Текст книги "Забытая башня"

Автор книги: Веда Талагаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

* * *

Западная Колдунья Арника по-прежнему лежала в магической клетке без движения и не издавала ни звука. Когда радужный блеск внутри синего шара померк, и лицо Арлы исчезло, Ульгит снова почувствовала себя одинокой. Но ждать пришлось недолго. Вода в эмалированном тазу возле камина вдруг забурлила, точно кипяток, и с шипением выплеснулась на пол. Ульгит с облегчением перевела дух и моргнула. Когда она открыла глаза, прямо в тазу стояла стройная женская фигура в струящемся серебряном платье.

– Уф, чуть не захлебнулась! – фыркнула царица, откашлялась и, подобрав подол и шлейф, ступила с треножника вниз, на пол кабинета, – Как же здесь холодно!

Едва она вышла из зеркала, вода в тазу снова забурлила. На сей раз в комнате возник высокий статный эльфийский муж, одетый в темную дорожную одежду, опоясанный мечом и вооруженный, как все эльфы, луком со стрелами. У него были короткие черные волосы, припорошенные сединой и проницательные темные глаза, сразу оглядевшие обстановку комнаты с живым любопытством.

– Остров Нолава, – проговорил он голосом, в котором угадывался едва заметный говор разнолесских жителей, – Здешний воздух еще дышит древней магией. Я чувствую это.

– А я чувствую, как грядет воспаление легких! – плаксиво поморщилась царица, – Надо что-то делать.

Она вдруг громко хлопнула в ладоши, и вся вода, пропитавшая ее одежду, разлетелась в разные стороны мелкими брызгами. Серебряная парча в миг стала сухой и замерцала в тусклом свете зимнего дня.

– Я тоже промок, – заметил Эгмар, наблюдая за царицей.

– Извини, – царица щелкнула пальцами, заставляя воду, собравшуюся в одежде эльфа, высохнуть; ее взгляд был уже сосредоточен на Ульгит, привязанной к креслу.

– Значит, ты и есть та самая Ульгит, дочь Западного Колдуна Каспиэна, которую мы хотели арестовать еще во время войны за Кристалл? – сказала она, подходя к креслу.

– Если хочешь, можешь сделать это сейчас, – сказала Ульгит, нетерпеливо ерзая в кресле, – только развяжи меня!

– Да, я могу, – спокойно согласилась царица, тоном, исполненным уверенности в своих силах, – Я вижу, шар стоит далеко от тебя, и он явно был накрыт покровом. Как же тебе удалось обратиться к нему?

– В окно влетела сова, – пожала плечами Ульгит, – Странно, но она сбросила покров с шара и усыпила Арнику.

Эгмар и царица переглянулись.

– Юн, – сказала царица взволнованно, – Это он пришел на помощь своим сестрам, – справившись с минутным волнением, она продолжила деловитым тоном, – Эгмар, будь любезен, поищи древунов и попроси позволения осмотреть тут все. А я освобожу эту даму.

– Это не опасно для вас? – спросил эльф, бросив на Ульгит оценивающий взгляд.

– Куда опасней было зеркало, – спокойно ответила царица, – Я справлюсь.

Эльф кивнул и вышел за дверь.

– Ты всегда так уверена в себе, царица Ильраана, – заметила Ульгит, насмешливо улыбнувшись, – Но ты права, ты справишься. Я так окоченела, что не смогу колдовать. Даже если бы захотела.

– А ты не хочешь? – царица, осматривавшая веревки на запястьях Ульгит, прервала свое занятие, присела на край письменного стола и испытующе воззрилась на дочь Каспиэна, – Докажи. Расскажи о пророчестве. Что за условия в нем?

На глаза Ульгит навернулись слезы.

– Все вы, добрые волшебники одинаковы, – она устало поникла, – Вам бы только воспользоваться своей силой и выжать из других то, что вам нужно знать. И плевать, что я того гляди упаду без памяти!

Царица ничего не ответила. Она молча простерла левую руку в сторону камина, и в нем сейчас же вспыхнул огонь. Потом дотронулась указательным пальцем правой руки до веревок на руках Ульгит, и они слегка ослабли.

– Ну? – требовательно проговорила царица.

* * *

Бледные лучи солнца падали на пол, пробиваясь сквозь кисейные занавески. Тяжелые бархатные драпировки были отдернуты, но в комнате все равно сгущался полумрак. Она освещалась лишь пламенем свечей, которые древуны зажгли в большом количестве, не смотря на свой страх перед огнем. Свечи мерцали вокруг постели, на которой лежала Северная Колдунья Итэри, горели в низких подсвечниках, установленных в оконных нишах и на камине. Хозяйка Туманного Острова Колдунья Юга сидела в резном кресле орехового дерева и, словно дремала, откинувшись на высокую спинку и положив руки на подлокотники, сделанные в виде птичьих крыльев. Царица стояла в дверях какое-то время, глядя на них, потом вздрогнула.

– Эта комната похожа на усыпальницу, – пробормотала она.

Эгмар успокаивающе прикоснулся к ее запястью.

– Это только кажется, – мягко возразил он, – Древуны устроили их как можно удобнее и заботятся о них. Стоит перенести сюда и Арнику.

– Она опозорила звание Великой Колдуньи, – сквозь зубы проговорила царица, хмуря брови.

– Но она по-прежнему Великая Колдунья, – все так же мягко заметил Эгмар и с добродушной иронией, свойственной лишь ему одному, добавил, – К тому же она поступила как истинная Западная Колдунья.

– Да уж! – сокрушенно вздохнула царица, и не найдя других слов, отправилась звать древунов на помощь, чтобы перенести из кабинета заколдованную Арнику.

Дети древнего лесного народа не слишком охотно, но все же исполнили ее просьбу. Присутствие эльфа действовало на древунов умиротворяющим образом. Они сразу прониклись к Эгмару дружелюбием. Западную Колдунью доставили в спальню Итэри и усадили в другое высокое кресло возле окна, напротив Южной Колдуньи. Орешник проверил, достаточно ли тепло натоплен в комнате камин, ярко ли горят свечи, и прикрыл дверь.

– Как же теперь разрушить чары, которые их усыпили? – грустно проговорила царица.

Посетив комнату, где спали Колдуньи, она и Эгмар вернулись в кабинет Адиари. Два бурых медвежонка пришли из кухни и уже как следует растопили здесь очаг. Ульгит грелась у огня, сидя на низенькой банкетке под присмотром Боярышника, одного из помощников Орешника. Чародейка сидела, завернувшись в плед, и пила из широкой глиняной кружки подогретый глинтвейн.

– Надеюсь, ты не в обиде на меня за некоторые предосторожности? – язвительно усмехнулась царица, кивнув в сторону Боярышника, не спускавшего с Ульгит настороженного взгляда.

Дочь Западного Колдуна пожала плечами.

– Ты вправе мне не доверять, госпожа. Особенно после того, что я рассказала тебе об Эверонте.

Сидевший на диване в глубине комнаты Эгмар помрачнел, но ничего не сказал. Царица же вздохнула.

– Навязался он на мою голову! – в сердцах бросила она, – Я-то думала, что все счастливо закончилось, когда Элиа нашел книгу, а все только начинается.

– Боюсь, ты сама не знаешь, насколько ты права, госпожа, – Ульгит вздохнула, – Пожалуй, Эверонт исполнил все условия пророчества. Пришла зима, значит, на землю лег нетающий снег. Чары Нумара разрушены. Темные эльфы по его приказу убивают эльфинитов на границах Западных земель. Истинные эльфы ведь считают этих полукровок низкорожденными, а их кровь нечистой? – она криво усмехнулась, искоса взглянув на Эгмара, по-прежнему хранившего молчание.

– Как бы эльфы не относились к потомкам браков с людьми, они никогда бы не стали проливать их кровь, – заговорил, наконец, Эгмар спокойным голосом, – Как и чью-либо еще. Все так и есть, как ты сказала, Ульгит. Эверонт смог исполнить все условия, поставленные пророчеством "Мудрости гоблинов". Но почему он избрал именно это время для его осуществления? Почему он ждал так долго?

– Было время, когда он не знал о существовании пророчества, – пожала плечами Ульгит.

– Не только поэтому, – возразила царица; сидя за столом, она листала огромный, в тысячу страниц, атлас по астрономии, – Он постарался самостоятельно приблизить время исполнения пророчества. Но ему все равно пришлось ждать. Ждать, когда взойдет Черное Солнце.

Эгмар и Ульгит, до того смотревшие на огонь в камине, подняли глаза и взглянули на царицу. Ее лицо было испуганным и мрачным.

– Элиа Рассказчик говорил мне, что в его мире такое бывает довольно часто. В Дивном Крае же это случается, быть может, раз в одну – две тысячи лет, – она приподняла тяжелую книгу двумя руками и показала собеседникам страницу, расчерченную таблицей со сложными математическими расчетами.

– Будущий год – год Черного Солнца, – кивнув головой, взволнованно подтвердил Эгмар.

– Солнечное затмение! – поглядев в атлас, прошептала Ульгит, – Так вот чего он ждал так долго! Это случится в новом году. Осталось…

– Осталась неделя, – едва слышно ответила царица, – Затмение произойдет через семь дней.

* * *

В кабинете Южной Колдуньи повисло гробовое молчание. Даже Ульгит чувствовала себя неуютно и куталась в плед, хотя в комнате давно уже было тепло.

– Я не могу допустить, чтобы случилась настоящая катастрофа, – наконец проговорила царица слегка дрожащим голосом, – Следует как-то помешать этому. Нужно сделать так, чтобы хоть одно из условий пророчества не сбылось.

– Наколдовать лето вместо зимы? Оживить всех эльфинитов? – ядовито ухмыльнулась Ульгит.

– Восстанови защитные чары, госпожа, – сказал Эгмар, – Найди способ снова закрыть Нумар от проникновения зла. Только так ты сможешь помешать Эверонту исполнить пророчество.

Царица приподнялась с кресла и окинула взглядом кабинет.

– Сколько книг и свитков! – растеряно пробормотала она, – Колдуньи втроем искали способ наладить защиту Нумара и не смогли…

– Нас тоже трое, – спокойно возразил Эгмар, – У нас пока есть время, нужно попытаться.

– Пусть только этот деревянный дядька не смотрит на меня все время, – обиженно проворчала Ульгит; Боярышник угрожающе заскрипел, и чародейка поспешно добавила, – Ну, пусть глядит хотя бы через раз.

Не слушая ее недовольные возгласы, царица горько вздохнула, поднялась с места и направилась к шкафу, стоявшему в углу возле окна. Стоило ей открыть стеклянную дверцу, со шкафа вдруг вспорхнула большая серая сова. Царица вскрикнула от неожиданности и отшатнулась. Птица пролетела над ее головой и метнулась к приоткрытой двери в коридор. Из когтей она выронила свиток пергамента, пожелтевший от времени, перевязанный лентой, которая была скреплена печатью из зеленого сургуча.

– Опять эта сова! – ахнула Ульгит, поглядев вслед птице, а Эгмар проворно вскочил с дивана и подхватил пергамент.

– Печать Исмаэра, прежнего Колдуна Юга, – сказал он, взглянув на сургуч, свисающий с ленты, и передал пергамент царице.

Она развязала ленту на свитке и развернула пергаментный лист. Дочь Каспиэна и эльфийский мудрец придвинулись ближе, чтобы заглянуть в свиток.

– Руны Старых Волшебников, – сказала царица, сосредоточенно морща лоб и вчитываясь в написанное на пергаменте старинным шрифтом с завитушками и буквицами, – Похоже на какие-то стихи.

Она провела ладонью по написанному, и буквы ожили, зашевелились на листе и смешались. В следующий миг слова вновь выстроились в строки и столбцы и были написаны уже на общем языке Дивного Края:

 
Когда на землю тьма падет,
Он свет прольет, и оживет
Разрушенное волшебство.
Разбудит теплый вздох Его,
И заново воскреснет вдруг
Нумара нерушимый круг.
 

– Вот и ответ на наш вопрос, – заметил Эгмар, первым прочитав написанное.

– Опять сова, – повторила Ульгит.

– "Он свет прольет, и оживет разрушенное волшебство", – прочла вслух царица, – Кто это Он? О ком речь?

– Не о ком, а о чем, – возразила Ульгит, – Эти стихи – заклинание. Посмотри на первые буквы в строках.

Царица внимательнее вгляделась в лист пергамента и провела пальцем по первым буквам первых слов сверху вниз. Сейчас же под ее прикосновением буквы загорелись, осветившись изнутри красным пламенем, и на пергаменте вспыхнуло слово "КОРРИН".

– Коррин, – проговорила царица, вслушиваясь в звучание этого слова, – Амулет изначальной магии, один из тех, которые создали еще в Легендарные лета! Так он есть здесь? Я и подумать об этом не могла!

– И никто не мог, – пожал плечами Эгмар, – Коррины – источники неслыханного могущества. Владение ими не афишируют, так же, как владение колдовскими камнями. Но меня не удивляет, что один из них сохранился в стране Южных Колдунов. Нам надо его найти.

– Дом очень большой и остров Нолава тоже, – царица нерешительно оглядела комнату, – А если он не на острове, а в Эмарте у наместника Энадо?

– Я попробую его найти, – несколько неуверенно предложила Ульгит, в свою очередь оглядываясь, – Если коррин здесь, и если этот дуболом перестанет возле меня торчать.

Боярышник недовольно зашелестел листьями. Эгмар и царица успокоили древуна ласковой речью и почтительными поклонами и упросили выйти.

– Ты довольна? – вздохнула царица, – Что тебе нужно для поиска?

– Просто удобное кресло и тишина, – сказала Ульгит и устроилась в качалке возле стеклянной двери на веранду, – Туда я больше не сяду, – добавила она, указав на кресло, в котором долго просидела связанной.

Забравшись на мягкое сиденье кресла-качалки, дочь Западного Колдуна положила руки на подлокотники, запрокинула голову и закрыла глаза.

– Вы не могли бы тоже уйти? – сказала она через секунду, открыв глаза и увидев, что царица и Эгмар сидят на банкетке у камина и наблюдают за ней.

– Уйти? – обиженно переспросила царица, – И что мы будем делать?

– Уговорите лесных дедулек приготовить что-нибудь на ужин, – Ульгит пожала плечами, – Кроме того, вы можете облегчить мне задачу. Подумайте, что может оказаться коррином. А мне останется только проверить, так ли это.

– Да, хорошая мысль! – обрадовалась царица, которую всегда угнетало бездействие.

– И ужин тоже, – заметил Эгмар.

Они вышли в коридор и отправились на кухню. В доме было так тихо, что было слышно, как снаружи падает снег, и его белые хлопья мягко оседают на скатах черепичной крыши.

– Близится праздник Последнего дня в году, – прислушиваясь к тишине, проговорил Эгмар, – А потом наступит год Черного Солнца.

– Чем может быть коррин? – царица подошла к кухонной двери, взялась за медную ручку-горгулью и остановилась, – Это может быть какая-нибудь совсем простая вещь. И крупная, и маленькая. Надо спросить у Орешника, с чем Южная Колдунья никогда не расставалась?

Эгмар несогласно покачал головой.

– Колдунья не знала о коррине. Видимо, Исмаэр не успел передать ей эту тайну, – возразил он, – Иначе она восстановила бы защиту Нумара без посторонней помощи.

– Значит, коррин – это что-то принадлежавшее Южному Колдуну Исмаэру, – сказала царица, – Наверняка, древуны могут знать, какие вещи остались от прежнего хозяина Туманного острова.

– А если, – начал Эгмар, но царица не дала ему договорить, остановив жестом.

Ее глаза взволнованно вспыхнули.

– Сургучная печать! – воскликнула она, – Ты сказал, это печать Исмаэра.

– На ней изображена роза в венке из четырехлистников, – ответил Эгмар, – Это герб Южного Колдуна. Печать на ленте осталась в кабинете. Пусть Ульгит посмотрит на нее повнимательней.

Так и не открыв дверь кухни, царица и эльф поспешно бросились обратно в кабинет Южной Колдуньи. Когда они открыли дверь, Ульгит очнулась от напряженного внутреннего созерцания и раздраженно передернула плечами.

– Опять вы! Я же говорила, мне нужна тишина, – кресло-качалка под ней закачалось, стуча по полу, – Я чувствую, что коррин где-то совсем рядом.

– Значит, мы не ошиблись, – царица быстро вошла в кабинет и устремилась к банкетке возле камина, торопливо оглядываясь, – О, Старые Волшебники! Такая бесценная вещь, а мы ее бросили!

Подойдя к банкетке, царица порывисто нагнулась и подняла с пола упавший свиток пергамента. С его нижнего края свешивалась на ленточке зеленая сургучная печать. Царица оторвала ленточку, бережно отделив от нее сургуч.

– Опять зеленый круглый предмет, от которого, может быть, зависит все, – негромко проговорила она, обращаясь к самой себе, – Не знаю, нравится мне это или нет.

– Мне – так очень нравится, – проговорила Ульгит хриплым голосом, похожим на карканье вороны; ее худое лицо вдруг стало бледным, на лбу вздулись вены, на висках выступил пот, – Да, это он! Я вижу его. Как он красив!

– Правда? – царица с сомнением поглядела на свою ладонь, где лежала печать, – Ну, да, наверное, его истинный вид и впрямь радует глаз. Интересно, что надо сделать, чтобы он подействовал?

Ульгит насмешливо фыркнула.

– Там же все написано: "Разбудит теплый вздох Его, и заново воскреснет вдруг Нумара нерушимый круг", – сказала она, и ее лицо постепенно разгладилось и успокоилось, – Подыши на него.

– Так просто? – удивилась царица, по-прежнему не сводя глаз с печати.

– По-видимому, да, – кивком головы подтвердил Эгмар, – В стихотворном заклинании дано именно такое указание. Мне мало что известно о корринах, но они, должно быть, просты в обращении. В любом случае надо попробовать.

– Боязно как-то. А вдруг у меня не получится? – оробела царица и, сделав шаг назад, опустилась на банкетку.

– Попробуй и узнаешь! – Ульгит всплеснула руками, и кресло снова закачалось под ней.

– Да, – спина царицы распрямилась, и в голосе появилась решительность, – С зеркалом у меня получилось, и если нужно, то и коррин оживет.

Она поднесла открытую ладонь к лицу и дунула на зеленый сургучный кружок. Раздался звук, как если бы подули в пустую бутылку. На ладони у царицы вдруг зажегся и завибрировал маленький шар холодного голубоватого огня. Мерцая снежными искрами света, он быстро завертелся, оторвавшись от руки молодой чародейки, и повис в воздухе. Волна одновременно и тепла и холода прокатилась от коррина во все стороны, выходя за пределы кабинета, дома и острова Нолавы. Вместе с ней послышался высокий чистый звон. На секунду царице, Ульгит и Эгмару стало трудно дышать. Звон оборвался на самой высокой ноте, и после этого воздух неуловимо посвежел и успокоился, как после дождя. Коррин стал вращаться все медленнее, его снежно-голубой свет погас. Он тихо опустился на ладонь царицы, вновь превратившись в печать из сургуча. Глядя на нее, царица едва слышно перевела дыхание.

– Как вы думаете, получилось? – шепотом спросила она Ульгит и Эгмара.

– Да, – уверенно ответил эльф, его темные глаза засияли теплым светом, когда он бросил взгляд за окно, – Это было прекрасно. Живительный свет снова окружает эту древнюю землю. Его обновленное могущество теперь ничто не сможет поколебать.

– Уф! – облегченно вздохнула царица и снова села на банкетку, – Хоть что-то складывается хорошо.

Она сжала коррин в кулаке.

– Что же с ним делать? Он слишком ценен, чтобы оставить его без присмотра.

– За ним присмотрят, – улыбнулся Эгмар, – Те же, кто позаботятся о Великих Колдуньях. Думаю, ты вполне можешь доверить коррин на хранение древунам. Жители леса никогда не употребят его во зло.

Не успела царица согласиться с предложением эльфа, как на письменном столе появилось мерцающее свечение. Ожил большой шар, который помог Ульгит освободиться от пут и заклятий. В нем снова появилась Арла Кан.

– Все прошло благополучно? – спросила она без предисловий.

– Более чем, – довольно улыбнулась царица.

– Не все, – возразила Ульгит, перебив ее, – Госпожа Арла, в вашей школе есть предатель. Тот, кто сообщал Эверонту обо всем, что делалось в Аструме, тот, кто помог Арнике похитить колдовской камень.

Лицо Арлы побледнело в глубине стеклянной сферы. Улыбка царицы померкла. Все взволнованно воззрились на Ульгит.

– Он среди преподавателей, – сказала дочь Западного Колдуна.

ТЕНЬ

Если развалины Альдениза производили неизгладимое впечатление своей былой мощью, то Манифар, находившийся гораздо севернее, казался еще более огромным и неприступным, ибо был действующей крепостью. Уже стемнело, когда Элиа со спутниками в сопровождении королевских всадников достиг этого укрепленного замка. Оказавшись за высокими стенами Манифара, путники, наконец, почувствовали себя в безопасности. Во дворе крепости, ярко освещенном факелами, их встречал король Налдар собственной персоной. Его высокая худая фигура в дорогих одеждах и мехах выделялась среди челяди и воинов. Увидев короля, все спешились и стали кланяться, а Эйнифар сразу бросилась к отцу и без церемоний повисла у него на шее.

– Ты вернулась, непоседа! – выдохнул король Армаиса, обняв девушку одной рукой, а другой гладя ее каштановые волосы, – А где же Намадат? Иди сюда, дочка.

Принцессина прислужница вышла из толпы конников и путешественников и подошла к Эйнифар и ее отцу. Король привлек к себе обеих.

– Девочки мои, – король прикрыл глаза, – Я уже думал, что не увижу вас. Вернигор из Западных земель, мои стариковские глаза плохо видят в темноте. Выйди сюда, чтобы я мог поблагодарить тебя.

– Я был не один, ваше величество, – Вернигор вышел вперед и еще раз поклонился, – Со мной были два достойных молодых воина. Они помогли мне доставить принцессу и благородную даму Намадат домой и защищали их в пути.

Роальд из Таладара и Вед по знаку гроссмейстера подошли к нему, и король выразил им благодарность благосклонным наклоном головы.

– Я знаю, вы все проявили мужество и храбрость сегодня, – сказал Налдар, обращаясь к путникам, – Примите нашу благодарность и наше гостеприимство. Вы заслужили их по праву. В Манифаре для вас приготовят ужин и ночлег.

И, обняв Эйнифар и Намадат, король Армаиса удалился во внутренние покои замка.

– Неправильный король, – неодобрительно заметил Ронф, с радостью сползая с седла на твердую землю, – Нет бы дожидаться в покоях, на троне, чинно-благородно, так нет, прискакал во двор за ненаглядной дочуркой. Мой бы папаша, хоть гори все синим пламенем, с места бы не двинулся!

– Куда уж ему до твоего папаши, – язвительно заметил Кадо, который сразу же занялся разгрузкой багажа, навьюченного на лошадей.

Элиа же и Нок прибегли к помощи слуг короля, чтобы перенести из повозки в замок Восточного Колдуна. Остальные занялись размещением лошадей и потихоньку один за другим направились ко входу во внутренние помещения. Евглен в полумраке двора споткнулся обо что-то большое и темное вдруг нырнувшее ему под ноги из темноты. Едва устояв на ногах, молодой воин вздрогнул и выругался. Странным существом, попавшимся ему на пути, оказалась седая старуха, закутанная в темные одежды. Словно и не заметив отскочившего в сторону молодого человека, она продолжила свой путь куда-то в сторону конюшен.

– Что за ведьма? – удивился Евглен, раздраженно передернув плечами.

– Это бабка нашего старшего пекаря, – объяснил один из конников, приехавших вместе с путниками, – Она очень старая, совсем выжила из ума. Слоняется всюду, бормочет невесть что, мы уже не обращаем на нее внимания.

Евглен досадливо фыркнул и направился к дверям. Старуха, между тем, вдруг остановилась и оглянулась назад. Серьезно и пристально она разглядывала вновь прибывших одного за другим, словно пыталась найти кого-то среди них. Потом уставилась в пространство невидящим взглядом.

– Эниен! Эниен! – воскликнула она, вытянув вперед трясущиеся худые руки, – Эниен!

Евглен обернулся, посмотрел на полоумную с недоумением, пожал плечами и скрылся за тяжелой дверью, ведущей в главный холл. Тарилор придержала за повод единорога, который при звуке хриплого старческого голоса тревожно заржал. Вернигор тоже смотрел на старуху, недоумевая, что вдруг так взволновало ее.

– Ты ведь знаешь, кто такой Эниен? – спросил у него над ухом вкрадчивый голос.

– Разумеется, – Вернигор оторвал взгляд от старой сумасшедшей и взглянул на Веда, как всегда неслышно подошедшего к нему, – Это старый король Занбаара, отец Альмиена.

– Дед нашего будущего государя, – добавил Вед с хитрой усмешечкой, – Он бывал в этих краях с соседским визитом. Бабушка наверняка помнит его, она весьма почтенного возраста. Как думаешь, почему вдруг старушка заговорила о давно почившем монархе? Может, увидела кого-то, кто на него очень похож? Столкнулась нос к носу?

Вернигор вздрогнул и посмотрел вслед ушедшему Евглену. В арку дверей уже входили Эзельгер, Кадо, Роальд и Ронф. Гроссмейстер обеспокоено оглянулся по сторонам, убеждаясь, что никто из конников и слуг во дворе не мог слышать их разговор. Потом крепко взял Веда за подбородок и повернул лицом к себе.

– Помалкивай, мальчик, – тихо, но строго приказал он, – Помни, тот, кого мы ищем, кем бы он ни оказался, подвергается опасности.

– От тебя, – саркастически усмехнулся Вед, – Ты все еще мечтаешь его убить?

Вернигор ответил сердитым взглядом, отнял руку от его лица и отвернулся.

– Нет, – коротко обронил он и зашагал к двери через пустеющий двор.

– Я не ослышался? – окликнул его Вед, вскидывая брови в картинном удивлении, – Ты сказал «нет»? А как же вассальная преданность, мой дорогой учитель?

Вернигор нехотя оглянулся через плечо.

– Я продрог, устал и голоден, – сказал он негромко, – Ты, наверное, тоже. Ступай под крышу, юноша, если не хочешь околеть.

Он пошел прочь. Вед, ухмыляясь, смотрел ему вслед.

– Ты, наконец-то, сказал «нет», – довольно, покачивая головой, проговорил он.

* * *

Царица развела руками и медленно опустилась на банкетку у камина.

– Ну вот, – оторопело проговорила она, – То-то все было так хорошо.

Арла Кан какое-то время не отвечала. Ее лицо за стеклом шара стало серым от бледности. Молчали и остальные. Облизнув губы от волнения, директор волшебной школы заговорила первой.

– Ты уверена в том, что говоришь? – спросила она.

– Я слышала от Эверонта, – кивнула Ульгит, – Один из чародеев-преподавателей – тайный обратившийся маг. Он помогал Эверонту за щедрое вознаграждение.

Глаза Арлы вспыхнули гневом.

– Кто? – хрипло проговорила она.

Ульгит растеряно пожала плечами.

– Я не знаю, – дочь Западного Колдуна слегка оробела под рассерженным взглядом наставницы чародеев, – Но, если хочешь, я найду его.

– Да, хочу, – без раздумий согласилась Арла.

– Тогда перенесите меня в Аструму, – сказала Ульгит, – Здесь мне все равно не место.

– Я с тобой, – немедленно подала голос царица, – Наверняка, он очень опасен и понадобится моя помощь.

– Нет, нет, – не смотря на перенесенное потрясение и гнев, Арла Кан не смогла сдержать улыбку, – Агенор рассказывал, что вам просто не сидится без приключений, ваше величество. Но в Ильраане вас ожидают дела поважнее. Ваше присутствие необходимо в Ильрагарде, когда туда вернутся Элиа и принц гоблинов. Мы справимся сами.

– Я бы тоже хотел вернуться в Спрятанную долину, – Эгмар поклонился чародейке в шаре, – Думаю, я нужнее там, чем в любом другом месте, – он повернулся к царице, – Вы отпустите меня, ваше величество?

– Конечно, – царица махнула рукой и не сдержала огорченный вздох, досадуя на то, что придется вернуться в Ильрагард, а не участвовать в поимке темного мага, – Раз так, не будем медлить. Я вручу коррин на хранение Орешнику и наложу на дом защитные чары. А потом надо подумать, как поскорее вернуться обратно. Зеркало пропустило нас двоих один раз, но вряд ли позволит пройти снова и втроем.

– Я облегчу вашу задачу, – сказала Арла и указала на книжный шкаф за спиной Ульгит, – На четвертой полке лежит книга в красной сафьяновой обложке с золотой чеканкой в виде яблока на ветке. Это атлас карт Дивного Края, составленный Армидусом из Нитара. На нем обозначены все существующие чародейские двери. Или почти все. Думаю, там вы найдете ближайшую. А открыть ее для ученицы Агенора не составит труда.

– Спасибо, – царица вскочила с банкетки и сразу же полезла в шкаф за книгой, – Если поблизости есть удобная дверь, я смогу отправить каждого из нас, куда ему нужно. Но, Эгмар, эти двери – тайна чародеев. Ты должен будешь забыть, где находится дверь, и никогда никому не выдавать тайны.

– Слово эльфа, – кивнул Эгмар, – Считайте, что я уже все забыл.

– Раз так, простимся, – сказала Арла, – Я жду тебя не позднее завтрашнего дня, Ульгит из Тора.

– До тех пор ничего не предпринимайте, и никому не рассказывайте, – ответила Ульгит, – Не то вспугнете его.

– Договорились, – сказала Арла, и шар погас.

Он стал прозрачным, сквозь него было видно комнату, стеклянные двери на веранду, шкафы и царицу, сидевшую у камина с книгой на коленях. Она торопливо листала страницы, потом остановилась и вгляделась пристальнее.

– Что-то подсказывает мне, что здесь далеко не все двери. Какие-то из них Южные Колдуны скрыли от посторонних глаз, – сказала правительница Страны Чародеев, – Но все же я нашла подходящую дверь на самой границе Нумара. Путь до нее не займет много времени, но все же стоит поторопиться.

– Пойдем на кухню к древунам, – не без опаски предложила Ульгит, – Ты поручишь им остров, Колдуний и коррин. А они подскажут, как быстрее выбраться с Нолавы. Озеро замерзло, нужен какой-то другой транспорт, не лодка. Может, они и поесть чего дадут.

– И я бы не отказался, – заметил Эгмар.

Царица убрала книгу обратно в шкаф, и все трое замолчали. В доме Южной Колдуньи снова установилась тишина, навевавшая тяжелую печаль. Царица вздохнула, разглядывая коррин на своей ладони.

– Мы оставляем здесь спящих Великих Колдуний и осиротевший волшебный остров, – грустно молвила она, – Сможем ли мы когда-нибудь разбудить их? Возродится ли Колдовское братство?

– Я обращусь за советом к Генимар. Возможно, она знает ответ, – сказал Эгмар.

Ульгит вздохнула:

– Вот бы так же легко получить ответы на все вопросы.

* * *

Через час две молодые чародейки и эльф из Разнолесья покинули остров Нолава. Зеркальное озеро замерзло, прочно скованное льдом, и по его поверхности теперь спокойно могли проехать лошади. Но древуны предоставили царице и ее спутникам гораздо более быстроходный транспорт. Лошадей для дальнейшей поездки тоже погрузили на него. Их завели на палубу челнока, поставленного на полозья. С помощью полозьев челнок мог легко скользить по льду озера, подгоняемый ветром, надувавшим его паруса. Правил им Кедр, самый ловкий из лодочников Южной Колдуньи. Остальные древуны вышли на длинные мостки, отходившие от дверей дома к озеру. Они стояли грустной притихшей толпой и походили на деревья, печально шелестящие на ветру. Лесные жители провожали челнок взглядами до тех пор, пока он не скрылся в пелене туманов, и зимой окружавших остров Нолава.

* * *

Красновато-оранжевое пламя плясало, облизывая сосновые дрова, сложенные горкой. Верхние поленья уже занялись и потрескивали, лишь едва грея. На сей раз Зиирх настоял, чтобы в камине развели огонь, и жался теперь к слабому подобию тепла. В других частях зала наверху мрачной башни по-прежнему гулял зимний ветер. С большой бронзовой люстры, качавшейся под потолком на цепях в центре зала, свисали длинные, острые как кинжалы, сосульки. Кое-где на стенах белел и серебрился в лунном свете иней. Эверонт не замечал ни обжигающего кожу холода, поселившегося в его жилище, ни оборотня, пытавшегося согреть возле камина тощие когтистые руки. Сгорбившись в своем высоком кресле, он был погружен в мрачные раздумья перед погасшим зеркалом Алаоры. Волшебное стекло только что отобразило перед владыкой темных эльфов битву в Альденизской крепости, в которой горстка храбрецов одержала победу над дикой ордой степных разбойников. Поникнув седой головой, владыка Эверонт оперся подбородком на руку. Его пустые глаза сверлили темноту, брови были мрачно сдвинуты.