Текст книги "Lvl 1: Благодарные Мертвецы (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– А Рчн – нихера не взрослый. Так всем и расскажу.

– Мёрдок! Давай будем реалистами...

– Не, давай будем виртуалистами.

– Не смешно!

– А я угараю, мне смешно. Может, у тебя просто чувства юмора нихера нет?

– За что ты меня так ненавидишь?!

В этом возгласе пробилось такое детское отчаяние, что мне даже неудобно сделалось.

– Я тебя не ненавижу, Федя. Я тебя безжалостно испытываю на прочность, как и любого другого человека. Я – твой постоянный стресс-фактор. Ну и – да, я до сих пор в большой претензии, что ты меня сюда засунул. Так что стебать я тебя буду вечно.

– Ладно... С характеристиками постараюсь сделать всё, что смогу. Но ты должен понимать, что в полном объёме это...

– А, да. Сандре в Любовницу тоже очей двадцать вкинь. Мне очень нравится наблюдать за её прогрессом.

– Это исключено.

– Это ещё почему?

– Сандра... Парень, который её оцифровал, и так беспокоится, что её навыки любовницы быстро развиваются. У него не слишком высокий уровень доступа, но характеристики он смотреть может. Он любит её, Мёрдок. И ждёт своей смерти, чтобы соединиться с ней навеки.

– Он что, е**нутый? – вытаращил глаза я. – Вокруг – толпы живых, текущих от страсти девок, а он хочет сдохнуть, чтобы пялить нарисованным х*ем нарисованную б**дину, которая его при жизни динамила?

– Это называется «любовь», Мёрдок. Может быть, если бы ты знал, что это такое, твои песни не были бы такими убогими.

– Я знаю, что такое любовь. Но то, о чём ты мне рассказал, называется маниакальным психозом. Может, и не так называется, но это ж п**дец, одержимость!

– Ладно, согласен, тут ты прав... Но вот так вот всё получается. В общем, мне жаль этого парня, и я не буду потворствовать твоим игрищам с его возлюбленной. Надеюсь, ты поймёшь.

Да я вообще, блин, понятливый – караул.

– Охереть, – сказал я. – Вот поговорил с тобой и уже не знаю, где п**дец и шизофрения страшнее – тут, у нас, или там, в реале.

– Примерно поровну, – вздохнул Федя. – Люди-то одни и те же... Ладно. Удачи тебе с группой и спасибо, что согласился помочь. Мне пора.

Экран погас. Я покачал головой. Здравствуй, новый день в безумном мире...

TRACK_31

Когда я вернулся в кабак, Иствуд и Рома ждали меня там. Оба, как по команде, вскочили.

– Молодцы, хвалю, – сказал я. – Вольно. Расчехлить инструменты.

– Чё, прям здесь? – удивился Рома.

– Я музыкальные инструменты в виду имею, а не письку достать, извращенец ты озабоченный.

– Да я тоже про музыкальные, – не смутился Рома. – Просто тута же, ну, типа, народ бухает.

– Ты кого-нибудь видишь?

Рома покрутил головой.

– Не-а.

– Ещё тупые вопросы? Идиотские возражения? Не будет тупизны? Доставай.

Иствуд уже извлёк из инвентаря басуху и наигрывал на ней одним пальцем.

– Сегодня ночью я заглядывал к тебе в окно, – сказал я мрачно (играл Иствуд херово). – И видел, как ты спал без гитары. Как будешь оправдываться, юнга?

– Не упал? – фыркнул Иствуд.

– У меня?! Никогда! – возмутился я.

– Ты не упал? Я на втором этаже, вообще-то, живу.

– Это где?

– Это у тебя в трактире, Мёрдок. Я снимаю у тебя комнату. Золотой за два дня постоя.

– Н-да? – почесал я макушку. – Как же это я запамятовал.

– Обилие алкоголя не идёт на пользу когнитивным способностям.

– Ой, иди ты нах*й, со своими проповедями! – скривился я. – Постой... Это ты всю ночь был здесь?

– Да, представь. И я даже слышал, с какой скоростью ты кончаешь три раза подряд, оставив женщину неудовлетворённой. Считаю такое позором, но глумиться не буду, поскольку я выше этого.

– Ты всё не так понял!

– Да-да, я так и понял.

– Слышь, дебил! У неё особая техника.

– Ага, как скажешь.

Иствуд невозмутимо теребил верхнюю струну на басе. Или на басу – хрен его разберёт, японца. Рома, вынувший из инвентаря установку, делал вид, будто не слушает. Скользкая ситуация, когда стебут начальство. Виноваты-то в итоге все окажутся, а в первую очередь те, кто ржал. Поэтому Рома прикладывал все усилия к тому, чтоб не заржать. Судя по напряжённой мускулатуре лица, давалось ему это ой как нелегко.

Талант: +40

Шкала алкогольной зависимости увеличена на двести единиц

Охтыж. Братан взялся за дело. И это что – всё? Всё, чего я заслуживаю?

Позабыв про Иствуда, я мысленно нырнул в интерфейс, вытащил свои характеристики, в которых чёрт ногу сломит, и нашёл среди них Талант. Ровно сотка, не подкопаешься. Это, наверное, была отличная сделка. Если талант можно качнуть за раз только на два очка, а этот раз наступает только при поднятии уровня, значит... Значит, я себе сэкономил пару месяцев жизни как минимум. При условии, если я через день буду поднимать уровень, что вряд ли. А так – может, и полгода-год. Молодец я, короче.

С использованием таланта надо будет тоже до конца разобраться. Например, как связан талант в характеристиках с талантом в виде шкалы? Интересно, разработчики сами-то хоть отдупляют, что делают, или просто накидали пока для галочки, а отлаживать всю эту хрень потом будут?

Тут я услышал странные звуки. Тряхнул головой, избавился от интерфейса и уставился на Иствуда. Тот выглядел сильно обалдевшим. Правая рука сноровисто перебирала струны, левая бегала по ладам. И звук из гитары исходил вполне приличный.

– Плюс двадцать таланта – внезапно, – похвастался Иствуд.

«Не за что», – мрачно подумал я.

– Может, теперь не будешь играть, как мудак, – сказал я вслух. – Ладно, хватит лясы точить. Все великие группы начинали с каверов на известные рок-н-роллы. Современным слушателям рок-н-роллы – как муэдзину колокольный звон, так что мы планку немного опустим.

– Про хрен? – обрадовался Рома.

– Хрен там, – ответил я. – Наше всё, солнце перестроечной поэзии, Виктор Робертович Цой. Песни простые, как три копейки. Сделаем программу из них. Может, ещё чего подключим. Нам надо сыграться, привыкнуть друг к другу.

– Что ещё за «Цой»? – спросил Иствуд.

– Слышь, я тебе щас тарелкой глотку перережу, чурка нерусская! – набычился Рома.

Ишь ты. Рэпер – а понимает. Не совсем ещё потерян для высокого искусства.

– Отставить внутренние конфликты! – рявкнул я, заодно разминая виртуальные голосовые связки. – Смотрим на меня, слушаем внимательно!

Я для начала достал свою акустическую гитару и заиграл на ней. Пацаны внимательно смотрели на меня и кивали, прикидывая, как будут играть свои партии.

– Суть ясна? – спросил я. – Не надо сейчас извращаться. Просто держим ритм, делаем без изысков. Порепетируем – и решим, как дальше докручивать. Ром, ритм задай, да?

– У меня вопрос, – каким-то очень нудным голосом произнёс Иствуд. – О чём вообще эта песня?

– В плане? – посмотрел я на него.

– В поэтическом плане, Мёрдок. Я готов поверить, что для вас в ней звучит какой-то национальный колорит, но я слышу скучный набор слов. Белый снег, серый лёд, жёлтый дым, синее небо, зелёная трава – к чему это всё? Где здесь поэзия? Где образы? Что за война имеется в виду? Кого? С кем? Что значит «не знает слова „да“ и слова „нет“»? Вы сами-то хоть немного вдумывались в текст?!

Мы с Ромой переглянулись, не веря ушам.

– Ром, он нас нах*й послал? – спросил я.

– Ваще по-жесткачу, – сказал Рома.

– Вы, конечно, можете меня избить. Можете даже убить, а потом ждать, пока я спущусь из своей комнаты, где я сохранился. Но спустившись, я повторю свой вопрос, и вот почему. Здесь все говорят на одном условном языке. Ты произносишь слово, и я слышу тот смысл, который ты в него вкладываешь. Мы, японцы, очень любим «Битлз», но не многие из нас могут похвастаться пониманием текстов. Нам нравятся музыка и голоса. Здесь же придётся отдавать себе полный отчёт в том, что именно мы поём, поскольку...

– Не продолжай, мы уже поняли, что ты долбо*б, – прервал его я. – Учись, пока я жив: хорошая песня всегда – ни о чём. Но каждый слушатель наполняет её собственным смыслом. Умение писать такие тексты обуславливается талантом. Это тебе не три строчки нерифмованные высрать.

– Между прочим, хайку – это высокое...

Рома издал губами звук пердежа, и Иствуд, позеленев от злобы, заткнулся.

– На счёт три, – сказал я, сменив гитару на электрическую. – Раз, два, два с половиной, два на ниточке, три!

Рома выдал два фальстарта подряд, но на счёт «три» мы грянули одновременно. Я сразу же начал морщиться. Всё было не так, всё было не то... Но ведь – было. Расслабься, Мёрдок. Ты делаешь музыку с людьми, которые разбираются в музыке, как свиньи в апельсинах. Разумеется, поначалу будет хреново. Представь, что ты ограняешь алмаз. Гы, какое дебильное слово – «ограняешь». Оно вообще существует? Может, «ограниваешь»? Или это такая же подстава, как с «победю»? Ай, блин, я ж петь должен!

– Белый снег! – заголосил я, и собственный голос без микрофона показался мне слабым и плоским. – Серый лёд! На растрескавшейся земле! Одеялом лоскутным на ней – город в дорожной петле! А над городом плывут облака!

– Совсем ох**ли?!!

Музыка разом смолкла, только Рома успел после выкрика ещё разок шлёпнуть по хай-хэту, что придало сцене драматизма. Я посмотрел на верх лестницы и увидел там Сандру. И только после этого услышал мощный рёв, доносящийся со второго этажа. Помощнее моего.

– Ребёнка разбудили, дебилы! – возмущалась Сандра.

– Бля, я про него забыл, – честно признался я.

– Ребёнка? – хором изумились Рома и Иствуд.

Я грустно посмотрел на Иствуда.

– Что, после моего третьего раза ты всё-таки уснул и самого интересного не слышал? Ну да, у меня теперь есть ребёнок. Айда покажу.

TRACK_32

– Вот поэтому я и не фанател с идеи стать папашей, – сказал я, когда мы вошли в комнату, которую я «сдал» малолетнему бугаю.

Демонстрация чада не задалась. Проснувшись от моей мега-музыки, малой запаниковал, заметался, расшвырял постельное бельё, снял с себя трусы и теперь выл, с ужасом глядя на свой выдающихся размеров прибор.

– Где я?! – заорал он, увидев меня и Сандру.

– Здесь, – не стал я врать. – Это место... Можешь называть его «задницей». Я называю педовней, но ты слишком мелкий, чтобы говорить такие...

– Где я? – перебил меня мелкий и, будто поясняя мысль, потряс членом, который, кажется, едва поднял.

– Стопудово твой сын, верю, – сказал Рома.

– Пошёл ты! – огрызнулся я и, как мог ласково, обратился к Рчну: – Это ты. Понимаешь? Ты. Такой. Стал.

– Ы-ы-ы? – Он потряс членом ещё яростнее, и тот стал наливаться силой.

– Угу, – сказал я, борясь с желанием сделать шаг назад. – Может, ты трусы наденешь, а? Сандра, помоги ему трусы надеть.

– А чего сразу я? – удивилась она.

– Ты же женщина, блин!

– А ты – мужчина, блин!

– В том-то и фикус. Я к этому прибору не прикоснусь. Боюсь, он меня аннигилирует.

– То есть, ты хочешь посмотреть, как я к нему прикоснусь?

– Сэнди, мать твою так, не усложняй, а? – взвыл я. – Всё и так сложно!

– Ладно! Ссыкло.

Сандра подняла исподнее Рчн и подошла к нему самому.

– Это... Давай наденем, а? – Она потрясла перед ним трусами. – Смотри, какие клёвые.

– По-моему, он дрочит, – тихо сказал Рома.

Рчн и вправду делал что-то такое, глядя на Сандру. Сандра занервничала.

– Эм... Мёрдок? У меня какие-то крайне хреновые предчувствия.

– Блин... Щас!

Мне в голову ударила светлая мысль. Я призвал гитару и зажал аккорд Am.

Навык Чарующие Звуки активирован

Я провёл рукой по струнам, и Рчн замер без движения.

– Три секунды! – рявкнул я, продолжая играть перебором что-то в духе «Города золотого».

– Б**дь, господи, сука, б**дь! – причитала Сандра, но действовала при этом быстро. Отодрала обмякшую руку Рчн от его же прибора, толкнула пацана на койку и надела на него трусы.

Чётко успела, навык как раз закончился, и Рчн зашевелился. Если его и удивила внезапная смена положения в пространстве и появление на теле трусов, то он этого никак не обозначил. После стольких-то потрясений это – право слово, мелочи.

– Так! – выдохнула Сандра. – Хороший мальчик. Теперь вспоминай, куда дел штаны.

– Нету! – развёл руками Рчн.

– Как «нету»? Здесь бесследно ничего не пропадает. В инвентарь, что ли, утянул?

– У-у-у, – загудел Рчн.

Письку теребить он больше не рвался – и на том спасибо. Зато его настигло задумчивое настроение. Он сел на кровати и стал тпрунькать рукой по губам. Вот так: «Тпрунь, тпрунь».

– Ты читать умеешь? – ласково спросила Сандра.

– Какой «читать»? – поморщился я. – Пацану два с половиной года. Он что, похож на вундеркинда?

– Ну а как я ему объясню, как достать из инвентаря штаны? – взвилась Сандра. – Как я ему вообще хоть что-то объясню?! Два с половиной? – резко понизила она голос.

– Угу, брат пробил. Во всяком случае, такой возраст при регистрации был указан. А он, как я понял, автоматически проставляется, при сканировании мозга.

– А нахрена они вообще это сделали, никого не предупредив?!

– А они не в курсе, прикинь. Брат чуть не обосрался, когда понял, что я ему не алкогольный бред пересказываю. Сейчас там раздают п**дюли в атмосфере строжайшей секретности. Кстати да, брат просил никому не рассказывать. Блин...

Я с неудовольствием покосился на Рому и Иствуда. Ну не получается у меня ни на чём сконцентрироваться, когда есть музыка. У меня тут группа, алё! Какие, нахер, дети?!

– Вы ничего не видели, – мрачно предупредил я обоих.

Рома кивнул и показал жестом, что скорее сожрёт собственные яйца, чем проговорится. Может, что-то другое имел в виду, не знаю я этого жеста, херь какая-то. Но выглядело убедительно. Иствуд же, до сей поры молчавший, вдруг произнёс целую речь:

– Когда-то давно мне попалась в интернете картинка, смысла которой я не понял. Там женщина лежала с любовником в постели, и в этот момент возвращался её муж. А на стене было развешано разнообразное холодное оружие. Подпись к картинке гласила, что это – визуальное объяснение русского слова «п**дец». Так вот, теперь я действительно ощутил, что такое п**дец. Картинка не передавала этого даже близко.

– Ты меня держись, – посоветовал я. – Много новых слов выучишь. Ещё и величайшим бас-гитаристом станешь.

Сандра всё это время о чём-то ворковала с Рчн. Блин, ну что за имя такое? Надо ему что-то более подходящее придумать.

– Хочу куфать, – сообщил Рчн в ответ на увещевания Сандры.

– Чёрт, – поднялась она на ноги. – Мёрдок, мне на работу пора.

– В смысле? – возмутился я. – Ты что, хочешь меня с ним оставить?!

– Накорми его! – рявкнула Сандра. – Дай каких-нибудь игрушек! И... И ещё...

Она вдруг закрыла лицо руками и заревела. Я, вздохнув, убрал гитару в инвентарь, подошёл и обнял Сандру за плечи. Она прижалась ко мне.

– Чё это она? – удивился Рома.

– Сам не понимаешь? – буркнул в ответ Иствуд.

Ковбой понимал. И я понимал. И Сандра понимала. Только до Ромы, самого младшего, до сих пор не доходило.

– Сколько ты навскидку можешь придумать поводов на**ать целую корпорацию и оцифровать в этот бредовый мир сознание ребёнка, которому даже трёх лет не исполнилось? – спросил я.

– Ну-у-у... – задумался Рома.

И замолчал. Дошло.

TRACK_33

Накормить пацана без штанов – с этим проблем не возникло. Свистнул девок, отдал приказ, и пацана буквально завалили нарисованной жрачкой. Пока он утолял голод, мы в зале успели ещё разок прогнать «Звезду по имени Солнце». Только разок. А потом он выперся в зал и отобрал у Иствуда гитару.

– Но позвольте! – орал Иствуд, не зная, как поступить.

Что ж, он был не один такой. Я лично тоже растерялся. Детей – не люблю. Лезут под ноги, хватают всё, мешают. А чуть шевельнёшься или голос повысишь, он – в рёв, и тут же откуда-нибудь галопом несётся мамаша, на ходу вызывая полицию. Бр-р-р, ну их к чёрту! А педофилов – тех вообще не понимаю. Больные еб**авты. Лучше уж в монастырь уйти, обед безбрачия дать, чем вот это вот всё...

У нас же обычный ребёнок обладал взрослым телом. Класс он себе выбрал, судя по всему, воинственный. Уровень у него был нулевой. Но характеристики-то не пропьёшь. По идее, он легко мог вломить Иствуду, чуть менее легко – Роме, и совсем уже с трудом – мне. Если отбросить наречия, то он мог вломить нам всем троим. Правда, он этого не сознавал, он смотрел на нас как на взрослых, которые играют с интересными игрушками, а ему не дают. И вот он побежал по залу, восторженно колотя по струнам и наполняя помещение адским гулом.

– А вообще, по-моему, идеально, – внезапно расслабился Иствуд. – Готов уступить место в группе.

– Зависть – плохое чувство, Иствуд, – сказал я. – Когда-нибудь ты тоже достигнешь такого мастерства, если, конечно, будешь практиковаться.

В кабак вошёл Дон и окинул взглядом происходящее.

– Интересно, – сообщил он о своих впечатлениях.

– Привет, Донни, – махнул я рукой и убрал в инвентарь гитару. Во-первых, репетиция уже явно накрылась медным тазом, а во-вторых, я со своим инструментом пацану играть не позволю, понимайте как хотите. – Чё скажешь? Чё слышно?

– Дело у меня к тебе есть, Мёрдок.

– Наливай, а то уйду!

– Это ты наливай. Забыл, что ли?

– А... Ну да, помню. Щас.

Я быстренько сообразил всем по кружечке пенного. Всем – это себе, Дону, Иствуду и Роме. Но Рчн мигом сообразил, что началось интересное, а его не пригласили. И, лепеча что-то басом, подгрёб к стойке.

– Коля! – хлопнул он по столу рукой.

– Забито, будешь Колей, – сказал я и отхлебнул пивка. – Всё лучше, чем Рчн – язык сломаешь.

– Коля! – показал на кружку пацан.

Дон, не стеснённый русским языком, первый понял, что Коля имеет в виду.

– Это не «Кола», – сказал он. – Пиво.

И с любопытством уставился на пацана.

Я мысленно поругался матом. Вот и ещё один... Ну и чего ему набрехать, чтоб поверил и отвалил?

– Это эксперимент моего братца, – сказал я. – Он попытался оцифровать самого себя, но сканер не смог нащупать мозг, и появился вот такой баг. Не парься, скоро рассосётся.

– Угу, – кивнул Дон.

Вот люблю немцев. Скажешь ему херню какую-то – он кивнёт, как так и надо. Понимает, что правды никто не скажет, и нормально к этому относится.

– Коля! – завизжал Коля и долбанул по стойке басухой.

– Господи! – подскочил Иствуд. – Малыш, дай-ка эту штуку дяде Иствуду. Давай-давай. А я тебе дам поиграть вот это.

И он выдал пацану патрон от револьвера.

Патрон Рчн увлёк не надолго. Он отшвырнул его в сторону и снова заорал, указывая на кружку.

– Может, налить ему? – предложил Рома. – Мне в детстве налили разок, чтоб не просил больше.

– И как? – спросил я.

– Помогло. Лет десять точно не просил. И потом тоже не просил, сам покупал.

Идея показалась мне здравой. В два с половиной года, наверное, пиво не ахти как радует. Нацедил пацану кружку, поставил. Коля обрадовался, схватил. И тут что-то пошло не так.

Он поднимал кружку всё выше, даже перевернул её и потряс, но пиво не желало выливаться. Коля обиженно загудел на него.

– Ай, бля! – хлопнул я себя по лбу. – Это ж закон вышел, несовершеннолетним алкоголь не продаётся!

– Же-е-есть! – заржал Рома и попытался отпить из кружки.

С тем же результатом.

– Какого хера? – заорал он, оскорблённый до глубины души.

– Ну да, это ж Пиндосия, – пробормотал я, пытаясь прикинуть катастрофические последствия случившегося. – До двадцати одного года спиртное продавать нельзя.

– Они там чё – совсем охерели?! – Рома покраснел, выпучил глаза и тяжело дышал от ярости и обиды.

– Поди знай! – фыркнул я. – Я лично с этого вопроса каждый разговор с братцем начинаю. Дон, так ты чего хотел-то? Дело, говорил, есть...

TRACK_34

К вечеру трактир опять наводнился людьми, и мы начали в спешном порядке поднимать Колю наверх, в комнату. Он нихрена не был в восторге от такого поворота, выл и размахивал руками и ногами. Пришлось зафрахтовать на помощь Дона.

Вот где его тупой кач пригодился. Дон, стиснув зубы, тащил Колю, пока тот его лупил. Я шёл следом и наблюдал, как тает полоска здоровья.

– Силён, – пропыхтел Дон и повалил пацана на кровать.

Взрослый мужик, конечно, тут же вскочил бы и пробил Дону в репу или по яйцам. Лично я сперва врезал бы по яйцам, а потом уже апперкотом – в рыло. Или – с колена, предварительно схватив за уши. Так – н-н-на!

Но Коля был ребёнком, и он просто закатил истерику. Начал бить руками и ногами по матрасу и визжать. Мы с Доном поспешили выйти в коридор.

– Херня какая, – пожаловался я. – Ну и что мне с ним делать? Ни тебе выпить, ни тебе чего этого самого...

– А зачем ты с ним нянчишься? – спросил Дон. – Если это просто баг. Ну и выгнал бы, пускай там разбираются. – Он показал вверх.

– Не надо так показывать, Дон. Там, куда ты показываешь – небо, бог и космос. А те, о ком ты говоришь – свора безмозглых импотентов, создавших себе игрушку, в которой по правилам у них должен стоять х*й.

– Это слишком длинное определение.

– Можешь говорить просто – «пидарасы».

– А так ты называешь вообще всех.

– И то правда... Короче, Дон, ладно, скажу тебе, ты только – никому.

– Договорились. Значит, у кого-то из разработчиков умер или умирает ребёнок?

Я прищурился:

– У-у-у, б**дь... Да ты хорош. Ты чертовски хорош!

– Ладно тебе, Мёрдок. Сложно было не догадаться. У меня своих двое выросло.

– Ясно. В общем, брат попросил меня за ним приглядеть, пока он там порешает дела.

– Брат попросил, и ты согласился?

– У-у-у, Донни... Да ты – просто мисс Проницательность сегодня. Конечно, характеристики качнули на халяву. Но об этом тоже – ни-ни.

Дон с осуждением покачал головой:

– Никак ты не хочешь играть честно...

– Ты не понял сути. Я вообще играть не хочу. Ни честно, ни нечестно – никак. Но когда мухлюешь – по крайней мере, играешь в свою собственную игру, а не в ту, которую тебе навязало общество.

– Да уж, повезло тебе с тем наследством. Иначе бы ты не в музыканты, а в преступники подался.

– Ага. Ещё и зарезали бы где-нибудь. Действительно, то-то повезло.

Мы с Доном посмотрели друг на друга и грустно засмеялись.

– Что до твоего предложения, Дон – я не знаю. Смысл? Ну помотаюсь я за тобой по квестам. Ну, заработаю каких-то денег... Это ж тупо время, отнятое у творчества и бухла.

– Деньги, кристаллы, – принялся загибать пальцы Дон. – Кроме того, если ты участвуешь в квесте, там система вознаграждений гибко меняется. Помнишь же, как гитару нашли? Во-о-от! Все инструменты – тоже твои. Хочешь – играй, а хочешь – улучшай и продавай.

– Кому? – фыркнул я.

– Ну, другим музыкантам.

– Другим музыка...

Я заткнулся. Мысль о том, что в этом мире могут появиться и другие группы, меня почему-то раньше не посещала. Да и не обязательно группы. Любой е**ан, взявший при регистрации класс Артист и выбравший в качестве базового инструмента гитару, может стать бардом. Кстати, я ж – бард. Блин, попадалово!

Так, пока из башки не вылетело, что там у нас дальше, какие перспективы? Ага, вот, ветви навыков – нет, не то. Характеристики... Бля, да как в этом вообще можно на трезвую голову разбираться?! Дурдом на курьих ножках.

Во, вроде нашёл какую-то нужную херню. Текущая специализация – Бард. Ну, это я знаю. Теперь расскажи мне, как сменить ориентацию на нормальную, чтоб девки нравились, а не медведей по кустам шпилить, напевая «здесь вам не равнина, здесь климат иной».

Хорошая новость: варианты есть. «Академический музыкант» – с двадцатого уровня. С перспективой стать Классиком и даже Виртуозом. С пятнадцатого уровня – Рок-Музыкант. Во, это как раз то, что мне и нужно. Однако до пятнадцатого ещё качаться и качаться. А у меня сегодня за всю репетицию, по-моему, опыт даже ни разу не прибавился. Может, мало выпил, не знаю...

– Плюс – опыт, – ворвался в цепь моих невесёлых рассуждений голос Дона.

– А? – встрепенулся я и посмотрел на него сквозь ставшие полупрозрачными фигуры схемы, уныло обрисовывающей все мои перспективы.

– Опыт, говорю. – Дон спецом ради меня ещё раз отогнул и загнул четвёртый палец. – Я поузнавал. За репетиции опыт слабо растёт. На выступлениях начнёт понемногу. Но у нас больших площадок нет, поэтому – всё равно крохи. А боевым музыкантом ты гораздо больше заработаешь. Где опыт – там уровни. Где уровни – там новые навыки, новые инструменты. Ну, уж это-то всё должен понимать?

Я опять сфокусировал взгляд на схеме. О, точняк!

Спецификация: Боевой Музыкант. Требования: уровень 5. Участие в боевых квестах не реже трёх раз в неделю.

Я не стал демонстрировать Дону радость. Наоборот – покривился.

– Чай, не пацан уже, по катакомбам бегать, жопу лопухами подтирать... Не знаю, Дон.

– Я тебя в клан возьму! – Дон помахал перед моим лицом большим пальцем и опустил его, как в кино, когда торжественно нажимают на кнопку, запускающую детонатор. – А членство сразу в двух кланах тебе очень большой прирост по репутации даст. Репутация тут же на группе отразится. И ты сможешь даже в новом кабаке выступать.

– Чего? Это что, хочешь сказать, я сейчас репутацией не вышел в том кабаке лабать?! – возмутился я.

– Не я правила придумал, Мёрдок, – развёл руками Дон. – Я просто человек взрослый, спешить некуда, вот я их и изучаю.

Вот суки! Ладно, блин, разберёмся. И с репутацией этой ссаной, и со всем остальным. Всех порву, один останусь. Сосредоточимся на малом. Быть боевым музыкантом – это всяко круче, чем бардом. Даже звучит не очень чмошно. Что-то это, наверное, изменит. Очки характеристик перераспределятся, наверное. Может, какие-то навыки закроются, а какие-то откроются. Что откроются-то – это точно, вона их сколько, вижу. А вот ещё схема по группе... Едрить твою мать, болит головушка... Ладно, об этом я подумаю завтра. Нанять бы менеджера, да загрузить ему в башку всю эту хренотень. Пусть он разбирается и говорит, чего делать.

Допустим, предложение Дона – огонь. Но надо с него ещё что-нибудь стрясти. Чтоб не расслаблялся.

– Напомни, за сколько процентов от реальной стоимости я тебе кабак обещал продать? – прищурился я.

– За девяносто, – тут же понял намёк Дон и протянул руку.

– Точно! – улыбнулся я и сжал руку. – И ещё одно.

– Чего?

– Пацана тоже берём.

– Кого?

– Коляна, – мотнул я головой на закрытую дверь, за которой уже пару минут как было тихо. – Я ж просто знаю, как такие дела делаются. Сначала – «Мёрдок, присмотри за п**дюком день-другой». А потом: «Мёрдок, понимаешь, так получилось...». А с тобой он при деле будет. Научишь его дубиной махать, нечисть убивать. Он же сопляк, ему в прикол должно быть. Ты папаша опытный. Да и он – ты видал, какой силач, а? Ты ж из него за месяц топа сделаешь, он ещё тебя п**дить будет.

Видно было, что Дон нифига не фанатеет от этой идеи, но заполучить меня ему почему-то очень хочется.

– Нужно будет обговорить детали, – сказал он.

– А чего там обговаривать? – спросил я. – Принимаешь пацана в клан, делаешь ему клановую татуировку на залупе, или как там принято. Таскаешь с собой на квесты. Господи, да у него интеллект трёхлетнего, он же идеальный пациент для этой дурки. Бери, пока дают! А то я его в другой клан продам, и этот клан трахнет в жопу твой клан.

– Не знаю, Мёрдок... – Дон отпустил мою руку.

– Что не так-то? Со всех сторон одни плюсы.

– То и не так, что – ребёнок. Я буду на него смотреть и вспоминать...

– Своих? – спросил я, приглушив голос.

– Нет. Тебя. И то, как ты глумишься, называя всё, что я делаю, нарисованной хернёй для умственно отсталых детей-пидарасов.

В этом мире я так душевно не ржал ещё, кажется, ни разу. Даже когда Рома обсирался со своим стэндап-шоу, я ржал не так. Чуть не сдох, блин, но выдержал. А когда смог, наконец, подышать, Дон мне сказал:

– Ладно. Может, ты и прав. Наверное, из пацана выйдет толк.

И я снова взвыл в истерике.

– Господин Мёрдок? – услышал я женский голос.

Выпрямился, вытер слёзы и глубоко вдохнул. По коридору от лестницы шла знакомая девушка – та, что встретила меня в новом офисном здании для свиданий с дебилоидами из реала.

– О, – удивился я. – А ты как тут? Заблудилась? Пошли ко мне в комнату, я научу тебя, как до дома добраться, пока Сандры нет.

Сандра, правда, уже вот-вот должна появиться... Хотя чего это я? Ничего она мне не должна. Ребёнка этого на меня повесили, в ратуше мы не расписывались. Но готов на все деньги спорить, что – придёт. Не захочет мелкого кинуть на такого поехавшего алкаша, как я.

– Благодарю за предложение, господин Мёрдок, но у меня отсутствуют половые органы, – сказала девушка.

Ого. Это её братан мой подготовил, что ли?

– Если есть у бабы рот – значит, баба не урод, – сказал я.

– Благодарю за предложение, господин Мёрдок, но я не обучена технике орального секса и даже не могу отвечать на поцелуй. Я – сугубо информационный NPC, плюс пара сисек, которые на самом деле сращены между собой и не обладают сосками. Всё, что вы можете сделать, это раздеть меня и подрочить, но вы не до такой степени жалкий, господин Мёрдок. Получите, пожалуйста, письмо.

Я от такой речи охерел абсолютно и конверт у девки из рук взял на чистом автоматизме. Конверт оказался не заклеенным. Я его открыл и достал малюсенький листочек, на котором шрифтом Times New Roman было напечатано: «Мёрдок, нужно срочно поговорить. Пожалуйста, иди за мобом, который принесёт письмо. Твой б.».

– Ла-а-адно, – сказал я, пряча письмо обратно. – Как говорится, не дурак, шутку понял. А ты откуда такая умная нарисовалась?

Девушка обворожительно улыбнулась и сказала:

– Меня скопировали из офисного симулятора. В меня заложены алгоритмы противодействия сексуальным домогательствам на рабочем месте и офисному хамству. Рада, что понравилась вам. Если всё же захотите подрочить на мои срощенные сиськи – приходите в любое время, вы знаете, где меня найти.

И она, подмигнув, протянула мне визитку. На белой карточке было с вензелями написано: «Вивьен Дэй. Холм Новой Надежды, 1».

TRACK_35

Всё время, пока мы с Вивьен ковыляли на холм, у меня в голове крутились две оговорки. Вернее, даже три. Первые две – от Иствуда. Сначала он, помнится, ляпнул, что у него были нормальные отношения с замужней женщиной. Я ещё заметил, но как-то мы увлеклись музыкальными инструментами, и из головы вылетело.

Потом – как Иствуд рассказывал про картинку с иллюстрацией к слову «п**дец». А ведь встречал и я эту картинку. И муж, возвращающийся из командировки, помнится, японцем был. А нет ли тут какой-нибудь нехорошей связи?..

Но это фигня, дело прошлое. Все тут померли, и как именно – не суть важно. А вот Дон сегодня, буквально только что, выдал нечто куда более интересное. «Значит, у кого-то из разработчиков умер или умирает ребёнок?». Нет, это, разумеется, может ничего и не значить. Но червячок сомнения у меня зашевелился, и нет, я не путаю его с членом, там у меня не червячок, а грёбаный удав. Тридцать восемь попугаев – в диаметре.

– Э, Вивьен, – позвал я девицу, которая на своих каблучищах ускакала метров на пять вперёд, пока я думал.

– Да, господин Мёрдок? – обернулась она.

– А если вдруг я скажу своему брату, чтобы тебя прокачали до полноценной женщины?

Вивьен остановилась, побледнела и прижала руку к груди.

– Вы хотите сказать, что они дадут мне душу?..