Текст книги "Место Силы 1-2 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Передо мной сидел парень, который только что потерял друга, и пытался мне помочь.

– Не погибай, – вырвалось у меня.

– Не понял? – приподнял бровь Гайто.

– Я хочу, чтобы ты вернулся из рейда живым. Плевать, чего это тебе будет стоить.

– Ты… мне приказываешь?

– Считай, что так.

– Брат, я даже не в твоей пятёрке.

– Ты будешь в моей пятёрке. Когда вернёшься. И мы уйдём отсюда все вместе. Я знаю путь.

– Ты про те забавные цифры, что Алеф написала на столе? Да, мы попробуем по ним пройти.

– Удачи. Но если что-то пойдёт не так, ты должен вернуться.

– Крейз… – Гайто соскочил со стола и сделал вид, будто смотрит на часы. – Ты – конченый псих. Мне это нравится. Надеюсь, на том свете я буду по тебе скучать.

Он вышел из комнаты, а я задумался над тем, почему сказал ему это. И ответ лежал на поверхности.

В моём бредовом сне Скрам открывал рот, отчаянно пытаясь что-то сказать. Ему было практически нечем говорить, но он старался, и я услышал…

То, что я услышал, могло быть – «Сайко».

Или «майка».

Или вообще «банка».

Но я сейчас отчего-то был уверен, что Скрам пытался сказать: «Гайто».

Глава 34

В двенадцать часов пятёрка ушла.

Поскольку они были единственными кандидатами, квадратная тумба не долго морочилась с выбором. Луч просто сразу же ударил в грудь Гайто. Тот изобразил на лице радостное изумление, как у тех, кого вызывают на сцену получать Оскара.

Я сидел на скамейке, в числе провожающих, и не удержался от смешка.

Гайто оправился. Во всяком случае, у него уже получалось вести себя, как прежде.

Правда, это ровным счётом ничего не говорило о том, что происходит у него в голове. Или, если можно так выразиться, в душе.

Здешние ветераны привыкли терять и привыкли терпеть боль, снова и снова возвращаясь с того света. Привыкли улыбаться там, где обычные люди ломаются раз и навсегда.

Но это не значит, что они сами никогда не сломаются.

– С богом, – вздохнула сидящая рядом со мной Лин, когда дверь за ребятами закрылась.

– Ты как? – спросил я.

– Такое ощущение, будто гораздо лучше, чем ты. Что происходит, Крейз? Ты после Наказания более живым выглядел, а сейчас – тебя будто из могилы вырыли.

Я содрогнулся, вспомнив кладбище на экране. Или не на экране…

– У-у-у… – протянула Лин. – Пошли.

– Куда? – удивился я.

Лин встала первой и единственной рукой потянула меня за плечо.

– Перекусим. Следуй мудрому правилу, Крейз: стресс надо заедать. Запивать не надо – плохо кончится.

– Да и нечем…

– Да и нечем, – согласилась Лин. – Пошли, обчистим кухню. Наведём шороху среди стаффов. Ты и я!

– Аминь, сестра, – согласился я.

Кухня встретила нас той тишиной, которая возникает внезапно, на полуслове, когда в аудиторию заходит преподаватель.

Стаффы вытянулись по стойке смирно. Те же самые девчонки и пацаны, которых я видел позавчера, сидя здесь с Жастом. Может быть, кто-то из них замёл на совок Жаста и выбросил его в утилизатор… Хотя и вряд ли. Кажется, уборкой занимались другие стаффы. Учитывая сколько их, не удивлюсь, если есть две отдельные должности: держателя совка и заметателя праха.

– Что? – с вызовом спросила Лин. – Если вы вдруг не заметили, завтрак мы пропустили. Мы вместо завтрака подыхали там, – указала она большим пальцем себе за спину.

– К сожалению, Лин, туннельные твари ворвались в кухню, – размеренно сказал китаец с изуродованной рукой.

– И всё сожрали? – огорчилась Лин.

– Растоптали. Уронили и растоптали. Но у нас, разумеется, есть кое-что. Вы знаете, где.

– Отлично, – обрадовалась Лин и опять потащила меня в дальний угол кухни.

Здесь я ещё не был. В глаза бросились вмонтированные в стену шкафчики – четыре металлические дверцы в ряд.

– Видишь, да? – указала на них Лин. – Три раза в день там появляются продукты. Мясо, овощи, мука, макароны. И стаффы готовят из этих продуктов. О нас заботятся, мы получаем сбалансированное питание. Сегодня на обед должна быть рыба, например.

– Откуда появляется? – спросил я.

Лин нырнула под стол и вытащила оттуда пластиковый ящик.

– Что значит, «откуда»? Оттуда же, откуда течёт вода в душевых. Или откуда берутся батончики, новая форма и новая зубная щётка в шкафчике. Оттуда же, откуда вылезают в неограниченных количествах эти выродки тоннельные. Знаешь, Крейз, ты только никому не рассказывай, но у меня есть теория, откуда это всё.

– Да?

Я подошёл к Лин. Она поставила ящик на стол, сняла с него крышку. Внутри оказались завёрнутые в плёнку бутерброды – хлеб уже размок от майонеза. Множество бутербродов.

– Я думаю, что всё это приносит Дед Мороз.

Я не удержался – заржал.

– И ничего смешного, – одёрнула меня Лин. – Можешь считать меня совершенно сдвинутой, но я в детстве до истерики его боялась.

– Деда Мороза?! – не поверил я.

– Ага. Кажется, папа с мамой чего-то напутали и подали мне сказку не под тем углом. Я отчётливо поняла одну вещь: есть какое-то магическое существо, которое раз в год пробирается к нам в дом незамеченным и оставляет подарки. Но что если оно вдруг захочет убить нас? Или ограбить? Кто вообще может ему помешать? Кто сказал, что ему всегда будет хотеться быть добряком, дарящим подарки?

– Лин.

– Да?

– Ты совершенно сдвинутая.

– Знаю, Крейз. Вот. Пополни запас калорий на всякий случай. Вполне возможно, сегодня ночью они тебе пригодятся. – Она протянула мне бутерброд. – Есть основания полагать, что сегодня будут новички. Много мест освободилось.

– А это проблема? – спросил я, взяв бутерброд. – Ну, новички?

– В таком количестве – ещё какая. Ну, я к тому, что успокоить одного паникёра не проблема, а когда их сотня… Слушай, тебе бы одежду раздобыть. Хочешь, я поспрашиваю, у кого из погибших остался целый комплект?

– Лин, ты совсем?!

– Что, Крейз? Это нормально. Жизнь продолжается. – Лин сорвала плёнку с бутерброда, откусила половину и добавила невнятно, с набитым ртом: – Здесь или не выходить из траура вообще, или привыкать быть циничной мразью. Выбирай. Я уже бывала в вечном трауре. Спасибо огромное, больше неохота.

Я тоже взял бутерброд. Странное ощущение. С одной стороны – есть охота до умопомрачения, а с другой – кусок в горло не лезет, хоть ты тресни. Кажется, если проглочу хоть немного – тут же вырвет.

– Лин, а здесь есть химики или биологи? – спросил я.

– Были, – кивнула она. – А что?

– Что они говорили о том, с какой скоростью разлагаются тела?

– Бред собачий. Так и говорили. Разложение – это процесс поедания плоти бактериями. Если здесь водятся такие бактерии – они бы, наверное, заживо нас жрали. Не говоря о том, что еда разлагалась бы за минуты.

– Вот и я о том же думаю…

– Да все об этом думали, Крейз. А распределение силы «обтяжкой»? А регенерация? А эти буквы, которые мы видим? «Здравствуй, друг!» – передразнила она. – С точки зрения науки, мы живём в какой-то хренотени, которую объяснить невозможно.

– Бутерброды, хлеб, – продолжал я рассуждать. – Мясо, рыба… Всё то, что едим мы, люди. Надо понимать, пауки получают паучью еду.

Страшно даже представить, что там за еда. Учитывая то, что они сразу же и безошибочно распознали еду в нас с Алеф…

– Не будет никакого ответа. – Лин подошла к раковине, открыла кран и по-простецки опустив голову, напилась, ловя струю губами. – По крайней мере, пока мы находимся на первом уровне. Слыхал? Чтобы оценить систему, нужно выйти за её пределы.

– Я не хочу её оценивать. Я хочу понять.

– Ну-у-у… – Лин вытерла губы тыльной стороной ладони. – Вот представь себе учёного, который построил муравейник и запустил туда муравья. И раз в день, в одно и то же время, запускает в муравейник пару термитов. Что может понять муравей? Только то, что каждый день в двенадцать часов ему нужно сражаться за свою жизнь. А учёный… Даже если муравей его увидит – он не осознает, что это такое. Просто обделается от ужаса. В то время как учёный будет думать о том, что нужно сделать взнос по автокредиту и трахнуть лаборантку, пока жена в отпуске.

– Мы – не муравьи, – возразил я.

– Именно что муравьи. Нам дали правила, и по ним нужно играть. Всё, Крейз. Точка. Помаши ручкой тому миру, где у тебя была свобода воли, здесь такой драгоценности нет.

Это мы ещё посмотрим.

В конце концов, одна из ручек чаши, за которую я взялся, означала как раз волю. Свободоволие, если быть точным.

– Я собираюсь сыграть против правил, Лин, – сказал я. – И хочу, чтобы ты была со мной.

– В каком плане – «была с тобой»? – Лин нахмурилась, поправила свои дурацкие косички.

– В том плане, что постарайся как можно скорее отрастить руку, и когда я скажу «прыгай», спрашивай только «как высоко?»

– Ну… – пожала она плечами. – Ты командир, уходить из пятёрки я не собираюсь. Так что всё, что ты прикажешь в туннелях, я выполню. Как и Алеф. Кстати, надо бы спросить о планах Сайко. Если этот чёртов японец опять вздумает бузить, нам придётся искать сразу двух бойцов.

– Мы берём Гайто. – Я распаковал ещё один бутерброд, первый сумел-таки запустить пищеварение, и желудок теперь жадно требовал продолжения банкета.

– Гайто не вернётся, – просто сказала Лин.

– Вернётся.

– Крейз, я такое видела уже тысячу раз. Он пошёл умирать. Может быть, судьба сыграет забавную шутку, и их пятёрка доберётся до Врат. Но даже если так – мы его больше не увидим. Держу пари, одна из палочек уже покраснела. Хочешь поглядеть?

Я закрыл крышкой коробку. Убрал её вниз.

– Пошли.

* * *

Краснели две палочки.

Безмолвные «болельщики» смотрели на эту картину угрюмо.

– Дерьмо, – прошептала Лин. – Господи, как же я не люблю привыкать к новым придуркам после того, как подыхают старые… Крейз, не умирай, пожалуйста! К тебе я уже привыкла.

– И в мыслях не было умирать.

Мы нашли уединённую лавочку – теперь с этим не было проблем – и сели. Через несколько минут я сходил к себе и принёс пару батончиков, поделился с Лин. Кажется, у меня получалось «заедать стресс».

– А ты когда-нибудь смотрела, что показывает экран в той комнате, в туннелях? – спросил я.

– Он ничего не показывает. Одни помехи.

– Там совершенно точно была картинка.

– Какая?

Я пожал плечами.

Теперь у меня уже не было твёрдой уверенности, что я на самом деле видел ту картинку до своего сна. Ведь так бывает – приснится что-нибудь яркое, и ты просыпаешься с твёрдой уверенностью, что видел это раньше. Но на самом деле – ничего подобного. Поковыряешься в памяти как следует – а там нет воспоминаний, только иллюзия.

Вот и сейчас.

Огромное кладбище. Огромный робот. Труп у него на руках.

Чёрт, я бы копейки не поставил на собственное психическое здоровье после всего пережитого. Так как я могу быть уверенным хоть в чём-либо?

– Пейзаж, – коротко сказал я.

– Даже если так, – отвернулась Лин. – Что нам с того?

– Я не знаю. Может, это какой-то ключ…

– Ключ? Ну и куда бы ты его вставил?

– Лин, я не знаю.

– Крейз, ты пытаешься собрать пазл из кусочков. Иногда тебе даже кажется, будто что-то получается, будто ты сумел угадать мысль изготовителя этих пазлов. Но в конце концов, может, это вообще не пазл, может, ты просто как идиот перекладываешь с места на место шашки, пытаясь увидеть в них рисунок.

Пессимизм Лин начал уже утомлять. Я раскрыл рот, чтобы сказать ей что-то резкое, но в этот момент лязгнул замок двери, и мы, забыв о дискуссии, повернули головы в ту сторону. А потом, как и все остальные, встали и побежали вперёд.

Трое человек вошли в дверь. Собственно, шли двое, а третьего они вели под руки, как перебравшего товарища.

Я узнал Фальма и Дуайна. Они выглядели несколько озадаченными.

– Какого?.. – вырвалось у Лин, но закончить фразу она не смогла.

Больше никто ничего не говорил. Все, как и я, таращились на зрелище, которое вызывало у нас вопросы. Множество вопросов. И вряд ли мы так уж хотели получить на них ответы.

– Понимаю, – нарушил тишину Фальм, – раньше у нас на районе такого не случалось. Но, как известно, всё бывает в первый раз.

– Мы подождали десять минут, – добавил Дуайн. – Гнить он не начал. Понимаю, что бред полнейший, но у нас ведь есть неписанный кодекс. Вот и…

– Это вообще кто? – спросила Лин.

– Это Гайто? – спросил я одновременно с ней.

– Я процентов на девяносто девять уверен, что да, – нервно хихикнул Фальм.

– Он, – кивнул Дуайн. – Ну и… Что с ним делать? Положим здесь?

– Нафиг, – тут же отмёл эту идею Фальм. – Давай к нему в комнату. Но кто-то должен будет за ним следить. Я… Не представляю, как это будет.

Они потащили Гайто к лестнице. Все повернулись вслед и провожали их обалдевшими взглядами. Никто не мог представить, как это будет, будет ли, и если да, то зачем.

Потому что у Гайто, безусловно, сохранилось куда больше тридцати процентов тела, а значит, по условиям Места Силы он должен восстановиться. У него, собственно, не хватало лишь одной части тела.

Гайто был без головы.

Глава 35

Проведать Алеф оказалось непросто. По стечению обстоятельств практически все Избранные, делившие с ней коридор, погибли, а те немногие, кто остались, не выходили провожать пятёрку. Их слишком сильно измочалили, и они остались у себя, зализывать раны.

– Да ладно, – проворчал я, дёргая колесо, которое ощущалось, как приваренное. – Я ж свой, ну! Алеф точно хочет меня видеть.

На дверь мои доводы не произвели никакого впечатления. Я в сердцах пнул по двери, прислушался. Нет, стучать – бесполезно. Слишком толстый слой металла. Ну и что теперь, стоять под дверью, ждать, пока кто-нибудь выйдет? Прям как будто пришёл в гости к другу, у которого не работает домофон, и ему именно сейчас приспичило в упор не слышать телефонного звонка.

В задумчивости я огляделся, и вдруг в голову пришла идейка. Я поспешил спуститься и прошёл в кухню.

– Э, – сказал я, уже после того, как раскрыв рот, сообразив, что не знаю имени, которое хочу назвать. – А вы не видели толстяка.

– Кого? – удивилась миловидная девочка лет шестнадцати с огромным ножом в руке.

– Ну, мужик такой. Толстый. Из-за которого Наказание.

– А, – сообразила девчонка. – Это Растор. Он, вообще, по уборке. Попробуй посмотреть в подсобке. – И она указала ножом направление.

Поблагодарив, я вышел из кухни и постучался в указанную подсобку. Открыли сразу. Передо мной оказалась коротко стриженная блондинка с красными заплаканными глазами.

– Да? – всхлипнула она.

– Растор здесь? – спросил я и сам задним числом понял, как жёстко прозвучал вопрос.

– Зачем? – Тонкая рука решительно уперлась в косяк, преградив мне путь.

– Да мне без разницы, зачем он здесь, – пожал я плечами. – Мне с ним поговорить нужно.

– О чём?

– Это что, допрос? – начал я злиться.

– Слушай, ты, Избранный! – Девушка погрозила мне пальцем. – Он меня защищал, ясно тебе? Он ни в чём не виноват! У Скрама совершенно снесло крышу, он…

– Не надо меня защищать! – нарисовался у неё за спиной толстяк Растор. – Отойди.

– Но…

– Пожалуйста, уйди. Этот человек вытащил меня из петли.

Я едва не расхохотался. Случай с петлёй представлялся мне до такой степени нелепым, что я даже не предполагал, будто его можно записать мне в категорию «подвиги». В конце концов, даже если бы я вообще не зашёл в комнату Скрама и не увидел висящего там Растора, что бы это изменило?

Ну, продёргался бы он в петле до ночи. Ночью, наверное, в комнате образовался бы новичок. Увидел бы эту картину, съехал бы с катушек моментально, побежал куда-нибудь, заскочил в соседнюю комнату, увидел бы там тело без головы в постели… Н-да, пожалуй, я всё-таки молодец.

– Я могу быть чем-то полезен, Крейз? – спросил толстяк Растор.

Он очень хорошо и правильно начал этот разговор, существенно облегчив мне задачу.

– Да, – сказал я. – Пойдём.

И мы пошли к двери в коридор Алеф.

– Вы, стаффы, ведь все двери открываете, – пояснял я на ходу свою мысль. – Мне нужно к моей девушке попасть, посмотреть, как она.

– Хорошо, – безропотно согласился Растор. – Кстати, ты знаешь – они не любят, когда их называют стаффами.

Вот ещё новости. А как их вообще называть? «Избранные с ограниченными возможностями»?

– Они не в претензии, – пояснил Растор. – Просто тяжело смириться с тем, что у них, в отличие от вас, нет шанса отсюда уйти.

– А о чём вы врёте себе? – спросил вдруг я, не успев прикусить язык.

– В каком смысле? – озадачился Растор. Мы с ним уже поднимались по лестнице.

– Ну, мы верим, что всё станет лучше, когда мы выберемся с первого уровня. Трудно жить без мечты. Или цели… Чего-то такого.

– Да, в общем-то, ни о чём, – пожал плечами Растор.

– Да ладно?

Он призадумался. Мы уже остановились возле нужной двери, когда Растор сказал:

– Краем уха слышал что-то вроде суеверия. Что кто-то из избранных однажды уйдёт на верхние уровни и там что-то сделает, что остановит эту адскую машину и освободит всех. Но это просто суеверие, никто в него, кажется, всерьёз не верит.

– Интересно, – хмыкнул я, – откуда здесь берутся суеверия?

– Ну, это уже просто. Говорят, что в прачечной есть одно место… Вообще, оно и вправду есть. Это какая-то совершенно бессмысленная ниша в стене. Я сперва решил, что это вентиляционная шахта без решётки. Она довольно высоко. Сам я туда не заглядывал… Говорят, это просто глубокая ниша, куда можно забраться, она в длину метра два.

– И-и-и что? – не понял я. – Какой смысл туда забираться?

– Стаффу – никакого. А вот Избранному… Говорят, однажды во время Наказания один Избранный в панике запрыгнул туда и спрятался. Его, кстати, твари не нашли. Но он там долго лежал, сходя с ума от страха, слышал, какая бойня происходит в прачечной. Парень был новичком, Наказание случилось чуть ли не в его первый день… В общем, его вытащили оттуда стаффы, когда всё закончилось. И парень, ещё толком не придя в себя, рассказал, что увидел там буквы. Которые и поведали ему вот эту… легенду.

Растор ощутимо путался. Он явно был не мастак травить байки. К тому же из уважения ко мне пытался говорить на русском, что тоже не помогало ему чётко выражать мысли.

– Ла-а-адно, – протянул я. – Дверь-то откроешь?

– Конечно. Рад помочь.

Растор провернул колесо и открыл дверь с таким энтузиазмом, как будто правда верил, что такими мелочами постепенно сможет расплатиться за всё, случившееся по его вине.

– Спасибо, Растор. Если что – я тебя найду.

– Да, Крейз. Если я буду в своём коридоре, и тебе понадобится что-то – просто скажи Найане, ты её видел. Она передаст мне. Что угодно. Заменить бельё в неурочный день, постирать форму…

– Слушай, Растор, – перебил я его. – Вот скажи честно. Ты никогда не думал, что лучше бы тебе было погибнуть на Испытании, чем вот это вот всё?

Растор серьёзно посмотрел мне в глаза и чуть заметно мотнул головой.

– Я не такой, Крейз. Ты был прав. То, что я устроил в комнате Скрама – это был самый настоящий цирк. Мне хотелось… чтобы меня пожалели. Вот и всё. Я хочу жить. Как угодно плохо, но – жить. И остальные стаффы – тоже. Может, именно это нас и отличает. Может, именно поэтому мы не сумели пройти Испытание. Потому что у вас хватало смелости идти навстречу смерти.

Я молча вошёл в коридор. Что тут скажешь?

Глава 36

Я постучал в дверь Алеф. Спустя вечность услышал за ней шорох и тихий голос:

– Кто это?

– Крейз.

– Уходи.

Я помолчал, пытаясь понять, как на это реагировать. Но тут Алеф сочла нужным прояснить:

– Не хочу, чтобы ты меня видел такой.

– Какой? Я тебя уже видел раненой, Алеф. Просто открой дверь.

– Мне плохо, Крейз.

– Знаю. Поэтому я и здесь…

Наверное.

Сказать по правде, я сам не знал, зачем я здесь. Как будто ходил по Месту Силы, собирая армию для решающего сражения.

Вздох, щелчок отодвинутой щеколды. Дверь приоткрылось, и тут же зашуршали босые ноги по полу – Алеф поспешила уйти.

Я вошёл внутрь, закрыл за собой дверь. Свет горел – конечно, без света за закрытой дверью было бы темно, как в могиле. Алеф лежала в постели, укрывшись простынёй до подбородка. На меня смотрели её блестящие глаза, глубоко запавшие в глазницы. Алеф попыталась слабо улыбнуться:

– Очень медленно, Крейз. У меня всегда плохо заживает.

– Держи шоколадку, – протянул я ей батончик.

Алеф посмотрела на меня, как на психа.

– Крейз, у меня только-только вырос желудок…

– Прости. – Я, вздрогнув, убрал батончик. – А как насчёт других Целителей?

Я взял стул, поставил его рядом с кроватью и сел, погладил Алеф по спутанным волосам.

– Оба истощены. Раньше, чем завтра утром вряд ли… Да и тогда – есть более важные случаи. Многих изуродовало так, что…

Алеф замолчала. И без слов всё было ясно, я сам видел, чем закончилось Наказание.

– Я тебя торможу, – повинилась Алеф.

– Чего?

– Неправильно сказала? – поморщилась она. – Ну… Из-за меня ты задерживаешься. Я вряд ли смогу пойти в рейд раньше, чем через пару дней. А сколько новичков сегодня появится… Нам останется лишь молиться, чтобы за это время ничего больше не случилось.

Вот уже второе упоминание о грядущей ночи. Чёрт… А ведь действительно, если сюда разом попадёт целая толпа новичков – ошалевших, ничего не понимающих, говорящих на разных языках – до рукоприкладства окажется недалеко. А один удар – и всё. У нас больше элементарно нет силы, чтобы сдержать или хотя бы частично отразить нашествие тварей из тоннелей.

Для того, чтобы эта сила появилась, надо сперва хорошо подготовить этих новичков, чтобы они перестали быть новичками и сделались одними из нас. До тех пор мы будем представлять собой лишь охваченную паникой толпу. Я даже не вижу смысла браться за топор в такой ситуации. Проще уж действительно – закрыть глаза и сдохнуть.

– Да, Алеф, ты права, – сказал я. – Эта ночь будет ночью новичков. Чёрт… Ты здесь не останешься.

– Что? – нахмурилась Алеф.

– Я тебя не оставлю, говорю.

– Крейз, у меня в комнате тоже есть дверь. И она запирается. Избавь меня от необходимости идти в таком состоянии на другой конец вселенной.

– Алеф, мне по барабану твоя дверь. Я не смогу быть за тебя спокойным, если не буду тебя видеть.

– В крайнем случае у тебя всегда остаётся Лин…

– Господи, Алеф! Я не робот, я не могу рассуждать так.

– А жаль. Здесь совсем не плохо быть роботом.

– Возможно. Но уж если не дано – значит, не дано. Я отнесу тебя. Что-то возьмёшь?

– Угу. Косметичка в сумочке.

Она умудрилась это сказать так уверенно, что я обернулся в поисках упомянутой сумочки. Услышал негромкий смешок.

– Н-да, – сказал я. – Ладно, Алеф. Идём.

Сначала пришлось открыть дверь, потом – вернуться за Алеф.

– Голова кружится, – пожаловалась она, когда я вынес её в коридор, завёрнутую в простыню.

– Кстати насчёт головы, – вспомнил я. – Пятёрка ушла, вернулись трое. Гайто притащили без головы. В холодец вляпался.

– Без… Что?

– Угу. Голову отожрало начисто. Ребята умудрились вытащить. Он не разлагается – ну, ты понимаешь. Мы ждём, что будет.

Помолчав – обалдевшая Алеф молчания не нарушила – я добавил:

– Гайто – пятый член нашей пятёрки.

– Господи, – простонала Алеф. – Этому безумию вообще положен какой-то предел?

Вряд ли, Алеф. Вряд ли… Уже даже я понял, что безумия мы тут ещё даже большим пальцем ноги не пощупали. Что готовит второй уровень? Век бы не знать… Но жить здесь, на пороховой бочке, вздрагивать каждый раз, как кто-то кого-нибудь случайно толкнёт? Не-е-ет, хватит с меня.

Я остановился перед одной из открытых дверей, заглянул внутрь. Увидел незнакомого парня. Он лежал в постели и негромко стонал сквозь стиснутые зубы.

– Парень, – сказал я.

– Чего тебе? – повернулся он.

– Есть мнение, нынче ночью на нас обрушится лавина новичков. Нужно будет их как-то…

– Ух ты, чёрт! – дёрнулся парень. – Проклятье! Я забыл. У нас почти весь коридор вымер. Всё, я сваливаю.

Он ловко соскочил с постели.

– Я вообще-то имел в виду, что надо их как-то встретить и успокоить, – сказал я.

– Крейз, знаешь, что? Иди в задницу. Ты спасаешь из пекла свою принцессу и пытаешься мне объяснить, что я должен остаться тут, рисковать своей задницей?!

– Да если начнётся мордобой, во всём этом сраном комплексе не будет безопасного места!

– Пускай новички разбираются сами. Для этого и есть чёртовы буквы. А я заночую у Самарга, спасибо большое, не хочу всю ночь слушать завывания неофитов.

Парень выбежал быстрее нас. Я покачал головой.

– Может, он и прав, – сказала Алеф. – Разберутся сами. А если увидят кого-то, кто явно живёт здесь не первый день, могут выместить злость. Парни провоцируют агрессию. Если бы осталась я, было бы разумно. Не просто так Лин обычно встречает новичков.

– Ты не останешься, – отрезал я. – Ладно. Будем молиться, чтобы всё закончилось хорошо. Как часто вообще новички устраивают беспорядки?

– Когда приходят по одному-два – всё заканчивается хорошо. А когда так много… Случается всякое. Я была из потока новичков, в котором одному умнику приспичило устроить драку. Он легко отделался – всего лишь потерял пару пальцев. И, разумеется, в тот же день завалил испытание. Он, кажется, даже не понял, что это испытание. Да никто не понял. Раз толпа монстров, два толпа монстров… С разрывом в несколько часов.

– Китаец с кухни?

– Ага.

Я вышел из коридора и поспешил перейти на свой ярус. В своём коридоре задумался, скольких недостаёт здесь. Сколько новичков ждать?

– А почему вчера не было новичков? – спросил я. – После того как те пятеро ушли?

– Они приходят не по расписанию, – усмехнулась Алеф. – Иногда появляются сразу. Иногда – неделю, две живём без пополнений. Но после Наказания как будто всегда торопятся восполнить потери.

Я внёс Алеф в свою комнату, уложил в постель.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Теперь я в безопасности.

– Отдыхай, – похлопал я её по плечу. – Пойду проведаю Гайто.

– Ой… Я бы сходила тоже. Но от меня там больше проблем, чем пользы.

– Не надо никуда ходить, Алеф. Просто лежи и восстанавливай силы.

* * *

Возле постели Гайто сидела на стуле Лин. Она закатала рукав обтяжки и почёсывала культю левой руки. Процесс восстановления шёл быстро. У Лин уже был локоть.

– Как он? – кивнул я на тело, закрытое простынёй. На простыне проступили красные пятна в районе шеи.

– Чудовищно, – проворчала Лин. – Смотреть не могу. Тошнит. Даже не представляю, что будет у него с кукухой, когда он всё это переживёт.

По телу под простынёй пробежала судорога. Я заставил себя подойти, отодвинул простыню. Лин быстро отвернулась…

Я её понимал.

Посреди неровно отхваченной холодцом шеи словно бы надулся кровавый пузырь. Но это был не просто пузырь. На нём уже угадывались намётки губ, носа, глаз. Крохотная голова вырастала на месте предыдущей.

– Дерьмо… – прошептал я и поспешил накрыть его обратно.

– Хуже, – отозвалась Лин. – Я тут сижу и думаю. Думаю: а что если это будет уже не он? Что если у него будет другой мозг? Мало ли, что там вообще может оказаться, вместо мозга Гайто.

И, немного помолчав:

– Крейз, мне страшно. Я тут ещё никогда так сильно не боялась.

Глава 37

Алеф была всё ещё очень слаба. Заглянув к себе в комнату, я убедился, что она спит, и вернулся к Гайто.

– Давай подменю, – сказал я.

– Уверен? – посмотрела на меня Лин.

– Угу. Отдохни.

– Если это всё же будет он, и начнёт приходить в сознание, я не представляю, как ты будешь его успокаивать.

– А как бы ты его успокаивала?

– Этого я тоже не представляю…

– Ну вот, видишь. Мы в абсолютно одинаковом положении.

– Ну, не совсем. – Лин встала и странным взглядом посмотрела на накрытое простынёй тело. – Мы с ним были парой месяца два-три.

Я не нашёл, что сказать, и Лин вышла из комнаты. Я сел на её место.

Были парой. С Гайто.

Почему меня это удивляет? Даже не то чтобы удивляет, просто… неприятно. Теперь ясно, почему она так о нём беспокоится, почему ей так тяжело смотреть на его вновь отрастающую голову.

Я привык считать, что Лин нравлюсь я. Такая вот эгоистичная позиция, да уж…

Ладно. В конце концов, это всё совершенно не важно. Важно то, что нам нужно собраться с силами и валить из этого Места Силы. И моя невесть откуда взявшаяся интуиция уверенно шепчет мне, что для этого нужны все.

Я, Алеф, Лин, Сайко и Гайто. С башкой, без башки – не важно.

– Рассказать тебе стишок, Гайто? – спросил я. – Просто тяжело сидеть в тишине рядом с трупом. Без обид, брат.

По телу под простынёй пробежала ещё одна судорога. Похоже, Гайто не очень-то хотел слушать стишок. Ну а с другой стороны – кто их, покойников, спрашивает? Когда отпевают, например?

– Заткнусь, когда попросишь, – пообещал я и, глубоко вдохнув, с выражением продекламировал:

– Когда на смерть идут, – поют, а перед этим можно плакать, ведь самый страшный час в бою – час ожидания атаки…

Никогда бы не подумал, что почувствую себя в праве провести такую параллель.

Я, родившийся больше чем полвека спустя после войны, никогда не служивший в армии, не увлекавшийся историей, чувствовал через время и пространство, из другого мира – странное родство с теми людьми, которые когда-то выполнили приказ и совершили подвиг.

Вряд ли о нас кто-нибудь напишет стихи – ну, разве что стаффы. Но мы всё равно были воинами. Пусть наши силы, наше умение обращаться с оружием – всё пришло откуда-то извне, как и наши странные способности. Но чего у нас не отнять – так это воли выжить вопреки всему и продолжать сражение, даже если надежды на победу нет.

Только надежда есть. Я знаю.

* * *

Ближе к ночи ко мне заглянул Дуайн.

Он остановился в дверях, сунув руки в карманы штанов, и долго смотрел на закрытого простынёй Гайто. Тот уже трясся практически без остановки, и я боялся, что вот-вот он начнёт орать. А учитывая то, что голова будет отрастать явно не один день, орать он будет очень долго и очень страшно. И всё это время кому-то надо будет находиться рядом с ним. В смешной надежде, что благодаря этому он не сойдёт с ума.

– Подменить? – спросил Дуайн.

Я пожал плечами.

Сидел один чёрт весь на нервяке. Сейчас бы сунуть наушники в уши, врубить какой-нибудь жесткач, да прогуляться по городу, рандомно выбирая направления, а потом, уставшим, вернуться домой, поужинать, накатить бутылку пивка и лечь спать.

А иначе – бесполезно. Не усну.

Куда здесь пойдёшь? По столовой круги нарезать?

Но Дуайн, кажется, понял, в чём моя проблема.

– Пойдём, – мотнул он головой.

– Куда?

– В зал.

– В зал…

Я задумчиво почесал в затылке.

Пожалуй, это действительно подходящая альтернатива моему привычному методу приведения нервной системы в равновесие.

– Надо только найти Лин…

– Я здесь. – Лин оказалась рядом с Дуайном. – Давай. Мой черёд.

Выглядела она куда лучше, чем раньше. Да и рука стала подлиннее.

Вслед за Дуайном я вошёл в зал. Там он немедленно начал раздеваться, не желая испортить форму.

– Ты как сюда вошёл? – осведомился я, помахивая топором.

Мне раздеваться было без надобности, свой комплект формы я оставил паукам, а новый в шкафчике ещё не появился.

– Стафф впустил.

– А. Значит, не только я эту фичу просёк.

– Ну что ты, Крейз. Ведь ты же особенный. Это мы тут все сидим, как идиоты, чёрт знает сколько времени, и до сих пор не сообразили даже, в какую руку брать вилку за обедом.