Текст книги "Аксиома счастья (СИ)"

Автор книги: Василий Каталкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

***

В этот день герцог встал довольно рано, настала пора со всей ответственностью взяться за дела, коих накопилось огромное множество. Так уж получилось, что последнюю неделю он пировал с давними друзьями, вспоминая старые добрые времена. Веселье получилось на славу, жалко было его прекращать, однако годы брали своё – сначала возникли рези в животе, а потом стала настойчиво напоминать о себе печень. Вот и сейчас в боку неприятно заныло, а ведь лекарь предупреждал, что с обильной пищей и вином придётся расстаться. Расстаться? А для чего тогда жить? Нет, Бог дал человеку наш мир чтобы наслаждаться, сказочки о небесной райской жизни придуманы для простолюдинов, именно это, да ещё страх наказания держит их в покорности.

Оделся герцог быстро, он никогда долго не занимался собой, считая наведение лоска недостойным настоящего мужчины, это скорее занятие для женщин. Когда мелькнула мысль о женщинах, он поморщился, и почему так было угодно богу, что никак нельзя обойтись без этих глупых созданий, вечные слёзы, причитания, жалобы на судьбу. Тьфу. И ведь не избавишь себя от их присутствия, мало того что судьба посмеялась над ним одарив такой жёнушкой, так ведь ещё она и дочерей таких же наплодила, хоть бы одного наследника принесла. Единственное что утешало, супруга была красавицей, герцог не раз ловил завистливые взгляды окружающих, но ревность не разгоралась в его сердце, скорее он получал моральное удовлетворение, так бывает когда хвастаются какой-нибудь редкой безделушкой.

Солнце уже поднялось довольно высоко, но пока не баловало обилием тепла, весна, вот скоро наступит лето, и тогда спасаться от жары придётся за толстыми каменными стенами родового замка. Снова пришлось поморщиться, конечно, замок был ещё крепок, но уж совсем неухожен внутри, и жить в нём не доставляло особого удовольствия.

Вид еды в трапезной не вызвал у него обычного аппетита, видимо недельная пирушка надолго отбила охоту вкусно поесть, поэтому пришлось ограничиться кусочком гусиной печени и нескольким глотками старого терпкого вина. Поднявшись из-за стола и с сожалением окинув взглядом великолепный вид блюд, герцог отправился в свой кабинет.

– Что нового Лемер? – Соизволил герцог обратить внимание на своего секретаря, после того как с комфортом устроился в кресле, – надеюсь за то время пока я отсутствовал войска Гальгреда не перешли границы Интании?

– Нет, Ваша Светлость, – согнулся в почтительном поклоне секретарь, – и вряд ли это теперь вообще произойдёт.

– Никак у его сынка потекли слюнки при виде этой тупой болонки?

Лемер сразу понял о ком идёт речь, болонками его господин, как правило, называл светских дам, а если при этом он указал на тупость, то это однозначно указывало на принцессу:

– Судя по тем сведениям, что мне удалось получить, принц не в восторге от выбора отца. Но перечить ему он не будет.

– Понятно. Сынок надеется стать настоящим королём, что ж, любой на его месте действовал так же. Что ещё?

– Письмо от герцогини Лавур.

Брови герцога поползли на лоб:

– О. Вот с этого и надо было начинать. Что пишет?

– Простите, Ваша Светлость. Гонец может передать письмо только лично Вам в руки, он ждёт.

Удивлению хозяина не было границ, он чувствовал, что одно только это говорит ему гораздо больше, чем может быть написано в письме. Если герцогиня обращается к нему личным письмом, причём принимает меры, чтобы с его содержанием никто другой не ознакомился, то это может быть только в одном случае – заговор. А если учесть, что единственным серьёзным претендентом на трон является именно он… Вот он, знак судьбы, нельзя упускать такую возможность. И как он раньше не додумался? Ведь если будет заключён брак между принцессой и принцем, то регент станет не нужен, и сразу после этого герцогиня будет вынуждена покинуть дворец. А кто просто так может отдать власть? Именно поэтому она начала активно искать сообщников для устранения опасной соперницы и будет попытаться утвердить себя на троне, а если не получится, попробует выторговать невиданные привилегии. Ну и что? Пусть. Придёт время и всё станет на свои места, заслуги помнятся не вечно, а вот трон…

Через два часа карета запряжённая четвёркой лошадей быстро удалялась в сторону столицы, после дождей дороги были не в лучшем состоянии, и от того экипаж прилично трясло на ухабах, но этого герцог не замечал, его мысли были далеко от того что происходило вокруг. Трон, слава, власть, вот что было достойно внимания и ради этого можно было пойти на любые жертвы.

Мы думаем, что заговор рождается тёмной ночью, при дрожащем свете одной единственной свечи, никто не хочет быть узнанным, поэтому бесплотные, зловещие тени выплывают из мрака ночи. Голоса приглушены чуть ли не до уровня шёпота, и хотя все понимают, что жребий брошен и отступать некуда, страх заставляет до последнего скрывать свои лица.

Помилуйте, ничего подобного нет, никто в здравом уме не станет обсуждать планы в такой обстановке. Всё происходит днём, именно при свете дня можно замаскировать все свои неблаговидные дела, вот и сейчас герцогиня обсуждала с Цвингерном планы свержения родственницы:

– Вы правы, Ваше Высочество, – согласился граф, – устранение принца в конечном итоге нам ничего не даст, ведь соискателей её руки всегда наберётся великое множество. И пока выбор принцессы ещё не состоялся надо действовать. Но церковь! Вряд ли его преосвященство одобрит наши планы.

– Нам опасен не только кардинал Эгон, духовник принцессы тоже не последний человек, если Эгона можно убедить, – герцогиня особо выделила слово «убедить», подчёркивая, что в понятие убеждения она вкладывает совершенно иной смысл, – то с Фенианом договориться будет невозможно.

Цвингерн кивнул:

– Да, этого человека давно ждут небеса. Но, как я понимаю, принцессу тоже ждёт такая же участь?

– Зачем? – Улыбка сарказма, тронула губы сообщницы, – моя племянница безнадёжно больна. Её надо отправить на лечение, божественные источники рядом с монастырём святой Вельты, помогут облегчить страдания несчастной.

Граф с восхищением посмотрел на герцогиню, а ведь о болезни принцессы известно давно, почему бы не использовать такую возможность:

– Действительно, так будет гораздо лучше. Однако…, – он чуть придвинулся к герцогине, – Вам не кажется, что герцог Немейский, получив трон, тоже станет страдать выпадением памяти?

Внутренне герцогиня содрогнулась, даже граф легко увидел слабую сторону плана, а значит, может использовать ситуацию в собственных интересах:

– Дело в том, что по сведениям, полученным от его лекаря он болен. Увлечение пирами и большим количеством вина никогда не проходит даром, пока ещё болезнь не проявила себя в полной мере, но жить ему осталось не так уж и много. Поэтому вряд ли проблема с памятью нам может сильно повредить.

Покидал дворец граф в смятении, с одной стороны, перед ним открывались большие перспективы, если всё пройдёт гладко он станет вторым человеком после короля, ведь точно известно, что герцог Немейский не будет терпеть герцогиню рядом с собой. Но с другой, будущий король проживёт недолго, а наследника у него нет и, следовательно, полностью связывать свою судьбу с судьбой герцога не имеет смысла. Но тогда зачем всё это нужно герцогине Лавур? От таких мыслей разболелась голова, а так как граф не горел желанием получить очередной приступ мигрени, он решил оставить рассмотрении этого вопроса на потом. Главное герцогине нужны были его деньги и его связи, значительно облегчив свои сундуки граф становился доверенным лицом короля, а в этом случае всё затраченное вернётся с огромными процентами.

Герцогиня же смотря вслед уходящему сообщнику, качала головой, о том что граф не отличался умом знали все, но нельзя же быть настолько недалёким. Надеясь получить высокое место при дворе, он совершенно не догадывался, что никто в здравом уме не станет рядом с собой терпеть кредитора, жизнь которого стоит гораздо меньше суммы кредита.

Обсуждение плана заговора с герцогом было полной противоположностью, в отличие от графа, он сразу перевёл разговор в практическое русло: Кто и в какой последовательности стоит в списке непримиримых врагов, и как конкретно будет решаться судьба каждого? Кто и каким образом поддержит заговор, по каким причинам и что хочет получить взамен? Как конкретно будет приведён в исполнение план по смещению претендентки на престол.

– Не могу согласиться с Вами герцогиня, – вспылил герцог при обсуждении дальнейшей судьбы принцессы, – пока она будет жива, она будет представлять для нас опасность. От неё следует избавиться сразу. В конце концов, можно будет объявить, что это мы раскрыли заговор, и заодно на законном основании расправиться с остальными.

– Убийство принцессы насторожит многих, – возражала знатная дама, – и вряд ли кто поверит нашим словам, хоть об этом и не будет говориться открыто. К тому же поддержка церкви нам будет необходима, а кровь племянницы не позволит кардиналу сделать вид, что ничего существенного не произошло. Зато ни у кого не возникнет подозрений, если болезнь Её Высочества возьмёт своё, но для этого нужно время, нам нельзя торопить события.

Герцог скрипнул зубами, он готов был спорить с женщиной по любому поводу, тем более, что требовалось не мало времени для занятия престола, но это был как раз тот случай, когда железная логика была сильнее его отношений к слабому полу:

– Хорошо, согласен, – выдавил он из себя спустя некоторое время, – однако есть ещё король Гальгред, он вряд ли согласится с нашей интерпретацией событий и почти наверняка станет препятствовать нашим планам.

– О да, в результате Мекония может потерять многое, но кто сказал, что мы не в состоянии хоть немного компенсировать эти потери?

– И о каких компенсациях может идти речь?

– Ну, например, закрепить за Гальгредом право использовать часть северных территорий, что даст Меконии выход на торговые пути.

Глаза герцога вспыхнули огнём:

– Что? Вы предлагаете мне отдать земли, за которые не одно поколение воевал мой род, и войти в историю предателем интересов Интании?

– Помилуйте, – герцогиня изобразила на лице возмущение, – Я говорила не о передаче земель, а лишь о закреплении права конкретного человека на их использование. В своё время земли Гальгреда перешли в пользу короны, а сам он был изгнан, теперь настала пора примирения.

– Зачем ему часть, если он может получить всё?

– Получить всё сможет только его наследник, и то только в известном нам случае. Но, не замирившись с ним, мы можем получить не только войну Севера, но и войну Юга. Вряд ли при нынешнем состоянии финансов нам будет просто отбить притязания с двух сторон.

Опять логика герцогини оказалась безупречной, герцог был в бешенстве, несмотря на его неприязненное отношение к ней, он был вынужден соглашаться почти во всём, и всё же обстоятельства требовали от него успокоиться, хотя бы внешне, иначе его мечты могли остаться только мечтами. Предприняв неимоверные усилия герцогу удалось подавить проявление раздражения:

– Чуть позднее мы обсудим эту проблему дополнительно, однако вы до сих пор не затронули главный вопрос, – герцог вопросительно уставился на сообщницу, – не зря же это всё затевается?

Герцогиня кивнула, разговаривая с герцогом, она уже поняла, что он видит себя только на месте короля, теперь не оставалось ничего иного, кроме как торговаться с ним за привилегии:

– Меня бы вполне устроило нынешнее положение.

– То есть, вы претендуете на должность первого министра? – Без тени улыбки спросил герцог. Герцогиня благоразумно промолчала. – Хорошо, договорились. Но без права распоряжения казной.

Когда герцог ушёл, женщина перевела дух, всё прошло даже лучше, чем она ожидала, будущее отлучение её от казны не страшило, когда исполнительная власть снова вернётся к ней, деньги сами потекут в её руки.

Сообщники подобраны, роли распределены, теперь оставалось приступить к конкретной реализации планов.

Глава 19

Крутые повороты

Велена прошла в кабинет, который временно занимал Озерцов:

– Добрый день Юрий Иванович, – поздоровалась она с его спиной, так как тот сделал вид, что что-то внимательно разглядывает в окно, – Вы хотели со мной поговорить?

Хозяин кабинета мрачно повернулся к девушке, чуть кивнул, отвечая на приветствие, потом сделал шаг к своему креслу, и слегка двинул рукой в направлении стула, приглашая её присесть.

– Поговорить с вами я действительно хотел, – после долгой паузы начал говорить Озерцов, стараясь не встречаться с собеседницей взглядом, – но вот только не знаю о чём.

– То есть? – Брови Велены слегка приподнялись, – Принято какое-то решение, и Вам не доставляет удовольствия его озвучивать?

Юрий Иванович слегка ухмыльнулся:

– Представьте себе удовольствия в этом действительно мало.

– Неужели всё настолько плохо, что вы не хотите ознакомить меня с этим решением.

– А Вы считаете, что всё хорошо? – Наконец поднял глаза на Велену Озерцов.

– Нет. Я так не считаю, но… – девушка положила на стол несколько листов, – но, говорить о том, что всё очень плохо тоже будет неправильно.

– Я хорошо ознакомлен с результатами Вашего управления, – Юрий Иванович кивнул в сторону документов, – и именно поэтому принял решение о назначении нового управляющего фирмой. Наш разговор больше будет касаться вашей дальнейшее судьбы.

– И Вы хотите мне что-то предложить?

– Ничего предложить вам я не могу, но если вы докажете, что можете быть полезной в каком либо качестве, правление может пойти навстречу.

Продолжать разговор дальше не имело смысла, поэтому Велена решила чётко пояснить свою позицию:

– Юрий Иванович, мне прекрасно известно, кто и какие решения принимает. Вы вправе решать любые кадровые вопросы, связанные с руководящим составом дочерних фирмам, но решать, может быть полезен человек в одной из этих фирм или нет, это не ваш уровень, это уровень управляющего. Вот пусть он и решает, в каком качестве можно использовать работника.

– Тогда давайте действительно закончим этот разговор. – Поставил точку Озерцов.

Велена кивнула и положила перед ним новый лист бумаги.

– Что это? – Уставился он на листок.

– Заявление об уходе, – пояснила девушка.

– Никто не гонит вас прямо сейчас. Вы можете ещё поработать месяц, другой.

Велена пожала плечами:

– А смысл?

– Причём здесь смысл?

– Мне выражено недоверие, руководить строительной фирмой после этого будет неправильно, именно поэтому прошу удовлетворить мою просьбу. Тем более, как я понимаю, это в ваших интересах.

– Что ж, как хотите. – Озерцов поставил свою подпись, – но это только формальность, решение правления будет оформлено позже.

– Для меня это уже не формальность, – возразила Елена забирая заявление, и не прощаясь покинула кабинет.

Раздражение хозяина кабинета вдруг вырвалось наружу, и он в сердцах швырнул ручку на стол:

– Соплячка, – подумал он, – от горшка два вершка, а уже права качает. Даже своим хилым умишком должна понимать, что не место ей в директорах, амбиций целый воз, а сама как есть пустое место.

Да… С ним так странно ещё никто себя не вёл, обычно либо отмалчивались, надеясь на благоприятный исход, либо пытались оправдаться, а тут сразу с готовым заявлением пришла, будто заранее уже всё знала. Хотя, если знала, зачатки ума всё же имеются. Поразмышляв ещё немного в том же направлении, Озерцов взялся за телефон, раз он в одночасье уволил директора строительной фирмы, надо было срочно решать кадровые вопросы.

После столь продуктивной встречи Велена пошла к Гольцову:

– Всё, Борис, с сегодняшнего дня я свободный человек, – сходу сообщила она ему, – теперь у меня появится много свободного времени, которого мне последнее время не хватало.

– Подписал?

– А куда ж он денется?

– Ну и дурак.

– Но-но, – Велена погрозила пальцем своему жениху, – разве можно так говорить о своём руководстве?

– Нужно, – тряхнул головой Гольцов, – он своими руками уничтожает наиболее ценный ресурс своей компании, можно сказать дефицитный ресурс.

Девушка хмыкнула, то, что на её место найдётся дельный руководитель, она не сомневалась, но всё же тонкая лесть была приятна:

– Какой же ты льстец, – промурлыкала Велена, – посмотрим, что ты запоёшь, когда московские небожители поступят с тобой так же.

– Ты знаешь, а это уже не мои, а их проблемы, – Борис сказал это так, будто с самого начала делал великое одолжение работодателям, – и вообще…

– Что?

– Честно говоря, у тебя на данный момент должны быть совсем другие заботы.

Велена прислушалась к себе. Да. Она знала, что получится именно так как получилось, и всё же оставалась надежда, пусть не на понимание, но хотя бы на уважение. Ан нет. От этого остался осадок горечи и какая-то тень обиды. Но с другой стороны, Борис был прав, покинуть высокий пост рано или поздно всё равно пришлось бы.

Прерывистой трелью залился телефон, Гольцов поморщился и взял трубку, на индикаторной панели он увидел номер Озерцова. Разговора не было, патрон просто вызвал его к себе.

– Так, наш воинственный друг решил продолжить веселье, теперь будет изводить меня требованиями найти кандидата на твоё место, – заявил он Велене, собирая в папку бумаги, – или, что ещё хуже предложит мне стать директором.

– Ничем не могу помочь. – Хихикнула девушка. – Ладно, пойду я к себе, надо готовить документы к передаче.

Переживать особо Велене было некогда, раз появилось много свободного времени надо его использовать с толком. Тем более совершенно неожиданно выяснилось, что подготовка к торжеству требует гораздо больше внимания, чем планировалось.

Пред очи своего начальства Борис явился без благоговейного трепета. Получив разрешения войти, он без особых церемоний плюхнулся в кресло и это притом, что Озерцов продолжал стоять. Такое поведение подчинённого не осталось незамеченным, но Юрий Иванович решил пока не выяснять отношения:

– Борис Андреевич, Вы хорошо осведомлены о деятельности подконтрольной Вам строительной фирмы?

– Да.

Односложный ответ, оказался несколько неожиданным, обычно после такого вопроса человек пытался пояснить, что именно ему известно. Озерцов вопросительно уставился на подчинённого, но тот продолжал молчать, ожидая нового вопроса.

– И что вы можете сказать по этому поводу? – Не выдержал затянувшейся паузы Юрий Иванович.

– Претензий к работе фирмы у меня нет.

– Вы хотите сказать, что Вы как представитель «Ковчега» полностью удовлетворены работой фирмы?

– Да. – Опять последовал ответ.

Озерцов снова почувствовал раздражение:

– Наверное я что-то упустил, мне казалось Вы можете более подробно осветить существующую ситуацию.

Гольцов пожал плечами:

– Подробная аналитическая справка по деятельности строительной фирмы, была мной подготовлена и передана Вам ещё месяц назад. С тех пор ничего существенного не произошло, но если Вы настаиваете, я могу озвучить её, текст у меня с собой.

Подчинённый явно напрашивался на скандал и Юрий Иванович чувствовал это:

– Хорошо. Тогда поставим вопрос по-другому: Могла ли фирма функционировать с большей отдачей?

– Сомневаюсь, слишком серьёзны были финансовые потери.

Наконец-то хоть какое-то пояснение и Озерцов решил продолжить:

– А вам не кажется, что деловые качества директора фирмы не соответствуют требуемым?

– Нет, не кажется, но насколько я понял, вопрос риторический.

Это уже стало походить на откровенное хамство, но Юрий Иванович решил всё же выяснить причину такого поведения:

– В общем-то, да. Елена Николаевна решила покинуть директорское кресло. Кого Вы можете рекомендовать на её место.

– Решила сама? – Борис в притворном удивлении поднял брови.

– Конечно сама.

Откровенная ложь патрона покоробила Гольцова, но что-то подобное он, честно говоря, ожидал. Что ж, раз так, то теперь он полностью свободен от моральных обязательств перед ним:

– На сегодня у меня нет подходящей кандидатуры, поэтому мне придётся больше ориентироваться на Ваше мнение.

– Неужели не найдётся достаточно достойных кандидатов на её место? – Озерцов с лёгкой усмешкой смотрел на подчинённого, – не может быть, чтобы во всём городе не нашлось таких людей.

– Кандидатов найдётся много, – пожал Борис плечами, – а вот достойны ли они, большой вопрос.

– Так. – Юрий Иванович, решил, наконец, обосноваться в кресле. – Странный разговор у нас получается Борис Андреевич, может, вы всё-таки проясните, чем Вы недовольны?

– Разве это имеет хоть малейшее значение? – Гольцов с вызовом посмотрел на Озерцова, – Разве имеет значение, что благодаря усилиям Елены Николаевны, руководимая ей фирма выбралась из финансовой пропасти и не только выбралась, но и стала одной из крупнейших в области? Разве может иметь значение, что именно она сумела собрать под одной крышей знающих людей и сформировала из них единую команду?

– Ну это, не только её заслуга.

– А чья?

– Вот только не надо из недоучившейся девочки делать гениального управленца. Мне, например, известно, что немалую часть забот по организации работ на фирме проделали именно Вы. Скорее всего, в Вас говорит снисходительность.

Борис усмехнулся, не скрывая сарказма:

– Уж не знаю, откуда у Вас такие сведения, но они в корне ошибочны. Все заслуги по организации работ, принадлежат Скворцовой, или как Вы сказали «недоучившейся девочке». А во мне говорит не снисходительность, а нечто другое – Елена Николаевна согласилась стать моей женой.

– Даже так? – Юрий Иванович в удивлении уставился на Гольцова. – Но тогда непонятно ваше возмущение, она всё равно была бы вынуждена со временем покинуть пост директора.

– Уйти по собственной инициативе, имея в активе благодарность за хорошую работу – одно, а покинуть пост под давлением вышестоящего руководства – совсем другое. Следующий соискатель на директорское кресло, зная, как поступили с его предшественником, будет вести себя соответственно, и уже не будет «гореть на работе».

– Как бы то ни было, решение принято, – подвёл итог затянувшейся дискуссии Озерцов, – теперь перед нами стоит задача, найти грамотного специалиста и включить его в работу. Это я поручаю Вам. Не сможете найти, садитесь на директорскую должность сами. А на будущее скажу так: пока я сделаю вид, что не заметил Вашего тона, но далее терпеть не стану. Существование компании основывается на жёсткой дисциплине, пусть человек хоть трижды гениален, но если он позволяет себе ставить под сомнение решения вышестоящего руководства, то ему здесь не место.

Гольцову стало вдруг предельно ясно, какие перспективы ожидают его в ближайшем будущем, дальнейшая работа в этой компании теперь ассоциировалась с потерей времени:

– Да, Вы правы, – произнёс он, – железная дисциплина, это наше всё. Ну а так как я последнее время критически отношусь ко всем волевым решениям руководства мне здесь действительно не место.

– Как хотите. – Глаза патрона стали колючими и холодными, – компания как-нибудь переживёт такую потерю.

– Не сомневаюсь, – бросил Борис, покидая кабинет.

***

Свадьба:

– «Глупое изобретение человечества», – сказал бы циник.

– «Соединение любящих сердец», – сказал бы поэтически настроенный человек, пытаясь сгладить проявленное не к месту умничанье циника.

– «Нет! Это праздник и веселье для всех», – кричали бы гости.

– «Создание ячейки общества, основы любого государства», – призывали бы к порядку люди облечённые властью.

Но это мнения тех, кто не является причиной праздника, а что предстоит жениху и невесте? Вот об этом надо думать в первую очередь. Хорошо когда есть многочисленная родня и часть забот она может взять на свои плечи. А если нет. Тогда весь груз забот по организации празднества падает на хрупкие плечи невесты, и чего уж здесь таиться, надо признаться честно, голова жениха совершенно неприспособленна для столь ответственного дела как организация свадебных торжеств. Именно поэтому, если торжество удалось на славу, благодарить за это надо невесту, а обалдевшему от мелькания незнакомых лиц жениху объявить, что ему жутко повезло с избранницей. И это будет справедливо, ибо только настоящая хозяйка может всё предусмотреть и ничего не упустить в круговороте гостей.

Всё это так, но… только не в отношении Велены. Рассудив, что праздник должен быть праздником не только для гостей, почти все предстоящие заботы она быстренько перевесила на профессионалов, подписав соответствующий договор. Благо денежные средства для этого у неё пока были, а сама сосредоточилась на себе любимой, ну и естественно на своём женихе.

– Я уже начинаю думать, что совершаю самую большую глупость в своей жизни, – качала головой Велена, слушая рассуждения своего жениха относительно прелестей будущей совместной жизни, – ты со скандалом покинул работу, которая тебе нравилась, и в который достиг немалых высот. Теперь строишь великие планы, оставшись практически без средств к существованию.

– Ничего подобного, – возражал Борис, – наш ресурс в наших головах…

– Ресурс, это прежде всего капитал и связи.

– Связи, да, это ресурс, а капитал нет. Если знать КАК, то капитал дело наживное. К тому же мы не совсем без капитала, ты ведь не забыла, что пока фирмы поставщики, кои были созданы по указанию Комарова, находятся под нашим контролем.

– Новый руководитель расторгнет договора сразу, а если ты будешь противиться этому и предъявлять претензии, то вполне можешь нарваться на судебные иски.

Гольцов расплылся в улыбке:

– Видишь ли, это как раз тот случай, когда расторжение договоров на поставки материалов будет нам выгодно. Главное сделать так, чтобы инициатива исходила не с нашей стороны. Судя по желанию Озерцова вернуть деятельность фирмы в жёсткие рамки предписаний, твои предположения справедливы.

– И что мы будем после этого делать? Ниша поставщиков довольно плотно занята другими, вряд ли кто сегодня будет с нами серьёзно работать.

– А зачем нам искать кого-то? Будем работать сами.

– Что? Слушай Гольцов, мне это ещё простительно, но тебе пора уже давно повзрослеть. Какая к чёрту работа? Для создания новой строительной организации потребуется большой стартовый капитал, а с этим сегодня у нас не густо.

– Господи! – Борис картинно воздел руки к небу. – И кто бы это мне говорил. Подумать только, гений организаторской работы, который сумел вытащить огромную организацию из финансовой пропасти и превратить её в процветающее предприятие, при виде которого многие рейдеры бессильно истекают ядом.

Велена хмыкнула:

– Теперь стало понятно. Если Борис Андреевич начал рассыпать комплименты, это означает, у него появилась какая-то идея, и он начинает готовить для неё фундамент. Хватит ходить кругами и пора, наконец, посвятить меня в свои великие планы.

Но жених только хитро ухмыльнулся и заметил:

– Не будем заниматься обсуждением земных забот, небеса ждут, – Гольцов взял небольшую паузу и продолжил, – наших подписей в акте гражданского состояния.

– Какой высокий слог вначале и какая проза в конце, – подвела итог невеста, – и это до свадьбы. Что ожидает меня потом?

– Потом нас ожидает вечность счастливой жизни.

– Вечность? – настроение девушки мгновенно изменилось. А есть ли у неё эта вечность? Кто знает, а вдруг… Неприятный холодок скользнул в груди. Борис сразу насторожился, и Велена была вынуждена изобразить улыбку – Да. Конечно вечность.

Но предательская влага успела наполнить глаза, пришлось схватиться за платок:

– Извини, тушь потекла, – ответила она на немой вопрос жениха.

И всё же отношение ко дню бракосочетания у мужского пола отличается от женского, переход в иной статус для него не является чем-то существенным. Возможно, это происходит по той причине, что молодые люди до конца не осознают, что начиная с этого дня, у них появляются определённые обязанности и лишь спустя много лет они смогут позволить себе небрежно кивнуть в сторону восторженной молодёжи, «Плавали – знаем».

Но совсем другое отношение к заключению брака у прекрасной половины человечества. Это в давние времена все хлопоты по свадьбе брала на себя родня жениха и невесты, сегодня всё происходит иначе, можно с уверенностью сказать – организацией празднества кроме молодых заниматься некому. И по правде сказать помощи от жениха дождаться достаточно сложно, именно по этой причине, несмотря на необычайный душевный подъём и неопытность в подобных делах, нежные девичьи ручки крепко держат управление событиями. И это понятно, для них этот день делит жизнь на две части – на ДО и на ПОСЛЕ. До – это вся предыдущая жизнь, а после – это мечта о счастливой жизни, поэтому день пересечения незримой границы должен быть не просто особенным, он должен быть великим. Он должен запомниться на всю оставшуюся жизнь, как символ светлого волшебства.

И что тогда сказать про Велену, которая давно не пускала события на самотёк? Дело дошло до того, что ведущий был вынужден слегка намекнуть невесте, что её роль в данном торжестве несколько иная. Но это нисколько не испортило праздника, и он действительно получился особенным – веселье, восторг, пожелание счастливой будущей жизни, бесконечная череда тостов и дружные крики гостей; – ГОРЬКО!!!

Но сказка не может длиться вечно:

– Мне кажется, нам пора закругляться – сообщила Велена своему супругу, – гости как раз в том состоянии, когда наше присутствие совсем необязательно.

– Погоди, – заупрямился Борис, – давай ещё посидим, я так и не успел добраться до горячего, а завтра никто нас кормить не будет.

– Ах да. Я опять забыла, что во всех твоих рассуждениях ты прежде всего стараешься угодить своему желудку.

– Мой желудок является неотъемлемой частью меня самого, – изрёк Гольцов и бесцеремонно потянулся к блюду, – как и другие части тела, и если их потеря не потребуется для сохранения моей драгоценной жизни, то все они для меня одинаково дороги.

Далеко за полночь молодожёны под прикрытием немногочисленных родственников потихоньку покинули гостей и отправились домой.

– Хорошего помаленьку, – облегчённо вздохнул Борис, растекаясь по сиденью такси, – пора нам баиньки, день был хоть и приятным, но всё же хлопотным. Устала?

– А как ты думаешь? – буркнула Велена, пытаясь добраться под пышным белоснежным платьем до своей обуви. – Ещё немного и я перестану чувствовать свои ноги.

– Н-да? – Гольцов демонстративно уставился на свои ботинки, – ты права, своих я давно уже не чувствую. Но ничего, приедем домой и ты мне их помоешь в тёплой водичке. Настоящая жена просто обязана это делать своему любимому супругу. Слушай, стукни чем-нибудь, чтобы убедиться в их наличии.

Сказал он такое определённо зря, потому что в этот момент жена, наконец, сняла туфельку и дабы не наклоняться второй раз, с удовольствием с размаха впечатала её каблучок в ботинок мужа.

Надо отдать Борису должное, он не зашипел от боли, как все делают в подобных случаях и лишь только тирольские переливы в его голосе сказали насколько ему тяжко: