Текст книги "Поляница"

Автор книги: Василий Гавриленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Кощей остановился, словно врезался в гору.

– Негоже, – мрачно сказал он и, шагнув к Владе, снял с нее веревку.

– И ножки, ножки, Ваше Величество, – заплакала Влада. – Если не отдохнуть, они отвалятся.

Кощей нахмурился, но все же, сделав жест рукой, позволил Владе присесть на ближайший валун. Сам он остался стоять, напряженно глядя вдаль и держа обе руки на рукояти меча.

Отдышавшись, Влада смогла наконец-то оглядеться вокруг. Пейзаж все тот же – болото, кресты с черепами, редкие деревья и кустарники. Но вдали, на горизонте, показался темный массив – возможно, лес.

– Царь Кощей!

Крик Влады снова нарушил тишину Нави. Владыка в гневе обернулся, и, конечно, бедной студентке не избежать бы новой пощечины, а то и чего похуже, если бы не причина, по которой она осмелилась кричать.

Голубой молнией полыхнул в сером небе меч-кладенец, и рухнуло на землю огромное птичье тело, а следом за ним – отрубленная женская голова. Влада с ужасом смотрела на расширенные от злобы глаза, на длинные, черные волосы, на кроваво-красные губы скрывающие длинные белоснежные клыки.

– Падаль, – проворчал Кощей, отправляя меч в ножны.

– Что это? – осторожно спросила Влада.

На этот раз пощечины не последовало.

– Падшая сирин, – ответил владыка, и тут же приказал. – Поднимайся, пора в дорогу!

Когда они добрались до леса, Владе показалось, что она сточила ноги по самые колена. Кроме того, ужасно хотелось есть и пить. Обессилев, студентка опустилась на пожухлую, мокрую траву. Кощей, настороженно пошевелив большими, тонкими, как крылья летучей мыши, ушами, обернулся:

– Что расселась, негодница?

– Государь, нет моченьки, – взмолилась Влада. – Дай дух перевести.

Кощей скрипнул зубами. На этот раз он не остался стоять, а присел на валун неподалеку от Влады. Красные глаза уставились на студентку, как два угля, выпавшие из жаровни.

Влада склонила голову – не было никакой возможности выдержать этот пронзительный взгляд.

– Вижу, девка ты красивая, – голос Кощея смягчился, однако это говорил не Долгов: Влада уже умела отличать. – Волосы светлые. Губы червлёные. Мяска, правда, не нагуляла еще, но да ничего, в Китеже на вольных хлебах нагуляешь.

Кощей замолчал, задумчиво глядя вдаль. Вот сейчас, только сейчас он немного стал похож на Долгова.

– Государь.

– Ну? – седые, кустистые брови Кощея сошлись на переносице.

– Мне бы водицы испить.

Царь Нави снял с пояса флягу, бросил на землю перед Владой. Подняла, с трудом открутила крышку, отпила. Обычная вода, только болотом сильно пахнет. Как и все здесь.

– Благодарю, государь.

Кощей вернул флягу на место, распрямил могучие плечи и зашагал к лесу. Влада засеменила следом. Она прекрасно понимала: единственный шанс для нее выжить в этом мире – ни на шаг не отставать от Кощея.

В лесу невыносимо пахло застарелой прелью. Мертвые, без единого листочка, деревья. Высокие, причудливо изогнутые. Под ногами хлюпает черная жижа. Влада вспомнила: она уже была в этом лесу. Тогда, во сне. И в этом лесу она встретила Риту, свою не рожденную младшую сестру.

Влада, неотступно следуя за Кощеем, озиралась по сторонам: нет ли Риты? Сестры не было. Да и откуда ей здесь взяться, в мире падших сущностей? Если Рита все-таки стала мавкой, то мавкой светлой, мавкой Яви. Владе хотелось в это верить.

Поспевать за Кощеем больше не было никакой возможности.

– Государь!

Владыка Нави обернулся. Красные глаза мерцали в темноте.

Кощей шагнул к Владе. Та съежилась, ожидая удара, но ее жуткий спутник наклонился и с легкостью усадил Владу на закорки. Плечи Кощея были холодными, как лед.

Они двинулись дальше. Лес становился все гуще, все темнее. Кощей вытащил из ножен Меч-кладенец, пробормотал заклинание, и длинное обоюдоострое лезвие засветилось голубым светом.

Покачиваясь на плечах у Кощея, Влада наконец-то осознала, что с ней произошло. Владыка Нави везет ее куда-то сквозь черный лес. Куда? Зачем? Он говорит, что сделает ее своей женой…

Женой!

Влада представила, как это инфернальное, жуткое существо с иссиня-белой кожей, с просвечивающимися ребрами, с гноящимися язвами на теле, поднимает ее на руки и вносит в спальню. Она не знала, где живет Кощей, какой у него дом, поэтому представила обычную человеческую спальню. Ей стало так страшно, как никогда в жизни.

Слезы закапали из глаз. Кап-кап. Прямо на Кощееву корону.

– Влада!

Она плакала, не могла остановиться.

– Влада!

Студентка вздрогнула.

– Александр Степанович!

– Да, Влада, девочка моя, это я, – эти слова из уст Кощея звучали дико. – Это Долгов. Слушай меня внимательно! Чтобы нам выбраться отсюда, ты должна добыть Кощееву иглу!

– Александр Степанович, спасите меня, – обливаясь слезами, умоляла Влада. – Пожалуйста, верните меня домой к маме и бабуле! Клянусь, я никому не скажу о том, что со мной было! Никому!

– Влада, мы вернемся, я тебе клянусь! – голос Долгова дрожал. – Клянусь! Прости, что я застав…

– Умолкни, падаль, – голос Кощея прозвучал, как выстрел в ночи.

Влада повесила голову. Добыть Кощееву иглу, сказал Долгов. Как, как она может это сделать? Это существо наверняка знает, что именно таится на кончике той иглы и бережет ее как зеницу ока. Кощей же немедленно убьет Владу, если поймет, что она замыслила!

«Ах, Александр Степанович, во что же вы меня втравили?», – в очередной раз горестно подумала Влада.

– Тихо, – страшным шепотом молвил Кощей. Его тонкие ноздри раздувались, втягивая затхлый лесной воздух.

Влада с диким страхом осмотрелась, и тут же увидела в промежутках между деревьями темные плотные тени с мерцающими точками глаз.

– Упыри! Упыри проклятые, – опережая вопрос Влады крикнул Кощей.

Тут же в световом круге, образованном Мечом-кладенцом, появилось существо, заставившее Владу содрогнуться от ужаса и омерзения. Это было похоже, как если бы тело человека распилили на много кусков, а затем собрали, словно конструктор. Собрали неправильно. Вместо руки – нога, вместо ушей – ладони. И даже рот был не на своем месте, а на груди. Рот медленно, точно в кино, открылся и желтая светящаяся жижа полетела в Кощея и сидящую у него на спине Владу.

Владыка Нави ловко увернулся от слизи и, отпрыгнув на полшага в сторону, обрушил на упыря Меч-кладенец. Уродливое тело развалилось на две части.

Кощей тут же ринулся на ближайшего супостата. Под сияющим лезвием упыри летели наземь один за другим. Влада, обхватив шею Кощея, таращилась в темноту, не в силах оторвать взгляд от мелькающих в темноте изуродованных тел.

Наконец, Кощею удалось прорубить путь между деревьями.

– Держись крепко, – пропыхтел он и со всех ног помчался вперед, гигантскими шагами перепрыгивая с кочки на кочку.

Влада зажмурилась и пригнула голову, чтобы ветки деревьев не высекли ей глаза. Но вот Кощей замедлил шаг: упыри остались позади.

– Фуух, – выдохнул владыка Нави. Влада заметила, что ребра ее спутника тяжело вздымались, – выходит, он дышит.

– Не цапнули? – спросил Кощей, сверху вниз взглянув на Владу.

Студентка ответила быстро, потому что всю дорогу шептала про себя: «Только чтоб не укусили!».

– Нет, государь.

– Смотри, а то станешь такой, как они.

Влада глухо ойкнула.

Между тем, лес поредел, и небо начало светлеть. Влада огляделась, пытаясь увидеть на небе восходящее солнце, но его не было. День, между тем, наступал.

Кощей спрятал меч в ножны, затем поднял руки и снял Владу с плеч. При свете это существо из древних сказок выглядело еще ужасней. Из язв на коже сочилась сукровица, кое-где виднелись наросты, похожие на древесные грибы. Он был похож на живой труп, а не на Бессмертного.

Владыка заметил, куда смотрит Влада и пригрозил:

– Зенки выколю.

Влада тут же отвела взгляд.

Они находились на пригорке. Позади шумел черный лес. Впереди – поле с высокой травой, похожей на ковыль, но только совершенно черный.

– Перейдем поле – и будем в Китеж-граде, – сообщил Кощей. И тут же добавил голосом, полным тревоги. – Вот только падшего богатыря бы не встретить.

Накаркал, как говорится. Не прошли и пары тысяч шагов, как то, что Влада приняла за лежащий в траве валун, пошевелилось и неожиданно проворно вскочило на ноги. Приземистое, мощное тело, окладистая черная борода, угольного цвета кожа, сияющие красным глаза. Это существо лишь отдаленно напоминало богатыря Фролова и богатырей с картины Васнецова.

– Кощей, – хрипло сказал падший богатырь, вытаскивая из-за спины палицу. – Наконец-то встретились! И кто это с тобой?

Глаза падшего уперлись во Владу.

– Ого! Сладкого мясца добыл себе в Яви! Нас в Явь не пускаешь, все сам пользуешься.

Кощей оттолкнул Владу от себя, процедил сквозь зубы:

– Стой в стороне.

Владыка вытащил из ножен Меч-кладенец.

– Давно ли, Дунай Иванович, в поле шляешься, в ковыле прячешься, смерти своей ищешь?

Падший поиграл палицей в воздухе.

– Сокрушу я тебя, государь, на цепь посажу и заставлю иглу мне отдать. Окромя того на глазах у тебя с девкой твоей натешусь.

У Влады потемнело в глазах, а Кощей отвечал спокойно:

– Не бахвалься, Дунай Иванович, а на деле себя покажи.

Богатырь зарычал и подняв палицу, ринулся на Кощея. Владыка Нави подставил меч. Палица отскочила от лезвия кладенца, но Дунай Иванович снова рубанул, еще сильнее.

– Александр Степанович! – тонко вскрикнула Влада.

Кощей оглянулся. Удар палицы пришелся ему точно в грудь. Влада слышала, как затрещали кости и думала, что ее защитник рассыплется в прах. Государь не рассыпался, но рухнул в траву.

Богатырь довольно осклабился, повернулся к Владе.

– Ступай сюда, девица-поляница, ступай сюда, красная.

Держа в одной руке палицу, другою рукой Дунай Иванович начал расстегивать кожаный пояс. Увидав, что обмершая Влада даже не думает направляться к нему, падший богатырь шагнул к студентке.

– Давно не лакомился поляничкиным телом, – шипел он. – Давно.

Богатырь приблизился настолько, что Влада ощутила его тяжелый, смрадный запах. Она хотела бежать, но ноги не слушались.

«Это сон!» – промелькнуло в голове девушки.

«Проснись, Влада! Проснись, Влада! Проснись, Влада!».

Но она не проснулась. Богатырь протянул к ней свои узловатые, черные руки. Она видела пену на его бороде, видела шевелящийся раздвоенный, как у змеи, язык, между двух рядов гнилых пней.

«Все кончено», – мелькнуло у нее в голове.

И тут голубая молния возникла в центре груди падшего. Возникла и тут же исчезла. Богатырь рухнул лицом в траву: Влада едва успела отскочить в сторону.

Кощей стоял над поверженным врагом. От меча-кладенца исходило голубое сияние.

«Александр Степанович», – прошептала Влада и лишилась чувств.

Она открыла глаза и поняла, что ее несут на руках. Кощей, конечно. Лицо владыки Нави было сосредоточено и угрюмо.

– Очухалась? – спросил Кощей. – Ну, топай теперь сама, я тебе не слуга.

Он опустил Владу на землю. Студентка с омерзением заметила, что рядом с мечом-кладенцом и флягой Кощей приторочил отрубленную голову падшего богатыря.

Некоторое время шли молча, пока Влада не отважилась спросить.

– Государь, а почему здешних сущностей называют падшими?

Кощей недовольно сдвинул брови, но ответил:

– Потому что в Яви каждый из них убил себе подобного.

Влада выпучила глаза:

– То есть, если поляница убьет богатыря в Яви, она станет падшей?

– Ты много спрашиваешь, зараза, – недовольно пробурчал Кощей. – но, так уж и быть, отвечу. Не станет. Если поляница поляницу убьет, то сюда попадет. Поляниц здесь почитай нет, богатыри всех перебили.

Влада хотела еще что-то спросить, но Кощей на нее так посмотрел, что студентка поняла: хватит злоупотреблять внезапной общительностью государя.

Поле внезапно закончилось некрутым оврагом, на дне которого покоилось городище. Круглый забор из ошкуренных бревен, несколько десятков приземистых домов, в центре – деревянная башня, отдаленно похожая на средневековый замок.

– Ну, вот и град Китеж, – сообщил Кощей.

Влада ожидала от Китежа большего.

Глава 12

15

Они спустились по склону оврага к городищу.

– Государь идет! – заорали внутри. – Подымай ворота!

Заскрипели, застонали цепи. Ворота поднялись. Кощей, а следом за ним и Влада, вошли в городище.

Влада была поражена, увидав здесь людей. Одетые в какую-то рвань, едва прикрывающую их изможденные тела, мужчины и женщины смотрели на пришелицу.

– Государь, – тихо сказала Влада. – Это люди?

– Душегубцы-людоеды. – отозвался Кощей. – Мои добрые слуги.

Влада содрогнулась, ведь в красноватых глазах некоторых «китежан» она разглядела зловещий огонек голода.

Кощей проследовал к башне, не обращая внимания на гнущих спины душегубцев. Ворота башни открылись.

– Я так ждала вас, государь!

Влада с изумлением уставилась на красивую женщину лет тридцати в изумительного кроя изумрудном платье. Вот уж не ожидала встретить в этом жутком месте столь очаровательное создание! Приглядевшись, Влада чуть не вскрикнула: до чего же эта дама была похожа на Еву Карловну!

– Стол накрой, Дарина Карловна, – приказал Кощей грубым голосом. – Не видишь, с девицей с дороги мы.

Дарина Карловна поклонилась, искоса взглянув на Владу. Студентка ожидала, что сестра Бабы-Яги (а кто это еще мог быть, если не она?), вытащит скатерть-самобранку или прочтет заклинание, но не тут-то было. Дарина отправилась в закуток, где стоял стол, горел огонь в жаровне, принялась нежными ручками резать мясо.

Кощей, между тем, занял трон, стоящий посреди круглого помещения с высоченным сводчатым потолком. Трон Кощея был искусно сделан из человеческих костей.

– Не стой, краса, к прялке иди, – приказал Кощей Владе. Та послушно присела к прялке, но прясть не начала, так как не умела.

– Марфушка далёко? – обратился Кощей к орудующей на «кухне» Дарине.

– Да дрыхнет, небось, в сарае, государь, – отозвалась красавица.

– Здесь Марфушка, – раздался тонкий девичий голос.

С деревянной лестницы, ведущей, надо полагать, в верхние помещения, спускалась худенькая девочка-оборвыш. Влада смотрела на Марфушку во все глаза – это был первый ребенок, которого она здесь увидела.

– Марфушка, дочь моя, ступай наверх и постели нам с царицей в опочивальне, – приказал Кощей. – Сенца свежего не жалей.

Владе стало совестно перед царицей Дариной из-за того, что она это услышала. Однако даме в изумрудном платье, кажется, было все равно: она уже успела поставить мясо на жаровню и ни на кого не обращала внимания.

– Не ешь, – проходя мимо, шепнула Марфушка.

Девочка начала подниматься по лестнице, а Влада, сидя перед прялкой, пыталась понять: чье же мясо готовит царица? Коров на поле богатырском видно не было, а по городищу не бегало ни одной свиньи или хотя бы курицы.

– Государь, – робко промолвила Влада. – Позволь пойти наверх, Марфушке подсобить.

Кощей взглянул на нее исподлобья, бросил отрывисто, словно каркнул:

– Ступай!

Влада тут же вскочила и догнала девочку на лестнице.

– Марфушка, – шепнула. – здравствуй. Меня Влада зовут.

Девочка не ответила.

Наверху находилась опочивальня. Круглая комната без какой-либо мебели, кроме дубовой кровати, застеленной черной соломой.

Марфушка принялась эту солому руками сгребать.

– Девочка, а ты откуда здесь? – допытывалась Влада. – Разве Навь – не место для падших?

Марфушка зыркнула на Владу и, вздохнув, сказала:

– Так я падшая. Нянькой я у братика была, а он так кричал, так кричал… Спать не давал мне. А, знаешь, как спать хочется.

– Знаю, – согласилась Влада, чувствуя, как у нее холодеют ноги.

Марфушка закончила сгребать сено в кучку.

– Мне надо это вниз снести, на конюшню, а свежее захватить, – сообщила она, пристально глядя на Владу.

Влада кивнула.

– Ты не поняла? Аль дурная? – вдруг разозлилась Марфушка. – Для тебя сенцо. Кощей тебя нынче ночью царицей своей делать будет.

Ноги у Влады подкосились и она бочком осела на кровать.

– Как меня? А как же Дарина Карловна?

Марфушка засмеялась.

– Посмотри на Дарину Карловну сквозь вот это, поймешь, почему.

Марфушка бросила на кровать стекляшку, похожую на осколок зеленой бутылки.

Влада взяла осколок.

– Только на меня не смотри! – взвизгнула Марфушка.

Но Влада уже посмотрела. И, вскрикнув, уронила стеклышко.

– Ну, я же сказала тебе, не смотри, – вздохнула Марфушка. – На, держи.

Она подняла стекло, вручила Владе. Разведя широко руки, подхватила сено. Теперь из-за снопа верхней половины девочки было не видать – сноп на тонких ножках.

– Я пойду, а ты тут посиди, подожди меня. Скоро вернусь, поможешь мне постельку для тебя и государя стелить.

Марфушка вышла из комнаты, потеряв по дороге изрядное количество сена.

Влада сидела, таращась в стену. Ей неистово хотелось посмотреть на себя в зеленое стеклышко, чтобы убедиться, что она еще жива.

Марфушка воротилась с новым сеном. Влада, с трудом поднявшись на ноги, стала помогать девочке.

«Стелю для себя постель», – мелькнуло в голове.

– Ну, чего остолбенела? – спросила Марфушка. – В Яви, поди, добрый молодец у тебя был?

– Не было молодца.

– Тогда чего горевать? Все равно в Нави тебе жизни нет окромя городища и под боком у Кощея. Смирись!

Влада горько заплакала, скрыв лицо руками. Вдруг она почувствовала, что кто-то гладит ее по голове. Марфушка, конечно. В бутылочном стеклышке руки у девочки усохшие, как у мумии. Но все равно… Пусть гладит.

– Ну, не хнычь, не хнычь, – приговаривала Марфушка. – К Нави привычка нужна.

Дарина Карловна позвала к трапезе.

Влада спустилась с Марфушкой.

Стол из кухни стоял посреди «тронного зала». Кощей сидел во главе на костяном своем троне, Дарина Карловна разместилась напротив владыки. Для Влады и Марфушки была приготовлена скамейка.

Влада обратила внимание, что владыка успел сменить свой боевой наряд на роскошный, расшитый золотом кафтан. Кощей с явным удовольствием ел мясо, держа его прямо руками, красавица Дарина отщипывала от лежащей на деревянном блюде порции небольшие кусочки.

Эти двое были настолько увлечены едой, что ни на кого не смотрели. Влада улучила момент и посмотрела на Дарину Карловну в зеленое стеклышко.

Седые космы, длинный крючковатый нос, чуть ли не касающийся подбородка, запавшие красные глаза. Вместо изящного изумрудного платья с глубоким декольте – грязная накидка, не скрывающая торчащие ребра, обвисшую чуть ли не до пола грудь. Да уж, красавица.

Влада перевела стеклышко на Кощея. Кощей не изменился.

– Отчего ж ты, царица, не угощаешься? – спросил владыка.

Влада, которая уже увидела в стеклышко, что мясо – это сырые куски нарубленных тел увиденных ею в лесу упырей, поспешила сказать:

– Угощаюсь, государь. Вкуснее мяса не доводилось пробовать.

Кощей закончил с трапезой и поднялся.

– Даринка, Марфушка, брысь по своим пещерам и не высовываться. Пойдем, царица, в опочивальню.

Он протянул Владе костлявую руку. И что ей оставалось делать? Влада взяла протянутую руку.

Они с Кощеем стали подниматься по лестнице. Влада обернулась. Дарина Карловна и Марфушка, задрав головы, смотрели вслед. Красавица в изумрудном платье как будто бы с завистью, Марфушка – с сочувствием.

В опочивальне Кощей усадил Владу на постель, а сам стал неторопливо разоблачаться. Скинул золотой халат, оставшись в вышитой рубахе с широким поясом.

Влада находилась в каком-то оцепенении, словно все происходящее не имело к ней никакого отношения.

Когда Кощей взялся за пояс, студентка встрепенулась и крикнула:

– Александр Степанович!

Кощей засмеялся жутким смехом. Глаза его сияли красным пламенем.

– Не кричи, красавица-царица, ты теперь моя, – воскликнул владыка Нави, хватая Владу за плечи. Студентка расширенными от ужаса глазами смотрела на тонкую синюю нитку Кощеевых губ, облепленных по кругу желтыми струпьями.

– Давненько не цаловался я всласть, – сладострастно прошептал Кощей, подтягивая к себе Владу.

Понимая, что сейчас жуткие губы Кощея сольются с ее губами в поцелуе, Влада из последних сил закричала:

– Александр Степанович, спасите!

Кощей отпустил ее и отпрянул на другой конец кровати. Быстрым движением застегнул пояс.

– Влада! У нас мало времени! Ты должна обмануть его! Помни, ты находишься в сказ…

– Молчать, падаль! Иди же ко мне, моя драгоценная царица!

Влада снова оказалась в мучительных объятиях владыки.

– Государь, – пропищала она.

– Да, дитя мое?

– Прости, я не могу отдать тебе всю свою нежность, ты можешь только взять ее силой, но чем тогда ты будешь отличаться от падшего богатыря?

Кощей отстранился:

– Аль не люб я тебе, царица?

– Посуди сам, мы знакомы совсем недолго, я не успела тебя полюбить, государь.

Владыка грозно нахмурился:

– Что же тебе мешает? Разве я не царь Нави, разве я не красив, не силен?

Влада поспешно согласилась:

– Нет тебя красивее, сильнее, великий государь! Но я с малолетства мечтала подарить сердце свое бессмертному существу!

Кощей захохотал так, что стены башни затряслись.

– Ох, и насмешила, пигалица! А кто ж тогда бессмертный, ежели не я? В Нави нет больше бессмертных, все сгниют, все испарятся. Только Кощей будет жить вечно!

Влада потупила глаза.

– Что глаза прячешь? – рассердился Кощей. – Али не веришь?

– Верю, государь.

– Врешь! – топнул ногою Кощей. – Вижу, что не веришь!

Владыка ринулся к Владе, испугав ее до полусмерти. Схватил за руку, дернул.

– Пошли!

Влада засеменила за Кощеем. Когда государь резко распахнул дверь опочивальни, раздался глухой удар и кто-то ойкнул. Владыка ничего не услышал, но Влада – услышала. Обернувшись, она увидела Марфушку, потирающую лоб. Значит, подглядывала в замочную скважину.

– Куда мы идем, государь?

Кощей не ответил. Внизу, в тронном зале, он подхватил со спинки дубового стула, на котором недавно сидела Дарина Карловна, меховую накидку, набросил ее на плечи своей юной царицы.

Распахнув ворота башни, Кощей вывел Владу во двор. Было свежо, но девушка не ощутила холода – хорошую накидку дал владыка.

Справа от башни находилась конюшня, и туда-то и направился Кощей.

В конюшне – много денников, но вот лошадей – ни одной.

«Всех съели», – почему-то подумала Влада.

Словно в ответ на ее печальную мысль в самом конце конюшни послышалось мощное ржание. Кощей дернул Владу за руку и повел к последнему деннику.

Влада, хоть и считалась городским жителем, видела лошадей регулярно: в Полпинке жило несколько цыганских семей. Однако такого коня ей прежде не доводилось встречать.

Мощный, черный, как самая темная ночь, круп; бирюзовые умные глаза; огромные копыта. А грива! Казалось, кто-то набросил на шею коня грозовую тучу. Владе даже показалось, что в глубине этой «тучи» сверкали молнии.

Конь оглушительно заржал.

– Хозяин, – тощий конюх, поднявшись с подстилки, на которой он, по всей видимости, спал, низко поклонился Кощею. Влада заметила на себе взгляд конюха и ужаснулась: это был взгляд голодного зверя.

«Скорее бы убраться из этой деревни каннибалов», – тоскливо подумала она.

И тут же ее желание исполнилось.

Кощей, подхватив Владу, с легкостью вскочил на спину могучего коня. Крик, который издал владыка, был настолько оглушительным, что судорожно вцепившаяся в гриву скакуна девушка была уверена – она оглохла.

Конь рванулся, задев боком отлетевшего в стену конюха и пулей вылетел из конюшни.

Кощей снова крикнул. Конь ответил громогласным ржанием, взвился на дыбы и стремительно поскакал к изгороди. Легко перемахнув через высоченный частокол, волшебный скакун помчался по полю.

– Куда мы скачем, государь? – крикнула Влада, с трудом перекрывая шум ветра.

Кощей, напряженно вглядывавшийся во тьму, не ответил. И, тем не менее, Влада получила ответ на своей вопрос.

– На Север.

Голос, произнесший это, был настолько глухим, что Владе поначалу показалось: ветром навеяло.

– В земли гиблые.

И тут-то Влада поняла: с нею говорит Кощеев конь! Наклонившись к уху скакуна, девушка сказала:

– Так ты… вы … говорящий?

– Само собой, – был ответ. – Где ты видела неговорящих коней?

Влада не нашла, что на этот ответить и спросила:

– Простите, не знаю, как к вам обращаться, но неужели на Севере земли хуже, чем здесь?

Огромный красный глаз коня уставился на нее.

– Карачун меня кличут, девица. А земли гиблые страшнее тутошних как чума страшнее прыща на твоем личике.

Кощей, наконец, приметил эту беседу и прокричал:

– Молчать, Карачун!

Дальше ехали, слушая завывания ветра. Влада, вцепившись Карачуну в гриву, думала только об одном: как бы не свалиться с бешено мчащегося коня.

Хорошо, Кощей накидку меховую ей пожаловал, иначе бы до костей промерзла. Хоть и жуткий Государь Нави, хоть и от похоти сотрясается, глядя на Владу, но все же есть в нем что-то человеческое. Неслучайно Явный облик Кощея – Долгов.

Владе неистово, до боли в сердце захотелось поговорить с преподом. Услышать его мягкий голос, посмотреть в голубые глаза.

– Александр Степанович, – прошептала она.

– Влада…

Волшебный конь Карачун захрипел так, будто на нем внезапно оказался чужой седок.

– Молчать, падаль!

Конь продолжил свою неистовую скачку.

Влада открыла глаза, с удивлением осознав, что ей удалось немного поспать, спрятав лицо в гриву Карачуна. Стало светлее – в воздухе разлилось серебристое сияние, похожее на лунное, но луны и в помине не было. Они ехали через обычную с виду березовую рощу. Деревья, покрытые густой листвой, белые стволы с черными крапинками. Березы! Разве сравнить с теми жуткими деревьями из Упырьего леса?

«И почему только эти места называют гиблыми?» – подумала Влада.

Ее взгляд упал вниз, и она тут же все поняла.

Березы росли не на почве, а на обнаженных мертвых телах. Мужчины, женщины. Сколько их здесь? Тысячи или же миллионы? Плотная масса из мертвых тел: зеленая кожа, раздутые животы, следы гниения.

Желудок Влады скрутило, будто половую тряпку. Сухие, мучительные рвотные позывы следовали один за другим. Хорошо, Влада сто лет ничего не ела.

– Что это? – шепнула Влада.

– Это ад, – отозвался конь Карачун.

Кощей легонько дернул Владу за волосы.

– Тихо!

Копыта коня ступали по трупам, отчего до Влады доносилось хлюпанье, заставлявшее ее мелко дрожать.

Наконец, жуткая роща закончилась. Они оказались на пригорке, сразу за которым начинался «сад камней».

Так Влада назвала пространство, усеянное черными валунами. Иные валуны были мелкими, иные высотой с дерево. Обточенные ветрами, испещренные трещинами, эти скалы напоминали каменное воинство, собравшееся в долине.

Карачун, подчиняясь своему хозяину, перешел на шаг.

– Берегись! – взвизгнула Влада. Если бы не она, быть бы им раздавленными в лепешку.

Конь отпрянул в сторону, захрипев, и огромный валун, просвистев мимо, врезался в скалу, частично ее разрушив.

– Вот он! – закричала Влада, указывая на пригорок.

На пригорке восседал похожий на ожившую скалу великан. Огромная голова, выпяченная челюсть, осоловело таращащийся на незваных гостей единственный глаз. В одной руке – кряжистая дубина, в другой – валун.

– Это … кто? – выдохнула Влада.

– Падший волот[1], – отозвался Кощей.

Волот швырнул валун. Карачун попятился, спасши своих седоков от верной гибели.

Обиженно взревев, великан вскочил и, размахивая дубиной, бросился на незваных гостей.

– Государь! – едва живая от страха, крикнула Влада.

Кощей, обернувшись к березовой роще, которую они только что покинули, начал читать заклинание на неведомом Владе языке.

Холодея от ужаса, студентка увидела, как мертвецы в роще поднимаются и весьма проворно движутся к ним. Влада поняла, что эти бледные, полуразложившиеся, синие тела пугают ее гораздо сильнее, чем волот.

Между тем, великан уже почти достиг дороги между скал: вот-вот и спасительный путь будет прегражден.

Закончив читать заклинание, Кощей зычно гаркнул:

– Скачи, Карачун!

Конь рванулся вперед. Влада вцепилась в гриву скакуна, и повторяла как заведенная:

«Не упасть, не упасть, не упасть».

Карачун летел, как ветер, летел, как выпущенная из тугого лука стрела. Волот несся наперерез, его глаз полыхал огнем: казалось, внутри зрачка кто-то развел костер.

Влада оглянулась и обомлела: вурдалаки толпой гнались за ними и, надо сказать, не сильно отставали. Но что впереди? О! Волот был совсем близко. Громадное тело, закованное в каменную кольчугу, горы мышц, перекатывающиеся под кожей. Взметнулась в воздух чудовищная дубина.

«Не проскочим!» – мелькнула в голове страшная мысль.

И тут же за спиной послышался страшный грохот – дубина волота врезалась в землю, едва не задев роскошный хвост Карачуна. Проскочили!

Великан издал злобный рык, снова поднимая палицу. В этот то момент лавина мертвых тел и накрыла волота. Он кричал, отбивался, стряхивая с себя вурдалаков, хватал их за руки, за ноги, разбивал всмятку оземь, швырял на камни. Но мертвецов было слишком много. Сначала под их тяжестью волот опустился на колени, а затем рухнул в траву лицом вниз, пока его белое тело рвали гнилые, покрытые ядовитой слизью, зубы.

Роща вурдалаков и сад камней остались позади. Карачун скакал по горной извилистой тропе. Камни летели из-под мощных копыт. Сначала тропа шла вверх, затем – вниз. Преодолев небольшой перевал, они оказались на пологом, поросшим невысоким кустарником склоне, сразу за которым расстилался пляж, а дальше – море.

«Так вот как я впервые увидела море», – подумала Влада, и ей стало тоскливо.

Конь спустился со склона, поскакал по каменному пляжу. Странные звуки из-под копыт скакуна заставили Владу посмотреть вниз. Ну, конечно. Никакие это не камни. Человеческие черепа.

И вода в море не голубая и даже не синяя: черная, как и все в этом проклятом мире.

Карачун, подскакав почти к самой кромке воды, остановился. Кощей спешился, помог спуститься Владе.

– Жди, Карачун, – отрывисто приказал.

Тут только Влада заметила, что у берега покачивался серебристый чёлн. Кощей залез в лодку и преспокойно стоял, дожидаясь Владу.

«Даже не думает, что я попытаюсь сбежать», – с некоторой даже обидой подумала девушка.

Но обижаться было не на что. Куда ей бежать? Назад к вурдалакам? Да и много ли она успеет сделать шагов, прежде чем Кощей ее настигнет?

Влада покорно села в лодку.

Кощей взял в руки широкое золотистое весло и, разрезая невероятно спокойную, зеркальную гладь, отчалил от берега.

Они плыли молча. Влада думала о том, насколько бесконечно далеко она оказалась от дома. От мамы. От бабушки. От кошки Рыськи. Где она? В параллельном мире? На другой планете? В чьем-то безумном, жестоком сне?

Она снова в который уже раз ущипнула себя. Еще один синячок на руке – ничего больше. Она не проснулась. И никогда не проснется.

Закипели слезы. Влада шмыгнула носом.

– Влада!

Она сразу узнала интонацию Долгова – голос Кощея менялся, становился мягким и удивительно спокойным.

– Александр Степанович!

– Молчать, падаль!

Все, как обычно. Влада уже заметила, что Долгова в Кощее пробуждают ее эмоции – но далеко не всегда. Чтобы препод явился, нужно, чтобы ей было больно, грустно, страшно.

«Вот бы вызвать Долгова навсегда», – подумала Влада.