Текст книги "Пираты, или Тайна Бермудского острова"

Автор книги: Василий Боярков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Джек, вставай, – энергично тряся его за плечо, пыталась девушка растолкать старого морского «волка», в очередной раз изрядно набравшегося перед погружением в сон, о чем лишний раз свидетельствовала опустошенная бутылка, валявшаяся сейчас на полу, прямо возле его кровати, – скоро рассвет, а ты просил разбудить тебя чуть пораньше.

– А-а, мисс Доджер, – пробурчал Колипо, с неохотой избавляясь от оставшегося в его мозгу сна и неторопливо поднимаясь со своего удобного капитанского ложа, – какая же все-таки ты ответственная: взяла да и ни свет ни заря подняла; а я, может быть, специально тебя назначил вахтенной, чтобы, полагаясь на твои еще такие юные годы и, соответственно, предрасположенность к внезапному засыпанию, сам вознамерился как следует выспаться, – старик говорил грубовато, но вместе с тем и дружелюбно улыбаясь, пряча свое истинное выражение в густорастущую бороду, – а? Ты об этом случайно не думала?

– Нет, – необычная расположенность состарившегося мужчины не осталась незамеченной опытной в таких делах проституткой, – я не привыкла особо думать, когда на меня полагаются, поэтому если мне сказано «разбудить за час до наступления утра», то, значит, поверь, так оно в точности и будет исполнено. С другой стороны, глубоко мной уважаемый Джек, – она в очередной раз язвила, делая это хотя и наигранно, но в то же время и достаточно неприятно, – если твои планы, после выпитой поллитровки, кардинально сменились, то ты, несомненно, можешь продолжить «хрюкать» и дальше, – обозвала она подобным образом слово «храпеть», – только я никак не пойму в таком случае: зачем мы вставали на рейд – особо не задумываясь, в очередной раз неопытная мореплавательница искажала принятый в обиходе термин, – и всю ночь болтались посреди бескрайнего моря?

– Хорошо, хорошо, мисс Доджер, – на сей раз Колипо буквально расплылся в улыбке, выказывая тем самым девушке свое большое расположение, – вижу: настроена ты очень сердито и стариковских шуток совершенно не понимаешь; пойдем уже будить остальную команду, пора ставить судно на ход, потому как ждать осталось недолго.

– Чего ждать? – не замедлила поинтересоваться молодая разбойница, посматривая на Умертвителя внимательным взглядом, для придания себе дополнительной выразительности сведя к переносице брови.

– Скоро сама все увидишь, – загадочно протянул капитан и, поморгав своим единственным глазом, словно убирая с него невидимую другим пелену, твердым шагом направился к выходу из своей, без прикрас, довольно-таки удобной каюты; Валерия незамедлительно последовала следом за ним.

– Чего разлеглись, обалдуи беспечные?! – по выработавшейся привычке присвистывая, через пять минут кричал морской «волк», едва лишь переступил порог матросского кубрика. – По местам всем стоять: пойдем вперед полным ветром!

Следуя неписанным морским правилам, опытные пираты уже в следующее мгновение – не успело пройти и десять минут – ставили полные паруса, однако по приказу все того же капитана, между тем оставляли судно на якоре. Вдруг! Лишь только первый луч солнца озарил ровную водную гладь, старый пират, как маленький, зарделся счастливым румянцем, и, указывая рукой вперед, возбужденно воскликнул:

– Мисс Доджер, – именно к Лере обратился закоренелый разбойник, как к единственной представительнице прекрасного пола, и тем самым наиболее впечатлительной, да еще разве что и в связи с тем, что непроизвольно испытывал к ней необъяснимую для себя симпатию, – ты это видишь: как будто воздух закипает над поверхностью океана? – направлял он свою длань в восточную часть бескрайнего водоема, обращая внимание собравшихся на возникшее перед ними неописуемое явление. – Не стоит медлить, «други» мои, – командовал он, уже предназначая свою реплику лишь для сильной половины собрания, – путь будет открыт лишь до того времени, пока диск солнца окончательно не выйдет наружу, а потому давайте-ка поспешим и, наконец, снимемся уже с якоря!

Теперь и остальные участники этого необыкновенного сборища смогли воочию лицезреть Нечто необъяснимое, расположенное от них справа, восточнее, на расстоянии всего каких-нибудь четырех кабельтовых, или, другими словами, около семисот сорока метров, бывшее настолько загадочным, что на какое-то мгновение смогло обескуражить даже заправских бандитов; однако грозный окрик, последовавший сразу же вслед за их неожиданной заторможенностью, незамедлительно вывел пиратов из ступора и заставил броситься исполнять отданное им суровым голосом приказание; и уже в следующий момент якорь был вытравлен и корабль – благо ветер являлся попутным – устремился в сторону некоего природного дисбаланса, вызванного в этом месте либо простым восхождением солнца, либо же – что вероятнее всего! – возможно, и чем-то потусторонним. До полного выхода из горизонта солнечного светила оставалось еще две минуты, когда корабль, в конце концов, достиг бурлящего воздуха и своей носовой частью стал углубляться в странную, и в чем-то даже страшную, неизвестность; в следующий момент корпус корабля просто-напросто стал куда-то проваливаться, словно бы мгновенно потерял под собой точку опоры и самопроизвольно устремился в бескрайнюю и бесконечную бездну. Падение длилось не больше минуты, но за это время перед глазами незадачливых путников, неожиданно оказавшихся в крайне мрачном и до жути темном пространстве, где ни одной зги не было видно, пронеслась в их мыслях вся их прошлая жизнь, по сравнению с нынешней чудовищной мистификацией показавшаяся им в полной мере беспечной, с которой, если говорить откровенно, они все, в том числе и несравненная мисс Доджер, поддавшись необъяснимому испугу и говоря простыми словами, сейчас просто-напросто дружно прощались. Вместе с тем все рано или поздно заканчивается – не стал каким-нибудь исключением и этот особенный случай, – и в конечном итоге судно – ко всеобщему ликованию! – плавно приводнилось на ровную водную гладь, оказавшись прямо напротив таинственного, больше сказать, фантастически необычного острова, своей доисторической природой повергшего всех присутствующих, за исключением Джека Колипо конечно, в непередаваемый словами мистический трепет. Останавливаясь на его описании, стоит указать, во-первых, что он расширялся по кругу гладкой и ровной линией, ограничивающей песчаный берег от моря, во-вторых, что самая высокая гора своей вершиной уходила в далекое поднебесье, где и терялась из виду среди густого, почти жидкого, воздуха, в-третьих, что дальше бросалась в глаза необыкновенная, едва ли не райская, никем ранее невиданная, растительность, в четвертых, что ушей достигали звуки многоголосого птичьего пения, а сказочные деревья были, попросту говоря, усыпаны фруктами, настолько диковинными и никем раньше не виданными, что непроизвольно вызывали своим видом шок, граничащий со сверхъестественным трепетанием, и, в-пятых и, наконец, последних, что из животных были видны разве что травоядные, лишний раз придававшие этому саду сходство с чудеснейшим и древним Эдемом.

– Что это за удивительное место?! – восхищаясь представившимся ей видом, воскликнула белокурая девушка, пораженная настолько, что не смогла скрыть охвативших ее благоговейных эмоций.

– Это одно исключительно таинственное пристанище, известное только мне да разве что еще Фрэнку Уойну, который, если быть до конца откровенным, и показал мне его, пока мы являлись партнерами и пока между нами не возникло значительных разногласий, – произнося этот монолог Умертвитель нахмурился, однако в таком состоянии он оставался недолго и, как и обычно, мгновенно переключившись на более насущные темы, озарился простоватой и добродушной улыбкой: – Ну, чего застыли, словно бы те, неприкаянные? Свистать всех наверх: мы высаживаемся на берег!

Приглашать долго никого не пришлось, пираты тут же бросились выполнять озвученную команду, спустили с кормы небольшую шлюпку и полным составом пересели в это утлое, маленькое, суденышко, после чего уверенно навалились на весла и поплыли в сторону берега, располагавшегося от корабля на расстоянии полутора кабельтовых. Море было совершенно спокойное и настолько гладкое, что по нему не шла ни одна, даже обычная, легкая рябь, поэтому, наверное, прибрежной полосы разбойники достигли за каких-нибудь двадцать, может быть двадцать пять, минут, хотя и плыли, в общем-то совершенно не торопясь, предоставляя юной пиратке возможность вдоволь налюбоваться возникшими перед ее глазами небывалыми и никогда раньше не виданными красотами.

– Правь вон на ту пещерку, – приказал капитан, когда им оставалось проделать не больше ста метров и когда перед ними отчетливо стало вырисовываться небольшое скальное углубление, расположенное в двадцати метрах от линии соприкосновения суши и моря и соединенное с водой небольшим, нешироким, проливом.

Пираты тут же навалились на весла, за исключением мисс Доджер само собой разумеется, и через каких-нибудь пять минут входили в удобную скальную бухту, скрытую от глаз разросшимися по округе деревьями и ветвистыми кустарниковыми растениями, напоминающими собой растительность первозданной природы, никем еще не тронутую и просто усыпанную загадочными спелыми фруктами.

– От голода мы здесь, точно, «кони не двинем», – поделилась голубоглазая блондинка сделанным наблюдением, в отличии от остальных не занятая работой и получившая в связи с этим шанс в полной мере насладиться возникшим перед ее зачарованным взглядом пейзажем, – неужели это те самые райские кущи, про какие столько говорится в Ветхом завете?

– Возможно, – пожал плечами старый пират, когда они уже пересекали границу горного углубления, овеянного прохладой и скрывавшего это место от жаркого майского солнца, – я не знаю, откуда Бешеному Фрэнку стало известно про это убежище, но то обстоятельство, что оно так и осталось никем другим не изведано – в этом факте я нисколько не сомневаюсь, – сделал Джек однозначное заключение, указывая на двухмачтовый парусный баркас, оснащенный двенадцатью веслами, длиной доходящий до двенадцати метров, а шириною до трех, и что стоял теперь пришвартованный к ровному скальному выступу, будто специально выдолбленному самой природой почти вровень с уровнем моря.

Маленькое суденышко, возникшее перед ошеломленным видом морских разбойников, находилось в невысокой пещере, имевшей размеры пятьдесят метров в длину, сорок в ширину и до пятнадцати в высоту, кроме сведенного под свод входа в верхней части, увенчанной еще и метровой естественной вытяжкой, через которую, собственно, и происходило ее освещение. Дальше можно коснуться общих конфигураций, при осмотре которых становится очевидно, что водный бассейн, образованный в самом центре, по всему своему круглому периметру окружался скальными выступами, в основе своей образующими ровную каменную площадку, способную свободно поместить на себе до сорока человек, хотя не исключено, что и больше. Прямо напротив покоящейся здесь лодки, с той стороны твердой поверхности, виднелась небольшая полукруглая ниша, по всей видимости образующая вход в какое-то дополнительное подземное углубление; рядом с ней стоял объёмистый цилиндрический металлический чан, снаружи обмазанный чем-то грязным и черным, на вид представляющимся гудроном, а самое главное, располагающийся над своеобразно сложенным очагом, который был обложен большими булыжниками, причем с таким расчетом, чтобы емкость стояла на них достаточно прочно, а между камней осуществлялось поступление воздуха, используемого в настоящем случае в качестве поддувала; и, наконец, возле этой странной, но вполне надежной конструкции на полу покоились множественные железные блюдца, тазики и другие подобные им предметы, имевшие, в сущности, точно такой же унылый и крайне непривлекательный вид.

– Это что еще за «хреновина»? – незамедлительно поинтересовалась Валерия, показывая рукой на пока еще непонятное ей устройство. – Вы что здесь бензин выгоняете?

– Бензин? – явно что это название вызвало у предводителя пиратского братства большое непонимание, мгновенно выразившееся в его недоверчиво нахмуренном виде. – Абсолютно не ведаю, что ты сейчас, мисс Доджер, имеешь в виду, но в общем-то, если тебе это так интересно, я тебе скажу, что эта штуковина предназначается для варки древесной смолы, необходимой – как всем, должно быть, известно? – для тщательного «просмаления» судна, чтобы в ходе путешествия неожиданно не образовалась какая-нибудь неприятная течь и чтобы судно не отправилось прямиком к Дэви Джонсу… ее, к слову, здесь полно, – имея в виду вязкое, липкое вещество, немного подумав, после небольшой паузы дополнительно разъяснил состарившийся бандит, – и именно для ее безопасной добычи мы и использовали в былые времена это таинственное пристанище. Но что такое, этот обозначенный тобою, мисс Доджер, бензин? – не нашел пират ничего более лучшего, как осведомиться у девушки про странное название, в свою очередь, как и обычно, незатейливо, но вместе с тем резко изменяя тему произносимого им монолога.

– «Забей» – вновь употребила Лера непривычный для эпохи колонизации термин, в ту же самую секунду выпрыгивая на берег, так как их шлюпка только что пришвартовалась возле поставленного здесь на стоянку баркаса, – вам он все равно здесь не пригодится, а вот мне бы в зажигалку совсем даже не помешал. Но откуда здесь эта лодка? – говорила она уже в следующий момент, постукивая ладошкой по внешней обшивке незначительного суденышка и как бы проверяя его на прочность. – И для каких целей ее в этой пещере держат, ведь, судя по всему, кроме нас, здесь никого больше нет и в помине?

– Правильно, – согласился старый морской разбойник, пока подчиненные ему матросы выбирались на сушу и оглядывались, изучая необычное им явление, сам в тот же самый момент оставаясь пока еще в шлюпке, – тем и славится этот остров, что путь сюда никому неизвестен, за исключением, разумеется, тех, кто здесь уже был, а самое главное тех, кто знает некоторое особенности, способные приоткрыть загадочную завесу и помогающие отыскать ту тайную пелену, что и открыла нам проход в это неизведанное и, безусловно, удивительнейшее пространство.

– Кста-а-ти, – вдруг вперила Лера в старика внимательный взгляд, немного сузив глаза и демонстративно уперев руки в боки, – а никто из вас – я имею в виду тебя, Джек, и пирата, по имени Бешенный Фрэнк, – не боится, что приводимые вами сюда посторонние люди однажды поднимут бунт и сами впоследствии будут использовать это место по своему бандитскому усмотрению, и, как следствие, в конечном итоге оно потеряет свою первозданную сущность?

– И опять ты, мисс Доджер, попала в самую точку, – утвердительно кивнул головой Джек-Умертвитель, выбираясь из шлюпки и приближаясь к занявшей воинственную позу красавице, – и вот именно по этой причине – а не только лишь потому, что я его некогда предал, – мой старый приятель и не прекращал ни на миг мои поиски – и рано или поздно! – но с течением времени меня все-таки выследил. Что же касается секретности этого острова, так, для того чтобы сюда попасть, как я уже и сказал, надо знать некоторые особенные приметы, согласно которым и выбирается посреди огромного океана участок, откуда и становится видно то необычное колебание воздуха, непередаваемое словами и так отчетливо засвидетельствованное всеми нами недавно; в данном случае если ошибиться хотя бы на несколько метров, то, соответственно, ничего не увидишь и, как итог, никуда не «провалишься», – последнее слово было сказано иносказательно, но тем не менее всеми отлично понято.

– Но почему, – пока все остальные молчаливо наблюдали за соревнованием в словоохотливости двух представителей разного пола и возраста, продолжала Валерия озадачивать капитана, так и сохраняя свою горделиво занятую позицию, – если вы такие непримиримые враги, Бешеный Фрэнк открыл тебе свою самую сокровенную тайну?

– Вот тут как раз таки все и понятно, – простодушно признался старый пират, кивая молодому человеку и ей, как бы приглашая своим жестом следовать за собой, сам в этот момент направляясь к имевшемуся в горной породе проему, – когда-то, очень давно, пока между нами не возникли те самые огромные разногласия, что впоследствии развели наши пути, мы были с Уойном лучшими друзьями и доверяли друг другу, почти что как братья, вследствие чего, как последние тупицы, наивно считали, что точно так же останется навсегда, – вот, без сомнения, именно по этой причине мой самый верный на тот момент товарищ и открыл мне один из главнейших секретов во всей своей жизни. Пойдемте, – присвистнув, по укоренившейся привычке отчаянный морской «волк» непринужденно сменил тему беседы и уверенной походкой вступил в темную и чем-то даже пугающую пустоту расположенного с противоположной стороны подземелья, – я вам лучше покажу янтарную комнату.

Заинтригованные, таким же твердым шагом, как и их предводитель, молодые люди последовали за ним и в следующую секунду оказались в непроглядном и мрачном пространстве, где, чтобы ни на чего не наткнуться, отважной девушке пришлось даже воспользоваться своей бензиновой зажигалкой, с ее помощью подсвечивая себе дорогу; Колипо же, в противоположность ей, ничего не использовал, а продвигался вперед исключительно по своей старческой памяти, вышагивая так, как будто все свое время только тем и занимался, что ежедневно ходил этой ставшей до «коликов в животе» знакомой дорогой. Они шли минут десять, возможно чуть больше, пока неожиданно не очутились в маленьком гроте, куда солнечный свет, так же как и в соседнюю пещеру, проникал через характерное отверстие, образованное в самом верху этого необычного, в основной своей части замкнутого, пространства. В тусклом свете, струившимся сверху, взору взволнованных путников предстала удивительнейшая комната, поблескивающая гладкими янтарными стенами, по которым буквально струилась спускающаяся откуда-то сверху смола, в свою очередь скапливающаяся в небольшом углублении, словно самой природой выдолбленном по всей окружности, а дальше, по специальному желобу, видневшемуся внизу одной из янтарных стен, отводимая в никому неизвестное направление, скорее всего предназначаясь для каких-нибудь исключительных, а возможно, что даже и Божественных целей; прямо тут же, возле углубления, «взявшим» на себя обязанность удалять накопившуюся вязкую жидкость, из земли бил родник чистейшей воды, необычайно холодной и кристально прозрачной, вслед за природной мастикой устремлявшейся по уходящему в гору каналу; заканчивались чудеса обыкновенным мрачным колодцем, заполненным черной, отвратительно пахнущей жидкостью, тем не менее сразу же обратившей на себя внимание любознательной девушки.

– По ходу это и есть та самая нефть, из которой в моем времени продвинутые люди производят бензин, – задумчиво проговорила Валерия, когда, обмакнув и понюхав впоследствии палец, удостоверилась, что сие предположение соответствует истине; незамедлительно она начала строить в своей белокурой головке какие-то, известные только ей и, по всей видимости, коварные, планы, что отчетливо выразилось в ее загадочной, в чем-то даже хитроумной, ухмылке, – ну теперь я, уж точно, в недалеком будущем без огня не останусь, хм?.. но в таком случае было бы просто отлично, если бы еще удалось и сигаретами где-то разжиться, – о чем она и не замедлила тут же осведомиться, интригующе растягивая связанное с этим начальное слово и обращаясь непосредственно к прославленному пирату, – послу-у-шай, Джек… а вас тут – ну, может быть, так, случайно – «никотиновых палочек» нигде аналогичным образом просто так не валяется?

– Что ты имеешь в виду? – получил наконец-таки возможность вступить в разговор и молодой кавалер, пожелавший тем самым угодить своей юной возлюбленной. – Скажи, пожалуйста, поточнее, о чем ты сейчас спрашиваешь, и не исключено, что мы что-нибудь и придумаем?

– «Забей», – высказала Лера уже привычное ее спутникам слово и достала из кармана пачку «Мальборо», где оставалась единственная, к ее огромному огорчению последняя, и как бы она в этом случае выразилась, «цивильная» «сигаретина», – я говорю вот об этом, – извлекла она табачную «скрутку», незатейливо вставила ее в восхитительный ротик и тут же, с применением зажигалки, подожгла свободный от фильтра кончик, – курить придется бросать, – она печально вздохнула, – побережем-ка свое здоровье.

Насладившись окончательными затяжками и выбросив опустевшую, больше ненужную, упаковку, Валерия, узнав от Колипо, что он собирается ночью послать их с Ридом на шпионскую вылазку, неожиданно проявила небывалую активность и заторопила своих спутников возвращаться обратно:

– Хватит уже попусту разглагольствовать, давайте уже вернемся назад и немного потрудимся… Когда нам предстоит выдвигаться в путь? – уподобляясь Джеку, спрашивала она в следующий момент, кардинально меняя при этом тему.

– Как только наступит вечер и поднимется ветер? – ответил ей пожилой разбойник, на удивление беспрекословно повинуясь неожиданно проявившейся молодой предводительнице, что отлично выразилось в его последовавшей реакции – он послушно выбрал обратное направление и, следуя впереди остальных, углубился в пугающую темноту мрачноватого скального коридора.

– Поднимется ветер?! – своим чередом изумился Джонатан, ни на шаг не отстававший от красивейшей спутницы. – Он что здесь дует по времени?

– Именно, – подтвердил старый разбойник, не позабыв при этом лихо присвистнуть, – движение воздуха на этом, не оставленном Божьей милостью, острове происходит лишь дважды в сутки: утром он дует в сторону суши, а ночью – в направлении моря, что, как, надеюсь, вы понимаете, способствует проникновению в это таинственное пространство и, соответственно, выходу из него наружу.

Дальше все «закрутилось» исключительно по волеизъявлению предприимчивой красавицы, перед остальными участниками оправдавшей свои пожелания «женской прихотью» и в связи с этим сделавшейся вдруг необыкновенно активной, – в чем это выразилось? – лишь только в том, что, вернувшись обратно, она незамедлительно заставила скучающих пиратов включиться в общественную работу, казавшуюся ей на тот момент наиболее важной, а именно: распорядившись очистить от накипи железные таз и блюдо, заранее отобранные деловитой рукодельницей по размеру, Лера, с помощью имевшихся тут же второстепенных предметов – камней, мелких железок, и в том числе более маленьких «блюдцев» – соорудила внутри чана подставку, на которую поместила самое вместительное железное блюдечко; дальше она заполнила все нижнее пространство большой емкости нефтью, благоразумно и заранее наношенной безраздельно ей преданным кавалером, в то время пока все остальные пираты возились с конструкцией (в ходе чего лишь единственный Колипо, естественно, ничего не делал, а лишь с нескрываемым интересом наблюдал за всеми приготовительными процессами); и вот тут, в конце концов, настала очередь кульминации…