Текст книги "Прозрачная тьма: Собрание стихотворений"

Автор книги: Василий Сумбатов

 
– Смотри-ка, поп пришел, поет,
Кадит над падалью господской…
– Господской? Скажет тоже! Скотской!..
– Да скот-то пользу нам дает,
А господа… – Пойдем-ка, взглянем,
Что поп колдует там, подтянем Ему, а после – пулю в лоб…
– Ну, что ж, пойдем!.. – Товарищ поп!
А ты зачем сюда явился?
– Да вот, о павших помолился…
– Ну, помолись теперь опять
И за себя, – мы расстрелять
Тебя решили! – Божья воля!
Знать, и моя такая доля,
Чтобы безвинно… – Трах-тах-тах!
– Молись теперь о господах.
 

 
– Эх, завей беду в веревочку
Ты, солдатик молодой!
Ты бросай свою винтовочку
И айда домой!
Дома тоже, чай, невесело,
Вся работушка стоит,
И зазноба нос повесила,
Думает – убит!..
 
 
– Не бросай, солдат, винтовки;
Что теперь в Расе – страсть!
Стали баре очень ловки,
Все в цари хотят попасть!
– Мы не лыком шиты сами,
Барам спуска не дадим!
– Пощекочем их штыками!
– Всех буржуев порешим!..
– Клич уж грянул всенародный:
«Пролетарии всех стран,
Собирайтесь все в свободный,
Во единый, дружный стан!..»
 

 
Как пошли наши ребята
Да из армии домой, –
То ль домой идут солдаты,
То ль громилы на разбой? –
И кокарды, и погоны
По дороге растрясли,
Ободрали все вагоны,
Все буфеты разнесли,
Да зато в мешках патроны
На буржуев припасли!
 
 
– Эй ты, буржуй!
Дальше деньги суй!
Зарывай свою казну,
Прячь детишек да жену,
А не то дождешься нас –
Потеряешь всё зараз!
 
 
– Эй, поп, уходи!
До греха не доводи!
Мы штыками угостим,
Меткой пулей причастим!
Уходи-ка ты добром
И с крестом, и со Христом!..
 

 
– Из домов повыгоняли
Мы буржуйских баб, детей
И пайков им не давали:
Издыхайте поскорей!
И без вас еды не стало
На рабочий честный мир!
Объедались вы немало,
Ну, теперь спускайте жир!..
Баре бродят словно тени,
Потеряв дома свои…
 
 
– Ах вы сени, мои сени,
Сени новые мои!..
 

 
– Послушайте… Купите шубы…
Не денег – хлеба дайте мне!
Ребенок болен, муж в тюрьме…
– Вот дам тебе прикладом в зубы,
Так будешь рванью торговать!
– Иди себе околевать
С своим щенком паршивым вместе!
Таких, как ты, мы душ по двести
На свалку возим кажду ночь…
– Не проедайся! К черту! Прочь!
– Не для себя прошу, ребенку…
– Товарищ, пристрели бабенку!
 

 
– Глянь-ка! Дунька-то в корсете
Да в рубиновой браслете!..
– Только глаз один на нас,
А другой – на Арзамас,
Нос расплылся весь в лепешку,
А для пасти на застежку
Надо пуговиц штук пять!..
– Полно Дуньку обижать,
Всё у девки в аккурате,
Понапрасну не греши!..
– А скажу тебе я кстати,
Больно девки хороши
У буржуев, чисты, белы,
Правда, что не очень смелы,
Да зато нежны, ей-ей!
Право, бархата нежней!..
– Ты-то их откуда знаешь,
Что уж больно восхваляешь?
– Ну! я парень не дурак!
Дело, видишь, было так:
Обыск делать мы ходили
В особняк один большой,
Там девчонок целый рой…
Мы, понятно, согрешили,
Понатешилися всласть…
Лишь одна была напасть,
Что родитель заступался, –
Так на нас вот и бросался!..
Пристрелили мы его,
А потом всё ничего
Обошлось… Перевязали
Мы девчонок, миловали,
Целовали до зари…
Что ты там ни говори,
А буржуйки сладки дюже!
Наши девки втрое хуже!..
 

 
– Говорила тебе я,
Ты не пей ханжи, свинья!
Вот до чертиков напился,
Да в буржуек и влюбился…
Чем буржуйки хуже я?
У меня – и соболя,
И серебряный лорнет,
И на шляпке винегрет!..
– Ну и Дунька! Право, дура!
Барабанная ты шкура!
Ты корява, как лопух,
А они – ну прямо пух!
– Ну, и мы на пухе спали!
Пухом нас не удивишь!..
– Тьфу! с тобой не сговоришь!
Уж на митинг опоздали!..
– Плюнь-ка ты на митинг свой!
– Нынче митинг боевой,
Пропустить нельзя ни слова!
Мы, кажись, сегодня снова
Будем Троцкого просить,
Чтобы Ленина сменить!
 

 
– Ну, на отдыхе кутнем!
Хоть в Большой Театр зайдем,
Пусть актеры там хоть раз
Поломаются для нас.
Им не всё служить буржуям,
Нынче мы их замордуем!
Будем семечки лузгать
Да в два пальчика свистать…
 
 
– Ишь! царевен представляют…
И чего они гуляют?
Эй, актерик, нас потешь,
Хоть для виду их прирежь!
 
 
– Не пойти ль теперь в Музей?
Много всяких там затей:
Бабы голые стоят,
Как живые, целый ряд!
Так бы вот штыком пырнул
Али шашкой рубанул…
– Что ж, пырни, коль будешь рад,
Нынче воля для солдат!
 
 
– Аль тюрьму проведать, что ли?
Отпустить там из неволи
Офицера одного…
– Прислонить к стене его,
Да у самых у ворот
Записать его в расход!
 
 
– Не пойти ли в Божий храм?
Не бывал давно я там…
Сердце чешется чего-то, –
Ведь Страстная, брат, Суббота!..
– А тебе что за напасть!
Коли хочешь видеть страсть,
Так зачем в церквах толкаться?
Только блох там набираться!
В чрезвычайку к нам сходи,
Там на страсти погляди!
– Что ты, братец? грех ведь это
Видно, ты совсем отпетый…
Ведь теперь какие дни!
Ты в евангелье взгляни:
Ведь вчера Христа распяли…
– Мало в этом мне печали!
Мне евангелье не суй!
Сам Христос твой был буржуй,
Жил всегда на всем готовом…
Он своих учений словом
И запрятал весь народ
Под владычество господ!
Уж свобода, так свобода!
Бог – отрава для народа,
И с твоим, гляди, Христом
Вновь очутишься рабом!..
 

 
Печален вид Кремля немого,
Всё жутко в сумраке ночном,
Не слышно шума городского,
Как не слыхать его и днем.
В ущельях улиц бьется вьюга
О камень стен домов-гробов,
Как львица, прыгает упруго,
Бросая в ночь бессильный рев.
Плакатов клич со стен грозится
Весь мир насильем покорить,
И красных флагов рой стремится
Полет кровавый с вьюгой слить.
Прохожих нет. Собак бездомных –
И тех не видно. В окнах тьма.
С рядами окон жутко-темных
Весь город мрачен, как тюрьма.
Пройдет патруль с кровавым флагом,
И снова всё вокруг замрет,
И только Время мерным шагом
Сквозь ночь уверенно идет.
В Кремле заложены ворота,
И над дворцом – багровый флаг,
И с башни дуло пулемета
Зловеще смотрит в белый мрак.
А за стеною вековою
Дворец огнями весь залит;
Совет тиранов там судьбою
России немощной вертит.
Вертит, а сам дрожит всечасно,
Что вдруг поднимется народ
Во весь могучий рост и властно
Оковы красные сорвет.
Но над Москвою сон проклятья,
Беды народной сон лихой,
Как будто Смерть свои объятья
Простерла цепко над Москвой…
Патруль с опаскою блуждает
В безлюдьи улиц взад-вперед,
И тишина шаги считает,
И эхо глухо повторяет
Тревожный оклик «Кто идет?..»
 

 
Вскрутила прах холодный и сыпучий
Метель столбом, воронкой снеговой,
И смерч взвился, зыбучий, колкий, жгучий,
Блестя, свистя, понесся над Москвой
И, белой тьмой – искристо-мглистой тучей
Всё скрыв, повис над мерзлой мостовой,
И тени, вдруг возникнув из метели,
К стене Кремля толпою полетели.
 
 
Бросая в ночь угрозы, стоны, зовы,
Взвились они зловещею толпой;
Сквозь шум и свист звенят на них оковы,
На лицах тень печати гробовой,
В движеньях боль, и взгляды их суровы,
Полны тоски и мести роковой,
И через мглу, сквозь снежные туманы,
На них видны зияющие раны…
 
 
Они летят вокруг Кремля немого,
И всё быстрей, всё яростней их лёт,
В живом столбе из вихря снегового
Они стучат и воют у ворот
И будят страх в душе у часового…
На помощь тот товарищей зовет,
Чтоб отогнать крылатый рой видений
Несчастных жертв кровавых преступлений…
 
 
– Нечисто здесь! В ушах звенит от крика!
– Молчи, болван! Метелица метет…
– Не бесы ль то? Ишь, взвыли-то как дико!..
– Постой, молчи! И впрямь, там у ворот
Толпа шумит… – Ой, жутко!.. – Погоди-ка!
Товарищ! Эй! откликнись! Кто идет?!. –
Смельчак кричит, а сам дрожит с испуга…
Ха-ха-ха-ха! – в ответ хохочет вьюга…
 
 
– Пропали мы! Знать, дьявол здесь играет!..
– Аминь, аминь! рассыпься! С нами Бог!.. –
Метель ревет, хохочет и рыдает,
Слепит глаза, порывом валит с ног,
Толпа теней всё ближе подступает…
Бежать уже нет сил, – уж каждый изнемог,
Прижались все к стене, лицо скрывая,
И ждут конца, молитвы вспоминая…
 
 
Вдруг разом смолк метели рев мятежный,
И воздух весь мгновенно был согрет,
Повсюду лег ковер пушистый, снежный,
Расцвел во мгле лучистый, нежный свет,
Рождая звук, и чистый, и безбрежный,
В котором пел Любви святой привет,
И рой теней, что мчались в пляске вьюжной,
Вдруг потонул, пропал в дали жемчужной…
 
 
Рой чистых грез, волшебных, безмятежных
Наполнил ночь. Вокруг, лаская взгляд,
Струится свет, и полем лилий снежных
Под ним блестит немых сугробов рад,
И всё растет волна мелодий нежных…
Весь Божий мир загадкою объят
И словно ждет Господнего явленья,
Святых чудес иль светопреставленья…
 
 
Очнулись все… – Да что, никак светает?
Ты при часах? Который час? – Второй.
– Фу, черт!.. – Гляди, там чья-то тень мелькает!..
Кому еще здесь быть ночной порой?
– Пальнуть в него? Ишь, смело как шагает!
– Эй, кто идет? Назад, товарищ! Стой!..
– Да что он, глух? Возьми его на мушку!
Лови, дружок, свинцовую игрушку!..
 
 
Блеснул огонь, но выстрел потерялся, –
Его затмил лучей и звуков хор,
Что всё сильней, всё ярче разрастался
Со всех сторон, лаская слух и взор,
И над Москвой, как риза, расстилался,
Как звуковой, сверкающий ковер…
Блеснул огонь, снега ясней затлелись,
И стены все лучами вдруг оделись.
 
 
В лучах дома, в лучах Кремля ограда,
И не узнать давно знакомых мест!..
Одела мир небесная отрада,
Хвала Творцу разносится окрест, –
Христос идет по спящим стогнам града,
Христос несет святой и страшный крест,
Его чело в крови от игл терновых,
И много ран на Нем зияет новых…
 
 
Всё тело в них, и места нет живого,
Сочится кровь, светя живым огнем,
Но гнева нет в чертах Лица благого, –
В нем только скорбь, страданье только в нем…
Весь мир затих, готовясь слышать слово
Из уст Христа, но искристым путем
Безмолвно Он проходит меж домами
Пятная снег кровавыми следами…
 
 
Христос идет!.. Солдаты ниц упали, –
Был страшен им прекрасный, скорбный Лик
И кроткий взгляд, исполненный печали…
Христос взглянул и головой поник,
И две слезы, как звезды, засверкали,
Скатившись в снег… Прошел беззвучный миг,
Христос вздохнул и медленно, в молчаньи,
Своим путем пошел в живом сияньи…
 

 
Ушел Спаситель, но весть благую
Оставил людям в алмазах слез,
В них свет надежды на жизнь другую,
На жизнь без злобы Он всем принес.
 
 
Он зла не помнит, не знает мщенья,
Он только плачет, скорбя за всех,
И в этих слезах – залог прощенья
За наш безмерно великий грех.
 
 
Посевы злобы кровавой новью
Восходят в жизни, но час придет, –
Заря осветит всю Русь любовью,
Согреет счастьем родной народ.
 
 
Пусть люди-звери с насмешкой злою
Всегда готовы Христа хулить, –
Туманом злобы, кровавой мглою
Христова Лика не заслонить!
 
 
Пусть флаги в пляске летят кровавой,
Над омраченной Москвой горя;
Над нею скоро взойдет со славой
Заря Христова – Любви заря!
 
 
Повиснут флаги, теряя краски,
Плакаты ветер развеет в прах,
Слова отрады, любви и ласки
Заря начертит во всех сердцах!
 
 
Есть люди – верят, есть люди – знают,
Что правда только в одном Христе,
За правду терпят и погибают,
И умирают, как на кресте!
 
 
Тверда их вера, надежды крепки,
Молитва льется их всякий час:
«О, Святый Боже! О, Святый Крепкий!
Святый Бессмертный, помилуй нас!»
 

СЕВЕР

 
Дикий Север! Север мой!
Ты снегами осиян!
Уношусь к тебе душой
На зальдевший океан.
 
 
Деревянный городок,
Весь затерянный в снегах,
Бор – и темен, и высок,
Сосны – в снежных жемчугах,
 
 
Старой церкви купола
Чуть синеют из-за них;
Скатерть снежная легла
На столе полян немых;
 
 
Похоронный сонный звон
Говорит со мной один,
Монотонный ронит стон
Над молчанием равнин…
 
 
Алый блеск закатных ран
Окропил прозрачность льдин,
Неоглядный стол полян
И гребни лесных вершин…
 
 
Я лучи ловлю душой,
Пью душой печальный звон,
Замер я, и мир за мной
Замер, весь заворожен, –
 
 
Всё внимает, не дыша,
Даже слышно, как текут,
В море Вечности спеша,
Капли темные минут…
 

ВЕЧЕРНЕЕ

 
Небеса далекие кротки,
В тумане вечернем даль,
На окне квадраты решетки,
И в каждом небес эмаль.
 
 
Всё окно мое – голубое,
Но в келью мою, как мгла,
Ночи грусть в прохладном покое
Неслышно в окно вошла.
 
 
Звон церковный словно на тризну
С печалью зовет людей…
Этот звон напомнил отчизну
Мне звучной тоской своей.
 
 
Обняла с знакомой лаской
Все думы мои печаль
И одела грустною сказкой
И небо, и лес, и даль…
 
 
Вижу я, как ярко блистает
Крестом меж берез погост,
Слышу я, как звон возвещу
Что нынче Великий пост.
 
 
И кропят росою блестящей
Лицо мне потоки слез,
И в глазах стоит шелестящий
Ряд вешних, родных берез…
 

СУМЕРКИ

 
Уж запад угасает
В спадающей заре,
Но мир еще блистает
В туманном серебре;
 
 
Под сферой небосвода
Сплелись и тень и свет,
Не спит еще природа,
Но в ней движенья нет;
 
 
Повсюду утомленно
Молчанье залегло,
Для дня – как будто темно,
Для вечера – светло.
 
 
О, как это похоже
На жизнь твою, поэт!
И в ней сплелися тоже
И мрак, и тихий свет,
 
 
На сердце горя холод,
А в думах счастья жар,
Для слез – ты слишком молод,
Для смеха – слишком стар!
 

С ПРИРОДОЙ

 
Я с детства отдал душу Музам,
Познал я с детства вдохновенье,
Любви и дружбы сладким узам
Я предпочел уединенье.
 
 
Вдали от сверстников и сверстниц,
Я был всегда в объятьях жгучих
У рифм крылатых, Муз наперсниц,
У сочетаний их певучих.
 
 
Любви, мечте, тоске, свободе
Не испытал я поклоненья;
Все думы отдал я Природе,
Ей посвятив свои творенья.
 
 
Любил отчизну я родную,
Ее степей цветы и травы,
Ее полей парчу златую
И многошумные дубравы,
 
 
Любил великих рек разливы,
Снега зимы и пламень лета,
Весенних дней расцвет счастливый
И грусть осеннего привета.
 
 
Я жил Природой средь Природы,
Вдали от шума с малолетства,
Я посвящал ей гимны, оды
И все мечты живого детства.
 
 
Навек ее отдавшись власти,
Я знал, что дух ее витает
Превыше счастья, славы, страсти,
Что в ней вся радость обитает.
 
 
И мне Природа подарила
И мир, и чуткость и безбрежность,
И в песни мне, любя, вложила
Всю простоту свою и нежность.
 
 
Она мне свет и утешенье,
В ней Смерти мир и Жизни сладость,
В ней все мечты и вдохновенье,
Вся красота, любовь и радость.
 

ПРИМЕТЫ

 
Если радостен день, если хмурая тень
Облаков не висит надо мной,
Если зелень ярка, и лазурь глубока,
Если море сверкает волной, –
Я уверен тогда, что далёко нужда,
Что не скоро в мой дом постучится беда,
Что придет моя Радость ко мне –
Вся в лазурном веселом огне.
 
 
Если ж день без тепла, если серая мгла
Облегла пеленой небосвод,
Если гул в деревах, и туман на горах,
Если на море буря встает, –
Я уж знаю, – близка роковая тоска,
Злая петля нужды беспощадно узка,
И у двери стучится Печаль –
Вся закутана в черный вуаль.
 

СНОВИДЕНИЯ

 
Часто ночью я болью смутной
Вижу сны минувших дней,
Вижу старый наш дом уютный,
Лес и золото полей…
 
 
Вижу ласковый облик мамы
И отца веселый взгляд,
Изо мглы они, как из рамы,
Прямо в душу мне глядят.
 
 
Вижу комнатку, где безбурно
В годы юности я жил,
Где мечты цвели так лазурно,
Где я музам предан был…
 
 
О, когда б вовек не проснуться,
Жить в объятиях у сна!..
Но очнешься вдруг – слезы льются,
И душа тоской полна.
 
 
И зачем с тоской сердце рвется
В отошедшие года? –
Ведь минувшее не вернется,
Не вернется никогда.
 

НЕУТЕШНОЕ

 
Небо скрыла мгла туманная,
Погода холодна…
Ты стоишь, моя желанная,
У раскрытого окна…
 
 
Душу когти дум царапают
И колют, как иглой,
Как дождинки, слезы капают
В грязь осенней мостовой…
 
 
Всё поругано, осмеяно,
Что было так светло;
Ветром осени развеяно
Грез весеннее тепло…
 
 
Что сказать, чтоб улыбнулася
Ты снова, как всегда?
Чтоб душа твоя проснулася
И сверкнула, как звезда?..
 
 
Не помогут утешения!
Как смерть, любовь сильна!..
Не найти ни в чем забвения,
Коль навек ушла весна!
 

ГОРОД

 
Домов граниты оковали
Шумящей улицы поток,
Как фраза длительная встали,
В которой тяжек каждый слог.
 
 
Автомобили режут воздух,
Роняя бегло хрип гудков;
Спешит извозчик, кончив роздых,
И взглядом ищет седоков;
 
 
Толпой наполнены панели;
Толчки, поклоны, ругань, смех;
Видна усталость в каждом теле,
И скуки мгла в глазах у всех…
 
 
С вечерним светом в душу льются
Простые, нежные мечты,
А за углами продаются
Газеты, женщины, цветы…
 
 
Кинематографов афиши
Глаза терзают пестротой,
Спит оборванец в темной нише,
Смущая грязной наготой…
 
 
Горит окон сухая схема
От электрических зарниц,
И тлеет вечера поэма
В глазах немногих ясных лиц…
 

ВЕЧЕРНЯЯ ТИШЬ

 
Догорают последние угли заката,
Рассыпаются по небу серой золой,
И поля одеваются сизою мглой;
Вся природа вечерним молчаньем объята…
Не шевелит сосна ни единой иглой,
И замолк легкомысленный лепет осины,
Лишь над серым туманом болотной низины
Слышен шорох осоки да вздох камыша…
Над зеленым ковром необъятной равнины
Машет крыльями ветер, в ночевку спеша;
Ночь идет, беспечальным покоем дыша,
И на небо выводит светил мириады…
Ночь идет. Не тоскуй, успокойся, душа!
Видишь, звезд золотых лучезарные взгляды
Обещают тебе неземные отрады,
С жизни темной стирают и слезы и кровь!..
Пусть разрушатся грусти томящей преграды,
Будем нежными, светлыми, сильными вновь,
Будем песнями славить мечту и любовь,
Не желая похвал, не желая награды!..
 

НА РУССКОМ ВЕЧЕРЕ

 
В чаду тягучих нот, назойливо-упорных,
Я вижу пред собой, как средь тумана свет,
На фоне пестрых дам и кавалеров черных
Подростка-девушки знакомый силуэт.
 
 
Наклонена слегка пушистая головка
С наивным профилем, с улыбкой молодой,
И светлая коса, закрученная ловко,
Легла над нежным лбом покорною змеей.
 
 
И бледным золотом блестящая прическа,
И платье белое, и бледность нежных щек –
Всё ясно, как зари лучистая полоска,
Сквозь утреннюю мглу одевшая восток.
 
 
Кто ты – мне ведомо, но что ты – я не знаю,
Иди тебя чужой, мы страшно далеки,
Но отчего же я, когда тебя встречаю,
Светлею вдруг душой, не чувствуя тоски?
 
 
Меж сверстниц и подруг в тебе одной остались
Мечтательная грусть и резвости огни,
Чем девы на Руси когда-то красовались,
Чем так бедны теперь мы в наши злые дни.
 
 
Ты стала мне близка так просто и так свято!..
Вот оглянулась ты с улыбкой молодой,
И темные глаза, как два больших агата,
На яркий миг один блеснули предо мной…
 
 
О, сколько русского в огнях глубоких взгляда!
Как русская душа в глазах твоих ясна!
Не надо в косу лент, кокошника не надо, –
Без них ты русская! Ты – русская Весна!
 

РАЗЛУКА

 
Я пел весну, и цвет глициний,
И небосвод весенне-синий,
И вешне-юную траву,
Я зов весны очарований
Сплетал с улыбками желаний,
И песни мчались в синеву.
 
 
С тобой мечтал весну встречать я
И звал тебя в ее объятья,
В объятья ласковой мечты,
Но не сбылись мои желанья,
Мы – накануне расставанья,
И от меня уходишь ты…
 
 
О, где же сны очарований?
Стих зов несбывшихся мечтаний,
Увяла вешняя трава,
Поблекли вдруг и цвет глициний,
И небосвод зовуще-синий,
И песен яркие слова!
 

ГАЛАТЕЯ

 
В глазах твоих жалоба, ласка,
Насмешка и нежность сплелись,
И вся ты как странная сказка.
В которой – поди! разберись!..
 
 
Промолвишь ты ласково слово –
Глядишь, на губах твоих смех,
А в смехе – то ропот суровый,
То шепот весенних утех…
 
 
Посмотришь серьезно и строго,
А в голосе слышно – «люблю»!
Смеешься и шутишь ты много,
А взглядом чуть шепчешь – «я сплю»…
 
 
Я знаю, для многих загадка:
Когда ты бываешь собой?
В тебе всё туманно и шатко,
Всё обвито странной мечтой…
 
 
Как будто ты любишь нарочно
Людей истомить и смутить,
Как будто ты спишь непорочно,
И надо тебя разбудить…
 
 
Опустишь невинно ресницы,
И будто тебя уже нет,
И мечутся думы, как птицы,
Ища на загадку ответ…
 
 
Скажи мне, ты злая ли фея,
Которой лишь мучить дано?
Иль спящая ты Галатея,
Которой ожить суждено?
 
 
Скажи мне! Мечты мои рвутся
Любовь горяча и светла,
И силы на сердце найдутся,
Чтоб ты, Галатея, жила!
 

«С насмешкой люди говорят…»

 
С насмешкой люди говорят:
– Ты всех к улыбкам призываешь,
А в песнях льешь печали яд,
Томишься, плачешь и вздыхаешь!..
 
 
О, люди! Черствые сердца!
Ужель виновен я пред вами?
Ужели можете певца
Вы попрекнуть его слезами?
 
 
Не призывал я никого
Тоске и скорби предаваться,
А я – я плачу оттого,
Что разучились вы смеяться!
 

КНИГА НЕБА

 
Тьмы ненаписанных сонетов
И нерассказанных баллад,
Блестящих тем, цветных сюжетов
Созвездья дальние таят.
 
 
Внимая им, следя за ними,
И понимая шепот их, –
Блеснул бы звездами живыми
Земных поэтов темный стих.
 
 
Как дивны звезды! и как больно,
Что редко мы внимаем им,
Что отдаем себя невольно
Делам и скучным, и чужим!
 
 
Как горько знать, для нас – поэтов,
Что где-то там, вдали, горят
Тьмы ненаписанных сонетов
И нерассказанных баллад!
 

«Огонь свечи, зажженной нами…»

 
Огонь свечи, зажженной нами,
Сперва померкнет, а потом,
Когда растает воск кругом,
Вдруг распускается, как знамя.
 
 
Так мысль, зажженная намеком,
В молчаньи зреет, затаясь,
И вдруг, волнуясь и искрясь,
В слова вливается потоком.
 

В АЛЬБОМ * * *

 
В толпе и чопорной и скучной
Ты не блистала красотой,
Но смех твой юный, детски-звучный,
Был ярок милой простотой.
 
 
Сквозь скуку будней змейкой гибкой
На краткий миг скользнула ты,
Затмив своей простой улыбкой
Блеск и ума, и красоты.
 
 
Так, вся туманностью одета,
Но новизной ярка своей,
Порой меж звезд скользнет комета,
Затмив всю яркость их лучей.
 

ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ

 
– Как прекрасна жизнь! – взывают
Люди радостной толпой,
Если дни их расцветают,
Как цветы в лугах весной.
 
 
– Как отрадна смерть! – с рыданьем
Молвят люди в скорбный час,
Коль свершенья нет желаньям,
Коль надежда унеслась.
 
 
Решено небесной властью
С дня, когда возникла твердь:
Для счастливых – в жизни счастье,
Для несчастных счастье – смерть.
 

ТЕНИ ГРЯДУЩЕГО

 
Порой наш взор творит картины
Из облаков, и в них встают
То львы, то змеи, то павлины,
То лес, то горы, то долины,
То профиль тонкий, то верблюд.
 
 
Так в снах грядущего, туманных
И переменчивых, как дым,
Мы ищем образов желанных
И в тенях странных и обманных
Находим всё, чего хотим.