Текст книги "Скандальное дело брошенной невесты. Гильдии Ронфэйда (СИ)"

Автор книги: Василиса Лисина

Соавторы: Алена Шашкова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 52

Просыпаюсь от пульсирующей боли в затылке. Хочу поднять руку, чтобы коснуться больного места, но не могу, что-то мешает. Со стоном открываю глаза и вижу обшарпанный деревянный потолок мансарды. Где я?

Воспоминания проносятся в голове со скоростью молнии, а вместе с ними приходит страх, холодом охватывающий грудь и кончики пальцев. Райан, боль, предательство, ловушка… Дёргаюсь, но ожидаемо не могу встать: привязаны не только руки, но и ноги, а ещё тугой ремень прижимает плечи к жёсткой поверхности… стола?

Кое-как приподнимаю голову и осматриваюсь. Да, я лежу прямо на столе, и кожаные ремни вбиты в деревянную его поверхность гвоздями. Рукава задраны, и на руках уже начертаны символы. Пепел! Я влипла!

Теперь уже не страх, а ужас охватывает тело. Я не должна так умирать! Не могу, не сейчас! Я ведь столько всего не успела сделать, узнать, почувствовать… Дёргаюсь ещё раз, пытаюсь нащупать пальцами хоть что-то, что поможет мне, но понимаю, вряд ли убийца заботливо положил рядом со мной нож. Если бы я могла пользоваться магией…

Точно, магия. Ещё раз поднимаю голову и кое-как нащупываю карман платья. Там лежал мой блокнот. Если поддеть его, то могу попробовать вытащить.

Теперь, когда появляется цель, паника отступает. Чувствую твёрдый угол под тканью – блокнот на месте! Странно, что его не забрали. Шмидт не заметил или просто не считает опасным?

Я кое-как вытаскиваю блокнот из кармана, открываю его на случайной странице, толком не могу разглядеть, на какой. Тяжело дышу, делая передышку, поворачиваю голову, снова осматриваясь.

Справа от меня – ещё один стол, покрытый белой тканью, на которой аккуратно разложены инструменты. Блестящие скальпели, пилы, щипцы разных размеров. А рядом – ящичек-артефакт, из которого идёт пар. Судя по символу льда в цепочке других, идущих по низу ящичка, это что-то, что сохраняет в себе холод.

Даже думать не буду, для чего это всё. И так ясно.

Чувствую, как холод пробегает по позвоночнику. И замечаю то, на что не обращала внимания раньше – звук. Как будто мелом скребут по дереву. Но я не вижу здесь доски, да и звук идёт снизу…

И тут я понимаю, что это означает. Что кто-то прямо под столом, то есть, под моим телом, рисует ритуальный круг. И как только закончит, можно будет приступать к ритуалу. Пепел, мне нужно придумать, как позвать на помощь.

Набираю полную грудь воздуха и кричу, быстро переходя на высокий звук. В ушах звенит от моего же крика, но когда замолкаю, чтобы вдохнуть, меня прерывает довольно спокойный голос «детектива»:

– Думаешь, я настолько глуп, чтобы не позаботиться об этом? Никто тебя не услышит.

Вздрагиваю от неожиданности. Шмидт вылезает из-под стола, будничным движением отряхивает штаны. Словно не ритуальный круг чертил, а искал упавшую вещь.

– Леди Гатри, я планировал привести вас в чувство чуть позже. Не хотел, чтобы вы слишком долго мучились.

– Может, тогда отпустите? – хрипло спрашиваю я, не узнав свой голос.

– Не могу. Лишь пообещаю вам, что на этот раз я всё понял, и вы будете последней… жертвой. Кассандре наконец сделают операцию, она очнётся, и больше никто не пострадает.

Он моет руки, используя заклинание потока воды и таз. А я отчего-то даже бояться перестаю – вместо этого меня охватывает гнев. Что значит «всё понял»?! Он до этого не понимал, что делает, что ли?

– Я так понимаю, в прошлые разы у вас просто не получилось? – цежу я, с трудом сдерживаясь. – Предыдущие девушки умерли напрасно? Поправьте меня, я очень хочу сейчас ошибаться.

– Не напрасно. Это была часть эксперимента. Но вы правы, артефактов из их сердец не получилось сделать, ведь магия быстро исчезала. Другое дело вы – такого запаса силы я ещё не встречал.

Ещё бы умела я ей пользоваться.

– Поэтому… – продолжает Шмидт, но не успевает договорить.

Потому что я вкладываю магию в символы в моём блокноте, сразу много, сколько могу. И детектива сносит золотистой кометой, вылетевшей с огромной скоростью. Он падает, а комета рикошетит вверх, взрывается под потолком разноцветными искрами. Заклинание, что я использовала на площадке рядом с домиком Райана, но гораздо сильнее.

«Райан… как он мог?» – проносится мысль, пока я наблюдаю, как искры сыпятся вниз, словно салют. Взрыв. Треск. Доски разлетаются щепками, в крыше зияет огромная дыра, через которую льётся солнечный свет. Отлично, так я привлеку внимание. И тогда кто-нибудь обязательно придёт на помощь.

– Проклятая девчонка! – шипит детектив, поднимаясь и отряхиваясь от пыли. На лбу у него кровавая ссадина.

Он направляется ко мне, но я снова вкладываю магию в страницу блокнота. Золотая комета вырывается вновь, но на этот раз Шмидт успевает выставить щит. Заклинание отражается, с оглушающим грохотом попадает куда-то позади меня и снова взрывается.

– Довольно! – детектив быстро подскакивает ко мне и выбивает блокнот из рук.

Он со стуком падает на пол, а я с ужасом понимаю, что это конец. Если я прямо сейчас не придумаю что-нибудь, мне не жить.

– Надо было сразу это сделать, – бормочет Патрик, доставая нож. – Но лучше поздно, чем никогда.

Одним движением он разрезает платье на груди. Ткань расходится, обнажая кожу, и я инстинктивно пытаюсь съёжиться, защититься, но не могу пошевелиться.

– Не дёргайся, – шипит детектив, подходя к столу и макая палец в какую-то тёмную краску. – Будет только хуже.

Он начинает рисовать символ прямо на коже над сердцем. Краска жжёт, будто кислота, но я не могу даже коснуться груди. Шмидт затягивает ремень, и теперь я даже дёрнуться толком не могу.

– Вот так, – довольно говорит он, отступая и любуясь своей работой. – Теперь можно работать спокойно. Это даже хорошо, что ты испытала надежду после предательства, пусть и недолгую. Надежда даёт жизнь. Может быть, и Касс…

Возвращается к столу с инструментами, заклинанием очищает всё от пыли. Медленно берёт в руки скальпель. Лезвие блестит в солнечном свете, падающем через дыру в потолке.

– Не волнуйся, – почти ласково говорит детектив, наклоняясь надо мной. – Постараюсь сделать всё аккуратно и быстро.

Он подносит лезвие к моей коже, и я закрываю глаза, не в силах даже кричать. Готовлюсь к тому, что почувствую боль, сжимаю зубы.

Но ничего не происходит.

Вместо боли слышу тихий свист и стук. А затем выкрик Шмидта и грохот. Открываю глаза и вижу Райана, стоящим над детективом, который стоит на полу на карачках и вытирает рот. Причём, Льюис толком даже не оделся: его рубашка не застёгнута до конца, и виден край артефакта, отдающего металлическим блеском.

Ловлю взгляд Райана, и на меня обрушивается волна разных чувств. От радости и переживаний за него до боли и немного вопроса. В его же глазах чистое, но очень сильное беспокойство. Мне кажется, мелькает и раскаяние, но я тут же думаю, что выдаю желаемое за действительное.

Это длится лишь миг, а затем Райан бьёт кулаком. Детектив проявляет чудеса ловкости для своего возраста: перекатывается, увёртывается от удара и вскакивает на ноги. Райан тут же бьёт в него заклинанием шаровой молнии, но Шмидт уже начеку и выставляет щит. В воздухе разливается запах озона.

Пока детектив, прикрываясь щитом, пытается достать что-то из кармана, Райан пинком отправляет обломок доски прямо в голову Шмидту. Щит, как я понимаю, был настроен только на то, чтобы отражать плетения, так что прилетает обломок прямо в голову детективу, заставляя того пошатнуться.

– Грязные приёмчики у благородного сына семьи Льюисов, – как-то слишком спокойно произносит Шмидт, вытирая выступившую кровь.

– Да плевать! – рычит Райан, запуская новое заклинание.

Щит трескается и распадается на части, исчезая. Но Шмидт в это время успевает достать что-то из кармана, и в руке у него появляется что-то похожее на металлический диск с небольшим рычажком.

– Узнаёшь? – усмехается он, включая рычажок. – Это устройство призвано регулировать артефакты, вживлённые в тело, но…

Он активирует артефакт, и Райан внезапно хватается за грудь, сгибается от боли. Лицо его бледнеет, на лбу выступает пот. Мне кажется, что моё сердце болит так же, как и его. Не могу смотреть на это, но и оторвать взгляда тоже не могу.

– Любое лекарство можно сделать ядом, – издевается детектив. – Не знаю, как ты снял его воздействие в прошлый раз, но сейчас…

Райан, превозмогая боль, всё равно бросается вперёд. Они сцепляются, катаются по полу. Детектив пытается ударить Райана ножом, но тот перехватывает его руку и резким движением выворачивает ему руку. Раздаётся хруст, детектив вскрикивает, и артефакт падает на пол. Райан тут же наступает на него ногой, раздавливая.

– Моя очередь, – хрипло говорит он и наносит детективу мощный удар в челюсть.

Мужчина отключается, обмякает. Райан ещё секунду стоит над ним, тяжело дышит, потом разворачивается и бросается ко мне.

– Роула! Роула, ты меня слышишь? – его руки дрожат, когда он пытается развязать ремни. – Всё хорошо, я здесь. Сейчас освобожу тебя.

На меня накатывает волна облегчения. На глазах наворачиваются слёзы, начинает бить дрожь. Я хочу что-нибудь сказать, ответить Райану, но спазм сжимает горло. Теперь действительно всё хорошо, так почему я плачу?

Райан на несколько мгновений пропадает из вида, а потом появляется с не пойми откуда взявшимся халатом. Он накрывает меня, а потом снова принимается за ремни.

Тепло. Смотрю на бледное лицо Райана, на выступившую на его лбу испарину. Ему всё ещё нехорошо. Как только мою руку освобождают, я невольно тяну ладонь к лицу Райана, желая коснуться щеки, убрать тонкую мокрую прядь со лба. Но на полпути вздрагиваю от громкого звука. Похоже, кто-то выбил дверь.

Но я уже не в силах поднять голову и посмотреть, кто это. Только вижу испуг на лице Райана, а потом облегчение.

– Помоги ей, – хрипло говорит он кому-то. – Похоже, магия круга начала действовать.

– А ты… – слышу я женский смутно знакомый голос.

– А меня здесь не было.

На мой лоб опускается прохладная ладонь Райана, всё тело тут же расслабляется. Я отключаюсь, словно погружаюсь в мягкий сон.

Глава 53

Просыпаюсь я уже в своей постели. За окном светло, в доме тишина, и только Тина спит на стуле недалеко от моей кровати. Бледная, с высохшими дорожками от слёз на щеках.

В моей голове тут же всплывают воспоминания. Неприятные, кошмарные, ужасные. И в них, как луч, рассекающий тьму, появляется Райан. А потом я вспоминаю, в каком он состоянии был перед тем, как я отключилась.

Я резко сажусь, порываюсь идти, но вовремя понимаю, что даже не знаю, куда. Он дома или в больнице? Мне надо узнать, узнать всё, что случилось после того, как я потеряла сознание.

– Тина, – шепчу я.

Она вздрагивает и просыпается. На её лице расцветает сияющая улыбка.

– Вы очнулись! – она тут же идёт наливать мне стакан воды. – вас осматривал врач и маги, все говорили, что всё уже в порядке и вы просто спите, но я всё равно переживала.

– Расскажи мне всё, – прошу я.

– Его поймали! – радуется Тина, передавая мне стакан с водой. – Убийцу. Он во всём признался. Сначала молчал, но потом, когда кто-то предоставил новый, усовершенствованный артефакт для пересадки сердца его дочери, он во всём признался сам.

– Сколько я была без сознания?

– Около суток. Мы думали, будет хуже. Ваши родители очень переживали.

Быстро разрешилась ситуация с убийцей. Я чувствую, как исчезает камень, всё это время тяготивший меня где-то внутри. Но остаётся ещё один.

– Что с Райаном? – Спрашиваю, затаив дыхание.

– Сыном Льюисов? Вроде бы ничего про него не говорили. Значит, всё хорошо, – пожимает плечами служанка.

– Ты ведь знаешь, что это он меня спас?

– Да, ведь он вовремя вызвал сыск, и они скрутили преступника. Госпожа, вам, наверное, было так страшно… – всхлипывает Тина.

Закусываю губу, обдумывая последние слова Райана, которые я слышала. По какой-то причине он не хотел, чтобы все знали, что именно он обезвредил Патрика Шмидта. Значит, и я не должна об этом никому говорить?

В таком случае лучше спрошу у Райана лично.

Встаю с кровати и иду в душ, чтобы привести себя в порядок. Когда выхожу, меня буквально сносит мама, обнимая и крепко прижимая к себе.

– Роула! Почему, почему ты мне ничего не рассказывала? – всхлипывает она на моём плече. – Ты не должна была идти туда одна!

– Не могла же я взять тебя с собой, – примирительно говорю я, осторожно похлопывая маму по плечу. – Я не хотела, чтобы ты волновалась. Ты же заботишься о братике, должна быть рядом с ним.

– Нет, Роула… Ты тоже… мой ребёнок, – шепчет мама.

И я обнимаю её в ответ. Уже не осторожно, а крепко-крепко. Мне жаль, но я перестала полагаться на маму уже какое-то время назад, когда поняла, что она не сможет противостоять отцу. Но я должна была хотя бы почаще её навещать, потому что теперь мы отдалились, и она чувствует вину. Я же не считаю её виноватой в том, что она слабее отца.

– Всё хорошо, – отвечаю я. – Я выросла.

Мама говорит что-то ещё, жалеет меня, спрашивает о самочувствии. Тина тихо приносит лёгкую еду и чай. Мы успокаиваемся, и я уже готовлюсь расспросить у мамы подробности, как идиллию прерывает резко распахнувшаяся дверь.

Отец. И он почему-то зол.

– Роула, как это вышло? – цедит он, еле сдерживаясь. – Почему Льюисы разрывают помолвку?

– Что? – вырывается у меня.

Я не ожидала этого. Если подумать, всё логично: мне больше не грозит убийца, его поймали. Райан может и дальше развлекаться. Наверное, у него всё хорошо, раз он так решил.

Или наоборот, всё плохо. Мою обиду смывает чувство тревоги. Надо узнать, как он.

– Вот и я спрашиваю, что? Что ты сделала? – отец угрожающе приближается.

– Стивен! – передо мной встаёт мать. – Она только что очнулась, её едва не убили! А ты решил спросить у нашей дочери именно это?

– Она в порядке, – отрезает он. – Я проверил магический фон, её смотрели лучшие врачи. Так что она вполне может ответить на вопрос, что случилось между ней и женихом такого?

– Ты… – у матери не находится слов.

У меня тоже. Он действительно не понимает, что обвинения сейчас неуместны? Или ему настолько плевать?

В этот раз у меня не находится сил даже для злости. Я долго смотрю на отца, потом вздыхаю.

– Спроси у Райана. Он прекрасно знает, что произошло, – спокойно отвечаю я. – Я прогуляюсь.

И выхожу из комнаты, захватив блокнот.

– Вот видишь, Стивен, – слышу голос матери, пока быстрым шагом ухожу по коридору. – Нельзя так.

В этот день я направляюсь сразу к Диане и там изливаю душу подруге. Приходит её черёд утешать меня и обещать, что всё будет хорошо. Диана восхищается моей стойкостью, а мне даже неловко. Я просто пыталась сделать в тот момент хоть что-нибудь, чтобы выжить.

Мы вместе решаем, что надо узнать всё у Райана лично. Но, к сожалению, я не застаю его дома. Только его отца, который обещает, что со мной свяжутся позже.

А дома, оказывается, меня уже ждут ответы на все вопросы. Папка с отчётом от Джея, которую передаёт Тина.

Джей, в отличие от архимага, интересуется моим состоянием и выражает поддержку. А потом переходит к делу.

Одновременно с тем, как развивалось направление с вживляемыми артефактами, проводилось исследование целителей по пересадке органов. Оно не имело такого успеха, не получило распространение из-за высоких рисков, но кое-какие продвижения в этой теме были. И Патрик Шмидт подробно с ними ознакомился. Он решил, что пересадить дочери живое сердце – лучший выход, ведь тогда не надо будет чинить и менять артефакт.

Шмидт вывел свою гипотезу, совместив оба направления и добавив более древнюю и стабильную магию символов. Чтобы сердце прижилось, магический фон жертвы должен был почти совпадать с магическим фоном дочери, Кассандры. А по другим исследованиям на фон сильно влияют эмоции мага.

Так и вышло, что в качестве доноров Шмидту подходили только брошенные невесты, которые испытывали те же сильные эмоции, что и Кассандра. Он проводил ритуал, позволяющий сохранить сердце живым, замораживал его, а потом измерял магический фон. Но что-то каждый раз шло не так. Или магии у жертвы было мало, она быстро уходила из сердца, или фон не совпадал. В итоге он пришёл к выводу, что идеальный донор – я.

Из-за моего магического резерва, из-за эмоциональности. Из-за Райана, который поведением напоминал Патрику жениха Кассандры. Но вот загвоздка: Райан меня никак не бросал. И хотя Шмидт подозревал, что помолвка у нас фиктивная, это было не то. Ему важнее была не сама помолвка, а мои эмоции, влияющие на магию.

И он дождался момента.

Смаргиваю выступившие слёзы и читаю дальше. Джей пишет, что по информации сыска меня спасли сыскные, которым всё рассказала Тина. Но по версии тайного сыска, которая не афишируется, когда прибыли сыскные, всё было уже кончено. Кто-то вырубил убийцу и освободил меня, лежащую без сознания. И я знаю, кто это был, но не понимаю, почему он решил молчать.

Тем важнее мне хочется поговорить с Райаном.

Но ему, похоже, теперь на меня плевать. Потому что через пару дней я узнаю, что ему предстоит операция, и не от него. А от Джея, который прислал мне поддельные документы на новую личность, дал рекомендации по тому, где можно лёгкой найти нормальное жильё и работу, и предложил обращаться в случае необходимости. Райан же даже не попрощался, получается.

В эти дни отец не разговаривает со мной, молчит специально и смотрит с укором. Я снова захожу к Льюисам, меня принимают, но прямо дают понять, что Райану сейчас не до меня. А на следующий день меня вызывают в сыск, где я даю показания. Нахожу Линду и спрашиваю о Райане, но она разводит руками: это тайна. У того, кто меня спас, были причины, чтобы молчать об этом.

После сыска ноги сами несут меня к фонтану. Тому, с которого всё началось. Я долго смотрю на воду и вспоминаю всё, что произошло с того злополучного дня. Можно было бы сказать, что лучше бы мы никогда не встречались, но… Тогда я бы никогда не узнала о Когте. Не гуляла бы по крышам, не строила теории вместе с Дианой, не купила блокнот на аукционе, не исследовала бы свою магию. Не увидела бы искренность в глазах Райана Льюиса. Не решилась бы на то, на что собираюсь пойти сейчас.

– Леди, простите, – окликает меня какой-то мальчишка. – Это вам.

Он протягивает мне цветок, и как только я беру его в руки, убегает, ничего не объясняя. Я вопросов у меня много, потому что держу я не просто какой-то обычный цветок, а распустившийся серебрянник. Тот самый, что по слухам приносит удачу в любви и цветёт только один день в году. Как? Что это за магия?

Белый цветок выглядит живым и настоящим, чем больше я разглядываю его, глажу лепестки, вдыхаю аромат, тем больше убеждаюсь, что это не иллюзия. Тогда что, чудо? И кто его передал мне?

Цветок молчит, а я решаю, что это своего рода знак и пожелание удачи.

“Спасибо”, – шепчу я и опускаю серебрянник в фонтан. Ухожу не оборачиваясь.

Дома я оставляю записку матери, прошу Тину спустить чемодан к входной двери. Она кивает, уже зная, что должна сделать. Я попросила её помогать матери и рассказывать мне, как у неё и у брата дела.

И теперь остаётся последнее: я иду в кабинет отца. Стучу три раза и вхожу.

– Пришла просить прощения? – спрашивает он.

– Не угадал, – хмыкаю я. – Пришла договориться.

Отец скептически выгибает бровь.

– Я занят поисками замены Льюисов. Остальные семьи не дотягивают, но тоже могут быть полезны. А разговаривать мне с тобой не о чем, если только ты не нашла партию получше.

Закатываю глаза. Лучше просто проигнорирую его болтовню.

– Сделка звучит так. Ты не ищешь меня, а эта информация не попадает к матери и в газеты.

Оставляю на его столе то, что нарыл Шёпот. Краткая история измен отца, даже подтверждённая одной карточкой запечатления. С удовольствием вижу, как на глазах лицо архимага бледнеет. С победной улыбкой выхожу из кабинета.

Что ж, теперь меня ждёт новая жизнь, новое имя и немного новая внешность. И если судьба, то я увижу Райана Льюиса снова. Посмотрим, узнает ли он меня.

Эпилог

– Спасибо, Лаура, – тепло говорит мне мастер, Эрик Калвер. – Передай мне зажим и можешь идти.

Он работает над новым артефактом, нужным для выращивания растений в теплицах, а я, как обычно, немного ему помогала. Хоть он и отпустил меня, уйти я не тороплюсь, невольно засматриваюсь. Движения мастера Эрика чёткие и выверенные, руки все в морщинах, но держат инструмент крепко. Эрик проверяет работу под увеличительным стеклом и ставит свой знак на обратной стороне артефакта.

Когда-нибудь я смогу так же. Я работаю в лавке артефактов и “прочих мелочей” мастера Калвера уже полгода, и снимаю комнату прямо над ней. Поначалу было тяжеловато, но доброта Эрика и некая размеренность в делах, постоянство, помогли мне освоиться.

– Есть кто? – слышу голос Мэла.

Взглядом мастер просит меня выйти и узнать, в чём дело. Мэл – частый посетитель нашей лавки, он то и дело покупает что-то по мелочи, помогает Эрику и мне с тяжёлыми коробками, всегда интересуется делами. Парень работает в охране, но подрабатывает разнорабочим. Когда-то артефакт Эрика спас его, и с этого дня Мэл, видимо, считает своим долгом проявлять такую заботу об одиноком старике-мастере.

– Лаура, есть спирт? – Мэл показывает мне расцарапанную руку. – Мой, который лежал в тайнике, куда-то исчез, – посмеивается он.

Я качаю головой, глядя на крупного парня с короткими темно-серыми волосами. Возвращаюсь в мастерскую и приношу оттуда баночку, которую мы используем для очистки некоторых деталей.

– Кто тебя так? – интересуюсь я, разглядывая царапины.

Пусть у нас относительно тихо и мирно, но наша лавка не в самом благополучном квартале. В основном благодаря Мэлу, который гоняет всяких нарушителей спокойствия, на кулаках объясняя им, что они были неправы.

– Не поверишь, обычная кошка, – Мэл улыбается, и становятся заметны его клыки, чуть длиннее, чем обычно у людей. Он оборотень, насколько я знаю. – Райончик у нас не очень чистый, кошка тоже выглядела так себе, я боюсь что-нибудь подцепить.

Он морщится, протирая царапины. Я бросаю взгляд на прилавок, где одиноко лежит лист бумаги, который я забыла убрать. Хотела написать Райану, он, насколько я знаю, уже удачно прошёл операцию и вышел из больницы. Но… не знаю даже, с чего начать.

– Представляешь, – болтает Мэл, заканчивая с царапинами. – Сестра пошла в информационную гильдию, чтобы узнать, изменяет ей возлюбленный или нет. Денег спустила-а… Ужас. Лучше б меня спросила: я бы быстро ответ из этого типа выбил. Правдивый.

– Что за гильдия? – спрашиваю я как бы невзначай.

При воспоминаниях о Когте и Джее теплеет в груди. Было весело, хоть и опасно иногда. Сейчас уже нет повода обращаться в гильдию, и я даже не знаю, как дела у главы.

– Шёпот, – отвечает Мэл.

– Они ещё живы? – с недовольством спрашиваю я. – Коготь лучше.

– О Когте слухи так себе хо…

Мэл вдруг замолкает, останавливается и внимательно смотрит на дверь. Хмурится, хочет что-то мне сказать, как вдруг раздаётся стук.

– Лаура, спроси, кто там, – кричит мне мастер.

Мэл явно напрягается, закрывает банку и смотрит, как я подхожу к двери.

– Откройте, сыск, – раздаётся глухой мужской голос. – Нам нужен Эрик Калвер.

– Мастер сейчас… – я сомневаюсь, но решаю ответить честно: – занят. Что случилось?

Спрашиваю через двери, держась за ручку.

– По нашим данным, он занимается незаконным производством артефактов.

Их слова как поток холодной воды, опрокинутой на голову. Незаконным? Я была уверена, что лицензия у нас есть, она на стеночке висела долгое время, пока не упала от очередного хлопка дверью.

Мэл скрывается по направлению к мастерской. Я не знаю, что мне делать, поэтому просто тяну время:

– Но проверкой лицензий занимается не сыск, а администрация, – возражаю я.

– Только если из-за некачественного изделия не пострадал кто-то другой, – на этот раз звучит женский голос. – Его незаконная деятельность и торговля артефактами привела к смерти Райана Льюиса. Открывайте сейчас же.