Текст книги "Дорога на Торхольм"

Автор книги: Варди Соларстейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

Великий конунг! Ваш план гениален! Вы планируете нападать на всех врагов всеми наличными силами и громить их по очереди с помощью магии. Но если вы так настаиваете, я изложу сейчас свои мысли, которые мне пришли в голову до этого совещания.

Влад широким пригласительным жестом, показывая на "объемную карту" ободрил своего генерала прося продолжать.

– В войне в лесу побеждает тот, кто лучше маневрирует и кто сумел заблокировать при этом маневр противника. Это война засад и контрзасад. Действуя одним кулаком, мы можем разом потерять все. Враг воспользовавшись подавляющим численным перевесом, может напасть на наши колонны на марше в лесу, затем их расчленить и перебить.

При этих словах Влад вспомнил судьбу римских легионов в Тевтобургском лесу. Вит тем временем продолжал.

– В общем, штурмовать первым Кирн, на мой взгляд – плохая идея. Бароны Кирн и Дирн – братья. Решив напасть, они сначала обьединятся, а потом уже пойдут в бой. Вдобавок, если мы завязнем перед замком Кирн по какой-либо причине: засада или еще что, то нас возьмут в клещи с флангов. Уж точно с севера тогда ударит барон Ногт и отрежет нас от нашего… моего замка Трант. Наше тактическое преимущество – в метательном магическом оружии, а для него нужно свободное пространство, контактный бой в лесу мы можем и не выиграть. Также, у нас пока есть следующее текущее преимущество – это полная внезапность нашего возможного маневра прямо сейчас, так как еще никто не знает, что первый штурм мы отбили.

Я предлагаю, используя знания местности и ту утоптанную тропу, что отходит от предлеска у замка – быстрым маршем рвануть к Ногту и взять его штурмом. А для объединенного войска Кирна и Дирна устроить пару засад, вот здесь и здесь. – Вит показал примерно на живописной суперкарте из кувшинов возможные места для засад. В одном месте дорога огибает каменистый холм рядом с болотом, и за его склоном легко спрячется пара десятков лучников. А во втором – дорога идет вдоль глубокого оврага, и можно устроить просто замечательную засаду в кустах на другой стороне. Урон мы, может, и нанесем минимальный – но задержим их точно на день, а повезет – и на все два. За это время мы гарантировано возьмем штурмом или принудим к капитуляции замок Ногт.

– А если заминировать?.. – выдал свежую идею Влад в стиле старой доброй партизанской тактики. Генерал Вит идеи не понял в связи с полным отсутствием подобного опыта. Пришлось ему проводить аналогии с охотничьими силками и ямами. Однако уже минут через пять идея им была переварена, и новые горизонты военных хитростей во всю ширь раскрылись перед изумленным Витом. Результаты переосмысления свежей вводной не замедлили сказаться.

– Есть! Есть пара мест для магических силков! Можно даже у замка Ногт подобное организовать! Значит, вкапываем их, как хитрые магические ловчие ямы, в землю…

– Можно и на деревья установить. Главное, чтобы взрыв был направленный, и мина при этом не висела в воздухе. Либо висела прямо над толпой врагов, – сделал важную поправку Влад. – И думаю, если никто с подобным не сталкивался, можно минировать под трупами, или вообще оставлять в открытую, например, маскируя в местах для кострища. Сойдет на первых порах и так.

Генерал Вит только ошарашено покачал головой от последних идей конунга. Мало того, что магия рвет на куски и оглушает, так еще и предполагается ее под трупами как ловушку оставлять. Он и сам понял эту дьявольскую логику – расчет тут на то, что командир подразделения сам подойдет осмотреть тело и подорвется. Или оставить у кострища – и поубивает всех, кто вокруг с нетерпением будет ждать ужин или просто греться. Вит с новым, буквально наполненным ужасом взглядом посмотрел на Влада. Ему показалось, что он увидел сейчас в нем черты бога – безжалостного и беспощадного к врагам, который просто спустился на землю Ванахейма поиграть в свои новые игрушки. От осознания неожиданной мысли, что рядом находится самый настоящий бог, генерал впал в ступор.

Тем временем Влад, посчитав, что генерал находится в углубленном обдумывании мелочей своего плана, всех ушедших окриком вернул к столу и изложил основы новой стратегии, благородно упомянув авторство генерала Вита. Вновь вспыхнуло жаркое чествование, теперь уже автора альтернативного плана. Вит, наконец, услышав свое имя, вздрогнул и с трудом вернулся к обсуждению. Мозг его заработал со страшной скоростью. Одно он вынес точно из этого разговора – что конунга Вальдура лучше не подводить. Бог он или не бог, Маниту его, как говорится, знает, но нужно сделать дело, и он станет герцогом.

Уже полностью пришедший в себя генерал Вит, взяв в руки кинжал как указку, продолжил, невольно копируя стиль и обороты речи офицеров, которые он случайно слышал, находясь на страже при палатке эльфийского комсостава:

– Господа офицеры, у нас новый план. Основы вы слышали. Теперь перейдем к деталям…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Реки из крови в чащах текут,

Сталь говорит на тропинках.

И все что ни скажут – все соврут

Что было на тех баронских поминках…

Влад второй час уже сидел меж валунами на вершине небольшой горы, которую дорога, лежащая у подножия, огибала широким полукругом, и скрытно наблюдал за движением по ней. Рядом с ним был верный Ингвар, чуть дальше по склону располагались укрытые от любопытных взглядов пятьдесят стрелков лучников. Конунг, неожиданно для всех, решил заняться партизанщиной на откровенно второстепенном направлении. Именно по этой дороге предполагалось перемещение подразделений объединенной армии баронов Дирна и Кирна. Перехваченная утром группа баронских разведчиков после жестокого допроса подтвердила, что по этой дороге точно должна пройти колонна войск барона Дирна, и затем, с часовым опозданием, вероятно промаршируют, следуя из вербовочного лагеря, еще и наемники Кирна. Так что теперь Влад профессионально делал то, что умел очень хорошо – ждал врага в засаде.

Отряд конунга был вынужден разделиться. Оба эльфийских принца остались в замке вместе с полусотней людей барона Вита и пятеркой конунга при одном "эрликоне". Этих сил было достаточно, чтобы удержать оборону даже против баронских дружин, усиленных "гипотетическими драконами".

Андрилл сейчас командовал отдельным отрядом, занявший развалины у брода. Он там развернулся и, используя свой военно-морской опыт, кроме примитивного форта отстроил еще и целую флотилию из плотов. Теперь подкрепления, которые он нанимал, с помощью плотов сплавлялись по реке, существенно сокращая время их прихода к генералу Виту.

А вот сам генерал Вит, посадив сотню людей в седла, рванул как-то с утра к замку Ногт и там, неожиданным наскоком следующим днем, развеял до трех сотен наемников, ничего подобного не ожидавших и беспечно ставших небольшим лагерем возле стен замка. Сразу после этого он ухитрился взорвать с помощью гранат ворота и мост через ров, заблокировав, как он думал, в крепости силы противника. Но тут оказалось, что старый мудрый Ногт основные силы держал на поле за небольшим леском невдалеке от замка. Барон, приняв во внимание магию и абсолютно правильно оценив небольшую численность, решил сделать ответный ход, посчитав, что колдуньи нападающих выдохлись во время первого штурма.

Организованная из второго, основного лагеря наемников старым Ногтом контратака, совмещенная с вылазкой гарнизона из потайной калитки в стене, нарвалась на самое настоящее минное поле, которое устроил генерал Вит на подходах к своим боевым порядкам, вставшим уже в классический пеший "деревянный хирд". Талантливое минирование помог организовать еще и приданный Виту кузнец Атли, великолепно разбирающийся в устройстве гранат и с фантазией их использующий, как метательные, так и как минирующие элементы. Естественно, будучи также предварительно тщательно проинструктирован об особенностях применения данного оружия главным экспертом по засадам – самим Владом. Надо сказать, что конунг Вальдур хоть и попробовал разработать еще в мастерских Пандоры такой вид оружия, как гранаты, но реализацию отдал на откуп здоровякам Атли и Биркиру. Те, тоже не сильно отвлекаясь от создания арбалета "суоми", и сваяли на скорую руку гранаты по принципу "много – это хорошо", ориентируясь при этом по своим ручищам. В итоге получилась вещь, больше похожая по мощности на стопку противотанковых мин, чем на оборонительную гранату. Конунг слишком поздно понял свою ошибку, но он в то время был полностью поглощен проблемой баллистики у зарядов к "эрликонам" и упустил из рук контроль над производством.

Ногт был непростым орешком, нечто подобное он прогнозировал, учитывая, правда, ведьм, и поэтому, когда израненные бандиты и наемники разбегались с поля боя, выпустил против отряда Вита последний убийственный козырь – нанятый за бешенные деньги отряд тяжеловооруженной конницы. Но в этой новой арифметике войны, оказалось, что даже десять "волшебных" стрел, взорванных посреди плотных рядов, могут кардинально поменять боевой настрой идущих в атаку элитных конных рыцарей.

В общем, потеряв кроме сбежавшего с поля боя в неизвестном направлении конного рыцарского отряда массу прочего народа убитыми и ранеными, старина Ногт оказался запертым в замке с остатками гарнизона, так как и тайную калитку ему взорвали тоже – а чтоб больше не баловал с вылазками. Генерал Вит же, сразу после громкой победы, для начала удесятерил численность своего отряда, просто-напросто отловив по лесам часть разбежавшихся наемников. После решения вопроса с кадровым голодом он приступил к осаде, которую организовал по всем правилам, вырубив лес на километр вокруг замка Ногт и первым делом возведя укрепленный частоколом лагерь для своих сил. Затем, когда численность его войска, благодаря подкреплениям от Андрилла и продолжающемуся "найму" по окрестным лесам, достигла трех тысяч разного народу – и взятый в осаду замок полностью обнес частоколом в два ряда, окончательно заблокировав всяческое наземное сообщение с внешним миром. Сдача замка Ногт теперь была лишь делом времени. А после капитуляции генерал Вит очень хотел прояснить при личном общении следующий нюанс – как так получилось, что набор войск старина Ногт начал раньше уничтожения пресловутого каравана с темным эльфом, и зачем он их все-таки столько набрал?

Сам Вальдур Арвенстарский не поскакал на рысях к замку Ногт вместе с основным отрядом по одной простой, но тщательно скрываемой им причине. Конунг совершенно не умел сидеть верхом. И, обладая определенным жизненным опытом, становиться посмешищем у всей их бандитской армии со стертой в кровь задницей после сорокакилометрового конного марша ему никак не улыбалось. Осада замков тоже была не его коньком и поэтому Влад старательно постарался избежать нового испытания своей воли и интеллекта. Несчастный конунг никак не хотел осознавать одной простой вещи – если судьба хочет преподать урок, она всегда своего добьется. Ведь когда Влад улетел на своем летающем кладбище с земель эльфов, тогда он просто сбежал от попытки зачета по предмету "активная оборона от наступающего противника". Пересдача этого предмета его настигла уже здесь, и для успешного исхода он применил деревянный хирд. Уже можно было не сомневаться, что судьба-злодейка таки подготовила для наивного конунга куда более забористую задачку на тему осад, чем его откровенный мухлеж со штурмом замка Трант, сшитый белыми нитками за одну темную ночь.

Однако перед тем как покинуть гостеприимные стены донжона, кроме проведения пары факультативных занятий по основам диверсионного дела, конунг нанес по своим врагам несколько важных идеологических ударов. Сначала с помощью почтовых голубей, письменно оповестил всех трех баронов-соседей о том, что барон Трант караваны не грабил, а чисто вырезал, чем подставил всех по-полной, и захват замка Трант – исключительно дело его личное и благородное, ставящее целью наказать титулованного бандита. А вторым поступком было то, что он выпустил из застенков замка легкораненых сумасшедших, повредившихся умом во время артналета по толпе. Встреча с таким путником, три десятка подобных сейчас с воем шлялось по дорогам их лесного ромба, где вершинами служили замки, гарантировано повергала в смятенное состояние духа все встреченные ими баронские отряды. Обработанные Скарви до нужной кондиции несчастные только и делали, что поминали имя Маниту всуе между подвываниями и несвязанными попытками описать жуткую битву у замка Трант.

Но третью, самую главную идеологическую задачу конунг решил на том самом совещании. Когда план был изложен и утвержден, а роли расписаны, генерал Вит задумчиво посмотрел на три стрелы с ленточками окрашенными в цвета окрестных баронов, все еще лежащих на краю стола.

– Цвета знамен наших врагов известны, – начал генерал. – Но под каким флагом будем выступать мы?

Офицеры штаба одобрительно загудели. Без собственного стяга их войско – не войско. Андрил с Мадериком понимающе переглянулись и затем уставились на Ингвара. Они оба подумали об одном и том же – что начальнику охраны пора доставать из его тубуса знаменитое знамя клана Зеленого Листа, изображающее три зеленых листа на белом фоне. Влад в этот момент тоже посмотрел на своего верного соратника, и так как он сам заворачивал копье Гугнир в отрез черной ткани, ничего кроме пиратского флага с косточками в голову не лезло. Но, по здравому размышлению, делать своим стягом цвет "смерти" даже для лесных головорезов было чересчур. В местной геральдике, право на белый фон знамени имели только семь главных кланов светлых эльфов: Зеленого Листа, Синего Стебля, Красного Цветка, Оранжевого Корня, Желтого Бутона, Голубого Лепестка и Фиолетовой Ветви. Соответственно на белом фоне они изображали свои символы, которыми и обозначались в самоназвании. У темных эльфов королевским цветом считался лазоревый. Красный цвет негласно считался цветом людей. Зеленый, как ни странно – орков. Геральдика допускала линии и сочетания цветов, а также изображения флоры. Влад все это слышал краем уха, но, тем не менее, информацию усвоил. В этот момент его осенило. Он быстро достал из своего планшета изрядно похудевший блокнот и перевязанную связку детских цветных карандашей, найденных в коробке с детскими игрушками еще в подвале, пролистал блокнот до чистого листа и гордо, знакомым и уверенным с детства жестом, в одно касание, не отрывая руки, нарисовал на белом листе красную пятиконечную звезду. Затем он накопил вдохновение, закрашивая красным лучи, оставив белой середину. Когда вдохновение набрало критическую массу, Влад уже черным грифелем, схематически накидал наброском профиль птицы с расправленными крыльями. В лапах птичка держала томагавк. Народ ошеломленно затих, разглядывая небывалый флаг. Черт с ним, с красным пятиугольником, там была изображена птица! Это вообще уже выходило за рамки местной геральдики. Фауну никто не рисовал. Максимум, что в мире Ванахейм однажды решились сделать, это нарисовать росянку, хищное растение, да и то это сделал клан подземных дроу. Второй факт – это было изображение оружия. Причем того самого, которым срубают так любимые эльфами деревья – топора.

Влад, ведомый наитием, сделал пояснения к изображению.

– Пять зубцов звезды – это пять вигвамов, священных домов Маниту, в которых живет его всемогущество, всеведенье, вездесущность, вечность и единство. Птица – это ворон – символ разума и памяти. Знамя с вороном реяло над кораблями древних викингов, отправившихся "на дело". Томагавк в его лапах – это символ победы. Но также – и символ мира, так как томагавк здесь полый. Его обух, это еще и "трубка мира". Мир друзьям и смерть врагам.

Конунг угадал во всем. Даже Мудрый Скарви не нашел что возразить. Число пять для древних скандинавов было священно, даже в неделе у них было пять дней, а все юридические сроки были кратны пяти. Против ворона тоже никто возразить не мог. Самого Одина всегда сопровождали вороны Хугин и Мунин. Про томагавк уже тоже были наслышаны все. Он входил в стандартную экипировку воина из отряда конунга и был в фокусе интереса и любопытства новых соратников за счет необычности и массовости применения. Самой важной его особенностью было то, что он был практически не отбиваем для эльфа в метательном варианте, не говоря уже про людей. Эльф еще мог попытаться перехватить топорик за древко свободной рукой, но таких эльфов, со свободной третьей рукой без меча, местные эльфийские боги-селекционеры пока еще не вывели. За счет массы и крутящего момента топорик легко проламывал стандартную артефактную защиту, настроенную против стрел.

То что ритуальный томагавк еще при необходимости превращается в "трубку мира", для многих было неожиданным, но приятным откровением.

Влад умело воспользовался тем, что вера в человеческих богов последнее время в Ванахейме несколько приугасла, в связи с полной неактивностью последних. Что не помешало ему взять на вооружение все значимые символы для более лучшей восприимчивости целевой аудитории. Ведь неспроста же церковь не только языческие праздники интегрировала в свои календари, а даже, согласно историческим байкам, форму храмов заимствовала у бога плодородия. Зачем отвергать проверенные тысячелетием поверия и приметы, знаки и символы, когда их можно сделать частью себя, поставить себе на службу, и тогда паства сама придет.

Надо ли говорить, что символика на флаге была одобрена единогласно? Даже хакерши, когда их поставили перед фактом, не смогли аргументировано сказать, почему на флаге должна быть лилия (Эльнуриэль), загадочное сказочное животное "леопёрд" (Предложила Катерина. Причем, по мнению Влада, это было довольно странное предложение, если вспомнить, что ее саму, однажды, этот самый "леопёрд" чуть не сожрал) и кошка! Марина была настоящей потомственной петербурженкой, которая заявила, что "чижик-пыжик на флаге, конечно, по-питерски, но кошка – это все же круче, причем черная, мы ее везде рисовать будем – на страх эльфам!" Тут Влада и одолели сомнения. Однако, вспомнив "Место встречи изменить нельзя", конунг понял, что самая умная хитрая и стебная хакерша просто загоняет его к погонялу "горбатый". И Ворон остался на своем насесте, который изображал томагавк.

Немного позже совещания Вит также сделал эпохальное заявление о том, что будет сражаться под флагом принца Нюкаэля, что было некоторым неуклюжим намеком на принятие вассальной зависимости в будущем. Впрочем, генерал, ведомый за одно место в своих действиях миледи Аннет, повел себя как политик, оставив в будущем пространство для маневра. Сама миледи выглядела немного печальной из-за сорвавшейся свадьбы.

Но сейчас у конунга задача была гораздо интересней, чем рисование флагов и гербов – партизанская война в преимущественно лесистой местности. С точки зрения засады – место было идеальным – дорога, выйдя из леса на небольшое поле, огибала невысокую каменистую гору. А на той стороне дороги была заболоченная местность, на которой прорастала свежая светло-зеленая поросль, среди серого высохшего прошлогоднего камыша и осоки. По мнению штаба, бароны, согласовав действия посредством голубиной почты, должны были послать армию либо к Ногту, чтобы деблокировать его, либо самим попытаться захватить оставленный почти без гарнизона замок Трант. Влад даже не сомневался, какой вариант изберут оба брата. Ослабление Ногта им было только на руку, а владение лишним замком однозначно приносило в этих местах некислый доход.

Хитрый вождь решил не светить сразу вершины достижений своего военпрома, хотя четверку с "суоми" он забрал с собой. Также пятерка с противодраконьим "эрликоном" составляла обязательную свиту конунга. В этой партизанской операции он сделал ставку на дюжину мино-гранат. Однако план засады был и так изощренней некуда, даже без учета применения "акрита". Наконец, из леса, по дороге к подножию горы показалась плотная колонна пехоты, бредущая за небольшим конным отрядом, классически "глотающая пыль" от конских копыт, прямо-таки наглядно иллюстрируя сословное неравенство. Мало кто в этой пешей толпе имел куски кольчуги даже как элементы доспеха. Оружие было всяким, но тоже не радовало особым разнообразием, это были переделанные косы, копья, топоры. В общем, не будь впереди хорошо вооруженного отряда конницы, Влад даже не сомневался бы в успехе дела. Ни разведки, ни боевого охранения у этой колонны не было. Судя по превалирующим в одежде конных расцветкам в бело-красный тон, отряд принадлежал Дирну. Дав указание арбалетчикам с "суоми", приняв влево, чуть спуститься по слону горы и замаскироваться, Влад махнул рукой, призывая к себе стрелков. Те осторожно подползли. Командиром отряда лучников был Ольсен. Тот самый Ольсен, который еще в самом первом ночном бою конунга в этом мире, бою с "лесным ваном", получил в правое плечо эльфийскую стрелу, но ухитрился убить противника, метнув топор. Ольсен, с неизменным томагавком на поясе, выдвинулся поближе к конунгу и стал с ним активно перешептываться, согласуя тонкости. Тем временем, ничего не подозревающая колонна втянулась на отрезок дороги под горой. Влад отдал сигнал к началу операции.

На верхушку горы выскочили десять человек и, дико вереща, стали обрушивать вниз по склону заранее сложенные стопкой камни. Одновременно, сорок лучников дали навесной залп по пристрелянной заранее дороге, стреляя с закрытой позиции из-за вершины в лучших традициях минометной артиллерии. На устало марширующую колонну стрелы со смертельным демоническим перешептыванием посыпались почти вертикально. Склон горы, с точки зрения находящихся сейчас внизу, угрожающе зашевелился с желанием обрушиться вниз сметающей все живое каменной лавиной. Обрушить оползень на дорогу Влад без подрыва не смог бы при всем желании, не тот был градус у склона. Но зато сумел "изобразить" ужасную лавину, а для полного эффекта присутствия добавил крики и дождь из стрел. Люди в колонне действовали согласно подготовке, силе духа и вооружению. Всадники показали себя профессионалами. Половина схватилась за луки, вторая половина – за пару мечей и принялась ими лихо отбивать падающие сверху шальные стрелы. Но колонна на дороге, состоящая из отребья, резко запаниковав и превратившись из организованного разбойничьего сброда в просто испуганную толпу, рванула на болото, уходя из-под обстрела и лавины камней по самому логичному направлению – от горы.

Восьмой, девятый и десятый залп были даны зажигательными стрелами. Влад применил бы сейчас "ведьмин студень", но он благоразумно не забрал кинжал у Эльнуриэль, а саму парочку царственных эльфов оставил под присмотром Ингвара в крепости. Вдобавок, это все-таки было чересчур – всех этих искателей удачи вот так вот, ни за что превращать в желе. В результате боя его отряд кого пугнул, кого немножко подпалил. Убив, таким образом, в итоге десятка три и ранив и покалечив сотню горе-наемников. Но основа – баронские вонспецы – полегли в полном составе. Четверка "суоми", работая с замаскированных позиций на склоне, легко и просто перестреляла сначала конных лучников, а затем и мечников, посшибав их всех с седел менее чем за девяносто секунд. Покончив с сопротивлением, отряд быстро спустился с горы и первым делом собрал ценных лошадей, которые не разбежались, а благодаря хорошей дрессуре остались возле павших воинов. Одного баронского дружинника, по специальному приказу конунга, добивать не стали, а связали, наскоро перевязав рану и перекинули через лошадь. После этого стали собирать уже менее ценные вещи – монеты из тощих кошельков, качественное оружие, элементы доспехов. Денег все же чуток набрали, у каждого из наемников было минимум по мелкому золотому, как выяснилось, это была плата вербовщика. С оружием у разгромленного ополчения был полный швах, Влад хотел было выкинуть весь металлолом в болото, но потом опомнился и крикнул увязать в тюки. Железный лом еще на что-то мог и сгодиться. Кроме пятерки приличных и интересных ножей ничего все равно не было. А вот с трупов баронских стражников поживились неплохо. И оружие было у тех нормальное, и броня кое-какая приличная, да и серебришко в кошелечках имелось. Но как ни спешили, еле успели собрать хабар, и тут же с верхушки горы раздался предупреждающий свист. Это из-за леса показалась голова следующей колонны.

Конунг, однако, не стал сразу давать стрекача, а сначала дождался пятерых парней с лопатами, которых он послал сразу после боя на восточную сторону горы, на дорогу, откуда пришла первая колонна и куда сейчас подгребала следующая. Обменявшись кивками с запыхавшимися саперами, они всей пестрой компанией неторопливо пошли по дороге за западный склон. Отряд внаглую даже развернул белое полотнище с красной звездой и вороном, держащим в лапах томагавк. Знамя гордо нес Орфейг. Влад суровым и беспокойным взглядом нашел группу с "эрликоном", сбегающую к ним по склону, и расслаблено коротко выдохнул. Он всегда старался иметь ПВО по рукой. На всякий случай. Пехоты он не боялся и приказал идти быстрым, но все же шагом.

Вражеские командиры второй колонны, одетые в красные с золотом цвета барона Кирна, уже осведомленные о судьбе первой от сбежавших и уцелевших, завидев спины людей конунга и развивающееся знамя, раззадоренно послали своих бойцов бегом в атаку, сами при этом благоразумно оставшись в седлах позади, у опушки. Часть колонны побежала прямо, с намерением влезть на гору и занять высоту, другая взяла влево и вознамерилась обогнуть складку местности для отсечения резервов и захвата поддавшихся панике. Но основная толпа рванула по дороге с четким намерением догнать и поквитаться. И когда один из первых бегущих в атаку неловко провалился ногой в ямку и запнулся об какой-то шнур, сломав себе ногу, камни вдоль дороги заговорили… И разговор их был страшен и смертелен.

Влад замаскировал в груде ничем не примечательных камней, насыпанных заранее рядом с дорогой со стороны болота, три гранаты, переделанные под фугасы. Пятеро саперов после избиения первой колонны заложили три мины и настропалили шнур, убрав доску, закрывающую его на дороге. Одним концом веревку прикрепили к сложной системе с противовесами и грузиками, которые должны были вырвать запалы у фугасов. Но Влад перестраховался и сразу после расстрела первой колонны, в последний момент, велел одному проверенному человеку залезть в болото, замаскироваться под кочку, дав приказ дернуть за веревки, ведущих напрямую к запалам, если хитрые противовесы, которым он не до конца доверял, не сработают. Противовесы сработали как надо. Убило относительно немногих, раненых было на порядок больше, но конунгу был больше нужен эффект паники.

Когда раздались взрывы, обратившие вспять толпу, и теперь убегающую от горы со скоростью вдвое выше, чем сюда бежали, конунг как раз поравнялся с прислугой своего противодраконьего детища. Рядом с ним неотлучно держался знаменосец. Артиллеристы споро разворачивали "эрликон" на знакомой, помеченной на всякий случай колышками, позиции и наводили станины на вчера вечером пристрелянную с этого места холостыми зарядами опушку.

Целью для наводки артиллеристам служила группа конных военспецов.

– Сэр! Дальность девятьсот, цель множественная, конная, неподвижная! Ветер северо-восточный слабый, постоянный. Прошу разрешение на сдвоенный выстрел!

Доклад музыкой отозвался в ушах конунга. Он лично намонстрячил орудийную прислугу и убил кучу времени на их обучение. Честно скажем, конунг мог своим временем распорядиться и лучше, например, отработать литье пушек, проработать конструкцию пластинчатого доспеха или хотя бы довести до ума самодельные капсюли для подрыва "акрита". Но что сделано, то сделано. Влад четко держал приоритет антидраконьего оружия и выложился здесь весь. Но то, что получилось – было превосходно. Влад сам взглянул в жидкокристаллический экран прицела "эрликона", который ранее был в мирной жизнью обычной видеокамерой.

Шестнадцатикратное цифровое увеличение довольно уверенно показывало конную командную группу у опушки.

– Выстрел одиночный! Огонь по готовности! – дал отмашку конунг. Для полного уничтожения всей группы вражеских военспецов этого было мало, хотя и находилось в пределах разумной вероятности. Два заряда это сделали бы гарантировано. Коняшек, конечно, было жалко, они там практически все погибнут или будут покалечены даже при одном точном попадании. Но выбора у конунга не было.

– Есть, сэр! – прорался главный расчета. Он еще раз проверил прицел и дал знак номеру.

Тот ловко вынул камеру из специального гнезда в раме орудия – Влад приказал беречь видеокамеру от сотрясений при выстреле – и тут же руки главного выдернули стопор тетивы. Тяжелый боеприпас с металлическим звоном, перешедшим в высокий свист, рванул со станины "эрликона" в небеса. Через три секунды на опушке среди конных военспецов вспух черно-красный холм мощного разрыва, еще через несколько мгновений порыв легкого ветерка донес до Влада раскат грома.

Конунг с удовлетворением дал экспертную оценку: из конной полусотни двадцать-тридцать погибло, остальные, кроме пары-тройки счастливчиков, получили ранения различной степени тяжести. Контузия у всех выживших. Лошадей же тоже списывать можно почти всех.

Также обе группы, пущенные в лоб на гору и в обход горы с другой стороны от дороги, забыв про приказ, сейчас наверняка дают стрекача. Идиотов продолжать атаку там уже нет. Но конунг не стал проявлять излишнюю самоуверенность, а приказал свернуть позицию, спрятать знамя и взять ноги в руки для пешего марш-броска в полной выкладке к заранее оговоренному месту отхода. За опытного Хагена, которого он послал в болото подстраховать адскую машинку, Влад не переживал, сам выберется, а точка сбора ему известна.

Спустя некоторое время конунг понял, что, возможно, совершил ошибку – надо было рвануть по дороге, и если не собрать трофеи, то хотя бы добить раненых дружинников. Но затем его утешило соображение, что в то же время всю местность заполонили бегущие наемники и вдобавок даже небольшой стрелковой засады в лесу возле места гибели конных воинов хватило бы для нанесения неприемлемого урона диверсионному отряду конунга. К тому же, совершенно не ясна была диспозиция и намерения тех двух отрядов, отправленных изначально в обход главной дороги. Это, конечно, были больше отговорки для собственной совести, так как ищущий путь делает, а ленивый сомневается. Ведь самое главное – конунг Вальдур Арвенстарский по складу характера был скорее диверсант, чем кадровый военный. Лишний риск и честный встречный бой он не любил, так как подозревал, что будет нещадно разгромлен более опытным в средневековых стычках командиром, возглавляющим равный по силам отряд. Именно поэтому, нанеся непоправимый урон двум отрядам войск баронов, он предпочел скрыться, не подвергаясь никакому риску.