Текст книги "Дорога на Торхольм"

Автор книги: Варди Соларстейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

– Великий конунг! Мы сыновья простого десятника, но получили воспитание вместе с сыном герцога Филипна. Тот обучался лучшими преподавателями, вместе с еще двумя десятками сверстников. Герцог хотел создать для своего сына когорту верных людей, он тренировал войско и собирался завоевать все окрестные земли.

– И что случилось? – поинтересовался заинтригованный Влад.

– Эльфы отравили всю семью герцога, а потом его лен подвергся одновременному набегу почти всех соседей. Особенно отличились гоблины, после себя оставлявшие лишь выжженную пустыню. Теперь нет там больше такого государства.

– И Стиг – это тот самый сын герцога Филипна! Но это просто замечательно! А ты воин, поклявшийся его защищать? – радостно подвел черту под этой головоломкой Влад. Казалось, конунг, ну чисто как ребенок на утреннике, сейчас захлопает в ладоши. Он, проявляя редкую безалаберность, почему-то даже не подумал про личную безопасность, пытаясь "расколоть" стоящего рядом вооруженного человека.

– Да нет же, Ваша Светлость! – взмолился Трой. – Верой своей в Маниту вам клянусь! Наша мать была из благородных, это так, но отец служил десятником. И я действительно старший брат Стигги!

Конунг задумался, заодно рассматривая, как на паром с той стороны речки заводят последних лошадей.

– Плохо, Трой. Очень плохо. Волей Маниту мне было видение – дочь моего лучшего друга, которою я взял в свою семью, под свою защиту – станет женой принца. – Влад помахал платочком Марины перед глазами телохранителя. – Принца. Именно это я обещал. И в этом я рассчитывал на твоего брата… Точно он не принц?

Этот в любой другой обстановке юмористический диалог мог бы изрядно повеселить всех слушателей и участников, но сейчас собеседникам приходилось не до смеха. Влад был измотан непонятными видениями, Трой откровенно не понимал, что от него хотят и куда толкают.

– Ладно, подумаем, что тут можно сделать, – стал размышлять вслух Влад. – Если, как ты говоришь, все в том герцогстве погибли, что мешает нам назвать твоего брата чудом выжившим наследником? Принц или герцог – без разницы, самостоятельный феодал. Что это нам дает, и что, самое главное, нам в результате этого угрожает?

– Голову отрубят, Ваша Светлость, и мне, и брату, – попытался сходу энергично откреститься Трой. – Нас сразу разоблачат, выживших там целый флот, который успел отчалить из взятой на копье гоблинами столицы.

– Нет, ты смотри, стоит у пристани твой братан и в потной ладошке за спиной букетик сжимает! – чуть привстал со скамьи Влад. – Это он вдоль берега, по кустам, чтоб мы не увидели, просочился, но не учел того, что здесь, от бани, просвет между деревьями! Трой, обрати внимание на диверсионную подготовку брата, вернемся в лагерь – погоняй как следует, пусть мозг включает. А моя-то цаца, на пароме, ко всем кормой встала и, закрывшись телом, ласково ему ладошкой помахивает! И ведь познакомились они как романтично – ночь, осада, брат пацана сидит в тюряге за неудачный комплимент, и тут она с передачей и извинениями. Помнишь, Трой?

Охранник отвел смущенный взор, а Великий конунг глубокомысленно зацокал языком.

– Ах, молодость, молодость… черт, принесите еще морсу, ты, рыжая, Аннут, тьфу, Юлган, – крикнул конунг своим… наложницам. Влад вздрогнул от осознания мысли, что он стал подлым рабовладельцем, грубо и безвкусно принуждающий свою собственность к близости, а не благородным рыцарем, добивающимся благосклонности дам куртуазными поступками. Настроение упало. Душе хотелось романтики, а тело желало плотских утех. И по ходу эти две вещи никак не хотели, как рельсы, укладываться параллельно. Поэтому поезд высоких чувств Влада никоим образом не мог прийти на станцию удовлетворения.

– Значит так, Трой. Думай. Вот иди на берег, посиди и подумай, что тут можно сделать. Потому что когда волна любви захлестнет молодые сердца, ей Маниту – вам с братом отрублю голову за то, что опозорили семью сюзерена! Присвою тебе лейтенанта – а затем казню! – забрюзжал недовольный и расстроившийся от своих последних мыслей Влад.

– Ваша Светлость! – взмолился Трой. – Так что я могу сделать? Кто я такой? Запретите им встречаться, и все! Это же в вашей воле! Ну что я тут могу сделать? Сколько раз меня наказывали вместо него, я брал на себя всю вину. И еще, то, что вы видите – может, это не то, что вы думаете?

– Интересная точка зрения, – саркастично скривил рот конунг. – Только если я молодежи запрещу что-либо – они сделают назло ровно все наоборот. Вот тут-то чувства и полыхнут, как акрит. И, помяни мое слово, ровно через девять месяцев мы будем агукать с плодами неземной любви, полученными через этот самый страшный запрет. Маленький Стиг, а может, сразу два… Это твой брат, в конце концов! Короче, я тебе расклад озвучил – Марину твой брательник получит только тогда, когда станет принцем. Сын десятника нас не устраивает. Вариант в первом приближении я тебе дал. Сдай дежурство Согди и иди подумай, потом поговори с братиком.

Совершенно потерявшийся голову от такой накачки Трой повернулся, врезался в умывальник, чуть не рухнул на луже с мокрой травой и, качаясь, пошел в сторону ворот из крепости.

– Стой! Вообще-то, Согди в казарме в другой стороне, – вдруг остановил телохранителя Влад. – А как звали сына герцога Филипна?

– Алехандро, сэр! – бодро ответил Трой.

Тем временем хитрый Стиг, оставив букетик на перилах причала, до того как паром пришвартовался, тихо растворился в приречных кустах. Марина, первая выскочившая на берег, схватила букет обоими руками и совершенно счастливая зарылась в него лицом, вдыхая манящий аромат флюидов высоких чувств. Женщине, чтобы достичь вершины счастья иногда для этого достаточно маленького, но искреннего знака внимания.

Влад, видя это, только грустно покачал головой. Увлеченный слежкой за влюбленной хакершей конунг совершенно не обратил внимания, как игриво Трейв подал руку Эльнуриэль, когда та сходила с палубы парома и в ответ на эту грациозную любезность специально практически прыгнула к нему в объятья. Это бы конунгу на многое открыло глаза, но зашоренное сознание Влада все еще обрабатывало информацию, связанную с амурами Марины и Стига. А зря. Хотя ведь этого он с самого начала и добивался и неужто хотел еще и свечку держать, при всех важных этапах становления отношений? Но никто не может объять необъятное. Молодежь – она такая, дай только повод собраться да поделиться на пары по симпатиям, и только потом успевай… подносить пеленки. Конунг все сделал правильно, придав мощный импульс в нужном направлении, но потихоньку уже стал отставать от поезда.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Клад под землею был найден удачно,

Много богатств там нашли однозначно!

Но сильные путы проклятий охранных

Мрачно горели со стен исписанных.

Отряд из замка с помпой въехал в створки Приречной крепости. Их встречал почетный караул во главе с самим комендантом Андриллом. Только оркестра не было. Влад приветливо помахал приехавшим рукой из окна светлицы, куда он перебрался со своего наблюдательного поста у бани.

– Марина, есть разговор! – сразу решил расставить все прямоугольные метки на перфокарте отношений конунг, у которого Трой из сна с занесенным томагавком все еще стоял перед лицом, как живой. Поэтому пригласил прибывшую с утренним конвоем Марину к себе на откровенный разговор, больше не имея возможности откладывать его в долгий ящик и игнорировать происходящие процессы.

– Вот что, звезда моя. Держи платочек, тебе твой Стиг просил передать. Постирать просил, – чувство юмора всегда выручало Влада в сложных ситуациях, но часто доводило до холодной трясучки оппонентов. – Давай, пока ты вновь не убежала целоваться с ним по кустам, разберем нашу жизнь и ваши планы. Я гляжу, ты хорошо устроилась, мать. Но у меня к тебе четыре претензии. Вернее, вопроса. Первый – что у нас по красным кристаллам и когда ты мне дашь связь? Вопрос второй – вот все хотел спросить, что там у нас не срослось с боевыми отравляющими веществами, или жидким огнем. Что это было, Марина, когда мы штурмовали высокую горку аккуратно сложенных камней под названием замок Ногт? Та волшебная хрень, конечно, и воняла, и пыталась гореть, но делала вышеперечисленное недостаточно интенсивно. Без огонька. Один раз прокатило, но в следующий раз у нас, по этой причине, штурм может и не получиться. Что скажешь?!

Красная, как рак, Марина не знала, куда девать букетик. На ее счастье Влад устроил разнос в личных покоях и свидетели позора пока отсутствовали. Разговор на эти темы назревал давно, и Марина с ужасом его ждала, так как парировать острые вопросы ей было практически нечем.

– Владислав Юрьевич, кристаллы кончились, и поэтому исследовать их нет никакой возможности. Хотя примерно алгоритм синхронизации мы знаем. Я послала запрос в Пандору обязательно прислать к нам часть из запасов, или им самим настроить уже там, а нам прислать пару к активированному кристаллу. Но, я так понимаю, гонцы из Пандоры вряд ли вернутся в ближайшие две недели. А по поводу серы и смолы – так а что еще из этих компонентов можно было сделать? Нужны другие, более активные ингредиенты, эффективные катализаторы для вступления в реакцию. Из того, что пока здесь есть под рукой – ничего не сделать путного. Ну, или химик должен быть грамотный, а я не химик. Батарейки еще вот сели, без них базы данных не прошерстить. Сделала, что могла. Уж простите.

Она замолкла, отвернув грустный профиль к окну. Влад пристальным взглядом посмотрел на нее.

– Хорошо, с первым и вторым вопросом разобрались. Нельзя сказать, чтоб все было провалено, но и достижений никаких нет, что печально. Это может поставить под удар всю нашу миссию. А еще вопрос доверия, который может в любой момент встать ребром. Не завидую я тебе, Марина, ой не завидую.

– Вы про что? – сделала глазки хакерша.

– Да третий мой вопрос мне покоя не дает, гой еси Марина свет Константиновна из роду Толмачевых. Ты из какого отдела подразделения "К" вообще будешь? До всей заварухи?

Марина побледнела, закатила глаза и неожиданно для Влада хлопнулась в обморок.

Пришло время пугаться уже Владу. Пролепетав что-то вроде "да не может этого быть, ну, максимум, месяц", он заметался по комнате, схватил кувшин и стал брызгать с руки на лицо хакерши. Затем спохватился и страшно заорал в окно: " Рыжие, а ну сюда! Лохди, нашатырь! Быстро!" Услышав эти крики, охрана всполошилась, ей что-то привиделось или причудилось, и она забегала вокруг терема, как вздрюченные тараканы. По крыше кто-то пробежался и грохотом лег на пузо, характерно клацнув взводимым суоми. На территории двора стали раздаваться отрывистые вопли офицеров. Через десять секунд уже вовсю лупил набат на колокольне, предупреждая округу о ЧП. Ворота в приречную крепость с грохотом затворились, стрелки немедленно взяли оружие на изготовку. В двадцати метрах от резиденции конунга по внешнему виду силосная постройка явила миру чудеса трансформации – система рычагов выплюнула на верх полой башни артиллерийскую противодраконью установку эрликон с боеготовым расчетом. Сигнальщики вовсю семафорили разноцветными флажками со своих каланчей. Сигнал о вопле конунга достиг замка Трант через три минуты, еще через пять минут из крепости по направлению к переправе выскочил на рысях отряд быстрого реагирования. Только отмена сигнала тревоги остановила всеобщую мобилизацию и отлаженный криком и тренировками механизм противодействия вражеским провокациям.

Рыжие довольно быстро привели Марину в чувство и вдвоем, осторожно поддерживая за руки, усадили на лавку.

– Слушай, Марин, не надо так остро реагировать, – начал свою речь полуизвиняющимся тоном Влад, которому обострение отношений было совершенно ни к чему. – Ну не сказала и не сказала. Здесь это никакого значения не имеет. Ну что ты, в самом деле, что я ни скажу – тут же начинаешь хлопаться в обморок?

Конунг особо выделил слово "здесь", показывая, что реальность вносит свои коррективы в отношения и ситуации, в которых эти отношения развиваются. Заодно и припомнил эпизод с атомной бомбой, произошедший еще в Пандоре. Он продолжил:

– Как я вижу ситуацию, тебя внедрили в эту группу хакерш перед самым началом Оккупации. Те нарыли явно что-то интересное, проявили активность на оккультных форумах, стали появляться – немыслимое дело для хакера – в библиотеках и засветились всей своей тематикой по полной. Что-то в алгоритмах программ стало проскакивать, в общем, спецслужбы заинтересовались, и Комок рискнул своей дочкой, а может, ты сама вызвалась? И чего сейчас-то переживать за провал, я же не враг. Дело, как говорится, житейское. Так? На, выпей серебряной водички.

Хакерша лишь кивнула, когда Влад протянул ей стеклянный кувшинчик с по-домашнему положенной на дно монеткой из самородного серебра.

– Батя твой молоток, я его уважаю. Отправить свою дочь на задание – это надо быть вообще упертым сукиным сыном. Но я правильно понимаю, в подразделении "К" просто по штату не положены агенты, тем более с таким возрастом, как у тебя? И как эльфы тебя профукали? Неужели ты в соцсетях никогда не светилась, ну не могу в это поверить… Ладно, проехали…

Конунг пожевал губу, сам глотнул из кувшинчика и начал разбор полетов по новой:

– Ладно, теперь про кристаллы и "греческий огонь". Вот что я тебе скажу, подруга дней моих суровых: нельзя, Марина, когда дело не залаживается, по-фукусимски садиться на пятую точку и, медитируя, ждать, пока реактор сам прогорит. Или из садового шланга поливать морской водой электронику. Это, как показывает история загаженной Ниппондии – приводит к катастрофическим последствиям. Везде нужен профессионализм – это верно, но у любого профессионала должна быть черта, внутренний стопор, который позволит ему попросить помощи в критический момент, а не будет цепляться за "потерю лица", когда вытекли глаза, вылезли волосы и кожа рассыпалась от последствий его профессионализма. Причем гордыня – это смертный грех. Считать себя элитарной расой или, в нашем с тобой случае, избранной особой для сверхважной миссии, а всех остальных варварами и идиотами – в корне неверно. Все тайное рано или поздно становится явным. Ты очень умная девушка, самая умная женщина из всех, что я знал, но есть люди и поумней тебя. Теперь смотри сюда.

Влад привлек за локоть Марину к столу, на котором лежала самодельная карта. Влад любил такие самоделки, в процессе начертания всех этих кривых линий он чувствовал себя минимум испанским конкистадором, перед которым вот-вот должно открыться месторасположение золотого и столь желанного Эльдорадо. Он с жаром начал объяснять захватившую его в последнее время идею:

– Для победы в грядущем мировом конфликте нам нужны союзники и собственные территории, ресурсы, кадры и запасы. Я планировал расписать план по итогам нашей экспедиции в Торхольм, но прямо сейчас появилась у меня определенная идея. В этом мире, да и в любом другом, очень тяжело предъявить претензии на землю, без особых аргументов. Нужны юридическое право и сильная армия, которая поддержит это начинание. Даже в Колючем Лесу, несмотря на все наши успехи, мы не сможем создать государство. Война сложилась уникальным способом – мы захватили замок Трант в ответ на уничтожение каравана. Затем просто отражали агрессию жадных до чужого добра соседей. Но это все, наш предел. Захват еще одного замка – и против нас объединятся все соседи, плюс гарантировано вмешаются граничащие с Колючим Лесом эльфийские государства. Не будем забывать о гномах, дроу, гоблинах и орках, которых тут составляют целый политический винегрет. Смотри сюда – вот здесь раньше находилось герцогство Маткмарк. Относительно недалеко отсюда, причем даже граничит с владениями ныне покойного графа Ригача, который успел отхапать себе кусочек. Герцогства вообще как такового нет, после гибели правителя Филипне и его сына Алехандро земли сейчас разделены между соседями, и по последним данным появилась колония гоблинов. Наша задача – подмять эти земли под себя. Да, у нас на данный момент есть Пандора и это лесное графство, состоящее из четырех баронств. Но в предстоящей войне против многочисленных эльфийских кланов – это просто на месяц партизанщины с весьма печальным для нас исходом. Победоносного блицкрига не получится. Тут нужно делать центры влияния, из которых будет распространяться наша религия. Наша церковь, наша вера – вот что мы поставим во главу восстания. Это непоколебимый базис. Даже если кончится кто-то из нас, приданного нами ускорения будет достаточно, чтобы люди этого мира освободились от эльфийского гнета.

– Владислав Юрьевич, это, конечно, все хорошо, но пока мы и без участия эльфийского гнета уже пролили реки человеческой крови. Может, проблема и не в этих востроухих, а в людях? И далее, нам вернуться надо. Желательно вместе с черным камнем и красными кристаллами, еще и парочку ванов надо с собой захватить. Тогда мы земным эльфам точно хребет переломим, – довольно бодро для девушки, которая пять минут назад валялась в обмороке, произнесла программную речь Марина.

– Ты хороший стратег, Марина, но, вынужден тебе сказать, плохой мыслитель. У нас нет хода на Землю. Пока единственный способ помочь нашим, кроме призрачной попытки коллекционирования эльфийских книг – это свергнуть здесь эльфийское владычество. Тогда и у нас в мире все нормализуется. Мало выиграть эту партию, как в эльфийские шахматы, нужно еще выжить и суметь воспользоваться плодами победы. Кстати, мой четвертый вопрос: а что ты будешь делать со Стигом в случае нашей глобальной победы? Или вы, как Покахонтас со своим головорезом, разбежитесь по мирам после краткой повести о вашей жаркой и чистой любви?

– Владислав Юрьевич! Давайте не будем в наших разговорах касаться Стига! – пошла красными пятнами Марина. – Я же не горю желанием обсуждать ваше новое красноголовое приобретение и взаимоотношения с Ириной. – Тут же нанесла мощнейший ответный термоядерный удар хакерша, которой после вскрытия карт уже море плескалось по колено. Марина, как истинно русский человек, жила не подлой тактикой бесчестного превентивного удара, а строила доктрину на мощной контратаке, опрокидывающей зарвавшегося врага.

– Ваше поведение подрывает авторитет власти конунга, – незамедлительно начал орать Влад, перейдя в этом споре во встречную контратаку. – А значит – и ваш авторитет тоже. Расхлебывать же всем вместе придется, когда потерявшие уважение принесут мне черную метку.

– Это не пираты, Владислав Юрьевич, – начала умничать Марина. – Они не знают о таком…

– Заткнись! – завелся не на шутку конунг. Вот и пришло время Владу обламывать бока пытающейся обрести самостоятельность очередной подчиненной. Марина последнее время ходила по краю, ей хватало ума не вступать в открытый спор, в отличие от Светы или Натальи, но тема про Стига ее раззадорила, и она сейчас потеряла под ногами чувство реальности. Нет в мире более плавящей мозги похлебки, вышибающий мозг затем напрочь, чем кипящие в венах гормоны, бьющие призывом к продолжению рода. На том и стоит человечество.

– Ты в семье конунга! – бушевал владетель окрестных земель. – Ты часть меня и будешь делать, что я говорю! И не можешь просто так крутить шашни с кем попало. Ты думала, я шутил, когда говорил, что выдам тебя замуж только за принца? Ничего подобного – это не шутка. Отдаю тебя замуж, Марина, нашел тебе достойную партию.

– Да что вы себе позволяете! – завизжал поросенком раскрытый секретный сотрудник подразделения "К". – Нет у тебя такого права! Отец узнает – глаз на задницу натянет! Козел старый, рыжих себе набрал, с ними иди трахайся, а мне мозг трахать не надо! Я сама решу! Волю себе взял! Сволочь! – внезапно Марина остановилась. Ее удивила реакция Влада, который сейчас откровенно похохатывал над молодой и раззадоренной скандалом девчушкой. Нервно сжимая и разжимая ладони, она с дикой злобой и ненавистью посмотрела на своего оппонента.

– Тебе знакома такая персона, твоя тезка, Марина Мнишек, о дитя суррогатных единых госэкзаменов? – совершенно спокойно спросил Влад. – Говорят, история всегда повторяется. Будет у тебя, Марина, и свой Лжедмитрий. Вернее, Алехандро, наследный Великий "херцог" Маткмарский. Ведь тебе под глубоким прикрытием работать не привыкать. Хороший руководитель, как я, например, всегда старается полностью раскрыть и использовать потенциал подчиненных.

– Что?! Какой Лжедмитрий Алехандро? – Марина настолько сильно удивилась, что даже поначалу забыла добавить истеричные нотки, но тут же исправилась: – Я вам не корова – выдавать меня замуж за кого попало!

– Так тебе твой Стигги не рассказал, что он на самом деле наследный герцог и его истинное имя Алехандро? – искреннее разыграл изумление наш главный интриган. – А я думал, что он тебе доверяет…

Услышав эту сногсшибательную новость, Марина скривилась будто съела лимон, а ее лицо немыслимо перекосило. Левый уголок рта пытался сардонически улыбнуться, а правый изображал тотальное неверие.

– Царства-государства у скрытного, но скромного Айвенго пока нет – разворовали. Лишенный наследства, бедный наш касатик. Но раньше они лежали южнее Торхольма и немного восточнее от нашего нынешнего местоположения – на побережье моря. Такой вот он у тебя, твой Стигги, котеночек в пирожке.

Влад не стал посвящать Марину в детали своего нового и, несомненно, в его мечтах, гениального плана и рассказывать сейчас весь расклад. Честно говоря, он его сам не знал, а вел себя в этом вопросе больше по наитию. Согласно составленным картам, Ведьмина река протекала недалеко от реки Хандалерг, впадающей уже в Восточное море. Конунг сразу закладывал реки как артерии своей будущей державы. Он рассчитывал понаделать барж-плоскодонок и с их помощью перекидывать по рекам припасы, войска и товары, преодолевая разрывы речных путей с помощью волока или даже прорыть канал. Далее, Ведьмина река, насколько ему теперь известно, на западе, куда она несла свои воды, впадала в Межгорное Море. Это Межгорное Море, кроме Ведьминой реки, по слухам, имело еще несколько рек, пополняющих его воды, и даже одну реку, которая проистекала уже из него. Весь этот водяной бассейн позволял надеяться на контакт, военный или торговый, в зависимости от целей, с целой дюжиной крупных государств нескольких рас. Конунг думал широко и на перспективу. Сейчас, как он надеялся, нашелся способ просунуть ногу в дверь и вполне на законных основаниях отбить под свои цели подконтрольное королевство в стратегически важном месте. Пандора – хорошее место, но, находясь в центре леса диких Ванов, расположено слишком далеко от любого возможного театра военных действий. Графство в Колючем лесу – перспективное в плане торговли место, но любое поползновение и захват близлежащих укреплений, по недоразумению называемые сейчас замками, выводили новоприобретенный домен на межгосударственный конфликт с соседями Колючего леса. Ситуация была конгруэнтна сложившемуся раскладу в Пандоре – центр глухого места, просто сразу взят немного больший масштаб. А аппетиты конунга росли. Ему теперь требовалось иметь под контролем независимый субъект международного права, в первую очередь, как легальный центр распространения религии – с морскими и сухопутными путями, по которым, как споры, искры религии Маниту разлетятся по всему Ванахейму, а потом, при внесении инициирующего реакцию катализатора, чтоб рвануло восстанием, как боеприпас объемного взрыва, снося к чертям собачьим эльфийское владычество. Но без реального куска земли под контролем он пока находился в статусе удачливого кондотьера, не более.

– Ваша Светлость! Есть контакт на холмах! – прибежал с радостной вестью под окна командирского терема посыльный от поисковой партии, внеся паузу в накалившиеся прения. Техническая победа на этом этапе разговора осталась все-таки за конунгом.

Влад схватил кусок грязно-желтой местной бумаги с кроками окрестностей приречной крепостцы и, перегнувшись через подоконник, уточнил у гонца:

– Дирби, ориентир назови, что ты мне опять, лаптем показывать будешь?

– Сэр, ориентир семь холмов, квадрат "джи-пять"! – исправился вестовой.

– Молоток, Дирби! Сообщи нашим спецам по подземным работам. Далее, бери второй взвод, хватай лопаты, и вперед! Марш, марш, марш!

Влад свернул карту дважды пополам и убрал в карман камзола. У него был бзик по поводу различных карт – он, чуть выдастся свободная минутка – начинал их чертить на чем попало. Казалось, с точки зрения национальной безопасности это была большая прореха, но качество и точность этих карт настолько сильно расходились с реальностью, часто со своими закорюками будучи понятными только конунгу, что тут уже речь скорее шла о масштабной дезинформации возможного шпиона. Эта же карта, которую он сложил и убрал, с ориентирами на местности, как и ее копии, была точна, потому что ее выполнил Стиг.

Конунг вернулся от подоконника обратно в комнату и посмотрел на все еще находящуюся в глубокой задумчивости Марину.

– Я с самого начала знал, что именно эта семерка холмов самый перспективный вариант! – торжествующе заявил ушедшей в себя Марине Влад. – Все раскопки вдоль берега – и наши, и те, что велись здесь до нас – ничего не принесли, кроме обугленных остовов и всякой разной мелкой фигни. И, наконец, вот он, прорыв. Право слово, чувствую себя Шлиманом, раскопавшим Трою, в хорошем смысле слова, разумеется.

– Считаете себя самым умным? – не сдержала эмоций Марина. – А говорят, он сфальсифицировал. Сам подкинул все артефакты!

– Хорошо, я чувствую себя Гумилевым, раскопавшим Саркел, Белую Крепость. Иди, вообще, Марина, тебе пора со своим Алехандро заняться планированием взрыва пассионарности на последней фазе этногенеза.

– Чего? – не поняла сентенций псевдонаучного бреда интеллектуальная Марина. – Взрыв пассионарности невозможно запланировать…

– Иди Стига мне найди, мать! – хлопнул ладонью по столу Влад. – Так и скажи ему: возьмется, за это дело – станет козырным разведчиком, как Штирлиц. Сама вспомни биографию Серого Императора. Иначе не быть тебе его женой.

Взгляд Марины остекленел. Влад пошел на добивание в их милом семейном споре. Врага всегда нужно уничтожать без остатка, иначе расклад может и поменяться.

– Женой, женой. Я сразу сказал, еще когда мы с деревней летающей мудохались – за шашни на стороне положена или расчлененка, или передача другому. Ты явно выбрала второй вариант. Женой конунга ты теперь быть не можешь, мы отыгрываем все на полшага назад, что ты дочь конунга. Приемная или родная – неважно. Спешу расстроить, в твоем новом статусе блядки тоже не положены. Этим поведением вы всю нашу компанию подводите под молотки! Еще раз повторяю, "для тех кто в танке": власть моя как конунга держится только на уважении. Не будет уважения – всех нас порешат. Местные средневековые традиции такое тут только приветствуют. Раз по кустам целуетесь – значит, поженим, а статус жениха подтянем до минимального приемлемого. Я не понимаю, чего тебе еще надо? Или вы со Стигом рассчитывали на несчастную любовную историю, достойную Шекспира, про Юлю и Рому?! Потрахались и разбежались, без лишних обязательств? А вот тебе уюшки! Я не дам все дело пустить под откос из-за вашего всплеска гормонов! Свободна!

Дверь хлопнула. Марина убежала, странное дело – оставив последнее слово за руководителем. Конунг вернулся к планированию своих дел, вырисовывая галочки и даты напротив начерканных абзацев в записной книжке.

Конунг планировал широко отпраздновать свадьбу генерала Вита с миледи Аннет, потом встретить свой профессиональный праздник, который был намечен на 29 июня, широко известный как "День партизан и подпольщиков", а уж затем выдвигаться на Торхольм вместе с войском. Сейчас же у него в планах стояли археологические раскопки у приречной крепости. Влад снова прикинул, что тут можно было бы найти: серебро с золотом и прочая бижутерия отпадали сразу, все драгоценное давно бы прибрали к рукам, несмотря на любое препятствие, пусть это даже три сумасшедшие речные ведьмы. Интереснее расклад возникал с магическими артефактами, но тут у конунга тоже создавалось впечатление, что "все уже украдено до нас". Оставалось на его взгляд только одно – забытая технология, причем за давностью лет настолько покрытая песками забвения, что народной молвой и фольклором к нынешним дням возведенная во что-то мифологическое. Времени записывать более чем многочисленные легенды и верования у конунга не было совершенно. Еще меньше у него обнаруживалось желания исследовать и интерпретировать этот фольклор, даже если бы он отдал приказ собрать базу устных сказаний. Он сам сделал вывод на основе имеющихся данных. Все было как дважды два: поселение располагалось на берегу реки, на пересечении сухопутных и речных торговых путей. Значит, спрятанное, как ни парадоксально это звучит относительно предыдущих выводов – это либо огромный клад, либо склад с чем-то ценным. Конунг очень хотел найти схрон, доверху наполненный магическими бутылями с чистыми химическими элементами. Это позволяло сразу решить вопрос с вооружением. Его также устроил бы небольшой волшебный металлообрабатывающий заводик со сталелитейным цехом.

Но это пока еще были только мечты и несбывшиеся планы. Влада отвлекли от его размышлений шнырянья новой прислуги, притащившей какую-то еду на стол.

Многообещающе посмотрев в сторону рыжих красавиц, уже со смешками, прикрывая ладошками рты, игриво стреляющими глазками на своего нового владельца, конунг вышел вон из терема, прихватив со стола пару пирожков. Он направился прямо на место раскопок. Натренированная и заинструктированная Ингваром охрана, получив указание выдвигаться к квадрату раскопок, споро рассеялась двойным веером, прикрывая своего полководца. Неожиданно громко матюгаясь, из-за выступившего акустическим усилителем "колодезного эффекта" башни ПВО, артиллеристы разбирали свой эрликон, чтобы согласно инструкциям последовать вслед за конунгом, куда бы он ни направился. Влад, с интересом выслушивая эти басистые рулады, благосклонно подождал артиллеристов у ворот крепости. К его полному удовлетворению, расчет материл все на свете и совершенно игнорировал саму причину их спешки – собственно Вальдура Арвенстарского. Психика человеческая иногда дает совершенно невообразимые выверты, производя подмены понятий порой незаметно, но совершенно неизбывно. Ингвар, да и многие в ближайшем окружении конунга, не понимали этой мании: иметь всегда под рукой снаряженный эрликон. Драконобоязнь, про которую откровенно намекал им сам Влад, они отметали как глупую шутку. Ведь конунг завалил на глазах у свидетелей в один день четырех драконов, откуда после подобного взяться у эпического героя этой болезни? В их мировоззрении все структурировалось довольно просто – тех, кто боится драконов, монстры убивают. А Влада драконам самим было в пору бояться.