Текст книги "Семь горных воронов"

Автор книги: Ванда Алхимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Этот деревенский парень так и стоял у миледи перед глазами, с его спутанными волосами, по-детски пухлыми губами и руками, обладавшими чудовищной силой. Сначала она даже подумала, что заболела: ее знобило, кидало то в жар, то в холод, все тело ломило. Миледи извивалась на своей огромной постели, кусая руки и горя огнем изнутри. Между ног у нее стало мокро, внизу все тянуло.

Миледи среди ночи вскочила с постели, подняла служанок и своих наперсниц, заставила хлопотать вокруг себя, отпаивать холодной водой, травяным настоем и парным молоком. Ее злили все вокруг, хотелось кричать, плакать, швырять в бестолковых женщин чашками и всем, что подвернется под руку, голосить, причитать и одновременно смеяться, носиться туда-сюда, как кошка, валяться по полу, петь, танцевать и прыгать по кровати.

Лежа на постели и комкая одеяло, миледи Воронов утирала лоб платком и думала, что сошла с ума. Однако она взяла себя в руки и постаралась отыскать причину своего безумия. Сделать это было непросто: за все двадцать пять лет, прошедших со времени первой брачной ночи, она ни разу не желала мужчину, тем более так страстно и безоглядно. Когда же ее накрыло внезапное понимание причины своих мучений, миледи Воронов закрыла лицо руками и рассмеялась. Горные духи покарали ее. Возможно, за то, что она нарушила свое обещание, данное еще в детстве среди ночи, пахнувшей вереском, дождем и ветром. Но даже во внезапной женской слабости миледи Воронов оставалась собой. Ночь она провела без сна, зато утро встретила взвешенным решением.

Снаружи послышались шаги. Миледи затянула корсет и выглянула наружу: к карете подошел Каэрвен и поклонился.

– Можно ехать дальше.

Миледи молча кивнула и махнула рукой. Тут же карета качнулась и тронулась вперед. Солнце уже сползало за горы, но до первого своего имения в долине Вороны должны добраться еще засветло.

Глава 5

Старший Ворон осторожно открыл дверь в спальные покои и проскользнул внутрь. Его жена Морна стояла возле детской кроватки и смотрела на спящих детей. Услышав за спиной движение, она обернулась, и у Ворона замерло сердце. Почти так же, как в их первую встречу.

Морна была одного с ним роста, ее густые черные волосы спадали до пояса мягкими крупными кудрями. Кожа лица была такой нежной и гладкой, что казалась чуть светящейся, и на ней ярко выделялись яркие, словно подкрашенные, губы. Но самым привлекательным в этом удивительном лице были глаза бирюзового цвета, которые могли менять цвет в зависимости от освещения и настроения. Иногда они становились прозрачными, словно зеленое стекло, иногда приобретали цвет морской волны в солнечный летний день.

Ворон подошел к жене, нежно обнял и притянул к себе. Морна склонила голову ему на плечо, прижалась и улыбнулась. Ворон огладил сильную гибкую фигуру, залюбовавшись на налившуюся грудь, и осторожно положил ладони на выпирающий живот. Через несколько секунд изнутри пришел легкий толчок.

– Дерется, – шепнул Ворон.

– Это он дуется, что тебя не было весь день.

Вокруг глаз Морны собрались морщинки, и она тоже накрыла ладонями свой живот.

– Прости, дел много, – извинился Ворон и потянулся за поцелуем.

Пока он ощущал привычную мягкость губ, в кроватке завозились. Ворон отстранился и посмотрел туда, где, сладко сопя и разметавшись во сне, крепко спали два черноволосых мальчика шести и четырех лет. Младший жадно сосал большой палец.

– Люблю их, – шепнул Ворон, обнимая жену. – Мои воронята.

– Скоро их будет трое, – улыбнулась Морна. – И шуму прибавится.

– Это да, – вдруг помрачнел муж.

Он взял жену за руку и увел в смежную комнату.

– Что-то стряслось? – спросила Морна, морща лоб.

Ворон сел на кушетку, подвинул столик и налил в стакан темного вина. Отпил, смакуя, а потом сказал, не глядя на жену:

– В столицу едут моя мать и три младших брата.

– О, – удивленно отозвалась Морна, осторожно усаживаясь рядышком. – Вот это действительно большая новость.

Ворон молчал и крутил кубок в руках. Жена нежно положила ему на плечо руку:

– Ты боишься встречи с ней?

– Я боюсь не за себя, – покосился на нее Ворон. – А за тебя.

Морна подняла брови.

– Но она же твоя мать. Не думаю, чтобы она до сих пор на тебя так злилась. Шесть лет прошло. И потом, ты же посылал ей письмо за разрешением?

– Ага, только пока оно шло, я уже женился, – мрачно ответил муж. – А когда ее ворон принес мне ответ, я его даже не прочитал, потому что все равно было уже поздно.

– Ну, думаю, все не так плохо и она тебя простит, – ласково улыбнулась Морна. – Тем более мы покажем ей внуков.

Ворон серьезно посмотрел на жену.

– Ты просто не представляешь, кто она такая. Ладно, не хочу об этом говорить. Пусть будет что будет.

– А когда она приезжает?

– Выехали вчера, значит, недели через две, – вздохнул муж. – Пойду умоюсь, устал я сегодня. Встречался с братьями, пытался как-то объединить всех… Но не вышло.

– Вы странные, – огорченно заметила Морна. – Вроде братья, а не дружите. И все такие разные. Твоего второго брата я боюсь, Белый Ворон тоже пугает… А Гордый – он словно не из вашей семьи.

– Да, все так… – Старший взъерошил волосы. – Но ты глубоко ошибаешься насчет Белого. Он единственный из всех нас, на кого можно положиться.

– А те три брата, что приедут с миледи? – спросила Морна, поправляя прическу.

– Ну, я их плохо помню, – признался муж. – Красный в детстве был тихим, скрытным, но довольно противным. Такой показной тихоня с прилизанными волосами, а от самого жди беды. Дикий в детстве был злым, угрюмым и кидался драться по любому поводу. Помню, как-то мать приказала его выпороть вожжами на конюшне, его отхлестали до крови, а он молчал, только смотрел с ненавистью. Про Седьмого Ворона я вообще ничего не могу сказать. Он тогда был совсем малыш, застенчивый, все время прятался по углам и, кажется, любил своего пони больше, чем нас всех, вместе взятых.

– Ох… – Морна прижалась к мужу. – Ну, думаю, они выросли и все изменилось.

– Не знаю, – покачал головой Ворон. – Может, ты и права. Но что-то тошно мне. Обними меня.

Морна охотно исполнила его просьбу.

* * *

Белый Ворон обитал в левом крыле дворца, в самом конце, там, где доживали свой век старые вельможи, которым король милостиво разрешил оставаться на его довольствии при дворе.

Три небольшие комнатки: спальня, гостиная и еще одна, которую Ворон приспособил для своих занятий медициной. Там повсюду лежали толстые рукописные книги, свертки, кульки, букеты трав; стояли мензурки и горелки, бутылки с настойками, баночки с мазями и прочие атрибуты практикующего лекаря.

Формально Белый числился в штате придворных лекарей, но во дворце к нему никто не обращался. Поэтому он в основном практиковал в городской больнице для бедных или выходил на ночные вызовы городских стражников на уличные происшествия и в таверны.

Вот и в этот раз выдалась бессонная ночь: в поножовщине две проститутки сильно порезали друг друга, да еще какой-то бедолага-путешественник повесился в дешевой грязной таверне у городских ворот. Откачать его не удалось.

Белый Ворон вернулся домой в десятом часу утра, уставший и опустошенный. Слуг он не любил, предпочитая одиночество, и единственный помощник приходил только по вызову. Поэтому альбинос в удивлении застыл перед своими покоями, обнаружив, что дверь открыта. В нерешительности он шагнул внутрь и замер от изумления: у стола на стуле чинно сидела принцесса Лорна и смотрела темными от страха глазами на человеческий череп, скалившийся ей со стола.

– Принцесса? – от удивления забыв правила этикета, воскликнул Белый.

– Ой, наконец-то! – Лорна обрадовалась и соскочила со стула. – Лорд Белый Ворон, зачем вам эта гадость и отчего тут такой беспорядок? Кстати, желаю вам доброго утра и хорошего дня. И приношу извинения, что пришла без спроса. Но вас никто не мог найти, а тут тоже никого не оказалось. Где все слуги?

– Ох, простите, – спохватился Белый. – Просто я никак не ожидал увидеть вас у себя, да еще так рано. Слуг у меня, к счастью, почти нет, а череп и беспорядок… Ну, это неизбежные спутники профессии лекаря.

– Так у него же уже нечего лечить! – резонно заметила Лорна, косясь на череп. – И почему слуг нет «к счастью»?

– Я не очень люблю, когда рядом находятся посторонние люди, – улыбнулся Белый. – Не хотите ли чаю?

– Да, пожалуй, вы очень любезны, спасибо, – заученно ответила Лорна, а потом посмотрела на суетящегося Ворона пристально и задумчиво: – Так у вас и жены ведь нет, правильно?

– Да, вы совершенно правы, – усмехнулся Белый, накрывая на стол.

– А почему? – заинтересовалась принцесса. – Жена должна быть у всех мужчин.

– Ну, – запнулся альбинос, – видите ли… Я не слишком нравлюсь женщинам. С моей внешностью вряд ли кто-то меня полюбит. Я некрасив, а женщинам нравятся привлекательные и храбрые.

– Вы заблуждаетесь, – важно сказала Лорна, расстилая на коленях салфетку. – Вы вовсе не некрасивый. Просто эти ваши женщины неправильно на вас смотрят. Они на вас смотрят издалека, а тогда вы действительно кажетесь немного некрасивым. Но если на вас посмотреть вблизи, то вы очень хороший.

– О… – Белый Ворон не знал, плакать ему или смеяться. – Что ж, я обязательно это учту.

– Конечно. – Лорна подождала, пока он подаст ей сладкий травяной чай. – Вам давно пора взяться за ум и жениться. Моя воспитательница говорит, что без жены мужчина никуда не годится.

– Ну… – Белый Ворон смущенно хихикнул, не зная, как себя вести в такой щекотливой ситуации. – Хорошо, буду надеяться, что какая-нибудь девушка разглядит меня вблизи и разделит ваше мнение обо мне.

– Если не разделит, значит, она глупая и жениться на ней не надо. – Лорна отпила чай. – Очень вкусно. Спасибо.

– А зачем вы, простите, вообще-то пришли? – вдруг осенило Белого Ворона.

– Я нанесла вам официальный визит, как и положено особе королевской крови, которая должна интересоваться тем, как живут высокородные лорды, гостящие во дворце, – пояснила Лорна. – А нет ли у вас печенья?

– Э-э… Если только бисквиты, – покраснев, сказал Белый.

– Вполне подойдет. – Лорна улыбнулась ему, как ее учила воспитательница. – А потом вы проводите меня до моих покоев?

– Если вы того пожелаете, то разумеется, – обескураженно ответил альбинос, в ужасе представив десятки взглядов и всеобщее шушуканье.

– Я изволю, – заверила Лорна. – Спасибо за бисквиты. Они чудесны.

Белый Ворон покосился на корзиночку с сухими трехдневными бисквитами и горячо захотел провалиться сквозь пол.

Глава 6

Эйнли сидела на телеге и смотрела вперед. Они еще два дня назад покинули горы и пересекли границу владений Воронов. Перед караваном распахнулся Большой тракт, соединяющий Тамврот, столицу, с портовыми Воротами Запада – шумным проходным городом, где правил Лиран Быстроногий.

Дочь кузнеца, которая всю свою недолгую жизнь провела в горах, даже не представляла, что бывают такие бескрайние поля, засаженные гречей и рожью, и могучие полноводные реки. Бесконечный горизонт, к которому убегал Большой тракт, ее просто пугал.

Постепенно по бокам тракта стали появляться деревни и небольшие городки, постоялые дворы, а на перекрестках все чаще встречались виселицы, и стояли они отнюдь не пустыми.

По мере приближения к Тамвроту на дороге становилось все многолюдней, и хотя караван миледи Воронов почтительно пропускали, у бедной Эйнли так и разбегались глаза. То мимо проносился во весь опор королевский гонец в ярко-синем котте, поверх которого был надет желтый сюркотт, и таком же разноцветном колпаке, то следовала украшенная выкованными из золота гербами карета высокородного лорда, то проезжали угрюмые, закованные в кольчуги наемники, похожие на разбойников, а то в железных клетках везли и настоящих разбойников, от которых воняло густым звериным духом. Плелись пешие странники, бедняки, паломники, кочевали пестрые ватаги бродячих актеров и музыкантов, попадались пешие и конные менестрели с лютнями или волынками.

Когда вдали показались высокие башни и шпили храмов Тамврота, на дороге встал первый таможенный пост. Тут дорога делилась на четыре: крестьяне с телегами и стадами шли по одной, купцы со своими товарами, а также зажиточные граждане – по второй, лорды, наемники и прочие воины – по третьей, караваны знатных особ – по четвертой.

Каэрвен долго ходил вокруг телег с таможенником, подсчитывая дорожную пошлину, потом еще дольше оформлял документы и оплачивал ее, и только потом все вновь двинулись в путь по гладкой ровной дороге, по бокам которой то и дело попадались дорогие постоялые дворы, а вдали виднелись роскошные замки придворной знати.

Тамврот стоял на холме, окруженном искусственным рвом. В стене с четырех сторон света открывались четверо ворот – Летние, Весенние, Осенние и Зимние, и к каждым вел огромный подъемный мост. На ночь мосты поднимались, а ворота запирались на крепкие засовы. Внутри столица была поделена на округа, а каждый из округов, в свою очередь, на слободы.

В центре, на самой вершине холма, стояли королевский дворец, Храм Небес, Храм Трехликой Богини, казармы королевских гвардейцев и дворцы самых знатных лордов. На Южной стороне располагался Королевский парк, почти лес, в котором было запрещено охотиться всем, кроме королевских охотников, доставляющих дичь на кухню короля Эннобара.

Все это рассказывала девушкам госпожа Маргарет, пока они ехали по мощенной серым булыжником мостовой Тамврота и восторженно глазели на многоэтажные дома, дворцы и уличную толчею.

– А мы-то куда денемся? – задала вопрос Тара, дочка госпожи Маргарет. – Миледи-то, наверное, в сам дворец позовут, а с нами что будет?

– Мы все, кроме стражников, тоже будем жить во дворце с миледи, – сказала Маргарет, снисходительно посмотрев на дочь. – Ей выделят отдельные гостевые покои, там и обживемся. Не знаю уж, сколько мы тут пробудем, но миледи привыкла к удобству и вряд ли изменит своим привычкам.

Тут всем пришлось замолчать: впереди открылся королевский дворец, вернее, ограда вокруг него, и караван снова остановился.

Каэрвен пошел с документами и списком людей к главному привратнику, и еще долгое время они проверяли, выясняли и обсуждали груз и пассажиров. Вперед пропустили только карету миледи и трех ее сыновей. Остальным остался заниматься Каэрвен: надо было не только доставить слуг, знатных миледи и все вещи в покои, выделенные матери Воронов, но и разместить своих людей в отдельных казармах, построенных специально для воинов лордов, гостящих у короля.

Во дворце миледи и братьев встретил лорд-управляющий и сопроводил в отведенные покои, где все уже было готово и ждала вышколенная прислуга.

– Я знаю, что король желал бы видеть меня прямо сегодня, но передайте, что я измучена дорогой и сама приду завтра на утренний прием, – заявила миледи Воронов лорду-управляющему. – Пусть девушки отведут меня в опочивальню, а сюда побыстрее проводят моих знатных спутниц и прислугу.

Лорд-управляющий рассыпался в любезностях и поклонах, но миледи, не дослушав, скрылась за дверями опочивальни.

– Лорды, дозвольте проводить вас в ваши покои, – раскланялся симпатичный юноша. – Вот те три двери ведут в ваши опочивальни.

– Очень мило, – проворчал Дикий Ворон, осматривая роскошную обстановку. – Я-то надеялся переночевать в конюшне…

– Ага, чтобы удрать оттуда в город! – фыркнул Красный брат.

– Не без этого, – ухмыльнулся Дикий, многозначительно подмигивая.

– Думаю, не стоит гневить миледи в первый же день, столица никуда не денется, – рассудил Красный. – Я тоже порядком устал от этой дороги и чешусь от желания залезть в горячую ванну. Пойдем спать, завтра надо быть в лучшем виде, чтобы приглянуться королю.

– Пусть его тролли задерут, – пробурчал вполголоса Дикий. – Будь моя воля, я бы прямо сегодня отправился домой.

– Но воля тут не твоя, – миролюбиво заметил Красный, взял брата под руку, и они удалились в свои комнаты.

Младший Ворон вздохнул и осмотрелся. У стены стояли два мальчика и преданно смотрели на него.

– Мне бы… умыться, – краснея, пояснил Младший.

– О, это все есть у вас в покоях, – обрадовались мальчики. – Мы можем помочь.

– Как – в покоях? – широко распахнул глаза Младший. – Куда же там… Ну, это…

Мальчики едва сдержались, чтобы не прыснуть. Потом один объяснил:

– У вас в опочивальне есть балкон. С него по доскам можно пройти в отхожее место. А для омовения стоит умывальник.

Младший раскрыл рот, но счел за лучшее промолчать. И без того было неловко под любопытными взглядами мальчишек.

Он прошел в опочивальню, состоявшую из двух просторных смежных комнат, во второй из которых обнаружилась большая кровать, застеленная свежими простынями. Младший выглянул на балкон. На улице уже было темно, только светились окна дворца и фонари во дворе.

Это крыло заворачивало внутри двора, и напротив высилась стена другого дворцового крыла. Два параллельных балкона соединялись деревянным настилом, на котором темнело некое небольшое строение. Младший выглянул с балкона, принюхался и сразу понял назначение будочки.

– Фу, ну и порядки, – ужаснулся он. – Оно же все вниз падает… Да уж, тут надо почаще задирать голову.

* * *

Король Эннобар сидел на высоком престоле в центре Зала Приемов. Из спинки высокого трона, выточенного из черного дерева, вырастала статуя грифона: поднявшийся на задние лапы крылатый орелолев распахивал полную зубов пасть. Грифон был отлит из чистого золота, а в глазах и во лбу у него пылали три огромных рубина.

Король Эннобар оказался высоким крепким мужчиной, разменявшим шестой десяток. Его каштановую гриву щедро посеребрила седина. Сверкали серебряные нити и в пышной окладистой бороде. Наряд короля сочетал простоту и роскошь: на нем ладно сидели узкие штаны из тонкой шерсти, пристегнутые к мягким сапожкам, украшенным стеклярусом, а вышитая золотом красная верхняя туника с длинными шнурованными рукавами ярко сияла в свете солнечных лучей, пробирающихся сквозь большие высокие окна, сложенные из небольших разноцветных стеклышек. Поверх туники Эннобар набросил тонкий плащ из овечьей шерсти, окрашенный в ярко-синий цвет, на котором серебрились сложные узоры.

Младший Ворон завороженно смотрел на королевский венец – гладкий широкий обруч из желтого золота, с боков которого свешивались золотые же подвески, усыпанные мелкими сапфирами и рубинами, а спереди сиял огромный синий сапфир, похожий на упавшую с вечернего неба звезду.

Слева от Эннобара на престоле поменьше сидела королева Блейр, его вторая жена, младше короля лет на двадцать, слегка располневшая после вторых родов, А с волосами редкого золотисто-русого цвета, которые все придворные филиды воспевали как «сияющие», «златые, словно солнце» и прочими лестными эпитетами.

Но Блейр привлекала внимание не только красотой: во всем ее облике отпечатались сдержанное благородство, кротость и доброта. Королева не принадлежала к четырем главным родам королевства, но зато ее род гордился чистотой своей крови, идущей от первопредков.

Миледи Воронов для первой встречи нарядилась в старинный костюм. Верхнее платье ее одеяния было соткано из тяжелой золотой парчи и расшито мелким розовым жемчугом от воротника до подола. Оно было наглухо закрытым и подвязанным кушаком из той же материи, густо усыпанным крупными изумрудами, топазами и сапфирами. Голову миледи покрыла кружевной тончайшей вуалью, расшитой серебряной нитью и мельчайшими белыми жемчужинками. На груди сияло массивное ожерелье из сапфиров, в центре которого сидел большой дымчатый топаз, тускло блестело несколько тяжелых золотых цепей, а руки сверкали от обилия тяжелых драгоценных перстней. Вдобавок ко всему миледи Воронов распустила роскошные темно-русые волосы, которые доставали почти до колен, вырываясь из-под вуали.

Она шла к престолу, сияя, как сказочная фея, и чуть заметно улыбалась Эннобару и Блейр. От нее нельзя было глаз оторвать. Стоявшие позади три брата впервые почувствовали себя настоящими высокородными и впервые увидели свою мать во всей ее ослепительной красе и знатности.

Миледи Воронов остановилась, не доходя до трона пяти предусмотренных этикетом шагов, и легко поклонилась обоим владыкам.

– Я искренне рад видеть тебя, Карей, миледи Воронов, – обратился к ней Эннобар.

– Мы просто счастливы, что вы сочли возможным посетить нас, – добавила королева, улыбаясь тепло и искренне.

– Для меня большая честь снова появиться при дворе и видеть вас, мои владыки, – снова поклонилась миледи (по наблюдениям многих придворных – едва заметно, почти пренебрежительно). – Кроме того, со мной прибыли три моих младших сына. С вашего позволения – Пятый, Шестой и Седьмой Вороны.

Красный, Дикий и Младший братья по очереди выступили из толпы и низко поклонились престолам. Младший чувствовал, что на него в эту минул устремлены все глаза, а его фигуру, манеры и костюм разбирают по ниточке, и от стеснения у него все поплыло перед глазами.

– Рыжий похож на тебя, а оба темных – на Аодха, – заметил Эннобар.

Улыбающееся лицо миледи на секунду покрыла тень.

– О… Насчет Младшего вы ошибаетесь, мой лорд. Этот меньше всех похож на моего покойного мужа.

– Хм… – Эннобар пристально всмотрелся в потеющего от ужаса Младшего. Серые глаза короля зорко ощупывали атлетическую фигуру. – Ну, тебе, как матери, виднее… Я хочу объявить, что сегодня утренний прием закончится досрочно. Главное событие дня – это прибытие миледи Воронов. Посему я откладываю все дела, чтобы как следует принять нашу дорогую гостью.

С этими словами Эннобар поднялся с трона, спустился по ступеням, подошел к миледи Воронов, почтительно предложил ей руку, а потом торжественно повел ее в Зал Пиров. Королева спустилась с трона и подошла к Красному Ворону. Тот сообразил и тоже предложил ей руку. Блейр улыбнулась: ей понравился пригожий и обходительный Ворон. Она ласково смотрела на него светло-серыми, как дымчатый агат, глазами, подернутыми нежной поволокой. Красный повел королеву следом за Эннобаром и матерью, а за ними потянулись и все остальные.

Четверо старших Воронов стояли впереди толпы придворных. Когда мать проходила мимо, они низко ей поклонились, а миледи быстро кивнула в ответ.

На пиру миледи Воронов заняла место слева от королевы, которая, в свою очередь, сидела слева от Эннобара. Когда все расселись по местам, миледи Воронов подняла руку, прося внимания.

– Мой лорд Эннобар, – обратилась она к королю. – Моя миледи Блейр. У меня есть для вас один дивный горный цветок – Серебряное горлышко, чей голос заставляет забывать о тревогах и страстях человеческих.

Заявление вызвало всеобщее любопытство. У королевы глаза так и засияли: она очень любила всякие редкие диковинки. Миледи Воронов сделала знак Маргарет, стоявшей у стены, и та подтолкнула вперед бледную от волнения Эйнли, одетую в простое платье из голубого льна и с простой прической, украшенной голубыми же лентами.

Эйнли судорожно сглотнула, стараясь смотреть куда-то между королем и королевой. От волнения у нее все плыло перед глазами, и лица виделись смутно. Она набрала в легкие воздуха и запела, прикрыв глаза.

В Зале Пиров свод и стены давали идеальную акустику. Отраженный от стен сильный, чистый, глубокий голос поднимался вверх. Казалось, от него вибрировали кубки, кувшины, сердца и души. Сначала Эйнли немного не вытягивала, но потом выправилась, закрыла глаза, сосредоточилась, и голос ее полился полноводной вольной рекой.

Все, кто сидел за столами, заслушались. Эннобар прикрыл глаза и подпер щеку рукой. У Блейд на глаза навернулись слезы. Кто-то шумно высморкался. Слуги замирали, не донеся блюд до стола, служанки забыли о сплетнях, мужчины – о взглядах придворных красавиц. Все слушали чудную певицу, привезенную миледи Воронов. Эйнли допела и молча опустила глаза. Секунду стояла тишина, а потом зал взорвался восторгами и хлопками.

– Вот уж действительно Горный цветок, – с восхищением воскликнул Эннобар. – Миледи, вы по-прежнему умеете поразить. Очаровать, покорить… Вы совсем не изменились!

– Спасибо.

Видно было, что миледи польщена. Она отпила из кубка и милостиво кивнула замершей девушке.

– Вот, милая, возьми. – Королева Блейр протянула девушке медовый пряник, который взяла со своей тарелки.

Едва живая от волнения, Эйнли робко подошла к королеве и приняла из ее рук подарок. Ослепнув и оглохнув, она побрела куда-то назад, кланяясь и пятясь. О ней уже забыли, а кто-то и обсуждал ее, не скрывая голоса. Бедная Эйнли готова была разрыдаться. Но тут ее за подол платья схватила жесткая рука.

– Вот дуреха, – прошипела госпожа Маргарет, силком усаживая девушку рядом с собой на лавку. – Не хватало еще опозориться на глазах у королевской четы! Сиди уж тут, потом с тобой разберусь.

Эйнли села, сжимая в руке пряник, и уставилась в тарелку. Ее трясло.

– Хорошо поёшь, заслушался, – сказал вдруг знакомый голос.

Эйнли подняла глаза. Через стол, прямо напротив нее, на мужской половине сидел Младший Ворон. Он улыбался ей, как старый добрый друг. Эйнли немного пришла в себя и тоже робко улыбнулась.

– А что королева тебе дала?

Младший перегнулся через стол.

– Вот, – показала пряник Эйнли.

– Интересно, вкусный? – задумался вслух Младший, рассматривая лакомство.

– Наверное, – растерялась Эйнли.

Она аккуратно разломила пряник и протянула половинку Младшему.

– Ух ты! – обрадовался тот, забирая свою часть королевского подарка.

Одновременно они откусили по куску и принялись жевать, глядя друг на друга заблестевшими глазами.

– М-м-ням, – причмокнул Ворон. – Объедение! Из чего он?

– Тесто и варенье какое-то, – прожевав, определила Эйнли. – Так и тает во рту.

– Прекратите оба! – всполошилась госпожа Маргарет. – Вы в лесу, что ли?! Болтают, как в деревне! Сейчас будет петь Принц менестрелей! Замолчите немедленно!

Эйнли и Младший Ворон переглянулись и дружно фыркнули. Пряник королевы как-то вдруг примирил их с непривычной обстановкой.

* * *

В кабинете короля Эннобара жарко пылал камин. Король сидел в кресле. Роскошный плащ он снял, парадную тунику сменил на более простую, льняную серую и гораздо короче, но с такими же шнурованными рукавами.

Миледи Воронов по-прежнему оставалась в своем старинном платье, но уже успела снять вуаль, все драгоценности, а кушак заменила простым изящным пояском. Она ходила туда-сюда по комнате.

– Лиран Быстроногий доберется сюда только послезавтра к вечеру, – сказала миледи. – Поэтому я бы предпочла собрать Военный совет завтра в полдень.

– Как скажете, миледи, – согласился Эннобар и отпил из кубка вина. Миледи с неудовольствием покосилась на кубок, но промолчала. – Мы с вами ушли прямо с пира, не дожидаясь окончания. Может, позвать сюда ваших сыновей? – предложил Эннобар.

– Нет, с ними я встречусь позже, – отказалась миледи. – Сейчас же хочу обсудить с вами брак между моим сыном и вашей дочерью.

– Да, я бы хотел сочетать браком Лорну с одним из ваших сыновей, чтобы укрепить связь между родами, – сказал Эннобар. – Аодх был мне словно брат, мы резали руки и мешали кровь. Мои родные братья тоже умерли, а сыновей мне пока Небеса не послали. Потому я хочу опереться на ваших сыновей, как на своих собственных.

– Они все в вашем полном распоряжении. – Миледи остановилась и посмотрела королю в глаза. – Я по первому же слову отдала вам четырех старших, а теперь привезла и трех младших. Выбирайте в зятья любого.

– Я надеялся, что это сделаете вы, – отнекнулся Эннобар. – Вы же лучше меня знаете их характеры и качества, вам и решать, кто годится на роль будущего правителя.

– Мне? – В голосе миледи прорезалась сталь. – Вы забрали их у меня десять лет назад и хотите сказать, что за это время не изучили как свои пять пальцев?

– Есть еще три младших брата, – пробормотал смущенный Эннобар.

– Да, есть, – зло сверкнула глазами миледи. – Три брата, просидевшие всю жизнь в горах. Прекрасные охотники и большие знатоки того, что прячется под подолом у крестьянских девок. Вы предлагаете посадить на престол кого-то из них?

– Я надеялся, что вы дали им достойное воспитание. – Эннобар смотрел на миледи, приоткрыв рот. – Конечно, лучше всего на роль жениха и короля подходил Старший…

– Но он уже женат, и не благодаря мне! – хлестко бросила миледи. – Равно как и ваша старшая дочь Рона – она уже обещана принцу Озерного королевства. Вы очень дальновидны, мой лорд, в вопросах политических браков.

– О браке с родом Озерных королей договаривались еще наши отцы, – мрачно сказал Эннобар. – Но мои старшие братья умерли, а мне у них невесты не нашлось – там третье поколение рождаются одни мальчики. Когда на свет появилась Рона, я вынужден был заключить помолвку, обручив ее с одним из принцев еще тогда, когда она лежала в колыбели.

– Но мой старший сын! – не выдержала миледи. – Его брак произошел только благодаря вашему попустительству!

– И с моего одобрения, – признал Эннобар, выдержав взгляд миледи, хотя далось ему это и непросто.

– Знаю, иначе я бы этого так не оставила, – раздраженно бросила его собеседница. – Но как вы теперь собираетесь выходить из положения? Может, расторгнуть брак под благовидной причиной?

– Какой, например? – насторожился Эннобар.

– Например, скоропостижное вдовство моего сына, – мрачно обронила миледи.

– Невозможно! – ужаснулся король. – Морна – вторая дочь Лирана Быстроногого. Во-первых, он может узнать, во-вторых, сейчас нам как никогда нужна его поддержка. Грядет война, и…

– Хорошо, оставим, – подняла ладонь миледи. – Но можете не сомневаться, что мой сын горько пожалеет о своем непослушании. Итак, остаются еще пять сыновей.

– Вы хотите сказать, шесть? – поправил ее Эннобар.

– Пятеро, потому что урод не в счет, – оборвала его миледи. – Итак, пятеро Воронов на выбор. Мудрого отметаем сразу. Если его допустить к власти, это обернется крахом. Дикий и Гордый – идиоты, Младший вообще ни на что не годится. Остается Красный Ворон…

– Почему это Гордый – идиот? – возмутился Король. – Один из лучших воинов королевства. Он храбрый, решительный и очень нравится людям. За ним готовы идти в битву, а молва славит за подвиги, красоту и веселый нрав. По-моему, миледи, вы промахнулись с выбором кандидата на престол.

– Да-а? – протянула миледи таким тоном, словно собиралась ударить короля по лицу. Эннобар даже непроизвольно откинулся в кресле назад и выставил перед собой кубок с вином. – Вы же пять минут назад сказали, что выбирать должна я?

– А вы сказали, что я лучше знаю ваших сыновей, – виновато напомнил Эннобар.

– Так мы с вами не сойдемся, – поджала губы миледи. – Правды тут нет, потому что каждый из нас выбирает того, кто ему ближе. Мы оба можем жестоко ошибиться, а от этого зависит не только дальнейшая судьба страны, но и наша с вами.

Эннобар глубоко задумался, уронив голову на грудь. Миледи стояла над ним, холодная, словно статуя. Жемчуг на платье тускло сверкал в отсветах огромного каменного очага.