Текст книги "Требуется невеста, или О на С 2 (СИ)"
Автор книги: Валерия Чернованова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– Ты как? Цела?
– Ты меня ранил! – возмущаюсь. Хоть возмущаться в пружинящем состоянии не очень-то получается.
– А ты попала мне прямо в сердце. Ленни…
Знакомый запах снова будоражит, накрывает, глушит все мысли. Пьянит своей горечью, напрочь отбивая желание продолжать рычать и фыркать, вместо этого пробуждая совсем другое. То, которое опасно и на которое ни один из нас не имеет права.
Я опускаю взгляд и вижу красное пятно на груди у Тёмного, а потом снова смотрю на него, потому что по-другому просто не получается. В его глазах продолжает таять, плавиться серебро, в то время как губы… Губы уже почти касаются моих губ.
– Значит, я выиграла? – уточняю, почему-то шёпотом, чувствуя его прикосновения к щеке, ласкающие и мягкие, а ещё немного дразнящие. Пальцы скользят по изгибу шеи, забираются за вязаный ворот и снова возвращаются наверх; перебирая волосы, поглаживают затылок.
И я больше не чувствую в себе циркуляцию злости, а то, что чувствую, хочется продолжать чувствовать дальше.
– А я проиграл, – соглашается Гаранор. Тоже шёпотом, хриплым и таким глубоким, что у меня от него под безвозвратно испорченным свитером поднимается каждый волосок.
Умом понимаю, что надо бы оттолкнуть, а вместо этого уже почти что чувствую его поцелуй. Сама хочу этого поцелуя, как никогда и ничего не хотела. Настолько, что подаюсь, тянусь к нему, чтобы раствориться, утонуть в прикосновениях его губ.
В тот вечер я сделала для себя два открытия: одно приятное, другое, как это водится, не очень. Приятное заключалось в том, что пусть тормоза у меня и барахлили, но всё-таки, к счастью, не отказали окончательно. Я первая остановилась. И его остановила, хоть всё внутри меня этому противилось. И в этом-то как раз и заключалось самое неприятное: мне не хотелось, чтобы он останавливался. Мне хотелось большего.
Я хотела Гаранора Хороса.
Хвала богам, на мне был жилет, и стащить его оказалось не так-то и просто. Но Тёмный всё равно пытался, и я ему в этом, кажется, помогала. Ненормальная… Сама тянулась за его поцелуями, сама искала его губы. Впитывала в себя его дыхание, его запах, обжигающие прикосновения пальцев. Сходила с ума, пока не поняла, что ещё немного – и мне даже жилет не поможет. Не спасёт от ошибки, которая, если зайдём дальше, уже точно станет непоправимой.
И всё прекратилось.
Мы вернулись в отель – я была не в том состоянии, чтобы как ни в чём не бывало с ним ужинать. Поэтому ела в своём номере вместе с дочерью. После, уложив Литу спать, раскрыла коробку, которую вместе с едой доставил в номер портье.
Шёлковая пижама, явно дорогое нижнее бельё и свитер взамен тому, что пострадал в скайпарке. Надеюсь, всё это выбирала Камила, а не его величество лично.
Запретив себе думать о его величестве, легла спать. К счастью, уснула быстро, под шум дождя, скользящего по окнам, и свои безрадостные мысли. Утром так же быстро собралась, позавтракала и к десяти вместе с дочкой уже была готова к обратному полёту.
Короткая дорога до аэропорта, и вот мы сидим в салоне самолёта. Хорос впереди, я от него как можно дальше. Сижу и честно пытаюсь не обращать на него внимания. Едва ли не секунды считаю до конца полёта и стараюсь не вспоминать, забыть, вытравить из головы то, как мы с ним вчера целовались. Как я воспламенялась от его прикосновений. Вспыхивала и горела.
Сумасшедшая Эления.
– Сонорина Лэй, вы не могли бы дать мне адрес вашей няни? – нашептавшись с Хоросом, подходит ко мне его помощница, и я, встрепенувшись, перевожу на неё взгляд.
– Могу, – киваю и в свою очередь интересуюсь: – А зачем?
– К ней сегодня заглянет доктор, осмотрит её.
– Спасибо, – улыбаюсь Камиле, хоть и понимаю, что благодарить за внимание к Дине мне следует Хороса.
Но я после вчерашнего даже смотреть на него не решаюсь, не то что с ним заговаривать!
Камила улыбается мне в ответ и заносит в свой сейт адрес няни. «Какая всё-таки приятная девушка», – думаю я, а потом вздрагиваю. Мой сейт начинает громко пиликать, и в унисон с этим пронзительным пиликаньем звучит яростное ругательство высшего. Громкое и такое грязное, что мне даже хочется заткнуть уши. Уж не знаю, кому сначала: себе или Мариселе.
Кто бы мог подумать, что он вообще может так выражаться. Он – аристократ в йорг знает каком поколении, один из наиболее ярких представителей мировой элиты. Всегда такой невозмутимый… Ну ладно, почти всегда. Но точно не сейчас. Гаранор сидит, впившись взглядом в экран своего сейта, взглядом, от которого я на месте бедного устройства тут же распалась бы на детальки и микросхемы.
Камила бледнеет, нервно поджимает губы, а я машинально бросаю взгляд на свой сейт и столбенею в кресле.
Мне только что прилетело приглашение на… мою собственную помолвку. Праздник по случаю которой состоится в это воскресенье в загородной резиденции Хоросов.
Йорги…
– Это так у вас называется не форсировать события?! – обернувшись ко мне, рычит высший.
Вот, значит, что его взбесило.
– Я ничего не форсировала, – парирую холодно, тоже начиная раздражаться. – Я сама об этом только что узнала.
– Я поговорю с Ксанором! – Хорос произносит это как угрозу, как приговор. Будто не говорить с братом собирался, а сразу же при встрече его пристрелить.
– Делайте, что хотите, – отзываюсь устало и переключаю всё своё внимание на Литу, листающую книгу с голографическими картинками.
Больше мы с Хоросом не произносим в адрес друг друга ни слова и даже друг на друга не смотрим. Ксанор непонятно что чудит, а я ещё, оказывается, крайняя? Хочет разговаривать с братом – вот пусть с ним и разговаривает!
А я продолжу молчать. Пусть сами между собой разбираются!
Какое он вообще имеет право возмущаться? Я ведь не возмущаюсь, что он женится меньше, чем через месяц. Нет, я молчу скрепя сердце и даже желаю им счастья. В основном Фелисии. Гаранору желать как-то не получается.
Из самолёта выхожу, сверля мрачным взглядом затылок этого снова-всем-недовольного. Не понравилась ему, видите ли, новость об официальной помолвке. Да пусть хоть лопнет от злости!
Не успеваю так подумать, как понимаю, что старший Хорос действительно имеет все шансы лопнуть. Прямо сейчас, даже не добравшись до своей дорогущей машины. Спускаясь по трапу, замечаю, как из спортивного аэрокара показывается огромный букет цветов. Вернее, показывается Ксанор с огромным букетом цветом, в кожаной куртке, слишком лёгкой для такой прохладной погоды, и солнцезащитных очках. Ослепляя своей белозубой улыбкой, Тёмный идёт меня встречать.
Девушку, Светлую, которую он, кажется, всерьёз решил сделать своей невестой, а может, даже женой.
О-ё-ёй.
Глава 7: Гаранор
Гаранор
При виде брата я ускоряю шаг, мечтая размазать его об асфальт или швырнуть под шасси первого попавшегося самолёта. Может, тогда получится стереть с его рожи эту долбаную улыбку собственника, прилетевшего, чтобы забрать свою игрушку.
– Сонор Хорос… – Меня нагоняет Камила, на миг касается моего локтя, как будто говоря, что аэропорт – не место для размазывания чудовищ. А жаль. Мне сейчас этого безумно, просто адски хочется. Парой ударов в челюсть вытравить довольное выражение из физиономии Ксанора.
Я подхожу к нему первым, следом приближается Эления. Рядом со Светлой плывёт аэроколяска с Мариселой, на которую мой брат бросает быстрый взгляд, после чего суёт букет фее в руки и, притянув её к себе, по-хозяйски целует в губы.
После этого мне уже становится пофиг, где мы находимся. Меня словно током прошибает от йоргового поцелуя. Резко подаюсь вперёд, но останавливаюсь, когда Эления с поспешностью отстраняется от моего брата. Даже отходит от него на два шага, и атомный взрыв у меня в мозгах встаёт на паузу.
– Не думал, что ты так быстро вернёшься с Майкора, – мрачно смотрю на Ксанора.
Брат передёргивает плечами, приобнимает Ленни за талию.
Убью урода.
– Ты, наверное, надеялся, что я там сдохну от скуки. Я всё порешал, как самый послушный и примерный мальчик. Ленточку разрезал и даже, заметь, никому её никуда не засунул. С застройщиком познакомился, подписал всё, что только можно. Даже бухнул с губернатором и весь вечер ему рассказывал, как мы счастливы, что они наконец перестали выё… живаться и отдали нам свои земли.
Ну прямо сотрудник года.
– Как прошла встреча с избирателями? – в свою очередь интересуется чудовище, при этом целуя Элению в висок. – Судя по выражению твоего лица, хреново.
От этого невинного поцелуя бомба у меня в голове начинает обратный отсчёт, и я понимаю, что хреново сейчас станет Ксанору, и плевать, что это увидят окружающие нас низшие – мои ребята и сотрудники аэропорта.
Мне с этой девчонкой скоро уже на всё станет плевать.
К счастью, Эления это тоже понимает: что взрыв уже близок. Заявив, что ей нужно домой, берёт на руки Мариселу и просит охранника положить коляску в багажник. Правда, не уточняет, в чей, и Хиром кладёт её в мой.
– Я думал, мы вместе пообедаем. – Ксанор хмурится.
– У тебя рабочий день в разгаре, – напоминаю брату.
– Ну не рабство же, – сверкает чудовище глазами, после чего обращается к Элении: – Давай так, мы сейчас по-быстрому перекусим, а вечером ты мне уже подробно расскажешь, чем занималась вчера в Широне. В компании моего брата.
Светлая немного бледнеет, но явно не собирается долго страдать раскаянием, вместо этого сама наступает:
– Заодно поговорим и о внезапном празднике по случаю помолвки? – Лэй требовательно смотрит на Ксанора, даже щурится, вроде как грозно, хоть выглядит это совсем не грозно.
– И о нём тоже, – расплывается в улыбке чудовище.
– Ксанор…
– Ты же собирался не торопиться, – цежу я сквозь зубы.
– А я и не тороплюсь. Я ведь не свадьбу организовываю, а только скромную тусовку, после которой пресса уже точно будет знать, что мы поженимся, и перестанет доставать Элению. Но если ты, малыш, против, можем всё отменить.
Светлая раскрывает рот, собираясь ответить, но я оказываюсь быстрее:
– Лучше отмените. Так это не делается.
В ту же секунду я понимаю, что лучше бы заткнулся и куда-нибудь бы засунул все свои советы. В синих глазах феи появляется знакомый мятежный блеск. Метнув в меня злой взгляд, она, вся такая решительная и независимая, задирает голову.
Ну вот что за девчонка! Хочет меня, а продолжает ломать комедию с моим братом! Ни за что не поверю, что она точно так же тает и растекается в его руках. Наказать бы её, отшлёпать хорошенько за нежелание мне покоряться. За йоргово упрямство и отвратительную привычку делать всё мне назло.
Поняв, что мысли про Лэй и мою ладонь у неё на заднице, совершенно лишние на этом празднике жизни, я заставляю себя вернуться в здесь и сейчас.
– Если это поможет усмирить журналистов, то почему бы нет, – говорит она, демонстративно отворачиваясь от меня и поворачиваясь к Ксанору.
Вот точно надо отшлёпать. Её упругая задница этого явно заслуживает.
– Вот это я понимаю – моя сообразительная девочка, – расплывается в улыбке монстр.
– Может, быстро пообедаем, и ты подбросишь меня домой?
– Так и сделаем, – отвечает он ей.
Забрав коляску из моего багажника, перекладывает в свой.
– Не забудь, в два у нас совещание, – напоминаю брату и, больше не глядя на бунтарку, ныряю в салон аэрокара.
По дороге на работу Камила озвучивает мой график, но я её не слышу. Пытаюсь сосредоточиться на голосе помощницы, а вместо этого перед глазами маячит Светлая за столом какой-нибудь кафешки, с Ксанором и Мариселой.
Почему-то эта картина выбешивает даже сильнее, чем поцелуй в аэропорту. Нет, я так скоро свихнусь. Надо действовать, причём немедленно. Ксанор и моногамия – несовместимые понятия, это просто не в его природе. Значит, надо встряхнуть его. Напомнить, кто он.
Пока Эления ещё глубже не увязла во всём этом дерьме с помолвкой.
В офисе я продолжаю думать над своей идеей и уже предвкушаю, как Светлая порвёт с моим братом. Вряд ли сильно расстроится – ей плевать на Ксанора. А чудовище не сможет обвинить её в разрыве, потому что сам будет во всём виноват.
Это просто идеальный план.
Собираюсь уже вызвать Камилу, чтобы подобрала подходящую приманку для брата, как в кабинет врывается Фелисия. Я даже слегка обалдеваю, потому что Сольт, без спроса влетающая ко мне, как ведьма на метле, – это аномальное явление.
Нервно простучав каблуками по полу, Фелисия кладёт передо мной сейт и требовательно произносит:
– Гаранор, я хочу знать, что это такое!
Над экраном расплывается голограмма: я рисую вместе с Мариселой в дешёвой забегаловке. И, кажется, моей невесте это не нравится.
Откинувшись на спинку кресла, мысленно ругаюсь.
Только приступов ревности мне сейчас не хватало.
– Что именно? – интересуюсь, пристально вглядываясь в лицо Сольт. Что это, румянец злости, или у неё до сих пор держится температура? – Ты не рано с кровати поднялась?
– Не уходи от вопроса! – обиженно восклицает невеста.
– Сначала ответь на мой, – говорю ей вкрадчиво, не сводя с неё взгляда.
Фелисия поджимает губы. Выключив сейт, скидывает с плеч пальто, опускается в кресло и начинает вываливать на меня свои бессвязные претензии:
– Ты столько времени был с Мариселой… Обедал с Эленией… Почему вместе с вами не было Камилы? А где были твои люди?! Сивилла из меня все соки утром выпила своими ядовитыми шуточками. Мне кажется, что таким поведением, Гаранор, ты ставишь меня в неловкое положение.
Всё ясно… Фелисию покусала эта йоргова трия, сука Сивилла.
– Это кажется тебе или твоей сестре?
Обида на лице невесты уступает место растерянности.
– Дело не в этом…
– А в чём? Фели, у меня скоро выборы.
– При чём здесь выборы?!
– При том, что мои рейтинги начали резко обваливаться. Из-за моей… хм, немного резкой реакции на предложение брата.
– Значит, ты был с ними из-за рейтингов… – бормочет Фелисия, а потом вскидывает на меня негодующий взгляд: – Но, Гаранор! Так же нельзя!
– Ладно, тогда у нас было романтическое свидание, – улыбаюсь, и Фели невольно улыбается мне в ответ.
Она заметно расслабляется. С лица сходит лихорадочный румянец, пальцы больше не сжимают подлокотники кресла, с силой в них впиваясь.
– Нехорошо использовать сонорину Лэй и её малышку, – повторяет она тихо.
– Фели, я политик, – напоминаю невесте.
Убедить её в том, что я просто использовал Лэй, оказывается проще, чем убедить в том же самом себя. Внушить себе, что всё ради победы, и мне совсем не нравилось проводить время с ней и Мариселой. И что меня совсем не тронуло внимание этого маленького вертлявого чуда с такими же синими глазами, как и у её матери.
Не знаю, что за ублюдок мог от них отказаться. Бросить больного ребёнка… Убил бы сволочь.
– Гаранор, ты меня слышишь? – врывается в мои мысли голос Фелисии. – Может, поужинаем вместе?
– Хорошо, буду у тебя в девять, – киваю рассеянно.
– Я думала о каком-нибудь ресторане. Например, могли бы слетать в «Аторру»…
Я поднимаюсь и, обойдя стол, опускаюсь на его край перед Сольт.
– Боюсь, для «Аторры» ты ещё недостаточно окрепла. Лучше поужинаем у тебя дома.
– Дома может быть Сивилла, – вздыхает Фелисия.
Мысленно матерюсь и, послав трию туда, где она явно давно не бывала (иначе откуда в ней столько яда), говорю:
– Как-нибудь переживу. А ты вообще не должна была сегодня вылезать из постели.
– Я просто разволновалась. – Фелисия поднимается и прижимается ко мне, явно напрашиваясь на объятия.
– Зря, – заверяю её (а ещё самого себя) и быстро целую в лоб. В последнее время целовать её в губы не получается. Как и обнимать её, до неё дотрагиваться. У нас уже давно не было секса. С тех самых пор, как я… познакомился с Эленией.
Эта мысль на какое-то время выбивает меня из колеи. Больше месяца я не касался своей невесты и даже не задумывался о том, чтобы затащить Фелисию в постель. Не до того было. Много работы, много нервотрёпки. Много мыслей о Светлой. Из-за неё, из-за этой своенравной синеглазой девчонки, во мне не осталось никаких желаний, кроме одного: я хочу заполучить Лэй любой ценой.
Интересно, если пересплю с ней, меня отпустит?
Вряд ли.
Вряд ли мне хватит одного раза. И даже отношений на пару месяцев, боюсь, мне будет мало.
После ухода Фелисии в кабинет заглядывает Камила. Я вызываю её, чтобы сварила мне брула (до начала совещания ещё осталось несколько минут), но вместо просьбы о бруле зачем-то спрашиваю:
– Чисто теоретически, насколько бы уменьшились мои шансы на победу в выборах, реши я продолжить свою холостяцкую жизнь?
Спрашиваю и тут же понимаю, насколько это бредовый вопрос. Камила прикрывает за собой дверь, быстро подходит ко мне и начинает озвучивать то, что я и так прекрасно знаю. Знаю и понимаю. Отказ от Сольт будет равносилен политическому суициду.
– Для грассорцев семья – это святое, и лидер Грассоры обязан быть семьянином. Вы сделали правильный выбор, решив связать свою судьбу с дочерью из семьи, которая ежегодно жертвует миллионы на благотворительность и благополучие своей страны. Сольтов любят и уважают. Сонорину Фелисию любят и уважают. И средний класс, и элита. Если вы вдруг решите отменить помолвку, чисто теоретически…
Это станет самым идиотским поступком в моей жизни.
Уже практически.
– Не бери в голову, – отмахиваюсь.
– Сонор Хорос, всё в порядке? – внимательно смотрит на меня секретарша.
– Всё просто отлично. Меня уже отпустило.
Но отпускать Лэй, вручать её Ксану, как подарок, я не собираюсь.
– Камила, у меня для тебя будет поручение, – говорю, поднимаясь с кресла. – Найди мне девушку… лучше Светлую, но в принципе подойдёт любая модель, актриса, певица… В общем, девица должна быть красивой и без вопросов сделать то, о чём её попросят.
Помощница осторожно кивает:
– А о чём её могут попросить?
– Переспать с моим братом. – Стянув со спинки кресла пиджак, надеваю его и выхожу из кабинета, не дожидаясь, пока Камила переварит мою просьбу и набросится на меня с уточняющими вопросами.
Глава 8: Эления
Эления
– Хорошая девочка. – Врач улыбается и треплет Мариселу за щеку. – Видно, что совсем не капризная.
Моя бесценная мелочь тем временем вертит в руках игрушку-головоломку, которую ей вручили в приёмной, прежде чем пригласить нас в кабинет к доктору.
Судя по тому, что он выключает все приборы, осмотр окончен, и я с замиранием сердца жду вердикта.
– У вас очень сильная малышка, сонорина Лэй. – Врач снова поворачивается ко мне. Это высокий, крепкого телосложения мужчина с тёмными волосами, на висках уже обильно тронутыми сединой. – Думаю, недели через три, максимум месяц, можно будет проводить операцию. Главное, чтобы за это время больше не было приступов.
– К сожалению, мне не под силу их контролировать. – Я горько усмехаюсь.
Вчера вечером это опять случилось. Дины со мной не было. Был Ксанор, но он, кажется, испугался ещё больше моего. В итоге пришлось сначала делать укол Лите, а потом убеждать Тёмного, что всё в порядке. Вернее, не в порядке, конечно же, но скоро будет.
Ещё месяц, и мой ребёнок наконец-то выздоровеет.
– Я выпишу ей лекарство, – меж тем говорит доктор Суарес. – Будете давать ей его утром, как проснётся, и вечером перед сном. Оно снизит риск нового выплеска тёмной магии и поможет подготовить сонорину Мариселу к нашему небольшому вмешательству.
– А она… операция не опасна? – наконец отваживаюсь я на вопрос, который последние полчаса, что провели мы в кабинете врача, всё порывалась задать, но всякий раз что-то меня останавливало.
Наверное, страх услышать не тот ответ.
– Уверяю вас, никаких рисков. Делаем мы их нечасто, но все до единой, что довелось нам провести, были успешны. На самом деле всё проще, чем кажется, и, поверьте, вам не стоит бояться.
Лита порывается слезть с кушетки, и я беру её на руки. Целую в щёчку, а дочка что-то беззаботно лопочет, потрясая игрушкой в воздухе, и не догадывается о том, что произойдёт с ней уже совсем скоро.
Три недели… месяц…
Я хочу, чтобы это время не прошло, а пролетело, и в то же время уже заранее страшусь дня, когда нам снова придётся встретиться с доктором Суаресом.
Но, как выясняется, следующий визит к нему произойдёт раньше, чем операция.
– Давайте договоримся так, сонорина Лэй, если у вас появятся какие-нибудь вопросы по операции, лекарству… да что угодно – сразу связывайтесь со мной. Секретарь скинет вам мои контакты. И обязательно покажите мне сонорину Мариселу через неделю. Я буду пристально наблюдать за вашей девочкой, как если бы она была моей дочерью. В противном случае сонор Хорос, цитируя его, оторвёт мне голову.
Кажется, воздух куда-то не туда попадает, потому что я борюсь с желанием закашляться.
– Он так и сказал?
– Слово в слово, – широко улыбается доктор. – Но мы с ним давние друзья, так что ему можно.
– Спасибо вам, профессор, – горячо благодарю врача.
– Не стоит благодарностей, сонорина Лэй. Это моя работа – исцелять таких вот маленьких ангелов, и я делаю её с удовольствием.
Уже когда прощаюсь, сонор Суарес напоминает, чтобы не забыла подписать документы, которые мне скинет его помощница. Им нужно моё разрешение на операцию и согласие на то, что я принимаю деньги от Хороса.
И я их, конечно же, принимаю. Хоть и не испытываю при этом радости, но здоровье Литы важнее чувства собственного достоинства или ещё чего-то. От работы своей я тоже больше удовольствия не получаю, но довести до ума эту свадьбу обязана. Будет подло с моей стороны бросить Фелисию сейчас, за месяц до торжества. Я не могу с ней так поступить, зато постараюсь сделать что-то с собой и со своей головой. Или с сердцем… Уж не знаю, какая именно часть тела или орган повинны в моей затянувшейся болезни.
Я возвращаюсь домой, чтобы пообедать вместе со своей малышкой и дождаться Дины. Благодаря чудо-уколу, который оплатил Хорос, моя незаменимая няня чувствует себя превосходно. За это я тоже ему признательна, хоть и понимаю, что, если бы не его заинтересованность во мне, ему бы и в голову не пришло побеспокоиться о какой-то там студентке.
Но он побеспокоился, и от этого на сердце почему-то становится тепло.
Да, видимо, всё дело в нём – в моём дурном сердце, которое едва ли не выпрыгивает из груди, когда я вижу Тёмного или даже просто о нём думаю.
Вот как сейчас.
– Твоя мама, кажется, тоже нуждается в медицинском вмешательстве, – говорю Лите, вертящейся в салоне аэрокара так, что её едва сдерживают защитные ремни. – Ещё немного терпения, малыш, почти прилетели.
Фелисия, к счастью, тоже поправилась, чувствует себя замечательно, поэтому сегодня мы идём выбирать ей платье. Попытка номер… уже и не вспомнить какая. Вчера со мной связалась Илара Тодос и снова пригласила заглянуть в её салон. Оказывается, у неё готова к запуску новая коллекция свадебных платьев, и сонорине Сольт, как самой желанной и эксклюзивной клиентке, предоставляют возможность первой её увидеть. Надеюсь, в этот раз нам повезёт, и Фелисия наконец найдёт платье своей мечты. А вечером мы с Ксаном отправимся искать платье моей мечты (ну или его), ведь вечеринка по случаю помолвки состоится уже послезавтра.
Это просто что-то невероятное!
Нет, я, конечно, попыталась высказать ему всё, что думаю о его спонтанной выходке, пыталась дать понять, чтобы больше даже не думал принимать такие решения без меня, но младший Хорос умеет быть о-о-очень милым и обезоруживать своими доводами и улыбкой. В итоге у меня даже позлиться на него как следует не получилось, и вот, мне предстоит пережить ещё одну тусовку с грассорской элитой.
Надеюсь, последнюю на ближайший месяц, а там уже, после операции, будет видно. Возможно, нам с дочкой придётся снова переехать. Сбежать от Тёмных… Подумав так, горько усмехаюсь. Сбегать от Тёмных мне не привыкать, хоть и не уверена, что это самый правильный вариант.
Замужество с младшим Хоросом даст нам защиту, но вряд ли сделает меня счастливой. И его тоже. Что, если Ксанор действительно в меня влюбился? А я мало того, что обманываю его, так ещё и не могу ответить ему взаимностью!
Ход моих мыслей прерывает голос водителя:
– Прилетели, сонорина.
Аэрокар плавно планирует на дорогу перед Орион Плаза. Подношу руку к сканеру на дверце и, расплатившись за полёт, выхожу из машины. Беру Литу на руки, обещаю ей, что сейчас будем кушать, и слышу у себя за спиной знакомый голос:
– Лен, привет. Мы можем поговорить?
Хайме.
Оборачиваюсь к бывшему приятелю, показавшемуся из аэрокара. Лосано останавливается, не решаясь ко мне приблизиться, прячет руки в карманах джинсов и ждёт. Моей реакции. Моих слов.
– Давно ты здесь?
– Пару часов. Обычно ты в это время дома…
– Почему не на работе?
– Работа подождёт.
Странный диалог прерывается не менее странным молчанием. Отвернувшись от Лосано, я зачем-то провожаю такси взглядом, а когда машина вливается в пёстрый поток аэрокаров, вздохнув, говорю:
– Пойдём.
В лифте мы тоже молчим, я и Хайме. Зато Лита радостно лопочет и всё порывается перебраться на руки к моему экс-другу. Видно, что она по нему соскучилась, и я, кажется, тоже. У меня так мало друзей, одна Дина, собственно, и увидеть человека, с которым работала бок о бок больше года, с которым провела столько приятных вечеров, и при этом не почувствовать ничего… Нет, я так не могу. В самом деле, я ведь не бездушная машина вроде Гаранора Хороса.
Я – Светлая, фея, а для нас дружба бесценна.
– Прости меня, пожалуйста!
Мы произносим это одновременно и снова, как по команде, замолкаем, глядя друг на друга широко распахнутыми глазами.
– Можно, я первый скажу? – наконец нарушает тишину Хайме. Он и с тихим шуршанием расползающиеся стеклянные двери лифта.
– Сначала скажи, выпьешь брул?
– Буду очень признателен за двойной. Крепкий, как я люблю, – улыбается Лосано.
Мы заходим в квартиру. Я на минутку убегаю с Литой в ванную, потом сажу дочку в манеж с игрушками, а сама принимаюсь колдовать над обедом для неё и крепким напитком для меня с Хайме.
Хорошая чашка брула мне сейчас тоже не помешает.
– Тогда в клубе я повёл себя как последняя сволочь. Напился, сам не знаю зачем, а потом наговорил тебе весь тот бред. Извини, Лен. Протрезвев, я осознал, что натворил, но не решался ни увидеться с тобой, ни даже написать тебе. Думал, ты меня после этого больше видеть не захочешь. А потом понял, что это неправильно – вот так разбегаться, и решил попытать удачу.
Он замолкает, а я, на миг обернувшись, с грустной улыбкой говорю:
– На самом деле я хочу тебя видеть. Очень. Мне не хватало тебя – моего друга, и я тоже перед тобой виновата. Я специально тогда тебя туда позвала. Хотела с твоей помощью привлечь внимание Ксанора. Получается, я тебя использовала. И получается, что я тоже вела себя, как последняя сволочь.
– Не говори так, Лен, – начинает было Лосано.
Но я его перебиваю:
– Предлагаю вообще сменить тему. Думаю, мы оба поняли свои ошибки и можем с чистой совестью двигаться дальше.
– Значит ли это, что мы снова можем стать друзьями?
– Друзьями – да.
Я не вижу выражения лица Хайме, но мне кажется, что он улыбается.
– Я, кстати, кое с кем встречаюсь. Мне бы хотелось вас познакомить. Эстела – классная девчонка.
– А на другую ты бы и не обратил внимания, – смеюсь и предлагаю: – Можем как-нибудь вместе поужинать.
– Ты, я, Эстела и Хорос? – хмыкнув, уточняет Хайме.
– Можно с Хоросом, можно без него, – пожимаю плечами.
Хайме молчит, явно колеблется, не решаясь спросить о чём-то, что не даёт ему покоя, а потом всё же осторожно произносит:
– Лен, у вас с ним всё серьёзно? Слышал, он сделал тебе предложение…
– Похоже на то, – отвечаю, разливая по чашкам крепкий напиток и медлю, не решаясь обернуться к другу.
Просто он знает меня как облупленную и сразу поймёт, что я сомневаюсь, сама не верю в то, что говорю, и начнёт вытрясать правду. А правдой этой, такой правдой – что влюбилась не в того брата, я даже с самой собой не решаюсь делиться.
– Не подумай, я не из ревности, – поспешно добавляет Лосано. – Просто за Хоросом закрепилась, хм… определённая репутация.
– Репутация сердцееда и бабника? – беззаботно спрашиваю я, ставя перед Хайме чашку с дымящимся брулом.
Беру Литу на руки, чтобы пересадить её за стол, и завязываю дочке слюнявчик.
– Ещё минутка, и будем кушать, моя радость, – нежно её целую.
А Хайме тем временем продолжает:
– Чего о нём только за последние годы не писали…
– Ты знаешь, на самом деле он другой. – Я устраиваюсь напротив друга, обнимаю чашку ладонями и жду, пока приготовится овощное пюре для дочери и немного остынет мясо. – Мне кажется, все эти его эпатажные поступки – просто игра на публику.
– А предложение тебе? Не игра? – Лосано делает небольшой глоток и при этом внимательно на меня смотрит.
– Этого я ещё не успела понять, – отвечаю, с удовольствием вдыхая горький, бодрящий аромат брула.
Постепенно разговор с младшего Хороса перетекает на свадьбу старшего.
– Как идёт подготовка к торжеству года? Со всем справляешься?
– Пока вроде справляюсь, но чем ближе день свадьбы, тем больше появляется дел и неожиданных проблем.
И самая большая проблема – моё к ней отношение. К этой самой свадьбе года.
– Если нужна будет помощь, зови.
– Кришон тебя убьёт. – Попробовав пюре и мелко порезав мясо, я начинаю кормить Мариселу, параллельно пытаясь представить реакцию Акиллы.
Нет, Хайме не стоит рисковать жизнью.
– Есть такое, – усмехается он. – Кришон до сих пор это, кстати, не отпустила. Чуть ли не каждый день вспоминает тебя, раздражается, злится. Вот ведь злопамятная баба.
– И не говори…
Хайме остаётся со мной на обед. Надеюсь, старший Хорос об этом не узнает, а если и узнает, йорг с ним. Я не собираюсь отказываться из-за его мимолётного каприза (затащить меня к себе в постель) от Ксанора, а уж от друга не стану тем более.
Так что да, к йоргам Тёмного.
Когда прибегает Дина, я прощаюсь с Лосано, быстро привожу себя в порядок и отправляюсь на встречу с Фелисией в салон свадебных платьев Илары Тодос. Сонорина Сольт встречает меня улыбкой. Непривычно прохладной, как будет ненастоящей. Вроде бы и ведёт себя, как обычно: спрашивает, как у меня дела, интересуется Литой, не забывает побеспокоиться и о Дине, но я готова поклясться, что что-то изменилось. Между нами как будто выросла невидимая стена.
Возможно, мне просто кажется. Возможно, это от того, что совесть закатывает мне скандал за скандалом, и я чувствую себя перед Фелисией виноватой.
Я ведь действительно перед ней виновата. Потому и не могу общаться с ней как раньше.
– Ну что, начнём? – спрашиваю, обращаясь к хозяйке салона, стараясь отвлечься работой.
Сегодня Илара решила лично поприсутствовать на примерке, и я очень надеюсь, что с её помощью нам удастся найти то самое платье. У Илары – высокой темноволосой женщины со слегка раскосыми чёрными глазами – безупречный вкус и тонкое чувство стиля. На них я и рассчитываю.
Тогда на один пункт в моём списке незавершённых дел станет меньше.
