Текст книги "Цепные псы (СИ)"

Автор книги: Валерия Февральская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Глава 6. Щелчок

Щелчок

Let me look into your eyes one last time

I'll never forget the way it was before…

My Darkest Days – One Last Time

Я стою посреди темного длинного тоннеля. Там, где заканчивается свет, все еще в тени, стоит он и, прищурившись, смотрит на меня. Потом переводит взгляд на Ники. Ее бездыханное тело валяется в стороне. Найс выходит на свет. Смотрит мне в глаза. В его взгляде отчетливо видно смятение, удивление, растерянность. Он явно еще не осознал, кто перед ним стоит. А вот во мне закипала неудержимая ярость. Сердце бешено колотилось в груди, руки сжались в кулаки настолько сильно, что костяшки побелели. Я думала, что, когда увижу его, не смогу сказать ему и слова. Иногда мне казалось, что я не удержусь и попросту расплачусь. Но, сейчас, я почему-то испытывала непреодолимое желание разорвать его на части, уничтожить.

Пока Найс пытался сообразить, кого он видит, призрак я или реальность, я сорвалась с места. Неожиданный наплыв злости придал мне сил. Я напрочь забыла о боли, царапинах и ссадинах. И пока парень мешкал, я в прыжке нанесла ему удар ногой. Пыталась я попасть ему прямо в лицо, с прыжка это было не сложно. Но, в момент, когда моя нога уже была на уровне его головы, он словно очнулся и блокировал его руками. Я отскочила и незамедлительно нанесла следующий удар, который тоже прошел мимо, я лишь слегка задела его скулу. Найс, похоже, драться со мной не хотел. Причины я еще не знала, но продолжила нападение. Моя вечная хладнокровность во время боя куда-то исчезла. Я продолжала наносить яростные удары по противнику, он лишь ставил блоки. Наконец, мне удалось перехватить его за руку и швырнуть через себя. Сгруппировавшись, Найс приземлился на полусогнутые ноги и, оттолкнувшись от земли, кинулся на меня. «Наконец-то проснулся» – промелькнула в моей голове мысль. Теперь, я не только нападала, но и защищалась. В глазах Найса я видела какую-то обиду, словно у меня не было причин нападать, но я сделала это. Одним точным ударом колена в грудную клетку, мне на пару секунд удалось поставить его на колени. Но, мой завершающий удар был прерван щелчком пальцев. Меня отшвырнуло к бетонной стене тоннеля сильным потоком воздуха. Я закашлялась, легкие сдавило. Я вытерла губы тыльной стороной ладони. Кровь. Я так долго не продержусь. Эх, Лисель здесь не хватает.

Только сейчас, я заметила, что парня отнесло к противоположной стене. «Неужели не рассчитал силу удара и его отдачей так снесло? Не похоже на тебя…» – подумала я. Но, он быстро оклемался. Сейчас дело было только в скорости. Кто быстрее. Я или он? В один момент мы вскочили. Все случилось просто мгновенно. А уже в следующий момент, его глаза находились в паре миллиметров от моих. Его рука была занесена над моим правым ухом, а моя над его. Наши пальцы были готовы к щелчку. В этот момент мир замер.

***

Год 308 от Великого Катаклизма

– Лео, так нельзя больше, – тихо сказал Каин.

– И ты тоже?! – Леонард обозлено смотрел на товарища.

– Я не хочу этого, сам ведь знаешь! Я люблю её не меньше, чем ты! – почти рычанием ответил Каин, – но, так нельзя больше!

– Что ты предлагаешь?! Отключить ее? Она ведь живая! – Лео стоял около моей кровати, я видела его спину.

– Лео, но это уже не она… – голос Вероны.

– Лисель… эта девчонка сказала, что она через месяц встанет! Прошло больше, чем полгода! – сердце Каина бьется быстро, я чувствую его. Я чувствую все.

– Ты согласен с врачами? – Леонард смотрит на меня. Все чувствую.

Что ты видишь Лео? Жалкое зрелище, да? Одна из лучших воспитанниц приюта. Мощнейший лейдармал, сила, выносливость, скорость. Мое тело почти не изменилось. Регулярно оно поддерживалось капельницами и аппаратами. Возможно, за эти полгода я немного похудела. Единственное, что поменялось, это длина моих волос. Если раньше они были чуть ниже лопаток, то сейчас они достигали мне почти до пят. Верона расчесывала их почти каждый день, не давая спутаться. Аккуратно клала их на подушки. Она пыталась говорить со мной. Но что видела она? Тоже, что и все. Овощ. Затуманенный, пустой взгляд, устремленный в окно. Обездвиженное тело. И слегка подергивающиеся пальцы на правой руке. Могло показаться, что это единственная часть тела, которая у меня еще шевелится.

Месяц на восстановление? Через месяц встану? А смысл? Я его не видела. Я потерял желание подниматься. Придется ведь идти? А куда мне идти без него? Я так сильно любила его? Возможно, я просто не знала другого. Нет, пожалуй, любила. А теперь? Я даже не знала, жив ли он. Возможно, его уже убили. О нем никто не говори. Не проронили не слова. Иногда я поворачивала взгляд в палату. Видела свои волосы, бережно выложенные на подушку Вероной. Они такие длинные.

«Акира, твои волосы прекрасны… словно огонь. Такие длинные» – слова Найса хотелось бы забыть. Видел бы ты меня сейчас, сейчас они и правда очень длинные. Так шел день за днем, недели пролетали, за ними месяца. Врачи решили, что мне пора на покой и лейдармал Лисель бесполезен. Но Лео и слушать об этом не хотел. Он продолжал сидеть у моей кровати и просить меня встать. Верона приходила лишь по утрам. Она со злостью смотрела на меня, иногда кричала. Мне было все равно. Она ведь всегда недолюбливала меня. Почему же она так яро пытается меня поднять с этой койки?

– Я не дам ее отключить!

Цок-цок. Ногтями по простыне.

– Лео, ее не вернуть! Это не Акира! – голос Каина дрожал.

– Я не дам… ее отключить! – проговорил Лео сквозь зубы.

– Хватит! – Верона срывается на крик, – это все он! Он с ней это сделал!

– Верона! – резко осекает ее Каин.

– Сколько можно отмалчиваться? Вы все это знаете, но молчите! Думаете, сделаете ей больно? – кулаки сжаты, взгляд отчаянный, – ей уже все равно! Она уже не встанет! Она даже не слышит вас! Взгляд Акиры никогда не был таким! Это не она уже!

Цок-цок.

– Верона, остановись!!! – почти взмаливается Лео, осторожно косится на меня.

– Нет! Это он во всем виноват! Он ее убил! Он ее сломал! А я… – на мгновение она затихает, – а мы убьем его!

Щелчок. Звон битого стекла. Над ухом Вероны рассыпается в пыль хрустальная ваза. От неожиданности она приседает и зажимает уши ладонями.

– Он… мой… – отрывисто произношу я, медленно понимаясь на руках.

В палате повисает гробовая тишина. Верона вскакивает, Лео оборачивается, Каин смотрит в упор. Я смотрю на них. Медленно свешиваю ноги с больничной койки. Чувствую холодный пол пальцами, вздрагиваю. Морщусь от боли в спине, но упрямо пытаюсь встать, хватаясь за стены. Лео быстро подхватывает меня, пытается усадить назад на койку. Я, вцепившись руками в его рубашку, отрицательно качаю головой.

– Слишком долго я пролежала, Лео, – полушепотом говорю ему я.

Верона вылетает из палаты за доктором, Каин медленно подходит ко мне и своей здоровой ладонью поднимает упавшие мне на глаза волосы. Некоторое мгновение мы смотрим друг на друга.

– Это взгляд Акиры, – наконец изрекает он.

Пока я проходила окончательную реабилитацию, я узнала, что экзамен мне засчитали, так как я показала хорошие результаты. Нас четверых определили на подготовительные курсы. Потом мы вчетвером попали в одну ветвь, «Цикл» и я получила свой порядковый номер и позывной «Февральская». Как и всем, кто вступал в ветвь, я получила в личное пользование квартиру и первое, «стартовое» жалование. Почему-то, меня это пугало. В реальности так не бывает. Еще вчера меня хотели усыпить, а сегодня определяют в лучшую группу подготовительных курсов, засчитывают в организацию, да еще и на правах «ценного сотрудника». Я согласна, мой лейдармал необычен. Но, разве это повод? Может Лео за меня просил, кто знает. Еще, после долгих расспросов, мне таки рассказали, что Найс присоединился с организации «Кровные узы» и больше его никто не видел. Судя по всему, после всей этой заварушки на экзамене, «Узы» решили залечь на дно и не светится. Все информационные сети только и гудели о том, как во время экзамена в приюте, из-за подстрекательства главы «Кровных уз» своим товарищем была убита одна из воспитанниц. На вопрос «Кто-то погиб во время экзамена? Кто?!» мне коротко ответили «Да. Ты!».

А потом в моей жизни появилась Викония, которая одним резким движением обрезала мои длинные волосы выше плеч и скомандовала двигаться вперед, не оглядываясь. И после этого, все как-то и наладилось. Но, тот роковой щелчок на всю жизнь отпечатался в моей голове. Он и Найс…

***

Щелк. Звучит звук взрыва. Меня бы опять снесло к стене, но чья-то сильная рука ухватила меня за плечи и привалила к бетонному полу. Посыпались осколки стен и потолка, сквозь столб пыли пробился яркий луч болезненно-синего свечения. Я не сразу поняла, что произошло. Моя атака была направлена на то, чтоб пробить потолок над его головой, я поменяла структуру самого материала, и он должен был обрушиться на него, обездвижить. Лишь только тогда, когда поняла, что Найс придавливает меня к полу, я осознала, что случилось на самом деле. Он просто перенаправил атаку. Он хотел атаковать меня, но почему-то направил атаку в сторону, сбив при этом направление моей. Это спровоцировало взрыв. Я попыталась скинуть его с себя, но он крепко сжимал мои запястья и прижимал меня к земле. Он просто смотрел на меня, вглядывался в мои глаза, я попыталась отвести взгляд, но поняла, что деваться некуда.

– Да чтоб тебя! Отпусти! – рявкнула я.

Найс от неожиданности отпрянул от меня. Воспользовавшись моментом, тут же наношу удар коленом по ребрам. Весьма неудобное положение для нападения, но видимо подействовало. Хватка Найса ослабла, и я смогла оттолкнуть его с себя.

– Идиот, – прошипела я и, пока парень пытался прийти в себя, вскочила на ноги.

Не стоило делать этого так резко. В глазах тут же потемнело, в ушах звенело. Я пошатнулась и, если бы не Найс, рухнула бы назад на пол. Он быстро подскочил ко мне и поймал за плечи. Я почувствовала тепло. То самое, когда он впервые положил мне свою куртку на плечи. На мгновение разум помутился, мне захотелось обнять его, разрыдаться у него на груди. Но, я тут же, пришла в себя и, опять-таки, очень грубо отстранила его. Найс смотрел на меня. Я смотрела на Найса. Повисла неловкая пауза. Ну да. Именно так я и хотела его встретить. В темном пыльном туннеле, слегка побитая, руки сбиты, на лице ссадины и потеки крови у губ, растрепанные волосы. Девушка-мечта, что уж там. Меня утешало только то, что он выглядел не лучше, правда, моими стараниями. Только сейчас, когда мы просто стояли и смотрели друг на друга, не пытаясь убить, я смогла рассмотреть его как следует.

Он заметно возмужал. Черты лица, да и все тело определенно стало более мужественным, рельефная мускулатура, обе руки покрыты неизвестными мне черными символами, пентаграммами. «Неплохие такие тату набил» – промелькнуло в моей голове. Я невольно закусила губу. Его сапфировые глаза. Я скучала по ним. Вот только взгляд изменился. Мечтатель в нем явно умер.

– Я… – Найс почесал затылок, – я думал, что убил тебя…

– А ты и убил, – спокойно ответила я.

– Но ты ведь… жива!

– Не твоими стараниями.

– А ты изменилась.

– Твоими стараниями.

– Королева погибели. Так тебя теперь кличут, Акира? – спрашивает он, а сам еле заметно подходит ближе ко мне.

– А ты, стало быть, Стратег, Найс? – делаю еле заметный шаг назад.

Он замирает.

– Я скучал! – выпаливает Найс.

– Ч-чего? – немного в недоумении, я смотрю на него.

– Мне сказали, что я убил тебя! Мне сказали, что ты мертва! Понимаешь? – он говорит быстро, немного заикаясь, щеки его тут же заливаются румянцем, – я хотел… убить себя! Мне не дали. Меня месяц держали в изоляторе! Я не мог смириться с тем, что своими руками тебя…

От неожиданности моя нижняя челюсть слегка опускается. Вот что, так просто все? Спустя пять лет после того, как он поломал мне позвоночник и на шесть месяцев превратил в овощ, он говорит мне, что скучал и пытается мне исповедаться? Да пошел ты, черт сумасбродный! Удивлению моему придела не было, что сказать. Не в силах что-то сказать, я просто пялюсь на него, словно на инопланетную форму жизни и не понимаю, врут мне сейчас или же нет. Чувствую, как колотится его сердце. Волнуется, весь покраснел, но даже не рискует подойти ко мне ближе.

– Я думал, ты мертва, Акира! – шепчет он и, опускает взгляд к ногам, – они убедили меня в том, что я убил тебя…

– Найс, весь мир думал, что тогда, пять лет назад, на экзамене, воспитанница приюта погибла, – тихо отвечаю я.

«Нет, Акира, одумайся! Что ты творишь? Он убил тебя, очнись! Он не тот. Уже не тот. И ты совсем не та! Хватит уже этого!» – мысленно ругаю себя за слабость. Но, Найс вовсе не выглядит врагом. По крайней мере, уже сейчас. Он смотрит себе под ноги и безвольно опускается передо мной на колени, продолжая смотреть пол. Что мне делать? Как поступить. Я опускаюсь напротив него. Стараюсь, чтоб мой взгляд был как можно холоднее.

– Знаешь, Найс, – тихо говорю я, – а ведь я думала, что когда встречусь с тобой, то просто убью.

– Да, пожалуй, я это заслужил, – грустно улыбается он.

– Почему ты решил уйти с ними, Найс?

– Я убил тебя… больше, в приюте меня ничто не задерживало, – отвечает парень и, во мне вздрагивает вся моя сущность.

Я смотрю на него и злюсь сама на себя. Как так просто можно простить? Нет, я не простила, но я ведь могу?..

– Слушай… – шепчу я и, сама того не понимая, тяну руку к его щеке.

– Да?.. – он слегка подается вперед.

– Акира, нельзя допустить их в подземную резервацию!!! – вопит издалека Каин и его голос пробуждает меня. Я резко отдергиваю руку от Найса. Только сейчас, я понимаю, что болезненно голубой цвет все это время продолжает проникать в туннель, а вместе с ним, я слышу непонятный истеричный хохот, который все ближе.

Ко мне подбегает Каин, за ним спешит Верона. Они не сразу замечают Найса, все еще сидящего на полу.

– Ты?! – Июньский тут же принимает боевую позицию.

– Спокойно, братец, не сейчас! – машу я руками, косо глядя на Верону.

– Уже, – кивает мне она и, я понимаю, что Каин больше и не пытается шевелиться.

– Что ты там кричал? – спрашиваю я.

– Мы нашли Харингард. Здесь, в подземной резервации они держат проект «Валькирия», – отвечает вместо него Сентябрь.

– «Валькирия»?! – у меня перехватывает дыхания, – это невозможно, я думала, она мертва! После такого не выживают! Это не реально.

– Но, это так, – освободившись от пут сестры, говорит Каин, – это реальность, и она за той дверью! Погоди… Февраль… только не говори, что вы…

– Взорвали ее, – обреченно вздыхает Верона, глядя на завалы.

– Найс, – я медленно поворачиваюсь к парню, – вы за ней пришли?

– Если честно, мы были уверены, что там оружейный склад – он пожимает плечами.

– Идиоты, – коротко диагностирую я, – где Лео?

– Разбирается с пленниками. Нужно баррикадировать дверь, – Июньский суетливо оглядывается.

В этот момент я отчетливо слышу шлепанье босых ступней по бетонному полу, тонкий голосок напевает какую-то детскую песенку, старую как мир. В бледном свечении видно трепыхающееся белое платьице, бинты, длинные лиловые волосы.

***

Год 308 от Великого Катаклизма.

Во время реабилитации я случайно подслушала разговор Харингард с каким-то врачом о проекте по созданию «идеального существа». Вернувшись в палату, я села на кровать и долго смотрела себе под ноги. Харингард еще ни о чем так бурно не разговаривала. Столько эмоций она вкладывала в этот диалог. Они говорили о поисках «материала» для существа. Правда, тогда я совсем не придала этому значения.

Там же в больнице я познакомилась с фаворитом без лейдармала. Волосы лиловые, кукольное личико. Она весьма странный экземпляр, даже для нашего сумасшедшего мира. Ее маму вирус Камелия поразил в последний месяц беременности. За время до родов, у девочки сформировался иммунитет к Камелии, но лейдармал так и не проявился. Вот что по-настоящему можно было назвать «чужой среди своих».

За то время, что я провела с ней, я многое поняла. Несмотря на то, что она была изгоем и среди людей, и среди фаворитов, она улыбалась всегда. Всегда была добра ко всем. Она никогда не жаловалась на свою жизнь.

***

Знаете, бывают такие моменты, когда ты пытаешься переосмыслить все то, что произошло с тобой в течение жизни. Осмыслить и, либо порадоваться, что жил не зря, либо разочароваться в своем бестолковом существовании и смиренно принять смерть. Пожалуй, сейчас был тот самый момент. Мы стояли перед пробитой стеной, из-за которой до нас доносилось ровное шлепанье босых ног. Верона вздрагивала, я нервно кусала губу, парни были напряжены. Как такое могло произойти? Как? КАК?! Песенка, старая как мир, становилась громче. Я глубоко вздохнула, попыталась сосредоточиться на предстоящей атаке. На обломках стены показался силуэт. У меня перехватило дыхание, мой сдавленный вздох эхом разнесся по коридору.

На меня смотрели пустые безумные глаза. Черные глазные яблоки, белоснежные зрачки. Длинные до колен лиловые волосы с внушительными проблесками седины. Худощавое детское тело, бледная кожа. Белое платьице, связанное под грудью лентой, больше походило на ночнушку. Девочка пятнадцати лет. Как тогда. Нет, уже не так…

***

Год 309 от Великого Катаклизма.

Бегу по коридору, грубо расталкивая персонал. Сигнал тревоги и воющая серена только нагнетают обстановку. За мной с трудом поспевают Лисель и Александр. Я хочу только одного, успеть. Успеть любой ценой. Дверь лаборатории не заперта, я выношу ее одним ударом. Мигают красные лампы, на экранах компьютеров сообщения об аварийной ситуации, падают пробирки, из-за стекла камеры валит густой едкий дым. Двое ученых в белых халатах мечутся у компьютеров и пытаются стабилизировать их работу. За стеклом на операционном столе растекается непонятная биомасса. Субстанция из алой кашицы, ошметков кожи и пучков дымящихся лиловых волос. Мне хватает пяти секунд, чтоб понять, что «это». Я рывком подскакиваю к одному из ученых, сгребаю за ворот и с размаху ударяю его об стену.

– ЧТО ВЫ С НЕЙ СДЕЛАЛИ?!!

– Прошу, мы лишь пытались… это неудачный эксперимент, – жалобно блеет он.

– ЭКСПЕРИМЕНТ?! – глаза начинают наливаться кровью, сознание затуманивается.

Неудачный эксперимент. Она, Ринслет! Девочка с именем! А для них она просто эксперимент?!

– Уверяю вас, Февраль, это был просто расходный материал, мы не потеряли ничего ценного! – криво усмехаясь, пытается оправдаться ученый.

Это были его последние слова. Сознание окончательно помутилось. Моя рука по локоть вошла в грудь человека в белом халате, я вслушивалась в его вопли и медленно перебирала пальцами его внутренности.

– Она так же кричала, профессор? Ей было так же больно? – говоря я, словно в бреду и не понимаю, что руководит мной.

– Февраль! – пытается вмешаться Ноябрь.

Ученый воет. Я не подарю ему такую легкую смерть. Кровь течет по моей руке, капает на пол, заливает мои ноги, я слышу каждую упавшую каплю. Опускаю руку ниже, нащупываю ребра. Хруст.

– Раз, два, три, – напеваю.

Тело, повисшее в моих руках, уже не в состоянии кричать. Оно лишь отчаянно скулит и бьется в конвульсиях. Ладонью я приподнимаю голову человека в халате и заглядываю ему в глаза.

– Ты подох уже тогда, когда выбрал для своего эксперимента ее! – рукой, что все еще находится в его груди я сжимаю все еще пульсирующее сердце и рывком вырываю его из тела.

В ужасе на меня смотрит Лисель, Ноябрь молча подходит ко мне и кладет руки на мои плечи. Отшвыриваю мертвый орган в угол лаборатории, в который забился другой ученый. Отключаюсь.

***

Мне не показали тело Ринслет после того, как я пришла в себя. Убедили, что смотреть вовсе не на что. Жуткое зрелище и лучше просто дать ей упокоится с миром. Мне соврали. Зачем? Почему они все это время скрывали ее? Ринслет осталась все той же пятнадцатилетней девочкой, с которой я познакомилась. Изменились лишь глаза, взгляд, седые пряди волос. Как же ее собрали после того, что с ней стало? В голове не укладывалось. Проект «Валькирия». Создание непобедимой девы-воительницы, создание идеального живого оружия, в тело которого можно поместить несколько лейдармалов!

– Там так скучно… – протяжно говорит девочка и поднимает свой взгляд на нас, – вы пришли со мной поиграть?

– Ринслет, – я осторожно делаю шаг вперед, – ты помнишь меня?

– Ри-и-и-нслет, – протягивает она, – да, меня так зовут, но мне не нравится.

– Рин-Рин звучит милее, – силясь улыбнуться, говорю ей я, – правда?

– О, точно, – девочка задумчиво глядит на меня, в ее глазах я не вижу и капли адекватности. Ну и откуда ей взяться-то после всего.

– Рин-Рин, ты помнишь меня? – повторяю я вопрос, – меня зовут Акира.

– Акира, – эхом повторяет она, – не помню. Ты будешь играть со мной?

На мгновение теряюсь, но тут же отвечаю:

– Да, поиграем, – кидаю короткий взгляд на Верону, она все понимает, – во что сыграем?

– Когда-то девочка в лаборатории играла с доктором, – весело улыбается Рин-Рин, – они играли в операцию.

– Как это? – откровенно удивляюсь я тому, что у нее есть хоть какие-то воспоминания.

– Дяденька плохо себя вел, от этого у него ухудшилось здоровье, – с детской невинностью начала рассказывать Ринслет, – тогда, девочка решила его вылечить. Она вставила ему руку в грудь и вынула больной камешек из него. Давай и с тобой так поиграем?

Меня словно парализовало. Ринслет видела меня? Она запомнила, что я сделала? Она видела, каким чудовищем я могу быть?

– Долго думаешь! – кричит на меня она и топает ногами, как маленькая, – хочу играть! Чур я доктор!

Она бросается ко мне, Верона вскидывает руки, но… ничего не происходит. Рин-Рин останавливается и в недоумении смотрит на нее.

– Больно! – обиженно говорит она и, хлопает в ладоши.

Каин реагирует мгновенно. Звучит взрыв. На месте Сентябрьской появляется внушительных размеров воронка, Июнь прижимает сестру к противоположной стене. Я хватаю за шиворот Найса, отталкиваю его в сторону и щелкаю пальцами, Июньский ударяет кулаком в пол. Трескаются стены, потолок рушится, Ринслет пропадает из виду.

– Нужно что-то делать! – Сентябрь нервно оглядывается назад, – она не простой фаворит. На нее не действуют «Путы». Я не смогла взять ее сухожилья под контроль!

– Спокойно, сестра, – Каин обнимает ее, – Февраль, что это было?

– Проект «Валькирия» в чистом виде, я полагаю. Я не знаю, сколько способностей засунули в ее тело, не знаю, на что она способна. Я знаю только то, что остановить мы сможем ее только полным «Циклом» и это в лучшем случае.

Я вновь щелкаю пальцами. Остатки потолка вновь обрушиваются, расстояние между нами и «Валькирией» еще немного увеличивается. Но, надолго ли? Сжимаю крепко руку Найса, она холодная, взгляд его растерянный. Видимо, сейчас в нем сражаются неведомые мне чувства. Он был обманут, предан и сам стал предателем, а сейчас, вся правда неожиданно стала перед его глазами. Мне жаль его, но я все еще безумно зла. А еще, за нашей спиной чокнутая на всю голову «Валькирия».

– Бежим! – командую я и тащу парня за собой, Каин, сжимая руку сестры, кивает мне.

Мы бежим. Просто прямо, так быстро, как только можно. На глаза мне попадает тело Ники. Я не убила ее и, если оставить ее здесь, она умрет от рук Ринслет, если подаст хоть какой-то признак жизни. Если взять ее с собой – это нас значительно замедлит. Я мешкаю, немного замедляю бег. Решение никак не приходит. Каин занят Вероной, Найс еще толком не пришел в себя, я не смогу тащить ее. Решение неожиданно приходит в лице Лео, бегущего нам на встречу. Отпускаю руку Найса, пальцем указываю на завалы позади себя и затем на тело. Без лишних слов, мой названный брат подхватывает девушку на плече и, бросив гневный взгляд на Найса, стремительно удаляется. Я слышу, как за нашими спинами рушится камень. Нет, он не просто разрушается, он рассыпается прахом. Не знаю почему, но мою душу, какой бы мрачной она не была, охватывает непреодолимый ужас. Видимо, Найс это почувствовал, его рука доброжелательно сжалась и, я немного успокоилась. А спустя секунду… все взлетело…

Открыв глаза, кроме звона в ушах я слышала хохот, от которого все внутри сжималось и покрывалось инеем. Каин лежал в нескольких метрах от меня, приваленный осколком стены. Прямо возле меня лежала Ники. Точнее, часть Ники. Ноги девушки я заметила поодаль от себя. Я увидела Лео, который изо всех сил старался удержать щит вокруг Вероны, судя по всему, она была без сознания. Сам Леонард был в таком же положении, как и Июньский, ноги его были под завалами. Я не видела Найса, хотя он был ближе всего ко мне в момент взрыва. Пытаясь пошевелиться, я начала понимать, что каким-то магическим образом, я пострадала меньше всех. «Магический образ» стоял в метре от меня и прижимал рукой раненое плечо.

– Какой ты плохой! Плохой! Ты мешаешь мне играть! – кричит на него Ринслет, размахивая руками.

Возле Найса вспыхивает взрыв, словно взорвался сам воздух, парня отшвыривает в сторону, но, он успевает щелкнуть пальцами. Невидимые лезвия чиркают по рукам Валькирию, и та визжит. Кровь хлыщет фонтаном, но всего лишь пару мгновений.

– Больно! – вопит Ринслет, а раны мгновенно затягиваются на ее теле. Я с трудом поднимаюсь с камней, чувствую каждую царапину на своей коже.

– Ринслет! Прекращай это! – я смотрю ей прямо в глаза, пытаясь достучатся до сознания той девочки, которую знала. Но, понимаю, что это бесполезно. Создавали абсолютное оружие, а после, сами не смогли его контролировать и заперли в бесконечном подземном лабиринте.

Рин-Рин смотрит на меня обижено, как ребенок. Она протягивает ко мне руки, а в следующую секунду, просто исчезает. Я слышу ее хохот отовсюду. Она хохочет и хаотично кричит мне из разных концов коридора:

– Я здесь!

– А теперь тут.

– Нет, здесь!

– А здесь, Акира!

– Медленно… – это шепотом звучит у меня прямо над ухом, а после меня сильно ударяют в спину. Стараюсь, не теряя равновесие, контратаковать. Щелчок. Ринслет спотыкается, падает. Даже ее сверхскорость не помогает, я вижу, я чувствую. Краем глаза замечаю, как Июнь выбирается из-под завалов. Помогает выбраться Лео. Я должна потянуть время. Найс вяло поднимается с камней. Только не вмешивайся, прошу. Бегите, ребята, я справлюсь пока что. Лео видит мой взгляд, он не одобряет моей идеи. Но годы в приюте научили нас жестокости, холодному расчету. «Все, ради исполнения задачи».

Ринслет продолжает нападать, все так же хаотично, без какой-либо стратегии, бьет наотмашь, куда попадает. Хлопает в ладоши, воздух разрывает, стены трескаются, от них и так мало что остается. Наша битва больше походит на танец. Она наносит удары, я лишь уворачиваюсь, попутно обваливая остатки потолка. Пока что, мне удается хоть немного отвлечь Ринслет от преследования моей команды. Но, видимо, я слишком рано обрадовалась.

– Эй, куда вы? – капризный ребенок Рин-Рин машет рукой в след Лео и остальным, – стойте!!!

Валькирия бросается за ними, отшвыривая меня в сторону, странно, но она не использует ускорение. Я быстро вскакиваю на ноги и бегу за ней. Нам бы только выбраться из туннеля. Я делаю последний рывок, мысленно прошу прощения и, хватаю Валькирию за волосы. Тяну со всей силы назад и «роняю» ее на бетонный пол. Пока она нападала, я заметила кое-что весьма занимательное. В ее атаках, да что уж там, вообще в ее телодвижениях не было никакой логики совершенно. Оно словно малое дитя делала просто то, что хотела.

– Капризных детей нужно наказывать! – рычу я. Ринслет поднимается с пола, потирая поясницу. Стараюсь не мешкать, наношу удар по ногам. Еще немного времени, еще совсем чуть-чуть.

– Ты злая! – кричит Рин-Рин и ударяет ладонью по земле. Под моими ногами бетон трескается и дрожит. Щелкаю пальцами.

– Ты не пойдешь за ними, – тихо говорю я, наблюдая за тем, как девушка задыхается.

«Думаешь?» – в моей голове звучит голос Ринслет, а уже через секунду, ее глаза находятся прямо перед моими. Мое горло сжимает хрупкая девичья ручка. Вторая рука Рин-Рин обволакивается непонятным густым сизым дымом и принимает очертания лезвия. Неплохо. Значит, меня сейчас убьют. Жаль…

Звук вонзившегося лезвия в плоть. Фонтан крови, заливающий мою одежду. Недовольное всхлипывание Валькирии, ее рука отпускает мое горло. Тело Вероны, упавшее на меня. От плеча до бедра у нее струилась кровь.

– Сентябрь?.. – ошарашено смотрю на нее я, ее глаза медленно закрываются, она шепчет мне «спасай…». Мой крик заставляет Валькирию испугаться. Верона слабо дышит, ей нужна помощь, ее еще можно спасти.

Каин мчится ко мне. И как он упустил ее? Лео бросается на колени возле тела Сентябрьской. Я склоняю голову на бок, и мой взгляд становится таким же, как и у Рин-Рин. Пустым и безумным.

– Ну что, Ринслет? Сыграем в доктора? – шепотом спрашиваю я.

– Ты… – словно в агонии кричит Рин-Рин, – это ты!!!

Туман. Мрак.

Когда я открыла глаза, мы были окружены. Вокруг нас было полно солдат, в глаза били прожектора, гудели лопасти вертолета. Для начала я осознала, что не чувствую себя. На руках меня держал Найс. Его выражение лица не было радостным. Щурясь от света фонарей, я поняла, что он весь в крови. Вся его шея, одежда, в кровавых разводах, словно чьи-то окровавленные ладони хватали его, сжимали, тянули. Следующее, что я поняла, это то, что мои руки по локти в крови. Вся моя одежда залита кровью, лицо в брызгах, волосы слиплись от нее. Мне становится страшно, а Найс только сильнее сжимает меня в своих руках.

– Нам нужен доктор! – голос Лео, поворачиваю голову, на его руках Верона. На мне ее кровь?

– Отдайте нам 1322 и преступника! И мы предоставим вам врача-фаворита! – громыхает голос из динамиков.

– Да если бы не она, вы бы сейчас здесь не выступали! Мрази! Нам нужен врач!!! – орет не свои голосом Майский, вижу, как дрожат его руки.

– Я повторяю! Выдайте нам преступника и 1322! Тогда вы получите все, что вам нужно! – понимаю, что голос из динамика принадлежит Эльзе Харингард.

– Я сдамся вам! Оставьте 1322 в покое и предоставьте Сентябрьской доктора! – кричит в ответ Найс.

Хочу сказать ему: «Нет, не надо!». Но из моей груди вырывается лишь болезненный стон. Я сжимаю ладонь на его груди. Мне ужасно страшно. Я не понимаю, что происходит.

– Нам нужна она! Ты все равно приговорен к смерти! – небрежно отвечают ему.

Яркая алая вспышка. Сквозь оцепление солдат пролетает черный бус. Боковая дверь открывается, и я вижу Виконию.

– Не тормозите! – орет она, – шевелитесь!!!

Свист пуль. Звон метала по бронированным стенкам. Лисель, нервно осматривающая Верону, Викония, что-то орущая Апрелю. И Найс, все так же не выпускающий меня из рук. Мне, наверное, уже не страшно. Чувствую, как размеренно бьется его сердце, как он дышит. Я уже простила его? Нет, я никогда не прощу, но… почему мне сейчас так тепло? Я закрываю глаза. Сейчас, я в безопасности. Пока он рядом, ничего мне не грозит.