Текст книги "Охота за Красной Шапочкой"

Автор книги: Валерий Роньшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава XIV В СУМАСШЕДШЕМ ДОМЕ № 4

На следующее утро следственная группа в составе Григория Молодцова, Саши Чайникова, Димки и Ромки провела оперативное совещание. Или, как выразился Суперопер – «летучку» (потому что они буквально летели на «уазике»). Григорий Молодцов как обычно гнал машину с включенной сиреной, чтобы не останавливаться на красный свет.

Следственная группа направлялась в психиатрическую больницу № 4.

– Итак, орлы, – говорил Суперопер, одной рукой вертя баранку, а в другой сжимая дымящуюся папироску, – пора подвести черту под тем, что нам уже известно. Слово для доклада имеет практикант Шура.

Чайников откашлялся.

– Господа сыщики, – солидно начал он, – позвольте ознакомить вас с некоторыми фактами так называемого «разветвленного» преступления…

Григорий Молодцов приподнял правую бровь:

– Это еще что такое?

– «Разветвленным» преступлением называется большое преступление, которое состоит из двух или нескольких малых преступлений, взаимосвязанных между собой, – отбарабанил практикант. – Так написано в учебнике по криминалистике.

– А, верно, – вспомнил Суперопер, – страница двенадцатая, третий абзац снизу.

Чайников тут же достал из сумки учебник по криминалистике и раскрыл на двенадцатой странице.

– Ну у вас и память, Григорий Евграфыч! – ахнул он.

Суперопер усмехнулся.

– Продолжай, Шура.

Практикант продолжил:

– Позавчера на улице Бармалеевой было совершено покушение на жену банкира Дзюбинского, Стеллу Лебзак. В ходе следствия нам удалось установить, что никакая она не Стелла Лебзак, а Лариса Хорькова по кличке Красная Шапочка. В тот же день на Барочной улице было совершено покушение на Владу Снегиреву, фотомодель из агентства «Шик». В ходе следствия нам удалось установить, что никакая она не Снегирева…

– То есть как не Снегирева? – Суперопер кинул на практиканта недоуменный взгляд. – А кто же она?

Мальчишки тоже посмотрели на Шуру с недоумением.

– Так ведь она замуж за Дзюбинского выходит, – объяснил Чайников. – Значит, скоро будет Дзюбинской.

– Когда выйдет замуж, тогда и будешь называть ее Дзюбинской. А пока что она Снегирева. Ясненько?

– Ясненько, Григорий Евграфыч.

– Валяй дальше.

– Мы выяснили личности киллеров, совершивших оба покушения. В первом случае это была лилипутка Роза Штучкина, а во втором – Костоломов и Кровопущенко. За лилипуткой Розой было установлено наблюдение. Она привела нас в квартиру банкира Дзюбинского, В свете этого факта сразу же возникли две версии: либо она приходила к Дзюбинскому, и тогда это он заказал лилипутке убрать свою жену; либо она приходила к Ларисе Хорьковой, и тогда это Лариса заказала лилипутке убрать своего мужа. Чтобы узнать истину, мы установили в квартире Дзюбинского подслуши… э-э… прослушивающее устройство. И оказалось, что Дзюбинский ничего не знает о Розе Штучкиной. Следовательно, она приходила к Хорьковой. Таким образом, мы фактически раскрыли преступление на Бармалеевой. Лариса Хорькова сама на себя устроила покушение с тем, чтобы подставить мужа и упрятать его за решетку. Уф… – Чайников перевел дух.

– Пап, давай дальше я, – попросил Димка.

– Валяй, – разрешил Суперопер.

– Но не успели мы раскрыть преступление на Бармалеевой, – с увлечением заговорил Димка, – как тут же узнали о другом преступлении. Компьютерном. Дзюбинский и его невеста Снегирева с помощью микропроцессора, который для них сделал некий Карягин, задумали украсть из банка «Северная Пальмира» двести миллионов долларов. Об этом узнала жена Дзюбинского, Лариса Хорькова. Недолго думая, она начала шантажировать преступную парочку. Тогда Снегирева предложила Дзюбинскому убрать Хорькову…

– А Хорькова, в свою очередь, хотела убрать Снегиреву! – воскликнул Ромка (ему тоже не терпелось поговорить). – Для этого она и наняла двух профессиональных убийц – Скелета и Паука. А чтобы обеспечить свое алиби, послала сама себе письмо, якобы от Серого Волка, которого на самом деле нет.

Григорий Молодцов повернул с Разъезжей на Лиговку.

– Серый Волк есть, – сказал он. – Вернее, был. Его недавно убили в одной из бандитских разборок.

Саша Чайников в раздумье почесал курносый нос, а заодно поправил очки:

– То, что Хорькова хочет засадить Дзюбинского в тюрьму, это я понимаю. Но для чего ей убивать Снегиреву? Вот этого я никак не пойму.

– А просто так, – ответил Суперопер. – Из вредности. У Ларисы был план: женить на себе Дзюбинского, чтобы впоследствии подвести его под тюрьму или вовсе устранить. Первую половину плана она успешно осуществила: вышла замуж за Дзюбинского. Оставалось осуществить вторую половину. Но тут появилась Снегирева, и план Хорьковой рухнул. Вот тогда она и провернула хитроумную комбинацию с двумя покушениями, надеясь тем самым убить двух зайцев. Мужа отправить за решетку, а Снегиреву отправить на тот свет. При этом все выглядело так, будто на бедную Хорькову ведется охота. Хотя, на самом деле – она за всеми охотилась.

– Вот клизма! – сказал Димка.

– Не ругайся, – сделал сыну замечание Суперопер. – В общем, орлы, наше следствие успешно продвигается вперед. Мы уже почти у цели. Остается выяснить, кто такой Карягин, где скрываются Костоломов и Кровопущенко и какую роль во всей этой истории играет лилипутка Роза. Значит, так. Я займусь Карягиным. Ты, Шура, и ты, Димка, продолжайте слушать квартиру Дзюбинского. А ты, Роман, иди в цирк и глаз не спускай со Штучкиной. Если будет какая-либо информация, звоните мне на мобильник. Ясненько?

– Ясненько! – хором ответили Чайников, Димка и Ромка.

– Тогда по местам.

Суперопер затормозил у психиатрической больницы и вылез из машины. Не успел он захлопнуть дверцу, как практикант рванул «уазик» с места и, сделав крутейший вираж, на жуткой скорости понесся выполнять задание. Только покрышки завизжали.

– Ого, – одобрительно хмыкнул Молодцов. – Из парня толк будет.

Он пошел вдоль высокого каменного забора и, найдя проходную, нажал кнопку звонка. Ему никто не открыл. Тогда Суперопер толкнул дверь и вошел. На проходной сидели две старушки.

– Здравствуйте, девочки, – шутливо поздоровался с ними Григорий Молодцов.

– А? – приложила одна старушка ладонь к левому уху.

– А? – приложила вторая старушка ладонь к правому уху.

«Вот так охрана, – усмехнулся про себя Суперопер. – Хотя чего тут охранять?.. Сумасшедших, что ли?..»

– Я говорю: здравствуйте! – прокричал он.

Нет, не автобаза, – ответила одна из бабок. – Это сумасшедший дом.

– А мне и нужен сумасшедший дом! – закричал ей Суперопер в самое ухо.

– А кто тут у вас лечится? – поинтересовалась старушка.

– Пока никто.

– А сами-то вы кто будете? – осведомилась другая старушка. Молодцов сунул ей под нос потрепанные корочки.

– Я из уголовного розыска.

Но бабка оказалась не только глухая но еще и слепая.

– Пожарник, что ли? – вглядывалась она в удостоверение.

– Какой пожарник, Семеновна? Вишь в книжке написано: «главный розыск».

– Не «главный», а «уголовный», – поправил Суперопер.

– Ой, батюшки, – испугались охранницы. – Случилось чего?

– Случилось, случилось. Где ваш главврач?

Бабки начали объяснять:

– Пойдете прямо по дорожке… третий корпус первый этаж…

– А звать его как?

– Антон Мироныч, – сказал одна бабка.

– Сидоров, – добавила вторая.

– Ясненько.

Молодцов прошел на территорию сумасшедшего дома.

Он быстро отыскал третий корпус. По коридору первого этажа из угла в угол ходил какой-то мужчина в белом халате.

– Слушай, друг, – окликнул его Суперопер, – как пройти к главврачу?

– Я главврач Сидоров, – отрывисто ответил мужчина. – В чем дело?

– Я из угрозыска.

– Наконец-то! – Мужчина радостно схватил Молодцова за руку. – Вы получили мое письмо, да?! Получили?!

– Нет, я собственно…

– Ну это не важно. Главное, что вы пришли. – Мужчина понизил голос до шепота: – Здесь совершаются преступления…

– И какие же? – спросил Суперопер.

– Ужасные. К примеру, мне на прошлой неделе отрубили голову. Представляете?!

Молодцов все понял. Передним был один из пациентов психушки.

– Я вас сразу узнал, – продолжал заговорщически шептать мужчина. – Вы мистер Шерлок Холмс… Давно из Лондона? Как там поживает доктор Ватсон?

К ним подошла миловидная девушка:

– Мардаулин, опять ты мой халат надел! До каких пор это будет продолжаться?!

– Но я же ваш первый заместитель, – важно ответил больной.

– Мне уже надоело бегать за тобой по всей больнице. Учти, Мардаулин, еще раз возьмешь халат – я тебя выпишу.

Больной затрясся:

– Только не выписывайте!.. Я вас умоляю!.. Ведь там, – показал он в окно на высокий забор, – одни сумасшедшие… одни сумасшедшие…

– Дай сюда халат и иди в палату.

Мардаулин послушно отдал халат и ушел. Девушка вопросительно посмотрела на Суперопера:

– Вы к кому?

– К главврачу. Я из уголовного розыска. – Молодцов вновь достал удостоверение.

– Вам во второй кабинет. Пойдемте, я вас провожу. – И она повела Суперопера по коридору.

– Что это у вас сумасшедшие по больнице разгуливают? – спросил Молодцов.

– Так это ж сумасшедший дом, – пожала плечами девушка и остановилась у одной из дверей: – Вам сюда.

Суперопер вошел в кабинет. За столом сидел представительный мужчина и что-то писал.

– Добрый день, – сказал Молодцов, – мне нужен Антон Мироныч Сидоров.

– Он перед вами. – Главврач отложил ручку в сторону. – Присаживайтесь. Чем могу служить?

Суперопер опустился в глубокое кресло:

– Я Григорий Молодцов. Следователь по особо важным делам.

– Да что вы говорите? – оживился Сидоров. – Наслышан, наслышан… Так вот вы какой, знаменитый Суперопер.

– Какой?

– Самый обыкновенный… Вы знаете, что о вас по Питеру легенды ходят?

– Знаю.

– И как вы к этому относитесь?

– Пускай себе ходят. Жалко, что ли.

– Ну-с, уважаемый Григорий Евграфыч, что вас привело в сумасшедший дом?

– Не «что», а – «кто». Некий Аркадий Карягин.

– Да, есть у нас такой пациент. Недавно поступил. Очень тяжелый случай.

– А что с ним?

– Шизофрения в самой крайней форме, плюс мания преследования.

– Интересно. А у меня имеются сведения, что он абсолютно нормален.

– Помилуйте, Григорий Евграфыч, – всплеснул руками главврач, – да он у нас в отделении для буйнопомешанных содержится. Я такого сумасшедшего за всю свою многолетнюю практику не встречал. Это просто уникальный случай.

– А нельзя ли на него посмотреть?

– Пойдемте.

Они вышли из кабинета и спустились по каменной лестнице в полуподвальное помещение. Здесь уже сидел настоящий охранник. Здоровенный. С пистолетом на боку. Все как положено.

Вдоль стен тянулось множество металлических дверей с зарешеченными окошками. Это и было отделение для буйнопомешанных.

Главврач Сидоров остановился у одной из дверей.

– Вот он, ваш нормальный Карягин. Полюбуйтесь.

Суперопер заглянул в окошко. Все стены, пол и потолок палаты были обиты толстым войлоком. По палате, словно раненый зверь, метался какой-то человек.

– Откройте, – сказал Молодцов, – я хочу с ним поговорить.

– Да вы с ума сошли! Это очень опасно. Говорите через окно.

– Нет, откройте дверь, – настаивал Суперопер.

– Ну глядите, я вас предупреждал… Толик, – позвал главврач охранника, – открой дверь.

Охранник подошел со связкой ключей, выбрал один и открыл дверь. Суперопер безбоязненно вошел в палату.

– Здравствуйте, Карягин.

– Ага! Попался, гад!.. – торжествующее завопил человек и, бросившись на Молодцова, вцепился ему в горло мертвой хваткой.

Глава XV СЫЩИКИ ИДУТ ПО СЛЕДУ

Между тем мальчишки и практикант приехали на Фонтанку. Высадив Орешкина у цирка, Димка и Чайников погнали дальше, на Тверскую прослушивать квартиру Дзюбинского. А Ромка пошел в кассу. Кассирша его узнала.

– Решил еще раз сходить на представление? – доброжелательно спросила она. – Понравилось?

– Да, очень понравилось.

Зажав в руке билет, Орешкин побежал на контроль. До начала оставалось несколько минут. И снова все повторилось.

Скакали по кругу кони, смешили зрителей клоуны, летали воздушные гимнасты, жонглировали гирями атлеты, тройным узлом завязывался человек-«змея»…

– Девочка со скрипкой! – торжественно объявил шпрехшталмейстер.

На манеж выбежала девочка лет семи в розовом трико. Но теперь-то Ромка знал, что никакая это не девочка, а лилипутка Роза.

Зрители затаив дыхание смотрели, как акробатка шла под куполом цирка по туго натянутой проволоке. А Орешкин мысленно представлял, как она идет по карнизу десятого этажа и в руке у нее футляр от скрипки, в котором лежит автомат Калашникова.

Когда представление окончилось, Ромка поспешил к служебному входу. Минут через двадцать появилась лилипутка Роза. В руке она держала футляр от скрипки.

Быстрым шагом Штучкина пошла к Невскому проспекту. Орешкин двинулся следом.

… А в это же самое время, на Тверской улице, в «уазике» сидели Димка и Саша Чайников.

– Ничего не понимаю, – говорил практикант, вертя ручку настройки. В динамике была мертвая тишина.

– Может, приемник сломался? – предположил Димка.

– Лампочка-то горит.

– Тогда почему не слышно?

Чайников пожал плечами, продолжая вертеть ручку.

– Вот блин горелый! – Молодцов с досадой ударил по приемнику кулаком.

– Сломаешь, – испугался практикант.

– Да и черт с ним!

– Тебе-то «черт», а мне Григорий Евграфыч пару влепит за невыполненное задание.

– Подумаешь, пара, – сказал Димка. – У меня этих пар знаешь сколько за семь лет было? До фига и больше.

– Тихо! – встрепенулся Чайников. – Кажется, заработал.

– … в конец Тверской, – послышался женский голос. – И там сразу увидите Смольный собор…

– Какая хорошая слышимость, – радостно сказал практикант. – Можно даже звук убавить. – Он покрутил ручку. Звук почему-то не убавился.

– … А вы не знаете, собор сегодня открыт? – спросил другой женский голос.

– Открыт.

– Голоса почему-то двоятся, – с недоумением произнес Чайников. Димка приложил палец к губам:

– Тсс…

– Да нас в квартире не слышно.

– Они у машины, – прошептал Молодцов.

– У какой машины?

– Тихо ты. У нашей.

В самом деле, рядом с «уазиком» стояла Лариса Хорькова и еще какая-то женщина.

– Идите прямо и никуда не сворачивайте, – объясняла Хорькова.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Женщины разошлись. Та, что спрашивала, пошла в сторону Смольного собора, а Хорькова направилась к своему «Мерседесу».

– Ничего не понимаю, – сказал Чайников. А Димка уже все понял:

– Шура, ты «жучок» где поставил?

– В прихожей.

– А конкретнее?

– На вешалке шляпка висела, я в нее спрятал.

– А Хорькова в этой шляпке на улицу вышла.

– И чего нам теперь делать? – растерянно спросил практикант.

– Езжай за ней. Не здесь же торчать.

«Мерседес» покатил по направлению к Неве.

Следом за ним покатил «уазик».

… А в это же самое время (точнее – немного: пораньше) Григорий Молодцов чуть было не отправился на тот свет. Крючковатые пальцы с силой сжимали его горло. Перед глазами Суперопера поплыли оранжевые круги.

Собрав в кулак всю свою стальную волю; Молодцов врезал этим кулаком Карягину в челюсть. Карягин отлетел к стене. Несмотря на то что стена была обита толстым войлоком, он потерял сознание. Такой силы был молодцовский удар.

В палату вбежали главврач Сидоров и охранник Толик.

– Я же вас предупреждал! – закричал Сидоров.

– Все в порядке. – Суперопер помассировал шею. – Вы можете идти.

– Но, Григорий Евграфыч… – запротестовал главврач.

– Идите, идите. Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.

Сидоров с Толиком ушли. Молодцов подошел к Карягину и похлопал его по щекам.

– М-м-м, – замычал Карягин, понемногу приходя в сознание.

– Вставай, приятель, – сказал Суперопер. – Хватит валяться.

Карягин встал.

– Мама! – так и ахнул он, взглянув на Молодцова. – Мамочка!..

– Какая я тебе «мамочка»?

Карягин разразился идиотским смехом:

– Помнишь, мама, ты меня из роддома несла. И пить захотела. Наклонилась над колодцем, а я у тебя из подола выпал. Прямо в колодец.

Суперопер усмехнулся:

– Лучше расскажи, Аркаша, как ты гвозди жарил.

Карягин облизнулся:

– Я так люблю жареные гвозди. Это мое самое любимое лакомство. Жареные гвозди с молоком. С черным молоком. – Он вдруг взревел на всю палату: – Хочу черного молока!!! Дайте мне черного молока!!!

И в этот момент у Григория Молодцова сработала его знаменитая интуиция. «А чем черт не шутит, – подумал Суперопер. – Надо попробовать».

Он подошел вплотную к орущему во все горло Карягину и тихонько прошептал тому на ухо:

– Я от Кукарекина.

В палате мгновенно наступила тишина. Карягин кинул быстрый взгляд на зарешеченное окошко, проверяя – никто не подслушивает? И тоже прошептал:

– Что он просил передать?

Суперопер достал портсигар и неторопливо закурил папироску.

– Он просил передать тебе привет, Аркаша.

Карягин с силой ударил кулаком в войлочную стену.

– Вот черт! Так и знал, что этим все кончится! Говорил же ему: «Не доведет тебя до добра страсть к деньгам».

– Кому говорил?

– Да Кукарекину… Вы ведь Григорий Евграфыч Молодцов, не так ли?

– Совершенно верно.

– Я вас по телевизору видел. В передаче «Криминал».

– Ближе к делу, Карягин. Где вы познакомились с Кукарекиным?

– В детском садике.

– Опять дурака валяете?

– Правда, в детском саду. Мы с ним друзья детства… Поверьте, Григорий Евграфыч, я бы ни за что на это не пошел. Но все так совпало. Меня из театра уволили…

– Из какого театра?

– Из Большого драматического… Я актер, – пояснил Карягин. – Деньги кончились. Другую работу не нашел. А тут Кукарекин и предложил: «Аркадий, хочешь подзаработать?» «Конечно, хочу, – отвечаю. – А сколько?» «Миллион долларов», – говорит. Я прямо обалдел. А он мне: «Надо одного типа облапошить…»

– Дзюбинского? – догадался Сyпeponep.

– Да, его. Этот Дзюбинский работает в банке «Северная Пальмира» и имеет доступ к банковской компьютерной системе. А Кукарекин сделал такую штуку, которая может снимать деньги с одного счета и переводить на другой…

– О микропроцессоре можете не рассказывать. Я в курсе. Расскажите лучше, в чем заключалась ваша задача?

– Я должен был изображать из себя компьютерного гения, такого, знаете, не от мира сего. Которого не интересуют ни деньги, ни слава… Ему б только всякие технические задачи решать, связанные с компьютером. Кукарекни целый месяц меня натаскивал, объяснял, что такое файлы, интерфейсы и прочая ерунда… А знакомая Кукарекина…

– Снегирева?

– Да, Снегирева… Она должна была подкинуть Дзюбинскому идею насчет перевода денег. Что, мол, есть один лопух, который соберет вручную микропроцессор и за это ничего не потребует. А после его можно в сумасшедший дом упрятать, чтоб он случайно не проболтался. Дзюбинский клюнул на эту удочку и пришел со мной знакомиться. Я засыпал его компьютерными терминами, и он поверил, что перед ним настоящий ученый-компьютерщик.

Григорий Молодцов как всегда все понял с полусловам.

– Ясненько… Вы отдали Дзюбинскому микропроцессор, он поставил его в банковскую компьютерную систему и теперь ждет, когда в банк поступят деньги из Международного валютного фонда. Верно, Карягин?

– Верно. Он и не подозревает, что его надули.

– Каким образом?

– Кукарекин замаскировал пульт под электронную записную книжку. Так вот, я отдал Дзюбинскому не пульт, а обычную записную книжку.

– И он ничего не заподозрил?

– Конечно, нет. Пульт работает как записная книжка и становится пультом только тогда, когда в него вводится код. А код нужно ввести сразу перед переводом денег.

– Другими словами, когда в банк уже поступят средства из Международного валютного фонда…

Карягин кивнул.

– Да, ловкое мошенничество, – признал Суперопер. – Значит, вы получили бы миллион долларов, Кукарекин и Снегирева – остальные 199 миллионов, а Дзюбинский – шиш с маслом.

– Теперь мы все получим шиш с маслом, – угрюмо сказал Карягин.

– И еще тюремный срок, – добавил Молодцов.

– Мне-то за что срок? – закричал актер. – Я же вам все рассказал!.. А чистосердечное признание смягчает вину…

– А за покушение на мою жизнь, Аркаша.

– Да я же артист, Григорий Евграфыч. Я просто в роль вошел!.. Неужели вы думаете, что я хотел вас задушить?!

– Об этом мы после потолкуем. А сейчас скажите, где живет Кукарекни?

– На Большой Морской. Недалеко от Поцелуева моста. – Карягин назвал адрес.

– Как он выглядит?

– Невысокого роста. Лысоватый.

– Особые приметы имеются? Шрамы, родинки, бородавки, татуировки…

– Есть родинка на подбородке. Вот здесь, слева, – показал Карягин на свой подбородок.

– Ладненько, Аркаша, мне пора двигать. А ты поиграй еще немного роль сумасшедшего. У тебя это неплохо получается. Пока. Увидимся. – И Суперопер вышел из палаты.

– Закрывай, – сказал он Толику.

Охранник закрыл дверь на ключ.

– Ну что, поговорили? – спросил он у Молодцова.

– Поговорили.

– Да-а, – меланхолично протянул Толи к. – Ума нет – считай калека…

– Это точно, – согласился Суперопер и, выйдя из больницы, отправился на Большую Морскую.