Текст книги "Охота за Красной Шапочкой"

Автор книги: Валерий Роньшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава XII СТРАННЫЙ РАЗГОВОР

На другой день Григорий Молодцов, Саша Чайников и Димка с Ромкой поехали подслушивать, вернее – прослушивать, квартиру Дзюбинского.

Пока они ехали, Суперопер рассказал, что ему удалось узнать в милицейском компьютерном центре.

Оказывается, Кирилл Петрович Дзюбинский несколько лет назад жил не в Санкт-Петербурге, а в Рыбинске. И был не банкиром, а всего лишь главным бухгалтером на предприятии, которое изготовляло спички. Кирилл Петрович исправно просиживал на работе с девяти утра до шести вечера, потом шел домой, смотрел телевизор и ложился спать, с тем, чтобы на следующее утро опять пойти на работу.

И так изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Пока однажды не случилось вот что…

Из местного коммерческого банка со счета спичечного предприятия бесследно исчезло ни много ни мало полтора миллиарда рублей. Оперативникам Рыбинска не удалось раскрыть эту кражу. Но в материалах дела фигурировала фамилия Дзюбинского как главного бухгалтера предприятия. А само дело было впоследствии занесено в милицейскую компьютерную сеть, где его и обнаружил Суперопер.

– Я думаю, рыбинские оперативники тогда даже понятия не имели о компьютерных преступлениях, – говорил Григорий Молодцов, управляя «уазиком». – Им и в голову не пришло, что кто-то со своего домашнего компьютера проник в банковскую компьютерную сеть и отдал электронной системе команду перевести деньги в другой банк… – Григорий Молодцов включил сирену, чтобы проскочить перекресток на красный свет. – После того случая Дзюбинский уволился с работы и уехал из Рыбинска. И вот, спустя несколько лет, появился в Питере, уже как новый русский, вице-президент банка «Северная Пальмира». Я навел справки: Дзюбинский является одним из держателей контрольного пакета акций этого банка.

– А что это значит? – спросил Ромка.

– Ну то есть он один из владельцев банка. И еще любопытная деталь. Помимо того, что Кирилл Петрович вице-президент, он по совместительству еще и технический директор. Другими словами, в его ведении находится электронная банковская система.

– Значит, он разбирается в компьютерах! – воскликнул Димка. – И вполне мог совершить компьютерное преступление в Рыбинске!..

– Соображаешь, – похвалил сына Суперопер.

– Это же Снегирева, – удивленно сказал Орешкин, случайно глянув в боковое окно. И в самом деле, «уазик» обгоняла «Тойота-люкс», за рулем которой сидела фотомодель.

– Странно, – продолжал удивляться Ромка. – Она мне говорила, что не будет выходить из квартиры.

– И мне то же самое сказала, – припомнил Чайников. – Интересно, куда она едет?

– Судя по всему, туда же, куда и мы, – ответил Суперопер, сворачивая вслед за «Тойотой» на Тверскую улицу. – Думаю, во двор нам лучше не соваться. – Он затормозил. – Остановимся здесь.

– Пап, а мы отсюда сможем прослушивать квартиру?

– Сможем. «Жучок» работает в радиусе трехсот метров.

Молодцов начал настраивать приемник. Через пять минут на панели загорелась красная лампочка.

В динамике раздался долгий звук поцелуя.

Суперопер подрегулировал звук.

– Снегирева с Дзюбинским целуются, – захихикали мальчишки.

Григорий Молодцов нажал кнопку магнитофона, чтобы записать разговор.

– Тихо. Слушаем…

– Как доехала, дорогая? – спросил Дзюбинский.

– Хорошо, дорогой, – ответила Снегирева.

– Кофе будешь?

– Да, только не очень крепкий. – Послышался звон чашечек и звук льющегося кофе.

– Спасибо, хватит, – сказала фотомодель.

– Как там наш гений? – спросил банкир. Снегирева засмеялась:

– Я его упрятала в психушку.

– Замечательно, дорогая. Как тебе это удалось?

– До смешного просто. Я ему сказала: «Аркадий, почему бы тебе не повесить на стены красивее картины. А то у тебя неуютно в квартире…» Он тут же принялся забивать в стену гвозди для картин. Гвозди, естественно, не забиваются. Я говорю: «Кто ж так делает, Аркаша? Их нужно предварительно закалить». «А как?» – спрашивает этот лопух. Я ему объяснила: «Поставь сковородку на плиту, налей в нее подсолнечное масло и насыпь гвоздей. Закаляй их в течение часа, непрерывно помешивая вилочкой». Он так и сделал… – Смех мешал Снегиревой говорить. – А я тем временем позвонила в психиатрическую больницу и сообщила, что мой приятель сошел с ума. Гвозди на сковородке жарит… Приехали четыре здоровенных амбала и забрали нашего гения в психушку…

Последние слова фотомодели потонули в безудержном хохоте Дзюбинского.

– Потрясающе, дорогая! Даже не верится, что гений мог попасться на такую ерунду.

– Но ты же знаешь, он гении только в электронике. А в обыденной жизни лопух лопухом.

– А вдруг врачи разберутся, что он нормальный?

– Не разберутся. Он ведь и в самом деле не от мира сего. Просто помешан на компьютерах…

– Это верно. А в какой он больнице?

– В четвертой. На Лиговке.

– Ну что ж, – весело произнес Дзюбинский, – все складывается великолепно.

– Да, дорогой. Пульт у тебя. Карягин в психушке. И скоро у нас начнется сказочная жизнь. Мы сможем купить замок во Франции. Или остров в Тихом океане. Давай купим остров… – Из динамика снова донесся звук поцелуя.

– Давай, дорогая. Но вначале нам надо решить, как быть со Стеллой?

– Она по-прежнему тебя шантажирует?

– Больше того, она предъявила ультиматум. Если через три дня я не соглашусь перевести на ее имя всю свою недвижимость и все деньги, она сообщит в милицию о нашем плане.

– Вот ведьма! – с ненавистью сказала фотомодель. – И откуда она только узнала?

– Сам удивляюсь. – Банкир вздохнул. – А может, согласиться с ее требованиями? Черт с ней, пускай забирает. Мы же получим в миллион раз больше.

– Ты ей все отдашь, а микропроцессор возьмет и не сработает. Мы ведь с тобой об этом говорили.

– Черт возьми, прямо безвыходная ситуация.

– Безвыходных ситуаций не бывает, дорогой, – ангельским голосом произнесла Снегирева.

– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил Дзюбинский.

– Ее надо убрать.

– Ух ты! – ахнул Чайников в кабине «уазика».

– Ш-ш-ш! – приложил палец к губам Суперопер.

– А что, – испугался практикант, – они могут нас услышать?

– Тихо, Шура, тихо, – зашикали на него все.

– Убрать? – повторил банкир.

– Да, дорогой. И это придется сделать тебе.

– Мне?!

– Ну а кому же?

– Нет, нет, – забормотал Дзюбинский. – Я не могу, не могу…

– Не можешь – найми киллера. Сейчас это не проблема.

– О чем ты говоришь, Влада?! Где я тебе за три дня найду киллера?

– Почему за три?

– Через три дня окончится срок ее ультиматума… – Послышались быстрые шаги. Видимо, банкир в волнении забегал по комнате. – Ах, как жалко, что ее на Бармалеевой не убили. Найти б того человека, кто в нее стрелял. Для меня было полной неожиданностью что Стеллу хотят убить.

– А для меня было полной неожиданностью то, что хотят убить меня… Кстати, тебе известно, что у твоей жены уголовное прошлое?

– С чего ты взяла?

– Догадалась, когда разговаривала со следователем в машине. Он сказал, что не случайно по одному и тому же адресу вначале пришло письмо, а затем пришли убийцы. А ведь это квартира твоей жены. И она любит красные шляпки.

– При чем тут красные шляпки?

– Письмо было адресовано женщине по кличке Красная Шапочка. И я подумала, не твоя ли жена – Красная Шапочка. Так что можешь спокойно ее убирать. Следователь решит, что это сделали ее бывшие дружки.

– Не знаю, не знаю, – нервно ответил банкир. – Я подумаю..

– Подумай, дорогой. Но учти: если ты ее не уберешь, у нас будет не остров в океане, а камера в «Крестах».

Видимо, Снегирева встала, потому что Дзюбинский спросил:

– Ты уже уходишь?

– Да, мне пора.

Через минуту хлопнула дверь.

Суперопер протянул руку, чтобы выключить приемник. Но в последний момент передумал. Из динамика доносился мелодичный звук набираемого на кнопочном телефоне номера.

– Алло, справочная? – спросил банкир. – Дайте, пожалуйста, номер четвертой психиатрической больницы… Да, на Литовском проспекте… Спасибо. – Снова послышался мелодичный звук. – Это психиатрическая больница номер четыре? Добрый день. Скажите, к вам поступал такой Аркадий Карягин? И что с ним? Гвозди жарил? Ах ты, беда какая…

Суперопер выключил приемник.

– Не очень-то Дзюбинский своей «дорогой» доверяет, – сказал он.

– Пап, смотри, вон она поехала, – показал Димка на удаляющуюся «Тойоту-люкс». – Давай за ней проследим.

– Пока не стоит. – Григорий Молодцов задумался.

Димка с Чайниковым находились в приподнято-радостном настроении. Первое же прослушивание квартиры банкира дало ценную информацию.

А Орешкину было грустно. Красивая Влада, которая так ему нравилась, оказалась расчетливой преступницей, упрятавшей в сумасшедший дом здорового человека и хладнокровно замышляющей убийство.

– Шура, прокрути пленочку, – приказал Суперопер.

Чайников перемотал пленку и включил «воспроизведение». Пошла запись.

– Как доехала, дорогая?

– Хорошо, дорогой…

– Мда, странный разговор, – высказал общее мнение Григорий Молодцов, когда запись окончилась.

– Главное, что этот разговор не имеет отношения ни к покушению на Барочной, ни к покушению на Бармалеевой, – сказал Чайников.

– Настоящий опер, Шура, никогда не делает скороспелых выводов, – назидательно произнес Суперопер. – Ясненько?

– Ясненько, Григорий Евграфыч.

– Пап, а что такое микропроцессор? – спросил Димка.

– Видимо, что-то связанное с компьютером. – Суперопер завел машину. – Пожалуй, заскочим на Гороховую, в компьютерный центр.

– Зачем на Гороховую? – сказал практикант. – Я гораздо ближе живу. На Шпалерной. – И, видя недоуменные взгляды, пояснил: – У меня папа в Институте компьютерных технологий преподает. Он наверняка знает, что такое микропроцессор.

– Ну что ж, поехали к твоему папе, – согласился Григорий Молодцов.

Глава XIII В ГОСТЯХ У САШИ ЧАЙНИКОВА

Папа Чайникова оказался профессором. Он так и представился:

– Профессор Чайников. Глеб Борисыч.

– Следователь Молодцов, – в свою очередь представился Суперопер. – Григорий Евграфыч.

– А вас как зовут, молодые люди? – посмотрел папа-профессор на мальчишек.

– Я Димка.

– А я Ромка.

– Папа, – сказал Чайников, – у нас к тебе важное дело.

– Никаких дел, – раздался громкий голос, и в прихожей появилась полная розовощекая женщина, – Все за стол. Сейчас будем обедать.

– Это моя мама, – заулыбался Саша. – Калерия Ивановна. Знакомься, мама – Григорий Евграфыч Молодцов. Помнишь, я тебе про него рассказывал?

– Естественно, помню. – Она протянула Молодцову пухлую руку: – Очень приятно познакомиться. Зайчик только про вас и говорит.

– Зайчик? – с недоумением повторил Суперопер, забыв, что это домашнее прозвище Чайникова.

– Сашенька от вас просто без ума, – продолжала Калерия Ивановна. – «Григорий Евграфыч сказал то… Григорий Евграфыч сказал это…» Он вас любит больше, чем свою родную мамочку.

– Ну что ты, мама, – стал ластиться к матери Чайников.

– Не подлизывайся, не подлизывайся, – шутя оттолкнула она сына.

Профессор Чайников поправил на носу очки.,

– Прошу в мой кабинет.

– Нет, нет, – замахала руками Калерия Ивановна. – Кабинет подождет. Сначала обед.

– Ничего не поделаешь, – улыбнулся профессор, – придется подчиниться.

– Григорий Евграфыч, может, правда, пообедаете? – сказал практикант. – И ребята, наверное, проголодались.

– Мы не проголодались, – стали наперебой отказываться Димка с Ромкой, хотя у обоих слюнки потекли при слове «обед».

– В принципе можно перекусить, – к радости мальчишек согласился Суперопер.

– Тогда живо мыть руки и за стол! – распорядилась Калерия Ивановна.

На обед был наваристый борщ с мясом, домашние вареники с картошкой, маринованные огурчики, винегрет с селедкой, отварной рис с тушеной крольчатиной, сладкая творожная запеканка… Не удивительно, что Калерия Ивановна была такой пухленькой. Удивительно, что папа-профессор и Шура были такими худыми.

Калерия Ивановна не закрывала рот ни на минуту.

– Вы знаете, – обращалась она преимущественно к Григорию Молодцову, – моя девичья фамилия Волконская. А когда я вышла замуж за Глеба Борисыча, то стала Чайникова. Калерия Чайникова, как вам это нравится?

– Очень даже неплохо звучит, – отвечал ей Суперопер, налегая на винегрет с селедочкой. – У одной моей знакомой девичья фамилия была Шереметьева, а вышла замуж и – стала Грязева.

– А у нас в классе учится девчонка по фамилии Баранова, – уминал Димка вареники с картошкой. – И она дружит с пацаном по фамилии Быков. Баранова и Быков. Скажи, Ромыч?!

– Ага, – подтверждал Орешкин, лихо расправляясь со сладкой запеканкой.

Профессор Чайников тоже принял участие в разговоре.

– Когда я учился в институте, – с хрустом раскусил он маринованный огурчик, – у нас на курсе был студент по фамилии Кукарекин. Представляете, Кукарекин.

Все смеялись. Обед проходил весело и непринужденно.

– Как вам мой Зайчик? – интересовалась у Григория Молодцова Калерия Ивановна.

– Очень вкусный. – Суперопер положил себе на тарелку новую порцию крольчатины.

– Григорий Евграфыч, я вас про Сашеньку спрашиваю.

– Ах, про Сашеньку. Боевой парень, – нимало не смутившись, исправился Молодцов. – Думаю, он далеко пойдет.

Саша Чайников вспыхнул от радости.

– Но ведь это так опасно – работать в милиции… Зайчик, – Калерия Ивановна жалобно посмотрела на сына, – может, ты все-таки попробуешь еще раз поступить в Академию культуры?

– Нет, мама, – твердо произнес Чайников и даже пристукнул вилкой по тарелке, – я решил посвятить свою жизнь борьбе с преступностью. Как Григорий Евграфыч.

– Я горжусь тобой, сынок, – прослезилась Калерия Ивановна.

После обеда Саша остался помогать матери мыть посуду, а профессор Чайников пригласил гостей в кабинет.

– Чем могу служить? – спросил он, когда все расселись.

– Требуется ваша консультация, Глеб Борисыч, – сказал Суперопер. – Вы не в курсе, что такое микропроцессор?

– Разумеется, в курсе.

– А вы не могли бы в двух словах объяснить, что это за штука.

– «В двух словах», – иронично повторил профессор. – Нет, батенька, компьютер – это вам не овощерезка, здесь в двух словах не объяснишь.

– Ну тогда в трех словах, – засмеялся Суперопер.

– Видите ли, милейший Григорий Евграфыч, для того чтобы вы поняли, что такое микропроцессор, я должен вам вначале рассказать, что такое процессор. – И профессор начал рассказывать: – Процессор – это микросхема, реализующая основные арифметические и логические операции с данными в вычислительной системе. В отличие от других микросхем, преобразующих информацию, процессор обрабатывает данные в соответствии с заданной программой, которую он может читать из микросхем памяти. Множество инструкций, которые может выполнять данный процессор, называется набором машинных команд и является одной из основных черт архитектуры процессора…

Суперопер широко зевнул. За ним зевнули Ромка с Димка.

– Центральный процессор составляет ядро вычислительной системы, – продолжал профессор Чайников, – и выполняет основные управления потоками и обработкой данных. Помимо центрального процессора в компьютере обычно есть и другие процессоры, выполняющие вспомогательные функции. Вот эти процессоры и называются микропроцессорами.

– Ясненько. – Григорий Молодцов с трудом подавил второй зевок. – А что это за вспомогательные функции?

– Их довольно много. Например, клавиатурный микропроцессор контролирует нажатия клавиш, а если взять микропроцессор графического ускорителя на плате видеоадаптера, то… – и дальше пошел такой компьютерный жаргон, что Суперопер с ребятами чуть не уснули. В речи Глеба Борисыча замелькали байты, килобайты, локальные сети, серверы, стриммеры, эмуляции, табуляции…

– Постойте, профессор, – сказал Григорий Молодцов. – Мы ровным счетом ничего не понимаем… Нельзя ли подоходчивее?

– Но это же так просто.

– А можно еще проще? – спросил Ромка.

– Как для дураков, – прибавил Димка.

– Я, право, не знаю, – растерялся Чайников. – А что вас конкретно интересует?

Теперь уже начал объяснять Суперопер:

– Предположим, некий человек работает в банке и имеет доступ к компьютерной банковской системе. Если он поставит в эту систему свой микропроцессор, то что он может сделать с его помощью? В криминальном смысле, разумеется.

Профессор задумался:

– Может уничтожить всю систему.

– А еще что?

– Да что угодно. Все зависит от того, какую он заложил программу в свой микропроцессор.

– А как его обнаружить в компьютере?

– Кого?

– Микропроцессор.

– Да никак… Вы его не отличите от стандартной микросхемы. Тем более что он будет выполнять функцию микросхемы, место которой занимает. Но как только поступит сигнал, он начнет работать по собственной программе…

– А откуда поступает сигнал? – спросил Суперопер.

– С пульта управления.

– С пульта управления?! – Димка возбуждённо вскочил. – Снегирева как раз и говорила про пульт! Помните?!

– Верно, Димыч!.. – Ромка тоже вскочил. – А потом еще говорила, что у них скоро начнется сказочная жизнь! И они смогут купить остров!..

На сей раз уже ничего не понимал профессор Чайников.

– Какой остров?

– В Тихом океане, – объяснил Орешкин.

– Спокойно, ребята, – утихомирил друзей Суперопер. – Сядьте… – Он снова посмотрел на профессора. – Глеб Борисыч, а можно с помощью микропроцессора перебросить деньги из одного банка в другой?

– Разумеется. Все крупные банки подключены к мировой банковской компьютерной системе.

– Но может ли это осуществить преступник с помощью своего микропроцессора?

Чайников почесал широкий лоб:

– Гм, преступник… Тут надо хорошенько подумать. – Профессор секунды две подумал и сказал: – Недавно я узнал интересную вещь. Оказывается, Министерство обороны закупило за границей большую партию компьютеров. И кому-то вдруг пришла в голову мысль, что во все эти компьютеры могли быть вмонтированы в замаскированные под обычные микросхемы «чипы». Вы знаете, что такое «чип»?

Суперопер и ребята знали только, что такое чипсы. Григорий Молодцов так и сказал Чайникову.

Профессор улыбнулся.

– «Чип» – это микросхема. Так вот, если со спутника-шпиона на эти «чипы» послать определенный сигнал, то они могут уничтожить всю информацию в компьютерах. Или хуже того – возьмут и дадут команду запустить наши ядерные ракеты на наши же города. Представляете, что тогда произойдет?..

– Представляем, – за всех ответил Орешкин, хотя представлял с трудом.

– Вот я и думаю, – продолжал профессор, – что если с помощью «чипа» можно направить ядерную ракету, скажем, на Москву, то почему бы с помощью микропроцессора не направить деньги, скажем, в Нью-Йорк.

– Мне все ясно! – снова вскочил Димка. – Дзюбинский с помощью микропроцессора хочет ограбить банк!

– Но тогда получается, он сам у себя деньги ворует, – заметил Ромка. – Ведь это же его банк.

– Во-первых, банк не его, – поправил Орешкина Григорий Молодцов. – Дзюбинский всего лишь один из держателей контрольного пакета акций. А во-вторых, он, конечно, не свои деньги воровать будет, а Международного валютного фонда. Этот фонд долен перевести в «Северную Пальмиру» двести миллионов долларов. На ремонт Эрмитажа и Русского музея…

– Так вот на какие денежки они собираются остров покупать! – воскликнул Ромка.

– Теперь на сто процентов ясно, что афера в Рыбинске – дело рук Дзюбинского! – воскликнул Димка. – Да, пап?!

– Выходит, что так, – кивнул Суперопер. – Там полтора миллиарда рублей, здесь двести миллионов долларов. Аппетиты явно растут. Но питерский банк – это тебе не рыбинский. Здесь так просто через домашний компьютер в банковскую сеть не влезешь. И Дзюбинский придумал штуку похитрее. Поставить микропроцессор в главный компьютер банка. И двести миллионов по команде Дзюбинского перейдут в какой-нибудь заграничный банк. Кстати, профессор, как вы считаете, банковская компьютерная система в состоянии проследить, куда ушли деньги?

– Нет, не в состоянии, – сказал Чайников.

– А тот банк, в который пришли деньги, в состоянии узнать, откуда они поступили?

– Да, в состоянии.

– Но тогда, получив такую громадную сумму, банк заподозрит неладное и пошлет запрос в «Северную Пальмиру».

– Ничего подобного. Микропроцессор можно запрограммировать так, что он разбросает эти двести миллионов, например, в двести банков. По миллиону в каждый банк.

– Но для этого надо предварительно открыть двести счетов.

– Ошибаетесь, дорогой Григорий Евграфыч. Микропроцессор сам откроет счета и сам положит на эти счета деньги.

– Круто, – сказал Димка.

– Клево, – сказал Ромка.

Профессор, сняв очки, начал протирать стекла платочком.

– Клево-то клево. Но создать такой микропроцессор в домашних условиях невозможно.

– Вы в этом уверены, профессор?

– Абсолютно. На это способен только гений.

– Гений? – Суперопер вспомнил, что Снегирева с Дзюбинским называли Карягина гением. – Глеб Борисыч, а вы случайно не знаете Аркадия Карягина?

– Нет, не знаю.

– Подумайте хорошенько.

Профессор подумал:

– Точно не знаю.

– А из тех, кого знаете, кто бы мог сделать такую штуку?

– Я же вам говорю, надо быть гением, чтобы вручную создать подобный микропроцессор. Думаю, такого человека просто не существует… Хотя… – Профессор наморщил лоб, что-то припоминая.

– Хотя?! – живо подхватил Суперопер. – Говорите, говорите, Глеб Борисыч.

Чайников усмехнулся:

– Помните, я за обедом упоминал Кукарекина, с которым учился в институте. На мой взгляд, он обладал чертами гениальности. Еще тогда, на заре компьютеризации, Кукарекни собрал персональный компьютер. Можете себе представить?.. Пожалуй, он смог бы сделать микропроцессор в домашних условиях.

– А где сейчас этот Кукарекин?

Профессор развел руками:

– Кто ж его знает. Может, уехал за границу. Может, работает в какой-нибудь секретной лаборатории. А может, спился и умер.

Суперопер поднялся с кресла.

– Спасибо за информацию, Глеб Борисыч. Она нам очень помогла.

– Пожалуйста, Григорий Евграфыч, – раскланялся Чайников.

– Пошли, пацаны, – бросил Молодцов ребятам.

В кабинет заглянула Калерия Ивановна.

– Как это – пошли? – сказала она. – Я вас не отпускаю. Мы с Зайчиком испекли клюквенный пирог. Сейчас будем пить чай.