Текст книги "Охота за Красной Шапочкой"

Автор книги: Валерий Роньшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава VI ПОГОНЯ, СТРЕЛЬБА И АВАРИЯ

И тут появились два типа откровенно уголовной внешности. Первым их заметил Ромка. Он сразу догадался, что это Скелет и Паук. Да и как было не догадаться, если бандиты стали палить из пистолетов.

Когда первая пуля со свистом пронеслась мимо Ромкиного уха, он даже испугаться не успел. Но когда вслед за первой пулей просвистела вторая, а затем и третья, Орешкин впал в странное оцепенение. Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой.

В такое же оцепенение впала и Влада Снегирева. Она еще не пришла в себя после взрыва «Мазды», а судьба уже подсовывала ей новый сюрприз.

И только Димка Молодцов не растерялся. Как и его отец Суперопер, Димка всегда знал, что делать, когда никто не знает, что делать.

– Бежим! – закричал он и со всех ног понесся к «Мустангу».

От пронзительного Димкиного крика Снегирева и Орешкин опомнились. И тоже побежали к машине.

Бах-бах-бах!!! – гремели им вслед выстрелы.

фьють-фьють-фыоть!!! – свистели в воздухе пули.

Мальчишки и фотомодель быстро залезли в кабину. «Мустанг» завелся с пол-оборота. Димка дал задний ход, крутанул руль, выскочил на дорогу и погнал прочь от модельного агентства. Снегиревабыла белее простыни.

– Кошмар, – повторяла она, – кошмар…

– Успокойтесь, Влада, – сказал Димка. – Все уже кончилось.

Но на самом деле все только начиналось. Молодцов это понял, когда посмотрел в зеркальце заднего обзора.

За ними гнался черный «БМВ».

– Скорей ложитесь на пол! – закричал Димка, выжимая из «Мустанга» все, что только можно выжать.

– Зачем? – удивился Орешкин.

– Они нас преследуют на «бээмвухе»! Сейчас будут стрелять!..

– Кошмар, – в очередной раз повторила Снегирева, послушно сползая на пол. Вслед за ней сполз и Ромка.

Снова загремели выстрелы. Заднее стекло «Мустанга» разлетелось вдребезги, а на лобовом стекле появилось два пулевых отверстия.

– Только бы не попали в бензобак, – сквозь стиснутые зубы бормотал Молодцов, вертя руль то вправо, то влево.

Выстрелы следовали один за другим. На лобовом стекле уже виднелось целых восемь дырок от пуль. В любую секунду пули могли угодить и в Димку. Но Молодцов старался об этом не думать, продолжая уверенно уходить от погони. Что и говорить, в свои четырнадцать лет Димка был крутым парнем.

– Димыч, куда мы едем?! – сквозь рев двигателя и грохот выстрелов прокричал Орешкин.

– На Бармалееву! Туда бандиты не сунутся!..

– Почему не сунутся?

– Там оцепление! Я же тебе говорил!..

От Барочной до Бармалеевой было десять минут езды. «Мустанг» выскочил на Левашовский проспект, проскочил Чкаловский проспект и свернул на Бармалееву. Впереди показались милицейские машины с включенными мигалками.

Позади раздался отчаянный визг тормозов. Молодцов глянул в зеркальце.

– Они разворачиваются!!! – радостно закричал он. – Ура-а!!!

– Ура-а-а!!! – подхватил Ромка, вновь усаживаясь на сиденье рядом с Димкой. Но радоваться было рано. У машины заклинило руль. Как ни старался Молодцов, он теперь уже не мог повернуть его ни вправо, ни влево.

– Блин! Руль заклинило!..

– Тормози, Димыч, тормози!..

Димка начал тормозить:

– Черт! Тормоза отказали!..

Машина стремительно неслась вперед. А на ее пути, мирно беседуя, стояли полковник Молодцов и майор Нахнюпа.

– Уходите с дороги!!! – заорал им Димка, высовываясь из окна и махая рукой. – Уходите!!!

Оба оперативника едва успели отскочить в сторону.

– Скорость, скорость сбрось! – кричал Ромка.

– Не сбрасывается! – кричал в ответ Димка.

Руль заклинило! Тормоза отказали! Скорость не сбрасывалась!.. Оставалось последнее – выключить двигатель. Что Димка и сделал.

Разогнавшийся «Мустанг» мчался на стеклянную витрину детского бара «Бармалей».

– Держись, Орех! – успел крикнуть другу Димка.

В ту же секунду послышался звон разбитого стекла. Машина, протаранив витрину, влетела в бар и, сметая все на своем пути, понеслась к стойке. Барменша – как только что до нее Суперопер с Нахнюпой – едва успела отскочить в сторону. «Мустанг» пробил стойку бара и замер. На капот посыпались бутылки, шоколадки, конфеты, кексы…

– Кажется, приехали, – сказал Димка и стал ощупывать себя с ног до головы, проверяя, все ли с ним в порядке.

– Ага, приехали, – подтвердил Ромка, тоже ощупывая себя с ног до головы. Друзья вылезли из машины.

Капот «Мустанга» был смят в лепешку. Ветровое стекло превратилось в груду осколков. Как при этом ребята не получили ни единой царапины, было не понятно. Скорее всего, им просто фантастически повезло.

– У вас есть что-нибудь попить? – первым делом спросил Орешкин у барменши. От пережитых волнений во рту у него все пересохло.

– Выбирай, – барменша широким жестом показала на пол, где валялись бутылки с кока-колой, фантой и пепси-колой.

В этот момент в бар вбежали полковник Молодцов и майор Нахнюпа.

– Пап, я тебе сейчас все объясню, – торопливо сказал Димка.

– Давай объясняй, – мрачно ответил Суперопер.

– Значит, так… – начал Димка.

Орешкин его перебил:

– Димыч, а где Снегирева?

– В машине. На полу.

– А чего она не вылезает?

– Не знаю.

– А может, ее… – Димка не договорил.

Мальчишки с опаской приблизились к «Мустангу». Димка открыл заднюю дверцу. Девушка лежала на полу без признаков жизни.

– Мертвая… – потрясенно выдохнул Орешкин.

Суперопер проверил у девушки пульс.

– Нет, живая. Просто без сознания. – Он посмотрел на сына. – Это кто?..

– Фотомодель.

– А как она оказалась в моей машине? Да еще без сознания…

– Давай, пап, я все по порядку расскажу, – предложил Димка и затараторил: – Значит, так. Все началось с того, что Ромыч получил письмо. То есть не Ромыч получил, а его соседка. Но письмо было адресовано не ей, а другой соседке, которая живет этажом выше. Просто соседка снизу по ошибке вытащила письмо из ящика соседки сверху. А в письме сказано, что ее хотят убить…

Майор Нахнюпа запутался:

– Кого хотят убить? Соседку сверху или соседку снизу?

– Вот ее, – показал Димка на девушку. – Владу Снегиреву.

– А при чем здесь она?

– Так это и есть соседка сверху. Поэтому мы с Орехом и погнали в агентство. Предупредить.

– В какое агентство?

– В модельное.

– Ничего не понимаю.

– Да чего тут непонятного, – принялся втолковывать бестолковому майору Димка. – Мы приехали в агентство. А Снегирева уезжает. Машина взорвалась. Тут эти киллеры с пистолетами. Мы от них. Они за нами. А тормоза у «Мустанга» барахлят… – Димка перевел дух. – Понятно?

– Понятно, – ответил Григорий Молодцов, который всегда все понимал с полуслова. – Где письмо?

Орешкин отдал письмо Супероперу.

– Ладненько. Разберемся. – Молодцов посмотрел на лежащую без сознания Снегиреву. – Надо бы ее в чувство привести.

– Может, ей сделать «Крутую Мери»? – предложила барменша.

– Делайте. – Полковник обвел взглядом разгромленный бар. – А насчет убытков не беспокойтесь. Уголовный розыск заплатит.

– А чего мне беспокоиться? Пускай хозяин бара беспокоится.

– Тоже верно. – Суперопер перевел взгляд на мальчишек и майора Нахнюпу: – Пошли, мужики.

Они вышли на улицу. У разбитой витрины толпились бойцы спецподразделения «Молния».

– Снимаем оцепление, ребята, – сказал им Нахнюпа. – Или как, Григорий Евграфыч?

– Да, снимайте, – кивнул Молодцов и, задрав голову, закричал: – Чайников!.. Чайников!..

– Я здесь, Григорий Евграфыч, – донесся с крыши голос практиканта.

– Спускайся!

Через пять минут из подъезда вышел Саша Чайников, с черным как у негра лицом.

– Обыскал весь чердак, – доложил он Супероперу. – Сантиметр за сантиметром.

– Оно и видно, – хмыкнул Молодцов. – Обнаружил чего-нибудь?

– Так точно! – Практикант протянул Супероперу окурок. – Скорее всего, эту папиросу преступник выкурил, пока поджидал Стеллу Лебзак.

Григорий Молодцов взял протянутый окурок и ловким щелчком послал в урну.

– Что выделаете, Григорий Евграфыч?! – с изумлением воскликнул Чайников. – Это же вещественное доказательство!

– Это не вещественное доказательство, а моя «беломорина», – хмуро сказал Суперопер. – Если ты еще раз допустишь подобную оплошность, я тебе пару влеплю по следственной практике. Ясненько?

– Ясненько, Григорий Евграфыч.

– Иди в бар, умойся.

Практикант поплелся умываться. А навстречу ему из дверей бара вышла Влада Снегирева. «Крутая Мери» оказала на нее самое благотворное действие.

Первым делом фотомодель подошла к мальчишкам и расцеловала их.

– Я вам обязана жизнью, мальчики.

– Да бросьте вы, – отмахнулся Димка. – Мы тут совершенно ни при чем. Просто взрывное устройство сработало с опозданием.

– Нет, нет! – с чувством произнесла Снегирева. – Вы мои спасители. А я даже не знаю ваших имен.

– Меня зовут Дмитрий, – сказал Димка.

– А меня Роман, – сказал Ромка.

– А меня полковник Молодцов, – сказал Суперопер. – Я следователь по особо важным делам. Мне надо задать вам парочку вопросов.

– Задавайте.

– Вы знаете тех, кто хотел вас убить?

Снегирева вновь начала нервничать.

– Господи, откуда?.. У вас есть сигареты?

– Только папиросы. «Беломор».

– Еще лучше. Дайте одну.

Григорий Молодцов протянул Снегиревой раскрытый портсигар. Фотомодель взяла папироску и закурила.

– Видимо, меня с кем-то перепутали, – сказал она. – Кошмар… Как я теперь домой вернусь? Вдруг меня там убийцы поджидают?

– Не думаю. После неудачного покушения киллеры обычно ложатся на дно. То есть прячутся. Так что никакой засады у вас в квартире нет. Успокойтесь.

Снегирева глубоко затянулась:

– Нет уж. Домой я не вернусь. По крайней мере, до тех пор, пока вы не поймаете преступников. Поживу у подруги. Она как раз с мужем на лето в Крым уехала. А мне оставила ключи, чтобы я цветы поливала…

– Ладненько, – сказал Суперопер. – Давайте я вас тогда отвезу на квартиру подруги. А по дороге задам еще несколько вопросов. – Он посмотрел в сторону бара: – Куда там Чайников запропастился?..

Григорий Молодцов направился к бару. Димка пошел вместе с ним. Когда отец и сын скрылись за дверью, Влада Снегирева сказала Орешкину:

– Ромочка, у меня к тебе будет маленькая просьба… – При этом фотомодель так посмотрела на Орешкина, что Ромка был готов выполнить ее не то что маленькую, а даже очень большую просьбу.

– Понимаешь, у меня дома осталась записная книжка…

– Вам ее принести?! – догадался Ромка.

– Да, дружок, если ты не боишься войти в мою квартиру.

– Я ничего не боюсь, – смело ответил Орешкин.

– Какой ты, Рома, храбрый мальчик, – сказала фотомодель. – И очень красивый. Прямо симпатюля. – Влада погладила его по щеке.

От этого прикосновения Ромку в жар бросило.

– А где у вас книжка лежит? – быстро спросил он, чтобы скрыть смущение.

– В маленькой комнате. Там справа от кровати стоит тумбочка. В верхнем ящике. Ты сразу ее увидишь. Это электронная записная книжка.

– Вот такая? – Орешкин достал из кармана книжку, которую ему подарила Лика Соломатина.

– Да, точно такая… – Снегирева протянул ему ключ. – Держи. Замок открывается в левую сторону.

Ромка взял ключ:

– А куда вам ее принести?

– На Караванную улицу. Это рядом с цирком. – Фотомодель сказала адрес.

Из бара вышли Суперопер, Димка и Чайников.

– Едем. – Григорий Молодцов заскочил в «уазик».

– Надо ключ вернуть, Григорий Евграфыч, – сказал практикант.

– Какой еще ключ?

– От чердака. Майор Нахнюпа велел закрыть чердак и отдать ключ Василь Василичу.

– Какому еще Василь Василичу?

– Председателю правления.

– Какого еще правления?

– Так дом же кооперативный. Поэтому ключ от чердака находится у председателя правления Василь Василича из девяносто второй квартиры, – начал длинно объяснять Чайников. – А майор Нахнюпа мне и говорит…

– Давайте я отдам, – вызвался Димка. Он забрал у практиканта ключ.

Молодцов-старший посмотрел на сына.

– Скажешь матери, чтоб к ужину меня не ждала. Ясненько?

– Ясненько, пап. А с «Мустангом» что делать?

– С «Мустангом»? – Суперопер задумался. – Пускай пока в баре постоит. А после я его на металлолом сдам.

– Ты же обещал мне подарить.

Григорий Молодцов усмехнулся.

– Ну так бери. Дарю.

С этими словами Суперопер завел мотор, подождал, пока в машину усядутся Снегирева с Чайниковым, и, отжав сцепление, погнал на Караванную.

Глава VII ОХОТА НА КРАСНУЮ ШАПОЧКУ

Некоторое время они ехали молча. Молодцов глядел на мчащиеся по дороге машины. Снегирева смотрела на идущих по тротуару прохожих. А Саша Чайников листал свою зачетку. «Как бы, и в самом деле, Григорий Евграфыч пару не влепил, – с опаской думал он. – Тогда хвост останется на следующий год. И стипендию не дадут…» Практикант украдкой вздохнул.

– Что вздыхаешь, Шура? – спросил Суперопер. – Боишься, что хвост на следующий год останется? И стипендию не дадут?..

– Ой, – растерялся Чайников. – Как вы узнали?

– Я умею мысли читать.

– Нет, серьезно, Григорий Евграфыч?

– А если серьезно, парень, то мне в свое время тоже чуть было двойку по следственной практике не поставили. И я тогда думал о том, что останется хвост и не дадут стипендию.

– Может, тогда вы мне троечку поставите, а? – с надеждой попросил Чайников.

– Зачем тебе тройка, Шура? У тебя ж в зачетке одни пятерки.

Практикант был вне себя от удивления:

– А это как вы узнали?! Вы же на дорогу смотрели.

– Элементарно. Твоя зачетка отражается в бампере «жигуленка».

– Правда?! – Чайников, вытянув шею, попытался разглядеть отражение зачетной книжки на блестящем бампере «Жигулей», которые ехали впереди «уазика».

– Не верьте ему, Шура, – сказала с заднего сиденья Снегирева. – Он подсматривал в вашу зачетку, когда вы ее листали. Я видела.

– Не подсматривал, а просматривал, – поправил Снегиреву Суперопер. Он опять искоса взглянул на Чайникова. – Так ты, выходит, отличник.

Чайников кивнул:

– Ага. У меня пятерки по всем теоретическим предметам. А вот по «следственной практике» мне ни за что пятерку не получить. Теория – это одно, а практика – совсем другое.

– Ничего, ничего, – посмеивался Молодцов. – Ты думаешь, я сразу суперопером стал? Нет, приятель. Меня вообще хотели из уголовного розыска уволить. За профессиональную непригодность.

– Вас?! – У практиканта глаза на лоб полезли. – Не может быть!

– Может, Шура, может. Не спотыкаются лишь лежа в постели. А я поначалу только и делал, что спотыкался. Ясненько?

– Ясненько, Григорий Евграфыч.

Суперопер посмотрел в зеркальце заднего вида и встретился глазами со Снегиревой.

– Хотите угадаю, о чем выдумаете? – с улыбкой спросил он.

Фотомодель пожала плечами:

– Я вам и так скажу. Я думаю о том, кому понадобилось взрывать мою машину и что за странное письмо пришло на мой адрес.

– Ах да, письмо. – Григорий Молодцов достал из кармана конверт и протянул Чайникову: – Читай вслух, Шура.

Практикант пробежал листок глазами.

– Ого, да тут сплошной жаргон. – И он принялся бойко переводить.

– Где это ты научился по «фене ботать»? – спросил Суперопер.

– Так у нас в школе блатной язык наравне с английским преподают. И у меня по нему тоже пятерка. – Поправив съехавшие на кончик носа очки, практикант дочитал письмо до конца.

Снегирева поежилась:

– Какие мерзкие клички. Скелет… Паук…

– Фамилии у них тоже не подарок, – заметил Молодцов.

– А вы знаете их фамилии, Григорий Евграфыч? – спросил Чайников.

– Еще бы. Это известные личности в преступном мире. Костоломов и Кровопущенко. Профессиональные убийцы. Всегда работают в паре.

– Кошмар… – Фотомодель снова поежилась. – Вы должны выделить мне охрану. Вы же милиция.

– Охрана вас не спасет. Лучше всего вам, конечно, было бы на время уехать из Питера.

– Уехать, – повторила Влада с горькой усмешкой. – Вы думаете, я в золоте купаюсь? Ничего подобного. У меня стандартный контракт с агентством. И мне надо каждый день ходить на работу.

– А что, если вам загримироваться, – предложил Чайников. – Под мужчину. Сделайте себе короткую стрижку, наклейте бороду с усами и ходите спокойно на работу. Вас ни один убийца не узнает.

– А на подиум я тоже буду с бородой выходить?

– Ах да, вы же фотомодель! – вспомнил практикант. – А как бы здорово было…

Григорий Молодцов о чем-то задумался.

Чайников тут же притих, чтобы не мешать Супероперу думать. Влада Снегирева тоже замолчала.

В полном молчании они проехали мимо Петропавловской крепости, переехали Троицкий мост и свернули на Миллионную улицу. Только тут практикант решился прервать размышления знаменитого сыщика.

– Григорий Евграфыч, вы не в ту сторону завернули. Нам надо к цирку.

– Черт!.. – Молодцов резко ударил по тормозам и, развернувшись, погнал в обратном направлении. – Я вот о чем думал. Письмо от Серого Волка пришло на ваш адрес, Влада. И по этому же адресу пришли Костоломов и Кровопущенко. Не правда ли, странное совпадение?.. Скажите, вы давно живете в этой квартире?

– Нет, недавно. Я ее снимаю.

– А кто вам ее сдал?

– Один знакомый. Мы с ним собираемся пожениться.

– Как зовут вашего жениха?

– Кирилл Петрович Дзюбинский.

– Дзюбинский?! – Суперопер чуть в трамвай не врезался. – Интересно. А где вы с ним познакомились?

– Я работала у него секретаршей, в банке «Северная Пальмира». Он вице-президент этого банка. А потом я приняла участие в конкурсе «Мисс Санкт-Петербург» и заняла второе место. Меня пригласили в модельное агентство «Шик»… – Влада помолчала. – Как-то раз я сказала Кириллу, что хочу снять квартиру…

– А зачем вы хотели снять квартиру?

– Моим родителям не нравится, что я занимаюсь модельным бизнесом. Они все время талдычили, что порядочная девушка не должна фотографироваться в одном купальнике… В общем, я решила жить отдельно. И Кирилл предложил мне пожить в квартире его жены…

– В квартире Стеллы Лебзак? – уточнил Суперопер.

– Да, Стеллы.

– Вы с ней знакомы? – Нет. Видела несколько раз мельком. Очень стильная женщина. Всегда одевается по последней моде и обожает красные шляпки.

– Красные шляпки! – вскричал Молодцов и на этот раз чуть было не врезался в самосвал.

– Ну да, – с недоумением подтвердила Снегирева. – Кирилл говорил, что у нее целая коллекция красных шляпок.

Суперопер остановил машину.

– Шура, садись за руль, – приказал он. – Мне надо кое-куда сходить и кое-что уточнить.

Молодцов вылез, Чайников сел на его место; «уазик» покатил на Караванную. А полковник отправился на Тверскую. Стелла Лебзак встретила Суперопера в шелковом халате, расшитом драконами.

– О, комиссар Мегрэ, – с усмешкой сказала она. – У вас появились новые вопросы?

– Вы угадали.

– Тогда прошу. – Жена банкира повела Молодцова по длинному коридору в глубь квартиры.

– А где ваш муж? – спросил по дороге Суперопер.

– В банке, – ответила Стелла.

– И большая у него банка?

Стелла Лебзак, не обратив внимания на шутку Суперопера, ввела его в гостиную.

– Садитесь, комиссар, – указала она на роскошный диван.

Молодцов сел.

– Вообще-то я полковник, – заметил он, но Лебзак пропустила его замечание мимо ушей. Она достала из настенного бара два бокала и, поставив их на зеркальный столик, наполнила кроваво-красной жидкостью.

– Прошу, – протянула один бокал Супероперу.

– Что это?

– Угадайте. Вы же, говорят, великий сыщик.

Молодцов обмакнул кончик языка в бокал:

– Так. Спирт, смешанный с коньяком «Наполеон»… – Он снова обмакнул язык. – Ага, и мятный ликер… А еще что? – Он опять попробовал. – И, конечно, водка «Смирнофф», настоянная на вишнях. Коктейль «удар по мозгам», не так ли?

– Браво, комиссар. – Стелла захлопала в ладоши. – Вы действительно великий сыщик.

– Благодарю за комплимент. – Суперопер опрокинул в себя бокал, даже не поморщившись. Стелла Лебзак положила ногу на ногу.

– Итак, я вас слушаю.

– Сегодня в детском баре «Бармалей» я спросил: встречались ли мы с вами раньше?.. Помните?

– И вас до сих пор мучает этот вопрос? Хорошо, давайте вместе повспоминаем. – Стелла взяла со столика свой бокал и, сделав маленький глоток, поставила обратно. – Мы могли с вами встретиться на приеме у американского консула, или в отеле «Европа» на какой-нибудь презентации, или в модном ночном клубе на вечеринке… Или в Ницце…

Молодцов покачал головой.

– Нет, мы с вами встречались в другом месте. И я, кажется, вспомнил – в каком.

– И в каком же, дорогой комиссар? – Стелла Лебзак вставила в ярко накрашенный рот сигарету и щелкнула платиновой зажигалкой.

– В «Крестах», дорогая Стелла, – в тон ей ответил Суперопер. Рука с горящей зажигалкой замерла на полпути к сигарете.

– В «Крестах»?

– Да, в «Крестах», – подтвердил Григорий Молодцов. – Вы там сидели в ожидании суда по делу Артура Блевицкого. И еще проходили как свидетельница по делу братьев Обручевых…

– Я смотрю, у вас богатая фантазия, полковник. – Лебзак все-таки донесла зажигалку до сигареты и нервно закурила.

– Куда уж моей фантазии до вашей. Помните, как изобретательно вы провели махинацию с контрольным пакетом акций фирмы «Аскод»?..

– Нет, не помню, – ледяным тоном ответила Стелла. – Вы меня с кем-то путаете.

– Вас трудно с кем-либо перепутать… – Суперопер пристально посмотрел в глаза Стеллы Лебзак, – Лариса.

– Какая я вам Лариса?! – визгливо закричала Лебзак. – Вы пьяны, полковник!..

– Вы Лариса Хорькова, – невозмутимо продолжал Молодцов. – По кличке – «Красная Шапочка». Мошенница и аферистка. Начинали свою карьеру как «форточница», потом занялись аферами с фальшивыми бриллиантами, затем были наводчицей в банде Жоры Обреза. Ну что, продолжать?..

– Не надо. – Стелла Лебзак, вернее – Лариса Хорькова, одним глотком осушила свой бокал так, словно в нем был не «удар по мозгам», а молоко. – Да, я – Красная Шапочка. Но с прошлым покончено раз и навсегда. Я сменила имя, фамилию, вышла замуж. Мой муж меня любит…

– Вы в этом уверены?

– В чем?

– В том, что муж вас любит.

– Да, уверена.

Суперопер откинулся на спинку дивана.

– В наше время, Лариса, ни в чем нельзя быть уверенной. Ваш муж собирается жениться на своей бывшей секретарше, Владе Снегиревой.

Хорькова сделала удивленные глаза:

– Не делайте удивленных глаз, Лариса. Меня не проведешь. Вы прекрасно знаете, что Дзюбинский решил с вами расстаться.

Хорькова криво усмехнулась:

– Да, вас не проведешь, полковник. Ну знаю, и что дальше?

– Почему вы не сказали мне об этом в баре?

– А почему я должна была об этом говорить? Какое это имеет отношение к тому, что в меня стреляли?

– Самое прямое. Ваш муж богатый человек?

– По западным меркам не очень, но по российским – упакован полностью.

– И сколько он потеряет в случае развода?

– Пятьдесят процентов. Так записано в нашем брачном контракте.

– У вас имеется брачный контракт?

– А как же.

– Угу-у, – задумчиво протянул Суперопер.

Хорькова затушила сигарету:

– Я знаю, о чем вы думаете. Дзюбинский мог нанять киллера, чтобы не терять пятьдесят процентов. Так?..

– Оставим пока эту тему, – сказал Григорий Молодцов. – Перейдем к другой, не менее интересной. Помните Серого Волка, с которым вы на пару в Москве орудовали?

– Да, помню.

– Где он сейчас?

Хорькова пожала плечами:

– Кажется, эмигрировал в Штаты.

– Тогда прочтите его письмо из Штатов. – Суперопер кинул на зеркальный столик конверт с письмом.

Лариса быстро прочла письмо и вопросительно посмотрела на Молодцова:

– Откуда оно у вас?

– Письмо пришло на ваш старый адрес. В Басков переулок. Там сейчас живет Влада Снегирева…

Хорькова презрительно скривила губы:

– Вот как. Я об этом не знала.

– И туда же пришли наемные убийцы, – продолжал Суперопер. – Они решили, что Снегирева – это вы.

– Значит, она убита?

– Нет, не убита. Они заминировали ее машину, но взрывное устройство сработало с опозданием.

– Жаль.

Молодцов подался вперед:

– Жаль, что не убита?!

– Нет, полковник. Девушку жаль. Представляю, каково ей сейчас. Ведь не пойдешь к киллерам и не скажешь: ребята, вы ошиблись, вам надо другую убивать.

– Это верно. Но, я думаю, они скоро разберутся, что к чему. И тогда вы, с одной стороны, окажетесь на стволе у Скелета с Пауком, а с другой – на стволе неизвестного киллера, который стрелял в вас на Бармалеевой. Короче, Лариса, за вами начнется самая настоящая охота.

– Веселенькая перспектива, – усмехнулась Хорькова, закурив новую сигарету.