Текст книги "Боргезе. Черный князь людей-торпед"

Автор книги: Валерио Боргезе

Соавторы: П. Демарэ
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 33 страниц)

В ночь на 25 июля после восемнадцатичасового подводного плавания вдоль берегов Сицилии «Амбра» приблизилась к порту Сиракузы на расстояние нескольких миль.

Когда лодка всплыла, чтобы уточнить свое местоположение, она была сразу же обнаружена радиолокаторами ночных самолетов, несущих охрану этого района. Последовала ожесточенная атака глубинными бомбами. Только уйдя на большую глубину, лодке удалось спастись от гибели, но она все же получила серьезные повреждения. Взрывами деформировало крышки цилиндров, в которых находились катера, что сделало невозможным их извлечение. Подводная лодка была вынуждена отказаться от дальнейших действий. Только благодаря опытности командира и мужеству экипажа она, имея на борту раненых, смогла прийти в Неаполь.

25 июля нам было официально объявлено, что «Его величество король принял отставку главы правительства Бенито Муссолини и назначил вместо него премьер-министром маршала Италии Пьетро Бадольо».

Король приказал: «В этот торжественный час, когда решаются судьбы родины, пусть каждый снова займет свое место в строю». Новый глава правительства Пьетро Бадольо провозглашал: «Война продолжается! Несмотря на полученные тяжелые удары, захваченные провинции, разрушенные города, Италия, хранительница своих тысячелетних традиций, остается верна своему слову».

В ночь с 3 на 4 августа «Дивизион Большой Медведицы» под командованием все того же Нотари и в том же составе, что и в предыдущей операции, снова атаковал суда конвоя на рейде Гибралтара. Спокойное море и сильное течение воды создавали определенные трудности, которые надо было преодолеть. Вот как Голдсуорси, служивший тогда в Гибралтаре, описывает ход этой операции. На этот раз мы проследим за ней глазами противника:

«…Были использованы три управляемые торпеды. Нотари сделал большой крюк, держась у испанских берегов, чтобы избежать лучей прожекторов. Подходя к объекту атаки, американскому судну «Харрисон Грэй Отис» (типа «Либерти») водоизмещением в 7000 т, он наткнулся на новое незнакомое препятствие: колючую проволоку. Погрузившись и пройдя под препятствием, он приблизился к корпусу судна. С ним находился водолаз Джанноли, не имевший достаточного опыта в обращении с управляемыми торпедами. План действий был такой же, как и всегда, – подвесить зарядное отделение торпеды на тонком тросе, соединяющем оба боковых киля, но Джанноли обронил трос, и им пришлось прикрепить заряд непосредственно к килю. Когда эта работа уже подходила к концу, торпеда начала подниматься, угрожая всплыть на поверхность. Нотари слишком резко стравил воздух, и торпеда, потеряв управление, камнем пошла ко дну. Нотари, выбиваясь из сил, старался привести в действие механизм управления торпеды. Глубина достигла 34 м; она в 3 раза превышала нормальную: легкие готовы лопнуть, голова разрывается на части. Вдруг так же внезапно, как торпеда пошла ко дну, она начала быстро подниматься. Нотари уже решил, что он или сломает себе шею о корпус корабля, или в клочья изорвет костюм о колючую проволоку. Но вместо этого он пробкой выскочил из воды на расстоянии одного метра от борта корабля. В полусознательном состоянии, не способный ни действовать, ни думать, он грудью лег на торпеду, прикрыв светящиеся циферблаты приборов, ожидая окриков и выстрелов. Но все было спокойно. Постепенно он окончательно пришел в себя. Джанноли исчез. Мотор торпеды мог работать только на самых больших оборотах. Идти под водой на такой большой скорости было невозможно. Оставалось одно – пройти полным ходом в надводном положении 4 мили, каждую минуту ожидая, что ярко светящийся след привлечет внимание одного из сторожевых катеров.

Его догнала стая дельфинов и, резвясь вокруг него, на всем протяжении пути до Альхесираса прекрасно маскировала его след. Совершив большой обход, чтобы не быть замеченным испанским часовым, он добрался до «Ольтерры».

Между тем Джанноли, сброшенный со своего места, во время внезапного погружения торпеды всплыл с другой стороны корабля и решил, что Нотари утонул…

Он подплыл к корме, снял кислородный прибор и резиновый костюм и в течение двух часов дрожал от холода в своем шерстяном комбинезоне, уцепившись за руль судна. Когда, по его расчетам, другие экипажи уже должны были вернуться на «Ольтерру» и до взрыва заряда, который он сам укрепил под кораблем, оставалось мало времени, он поплыл вдоль борта и позвал на помощь.

Его подняли на борт и сразу же сообщили об этом военно-морскому командованию. Патрульный катер с дежурным водолазом был немедленно послан к «Харрисон Грэй Отис», чтобы забрать пленного и произвести осмотр судна.

Когда Джанноли был переведен на катер, а старшина-водолаз Белл из отряда службы безопасности только-только собирался спуститься под воду,

произошел взрыв, образовав громадную пробоину в машинном отделении. Осколок металла, пробив обшивку корпуса судна, убил матроса, охранявшего Джанноли. Белл, чудом избежавший смерти, через час уже осматривал другие суда. Через несколько минут после взрыва на «Харрисон Грэй Отис» взорвался заряд, укрепленный гардемарином Челла под корпусом норвежского танкера «Торшовди» грузоподъемностью 10 000 т. Разлившуюся нефть течение разнесло по всей бухте. Третий заряд серьезно повредил английское судно «Йэнридж» (6000 т). Все суда затонули.

Таким образом, 10-я флотилия записала в свой актив еще 23 000 т.

В первых числах августа адмирал де Куртен, министр военно-морского флота в новом правительстве Бадольо, прибыл в Специю и посетил 10-ю флотилию.

Его сопровождали, кроме обычной свиты, адмирал Вариоли Пьяцца, начальник штаба инспекции MAC, горячий сторонник и защитник всех наших начинаний.

Проинспектировав подразделения, адмирал де Куртен обратился к личному составу флотилии с пламенным призывом сражаться до последней капли крови.

В августе противником была завершена оккупация Сицилии и дивизион катеров последним оставил Мессину и отошел к Калабрии. Я решил отправиться в район военных действий, чтобы организовать там базу штурмовых средств, с целью помешать попыткам врага высадиться на континенте. Я выехал из Специи на автомашине повышенной проходимости. Меня сопровождали старший лейтенант Элло Скардамалья и мой верный ординарец Пьетро Кардиа. Мы были единственными, кто направлялся на юг, южнее Неаполя на Калабрийское побережье; нам то и дело попадались остатки итало-немецких войск, оставивших Сицилию и теперь отступавших на север. Но какой контраст! Немцы отходили в полном порядке, сохранив всю военную технику и автомашины, двигаясь стройными колоннами с офицерским составом впереди. Немецкие солдаты были хорошо обмундированы, умыты, выбриты. Все это больше напоминало парад, чем отступление. А итальянские солдаты, одетые в серо-зеленые лохмотья, брели в беспорядке, многие босиком, бледные, небритые, без офицеров, без руководства, без цели.

«Куда ты идешь?» – спросил я у одного моряка, встретившегося мне у Баньяра Калабра. – «В Турин, к моей невесте». – «Откуда?» – «Из Палермо». «Кто тебе разрешил?» Он посмотрел на меня с недоумением.

Так перед моими глазами развертывалась печальная картина разложения армии, и мне стало ясно, почему Сицилия, которая должна была бы представлять для противника непреодолимое препятствие, была нами потеряна немногим более чем за месяц.

Атмосфера поражения и предательства царила повсюду. Однажды вечером мне случилось быть в штабе батальона береговой обороны в районе Агрополя и заночевать там. Во время беседы майор, командир батальона, имени которого я, к сожалению, не запомнил, а следовало бы его назвать, чтобы покрыть вечным позором, громко сказал мне в присутствии своих офицеров: «Я жду не дождусь, когда объявят тревогу по случаю высадки противника: я все предусмотрел, чтобы мой батальон сдался в плен без единого выстрела. Тогда по крайней мере я смогу попасть домой».

Вот как этот «доблестный» офицер рассчитывал выполнить свой долг!

В полевом госпитале в Полисене я отыскал Ленци, которому осколком бомбы пробило легкое как раз в тот момент, когда он, прибыв со своим катером из Сицилии, выходил на берег. Так как существовала постоянная угроза, что противник форсирует Мессинский пролив, я позаботился о том, чтобы Ленци был отправлен в безопасное место на север, как только позволило состояние его здоровья.

Взвесив все обстоятельства и убедившись, что возможность высадки противника в Калабрии исключена, я обратил внимание на Салернский залив, место, вполне подходящее для высадки десанта, и решил, что в этом районе необходимо устроить базу наших катеров. Она была организована в Амальфи между Салернским и Неаполитанским заливами. Отсюда наши штурмовые катера имели возможность атаковать десантные суда противника. Командиром базы, на которую прибыли катера и личный состав из подразделений, ранее находившихся в Тунисе и на Сицилии, а также свежие пополнения из Специи, был назначен старший лейтенант Лонгобарди.

Командование 10-й флотилии продолжало свою интенсивную деятельность, имеющую целью нанести врагу максимальный урон.

Два торпедных катера, каждый водоизмещением 100 т, построенные на верфях в Монфальконе и предназначенные для флотилии, вскоре должны были вступить в строй. Они имели необходимые приспособления для транспортировки штурмовых средств и предназначались для действия против портов восточной части Средиземного моря, недосягаемых для наших «носителей», базирующихся в Специи, так как Мессинский пролив находился под контролем противника.

Для использования этих торпедных катеров в Венеции под командованием капитана 3-го ранга Баффиго была организована база 10-й флотилии; туда уже была доставлена материальная часть и прибыл личный состав. Начата была подготовка первой операции.

Группы наших боевых пловцов, закончив курс обучения, находились в пути, направляясь в нейтральные порты; некоторые из них уже прибыли на место назначения и готовили с соответствующими мерами предосторожности нападения на суда противника.

После целого года испытаний, проведенных на озере Изео лейтенантом Массано, сверхмалая подводная лодка типа СА была доведена до необходимой степени совершенства и приспособлена для выполнения новых задач. Одновременно с этим в Бордо, где командиром базы наших подводных лодок стал капитан 1-го ранга Энцо Гросси, были практически реализованы возможности (испытанные еще в свое время мною) использования океанской подводной лодки для доставки сверхмалых лодок к базам противника. Подготавливались две операции с использованием этих штурмовых средств: в одном случае, поднявшись по Гудзону, подводные лодки типа СА должны были атаковать корабли в Нью-йоркском порту. При этом психологическое воздействие такой атаки на американцев, которые еще не испытали нападения на свою территорию, по нашим расчетам, должно было намного превзойти нанесенный противнику материальный ущерб (насколько мне известно, это был единственный практически осуществимый план проведения военных действий на территории США). В другом случае предусматривалось нападение на важную военно-морскую базу англичан Фритаун (Сьерра-Леона), где дислоцировалась их Южно-Атлантическая эскадра. Несомненные трудности этих операций, связанные с большими переходами, в значительной степени компенсировались внезапностью нападения; появление штурмовых средств итальянского военно-морского флота, радиус действия которых до сих пор ограничивался Средиземным морем, в столь отдаленных районах явился бы, конечно, неожиданным, и можно было предполагать, что необходимых мер защиты против таких атак не существует.

Подготовка нью-йоркской операции уже значительно продвинулась вперед, она была назначена на декабрь месяц.

Одновременно готовился новый поход в Гибралтар. Три подводные лодки: «Мурена», «Спариде» и «Гронго» водоизмещением примерно по 1000 т, имевшие каждая по 4 цилиндра для транспортировки штурмовых средств, были переданы в распоряжение 10-й флотилии MAC. Оборудование подводной лодки «Мурена» было полностью завершено. Готова была новая управляемая торпеда SSB, по своим тактико-техническим данным превосходящая предшествующие модели. Чтобы дезориентировать охрану базы противника, был разработан план, коренным образом изменяющий порядок осуществления атаки. Все наши прежние атаки проводились по ночам, причем выбирались безлунные ночи, чтобы можно было действовать под покровом темноты.

На сей раз «Мурена» должна была выпустить в Гибралтарском проливе у испанских берегов 4 взрывающихся катера типа MTR. Держась поблизости у нейтральных берегов, катерам следовало пройти по рейду Альхесираса, проникнуть в северную часть Гибралтарской бухты и там укрыться в камышах, растущих в устьях рек. В 11 час. дня катера должны были выйти из укрытий и атаковать суда противника, стоящие на рейде.

По опыту предыдущих атак мы знали, что во время тревоги на рейде заграждения у северных ворот порта раздвигаются, чтобы пропустить сторожевые катера, миноносцы и буксирные спасательные суда для оказания помощи поврежденным кораблям. Наша управляемая торпеда нового типа, отправившаяся с «Ольтерры» в 8 час. утра и пройдя под водой весь рейд (6 миль – 3 часа), оказалась бы у входа в порт как раз в тот момент, когда заграждения будут раздвинуты. Она должна была в полдень проникнуть в порт и, воспользовавшись суматохой, вызванной событиями на рейде, атаковать самый большой военный корабль, находящийся в порту. Подготовка этой операции уже далеко продвинулась вперед: лейтенант Скардамалья, командир группы катеров MTR, уже имел на руках билет на самолет, который должен был доставить его в Испанию, чтобы с «Ольтерры» изучить обстановку, а старший лейтенант Якобаччи и водолаз Форни уже несколько месяцев тренировались, совершая на управляемой торпеде длительные подводные переходы, подобные тому, который им пришлось бы сделать в Гибралтаре.

Операция намечалась на 2 октября. Вечером 8 сентября в штабе флотилии я включил радиоприемник, чтобы послушать военную сводку; сообщение о заключении перемирия как гром с ясного неба обрушилось на наши планы, на нашу работу, на наши надежды.

Вот так я, командир 10-й флотилии MAC, руководивший действиями ее личного состава, хранитель секретов, касающихся новых видов оружия, несущий ответственность перед королем и перед народом за порученное мне дело и за жизнь подчиненных мне людей, услышал по радио (я случайно мог и не включить приемник) сообщение о том, что страна, за которую мы сражались, вступила в состояние перемирия.

Никто из моих многочисленных начальников не счел нужным, хотя бы в секретном порядке, заранее предупредить меня об этом.

Мне это кажется странным.

ПРИЛОЖЕНИЕ

СПИСОК КОРАБЛЕЙ ПРОТИВНИКА, ПОТОПЛЕННЫХ ИЛИ ПОВРЕЖДЕННЫХ 10-Й ФЛОТИЛИЕЙ MAC ЗА ВРЕМЯ С ДЕКАБРЯ 1941 ПО8 СЕНТЯБРЯ 1943 ГОДА

Название кораблей или тип судна/ Водоизмещение, /т /Место или район и даты

Линейный корабль Александрия, «Куин Элизабет» 32 000 декабрь 1941

Линейный корабль Александрия, «Вэлиент» 32 000 декабрь 1941

Крейсер «Йорк» 10 00 °Cуда, март 1941

Эскадренный миноносец типа «Джервис» 1 690 Эль Деба, август 1942

6, 7. Три торговых корабля 32 000 (общее) Суда, март 1941

Танкер 10 000 Александрия, декабрь 1941

Танкер Гибралтар, «Денби Дейл» 15 893 сентябрь 1941

Теплоход Гибралтар, «Дарнхэм» 10 900 сентябрь 1941

Танкер Гибралтар, «Фиона Шелл» 2 444 сентябрь 1941

Теплоход 13 000 Черное море, июль 1942

Пароход «Мета» 1 578 Гибралтар, июль 1942

Пароход «Шума» 1 494 Гибралтар, июль 1942

Пароход «Эмпайр Снайп» 2 497 Гибралтар, июль 1942

Пароход «Барон Дуглас» 3 899 Гибралтар, июль 1942

Пароход Гибралтар, «Рэйвенс Пойнт» 1 887 сентябрь 1942

Пароход «Ойшен Ванквишер» 7 147 Алжир, декабрь 1942

Пароход «Берта» 1 493 Алжир, декабрь 1942

Пароход «Эмпайр Центавр» 7 041 Алжир, декабрь 1942

Пароход «Арматан» 4 567 Алжир, декабрь 1942

Пароход № 59 (американский) 7 500 Алжир, декабрь 1942

Пароход «Пат Харрисон» 7 000 Гибралтар, май 1943

Пароход «Махсуд» 7 500 Гибралтар, май 1943

Пароход «Камерата» 4 875 Гибралтар, май 1943

Пароход «Орион» 7 000 Александрита, июль 1943

Пароход «Кайтуна» 10 000 Мерсини, июль 1943

Теплоход Александрита, «Фернплант» 7 000 август 1943

Пароход «Харрисон Грэй Отис» 7 000 Гибралтар, август 1943

Танкер «Торшовди» 10 000 Гибралтар, август 1943

Пароход «Стэнридж» 6 000 Гибралтар, август 1943

Всего 4 военных корабля общим водоизмещением 75 690 т и 27 торговых судов общим водоизмещением 189 662 т.

Итого: 265 352 т.

Боргезе. Черный князь людей-торпед

ПРОЛОГ

Длинная стальная сигара «Шире» пересекает фарватер и зарывается в зыбь открытого моря как раз в тот момент, когда красный диск солнца касается горизонта. На капитанском мостике командир подводной лодки принц Джунио Валерио Боргезе в бинокль осматривает волнующуюся поверхность воды.

Накануне, 22 октября 1940 года, адмирал Де Куртен, командующий десантно-штурмовыми силами итальянского королевского флота, приказал ему нанести удар по английскому замку на воротах в Средиземное море Гибралтару.

Получив приказ, Боргезе полностью заправил горючим «Шире», стоявшую в Специи. Он взял на десять дней продовольствия и оставил на борту только самое необходимое, выгрузив на берег почти тонну снаряжения, без которого можно было жить и сражаться.

Вот позади мол базы – лодка берет курс на запад. Подводники всегда ищут цель на своем пути. Но сегодня, 24 октября, Валерио Боргезе благословляет пустынность моря и опустившийся туман. Никто даже случайно не сможет раскрыть тайну операции.

В 2 часа дня туман рассеивается и появляется возможный свидетель далекий дым парохода на горизонте. С него могли заметить «Шире». Боргезе из осторожности приказывает изменить курс. Короткий осенний день заканчивается без других происшествий.

Дует легкий норд-ост, море спокойно. «Шире» идет на запад в надводном положении. На узком мостике принц Боргезе в бинокль осматривает горизонт по курсу, стоящий рядом сигнальщик наблюдает за обстановкой позади. Все балластные цистерны, за исключением центральных, заполнены, и подводная лодка может исчезнуть с поверхности воды за одну минуту.

В полдень 25 октября легкая дымка закрывает горизонт. Боргезе снова немного меняет курс, направляя лодку к невидимой оконечности Европы.

Вскоре туман поглощает все вокруг. «Шире» в центре пустынного пространства, его ватные границы скрывают цель, которой она достигнет, если ничего не случится, через два дня хода.

В 5 часов вечера 26-го тусклый дневной свет сменяется сумерками. При приближении к Гибралтару увеличивается риск встречи с патрульными кораблями противника, низкие, с замаскированными огнями, силуэты которых носятся со скоростью 30 узлов. В такую туманную и безлунную ночь их можно заметить только в последний момент. К счастью, подводную лодку в полупогруженном положении обнаружить еще труднее, чем надводный корабль. К тому же службы наблюдения английской базы не должны быть сильно обеспокоены. Никто не ждет, что одиночная итальянская подводная лодка может появиться около крупнейшей британской военно-морской базы в Западном Средиземноморье. До сих пор ни один вражеский перископ не нарушал покой этих вод. «Ничего, успокаивает себя Боргезе, – будем глядеть в оба и держать ухо востро».

Около 9 часов вечера лодка приближается к испанскому побережью. На севере угадывается низкая массивная полоса берега, более черная, чем темнота ночи. Заглушив дизеля, «Шире» идет на электромоторах, готовая в любой момент исчезнуть в глубине. Впереди по курсу дефилируют неясные тени. Английские сторожевые корабли вяло выполняют свои патрульные обязанности, ожидая обычного доклада: «Ничего нового».

– Корабль сзади, – вполголоса, почти шепотом, докладывает сигнальщик, наблюдавший за обстановкой за кормой.

Боргезе оборачивается. Вынырнув из темноты, английский миноносец идет прямо на лодку. Он так близко, что уже можно различить белый бурун кипящей воды у форштевня.

– Тревога! Срочное погружение! Полный вперед!

С легким металлическим стуком закрываются люки. Шумит вода,

заполняющая балластные цистерны. Под углом 10 градусов «Шире» устремляется на спасительную глубину. Прильнув к перископу, принц смотрит на угрожающе увеличивающийся силуэт большого эсминца. Вот он уже на траверзе, всего в пятидесяти метрах… Заметили ли с него лодку? Внезапно вода накрывает объектив перископа. Боргезе ослеп.

Через пятнадцать секунд «Шире» уже на глубине 20 метров. Слышно, как наверху медленно, очень медленно вращаются винты вражеского корабля… Может, на нем заметили пенный след, взбитый быстро погрузившейся рубкой лодки? Но корабль огонь не открывает. Все напряженно вслушиваются в шум винтов за бортом. Уф! Наконец все становится на свои места. «Шлеп-шлеп» винтов становятся быстрее.

Боргезе облегченно вздыхает. Его необычайная везучесть не покинула его и на этот раз.

Через полчаса подводного хода «Шире» всплывает в двадцати милях от залива Альхезирас. Никого вокруг не видно. Подводная лодка берет курс на Гибралтар. Один дизель вращает винты, другой подзаряжает аккумуляторы. В 3 часа новое срочное погружение, чтобы разминуться с трехтрубным миноносцем, который едва не наскочил на лодку.

Поздний туманный рассвет 29 октября. Пасмурно, но странный феномен, небо на востоке, в той стороне, где осталась Италия, чуть светлее, чем на западе, над Испанией. Берег проявляется из-под ночного покрова. Боргезе кружит около него уже двое суток. Сегодня он еще раз внимательно рассмотрит его, чтобы вечером нанести удар.

Погрузившись на глубину 10 метров, «Шире» осторожно крадется между минными полями и патрульными кораблями. Расстелив перед собой карту, командир в который раз прощупывает в перископ побережье и море, прерываясь и убирая перископ каждый раз, как только на горизонте появляется вражеский сторожевик. Его помощник вслух читает инструкцию по навигации, главу «Гибралтар». За десять часов бледного октябрьского дня необходимо нанести на карту мельчайшие детали входа в порт, запомнить реперные точки, проверить существование и оценить мощность заграждений и минных полей. Они были нанесены на секретную карту, полученную от итальянской разведки, но ее ценность могла оказаться ничтожной. Боргезе мобилизует все свои силы, призвав на помощь чутье моряка и уменье навигатора, добытое за десять лет службы на флоте и три года командования «Шире».

Лодка подходит к берегу и начинает курсировать вдоль него. Задача предстоит трудная. Крутой берег в перископ кажется лишенным перспективы, серым и плоским, как декорации.

Но эти декорации необходимо во что бы то ни стало прорвать и узнать, что скрывается за ними. «Шире» приближается к берегу, время от времени меняя курс, чтобы не быть застигнутой врасплох внезапно появившимся за спиной кораблем.

Наконец Боргезе определяет наиболее предпочтительный маневр, который он будет выполнять во время проведения операции.

Ночь сменяет день. Шесть человек выскальзывают из лодки, лежащей на грунте на глубине 15 метров, и, оседлав странного вида аппараты, похожие на торпеды, направляются в сторону Гибралтара, легендарной крепости, пользующейся репутацией неприступной.

На следующий день этот миф будет развеян. Лейтенанту Джино Биринделли удастся форсировать заграждения и проникнуть во внутреннюю акваторию порта. Таким образом, началась реализация одного из самых необычных способов ведения боевых действий на море во Второй мировой войне. На сцену вышли живые торпеды из плоти и крови во главе со своим командиром принцем Джунио Валерио Боргезе.