Текст книги "Шоколадные хлопья с ванильным молоком (ЛП)"
Автор книги: Валери Шелдон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
26 ГЛАВА
Шон
Когда я проснулся, за окном уже поступали первые лучи солнца, слышен был шум беспокойного моря где-то позади дома. Унюхав запах нечто сверхвкусного – в этом доме ещё никогда так вкусно не пахло – я потянулся и осмотрелся.
Под ногами валялись остатки вчерашний ночи. Бурной ночи, если быть точнее. Точно не помню, что я вчера вытворял, так как после разговора с Купом я прихватил с собой не только милую официантку из бара, но и её подружку. Они так хотели меня, что задыхались от возбуждения. А я был настолько пьян и чувствителен в тот момент, что было по барабану. Лишь бы выпустить пар и напряжение. Как я тут оказался до сих пор еле помню.
Сонно почесывая подбородок, я замираю на месте, когда замечаю у плиты довольно интересную картину. Хло, пританцовывая, стояла возле плиты босиком.
– Мм, я был бы не против просыпаться каждый день именно так, – шепчу ей, склоняясь возле её ушка. Она тут же вздрагивает и оборачивается, задевая своим кончиком носа мою щеку.
Я на секунду замираю, пока она приходит в себя. Не знаю, правда ли это запах духов или настоящий аромат девушки. От неё пахло ванилью, что навевало на меня некое умиротворение.
Её уголок губ дергается и появляется незаметная ямочка возле глаза. Она бегло осматривает меня с головы до пят и ухмыляется. Хотя я чувствовал всеми фибрами души, она была поймана с паличным, как и я.
– Как именно? – сипло спрашивает она, в упор смотря мне в глаза. Я киваю на различные тосты и деревянную лопатку в её руке.
– Вот так. Когда ты стоишь босиком у моей плиты, готовя завтрак для нас... – я откашливаюсь, – двоих.
Её серо-голубые глаза расширяются, затем она фыркает и мило смеётся. Я что-то не так сказал? Мои щеки становятся цвета свеклы.
– Послушай, «нас» здесь нет. Я готовлю завтрак себе. Если ты голодный, ты знаешь, где все лежит. – Она отворачивается от меня и начинает что-то бурчать себе под нос. Я хмуро изучаю её спину и молча усаживаюсь на табурет.
– Эй, я сделал тебе больно? После нашего спора я долго думал, что делать. Я помню, что ушёл не надолго, а утром снова оказался здесь. – Из губ вылетает рассеянный вздох, пальцами пробегаюсь по волосам и сильно сжимаю. – Я не черта не помню.
Хло останавливается, отводит руку в сторону и медленно оборачивается. Я слышу её учащенное дыхание, чувствую тёплые касания её тонких пальчиков, но не могу разобрать, что она говорит.
Её обе руки хватают меня за волосы, скользят по скулам, а потом на её лице появляется то самое выражение, которое я не видел будучи десятилетнем парнем. Её припухшие с утра губы кривятся, брови встречаются на переносице.
– Ты правда ничего не помнишь? – Я качаю головой, пытаясь вспомнить что-либо.
Она пожимает плечами, хватает тарелку позади меня и холодно вручает в руки. Я недоуменно смотрю на красиво сложенные тосты, политые вишневым сиропом, а потом встречаюсь с ней взглядом.
– Ты привёл сюда двух девиц и начал пробовать их, по очереди. Затем, ты начал кричать что-то им, называть их последними мразями... Я была до чертиков напугана, знаешь ли, заперлась в спальне и пыталась заснуть, не обращая внимания на твои крики и стоны этих ночных бабочек, – она морщит свой носик и размахивает руками.
Я улыбаюсь, как идиот, но не могу ничего с этим поделать. Я прищуриваюсь, мысленно пытаясь забраться ей в голову.
– Любая другая девушка уже бы давно вышла и разобралась с этим дерьмом, выгнала бы этих, как ты выразилась, ночных бабочек, но... – я замолкаю на секунду, раздумывая над её реакцией.
Я её напугал? Мои плечи напрягаются, ногти врезаются в кожу, я чувствую, как течёт кровь.
– Но... что? – раздаётся её мелодичный голос, полностью отрешенный и подавленный. Я ловлю себя на мысли, что все ещё молчу.
Качая головой в неверие, правая рука самовольно тянется к её выбившейся тёмной пряди. Я заправляю её за ухо, от чего Квикли раскрывает рот.
– Но ты осталась. – Я киваю, в сомнении кусая щеку с внутренней стороны. – Да, ты здесь.
Она закатывает глаза и отходит на три шага назад.
– Это потому, что я на мели и ты забрал мой телефон, – Квикли вздыхает и уходит в другую комнату.
Только сейчас я заметил, что она не взяла свою порцию тостов.
Хло
Да. Я просто ушла. Ушла, потому что не могла там находиться. Я чувствовала всем телом, как напряжение между нами сгущалось. Его губы были такими красивыми, идеальной формы. Он сожалеет, что сделал это с ними или всё-таки из-за того, что это происходило на моих глазах.
Я вздыхаю, закрывая глаза. Живот начинает постанывать от голода и тут до меня доходит, что я забыла забрать свои тосты. Просто прекрасно.
Теперь я осталась без завтрака. Стоя возле стены, задумчиво смотрю в сторону кухни, где сидит Шон. Наверняка, он уже все съел...
Только хочу вернуться и забрать свою порцию, как стукаюсь лбом с твёрдой грудью Райдера. Фыркая от недовольства, потираю лоб и неохотно поднимаю взгляд на него. Он виновато корчит улыбку и просит прощение.
– Я просто хотела забрать свой завтрак, – объясняю ему сухо и осторожно прохожу мимо него.
Он опускает глаза на мои губы и облизывает свои. Его рука дотрагивается до моей талии и пальцы парня начинают потирать мой бок.
Я начинаю терять самообладание. Пытаюсь выбраться, но в результате оказываюсь прикована к стене. В жарком тепле его тела, мышц и опьяняющего запаха.
Он медленно проводит большим пальцем по моей щеке и из губ вырывается жалобный стон. Парень сглатывает, тихо притягивается ко мне ближе, но в одну секунду резко убирает свою руку с моей талии и с шумом выдыхает через нос.
– Прости, – просит он, смотря в пол и сжимая кулаки вдоль тела. Я быстро киваю, скрещивая на груди руки.
Я не совсем понимаю, за что именно он просит прощение, так как все еще пребываю в дымке эйфории.
– За что?
– Я не знал, что они согласятся сюда прийти... Мне хотелось быть в выйграше. Быть победителем. Я всегда проигрываю. Всем.
Он становится на шаг ближе ко мне, но я останавливаю его, кладя свою руку на вздымающуюся грудь Шона. Он часто дышит и начинает потеть.
Я сглатываю.
– Ничего, Райдер. Я просто не думала, что ты примешь мои слова всерьёз, понимаешь? Мне никогда никто не верит, вот я и подумала, что если тебе предложить такое, ты просто посмеешься... – Я перевожу глаза на его грудь и замечаю капельку пота, стекающую вниз по его шее.
– Я никогда не понимал шуток. Я воспринимаю все серьёзно, в этом моя беда, – усмехается он, жадно глотая воздух.
Неожиданно из моего горла выходит смешок и наши взгляды встречаются, когда мы оба слышим это. Я, пораженная, приподнимаюсь на носках, нежно касаюсь его гладкой, блестящей от пота, кожи и целую. Он испускает вдох, видимо надеясь запомнить эту минуту.
Когда отстраняюсь, вижу его удивленный взгляд вперемешку с благодарностью.
– Спасибо, – шепчу ему с улыбкой на лице. Он пожимает левым плечом и незаметно наматывает мой локон на свой палец.
– Я хочу извиниться. По-настоящему, – начинает он, отходя назад.
Я хмуро качаю головой. Он неуверенно улыбается мне и по моим рукам пробегают мурашки. Дыхание прерывается.
– Я хочу сводить тебя на ужин сегодня вечером. – Шон Райдер улыбается шире, от чего моё сердце уносится в пляс. – Ты позволишь?
– Но у меня нет подобающей одежды... – заявляю ему. Так как именно он привёз меня сюда, даже не взяв мои вещи. Он усмехается.
– Об этом не волнуйся. Ну так что?
Парень склоняет вбок голову; светлый волосок спадает на его глаза, придавая ему хищный взгляд, как у охотника за невинными женскими душами. Это начинало попахивать чем-то непорочным и даже, может быть, опасным. Но я просто киваю.
27 ГЛАВА
Хло
Я нервно тереблю края его мятой черной рубашки, моргая так часто, что дыхание становится прерывистым. Поднимаю голову к потолку, вдыхаю и оборачиваюсь за плечо, поглядывая на лестницу.
Только хочу спросить его про одежду и обувь, как Шон появляется передо мной, словно приведение. Я открываю рот. Он осторожно берет меня за руку, я чувствую, как по коже пробегает табун мурашек.
Он кивает в сторону лестницы и его губы искривляются в подобие улыбки. Хотя не могу с точностью это сказать. Лучики, проникающие через плотную ткань штор, падают на часть лица Райдера. От этого на его щеке виднеется слабо заметный шрам. Я вздрагиваю, но, видимо, парень этого не замечает. Он двигается на верх.
– Идем, я поделюсь с тобой одеждой.
Когда мы встаем возле двери, сделанная из черного дерева, Шон глухо сглатывает и потирает подбородок. Видно, ему это дается с трудом, но он перебарывает себя и с выдохом открывает дверь.
– Прошу, – тихо приглашает он, оставляя мне свободное пространство, чтобы я успела осмотреться.
В этой комнате темно и практически ничего не видать. Я делаю шаг и, пробираясь в потемках, дохожу до зеркала, стоявшего напротив двери.
С моих губ слетает удивленная усмешка, но грудь сдавливает в тисках, когда вижу некоторые оборванные снимки, приклеенные прозрачным скотчем.
Повсюду одно лицо. Женское. Фото довольно старое и уже потертое где-то в уголках и снизу фотографии. Хотя изображение четко видно на бумаге.
Везде лицо молодой девушки, лет 15. Когда я дохожу глазами до самой последней – фотография прикрыта темной тканью, но ее счастливая улыбка заметно проглядывается – я замечаю, что лицо девушки вытянулось, глаза стали опухшими.
– Это Мора, – говорит Шон надломленным голосом.
Я осторожно оборачиваюсь, пытаясь приглядеться в его силуэт. Он медленно подходит ко мне, но его взгляд прикован к фото за моей спиной.
Я сглатываю, чувствуя, что захожу на опасную территорию. В результате, киваю, но ничего не говорю. Кажется, это ее комната, или была...
В горле встает тяжелый ком. Я дважды сглатываю, чтобы стало легче дышать. Мне не приятна сама мысль об этой Море. Эта была его девушка? Я смотрю на Шона; его лицо искажено болью, в глазах плескается некая обида, разочарование и горечь. Он потерял ее. Навсегда.
– Ничего страшного, Хло, – объясняет он, махая рукой в сторону фотографии на зеркале, – это лишь воспоминания. – Он сглатывает и я вижу, как движется его кадык.
Мне становится холодно, я обнимаю себя за плечи и съеживаюсь, начиная дрожать. Мне не хочется плакать перед ним, но ничего с собой поделать не могу.
Я хочу его пожалеть, но, судя по его боли в лице и то, как он объясняет все это, Шон не хочет, чтобы его жалели. Может мне просто выйти и оставить его одного? С прошлым? С ней?
Пребывая в легком тумане собственных мыслей, молча наблюдаю за ним. Он бесшумно передвигается по темной комнате, не желая включать свет. Он знает эту комнату, потому что, даже закрыв глаза, находит кровать, о которой я даже и не подозревала. Простыни хрустят под его весом. Он хлопает по свободной стороне от себя и кивает, все еще не глядя на меня.
– Присядь, – он встречает меня холодным, почти пронизывающим взглядом, и я подчиняюсь. – Мне просто не по себе, когда кто-то стоит здесь.
Он оглядывает потолки, кровать и пыльное зеркало, затем смотрит на меня, склоняя голову. Во мне все начинает трепетать. Я хочу закрыться от него, но уже поздно.
Я пододвигаюсь ближе и беру его ладонь в свои руки. Его ладонь слегка шершавая и покрытая сухими мозолями. «Видимо, он много играет на гитаре», – замечаю я.
– Расскажи мне, что случилось... – Я сглатываю, косо поглядывая на фотки. – С ней?
Шон приподнимает брови, глаза образуются в щелочки, а потом он выдыхает, будто сбрасывает тысячелетний груз со своих широких плеч.
Его хватка в моих руках становится сильнее. Жестче. Взгляд парня отчаяние, как бы говоря мне , что если он откроет рот – все вернется назад. Я киваю и закрываю глаза. Когда он начинает, его голос становится схож со звуками водопада.
– Мора была для меня всем. Она – была моей жизнью. Перед смертью она сообщила мне, что поздно вернется домой, поэтому я решил ее забрать. Я был начинающем квотербеком, мне нужно было кровь из носа попасть тогда на матч. Мора понимала меня и поддерживала в этом. Она говорила мне, что я у нее молодец и как ей со мной повезло... – Шон сильно зажмуривается и поднимает голову к потолку, дабы скрыть свои слабости. Я сжимаю его руку.
– Все в порядке. Продолжай.
– Когда у меня закончилась игра, я позвонил ей, но трубку никто не брал. Тогда я начал нервничать и ринулся за ней. До сих пор мурашки идут по коже, вспоминая её на мосту...
Я сглатываю ком в горле.
– Что... Что с ней стало? – шепчу ему, глядя на наши сцепленные руки.
Шон на секунду уходит в себя, затем отстраненно произносит.
– Она лежала там, без сознания. Когда я отвез её в больницу, врачи уже не успели её спасти.
Я придвигаюсь к нему ближе и вздыхаю.
– Мне жаль, Райдер. – Лицо парня искажается мукой, какую я ещё не видела. Он качает, прикрыв веки. Его верхняя губа подрагивает.
– Не надо, – молит он, оглядывая моё лицо. – Но спасибо, что выслушала.
Я улыбаюсь, хлопая по его массивному плечу. Чувствую, как его мышцы напрягаются под моей ладонью и Шон склоняет голову, иронично смеясь. Один локон спадает ему на лоб, и мне хочется заправить его, прикоснуться к его щеке и на секунду забыться в этом парне.
Долгое время над нами нависает тишина, мы окутаны в кромешную темноту, лишь слышно наше дыхание. Когда я приглаживаю его морщинку на переносице, лицо парня вытягивается от удивления и громко сглатывает; я вижу, как шевелится его кадык.
– Прости, – резко заявляет он, поднимаясь на ноги.
Я прочищаю горло и смотрю на него. Шон пробегается взволнованным взглядом по комнате, пока не находит старый комод, возле двери. Дерево поскрипывает от натиска его веса, когда он начинает копаться в нем. Я усмехаюсь, слыша его голос.
– Итак. Чтобы тебе из этого подошло бы?
Шон
Через два часа долгой и довольно утомительной езды на машине, мы приезжаем в тихое, но по истине удивительное место. Этим местом я хотел поделиться хоть с кем-то. С тем, кто бы смог вытерпеть меня. И этим кем-то оказалась Хло Квикли.
Выбегая из салона, я вежливо протягиваю ей руку и ее дрожащая ручонка соприкасается с моей. Мне нравится такой жест. Вроде обычный, но с другой стороны – он вызывает бурю эмоций будоражит каждый твой нерв. Может он и отличается от того, чем обычно занимаюсь я, но это лучшее, что я когда-либо ощущал.
Квикли ослепительно улыбается мне и я бегло оглядываю ее образ. На ней был приталенный сарафан, доходящий ей до середины колен. Девушка самостоятельно завила свои блестящие каштановые локоны и нашла старые сапоги Моры. Я даже не подразумевал, что они еще остались.
Воспоминания были еще больнее, чем фотографии на зеркале. Когда я начал рассказывать Хло о ней, то почему, и я не знал из-за чего именно, мне становилось легче. Груз с плеч спадал и разлетался, подобно легкому ветру.
Мне становилось легче дышать, и когда она нежно гладила мой лоб, задумчиво размышляя о своем, мне захотелось ее поцеловать. Испробовать ее губы, узнать вкус и заклеймить их своими на всю жизнь.
Господи, что я несу? И что вообще эта девчонка делает со мной? Я откашливаюсь, поправляя костюм, оставшийся мне от отца, и провожу свою гостью дальше.
– Ты выглядишь бесподобно, скажу я тебе, – улыбаюсь я, следуя вперед. Она улыбается шире и сжимает мою руку сильнее, дабы не свалиться с ног.
Ветер начинает завывать сильнее, пощипывая наши лица, над головами слышны трели птиц. Когда мы подходим к месту назначения ближе, рот Хло приоткрывается и она закрывает его ладошкой. Я осматриваю центр поляны.
Посередине стояла корзина с продуктами, а на ветках деревьев висели ночные огоньки, озаряя все пространство.
– Дамы вперед, – говорю я чуть ли не переходя на шепот, кивнув головой в сторону.
Хло пожимает плечами, вдыхая полной грудью хвойный аромат, а затем быстро прижимает меня к себе и пробегает дальше. Я вдыхаю и иду следом. Вечер выйдет волшебным.
Надеюсь...
28 ГЛАВА
Хло
Я съеживаюсь, когда по коже снова пробегает дуновение ветра. Шон достает из плетеной корзины клетчатый плед и накрывает мои плечи. Я благодарно улыбаюсь, откусывая кусок горячего бутерброда. Склоняя голову, я смотрю на Райдера, не веря происходящему. Он хмурится, щеки заливаются краской.
– Что? – спрашивает он, приподнимая брови. Я качаю головой, усмехаясь.
– Почему ты привел меня именно сюда? Любой другой бы парень привел в кафе или предложил обычную прогулку по парку, – он смеется, и я замечаю небольшую впадину на подбородке. По коже пробегают мурашки. Он оглядывает лесок и задумчиво потирает подбородок.
– Я хотел показать это место, хоть кому-нибудь. Еще будучи ребенком я приходил сюда, а позже построил все это.
– Сам? Боже, неет, – глумлюсь, кладя руку на сердце. Он пожимает плечами и просто улыбается.
В синих глазах парня виднеются искорки озорства, теперь он кажется беззаботнее семилетнего мальца. Не могу не улыбнуться, потому просто похлопываю его по плечу. Шон аккуратно дотрагивается до моей руки и начинает поглаживать, вырисовывая на моей ладони круги.
Я дрожу. Он начинал меня пугать своими действиями. Неохотно отстранившись, раскрываю рот, чтобы что-то добавить, но ничего не приходит на ум. Райдер морщится и склоняется передо мной.
– А что с тобой? – тихо шепчет он, я теряюсь в догадках.
Руки начинают дрожать. Шон искривляет губы в подобие улыбки и тщательно разглядывает меня, как если бы я была подарком ему на Рождество. Его личным подарком.
Внутренности стягиваются в узел, легкие не могут нормально функционировать, когда я также наблюдаю за ним. Я качаю головой; концы волнистых локонов щекочут мои плечи.
– А что со мной?
– Расскажи что-нибудь про себя, Хло, – просит он, и мое имя в его устах слышится как пение птиц. Я прячу голову в плечи и скромно вытягиваю улыбку. Но в итоге получается слабовато. Я доедаю свой кусок бутерброда и вдыхаю.
– Я обычная девушка. Со своими проблемами.... Ведь знаешь, у каждого есть свой скелет в шкафу, – я кручу в воздухе пальцами вымышленные круги, закатывая глаза. Он, молча, соглашается.
– Понимаю, – говорит он спокойно. Я изгибаю брови.
-Ты имеешь в виду Мору, не так ли? – Шон сразу выпрямляется и тяжело выдыхает. Судорожно начинает собирать вещи, складывая все в корзину. Черт, кажется, я действительно зашла на чужую территорию.
Только в голову пришло осознание того, что я сглупила, дотрагиваюсь до его натянутого как струна плеча и сжимаю, останавливая. Он некоторое время смотрит на мою руку, а потом опускает на меня свои глаза. В них уже улетучилось все озорство и веселье. Теперь там только сожаление и вина.
-Прости, я не подумала, – твержу ему, приподнимаясь на коленях. Он качает головой и выпаливает на одном дыхании.
– Не надо было тебе об этом говорить. И, кстати, можешь позвонить своему парню, а то он, бедняга, страдает без тебя.
Я недоуменно смотрю на него.
– Что ты имеешь в виду? – Я наблюдаю, как он передает мне мой телефон, а затем хватает меня за локоть и ведет обратно к своей машине.
– Ничего такого. Уже поздно и я не хочу встретить маньяка на пути, – горестно поясняет он.
По возвращению обратно в дом Райдера, он запирается у себя в спальне, предоставляя все удобства мне – свой диван, небольшую гостиную с видом на океан и кухню. Через час бессмысленного брожения по квартире, играя с выключателями, мне стало скучно.
В груди с каждым разом становилось тяжелее. Осадок от собственных слов стал преследовать меня. И мне стало не по себе. Тихо открывая дверь, встречаюсь со спиной Шона Райдера. Во рту образовываются слюнки. Я глотаю, приходя в себя.
– Можно? – Все его мышцы, включая на спине, тут же напрягаются от моего голоса.
Он оборачивается на меня и его синие глаза сужаются до щелочек. Желваки начинают двигаться резче, дыхание становится прерывистым. Он кивает, отсаживаясь в сторону.
Я плавно перехожу на его сторону, присаживаясь рядом. Внезапно мне трудно дышать. Я и понятия не имею, что делать. Но делать ничего не приходится. Шон начинает первым.
– Слушай, все это вышло глупо. Я не хотел срываться на тебе. Давай просто будем напарниками. Я знаю, что тебе нужна помощь, Хло. – Он сглатывает, сминая под пальцами одеяло.
Я перестаю ощущать под собой пол. Откуда он может это знать? Я не хочу встречаться с ним глазами, говорить что-то или просто пересекаться. Я сжимаю кулаки. Шон дотрагивается до меня, но его ладонь повисает в воздухе, а затем он и вовсе отходит от меня.
– Давай просто будем напарниками. Ты поможешь мне, а я помогу тебе, идет? Все пройдет хорошо, если мы оба будем дружелюбны и вежливы друг с другом. Я знаю, что тебе нужны деньги. Я дам их тебе, но пообещай, что поможешь мне.
Я поднимаю на него взгляд. Смахивая слезы, склоняю голову и заправляю волосы за ухо.
– Значит таков твой уговор, да? Тогда я ввожу условие...
– Какое? – хмурится парень.
– Никто из нас не будет лезть в чужую жизнь другого. Каждый имеет свое личное пространство и полное право делать то, что ему хочется. – Я встаю, почти соприкаясь рукой с его голым торсом. Он смотрит на мои дрожащие пальцы и кивает, смачно глотая.
– Идет, Хло Квикли. – Его глаза пожирают меня, когда он снова смотрит на мои приоткрытые губы. Я поджимаю их, кивая в ответ.
– Идет, Шон, – сглатываю, напоминая себе, что это все ради дела.
