Текст книги "Шоколадные хлопья с ванильным молоком (ЛП)"
Автор книги: Валери Шелдон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
23 ГЛАВА
Хло
Проснувшись от прохлады, блуждающей по комнате, я открыла веки и посмотрела по сторонам. Я все ещё находилась у него дома, чёрт возьми. Проведя рукой по пустой подушке от себя, в груди начинает все сжиматься. Остаётся неприятный осадок и, наконец, я хмурюсь. Шон покинул меня и сбежал по своим делам.
Ну конечно, кто бы сомневался...
Я медленно потягиваюсь, ощущая под собой мягкость простыни и глубину подушки. Приятно по утрам вдыхать запах свежего постельного белья. От детских воспоминаний меня все ещё колотит. Я очищаю голову от плохих мыслей, приподнимаясь, натягиваю одеяло на себя и иду на поиски какой-нибудь майки.
После пяти минут поисков, я нахожу – конечно, не совсем по размеру – мужскую чёрную рубашку. Я усмехаюсь и быстро переодеваюсь, не жалея о последствиях. Когда застегиваю рубашку, не спеша начинаю поглаживать ворот рубахи, пока запах чего-то крепкого не ударяет мне в ноздри, опьяняя.
Может быть он одевал эту рубашку только по праздникам? Судя по запаху он, наверное, в ней даже спал. По коже вдруг пробегают мурашки, отчего снова хмурюсь.
Умывшись, выхожу из ванной комнаты и слышу недовольные голоса за дверью. Я медленно дохожу до перил лестницы, заметив спину Шона. Он разговаривает по телефону, но не видит меня. Это хорошо.
Он явно напряжен. Это видно по тому, как его костяшки пальцев белеют при каждом следующем слове, доносящимся из трубки. Я спускаюсь ниже, прислушиваясь к словам. Половину разговора Райдер молчит, затем со всей силы пробивает стену кулаком, чертыхаясь.
Я подпрыгиваю и неожиданно для себя вскрикиваю. Шон замирает и резко оборачивается. Когда наши взгляды встречаются, он выдыхает и опускает голову, запуская руки в свои густые волосы.
Я делаю шаг вперёд и подхожу к нему. Шаг за шагом становится трудно дышать, а сердце неимоверно бьется в груди, готовое вот-вот выпрыгнуть. Он тянет волосы, будто намеревается вырвать их.
– Проклятье! – шепчет он, измеряя шагами небольшой промежуток между дверью и лестницей. Я молча наблюдаю за ним, за его действиями и мимикой, но ничего не могу понять. Кто это был и почему он ведёт себя так? Он продолжает ходить из угла в угол.
– Кто это был? – неуверенно спрашиваю его, пытаясь поймать его взгляд. Но он смотрит в пол и не хочет ничего говорить. Он все ещё продолжает проклинать себя и весь этот мир.
Меня начинало это доставать, тогда после очередного его забега к лестнице, я ловлю его, сильно сжимая его плечо. Только тогда он поднимает на меня свои стеклянные глаза, хмуро разглядывает меня с ног до головы и останавливается.
– Скажи мне. Что это было? – Я перевожу взгляд на настенный телефон возле двери. Шон разглядывает стену пару минут, затем снова смотрит на меня.
Над нами нависает тишина, а потом Шон, наконец, вздыхает, закрывает глаза и качает головой.
– Просто не интересное дерьмо, от которого я хочу сбежать, – глухо отвечает парень, почти сгорбившись.
Я молчу и изучаю его. Его что-то задело после того, как он поговорил с незнакомцем по телефону. Уж точно это был не разговор по душам.
– Кто это был? Ты расскажешь мне?
Шон делает глубокий вдох и пожимает плечами. Он стряхивает мою руку со своего массивного плеча и отходит в сторону.
– Нет. – Он минут десять стоит по середине комнаты, не оборачиваясь, молчит.
Я надеюсь, он что-нибудь скажет или снова откинет какую-нибудь очередную грязную шутку. Но в итоге, Шон склоняет голову полубоком, поворачивая, и косо глядит на меня, произнося:
– Мне нужно кое-куда уехать на несколько часов. Будет лучше, если ты будешь сидеть здесь, пока я не вернусь. Для твоего же блага, Квикли.
Не успеваю что-либо предъявить в свою защиту, он выходит и закрывает дверь. Я издаю недовольный рык, взрываясь изнутри. Ну почему он такой сложный?
Шон
После долгих пятнадцати минут за рулём, я паркую грузовик возле старого, но довольно уютного на вид, дома. В окнах светит огонёк. Я молча выхожу из грузовика и прячу руки в карманы джинс. Сегодня это случится. Другого шанса не будет. Я должен узнать, зачем я понадобился своему отцу.
На самом деле мне не очень то и хотелось уходить из дома в таком настроении. Уходить от неё.
Она была такой сонной и чертовски прекрасной в моей старой чёрной рубашке от Armani. Я давно её не носил – практически десять лет прошло с того дня. Но когда я увидел эту рубашку на Хло, мне хотелось обнять эту девушку и никуда не отпускать. Господи, почему я так себя веду? Порой я даже сам себе удивляюсь.
Когда я поднялся по ступенькам, постучал в дверь. Сердце перестало стучать. Дыхание остановилось. Понадобился один единственный стук – и я вижу его. Копия меня самого, но более взрослого. Более опытного.
– О, Шон. По правде говоря, я был уверен, что ты не придёшь.
Отец делает шаг в сторону, пропуская меня. Я сдержанно киваю и вхожу. Сразу в нос ударяет спиртным. Я морщусь и осматриваю его.
– Ты все ещё живёшь по своим правилам? – усмехаюсь я. Теперь я могу заявить об этом прямо. Он откашливается, закрывает дверь и чешет подбородок в задумчивости.
– Ха, ну, от некоторых привычек не так просто избавиться, ты ведь и сам это знаешь, – говорит он, усаживаясь в кресло.
Он долго смотрит мне в глаза, пытаясь разглядеть во мне что-то своё. Он всегда так делал. Он мог видеть во мне только себя, потому что хотел. В таких случаях мне не хватало матери. Не хватало материнской любви и ласки. Как и не хватает сейчас. Опять же – слишком поздно...
Я медленно сажусь напротив него, когда отец предлагает мне сесть рядом. Я все равно тут не надолго. Он скрещивает руки перед собой и наливает стакан пива. Поднимает его и протягивает мне в надежде, что я возьму. Я лишь качаю головой.
– Я больше не пью, – лгу ему. Если сказать ему «да», одним стаканом пива тут точно уж не обойдётся. Он удивлённо вскидывает брови и делает глоток пива.
– Зачем я тебе вдруг понадобился... Папа? – иронично выговариваю каждое слово. Последнее даётся с трудом. Он улыбается и морщинки на щеках углубляются.
Теперь он стал похож на настоящего старика. Он не спешит с ответом, начиная играть с бутылкой, качая её из стороны в сторону. Я напрягаюсь.
– Я слышал, что ты теперь звезда, ведь так? Слава, куча денег и все в таком духе... Не мог себе даже представить, что из такого хилого паренька, каким ты был раньше, вырастет такой высокий и неотразимый мужчина.
– Мой мальчик, – начинает ворковать он, называя меня словами матери. Я сглатываю и сжимаю кулаки. Мне не нравится это. Я склоняюсь вперёд в предостережение.
– Скажи, что тебе действительно нужно и я уйду, – шиплю я не в силах больше сдерживать себя.
Мужчина поднимает руки перед собой и округляет свои тёмные глаза.
– Уоу, полегче, парень. Я твой отец...
– Был им, – перебиваю его, начинаю разминать шею от одного положения.
Только теперь я хотел убежать сломя голову и не оборачиваться. Я глубоко ошибался, когда думал, что он изменился. Однако мой отец не относится к людям, которые могут это сделать.
Я пытаюсь вслушаться в его слова. Он немного нервничает и это заметно невооруженным взглядом. Его уголок глаза начинает дергаться, он нервно ломает свои пальцы.
– Судя по слухам, которые, как ты сам знаешь, очень быстро распространяются я так же теперь знаю, что ты обзавелся подружкой. Это правда? – смеётся он в неверие.
Я сглатываю ком в горле. И Хло не моя подружка.
– Откуда... Это не так. Она не моя подружка, – я замолкаю, понимая, что сболтнул лишнего. Теперь он от меня не отстанет.
****ь!
Он ухмыляется, словно его план осуществился. В глазах отца пробегает искорка любопытства и и его плечи расслабляются.
– Так значит всё-таки есть. Любопытно, любопытно. И когда же я познакомлюсь с ней? – Я качаю головой, сжимая губы. Сейчас мне лучше молчать.
– Ты этого не достоин.
Отец усмехается, кашляет и почти задыхается очередным кашлем. Не знаю по какой причине, но на данный момент мне хочется, чтобы он задохнулся собственной слюной. Он не достоин даже и одного взгляда на Квикли.
Поэтому я и попросил её остаться у меня дома. Я могу потерять все, что у меня есть, но не её. В груди зарождается неизвестное мне чувство. Я хмурюсь и вздыхаю. Он не получит её.
– Тогда может ты поделишься некоторыми сбережениями со своим стариком, а? – Его бровь изгибается. Я качаю головой, полностью озадаченный его предложением.
Пока до меня доходит, что он имел в виду, он уже тянет ко мне руку в знак рукопожатия и натягивает улыбку.
– По рукам?
Я смотрю на его сморщенную руку и пожелтевшие ногти. Мысли путаются, слова застревают в горле. Наконец, собравшись с духом, я поднимаюсь и сурово смотрю на него в ответ. Отец уже знает, что я скажу, но даёт шанс ответить. Я задерживаю дыхание и поднимаю средний палец.
– Пошёл ты!
Через секунду залезаю в грузовик и завожу его, наблюдая за раскрасневшимся лицом отца. Он яростно размахивает руками, отправляя меня в ад. Да, конечно. Вставай в очередь, папуля.
– Ты ещё пожалеешь об этом, Шай! – надрывается он, выбегая за ограду забора.
– Ага, – усмехаюсь я себе, давя на газ.
24 ГЛАВА
Хло
Прошло три часа с того момента, как ушел Шон. Внутренности сжимались в тугой узел, когда меня одолевали плохие мысли. Где он сейчас? Как долго может продолжаться его «срочное дело»? В стотысячный раз проходя мимо входной двери, кусая нервно ногти, я резко останавливаюсь по середине коридора.
А что, если его срочное дело заключается в том, чтобы найти какую-нибудь цыпочку – или, скорее всего, даже двух – и увезти в мотель, где он мог бы насладиться ими каждой по очереди, пробуя их на вкус? От этой мысли меня бросает в пот, а сердце начинает неистово ныть.
В этот момент мне хочется перевернуть этот дом вверх дном, но найти свой чертов телефон и раскапать всю информацию о Шоне Райдере – уличной рок-звезде – и узнать все. Впитать все строки правды и последних сплетен, а потом рассказать ему все, что накопилось. Он должен знать, что я про него думаю.
Почему он может мной потакать, а я нет? Звучит глупо, но это безрассудство. Каждая женщина, в первую очередь, должна быть на первом месте у мужчины, и не важно, какие у него там дела.
Если он любит ее, он бросит все ради нее и сделает так, чтобы быть с ней. Не смотря ни на что.
По крайней мере, я об этом много читала и я постоянно это слышала от своей бабушки Дариан.
«Но на самом-то деле, Шон не любит тебя,» – нашептывает в ухо внутренний голос.
Грудь снова сжимается и в горле встает ком от недосказанности и нелепости ситуации. Тогда что он нашел во мне и почему я нахожусь тут? Я ведь с легкостью могу сейчас выйти отсюда и уехать туда, где он бы меня не нашел. Точно.
Я подбегаю к двери и открываю ее, но она не поддается мне. Я вздыхаю и опускаю голову на дверь, закрывая глаза. Дверь наглухо заперта. К тому же, в кармане не цента. И кем я только себя возомнила, считая, что у меня получится совершить побег?
Да еще и при том, что я не совсем знаю местность. В лучшем случае я бы нашла какой-нибудь мотель неподалеку, а в худшем... Сидела бы, наверное, в подземном переходе, собирая деньги на поезд...
Черт. Черт, черт! Демон, Шон Райдер!
Спустя пятнадцать минут я встаю с холодного пола и, укутавшись в одеяло, начинаю проходить мимо голых стен дома. Как странно, если это его дом, то почему нет не одной фотографии?
Разве у него нет родителей? Нет семьи, которую он по-настоящему любит? Неужели, что говорил мне папа, все подтверждается и он на самом деле отшельник? Где-то глубоко внутри меня мне действительно захотелось узнать его. По-настоящему.
Когда за окном спускались сумерки, неподалеку послышался шум моря. Усевшись в кожаное кресло, откидываюсь на спинку. Веки тяжелеют, мысли путаются и я снова засыпаю.
***
Просыпаюсь от тяжелого скрежета, царапающий мой слух. Дверь медленно открывается и по лицу пробегает ночной ветерок. Я притворяюсь спящей, когда силуэт движется на меня.
Я замираю, в страхе зажмуриваясь. Это явно мужчина. Когда он склоняется надо мной, чувствую, как парю. Уже через две минуты моя голова покоится на мягкой подушке. Я снова падаю в бездну, он накрывает меня одеялом, а сам уходит, оставляя после себя запах свежих груш и яблок.
На утро я резко встаю с постели и босиком спускаюсь вниз, оглядываясь по сторонам. Мне нужно было узнать, что это правда. Спустившись на ступень ниже, я замечаю Райдера, собравшегося в позу эмбриона на маленьком диване. Меня это трогает и смешит одновременно. Я прохожу дальше и оказываюсь на кухне, начиная придумывать, чем себя накормить.
– Ты теперь всегда так будешь делать? – усмехается Райдер за моей спиной. Уголки губ приподнимаются вверх, я смотрю на него из под плеча и снова отворачиваюсь.
– Не дождешься, – заявляю я с ухмылкой на лице. Я указываю на стул и начинаю отсчитывать с пяти до одного. Сначала мне хотелось испечь пирог, но я не нашла ничего подходящего, поэтому решила, что небольшие кексы с ванилью будут в самый раз.
Когда время истекает, я достаю кексы и ставлю на стол, выкладывая их на тарелку, сажусь напротив Шона. Он склоняет голову и изгибает бровь в немом вопросе. Я качаю головой, понимая чего он хочет от меня. Он не получит мои кексы.
– Если ты голоден, то готовь себе сам, – говорю ему, закинув очередной кусок себе в рот. Он вздыхает и пожимает плечами, ставя локти на кухонный островок. Его венка на шее вздувается. Он явно нервничает.
– Я – творческая личность, а не профессиональный кулинар, Хло, – усмехается он, приподнимая подбородок. Я фыркаю, не веря не одному слову.
– А я не твоя рабыня, Шон, – я приподнимаюсь на локтях и изучаю его лицо. Он прищуривается, уголки губ приподнимаются вверх. Внутри пробуждается огонек и снова воспламенятся. От такой близости мне стало трудно дышать.
– Просто признайся, что ты не умеешь готовить, мм? – вдруг сипло шепчу я. Губы Шона растягиваются шире, его глаза темнеют.
– Так уж и быть. Да, ты раскусила меня, Хло.
Я расширяю глаза и тяжело сглатываю. Бинго! Но не шутит ли он сейчас? Я откидываюсь обратно назад, раскрывая рот в изумлении.
– Это шутка? – Я указываю на него пальцем, – Ты же знаменит, у тебя есть деньги, которые ты свободно можешь использовать. Ты талантливый и, как сам говоришь, творческая личность, Шон. Ты умеешь петь, но не умеешь готовить? Серьезно? – усмехаюсь я. Он лишь молча кивает в ответ.
Шон поднимает на меня язвительный взгляд и игриво покачивает головой.
– Всё равно это – меньшее, что ты знаешь обо мне. Я вижу, как твое любопытство растет с каждой минутой, не так ли? Просто будь с собой честна. Будет проще, если ты прекратишь меня сторониться. А пока ты здесь, со мной, изучаешь мою жизнь, – Шон достает из кармана мой телефон и крутит им во все стороны. Я вздрагиваю, в упор смотря на мобильник в его широкой руке. – Я изучу твою. Узнаю все, не спросив при этом тебя.
Я сглатываю и чувствую, как скапливаются слезы в уголках глаз. Рефлекторно моя рука дергается и соприкасается с его гладко выбритой щекой. Он широко раскрывает глаза, его взгляд становится мрачнее. Я раскрываю рот, но слова не хотят вылетать наружу.
Он просто идиот.
– Придурок! – выкрикиваю я, сбегая от него и давясь собственным беспомощным криком.
Я вылетаю на улицу, бегу ближе к шуму моря, кроме безмолвных волн и писка чаек над головой – ничего не вижу. Холодок пробегает по коже, плечам и подбородку. И только сейчас до меня доходит, что я убежала в одной рубашке и коротких шортиках. Зашибись!
Я падаю на прохладный песок и зарываю руки по самое дно, наблюдая за волнами. Неожиданно из горла вылетает гортанный рык, когда что-то тяжелое врезается в мое плечо. Я потираю ноющее место, хмуро разглядывая пляж. Из неоткуда появляется длинноногая девушка и начинает извиняться, громко смеясь.
Я поднимаюсь и отряхиваюсь, передавая ей волейбольный мяч. Она улыбается мне такой улыбкой, от которой хочется умереть. Она наверное каждый день отмахивается от поклонников или парней, ежечасно признающихся ей в бесконечной любви. Тем временем девушка протягивает ко мне руку и вежливо представляется.
– Привет, я Кенди. – Она отбрасывает свои влажные от морского воздуха вьющиеся платиновые локоны за спину и указывает большим пальцем за плечо.
– Я слишком сильно забросила мяч, когда играла с Эммой. Прости еще раз.
Я хмурюсь, разглядывая место, куда указывал ее палец.
– Эмма? – неуверенно проговариваю. Она смеется еще громче и отмахивается, будто выпалила глупость.
– Эмма – моя поисковая собака с работы, но по правде говоря, я так к ней привязалась, что приютила ее и по официальным данным теперь я – ее опекун. – Кенди кивает, я краем глаза замечаю, как из дома выбегает Шон и бежит по направлению к нам.
– Боже, я уж думал, что ты пропала или потерялась, – заявляет он, смотря на меня со своей довольной улыбкой. Он подходит ближе и когда Кенди хмуро оборачивается на него, они оба замирают на месте, разинув рты. И тут весь мир рушится. Мое сердце замирает и я перестаю дышать.
25 ГЛАВА
Хло
Шон еще долго поглядывал в сторону, откуда уехала машина Кенди. Невооруженным взглядом было заметно, как он смотрел на нее. Он хотел поглотить ее всю. Вдруг внизу живота образовывается тугой узел. Я молча корчусь и делаю шаг в сторону. Чтобы не расклеиваться прямо перед ним, перевожу взгляд на море. Оно такое спокойное и безмерное, что появляется желание утонуть в нем, навсегда.
– Кажется, теперь я понимаю, почему ты привез меня сюда.... Точнее говоря, зачем.
– О чем ты?
Черт, я сказала это вслух? Но произнесенного, увы, не вернуть обратно. Придется договаривать.
Я поднимаю глаза на Шона и встречаюсь с его встревоженным взглядом. Он беспокоится? Стоп. Он умеет беспокоиться о другом человеке, помимо себя? Честно, удивлена.
Он медленно обходит меня и склоняет голову. В его голубых глазах прогуливается прохлада, и я ощущаю себя голой, стоящей в поле по средине зимы. Начинаю дрожать, потому отвожу глаза в сторону.
– Имею в виду, это место. Палм-Бей, – сглатываю, проводя рукой по пляжу. Его густые брови соединяются на переносице, а по моим плечам пробегает мелкая дрожь.
– Ты говорил, что этот город – твой дом. – Я осекаюсь, уголок губ приподнимается в легкой усмешке. – Я вижу, что это за дом, Шон. Или кто. Кенди – твой дом, верно? – Я делаю еще шаг назад, чтобы держаться на ровне с ним.
Господи, почему же я настолько слепа? Он долгое время смотрит на меня недоуменным взглядом, качает головой. Что, Райдер? Я застукала тебя с паличным? Просто признайся. Всем будет легче.
Неожиданно для себя, вижу, как его губы искривляются в недовольстве, а потом он начинает громко смеяться, будто я ему не открыла глаза на истину, лишь просто рассказала шутку. Я искоса поглядываю на него, боясь вымолвить слово. Он взъерошивает свои непослушные бронзовые волосы, затем втягивает воздух, собираясь в целое.
– Ты все не так поняла. Кенди просто моя школьная подруга. Между нами ничего нет, если тебя это так волнует, Квикли, – небрежно бросает он. Я качаю головой, усмехаясь.
– Ха-ха, ты считаешь, что я ревную тебя к ней? – Он приподнимает одну бровь, делает шаг ближе ко мне и я чувствую, как кислород в легких сгущается. Я задыхаюсь.
– А разве нет? У тебя так порозовели щечки, когда Кенди уходила. – Шон медленно поднимает руку в воздух, нежно касаясь моей кожи. Я вздрагиваю от его руки. Так, будто моя кожа пылала.
– Это смешно, Шон. Я никогда не стану ревновать тебя. Приди ты в три часа ночи ко мне и начни трахать двоих девок сразу – я и глазом не моргну, – твердо заявляю ему, приподнимая подбородок.
В его глазах пробегает извращенный блеск. Я с придыханием наблюдаю за ним, когда он облизывает свою нижнюю губу и впивается зубами в нее. Он начинает заводиться, и меня это беспокоит. Я сжимаю кулаки и отталкиваю его назад. Он улыбается и пожимает плечами, скрещивая руки на своей широкой груди.
– Осторожно, я ведь могу так и сделать. Ты думаешь, у меня силенок не хватит?
Парень вытаскивает руку из кармана, осторожно касается своей промежности, качая бедрами в такт своим действиям. Мои щеки в миг становятся пунцовыми, я опускаю глаза в песок. Он совсем спятил? Он усмехается,замечая мое стеснение. Его явно это забавляет.
– Ты просто еще не видела его в игре, детка, – благоговейно произносит он, и я слышу шорох, доносящийся с правой стороны от меня. Шон резко хватает меня за руку и тут же прикладывает на свою выпуклость. Я зажимаю губы, возмущенно выдыхая.
– Господи, Шон! – кричу я, но парень лишь крепче вжимается в мое запястье.
Его рука начинает поглаживать мои пальцы, бедра возобновляют собственный ритм. Он прикрывает веки, приоткрытыми губами касается моего виска, смачно целуя. Я шумно вздыхаю, сжимая его яйца. Он вскрикивает от боли. Я давлюсь от смеха и отхожу в сторону.
– Только не со мной, Райдер, – выпаливаю я, наблюдая, как он пытается унять боль.
Через минуту Райдер поднимает на меня взгляд, пригвоздающий меня на месте и от которого хочется замолкнуть навсегда. Мое сердце ликует, а внутренний голос осуждает за это.
Никто не сможет сломить меня. С меня достаточно боли. Мое сердце превратилось в лед. Теперь, и до конца жизни.
– Какого хрена? Не знаешь, что такое флирт, а? Эта была просто игра, шутка. Понимаешь? – Он потирает свои яйца, все еще морщась. Сплюнув, поправляет футболку и поправляет растрепанные волосы. Я закатываю глаза.
– А, по-моему, это ты не понимаешь, что такое флирт, парень. И чтоб ты знал, Райдер, – я подхожу к парню так близко, что чувствую, как его сердцебиение замирает, дыхание становится прерывистым. – Играть чужими чувствами – опасно.
Он молча смотрит на меня, но я настолько истощена, что просто ухожу. Он начинает меня бесить.
Шон
Я до сих пор наблюдаю, как она уходит, качая своими бедрами, как будто заявляет всем – «я королева, а вы никто.»
Что она со мной делает? Она думает, что я не способен на единственный трах с незнакомками? Да кем она себя возомнила? Решила, что знает меня. Ага, как бы не так.
Поправив джинсы, я молча вхожу в дом, но не застаю ее на кухне. Наверное, она спряталась от меня, но пофиг. В венах закипает кровь, а сердце готово выпрыгнуть наружу. Она не знает меня.
Пока.
Я хватаю ключи от старого мотоцикла и выхожу, молниеносно двигаясь в сторону гаража. Спустя двадцать минут я еду в местный бар « У Юджина» – этим баром управляет старик, проживающий возле моря и все еще стоящий на плаву, благодаря своему мини-ресторану. Там всегда много народу и крепкая выпивка.
Сейчас – это то, что мне было нужно.
Ветер обдувает лицо, жгучее солнце ослепляет, пока я добираюсь до места. Внутри сразу ударяет запах салей и пива. Повсюду, словно на показе, ходят официантки, мило обслуживая клиентов. Я сразу нахожу свободный столик, ближе к барной стойке – на случай чего – и делаю заказ.
– Что будете заказывать, сэр? – вежливо спрашивает меня рыжеволосая особа. Ее глаза загораются, когда она понимает, кто я. Я вздыхаю, приподнимая руку, говорю:
– Сейчас я не в настроении раздавать автографы, окей? Просто принеси воды.
Девушка тут же кивает, пытаясь не засмеяться.
– Только воды? Больше ничего? – Я киваю и сцепливаю руки в замок на столике. Она забирает меню и одаривает меня скромной улыбкой.
– Подожди секунду. И, кстати, мое имя Лина, – шепчет она возле моего уха, кокетливо подмигивает и уходит.
Я фыркаю и качаю головой. И что теперь я должен был с ней сделать? Позвать на свидание? Шон Райдер никогда никого не зовет на свидания. Да и вообще, что такое – «свидание»?
Вдруг в кармане вибрирует телефон, я хмуро смотрю на экран. Только его мне не хватало...
– Чего тебе, Малек? – огрызаюсь, когда слышу его беззаботный гогот. С той стороны слышен гогот его брата и это меня начинает выводить из себя.
– Слышал, ты уехал из города? Что, достали фанатки? Не можешь терпеть их нескончаемые признания в любви? – заявляет Малек в трубку.
Я пробегаюсь глазами по бару, в надежде найти фотокамеры или подслушивающий жучек. Но ничего не вижу.
– Откуда ты узнал? – отстранено спрашиваю. Он ухмыляется, словно сделать это было для него проще, чем объяснить ребенку таблицу умножения.
– Городок маленький, Шон... – начинает он, но прерывается.
– Ха, ну да. Вообще-то у нас есть интернет, если ты помнишь еще, что это, и слухи расходятся быстрее, чем ты скажешь слово «привет», – напевает Купер.
Я вздыхаю, потирая затылок. Черт бы побрал эти СМИ.
– Кто еще знает об этой сумасшедшей? – шиплю, скрежетя зубами.
Купер молчит минуту, потом перекладывает трубку на другое ухо. Если кто-либо другой о ней узнает – мне несдобровать.
– Только мы с Малеком, ну и половина нашей группы, – сдержанно высказывает он. Но голос его дрожит и не очень убедительный. Я задерживаю дыхание и бью кулаком по столу.
– А Монг? Он знает об этом конфузе? – Боже, хоть бы не знал, хоть бы не знал, хоть бы не знал...
Купер затыкает Малека, что орет в трубку как малый ребенок, а потом слышу, как он запирает дверь.
– Монг пока ничего не знает, но мне кажется, что подозревает. Это пока, Шон. Не допусти ошибку, прошу. Я смогу сдерживать его и держать все в секрете, но секреты всегда выплывают наружу...
– Да, да... Я знаю. Быть осторожным и не высовываться, – пересказываю ему его же слова. Купер тяжело вздыхает.
– Это круто, что знаешь все правила. Теперь научись ими пользоваться. Будет лучше, если ты вернешься назад, пока никто ничего не узнал, – молит Куп.
Но что я буду делать там, с ними? Монг никого не слышит. Ему нужны от нас только деньги. А парни – не дети. У каждого своя жизнь. Мне нужен перерыв, хотя бы еще на неделю. Разве я много прошу? Купер окликает меня.
– Ты слышишь меня?
– Да, – киваю я, – мне пока рано возвращаться. Я в поиске вдохновения, чувак. Обещаю, буду осторожен... как всегда. Ну, ты же знаешь меня, Куп. Передай всем, что со мной все в порядке. Встретимся через семь дней.
Я отключаюсь, не давая право ему ответить. Мне не нужна поддержка. Не так. Я осматриваюсь по сторонам, пока не замечаю подходящую ко мне рыжеволосую бестию. Она причмокивает вишневыми губами, подавая мне стакан воды.
Я делаю один большой глоток, затем бросаю на стол чаевые и, хищно улыбаясь, подхожу к ней почти вплотную. Она, видимо, понимает мой намек и расправляет плечи.
– Ты свободна сегодня вечером? – сипло спрашиваю, скользя по ее пышным бедрам.
Хло
Пытаясь расслабиться, я пытаюсь сомкнуть веки и провалиться в сон, но он не приходит. Сонливость как рукой сняло и теперь я должна мучиться от бессонницы, размышляя, что делать дальше.
Мне нравится это место. Мама часто рассказывала мне истории о своем детстве здесь. Она буквально выросла тут, пока не встретила отца.
С глаз начинают течь слёзы, когда вспоминаю прошлое. Я не убираю их, позволяя свободно теряться в подушке и на секунду оглушать меня. Я все равно в доме одна.
Шон ушёл, когда я поставила его на место. С его стороны было неуместно заигрывать со мной. Не так, как он это делал. Он же издевался над моими чувствами. Надо мной.
Я мысленно закатываю глаза, выдыхая, поворачиваюсь на бок, сильнее выбивая из подушке все ужасы, мысленно представляя, что это лицо Райдера. В глубине души я хочу его узнать, послушать его голос и, может быть, даже узнать о том, как он стал музыкантом. Наверняка, у него есть своя история. У каждого она есть.
Поток мыслей прерывает странный звук снизу. Я резко встаю и прищуриваюсь.
Я выбегаю на лестничную площадку, но замираю на полпути, когда замечаю две женские тени. Прячясь за стеной, краем глаза просто наблюдаю за происходящем. Дверь запирается на замок, слышу, как гулко стучит в груди моё сердце.
Мой рот приоткрывается. Я молю Бога, чтобы это был всего лишь сон. Я прикусываю губу и стону, когда перед глазами пробегает Шон. Он шатается из стороны в сторону, ухмыляясь двоим девушкам.
Девушка, стоящая ближе к ступенькам лестницы, приближается к Шону и медленно слизывает капельку пота с его шеи. Парень тут же хватает её за бедра, жёстко впивается ей в ею длинную шею, затем бросает на кожаный диван и его руки проскальзывают ей через тонкое кружевное платье.
Затем слышу, как оно с треском рвётся. Чёрт, пожалуйста, только не при мне.
Я закрываю глаза, но не могу уйти. Ноги приковывает на месте. Вторая девушка довольно улыбается, самостоятельно сбрасывает с себя платье, которое итак почти разорвано чуть ли не вклочья, а после присоединяется к Райдеру.
Заметив второго игрока, он улыбается шире, начиная поглаживать её груди поверх лифчика, его пальцы в одну секунду освобождают их и потом он преподает к ним, как голодный волк на свежее мясо.
Я начинаю дрожать, чувствуя, как пот стекает по моей спине. Я этого не выдержу.
Я шмыгаю носом и возвращаюсь обратно. Я закрываю дверь и кладу подушку на голову, пряча лицо. Чееерт.
Проходит еще пять минут, как мои уши заполняют довольные женские стоны. С гостиной взрывается звуки удовольствия и наслаждения. Я слышу каждый его толчок и зажмуриваюсь сильнее.
– Бог мой, Шон, ты такой большой! – не сдерживается девушка. Не знаю, кто из двоих это говорит.
Мне плевать. Он никто для меня. Хотя на самом деле внутри пробуждается желание выйти к ним и раскрасить этим двоим их довольные лица. И напрочь стереть с лица Шона его самодовольную ухмылку. Их крики продолжаются какое-то время, пока все не стихает. Они смеются и перешептываются и снова скрип дивана возобновляется.
Да, ночка выйдет веселой...
Пометка: в следующий раз не садиться на диван. Никогда. Лучше я буду питаться, смотреть телевизор, либо читать, делая все это стоя. А может, сожгу его к чертям.
