Текст книги "О проценте ссудном, подсудном, безрассудном. Хрестоматия современных проблем «денежной цивилизации»."

Автор книги: Валентин Катасонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Возвращение болезней, как бы они ни назывались, означает, что диагноз и методы лечения болезни были определены неправильно.

Литература

1. Кондратьев НД. Проблемы экономической динамики. М.: Экономика, 1989.

2. ДжевонсВ. Политическая экономия. СПб., 1905.

3. Хансен Э. Экономические циклы и национальный доход / Пер. с англ. М., 1959.

4. Хапербер Г. Процветание и депрессия / Пер. с англ. М., 1960.

5. Чижевский АЛ. Земное эхо солнечных бурь. М., 1976.

6. Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. М: Гелиос АРВ, 2002.

7. Шумпетер Й. Теория экономического развития. Капитализм, социализм и демократия / Пер. с англ. Предисловие В.С.Автономова. М.: ЭКСМО, 2007.

8. Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Глобальный кризис в ретроспективе. Краткая история подъёмов и кризисов от Ликурга до Алана Гринспена. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010.

9. Аникин А.В. История финансовых потрясений. Российский кризис в свете мирового опыта. 2-е изд., дополненное и переработанное. М.: ЗАО «Олимп-Бизнес», 2002.

10. Мендельсон Л А. Теория и история экономических кризисов и циклов. Т. 1-3. М.: Соцэкгиз; Мысль, 1959-1964.

11. Варга Е.С. Экономические кризисы. М.: Наука, 1974.

12. Туган-Барановский ММ. Периодические промышленные кризисы. СПб.: Товарищество Поповой, 1914.

13. «Экономический цикл: анализ австрийской школы». Сборник статей / Пер. с англ. Челябинск: Социум, 2005.

Глава 2 КАРЛ МАРКС О КРИЗИСАХ

Политэкономия Маркса: определение капитализма

У отдельных представителей технократического подхода имеются нюансы, которые детализируют и дополняют свои технократические объяснения кризисов социальными, психологическими и даже политическими факторами. Есть смысл подробнее остановиться на теории Карла Маркса, которая в нашей стране на протяжении 70 лет была «единственно верной». Кроме того, в условиях нынешнего кризиса наблюдается ренессанс марксизма, многие ищут объяснения причин нынешнего (первого чуть ли не за сто лет в нашей стране) кризиса в «Капитале» – главном произведении классика.

Конечно, Маркс как философ – ярко выраженный технократ, поскольку любые изменения в общественной жизни он ищет в изменениях производительных сил, а производительные силы он, прежде всего, сводит к средствам производства, т.е. технике и технологии. Но вот в «Капитале» технократический подход оказывается как бы на втором плане, а на первое место выходит политэкономический подход. Образно выражаясь, Маркс в «Капитале» поднялся на ступеньку выше: политэкономический подход предусматривает уже изучение человеческих отношений, но не всех, а лишь тех, которые имеют отношение к экономике. Экономические отношения, по Марксу, – отношения между людьми по поводу производства, обмена, распределения и потребления продуктов труда (товаров, услуг). Фактически Маркс смотрит на человека как на Homo economicus. В переводе это означает: «человек экономический», т.е. существо с незатейливым набором потребностей и инстинктов (Маркс называет это «экономическими интересами»). Что-то наподобие животного или машины с заранее известными реакциями на те или иные «сигналы рынка».

Для того, чтобы изложить теорию циклического развития Маркса, нам придётся хотя бы кратко сказать о понимании «классиком» некоторых ключевых категорий. В первую очередь, категории «капитализм». Ведь он очень определённо утверждает, что циклические кризисы присущи лишь капитализму. Капитализм – это то, что мы сегодня стыдливо называем «рыночной экономикой». Из самого названия капитализма следует, что это такая организация общества, при которой главной целью человеческой деятельности становится накопление, приумножение богатства, капитала, а отнюдь не производство товаров и услуг для удовлетворения жизненно необходимых потребностей всех членов общества.

Немножко отвлечёмся: слово «капитализм» также не до конца раскрывает смысл и цели той цивилизации, которую мы привыкли так называть. Дело в том, что по отношению к накоплению богатств и капиталов у элиты этого общества имеются ещё более «высокая» цель, которая на протяжении всей истории скрывалась и продолжает скрываться.

Диалектика богатства и власти

Речь идёт о мировом господстве, мировой власти. Богатство – это власть над вещами. А есть ещё власть над людьми. Если речь идёт о власти над телом человека, его способностью создавать какие-то блага, то это просто рабовладение. В истории это уже было. Но есть власть над душой человека, «душевладение». Вот к этой-то высшей цели и стремится элита того общества, которое мы по инерции называем «капиталистическим». Будет достигнута власть над душой человека – будет власть и над его телом, и над всеми материальными благами на Земле.

По отношению к этой высшей цели миллиардные богатства оказываются лишь средством. Это понимают и этим руководствуются лишь самые «избранные» и «посвящённые» в элите так называемого «капиталистического» общества – ростовщики, о которых у нас ещё разговор впереди. Эти «избранные» отнюдь не вульгарные материалисты, у них есть высшие «идеалы», своя «духовность» и своя «религия». С точки зрения христианства – это умопомрачение, духовность с отрицательным знаком, стремление человека занять место Бога и властвовать над природой и людьми подобно Богу. Это примерно такое же духовное помрачение, которое произошло с Денницей – «ангелом света» (2 Кор. 11-14), который пожелал быть как Бог, а в результате оказался поверженным и превратился в сатану, известного также под именем Люцифер. Примечательно, что многие «избранные» и «посвящённые» сознательно поклоняются Люциферу^[2].

Думаю, что, даже с их точки зрения, марксистское учение о «капитализме» – это грубый материализм, вульгарная трактовка цивилизации, «интеллектуальный продукт», предназначенный для плебса. Тем, кто слишком усердно изучал марксизм с его учением об общественно-экономических формациях, до сих пор трудно понять духовно-политический смысл современной истории и тех событий, которые переживает сегодня Россия.

Как нам в своё время объясняли преподаватели марксизма-ленинизма, опираясь на марксистскую теорию общественно-экономических формаций, «капитализм приходит на смену феодализму». На самом деле за этой стандартной фразой скрывается важнейший перелом земной истории человечества: на смену христианской цивилизации (которую замаскировали под невнятное понятие «феодализм») приходит совершенно новая цивилизация под кодовым названием «капитализм». Для маскировки её духовной природы классик свёл всё к «капиталу», «прибавочной стоимости» и «прибыли». На самом же деле это цивилизация, отрицающая и преодолевающая христианство.

Об этом примерно через полвека после выхода в свет «Капитала» осторожно сказал Макс Вебер (1864-1920 гг.) в своей известной работе «Протестантская этика и дух капитализма».

Капитализм – антихристианская цивилизация

Сегодня «преодоление» капитализмом христианства зашло столь далеко, что всякому непредвзятому человеку становится понятным: за вывеской «капитализм» скрывается антихристианская цивилизация.

Правильное определение того общественного устройства, которое начало складываться несколько веков назад, позволяет нам расшифровать ту «высшую» цель, к которой двигается элита «капиталистического» общества. Этой целью является приход антихриста. Об этой «высшей» цели в полной мере знает лишь враг рода человеческого – дьявол. Ростовщики думают, что они будут сами владеть всем миром. На самом же деле он лишь расчищают дорогу дьяволу, являются его предтечами. Он использует ростовщиков «втёмную». Мы не будем далее раскрывать духовные тонкости цивилизации с кодовым названием «капитализм». Какова её структура, духовно-религиозное «ядро», траектория развития и т.п., можно почитать в недавно вышедшей книге О.Н. Забегайло «Духовное понимание истории» (см. список литературы в конце главы).

Но вернёмся к проблеме кризисов. Классик вводит в схему циклического развития экономики понятие «ограниченный платёжеспособный спрос», который, по его мнению, является органическим «дефектом» капитализма. Чтобы избавить читателя от чрезвычайно сложного и утомительно пересказа «Капитала», где Маркс языком профессионального талмудиста пытается объяснить циклический характер развития капиталистической экономики, скажем коротко: фактор «ограниченного платёжеспособного спроса в модели Маркса «накладывается» на фактор «циклического развития основного капитала» (обновление, старение и замещение устаревших основных фондов), создавая периодически мощный негативный синергетический эффект в виде разрушительных кризисов перепроизводства.

Учение Маркса – полуправда, или полуложь

По Марксу, существует неизлечимое противоречие капитализма – между ограниченным платёжеспособным спросом и предложением товаров и услуг. Ограниченный платёжеспособный спрос (спрос населения на потребительские товары и услуги и компаний – на машины, оборудование и другие инвестиционные товары, сырьё, энергию), спады и стагнация экономики – это «норма» капитализма. Это болезнь, которая «выходит наружу», и всем наглядно видно «гниение» капитализма. Болезнь может уходить «внутрь» лишь на короткие моменты времени – на фазе подъёма экономики. Как остроумно замечают критики капитализма, при этом общественном устройстве стагнация – норма экономического состояния общества, а развитие, рост – короткие периоды между состояниями стагнации.

По Марксу, отставание платёжеспособного спроса (т.е. спроса, обеспеченного деньгами) от предложения товаров и услуг порождается капиталистической эксплуатацией. Эта эксплуатация проявляется, прежде всего, в присвоении капиталистом (хозяином предприятия) большей части созданного рабочим продукта (новой стоимости) – так называемого «прибавочного продукта», или «прибавочной стоимости». Рабочему остаются лишь «крохи» вновь созданной стоимости в виде так называемого «необходимого продукта». Такие «крохи» не в состоянии обеспечить необходимый платёжеспособный спрос, особенно учитывая неизбежный процесс имущественной поляризации общества и накопления капитала в руках капиталистов-предпринимателей. Этот процесс Маркс назвал «всеобщим законом капиталистического накопления».

Приведённые выше положения классика достаточно хорошо популяризированы и хорошо известны не только профессорам экономики. Сегодня в условиях кризиса мы наблюдаем определённый ренессанс марксизма, когда «Капитал» стал вновь востребованной книгой. Действительно, многие положения классика хорошо «ложатся» на сегодняшнюю действительность. Однако то, что сказал Маркс о циклическом развитии экономики и ограниченном платёжеспособном спросе, как мы покажем ниже, – лишь половина правды. Создатель «Капитала» недоговаривает самого важного. Он говорит о том, что в хроническом отставании платёжеспособного спроса от предложения товаров виноваты капиталисты, т.е. класс капиталистов. А фактически на первый план выходит тот капиталист, который получает прибавочную стоимость, т.е. фабрикант, промышленник, заводчик. И тут Маркс смешивает правду и ложь, получается коктейль под названием «полуправда». А полуправда иногда хуже обмана, поскольку «чистую» ложь бывает легче «раскусить». Приведённые выше объяснения кризисов (даже дополненные политэкономическими объяснениями) являются поверхностными, не затрагивают «пружин» функционирования капиталистической цивилизации.

Литература

1. Забегайло О.Н. Духовное понимание истории. М.: Серебряные нити, 2009.

2. Макс Вебер. Протестантская этика и дух капитализма. М., 2003.

3. Кара-Мурза С. Маркс против русской революции. М.: Эксмо, Яуза, 2008.

4. Карл Маркс. Капитал, тт. 1-3 // К. Маркс, Ф. Энгельс. Собр. соч., 2-е изд., тт. 23-25.

Глава 3 ДЕНЕЖНАЯ СИСТЕМА КАПИТАЛИЗМА

Деньги и капитал

Ядром общества, построенного на идеологии капитализма, является специфическая денежная система. Классик марксизма в «Капитале» говорит о том, что капитал может существовать в различных формах:

а) товарной (произведённые для реализации продукты труда);

б) производительной (прежде всего основные фонды экономики, т.е. средства производства);

в) денежной (наличные и безналичные деньги).

Если называть своими именами, то товарная и производительная формы – это как бы «не совсем» капитал, «неполноценный» капитал, «квазикапитал». Опираясь на современную терминологию, их можно было бы назвать двумя формами реальных активов – товарные и производственные активы. Мы далее будем ставить в кавычки слово «капитал» применительно к этим двум формам. По отношению к денежному капиталу товарный и производительный «капиталы» – лишь средство создания и наращивания первого. Деньги являются наиболее полным и завершённым воплощением капитала в силу того, что он обладает абсолютной ликвидностью, т.е. способен моментально и без потерь конвертироваться в любые другие блага, как материальные, так и нематериальные.

Обычно в учебниках по экономике пишут, что основными функциями денег являются функции всеобщего эквивалента (измерителя) стоимости всех товаров, средства обмена и платежа. Однако подобные положения (которые зазубривают каждый год миллионы студентов), также как и теория Маркса, являются полуправдой. Деньги при капитализме – не только инструмент платежей и обмена, некий сиюминутный «посредник» в торговле и производстве, они не просто их «бесстрастный слуга». Так было до капитализма, т.е. при простом товарном производстве.

Деньги – это прежде всего инструмент организации и управления. А управление может иметь разные цели, что зависит от нравственных, умственных и духовных качеств хозяина денег. Те, кто стремится управлять другими людьми, подчинять их себе, эксплуатировать их, неизбежно хотят иметь больше этих самых инструментов, которые называются деньгами. В пределе они стремятся собрать в своих руках столько денег, чтобы можно было господствовать над всем миром. Выше мы уже отметили, что именно это является «высшей» целью «денежной» цивилизации, а накопление денег – лишь средство достижения этой цели. Таким образом, высшей функцией денег в условиях «денежной» цивилизации является функция власти, мирового господства.

«Капитал» в товарной и производительной форме для реализации цели мирового господства не очень подходит, для этого нужен капитал именно в денежной форме.

Но тут возникает одно серьёзное «но» для тех, кто хотел бы править миром с помощью денег. Деньги, которые они будут накапливать, перестанут «работать», приумножать капитал. Стало быть, произойдёт «омертвление» капитала, что противоречит самой природе капитала. «Капитал, как говаривал классик марксизма, – это самовозрастающая (выделено мною. – В.К.) стоимость». Те, кто изучал марксистско-ленинскую политэкономию, эту фразу запомнили на всю жизнь. Но именно здесь осторожный классик «проговаривается». Ни товарный, ни производительный «капиталы» «самовозрастать» не могут, для их приумножения необходимы затраты умственного и физического труда – купцов, промышленников, наёмных работников физического и умственного труда. Без приложения труда товарный и производительный капитал могут лишь «самоубывать»: товары без надлежащего хранения будут портиться или их разворуют, а производственные фонды будут ржаветь или как-то иначе разрушаться. «Самовозрастать» может лишь денежный капитал!

Что надо для того, чтобы деньги превратились в капитал?

Как же заставить накопленные деньги «самовозрастать»? Очень просто: деньги должны их владельцу приносить процент посредством передачи этих денег в ссуду (кредит, заём). Капитал при этом никуда не уходит, так как право собственности на ссужаемые деньги остаётся у кредитора. Деньги даются на время (срочность), под процент (платность) и под залог (обеспеченность).

Поскольку в Средние века в Европе существовали жёсткие ограничения и запреты на ростовщичество, то тем, кто задумал накапливать капитал в денежной форме и стремиться к экономическому и политическому господству, надо было добиться отмены этих ограничений и запретов. Именно с отмены таких ограничений и началось бурное развитие капитализма. Именно это событие можно назвать настоящей буржуазной революцией, которая была совершена ростовщиками, находившимися до этого на нелегальном или полулегальном положении. Все другие события, о которых подробно говорится в наших книгах по экономической истории капитализма («огораживание» крестьян в Англии и другие формы первоначального накопления капитала, великие географические открытия и приток золота из Америки в Европу, свержения с престолов и казни монархов, промышленная революция в Англии и т.д.), вторичны по отношению к этой главной «революции» ростовщиков, или «денежной» революции. О «денежной» революции, к сожалению, в наших учебниках пишется крайне редко и мало (иногда одним абзацем).

В списке функций денег имеется функция образования сокровищ (тезаврация). До победы капитализма «сокровища» лежали у их владельцев мёртвым грузом подобно имуществу героя «Скупого рыцаря». У ростовщиков (в отличие от непрактичных рыцарей) сокровища стали «самовозрастать» посредством начисления процентов, а это уже не просто сокровища, это – капитал. Следовательно, «денежная революция» привела к тому, что функция образования сокровищ трансформировалась в функцию образования капитала.

Постепенно происходит изменение места и роли денег в обществе. В «традиционном» обществе (простое товарное производство) роль денег можно описать с помощью формулы

Т – Д – Т, где Т – товар, Д – деньги.

Как видно, процесс обращения начинается с товара и кончается товаром. В данном случае стоит цель обеспечить не прирост стоимости (цены) товаров, а смену их потребительной стоимости, т.е. осуществить обмен товара с одной потребительной стоимостью (скажем, пирогов) на товар с другой потребительной стоимостью (скажем, топор). Деньги – лишь средство обеспечения оборота товаров.

В капиталистическом обществе роль денег иная:

Д – Т – Д

То есть процесс кругооборота капитала начинается с денег и кончается деньгами, причём весь смысл кругооборота заключается в том, чтобы в конце количество денег было больше, чем вначале. Поэтому правильнее формулу представить в следующем виде:

Д – Т – Д', где Д' – величина денег, отличная от величины Д.

Каждый капиталист стремится увеличить сумму Д, но на практике может происходить её уменьшение или даже полная потеря. Производство и торговля выступают лишь средством кругооборота денежного капитала.

Забегая вперёд, отметим, что сегодня капитализм из промышленного превратился в так называемый «финансовый». При таком капитализме движение денег ещё более упрощается и обходится без посредничества товарного капитала:

Д – Д'

Финансовый капитализм – это, по сути, игра на деньги, подобная той, которая ведётся в казино, причём игроки делятся на шулеров, пользующихся краплеными картами, и «лохов», т.е. тех, которых шулеры обманывают и раздевают.

«Никакой слуга не может служить двум господам»

Все последующие столетия ростовщики думали только об одном: как усовершенствовать процесс «самовозрастания» денег, капиталистического накопления. Отмена запрета на ростовщичество – необходимое, но недостаточное условие. Надо ещё заставить всё общество относиться к деньгам не как к «средству», а как к «цели». И это им удалось. После «денежной революции» отношение общества к деньгам начало медленно, но неуклонно меняться.

Здесь уместно вспомнить слова Георга Зиммеля (1858-1918 гг.), который сказал, что деньги являют собой наиболее яркий пример «превращения средства в цель»^[3]. Этот живший в Германии философ написал фундаментальный труд под названием «Философия денег» (1900 г.)^[4]. Если Маркс в своём «Капитале» в основном рассматривал деньги с экономической точки зрения (в частности, подробно описал пять экономических функций денег), то Зиммель попытался постичь деньги как культурно-духовную категорию. Он обратил внимание на ту деструктивную роль, которую деньги стали играть в условиях капитализма. По его мнению, деньги стали деформировать человеческий разум, создавать отчуждение людей друг от друга, обесценивать культуру. Он тонко заметил, что человек стал концентрироваться на вещном мире: дух, сознание человека стали как бы «заземляться» на вещах, следствием чего стало духовное опустошение человека.

При всей наблюдательности Зиммеля ему всё-таки присущ определённый фетишизм: деньги наделяются некоей магической силой, которая неизбежно порабощает человека. На самом деле рабом денег человек становится добровольно. Это пленение человека происходило незаметно и постепенно, оно растянулось во времени на многие столетия, продолжаясь и сегодня.

Об угрозе денежного рабства грозно предупреждали ещё ветхозаветные пророки, а затем предупреждал и сам Христос:

«Никакой слуга не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному будет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» (Лк 16,13).

К сожалению, люди стали постепенно забывать это предупреждение и отказываться от служения Богу. Это был их добровольный выбор. Человек стал рабом не просто какого-то другого бога, меньшего по отношению к Богу, а того, кто противостоит Богу, кто враждует с Богом. Бог – творец всего, видимого и невидимого, а также источник жизни, земной и вечной. А противостоит Богу тот, кто является источником смерти и небытия. Это у язычников он называется «маммона» (сирийский бог богатства), а у христиан он имеет конкретное имя – дьявол.

Современное общество (особенно западное) называют иногда атеистическим. Это неправильно. Это общество в высшей степени религиозное, в нём подавляющее большинство людей покланяется мамоне, т.е. дьяволу (князю мира сего). В этой религии денег есть всё необходимое для «духовной жизни» поклонников мамоны:

свои храмы – банки,

свои жрецы – банкиры,

свои книжники и толкователи – «профессиональные экономисты»,

свои иконы – зелёные бумажки с оккультно-масонской символикой,

свои катехизисы в виде учебников по «economics»,

свои «герои» и «святые» в виде «самых успешных» ростовщиков,

свои жертвоприношения в виде человеческих душ и жизней.

Разве не очевидно, что войны ведутся во имя мамоны, и на алтарь этого божества кладутся тысячи, миллионы, десятки миллионов жизней? Для истинных христиан очевидно: такое общество обречено на гибель. Подобно тому, как были обречены на гибель Содом и Гоморра или человечество времён Ноя. К сожалению, этого не в состоянии увидеть «профессиональные» экономисты и философы.

Литература

1. Невидимое Д. Религия денег или лекарство от рыночной экономики (Интернет, размещена на многих сайтах).

2. Булгаков С.Н. Философия хозяйства. М.: Наука, 1990 (имеется также в Интернете).

3. Антология современной философии хозяйства. В 2 т. Том 1. М.: Магистр, 2008.

4. Антонов М.Ф. Экономическое учение славянофилов. М.: Институт русской цивилизации, 2008.

5. Святая Русь. Большая энциклопедия русского народа. Русское хозяйство. Гл. редактор, составитель О.А. Платонов. М.: Институт русской цивилизации, 2006 (в первую очередь, следующие статьи: «Домостроительство», «Капитализм», «Талмуд (экономическое учение)», «Христианский идеал хозяйства», «Христианское хозяйство»).

6. Платонов О.А. Русская экономика без глобализма. М.: Алгоритм, 2006.

7. Бутми Г. Кабала или свобода. М.: Алгоритм, 2005.

8. Шарапов С. После победы славянофилов. М.: Алгоритм, 2005.

9. Хорст Мехлер. Деньги не пахнут, или Путь к финансовой независимости / Пер. с нем. М.: Олимп; ACT; Астрель, 2007.

10. Брегель ЭЯ. Кредит и кредитная система капитализма. М., 1948.

Глава 4 «ВИРУС» РОСТОВЩИЧЕСТВА

Ростовщичество: происхождение «вируса»

История денег и денежного обращения свидетельствует о том, что ростовщики (которые сегодня стали себя называть «банкирами») были весьма изобретательны в конструировании хитроумных схем и механизмов приумножения денежных капиталов. Самый главный инструмент – ссудный процент появился ещё в древнем Вавилоне. Имя изобретателя этого инструмента неизвестно. Но подсказку изобретателю наверняка сделал тот, кто в своё время убедил Адама и Еву вкусить запретного плода в раю. Катастрофические последствия нарушения запрета, данного Богом обитателям рая, хорошо известны. Последствия практического применения ссудного процента в древнем Вавилоне вряд ли осознавались. Болезнь развивалась очень незаметно. Зато сегодня, в 21 веке, последствия приобрели масштабы катастрофы, которую СМИ называют «мировым экономическим кризисом».

«Вирус» ростовщичества присутствовал в обществе почти столько же, сколько существует человечество. Просто на протяжении длительного времени «иммунная система» отдельно взятого человека и социума в целом была достаточно сильна, и она не давала возможности распространению этого опасного «вируса». О существовании такого «вируса» и исходящих от него угрозах, о необходимости соблюдения определённых правил духовно-нравственной «гигиены» предупреждали многократно ещё древние мыслители вроде Аристотеля (384 г. до н.э. – 322 г. до н.э.). Суровые предупреждения содержатся в Ветхом и Новом Заветах. Они повторяются в Коране. «Вирус» содержится не в самих деньгах (как эмоционально утверждают некоторые поэты и философы), а в сердцах людей.

Общество на пути к легализации ростовщических процентов прошло ряд этапов:

а) полное неприятие обществом практики взимания процентов, что находило своё отражение в нормах религиозно-нравственной жизни, а также нормах юридических; главное, что на этом этапе осуществлялся более или менее эффективный контроль со стороны церкви и светских властей за соблюдением этих норм; ростовщичество существовало и в это время, но было «нелегальным», «подпольным»;

б) попустительство со стороны церкви и светских властей практике взимания процентов при формальном сохранении запретов; в это время ростовщичество было «полулегальным»;

в) постепенное ослабление и отмена запретов на взимание процентов при установлении в большинстве случаев ограничений на максимальную величину процента; в это время ростовщичество стало «легальным».

Первый этап был самым длительным, он продолжался несколько тысячелетий вплоть до Средних веков. До возникновения христианства запреты на ростовщичество находили своё обоснование в Ветхом завете, а также в работах Аристотеля и ряда других мыслителей и государственных деятелей древней Греции и древнего Рима.

В Ветхом завете запрет на взимание процентов не был абсолютным. Он распространялся лишь на взаимоотношения среди «своих», т.е. иудеев.

В то же время взимание процентов с «чужих» иудеям не возбранялось и даже поощрялось:

«Не отдавай вроет брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-нибудь другого, что [можно] отдавать в рост; иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай вроет, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всём, что делается руками твоими, на земле, в которую ты идёшь, чтобы овладеть ею» (Второзаконие, 23:19).

В Ветхом завете, как известно, сознание иудеев «программировалось» на мировое господство, и эта стратегическая цель увязывалась с ростовщичеством как средством достижения этой цели:

«Ибо Господь, Бог твой, благословит тебя, как Он говорил тебе, и ты будешь давать взаймы; и господствовать будешь над многими народами, а они над тобой господствовать не будут» (Второзаконие, 15:6).

Наш известный философ Владимир Соловьёв (1853-1900 гг.), который достаточно лояльно относился к евреям, писал, что «евреи привязаны к деньгам вовсе не ради их материальной пользы, а потому, что находят в них ныне главное орудие для торжества и славы Израиля»^[5].

Двойная мораль иудаизма, касающаяся ростовщичества, была позднее углублена в Талмуде: «Бог приказал давать деньги гоям (неевреям – В.К.) взаймы, но давать не иначе, как за проценты; следовательно, вместо оказания помощи, мы должны делать им вред, даже если они могут быть нам полезны. Трактат Баба Меция настаивает на необходимости давать деньги в рост и советует иудеям приучать своих детей давать деньги взаймы под проценты, «чтобы они могли с детства вкусить сладость ростовщичества и заблаговременно приучились бы им пользоваться»»^[6].

Современные еврейские авторы утверждают, что в любом случае евреи на заре своей истории крайне редко занимались ростовщичеством. «Вкус» к ростовщичеству у них появился лишь после того, как был разрушен первый Иерусалимский храм, и большая часть населения Иудеи была уведена в плен персидским царём Навуходоносором. «Оказавшись в Вавилоне – стране с развитой системой ростовщичества, бывшим зажиточным еврейским земледельцам, не владевшими навыками каких-либо ремесел, по сути дела, не оставалось ничего другого, как заняться торговлей и ростовщичеством, на ходу обучаясь премудрости этих занятий у местных жителей, тем более, что Тора (Пятикнижие Моисеево. – В.К.) не запрещала выдавать процентные ссуды неевреям»^[7].

После разрушения Иерусалима римлянами в 70 г. н.э. иудеи оказались в рассеянии по всему миру, активно занялись ростовщичеством и позднее оказались среди главных организаторов «денежной революции». В конце Средневековья, по мнению известного немецкого социолога, экономиста и философа В.Зомбарта (1863-1941 гг.), разрешение взимания процента с ссуды иноверцу переходит в его обязательность (так называемая 708 заповедь в Шулхан-арухе). Как говорит еврейский историк и публицист Шахак (1933-2001 гг.), беспроцентный заём в Галахе приравнивается к подарку; он рекомендуется по отношению к единоверцу и осуждается по отношению к иноверцу. Он говорит: многочисленные раввинистические авторитеты (но не все) – и среди них известный еврейский философ Маймонид (1135-1204 гг.) – считают обязательным требовать с нееврейского должника столь высокий процент, как это возможно. Уже книга Неемии (5,4-8) показывает существование влиятельного слоя ростовщиков в древнем Израиле – несмотря на то, что лихоимство там строго осуждалось. Но, конечно, лишь в диаспоре эта деятельность приобретает настоящий размах. Талмуд уделяет исключительно много места технике ростовщичества: только изучению Торы уделено больше места, говорит Зомбарт.

Тяга иудеев к ростовщичеству, по мнению многих философов и богословов, имеет свои корни в их религии, причём речь идёт не только об отдельных установках Ветхого завета или Талмуда, а об общем мировосприятии. Вот что по этому поводу пишет наш современник, публицист и общественный деятель М.В.Назаров (род. в 1946 г.): «Не веря в бессмертие личной души человека, все свои ценности иудеи видели только на земле и более других народов устремились к обладании ими и к ростовщичеству»^[8].