Текст книги "След Анубиса (СИ)"

Автор книги: Валентин Сарафанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Это всё, что вы узнали? А что дальше-то?

– Работаем, Васёк. Работаем. Будь на связи. Пока.

– Пока, – процедил сквозь зубы Василий, отключая телефон. Аркадий время отнял. Пришлось скорость снизить. Одной рукой-то трудновато автомобиль удерживать. Бред полный. Мертвец исчез. Мистика полная. Да и черт с ним. Не об этом надо думать. Только вперед. Дорожные знаки мелькают в свете фар. Указатель промелькнул. Поселок «Казачинское». Треть пути осталась. Дорога вверх да вниз скачет. По сторонам лес сплошной начался. Тайга. Скоро, уже скоро. А всё же странное что-то происходит. Сына похитили. Но зачем же на этот остров везти? Кто этот тип, что ласты склеил, а потом исчез? Куда он исчез? Как? А может, это маньяки с ним игру затеяли? Шутят они так. А может секта какая?

На Василия вновь скопом навалились мысли. Мозг работал и не находил ответа. Но выбора не было. Только вперед. А там разберёмся.

«Шапкино» – указатель промелькнул на секунду в свете фар. Всё. Совсем немного осталось. Пару-тройку спусков и подъемов.

В темноте среди деревьев редкие огни заплясали. Вот он, Широкий Лог. Пара десятков деревянных домишек приютилась вдоль дороги. За домами река Енисей свет луны отражает. Где-то тут должен быть съезд к воде. Вот он.

Василий крутанул руль вправо. Вскоре джип зашуршал колесами по береговой гальке и остановился у воды. Василий выскочил из машины. Селение спало. Только в нескольких домах горел свет. Неподалёку на воде застыл черным силуэтом дебаркадер – плавучая пристань. На дебаркадере одинокое окно светится. Василий бегом бросился к пристани, взбежал на трап и постучал в окно. Никто не ответил.

– Где тут вход-то? – Василий метнулся вдоль борта и увидел дверь. Толкнул. Створка распахнулась. В нос ударил запах хмельного суррогата. Маленькое помещение освещает тусклая лампочка. Возле окна столик под обшарпанной клеенкой неопределенного цвета. На столике натюрморт из пустой бутылки водки, начатой банки тушенки и надгрызенной корки хлеба. У стены напротив окна кровать с проваленной панцирной сеткой. На кровати матрас. Клочья серой ваты из него торчат. На матрасе, раскинув руки в стороны, возлежит хозяин помещения. Его всклокоченная с проседью борода шевелится в такт громкого храпа. Одна нога его, облаченная в кирзовый сапог с комьями засохшей грязи, расположилась на матрасе. Другая нога, без сапога, покоится на полу. Из дырявого носка выглядывает палец с желтым ногтем.

Василий подошел к спящему и потряс его за плечо. Тот замычал и попытался отвернуться к стене. Не удалось. Василий придержал плечо пьяного и вновь резко тряхнул.

– Колян! Иди ты на…! – захрипел пьяный.

Василий вновь тряхнул плечо. Пьяный открыл глаза и бессмысленно уставился на незваного гостя, затем беспорядочно заелозил руками, с трудом приподнялся и оперся спиной о стену.

– Ты это кто? – спросил он и тряхнул головой.

– Лодка есть с мотором? – без церемоний спросил Василий.

– Лодка? Лодка есть! – пьяный гордо задрал бороду.

– Тебя как зовут?

– Степан. А тебя?

– Василий. А ты кто тут?

– Сторож, – гордо произнёс Степан. – Пить будешь?

– Некогда мне пить. Мне лодка нужна.

– Лодка? Лодка, это лодка, – многозначительно произнёс Степан и поднял грязный указательный палец вверх. – А сейчас вечер или утро?

– Сейчас ночь. Так как насчет лодки?

– Лодки? – тупо переспросил Степан. – А ты кто?

– Я уже сказал, – Василий начал терять терпение.

– Как ты сюда попал? Ты посторонний! – Степан натянул на ногу сапог, попытался встать, оторвал зад от кровати и вновь откинулся на стену.

– Я свой. Как ты насчет вот этого. – Василий вытащил из кармана сотку и положил на стол. При виде денег взгляд Степана приобрел некую осмысленность.

– А на бензин? – спросил он. Василий вытащил еще одну бумажку. Степан протянул руку, сгреб деньги и сделал вторую попытку подняться с кровати. На этот раз ему это удалось. Шатаясь, он молча вышел за дверь. Василий последовал за ним.

Степан походкой моряка в шторм прошел на корму и наклонился за борт.

– Вот лодка, – гордо произнёс он. Василий в свете луны увидел деревянную посудину, приютившуюся возле берега под бортом дебаркадера. На корме у посудины блестел мотор.

– Японский. «Сcуcуки» – многозначительно произнёс Степан. Пошли.

Походкой моряка Степан пробрался к трапу, спустился на берег, пошарил в карманах, достал ключ и повернул его в замке на цепи. Бросил цепь в лодку и сам шагнул в неустойчивую посудину, чудом не свалившись в реку.

– Ты управлять-то сможешь? – с сомнением спросил Василий, глядя, как Степан на четвереньках перебирается на корму к мотору.

– Обижаешь, – бросил тот через плечо. – Мне главное до мотора добраться. Оттолкни.

Василий оттолкнул лодку от берега и сам прыгнул на борт.

– Садись, не шатай, – Степан показал рукой на доску, выполняющую функцию сиденья и размашисто дернул ручку стартера, едва не свалившись в воду. Мотор завелся с половины оборота. Степан упал на дно лодки, не выпустив при этом рычаг управления. Посудина, накренившись, развернулась по течению реки, набирая скорость.

– А ты что не спрашиваешь, куда плыть-то? – спросил Василий.

– Ясно куда, – хмыкнул Степан. – Отсюда все в Стрелку плавают.

– Мне не надо в поселок. Мне надо на Драконий остров. Знаешь такой?

Мотор резко сбавил обороты. Лодку подхватило течение.

– На Драконий остров? – переспросил Степан, и его пьяные глаза сверкнули в холодном свете луны. – Ночью? Зачем?

– Надо.

– Это будет дорого стоить.

– Почему?

– А там черти водятся.

– Какие ещё черти?

– А может и не черти, – Степан зачем-то оглянулся, словно почувствовал за спиной, что-то. – Там говорят, по ночам огонь на скале видели. Да необычный огонь. Синий такой. Погорит, погорит, а потом потухнет. А Федька косой, что самоловы на стерлядь там всегда ставит, говорил, что видел, как с неба на вершину скалы столб света спускался. Но ему верить-то особо не стоит. Месяца три назад с ним белая горячка случилась. Еще снег не сошел, а он бегал по всему посёлку без штанов. Орал, что за ним гонятся десять человек. Убить хотят.

– Сколько? – прервал Василий неожиданно разговорившегося Степана.

– Двадцать человек! – Степан растопырил пальцы на руках.

– Я не про то. Сколько тебе надо. За сколько на остров свезёшь?

– Ну, – Степан почесал бороду.

– Решай быстрее. Я тороплюсь.

– Ну, ещё столько же, – выпалил тот.

– Это двести?

– Ага, – жадно закивал головой Степан.

– Держи, – Василий протянул деньги. – Давай, газуй!

– А ты добрый, – ощерился Степан. – Держись крепче! Прокачу!

Мотор резко взревел. Лодка рванула. Василий вцепился в борта и оглянулся. Ветер ударил в лицо. Луна скрылась за облаками. Неустойчивая посудина понеслась в темноту на пятидесяти лошадиных силах японского мотора. В кармане завибрировал телефон. Снова Каменецкий.

– Белавин?! Ты где?

– На воде. В лодке. К острову плывем.

– Долго ещё?

– Степан! – крикнул Василий пьяному штурману. – Долго ещё плыть?

– Скоро! – донеслось через ветер. – В Ангару уже входим.

Лодка заплясала по волнам, так, что у Василия голова затряслась.

– В Ангару входим! – крикнул он в трубку.

– Понял. Значит еще километров десять. Остров видишь?

– Какой остров? Тут ночь непроглядная. А, черт! – выругался Василий. Лодку тряхнуло, и он чуть не выронил телефон за борт.

– Что там у тебя? – насторожился Каменецкий.

– Да я тут на глиссере рассекаю воду с пьяным штурманом.

– Шутник. Слушай, Вася. К тебе вертолёт направляется с бригадой наших ребят. Должен уже быть где-то там. Имей ввиду.

– Хорошо! Понял! Что ещё?

– Пока всё.

– Тогда конец связи. А то я одной рукой только за борт держусь. Меня скоро из лодки выкинет. Русские горки какие-то.

Василий спрятал телефон и вцепился руками в борта. Холодные брызги летели в лицо. Лодка, не сбавляя скорости, рассекала крупную речную зыбь.

– Тут всегда так! – крикнул Степан. – Волны пляшут. Здесь Ангара с Енисеем сходится. Воды их радуются встрече. Легенда есть такая о двух этих реках. Слыхал?

– Слышал, – кивнул Василий. Сквозь шум ветра в ушах до него доносилась пьяная болтовня Степана. Тот начал пересказывать легенду двух рек. Но Василию не до сказок было. Он напряженно всматривался вперед. Луна выскочила из облаков и залила призрачным светом спящую землю. Речная зыбь закончилась, и лодка неслась по гладкой водной поверхности, отражающей серебристый свет луны. Справа по борту мерцали редкие огни поселка, протянувшегося на пару километров вдоль низкого берега. Противоположный берег реки чернел высокой крутизной над Ангарскими водами. Прямо по ходу лодки на горизонте пробилась узкая полоска утренней зари. В конце июня ночи короткие. Природа просыпается рано, словно старается за недолгое сибирское лето наверстать упущенное.

Ой, вы тэнгеринские боги,

Сжальтесь над пленной душой

Не будьте суровы и строги

Ко мне окруженной скалой

Поймите, что юность в могилу

Толкает запретом Байкал

О, дайте мне смелость и силу

Раскрыть эти стены из скал…

Степан, похоже, вошел в раж и громким пьяным голосом читал стихи из легенды. А тем временем из-за поворота реки на фоне полоски зари ближе к правому берегу реки показался черный силуэт.

– Это он? – Василий показал рукой вперед.

– Он самый. Дракон наш, – ответил Степан и замолчал. Лодку начало бросать из стороны в сторону. Вода бурлила за бортом, крутилась водоворотами.

– В порог вошли! – крикнул Степан. – Видишь сколь камней вокруг всяких разных больших и маленьких. Это последняя преграда, что Байкал перед Ангарой на пути к Енисею выставил. Но любовь она все пройдет, все преодолеет. Все камни сметет. От острых скал только эти камни остались, а время их сгладило.

Василий смотрел по сторонам. Лодка, не сбавляя скорости, неслась среди водоворотов и огромных валунов. Вода пенилась возле камней. Скала приближалась. Полоска утренней зари ширилась на горизонте, разгоняя ночной мрак. У берегов заклубился молочный туман

– Точно, словно дракон спящий, – подумал Василий, глядя на многометровую скалу. – Спину над водой выставил. Сотни три метров длина дракона-то вместе с хвостом. А спина метров на пятьдесят поднялась. Давно заснул. Гребень деревьями зарос. На ветру стволы скривились. А что это там, на вершине? Что это?

Ночной сумрак ещё сопротивлялся утренней заре, и в этом сумраке Василий отчетливо увидел, как на вершине скалы среди деревьев засветился синий огонь. Показалось? Нет. Огонь погас на секунду и разгорелся вновь еще ярче.

– Славное море, священный Байкал! – неожиданно завопил Степан слова из песни, сбавляя скорость лодки и поворачивая посудину к каменистому выступу.

– Тише ты! – Василий предостерегающе поднял руку.

– А что? – настороженно спросил Степан.

– Черти, говоришь, здесь водятся?

– Ага, черти. И лешие здесь живут. Я сам не видел, а вот Федька косой… Смотри, свет! Там свет! – Степан выставил руку вперед, указывая на вершину, скалы и выпучил глаза. Мотор заглох. Лодку подхватило быстрое течение и понесло назад.

– Ты чего? Давай к берегу, – прошипел Василий.

– Cейчас, сейчас – пробормотал Степан, не отрывая взгляда от вершины скалы, и дернул стартер. Мотор чихнул. Лодку закрутило в водовороте. Степан еще раз рванул стартер. Мотор заработал.

– Сейчас, сейчас, разберемся, что там такое, – Степан вновь направил лодку к острову. Хмель его улетучился. Глаза блестели. – Смотри! Смотри!

Василий оглянулся. С неба на вершину скалы медленно опускался столб света.

– Точно! Не врал Федька-то! Свет с неба! Ой, блин! Слушай, а ты-то кто сам? Тебе-то чего здесь надо? Кто такой? – Степан протрезвевшими глазами уставился на Василия.

– Тебе то что? Я деньги плачу, – отмахнулся тот.

– А может ты агент разведки иностранной, а деньги твои фальшивые?! Смотри, вон и вертолет за тобой летит.

Острый глаз был, однако, у этого Степана. Хоть и спьяну. Василий же не видел вертолета. Вначале он только гулкий звук лопастей, перекрывающий шум лодочного мотора услышал. Спустя, несколько секунд зрение различило движение меж темных облаков над левым берегом Ангары. Вертолет, снижаясь, пересек реку, и начал заходить на посадку, туда, где каменистая противоположная оконечность острова за скалой разбивала водный поток. Вот он снизился до десятка метров, завис на пару секунд, взбивая нервную рябь на воде, и медленно скрылся за каменным обрывом.

– Да никакой я не агент! Сына у меня похитили. Он где-то здесь. А вертолет мне на помощь летит. Давай быстро к острову! – рявкнул Василий.

– Как это похитили? Кто? Бандюганы? А ты куда смотрел?! – с неожиданной злобой в голосе выкрикнул Степан.

– Некогда объяснять! Давай к острову!

Степан резко поддал газу. Лодку рвануло вперед навстречу крутолобым береговым камням.

– Тише ты! Разобьешь свою шаланду! – прикрикнул Василий.

– Не боись! – Степан мастерски заложил вираж, вырулив против течения.

Лодка сбавила ход и глухо стукнулась бортом о крутые лбы береговых камней. Василий выскочил на маленький песчаный пятачок меж гладких высоких валунов и, не оглядываясь, взобрался по их крутизне на берег. Серые плоские камни, словно гигантская чешуя покрывали всю поверхность острова. Скала нависала над головой, перекрывая утреннюю зарю. По гребню можно на вершину забраться. А на вершину эту столб призрачного света с неба исходит. Не мираж вроде. Василий прислушался. Сквозь утреннюю тишину из-за скалы прорывался шум вертолета.

Василий начал карабкаться вверх по гребню скалы. Гладкий камень. Ветрами да дождями за тысячи лет отшлифован. Точно, как окаменевшая шкура дракона. Быстрее, Васёк. Быстрее. Луч света ярче становится. Что же это за свет такой с небес? Божественный? Чудо никак? Нисхождение ангелов? Второе пришествие?

Некогда рассуждать. Что-то изнутри словно подгоняет. Шестое чувство какое-то.

Телефон завибрировал в кармане. Опять Каменецкий? Чего надо-то? Отстань. Некогда. Метров двадцать до вершины, покрытой деревьями. Звук вертолёта давит на уши. Саму машину не видно. За вершиной скалы она скрыта. Но что это? Никак выстрелы. Точно выстрелы.

Василий на секунду остановился, прислушался. Без всякого сомнения, сквозь шум вертолета прорывался треск автоматных очередей. За скалой, похоже, завязался нешуточный бой. Быстрее наверх! Оттуда будет видно, что происходит.

Вот и вершина. С десяток деревьев на ней, уцепившихся корнями в скалу. А на камнях среди стволов лежит кто-то. Вовка!

В круге мерцающего фиолетового света неподвижно, раскинув в стороны руки, лежал его сын. В свете этом, уходящим столбом в небо, темными амёбами клубилась чернота. Не раздумывая, Василий бросился вперед.

– Вовка!

Сын открыл глаза. Жив! Его мутный блуждающий взгляд, встретившись с глазами Василия, мгновенно приобрел осмысленное выражение.

– Папа, – прошептал он. – Я не могу двинуться. Это он так сделал.

– Что он сделал? – не понял Василий. – Кто он?

Воздух встряхнуло от гулкого разрыва.

– Граната, похоже, – взорвалась в голове мысль. Василий невольно повернул голову в сторону выстрелов. Там за скалой остров простирался каменистой грядой еще метров на сто пятьдесят. На оконечности гряды крутил лопастями винта вертолет. Серая утренняя мгла и расползающийся от воды туман не позволяли разглядеть в деталях картину происходящего. Людей Василий не видел. Но по непрекращающимся автоматным очередям он понимал, что там происходит нечто весьма серьезное. Еще раз рванула граната. Изредка сквозь череду выстрелов доносились человеческие крики. Как бы нехотя для себя, Василий отметил, что стрельба становится реже. Вот уже пара автоматов, не более ведет огонь, вот один остался. Все. Только лопасти вертолета нарушают тревожную тишину. Что там произошло? Надо бы спуститься к вертолёту. А надо ли? Пока он раздумывал, снизу от скалы в сторону вертолёта метнулся сноп зеленого огня, и машина мгновенно превратилась в огненный шар. На миг Василию показалось, что он смотрит нечто из боевиков Голливуда, но уже в следующий миг ощущение жестокой реальности нахлынуло на него неудержимой волной.

– Уходить надо! – услышал он громкий возглас над ухом, обернулся и увидел Степана.

– А ты как здесь оказался? – опешил Василий.

– Выстрелы услышал, вот и оказался! Хватаем его, быстро! – Степан наклонился к Вовке. – Ноги делаем!

– Папа, – прошептал сын, глядя расширившимися глазами за спину Василия. Тот резко оглянулся. По гребню скалы из сумрака стволов деревьев медленно надвигался темный силуэт. Кто это? Василий выхватил пистолет. Передернул затвор. Свет с неба плеснул яркой огненной волной, ослепил глаза, высветил на скале четкий круг. За пределами круга все темным сделалось вмиг. А силуэт этот чернее темноты продолжал медленно надвигаться.

– Папа! Это он! – резанул по ушам пронзительный крик сына.

– Стой, стрелять буду! – Василий направил ствол на силуэт. Никакой реакции. Движется.

Василий выстрелил в воздух. Бесполезно. Шагов пятнадцать осталось. А лица не видать. Темное пятно какое-то. Василий выстрелил на поражение, еще раз выстрелил. Бесполезно. Приближается. Еще выстрел и ещё. Да кто же ты такой!?

– Ах ты, черт! – завопил неожиданно Степан, подхватывая с камней увесистый корень и с отмаши запуская его в темную фигуру. Мимо. Но как? Василий отчетливо увидел, как коряга, изменив траекторию, обогнула мишень и, ломая ветви деревьев, затерялась среди стволов.

– В рукопашную! – пьяно заблажил Степан, бросаясь вперед. Василий только его за рукав успел схватить, как по глазам яркий свет бритвой полоснул, пронзил все тело. В беззвучном крике перехватило горло. Будто надвигающимся поездом загудело в ушах.

В голове словно взорвалось что-то, разбрасываясь вдоль тела ударной волной. Яркий свет померк, и глаза погрузились в темноту.

Глава 3

Таинственный лес

Длинные крутые волны монотонно накатывались на каменистый берег. Ударяясь о скалы, они гулко взрывались, выбрасывая навстречу серым когтистым облакам, каскады белой пены. Резкий порывистый ветер подхватывал и далеко разносил их мелкие соленые брызги.

Василий озирался по сторонам. Секунды назад он очнулся на сыром песке и вскочил на ноги.

«Где Вовка? Где Степан? – вопросы без ответа крутились в его голове. – Что со мной? Куда я попал»?

За спиной высился протяженный в обе стороны берега высокий скальный обрыв. На нем под порывами ветра шумели сосны да ели вперемешку с редким березняком. Сибирская тайга, вроде. Но откуда здесь океан?

«Нелегкая занесла, – подумал Василий, глядя на его безучастные волны. – А может это галлюцинации? Последствия экспериментов? Аркаша старался и пичкал его всякой дрянью. А возможно это сон»?

Он ущипнул себя за руку и почувствовал резкую боль. Это не сон. Вспомнил про телефон и достал его из кармана куртки. Высветилась надпись «Вне зоны доступа». Пройдя немного вдоль берега, решил присесть на камень возле одинокой елки и подождать. Вдруг Вовка тоже где-нибудь здесь рядом и вскоре объявится.

В памяти калейдоскопом заплясали картинки недавних событий.

Труп в квартире. Ночная дорога. Пьяный Степан со своими песнями. Столб света на острове. Обездвиженный Вовка. Взрыв вертолета. Темное неуязвимое нечто. Вопль Степана, вспышка света и все.

Что это было?

Василий обхватил ладонями виски. Он отчетливо понимал, что встрял в нечто очень серьезное. Причем, возможно, наломал дров. Вариант воздействия галлюциногенов отбросил. Он предположил иную версию событий, и в нейимело место быть вмешательство инопланетян. Версия фантастическая. Но иных более-менее разумных объяснений тому, что случилось, не было. Василий допускал существование гуманоидов. Вселенная бесконечна и мало ли кто там в ней прячется. Но одно дело – допускать, а другое – реально столкнуться.

Выходит – инопланетяне? Но что им надо? Зачем им понадобился сын?

– Вовка! – неожиданно для себя завопил Василий, вскакивая с камня. Прислушался. Отчаянный вопль отразился от скал и полетел дальше.

– Вовка!!

– Ааааа!! – вторило долгое эхо.

– Степан!! Ан-ан-ан…

Устав кричать, снова уселся на камень. Над затылком чирикнули. Поднял голову. Невзрачная серая птаха, бестолково потоптавшись на ветке, проказливо пискнула, выпустила из-под хвоста продукт жизнедеятельности, и легко вспорхнув, слилась с небом.

– Вот тварь! – выругался Василий, смахнув со лба липкую каплю. Небольшой кусочек гадости, подобно холодному душу, мгновенно привел его в чувство, пронзив своей реальностью. Прозрачной волной нахлынуло спокойствие, приводя в порядок мысли и эмоции. Василий поднялся с камня и зашагал вдоль скалистого обрыва, намереваясь найти место, где можно без особого риска подняться повыше, чтобы осмотреть окрестности. Пройдя пару сотен шагов, остановился и окинул оценивающим взглядом предполагаемый путь наверх. Он был в меру опасен, но вполне преодолим без веревок, крючьев и прочих альпинистских принадлежностей.

Василий приступил к подъему. Камни посыпались из-под его ног. Уже через пару минут, он стоял наверху обрыва. Там гулял шквальный ветер, мотая верхушки деревьев. За ними в воздушной дымке просматривались далекие серые холмы, покрытые сплошным лесом.

Поверхность океана цвета свинца на далеком горизонте сливалась с серым небом. Далекие холмы, зубьями деревьев грызли низкую облачную пелену. Глазу не за что было зацепиться. Разве, что за ту высокую сопку, что чернела силуэтом над всем этим однообразием. Ее скалистая вершина была свободна от деревьев. На глаз до нее километров пять Василий решил взобраться на сопку и осмотреться по сторонам.

Он ступил под полог мрачного густого ельника. Ковер толстого, влажного мха приглушал шаги. Изредка под ногой хрустели мертвые ветви. Ветер стих. По мере продвижения вперед, лес становился всё плотнее. Колючие густые лапы елей цепляли Василия за плечи, не желая отпускать его из своих объятий. Он остановился, потоптался на месте, прислушиваясь. Его окружала странная тишина. Ни шорохов лесных тебе, ни криков птиц. Он решил пойти немного левее, туда, где меж ветвей деревьев просвечивало, как ему показалось небо, но, пройдя немного, уткнулся в густой бурелом поваленных стволов и вывороченных корней, враждебно торчавших в разные стороны. Здесь пути не было. Он свернул вправо, надеясь обойти бурелом, но после нескольких десятков шагов путь ему преградили острые скалы.

Не раздумывая, Василий взобрался на них, и вынужден был остановиться перед краем пропасти. Далеко внизу на дне глубокого ущельясреди каменистых россыпей поблескивали небольшие озерки. Осматриваясь по сторонам, он намеревался увидеть знакомые очертания сопки, но взгляд его блуждал по незнакомым линиям угрюмых холмов.

– Что за черт?! Где она? – бормотал Василий, продолжая смотреть по сторонам. Пути вперед не было. Оставалось одно – возвращаться назад. Он вновь начал продираться сквозь густой, колючий лапник. На пути все чаще попадались поваленные деревья. Ноги запинались о трухлявые пни. Казалось, что лес не желал его пропускать.

Где же этот чертов берег? Пора бы уже выйти на обрыв. Он остановился и прислушался. Не шумит ли прибой? Но в ушах звенела тишина.

Василийпродолжил путь. Вскоре лес закончился, открыв перед взором поляну в сотню метров шириной. Через поляну за лесом он увидел знакомую вершину. При виде сопки в ногах сразу прибавилось сил. Василий ускорил шаг, пересек поляну и снова углубился в лес, будучи полностью уверенным, что на этот раз выйдет к намеченной цели.

Уверенность его растаяла, когда вопреки предполагаемому подъему, путь пошел под уклон. Вскоре впереди послышался шум. Соленый ветер ударил в лицо. Василий остановился на краю обрыва. Далеко внизу на берег накатывались крутые волны. Он вновь вышел к океану.

– Ничего Вася, – успокоил он сам себя. – Тебе уже приходилось однажды из тайги выходить. Так-то зимой было. А теперь лето. Местность незнакомая? По кругу, будто кто-то водит? Разберемся. Попробуем еще раз. Пойдем назад в том же направлении. Снова да ладом, как говориться.

Повернувшись к океану спиной и взяв курс на сопку, он вновь углубился в лесную чащу. И снова трухлявые пни на пути, колючие ветви, бурелом, скальная гряда.

Василий взобрался на нее и увидел ущелье с блюдцами озер внизу. Сопки не было.

Резкое чувство голода, замешанное на жажде, внезапно пронзило его и повлекло вниз к тем маленьким озерцам с чистой водой.

Он нашел подходящее место для спуска вдоль каменистой осыпи.

Внизу ущелье наполняла влажная воздушная прохлада. Василий пробежал сотню метров до ближайшего озерка и упал лицом в живительный холод. Вдоволь напившись, он приподнял голову и увидел прямо перед собой любопытную рыбью морду. Рыба была с полметра в длину. Она лениво шевелила плавниками.

– Цыпа, цыпа, цыпа, – прошептал Василий и, не раздумывая, выбросил правую ладонь в воду. Зацепил добычу. Но рыба легко выскользнула из руки и резво ушла в глубину. Рябь на воде улеглась, и Василий снова увидел целую стаю рыб на мелководье. Он осторожно поднялся, разулся, и медленно, стараясь не спугнуть добычу, забрел в воду. Подводные обитатели беспокойно зашевелили хвостами. Василий застыл на месте. Рыбы успокоились. Василий изготовился. Ждать пришлось недолго. Резкий наклон. Обе руки в воде и добыча выброшена на берег.

Отлично! Он насобирал сушняка и развел костер, благо спички постоянно носил с собой с тех пор, как пришлось по зиме выходить из тайги, пройдя суровую школу выживания. Через полчаса Василий жадно глотал горячие куски, пахнущие дымом. Он не знал что это за рыба. Она была похожа на крупного хариуса. Но Василий знал, что хариус не живет в озерах. Впрочем – какая разница. Рыба была вкусной. Похоже, что с голоду тут не помрешь. Василий бросил рыбьи кости в озеро. Вода, аж, забурлила.

– Своих жрете, – усмехнулся он и ополоснул ладони в воде. Что дальше-то делать? Куда идти? Снова наверх? Сопку эту заколдованную искать? Так и до вечера недалеко. А там и ночь. Идти надо. Пожалуй, по этому самому ущелью и пойду. Тут вода и еда. А наверху только ветер гуляет, да ноги о бурелом запинаются. Решив так, он направилсявдоль ущелья не забывая посматривать по сторонам. Внезапно его посетила нехорошая мысль. Вне всякого сомнения, в этом диком месте могут обитать хищные звери. Внутри него вновь взорвалось, загнанное до того вглубь, беспокойство за Вовку.

Что с сыном? Где он? Василий почувствовал себя неуютно среди этого мрачного безмолвия холодных скал. Он ощутил себя маленькой песчинкой в безбрежном океане мироздания. Чувство беспомощности нахлынуло липкой волной. В груди предательски шевельнулся первородный страх перед силами природы, тот, что когда-то жил в древнем предке.

Это состояние было недолгим.

– Поторопись, – услышал он в дыхании ветра. И он торопился.

Пройдя по ущелью с километр и миновав еще одно озеро, Василий наткнулся на человека. Тот лежал, уткнувшись лицом в россыпь камней. Это был солдат. В бронежилете на спине зияла дыра. Скрюченные в судороге пальцысжимали приклад автомата.

Василий задержался возле мертвеца ровно настолько, чтобы подобрать оружие, два запасных магазина с патронами и отстегнуть у него фляжку на поясе. Поискал гранаты. Но гранат не было.

– Прости, браток, – произнес он и продолжил путь, будучи полностью уверенным, что солдат этот один из тех, что прибыли с вертолетом на остров, и попал он сюда тем же путем, что и Василий. Жаль парня. Молодой. Дыра в спине такая, что кулак свободно пройдет. В ней все запеклось до черноты от жара. Удар был по всему видать оружием явно неземного происхождения.

Заимев ствол, Василий вознамерился было пострелять в воздух, как это делают заплутавшие путники. Он сдернул с плеча автомат, но передумал. Обострившееся шестое чувство подсказывало, что в столь незнакомой и странной местности лучше не привлекать к себе внимания. Мало того не надо беспечно шагать по открытому пространству.

Решил дойти до ближайшего озерка, набрать там воды и снова вскарабкаться наверх под укрытие леса. Его не оставляла надежда добраться до вершины сопки.

Наполнив фляжку, он направился к скалам и вскоре с их вершин осматривал окрестности. Странности продолжались. Черная сопка вновь предстала его взору, но теперь она виднелась в туманной дали по другую сторону ущелья.

– Чертовщина, – пробормотал он, убедившись, что глаз его не обманывает. По всем законам физики эта приметная горка никак не могла быть там, да еще так далеко. До нее теперь не добраться, пожалуй, и за день. – Да и черт с ней!

Он отхлебнул воды из фляги, поправил автомат на плече и решительно зашагал вдоль обрыва мимо каменных выступов, напоминающих остатки древних стен, но уже вскоре остановился и по-звериному втянул ноздрями прохладный воздух. Пахло рекой с ее рыбой и водорослями.

Не раздумывая, Василий нырнул в чащу леса. Путь шел под уклон. Вскоре меж деревьев блеснула широкая вода. Он прибавил шаг, спрыгнул с невысокого обрыва, и под его ногами захрустел речной галечник.

Река была примерно с полкилометра шириною. Вода в ней хрустально чистая. Течет себе спокойно справа налево среди лесов. Но куда течет? В океан, наверное. На реках обычно люди живут.

Хорошо бы встретить их. Разъяснили бы, что за место. Василий решил идти вдоль берега, надеясь рано или поздно встретить какое-нибудь поселение, но свое намерение не успел осуществить. Из глубины леса до него донесся человеческий крик. Вскоре крик повторился, а затем к нему примешалось злобное рычание.

Василий ринулся в сторону от реки. За треском сучьев под ногами и шумом веток по ушам он не слышал более человека, но яростный рык какого-то зверя доносился отчетливо. После недолгого бега он выскочил на поляну. Посреди нее высилась сосна с раскидистой кроной. На ее ветке в десятке метров от земли сидел человек. Чуть ниже него шевелилось что-то большое и темное. Это был здоровущий медведь. Рычит злобно. Пасть оскалил. Тремя лапами в дерево вцепился, а передней с длинными когтями пытается зацепить человека. А тот в ответ лягается, да материться отчаянно.

Да это же Степан!

– Степка! – заорал Василий. – Я сейчас!

Сорвал с плеча автомат, затвор передернул, хотел было снять медведя очередью с дерева, но побоялся зацепить Степана. Выстрелил в воздух. Мишка кубарем свалился с дерева и всей тушей кинулся в лесную чащу. Только ветви затрещали.

– Давно сидишь? – спросил Василий, подойдя к дереву

– Не помню, – пропыхтел Степан. Сполз вниз и похлопал ладонями гладкий ствол сосны. – Сам не понимаю, как залез. Ни одного сучка ведь. Кажись, просто запрыгнул.

– Да уж, – многозначительно промолвил Василий. – Мировой рекорд по прыжкам в высоту побит.

– Это точно. Рекордсмены отдыхают, – закивал Степан. – Понимаешь. Иду, блин, никого не трогаю, а тут из кустов такая туша вываливает и без предупреждения на меня кидается. Зубы во! Морда во!