Текст книги "Я шагаю по Сеулу (СИ)"

Автор книги: Вахтанг Глурджидзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Ищем, ищем! Есть такой раздел. Только надо пароль. Спрашиваю у девчонки. Она говорит, что везде стоит «05. 05. 2003 енлин». Так, надо это поменять. Вставлю свой день рождения и год, а вместо имени напишу любое слово. Так, начинаем.

«Хотите поменять код карточки?».

«Да».

«Назовите своё полное имя, год рождения, место рождения, статус».

С помощью школьницы проделываю эту операцию. Оказывается, она родилась в Пусане.

«Вы хотите заблокировать других пользователей этой карточки?».

«Да».

«Исходя из вашего статуса школьницы, необходим код подтверждения от совершеннолетнего родственника».

Вот чёрт! И что делать? Полчаса кручу мозги, пока девчонка не вспоминает, что у неё где-то записан код, о котором не знают Сара и Джен Ни. Его ей дал дядя, и предупредил, что об этом никто не должен знать. Это число состоит из 16 цифр. Его можно применять только в экстренных случаях, всего один раз.

А у нас разве не такой случай?! Деньги наши воруют! Школьница точно не помнила, куда засунула листок с этими цифрами. Поэтому, пришлось прерваться. Проснулись «родичи», мы позавтракали, и они ускакали по своим институтам и фирмам. Пришлось перерыть весь стол у себя в комнате, искать под матрацем, и в других местах. Но всё было тщетно, пока я, случайно не заметила, что один угол плаката с «Блэкпинк» отошёл от стенки. Очевидно, ослаб скотч, держащий бумагу.

И тут бывшая владелица тела так взвизгнула у меня в мозгах, что в глазах потемнело. Оказывается, она вспомнила, что переписала код на оборотную сторону плаката! Наконец, все цифры введены. Ждём ответ. Банк просил подождать, наверное, что-то проверяют. Проходит минут двадцать, и на телефон поступает сообщение:

«Код подтверждён. Можете заводить новые цифры и буквы пароля банковской карточки № 078659876101. После введения нового кода пользоваться карточкой сможет только владелица, Пак Ен Лин».

Завожу свои день, месяц и год рождения, приписываю слово «Полено», другого в голову не пришло, и отправляю в банк. Приходит подтверждение:

«Код изменён, можете проверить».

Делаю ещё пару нужных процедур, и приходит новая СМС:

«Извещение о сумме на вашей карточке будут приходить только на ваш телефон, другие абоненты, пользовавшиеся этой картой, заблокированы. Их допуск возможен только после вашего письменного согласия. Желаете, чтобы запись об изменении кода появлялась только после введения нового пароля?».

Желаем! Теперь никто не увидит, что я что-то изменила. Дальше высвечиваются два заблокированных банком номера, которые школьница опознаёт, как телефоны оммы и онни. Ура! Получилось! Теперь никто меня не ограбит! Значит, каждый месяц мне будет приходить две тысячи долларов. С чувством выполненного долга, сажусь за стол. Надо сделать уроки. Советчица в голове обещала помочь…

Глава 3. Первая победа

Уроки учить можно было дома или в любом кафе, а вот заниматься по данной учителями литературе, скорее всего, придётся в библиотеке. В местной Корее (да и на этом варианте Земли в целом) до сих пор существует обычай, согласно которому ученик обязан найти ответ на каждый вопрос темы, заданной учителем, с помощью книг. Они написаны специалистами соответствующего профиля для школьных учреждений и ВУЗов. Использование Интернета не возбраняется, но ученик должен представить список статей, откуда он черпал знания. За использование сети оценка при тестировании снижается. Сами тесты по любому предмету проводятся раз в неделю, а основная контрольная работа проходит раз в месяц. Бывшая владелица тела была записана в районном библиотечном центре. Мне перешёл по наследству её читательский билет.

Как пояснила школьница, учитель может в течение урока поднять любого ученика, и задать вопрос по теме, которую сейчас проходит класс, или опросить детей по пройденному материалу. Так как я была в больнице, то для получения заданий, потребовалось войти на сайт школы, где училась Ен Лин, открыть что-то вроде сайта класса, и оттуда списать все задания. Их было довольно много, ведь каждый день у бедных корейских детей проводилось по шесть уроков.

Выходит, мне надо подготовиться за целую неделю!

Кстати, я спросила у школьницы насчёт Сунына. В местной Корее тоже есть самоубийцы на почве неудачной сдачи выпускного экзамена. Наверное, это явление характерно для всех миров, где есть Корея с её менталитетом…

Итак, первое задание– английский язык. Соседка по голове занервничала, когда узнала, что надо будет рассказать на этом, сложном для корейцев языке, тему об Англии, её столице и главных особенностях.

«Мы точно получим меньше шестидесяти баллов…». – Вздыхает голос в моей голове.

«Почему?». – Я не понимаю такого упаднического настроения.

«Я плохо говорю по-английски…» – Новый вздох разносится по клеткам моего мозга.

«Но теперь у тебя есть я, единственная, и неповторимая!» – Весело отвечаю взгрустнувшему ребёнку. – «В своё время я даже писала статьи на английском языке! Пару раз была в самой Англии, в Лондоне и Бирмингеме, встречалась с коллегами-медиками, практику там прошла, двухгодичную…».

«Ты жила в Лондоне?» – Оживилась школьница.

«Угу. Правда, не в самом Лондоне, а в десяти километрах от него, но это дело не меняет».

«Вау!». – Вот, только восхищения малолетки мне не хватало! Кореянка засыпала меня вопросами о жизни в Англии, что там едят, какую одежду носят…

И ведь не убежишь никуда! В одной голове сидим.

Угомонилась школьница через час. Я решила написать подсказку на два-три листа, чтобы напомнить себе основные тезисы моего доклада по теме. Правда, приходилось прибегать к помощи кореянки, чтобы ничего не напутать, ведь Лондон моего мира и его местный аналог могут отличаться друг от друга. Тему писала я хангылем, причём так быстро, что сама удивилась. Наверное, это тело Ен Лин помнит моторику написания всех этих палок и кружочков.

Мы разделили обязанности – школьница читала мне про местный Лондон, смотря на экран телефона через один глаз, а с помощью второго органа зрения я создавала «шедевр» о столице Великобритании, прямо переводя всё, что мне диктовала соседка по голове, в английский текст. Всё это действо заняло часа два.

Решила поесть. Эти две козы, «омма» и «онни», оставили мне готовые блюда. Попробовала ттокпоки. Ничего, есть можно. Запила каким-то соком.

Теперь приступим к химии. Ну, тут школьница плавала и тонула! Зато я обрадовалась, что обозначения химических элементов и формулы с валентностью тут такие же, как и в моём старом мире.

«Как ты хорошо знаешь эту химию!» – Восхитилась кореянка.

«Ну, я же медик, а у нас химия была одним из основных предметов, когда я училась в институте».

С химией покончила за час. А вот теперь начинается цирк имени меня! Математику я не люблю, и физику – тоже! Никогда их не понимала, всегда тройки имела по этим предметам…

В общем, последовательное выполнение заданий за период моего отсутствия в школе, закончилось, как раз ко времени прибытия с работы Сары Пак. Через полчаса подошла и онни. Пока они переодевались, я сидела у себя в комнате, играла в местные карты. Правда, проиграла, так как тут кроме джокеров, которых почему-то насчитывалось четыре штуки, было ещё и три «шпина» и один «дракон». Незнание этих особенностей меня и подвело. Хорошо ещё, что игра шла не на деньги…

В это время на кухне…

– Омма, ты ведь мне дала карточку тонсен… – Начинает хмурая Джен Ни.

– Да, а что такое? – Пугается мать.

– Она заблокирована.

– Как?

– Хотела заплатить за духи и косметику, помнишь, я набор тебе показывала…

– Да!

– Так вот, кассовый аппарат её не принял, написал, что я ввела неправильный пароль.

– Как это может быть?!

– Не знаю. Сегодня ведь шестнадцатое число, и деньги на карточку должны были прийти…

– Так, может эта паршивка дяде звонила, и он карточку заблокировал? Хотя, она ведь его номера не знает…

– Я потом посмотрю на её телефоне, пусть уснёт.

– Посмотри, дочка, посмотри. Может её кто-то научил, как пользоваться банковским реестром?

– Всё может быть. Хотя, она ведь в больнице лежала, а там у неё телефона не было. А до этого тонсен точно не имела понятия, что такое этот банковский реестр. Ей ведь не приходили СМС о поступлении денег на карточку. Я всё это выключила, когда покупали ей телефон.

– Иди, позови её! Только не пытайся драться, видишь, она отвечать начала.

– Хорошо, омма.

На следующее утро…

Открыла глаза, но вставать неохота. Взглянула на часы – пока половина шестого. Так, что сегодня надо сделать? Во-первых, отобрать карточку у «оммы». Она мне понадобится, ведь решила пойти в библиотеку, надо математику и корейскую литературу подготовить. А без библиотеки это никак. Заодно, и по магазинам пройдусь. Пусть Сара кричит, чтобы я дома сидела, фиг ей! Я и в прошлой жизни больше суток дома не выдерживала. Пару раз, помню, как мама меня закрыла в квартире, а я с пятого этажа через балконы соседей во двор спустилась. Рост позволял, я и в старом теле высокая была – метр восемьдесят пять. В институте на баскетбол ходила. Золотое было время…. Как вспомню, слёзы с глаз льются…

Ладно, вернёмся к нашим баранам! Во-первых обсудили. Теперь, во вторых. Надо посмотреть в телефоне, может номер дяди есть? Позвоню ему, нажалуюсь, поплачу…

А если его там нет? Надо у школьницы спросить, может она знает? Хотя, смотря на её родичей, не думаю, чтобы я достигла успеха в деле нахождения номера. Сама я уже пыталась его найти, но тут, по сравнению со старым миром, совсем другая система поиска владельцев телефонов. С ней я ещё не разобралась.

Пока есть время, надо подумать о будущем. Учиться ещё два года. К Суныну, если верить соседке по голове, я подготовлюсь, но сдать его на приемлемые триста пятьдесят баллов, чтобы иметь возможность попасть в какой-нибудь ВУЗ, вряд ли смогу. Хотя, попробовать можно. Правда, если верить тому, что я прочла, для поступления на медицинский факультет СНУ, плата за четыре года учёбы составляет 26 тысяч дохлых американских президентов. Но это ещё не всё. Если я буду жить в кампусе университета, то к этой цифре надо добавить ещё пару тысяч. Да ещё и на еду, пособия и прочее. В общем, стать врачом самого низкого ранга, обойдётся, примерно, в 35 тысяч долларов. Чтобы занять достойное место среди медицинской мафии, надо продолжить учение, сдать кандидатский минимум, написать диссертацию…

Это всё займёт ещё три-четыре года, и сумма округлится до пятидесяти тысяч долларов. Конечно, эти деньги можно вносить постепенно, как делают большинство будущих медиков. Хотя, если дядя поможет с деньгами, то можно поступить на платное отделение, но там цена в два раза выше. Но ведь он не обязан постоянно обо мне заботиться! Да и всё бывает. С ним может произойти что-нибудь нехорошее, и что мне тогда делать? Совершеннолетие тут наступает с 20 лет. Ну, до него мне четыре года. Правда, терпеть этих родственничков столько времени, я не намерена. Хватит, пожили за мой счёт, пора и честь знать!

Но если я не смогу набрать 350 баллов при сдаче Сунын, то мне институт не светит. Придётся ограничиться званием медсестры, закончив платный колледж.

За два года школы на моей карточке накопиться более ста тысяч долларов. Допустим, мне придётся платить за жилье самой, покупать одежду, еду, тратить на транспорт. Половину суммы эти расходы точно слизнут. Остатка хватит даже на поступление в СНУ.

Но это всё мечты. Если с дядей что-либо произойдёт, за время моей учёбы в школе, то этих денег не будет. Мда…

Надо рассчитывать только на себя. Стоп! А я ведь могу получить сертификат по знанию языков! Английский и русский я точно сдам. Правда, тут ещё может потребоваться японский или китайский. Некоторые компании выставляют такие требования соискателям рабочих мест. А вот их придётся учить, причём, на платных курсах.

Ладно, пока попробуем получить на каникулах сертификаты на то, что знаем. Насколько я помню из прочитанных романов, там попаданцы сразу становились полиглотами, и сдавали этот самый, как он называется то? КОЕК, МОЕК, ЧУРЕК? Тьфу ты, не туда меня понесло. На старой Земле я сдавала ТОЕФЛ. Чего я мучаюсь? Спрошу у соседки по голове!

«Слушай, я хочу получить сертификаты по знанию английского и русского языка».

«Сейчас пойдёшь?».

«Нет, на каникулах, когда время будет. Ты не знаешь, как называется этот экзамен?».

«ТОЕК. Можно сразу записаться, через телефон, а сдавать в июле».

«Значит, ТОЕК. Хорошо. А экзамен бесплатный?».

«Не знаю. Знаю только, что тебя освободят от уроков по английскому языку, а если будет сертификат по русскому, то тебе это запишут, как хагвон».

«А это что такое?».

Кореянка объяснила мне, что хагвон – это что-то вроде внеклассных кружков по интересам. За них дают дополнительные балы. Есть хагвоны музыкальные, спортивные, по изучению иностранных языков, танцевальные, литературные…

Но на хагвоны можно идти только после трудового урока в школе.

«А это что? Домоводство?».

«Нет. После уроков, каждый день, мы убираем классы, кабинеты, учительскую…».

«А отказаться от этого нельзя?».

«Нет, это входит в учебную программу. За трудовое воспитание тоже ставят баллы. Это всё учитывается во время Сунын».

Хм… Вот незадача!

«Да, ты дядин телефонный номер знаешь?».

«Нет. Его знает Сара, так как дядя наш опекун, а она его троюродная сестра. А зачем тебе он?».

«Хочу позвонить, рассказать дяде, что твои родственники воруют у нас деньги. Может быть, их уберут?».

«Не делай этого, даже, если узнаешь дядин номер!» – Голос соседки по голове веял таким испугом, что я занервничала.

«Почему?».

«Понимаешь, если уберут нас от оммы и онни, то, так как у нас больше нет родственников в Корее, мы попадём в специальное учреждение. Нас переведут в школу при этом заведении. А там нет таких условий жизни, как в этой квартире. Оттуда мы выйдем только через два года, и придётся идти туда, куда пошлют работать или учиться».

«А дядя?».

«Так как он не живёт в Корее, то ничего сделать не сможет. С него только будут брать определённую сумму, чтобы обеспечивать нас минимумом необходимого».

«Точно знаешь?».

«Да. Ведь он не наш аппа, а только самчон».

Странные законы. Хотя, может аборигены и правы. Дядя тут не живёт, сам воспитывать племянницу не может. Если отказаться от помощи родственников, то заботу о детях берёт на себя государство…

Ладно, придётся потерпеть ещё четыре года. Но карточку надо вырвать из рук этой Сары. Деньги мне понадобятся. Вот этим и займёмся сегодня вечером…

Вечер того же дня.

Целый день посвятила себя корейской литературе и грамматике. Несмотря на всестороннюю помощь школьницы, пока успехи минимальны. К сожалению, я неправильная попаданка. Не имею никаких литературных талантов, чтобы, как некоторые герои романов, написать «Гарри Поттера» или ещё что-либо из литературы моего старого мира. Отдыхая, играла местные игры. Ну, что сказать? Аборигенам знакомы практически все наши «Монополии», «Кубики Рубика», «Тетрисы» и прочее. Так что, ничего из своего мира я тут внести не смогу. Мда, тут даже в музыке, ни один из героев прочитанных мною романов, ничего не смог бы сделать! Смотрела и слушала все хиты, которые помню. Тут есть всё! Даже артисты те же! Не повезло мне с миром, в который я попала, ой, не повезло.

Медицинские сайты тоже смотрела. И тут неудача! Правда, если пойду по стезе медика, мне будет, сравнительно, легко учиться. Даже, могу свою диссертацию написать, я её помню. Правда, статистические данные надо будет брать по Корее, но это не проблема.

Закралась мысль, посмотреть, а я тут существую в виде Елены? Странно, в отличие от поиска телефонных номеров, людей найти легко, правда, связаться с ними невозможно. Кроме фотографии (голограммы), имени и фамилии, возраста, и если есть, года рождения и смерти, справочник Интернета ничего не выдаёт. С сожалением узнала, что местная я уже успела отправиться на тот свет. Настроение резко пошло вниз…

– Ен Лин, обед готов, можешь идти! – Опять онни просовывает голову в полуоткрытую дверь. Так и хочется прихлопнуть её этой самой дверью, но далеко сижу. Представила себе это действо, и на душе потеплело. Кушали, как всегда, молча. А вот потом омма сама завела разговор о банковской карточке:

– Ен Лин, дядя прислал для тебя подарок! – И достаёт белый прямоугольник с выпуклой надписью «Сеульский торговый банк». Ха-ха! Значит, попытались использовать, но не смогли, а теперь решили мне отдать!

Делаю радостное лицо, и с поклоном, двумя руками (тут так положено), принимаю «подарок».

– А ты умеешь пользоваться такой картой? – Спрашивает онни.

– Да, у меня ведь есть ученический вариант. Я видала, как другие девочки покупали то, что им нужно в магазине, именно на такие карточки. – Беззастенчиво вру, и не краснею.

– Правда, мы не можем сказать тебе пароль, твой дядя нам его не сообщил! – Внимательно смотрит на меня омма.

– Он мне говорил, что когда-нибудь сделает такой подарок, и я знаю пароль. – Торжествующе говорю этим мымрам. Они переглядываются. Скорее всего, поняли, что это я заблокировала им пользование этой картой. Не думаю, что они попытаются силой выбить из меня новый пароль. Во-первых, когда приедет дядя, я могу нажаловаться на них. Во вторых, они уже поняли, что я драться тоже умею – теперь, после больницы, перед ними не девочка, божий одуванчик…

Через десять минут после ухода школьницы из кухни.

– Я так и думала, что это она! – Зло рычит Джен Ни. – Я не смогла влезть в банковский реестр на её телефоне. Там стоит блок, требует пароль.

– И как она это смогла? – Удивляется Сара. – Странно на неё подействовала больница…

– Мы, что, спустим это ей с рук? – Онни не унимается.

– Доченька, не всегда всё будет так, как мы хотим. Придётся смириться. И так, достаточно попользовались её глупостью. К сожалению, как видно, она выросла, и кое-что поняла, научилась новому. Вот и итог. Ладно, мы ведь остальное получаем, и денежки копим для того случая, когда контракт закончится. Так что, без квартиры, пусть и не такой шикарной, мы не останемся…

– Я хотела себе ещё много чего купить…

– Уймись! Теперь надо рассчитывать только на те деньги. что мы отложили. Веселье кончилось.

В комнате школьницы.

Ура! Завтра иду в библиотеку, заниматься, а потом пройдусь по городу. Вернее, по тем двум кварталам, которые разделяют наш корпус и библиотеку. Как сказала соседка по голове, тут есть и несколько кафе, десяток достаточно хороших магазинов. Небольшой парк.

Вот и пройдусь, посмотрю, что почём. Да, меня заботит моё физическое состояние. Надо заняться телом. Ему ведь не только всякие шампуни и косметика нужна, но и постоянные тренировки. Спрашиваю школьницу, что она думает об этом. Оказалось, что девчонка записана на спортивный хагвон. Другого она ничего выбрать не смогла – петь не умеет, танцевать тоже. Литературой она не увлекается. А без хагвона у неё будет ноль баллов. Она подумала, посмотрела, и решила выбрать для себя бег. Естественно, что чемпионом становиться она не собирается, да и невозможно это. Значит, можно пройтись и на стадион, он тут рядом со школой. Хоть на тренера посмотрю. Надо вспомнить упражнения на гибкость, пресс и прочее, что я применяла в старом мире, ведь медикам здоровье тоже нужно поддерживать, они не застрахованы от болезней и старости.

С таким положительным настроем ложусь спать…

Глава 4. Неожиданное предложение

Как только родичи ушли по работам и институтам, я стала собираться в библиотеку. Надо почитать хотя бы один корейский роман из списка, что задали, пока я лежала в больнице. Но вот что мне надеть? Те джинсы и майка, в которых я покинула госпиталь, были заперты в шкафу в оммы, а в её комнату мне хода нет. Школьную форму надевать стрёмно, ещё успею поносить. Остаётся только юбка и майка, в которых я хожу дома. Посмотрела. Вроде новое, не застиранное. Так, а теперь искупаюсь, и расчешу, наконец волосы, а то копна, похожая на стог сена…

Полтора часа приготовлений, и вот я, вооружившись телефоном, топаю по весенней улице. Немного прохладно, ветерок дует, но терпимо. Я в белой майке, больше похожей на блузку. На шее у меня простое ожерелья, смахивающее на бусы. Чёрная юбка, до колен. Волосы сзади зачёсаны в хвост, длина которого позволяет их перекинуть на грудь. Больше всего я помучилась с чёлкой. Сумку взяла у онни – дверь в её комнату была открыта. Сам вожделенный предмет висел на спинке стула. На столике, рядом с матрацем, на котором спит Джен Ни, я увидала и тот планшет, который онни купила за мои деньги. Покосилась на него, показала школьнице…

В общем, настроение немного упало, но надо дело делать! До библиотеки решила пройтись пешком. Как раз, город посмотрю, людей, чистым воздухом подышу…

Странно, но тут девчонки ходят отдельными стайками от мальчишек. Это сразу заметно. А как они знакомиться будут? Потом выясню.

Вот такая я, красивая и умная!

Иду, гордо подняв голову, посматривая на встречающихся по пути парней оценивающим взглядом. Они, почему-то, тушуются, и стараются быстрее скрыться с моих глаз. Как я заметила, девичий контингент здесь сильно уступает мне в росте. Особенно, встретившиеся мне девчонки обращали внимание на моё лицо и длину ног. Это я так думала. Но школьница в голове подсказала, что местные фифы комплексуют из-за прямизны моих нижних конечностей. Здесь такие ровные ноги – редкость. Потом я переключилась на осмотр улиц, проезжающих машин и другие прелести. До библиотеки дошла за двадцать минут, причём, неспешным, прогулочным шагом.

Внутри помещения всё было, как обычно – проверили читательский билет, определили свободное место, взяли мой список книг, и через пятнадцать минут принесли его полностью. Принялась читать корейский роман. Вначале было интересно, но потом пошла такая скукота и тягомотина, что сразу переключилась на конец книги. Ну, ожидаемо – все умерли. Мда, они что, не знают о существовании термина «хэппи энд»?

Просидела в библиотеке три часа. Осилила только два романа из пяти. Потом решила прочитать только начало остальных «произведений». Конец то знаю – самоубийство, смерть от меча врага и прочее. Надоело, решила, что на сегодня хватит. Парк находился рядом с библиотекой. Пошла, села на скамейку. Людей тут много, но большинство – это молодые мамаши со своими чадами. Вот две из них, толкая перед собой коляски, идут мимо моей скамейки и беседуют. Как вы думаете, о чём могут говорить молодые мамаши? О своих детях? А вот и не угадали!

– Ни Су, ты представляешь, они там семь месяцев лежали, и никто ничего не знал!

– Божечки мои! А что же хозяин дома?

– Он знал их бедственное положение, но боялся зайти к ним, думал, что придётся их выгонять с этого полуподвала, а он этого не хотел. Эта пара всегда вовремя деньги за аренду перечисляла.

– Совестливый оказался! Моего шурина с семьёй хозяин сразу выгнал, как только узнал, что тот не может внести плату за жильё!

– Ну, твой шурин жил в нормальном доме, а не в полуподвале. И у него не было брата с редким генетическим заболеванием.

– Это да, Юн Джи, в этом ты права.

– За то, этим брату и сестре повезло после смерти.

– Это как?

– Когда обнаружили их трупы, оказалось, что девушка – известная фанатка БТС, и участвовала во всех их мероприятиях. Даже помогала реализовать мерч.

– Вот оно как!

– Да, теперь на могилу брата и сестры, а за их похороны заплатил лэйбл, в который входит БТС, приходят толпы фанатов этой группы.

– Красиво! Но я бы не хотела так умереть.

– И я! *

* Автор ничего не придумывал. Месяц назад в одном из полуподвальных помещений в пригороде Сеула полиция обнаружила трупы брата и сестры, имя которых пока не разглашается. Они окончили жизнь самоубийством семь месяцев назад, но тела были обнаружены только в июле. Брат с детства был болен редким заболеванием, а сестра работала, чтобы покупать ему дорогие лекарства, нужные для продолжения жизни. Но в прошлом, 2022 году, сестра лишилась источников дохода, и не смогла найти работу. Тогда, видя, что брат умирает, девушка, смыслом жизни для которой было помощь родному человеку, чтобы облегчить страдания больного, дала брату, и сама приняла яд. О причинах, побудивших её к такому поступку, она написала в оставленной записке. Такие случаи редко попадают на страницы корейских газет, но в этот раз один из полицейских, фанат БТС, опознал в погибшей девушке известную фанатку его любимой группы, посещавшую все фанмитинги айдолов. Теперь фанаты собирают деньги на похороны погибших брата и сестры.

Мда! Чего только не узнаешь. Что за вой у меня в голове? А, школьнице жалко самоубийц. Ладно, пойду, пройдусь в магазины по пути домой. Тем более. что на скамейке напротив меня, примостился какой-то мужик корейской наружности. Что-то он слишком пристально на меня смотрел. А потом взял, и сфотографировал на телефон. Вдруг, маньяк какой-нибудь? Делаем ноги!

Некоторое время спустя. Кабинет директора лэйбла «YG Инертеймент».

В просторной комнате друг напротив друга сидят владелец музыкального агентства, Ян Хён Сок и его компаньон, Тэдди Пак, которому принадлежит звукозаписывающая студия «Блэелэбл».

– Значит, нам нужны двойники! Видали, что произошло в Инчхоне!? Хорошо, что это благополучно завершилось, и девочки не пострадали. Но кто поручиться за то, что какой-нибудь фанат из-за избытка чувств, или, не дай бог, хейтер, не оскорбит или не ударит айдола? У меня такой уверенности нет.

– Но где нам взять копии артистов? Тем более, что у нас в «Блэкпинк» есть иностранка.

– Мда. Ты ведь о Лисе говоришь?

– Конечно. Не думаю, что мы сможем подобрать похожую на неё девчонку в том же Таиланде.

– Это верно. А что делать с Розэ? Хоть она и кореянка, но вот её лицо…

– Да, Слава Будде, но для Джису и Дженни мы нашли девиц, похожих на них, как две капли воды. Пока «Блэкпинк» в Японии, надо успеть решить вопрос с двойниками для Розэ и Лисы.

– Думаю, будет сложно, можем не успеть.

В это время звонит телефон Хён Сока.

– Алло! Аньён, Бин Су. Что у тебя? Неужели?!

Тэдди смотрит на компаньона. А у того брови взлетели на лоб, а глаза округлились до максимального размера.

– Перешли фото мне на телефон! Ты сейчас где? В Каннам Гу? Ведёшь объект? Ладно, не упусти! Да, получил! Действуй! Даю разрешение!

– Что случилось? – Заинтересовался Тэдди.

– Бон Су нашёл девчонку, очень похожую на Манобан! Он случайно зашёл в парк, ты же знаешь, что он арендует квартиру на Каннам Гу? – Тэдди утвердительно махнул головой. – Представляешь, садится он на скамейку, поднимает глаза, а она там сидит, напротив! Вот, смотри, вроде, похожа.

Тэдди разглядывает голограмму:

– Причёска немного не та, а вот лицо очень похоже.

– Ну, визажисты у нас есть. Если она ещё и по росту подойдёт, будет совсем хорошо! Вроде, эта девчонка такая же худая, как и Лиса.

– Одежда немного мешает, но, предварительно, на первый взгляд, да, конституция тела вроде та же.

– Я разрешил Бон Су познакомиться с этой девицей, предупредить, что она нам понадобится.

– А если откажется?

– Не думаю, деньги всем нужны. А попасть в любой лэйбл – мечта большой части школьниц. Но, не будем гадать, подождём звонка Бон Су. Значит, три кандидатуры на фантом "Блэкпинка" у нас есть! Осталась Розэ…

– А если их немного подучить, и не только в аэропорт выпускать, но и для рекламы использовать? А то ведь, зашиваемся, так много заказов на Лису и Дженни. – Осторожно предлагает Тэдди Пак. – Скоро такое положение будет и с остальными девчонками…

– Ты ещё скажи, чтобы их танцевать и петь мы запрягли! На такое они точно не согласятся. Одно дело – заменять айдола в аэропорту, пусть, на подиуме, а другое дело, сцена. да и фанаты нас заклюют! Они ведь сам знаешь, какие глазастые! Но общефизическую подготовку мы им точно дадим.

Почти рядом с домом Ен Лин.

Вот, блин. Прицепился! С парка за мной бредёт! Уже пару раз щёлкнул на телефон. Я проконсультировалась у школьницы. Она не знает, что и кто это может быть, и тоже боится. Одно ясно, что это не маньяк. Они так себя вести не будут. Чёрт, а он идёт прямо ко мне! Бежим!

– Девочка, постой! У меня к тебе есть важное предложение! – Доносится из-за моей спины. Остановиться? А вдруг, опасно? Хотя, тут полно народу. Не будет маньяк что-то делать при таком скоплении людей. Торможу. Подбегает запыхавшийся мужчина, и представляется:

– Ким Бон Су, менеджер лэйбла «YG Инертеймент». Вот моё удостоверение. – Мужик показывает корочку. Читаю. Действительно, похоже на правду.

Отерев пот платком с круглого лица, кореец предлагает:

– Вон там кафе, давай присядем. А то я уже устал за тобой гоняться!

Соглашаюсь, а сама спрашиваю свою соседку по голове, что это такое «Яга» или как там оно называется? Школьница поясняет, что это музыкальное агентство, под флагом которого выступает её любимый «Блэкпинк».

Странно, и что музыкантам нужно от простой школьницы? Как пояснила бывшая владелица тела, менеджеры разных музыкальных агентств ищут нужные им типажи школьников, причём не только в Еорее, но и в других странах. При этом ребёнок должен уметь петь или танцевать. Таких детей приглашают на отбор, но он обычно проходит в феврале, а не в начале лета. Потом из кандитатов отбирают трейни, из которых и комплектуются группы айдолов.

Но я петь и плясатиь не умею, играть на инструментах – тоже. Ладно, послушаем этого менеджера. Идём в кафе. Садимся за столик, Бон Су заказывает холодный лимонад, упарился, бедняга! Потягиваю, напиток через трубочку, жду, когда он начнёт говорить. Осушив стакан, и заказав ещё один, Бон Су включает телефон и говорит:

– Санджаним! Я её поймал. Будете говорить с ней сами? Хорошо! Бери мой телефон! – Мужчина передаёт мне аппарат. На его экране сидит важный кореец в кепке:

– Я директор лэйбла «YG Инертеймент», Ян Хён Сок.

«Это сам Кепка!»– Верещит у меня в голове школьница.

– А как тебя зовут, девочка?

Вроде, ничего опасного нет, да и кореянка знает этого хмыря на экране.

– Пак Ен Лин. – Осторожно говорю я.

– Ен Лин-ян! Хочешь попасть к нам в агентство? – Слащавым голосом предлагает этот Хён Сок.

«Да, да!». – Чуть ли не кричит у меня в мозгах школьница.

– Я не умею танцевать и петь, Ян Хёк-ссии, и не собираюсь стать айдолом.

Видно, что мой ответ не совсем понравился директору лэйбла, скорее всего он не ждал такого ответа, ведь тут все школьницы мечтают о такой удаче. Но он берёт себя в руки, и продолжает разговор:

– Мы и не потребуем от тебя этих умений. Ты нам нужна совсем для другой работы.

При слове «работа» у меня срабатывает рефлекс. Деньги от дяди, это хорошо, но иметь собственную копейку, ещё лучше! Вот, только, я ведь в школе учусь. Так и говорю Хён Соку.

– Это не проблема. Мешать твоей учёбе мы не будем. Знаешь, кто это такая?

На экране возникает фотография незнакомой девочки, с крашенными, длинными волосами и чёлкой на лбу.