Текст книги "Вещий Олег (СИ)"

Автор книги: Вадим Чинцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Рерик поспешил ответить – Мы готовы провести обмен один к четырнадцати.

Торговец скривил физиономию – Невелика выгода. А что у вас за камни?

Я достал мешочек и, раскрыв его, показал содержимое – камни высшего качества.

Алчно сверкнувшие глаза грека оказались красноречивее слов. Мне не понравился его взгляд, брошенный на своих головорезов. Один из них понятливо положил руку на рукоять короткого меча и я не стал ждать пока он его обнажит. Мой нож вошел в его правую глазницу, а второй нож левой рукой я направил в левую глазницу стоящего ко мне боком второго охранника. Все это заняло несколько секунд и грек только не понимающе пучил свои глаза.

– Что, жадность фраера сгубила? Не заморачивайся понять мои слова.

Перехватив взгляд грека, я повернулся к внушительному сундуку – Похоже, что долго нам искать возмещение наших моральных потерь не придется.

Воткнув греку в живот клинок, который так и не вытащил охранник, я поспешил к выходу, успев сказать – Рерик, жди меня я поищу носильщиков.

Выскочив наружу, я поторопил пацана – Мне срочно нужны человек десять носильщиков, беги и как можно скорее приведи их сюда.

Вернувшись в дом, я принялся за поиски того, во что можно было бы разделить содержимое сундука. К счастью нашлись кожаные мешки, которые с Рериком бы заполнили, освободив чрево огромного ящика. В основном здесь в мешочках было серебро, но нашлось и достаточно много золотых монет, в том числе арабские дирхемы.

Рерик ошарашено оглядел нашу добычу – Клянусь Святовитом, но твой способ торговать мне нравится! Каждый раз мы получаем больше, чем имели в начале. Все евреи просто удавятся после торговли с тобой, Хельги!

В дверь постучали, я выглянул и увидел носильщиков, которых привел мальчишка. Загрузив жилистых молодых парней нашим драгметаллом, я кинул проводнику золотой дирхем – Держи, ты это вполне заработал. Не хочешь покинуть этот город и отправиться со мной туду, где у тебя всегда будет много мяса в похлебке и каше? Как тебя зовут, кстати?

– Мое имя Никифор. И я даже не знаю что ответить. С одной стороны не хочется покидать свою родину, а с другой стороны – такие лохи как ты к сожалению не часто встречаются в Константинополе. А откуда ты родом?

– Ты слышал от викингах?

– Еще бы! Кто не знает о этих великих воинах. Их успешные грабежи у всех на слуху.

– Так вот, я могу помочь тебе стать викингом, настоящим воином.

Пацан засунул палец в нос и, поковыряв, вытащил кусок слизи, вытерев палец о хитон, ветхий до невозможности – Хорошо, я согласен.

Я указал на прилавок с одеждой – Вот тебе еще серебро, купи себе что-нибудь поприличнее. а то твой хитон похож на решето. Да и сандалии возьми, нечего босым разгуливать по улицам.

Довольный паренек вприпрыжку побежал к лавке. Выбрав себе новую одежду он догнал нас, довольно скалясь.

Добравшись до корабля, носильщики погрузили в него свою поклажу и, получив золотой, довольные удалились.

– Я скинул свою круглую высокую шапку, похожую на фракийскую, обнажив свою выбритую голову и оселедец – Поднять паруса! Сваливаем отсюда поскорее!

Выйдя в море, мы избавились от греческих тряпок и одели свою одежду.

Никифор присвистнул – Я думал ты преувеличивал, а теперь вижу, что и взаправду смогу стать великим воином. Как тебя звать, господин?

– Мое имя Хельги, а это мой родственник князь Рерик.

– А мне тоже обрить свою голову?

– Этого достойны только воины, прошедшие обряд посвящения. Пока же тебе рано, носи свои лохмы и дальше, их только неплохо бы укоротить и хорошо вымыть. Где твои родные, Никифор?

Мальчишка закусил губу – мой отец постоянно пьянствовал и поколачивал маму. Однажды он ее толкнул и она ударилась головой о камень. После смерти мамы я убежал и с тех пор жил на улице. Частенько мне подавали, но все равно приходилось ложиться спать на пустой желудок. В Константинополе хлеб раздавали во время церемонии на ипподроме в праздники, правда за него приходилось драться с другими такими же как я. Я имел специальный «хлебный тессер» – документ, который давал мне право на участие в раздачах хлеба. Его к меня выкрали когда я спал.

Рерик взлохматил волосы Никифора – Теперь ты не будешь голоден. Но тебе придется научиться самому добывать себе пищу охотой.

Паренек важно выпрямился – Я лучший пращник, знаешь сколько птиц я сбил? Очень много.

– Тебе нужно научиться стрелять из лука и овладеть мечом и топором. Только тогда ты станешь воином.

Небо стало темнеть, волны все увеличивались в размерах. Приближался шторм.

– Правьте к берегу, садитесь на весла!

Наше судно под напором ветра на волнах понесло почти в два раза быстрее, мачта угрожающе скрипела, но пока стояла.

– Убирайте паруса, иначе их сорвет нахрен!

Битва за выживание продолжалась почти пару часов, пока нам не удалось пристать к берегу. С трудом мы вытянули судно на песок.

Море бушевало всю ночь, оставив на берегу кучи водорослей.

– Давайте отсюда сваливать поскорее, пока эта трава не начала вонять! Как назло судно не хотело возвращаться в воду и пришлось повозиться, прежде чем удалось его сдвинуть с места. Никифор наравне со всеми тянул канат, чем заработал похвалу – Молодец! Вроде тощий, а тянешь из-зо всех сил, похоже из тебя со временем выйдет толк.

– Я не тощий, просто питался мало. Ничего на обещанном тобою мясе я быстро наращу мышцы!

– Иди, постреленыш, поешь солонины! Хлеб к сожалению промок и совершенно не годен для употребления в пищу.

– Вкусно как! Но без каши и хлеба слишком солено. Пить потом захочется, а ведь воды с собой мало, пару бочонков унесло в море.

– Это правда, но пара человек с пустыми бурдюками отправились на поиски воды. Не может быть, что бы они ее не нашли. А вон и они. И как я говорил, у них полные бурдюки! А у одного на плече туша косули.

Никифор радостно подпрыгнул – Удача! Я уже думал помереть от жажды, но теперь и мясо и воды достаточно. Долго нам еще плыть?

– Часов шесть и мы будем на месте. Грузимся, скорее! – Рерик посмотрел на ясное небо – Похоже погода нам благоволит.

Судно подняло паруса и постепенно набирало ход, все дальше удаляясь от берега.

Глава 11

С нами были несколько ладей с греческими строителями, получивших аванс за возведение крепости на Днепре. Достигнув волока, мы пообещали местным жителям оплату за их помощь грекам по поставке строительного леса. Эта крепость должна стать форпостом нашего государства и сдерживать степняков и заодно собирать мыто купцов, которые пользовались этим волоком. Часть трофейных лошадей остались здесь, а сотне воинов, которых оставили в качестве охраны стройки, был отдан приказ научиться держаться в седле как прирожденные степняки, для их обучения привлекли пару пленных, пообещав им не только свободу, но и по лошади в награду.

Наше возращение с добычей вызвало ликование. С собой мы доставили нанятых за серебро специалистов по строительству крепостей из камня и кирпича, и мастеровых из числа кузнецов и изготовителей бетона и кирпича из глины, который изобрели еще римлянине. К нашему возвращению основание стен и башней поднялись на высоту человеческого роста. Запасы бревен высились повсюду, местное население после нашего распоряжения стали добывать глину и песок, тачками доставляя их к месту обжига в строящихся печах.

О нашем походе быстро распространилась молва и к нам потянулись для переговоров вожди и князья племен, предводители дружин варягов.

Рерик, довольный оказанной ему честью, всем обещал по весне принять их под свое командование и повести на греков.

– Хельги! Ты погляди сколько желающих каждый день посещает наш город с надеждой принять участие в нашем следующем походе. Похоже о нас сложат саги, которые в отличие от скандинавских, отразят истинный размах наших битв и побед!

Я усмехнулся – Смотри не опьяней от всех дифирамбов, которые тебе поют эти дикари, считающие себя князьями. В походе нам предстоит от тех вожаков, кто не захочет стать твоими подданными, кардинально избавиться, а их дружины влить в нашу армию Руси.

Рерик кивнул – Я с тобой согласен. Князь должен быть един.

Рерик направился в свой дом, по дороге ему встретились братья: Синеус вернулся с южного берега Белого озера у истока реки Шексны, где по приказу старшего брата и с подачи Хельги он договаривался с племенем вепсов о сборе с них дани – Здравствуй, брат! Примучил я чудь местную, они себя вепсами называют. Согласились они дань платить малую и выделили место для строительства поселения. Мну нужны люди для строительства полуземлянок и частокола вокруг поселка.

Рерик повернулся к третьему брату – А у тебя, Трувор, все получилось?

Молчун с детства кивнул – Слава Святовиту! Кривичи поначалу упирались, но затем им пришлось признать мою власть над их землями. Я решил, что деревня кривичей Избор на вершине холма вполне подходящее место для возведения крепостицы небольшой. Городище легко будет охранять.

Рерик довольно хлопнул брата по плечу – Молодец! Вы с Синеусом смогли привести под нас довольно большую территорию. Завтра Хельги хочет подняться по Волхову к Варяжскому морю (озеру Ильмень) и там заложит новый город – Новгород.

Никифор сидел на носу ладьи, у его ног свернулся щенок, который мальчишку выбрал сам. Его мамаша, огромная и лохматая уже почти закончила кормить своих щенят, они постепенно учились есть самостоятельно. Никифор постоянно подкармливал эту суку и она благосклонно принимала его подношения, позволяя играть с щенками. Самый дерзкий из них, от которого немало доставалось братьям и сестрам, несколько дней наблюдал за мальчиком, тявкая на него и даже попытавшись пару раз укусить. Но пережеванные куски мяса, которыми Никифор его угощал, сделали свое дело и щенок, которому была дана кличка Зверь, выбрал парнишку своим хозяином. Зверь за пару месяцев подрос и уже скалил свои клыки на всех, кто приближался к Никифору, преданно глядя на того и ожидая возможности броситься на защиту хозяина в случае агрессии любого, независимо от его роста и вооружения. Пес был умным и понимал опасность, исходящую от меча или даже ножа. Потому он при приближении людей постоянно искал незащищенные кожей или железом участки тела, в которые можно будет эффективно вцепиться и вырвать клок живого мяса. Да, эти породы собак были подобны волкам и рвали своих врагов на части.

Никифора Хельги назначил своим посыльным, не давая ему маяться от безделья – приходилось учиться стрельбе из лука и бою на палках, которые пока заменяли мечи. Впрочем, обучение велось и с копьями и с дротиками. Помимо всего, маленький грек учился драться без оружия. В итоге все тело постоянно ломило и синяки не успевали сходить, как тут же появлялись новые. Зато кормили здесь просто на убой, но из-за постоянных занятий, включая бег по лесам и преодоление со слегой болотистых мест, парень не обрастал жирком, а с каждым месяцем чувствовал как становится сильнее и выносливее. Его друзьями стали двое пацанов из числа викингов, которые покинули свою землю вслед за Хельги и его родными. И как оказалось они не прогадали. Здешние места им нравились больше и из-за климата и из-за обилия зверья и рыбы.

Одного звали Бьорн, что означало медведь, а второго – Арне, что означало орел. Бьорна все так и звали по славянски Бер. Он очень походил на этого хозяина леса своими казалось ленивыми движениями и широкой костью, однако в минуты опасности Бьорн как и медведь преображался и по скорости бега, лазанию по деревьям и взрывным атакующим движениям мог заставить позавидовать самого бера. Арне был сух и жилист, высокого роста и немногословен. Оба друга были готовы в любой момент натянуть тетивы на свои луки и поразить врага, скрывающегося а зарослях на берегу, вдоль которого шли несколько ладей. Наконец ладьи вошли в реку Волхов. Ветер устойчиво крепчал и ладьи буквально летели по волнам.

Справа на холме показалось городище холмового типа, укреплённым ступенчатыми эскарпами. Поверху шла стена вокруг поселения. Поселение занимало мысовую часть возвышенности, расположенную на низменном острове среди заливаемой поймы. Ширина Городищенского вала достигала восьми метров, а высота кое где достигала пяти метров. Центральная часть поселения была укреплена подковообразным рвом и валом с деревянными жилищами внутри. Деревоземляные укрепления состояли из двух рядов деревянных конструкций. Внутренний ряд состоял из трёхстенных дубовых срубов, незамкнутых со стороны холма. Перед рядом трёхстенных срубов была внешняя полоса деревянных конструкций. Эти конструкции поднимались рядами вверх на высоту не менее четырех метров, срубы, как и пространство между ними, как мы потом выяснили, пришельцы, заполнены красноватой супесью. Поселение занимало около гектара.

Крепость была построена небрежно, продольных пазов для подгонки брёвен не делалось. Из-за несовершенства конструкции верхние части крепости стали заваливаться в ров, нижние же части стали проседать. Однако местные без стычек и войн расслабились и не ремонтировали свои стены. Берега реки в целом высокие и крутые, только близ Ильменя они низки и болотисты.

Наши корабли пристали к берегу и воины высыпали наружу, приготовив свои луки к бою и прикрывшись щитами. На стене показались люди.

Один из них крикнул – Кто вы и что вам здесь нужно?

Хельги вышел вперед – Мы варяги, русь. И хотим основать здесь город. Все земли вокруг теперь наши. И все жители на этих землях обязаны платить нам небольшую дань.

Со стены выстрелили из десятка луков, но слабые однодеревки с трудом послали стрелы на полсотни шагов. Стрелы не долетели пару метров. Появился на стене еще один с гривой вместо волос аки лев.

Правда голос его подкачал, на рык зверя он был совсем не похож – С какой стати вы вдруг решили стать здесь хозяевами?

– По праву сильного. Те, кого ты видишь здесь, лишь малая часть от нашего войска. Мы здесь для предупреждения войны, но если нужно, то мы готовы не дожидаясь остальных воинов уничтожить вас вместе с вашей крепостью, которая вот-вот и сама развалится. Что, давно вас никто не тревожил и не пытался отобрать ваше добро?

Со стены минут пять не отвечали, наконец вождь племени усмехнулся – Ты безусый мальчишка, а я хочу говорить с вашим предводителем.

– Я командую этими людьми и ты будешь говорить со мной! – Хельги оперся на щит и гордо вскинул подбородок.

– Ну если среди вас нет настоящего мужчины, что ж. Я предлагаю тебе поединок, мальчишка! Без оружия, один на один. Я раздавлю тебя в своих объятиях и твои люди покинут мою землю.

– А если я одержу победу?

– Тогда мы принесем тебе клятву перед богами в верности и будем платить дань. Так как договорились? Или же ты трусишь, сынок?

– Спускайся сюда и я посмотрю на твою смелость поближе!

Никифор с друзьями подобрались поближе к Хельги, который освобождался от защиты, оставшись наконец в одних штанах.

Спустившийся к нему поединщик был просто огромен, ростом он был примерно вровень с Хельги, а вот его тело напоминало дубовую колоду, заросшую на груди жестким волосом. Руки были длинны и у основания плеч походили скорее на задние ноги кабана. Никифор невольно задержал дыхание – это чудовище по сравнению со стоящим напротив него Хельги был как великан перед пигмеем.

– Меня зовут Первак, а твое имя мне не нужно, потому что имена мертвецов мне ни к чему!

Довольно оскалившись, Первак кинулся к своему противнику, надеясь схватить его своими ручищами, но тот будто растворился в воздухе и оказался позади вождя славянского племени, нанеся удар ногой в поколенный сгиб. Не ожидавший этого Первак упал на колено и тут же получил серию ударов по почкам. Так как этими ударами Хельги обычно укладывал быка, то и Первак взревел, почувствовав дикую боль. Развернувшись, он хотел было наказать наглеца, но тот пробил ему ладонью в солнышко и вторым ударом в печень. Туша Первака опрокинулась – удары с помощью энергетики достигли внутренних органов и печень будто взорвалась, превратившись в ошметки плоти. Первак еще косил глазами и пытался встать, но тут отчетливо понял – он умирает.

Хельги подошел к Перваку и поставил свою ногу ему нга грудь – Ты практически мертв! Звериной силы маловато, нужно развивать и внутреннюю силу. прощай, глупый Первак! – затем Хельги повернулся к стене – Я теперь ваш вождь! Для начала несите сюда с каждого мужчины с пятнадцати лет по три десятка шкурок белки или трех шкур «чёрной куны» (шкурки куницы). А затем вы каждый год будете мне платить по одной «чёрной куне». А пока готовьте нам пир, помянем вашего Первака и отметим появление у вас нового вождя.

Никифор подобрал стрелу и покачал головой – наконечник был кремниевый. – Смотри-ка, конунг! Чем эти дикие люди в нас стреляют.

Хельги осмотрел стрелу и выбросил – Дерьмо! Даже древко кривое!

Спустились еще три десятка воинов в шкурах и вооруженные кто боевыми молотами, кто топорами и копьями. Из этой толпы вышли двое с мечами на поясах, такие же зверовидные и огромные как и погибший Первака.

– Братья мы! Я Вторак, а это Третьяк. Мы брата нашего заберем, похоронить надо. Как звать-то тебя, вождь?

– Хельги! Можете ко мне обращаться конунг. Значит так, Вторак! Назначаю тебя старшим над моим городищем! И это, если хотите отделаться только одной шкуркой куницы с воина, предлагаю оказать помощь по валке леса пониже по течению реки.

Братья переглянулись и дружно почесали бороды – Дык могем конечно, да только сначала похоронить нужно брательника сначала.

Хельги кивнул – Мы пока по реке дальше спустимся, место под крепость новую подберем. Жду вас завтра всех с топорами.

Загрузившись в ладьи, варяги отчалили под угрюмыми взглядами местных жителей. Когда ладьи примерно через пару километров причалили к возвышающемуся холму ниже по течению, Мужики переглянулись и вздохнули – И нах…й так далеко было забираться. Нам с утра туда чапать и чапать.

Махнув рукой, Вторак кивнул брату – Бери брательника за ноги, понесли.

Поднявшись на вершину холма, Хельги довольно потер руки – Определенно здесь находился в будущем Славенский конец Великого Новгорода, а дальше ниже по течению – Плотницкий конец. А на противоположном берегу появятся Неревский, и Людин концы, а затем и Загородский.

Повернувшись к сопровождающему Никифору, за которым бежал Зверь, Хельги хлопнул того по плечу – беги к ладьям, передай мой приказ – вытащить их на берег! Будем здесь лагерь разбивать. Пусть инструмент весь захватят.

Никифор побежал аж пятки засверкали. Зверь резво побежал за хозяином. Не успел Хельги сделать зарубки своим топором на стволах деревьев, которые следовало срубить в первую очередь, как ему навстречу вышел просто огромный медведь. Наткнувшись на человека, медведь удивленно принюхался и поднялся на задние лапы. Непонятный двуногий вдруг будто испарился и медведь удивленно потряс своей башкой.

Михаил Колдун, оказавшийся в этом времени под именем Хельги, увидев медведя даже не успел удивиться как перешел в состояние яра и переместился за спину медведя. Выхватив свой меч, он оттолкнулся ногами от земли и, оказавшись выше медведя, срубил ему голову.

Посмотрев как туша медведя несколько секунд постояла и только затем рухнула, истекая кровью, Колдун покачал головой – «Если бы не эти магические знания, хрен бы удалось хозяину леса будто секирой голову отрубить!»

– Охренеть не встать! – Никифор успел вернуться и теперь открыв рот, глядел на отрубленную голову и на окровавленный меч, который Колдун тщательно оттирал от крови пучком травы.

Зверь слизывал медвежью кровь, кося на тушу медведя, довольно урча.

На холм поднялись дружинники и при виде убитого медведя чуть дар речи не потеряли, один из них с трудом поднял голову – Силен Хельги! Вы посмотрите, други какой срез ровный! – достав ножи, трое быстро освежевали зверя, сняв с него шкуру. Срезав мясо с задней части, его нарезали на части и насадили на прутья для жарки. Остальные дружно принялись валить деревья и копать полуземлянки.

Никифор вместе с друзьями помогал обрубать сучья, а Зверь мешался у всех под ногами и порыкивал время от времени, показывая свой характер.

Колдун же прислонился к стволу сосны и прикрыл глаза, вспоминая свою первую жизнь. Впервые за столько лет захотелось оказаться в той цивилизованной эпохе, обнять свою жену Аленку, посидеть с дедом Николаем, послушать его истории о предках. – «А теперь вот и сам стал этим предком! Честно говоря даже и не думал, что окажусь тем самым Олегом Вещим! Надеюсь, что помру я не от змеи. Впрочем нет такой змеи, чей яд меня сможет убить. В состоянии яра мне наверно и цикута не представляет опасности.»

Утром только заря заалела, все в полной боевой выкладке вдоль берега побежали кросс, до городища и обратно. Собравшиеся лесовики гурьбой покинули стены своего поселка и при виде подбегающих чужаков дружно уронили челюсти. Когда пришельцы добежали до земляных укреплений и, развернувшись, поспешили обратно, Вторак покрутил пальцем у виска – Вот еб…нутые соседи нам попались! Ну что, мужи! Пошли что ли! А то энти опять вернутся.

Третьяк пожал плечами – Видно это они нам так тонко намекнули, что на работу пора, заждались мол. Ладно, раз мы с ними договор заключили, значит поспешаем.

Рота из самого секретного подразделения КГБ республики Беларусь «Альфа» и РДГ спецназа ГРУ перенеслись во времени в июнь 1941-го. Что смогут противопоставить бойцы наступающим фашистским ордам?

/work/460062

Глава 12

За пять лет Новгород разросся и перекинулся на другой берег реки. Обе части Великого Новгорода соединял канатный паром с приводом, который использует барабаны на борту судна, чтобы тянуть себя за тросы. Вдоль обоих берегов Волхва соорудили деревянные причалы, которые не пустовали. А все потому, что пришлые варяги построили множество кузниц, гончарных и кирпичных мастерских, здесь же изготавливали женские украшения, чугунные котлы и сковороды, плотницкий инструмент, плуги, бороны, лопаты и кирки. Круглосуточно работали печи, в которых руда превращалась в металл и чугун. Углежоги в свих ямах сжигали лес, за который приходилось не только платить князю и его руси, но и высаживать на местах вырубки саженцы деревьев.

В километре от города стоял невыносимый запах – в своих удаленных от жилья мастерских кожемяки размягчали кожу для изготовления изделий из шкур домашних и диких животных. Кожу размягчали вручную, разминая её руками, разбивая камнями, палками или с помощью различных инструментов и даже путём жевания.

Со временем кожемяки заметили, что жирные кожи при разминании становились мягче, и начали дополнительно смазывать шкуры жиром. Славяне для жирования пользовались конским салом. Копчение кожи, в дополнение к дублению ее маслом, придает коже красивый золотисто-коричневый цвет и повышает водостойкость. Дым также предотвращает рост плесени и бактерий на коже. Для дубления в основном использовали кору деревьев (ели, березы, дуба, ольхи, рябины, ивы), но реже листья толокнянки, вереска и древесного хмеля. Со временем кожемяки пришли к выводу, что самый высокий уровень танинов, встречающихся в природе, содержат желуди.

Новгород изготавливал пеньковые канаты, льняные ткани, шубы и меховые тулупы, шапки-ушанки, сапоги и унты.

Водяные и ветряные мельницы приводили в действие жернова мельниц, молоты в кузнях и даже пилорамы. Доски с этих пилорам пользовались огромным спросом и продавались немного дешевле добываемых с помощью раскола стволов. Вот за всем этим добром и приплывали торговые суда, взамен везя серебро, золото, дорогие ткани с востока. Славянские племена везли на торг меха.

Когда закончилась привезенная из Крыма соль, ее добыча началась в окрестностях озера Полисто. Построенная там крепость превратилась в неприступную твердыню, охраняя от чужаков эти по сути золотоносные места, ибо соль стоила дорого. Действительно, соли добывали очень много, но и потребность в веществе была большая. Проще говоря, производство не справлялось. Традиционным способом получения соли было выпаривание. Им могли заниматься на побережье. Соль выпаривали возле моря и потом везли вглубь того или иного континента.

Труд был ручной, поэтому «промышленные масштабы» – это фраза довольно условная. Соли добывали много, но не настолько, чтобы обеспечить ею всех нуждающихся. Значит, дефицит все же существовал. Цена на соль увеличивалась и из-за логистики – ее везли в районы, где добыча была невозможна по тем или иным причинам. В будущем можно набить солью целый состав, погрузить её на большой корабль или в самолет. Транспортировка простая. Она занимает мало времени, тратится минимум ресурсов.

Например, по лесным тропам шли караваны. Такая «служба доставки» работала очень медленно. И не всегда караваны доходили до нужной точки. На них нападали разбойники. Приходилось думать об охране.

Таким образом, в стоимость соли в древности нужно включать расходы:

· на добычу;

· на транспортировку;

· на охрану.

Это всё добавлялось к конечной стоимости. А благодаря монополии цены в Новгороде устанавливались почти на том же уровне, что и ее стоимость доставки из Константинополя.

На заливных лугах паслись стада коров и волов, табуны коней из отбитых пять лет назад у степняков. С подачи Хельги можно было нанять вола вместе с погонщиком и плугом для вспашки земли весной и осенью. Сажали лен, рожь и гречиху, кое-где и пшеницу. Русь, княжеская дружина, разрослась до тысячи человек, над пришлыми Рерик поставил воеводой своего друга Барнуту.

Еще зимой Хельги начал готовиться к походу на ту крепость на реке Днепр, которая принадлежала хазарам. С собой сначала хотел взять только своих бывших данов, но Рерик возмутился – Ты пойми, Хельги! Дружина должна кормить своего князя, а пока лишь я кормлю ее своим серебром. Поэтому забирай с собой всех, я же останусь княжить. Если вдруг какие-нибудь идиоты решат на нас напасть, то все мастеровые и купцы как один возьмутся за оружие. У каждого и панцирь добрый есть.

Действительно, одни кожемяки с кузнецами таких дел могли наделать, попробуй ворог попытаться пойти на приступ городских стен. Конечно, кожевенные мастерские, защищенные лишь высоким частоколом и несколькими караульными вышками, при этом были бы потеряны, но потом всем миром отстроили бы их заново.

Мальчишка Никифор превратился в умелого бойца, который к тому же без своих двоих друзей никогда не ходил, даже в храм Святовита. А уж когда эта троица от безделья шарилась по торгу, от них шарахались даже группы приезжих купцов, опасаясь их задирать. Запросто можно было отхватить от друзей люлей и весь торг потом просидеть с разбитыми губами, со сломанным носом или отбитыми почками. Девки при виде Никифора, Арне и Бьорна так и млели, позволяя этим парням мять себя на сеновале темными вечерами, сбегая от родителей ради чистой и пылкой любви, в процессе которой они оказывались то под одним, то под другим.

Узнав от Никифора о предстоящем походе, друзья по скорому обошли всех своих поклонниц и уставшие как волы после пахоты довольные заняли места в своих драккарах. Ладьи решено было не брать ради скорости передвижения. Загрузив с собой часть ремесленных изделий, которые разбирали племена в обмен на меха, огромный флот отправился в дорогу, приставая к берегам к селениям, славян, поселившимся рядом с рекой и с охотой спешащих на импровизированный торг, который позволял прикупить нужный товар, не выбираясь к далекому Новгороду. Основными товарами были стальные ножи и топоры, наконечники охотничьих стрел и женские украшения, в частности височные кольца и ожерелья, кольца из серебра.

Никифор, который торговался у одной такой веси, пытаясь за топор получить несколько шкурок куницы, до хрипоты споря с покупателем, огромным лохматым мужиком, который смекнул ценность шкурок и пытался расстаться всего лишь с парой, а не с пятью, как хотел Никифор, вдруг буквально онемел – на берег к приставшим лодкам вытолкнули девку лет пятнадцати. А привели ее двое, видно ее братья. В отличии от сестры, оба были просто страшны, напоминали лесных чудовищ, отсутствие красоты еще и усугубляли многочисленные шрамы, причем часть из них были от когтей диких животных.

Один из братьев зычно крикнул – Сестру готовы отдать за пару топоров! – затем второй обратил внимание на охреневшие рожи варягов и спешно добавил – и по ножу сверху!

Никифор взглянул в голубые глаза красавицы и будто утонул в них. Парня поразила дикая тоска в глубине глаз, видно девушка хорошо понимала, что ее ничего хорошего не ждет. Как рабыню ее попользует хозяин и пустит по кругу, взимая за это плату со своих.

Никифор со своим топором рванулся к девушке – Я ее беру! – повернувшись к друзьям, крикнул – Братья, дайте мне еще топор и пару ножей, я отдам за них серебром.

Получив плату братья подтолкнули сестру к покупателю, Никифор их остановил – Стоять! Я с вами еще не закончил.

Удивленные братья оторвали свои взгляды от полученных товаров и уставились на Никифора с немым вопросом.

Парень спросил у девушки – Как тебя звать, душа моя?

Та подняла голову и звонко произнесла – Накраса!

– Действительно, твое имя точно отражает твою красоту! – повернувшись к братьям, Никифор сказал – Я хочу провести свадебный обряд с вашей сестрой. Знайте, что Накраса теперь моя жена.

Один из братьев хмыкнул – Ну что же, родственничек, мы за сестру честно говоря рады. Вместо рабской участи, она наконец выйдет замуж. Ее из-за страшной худобы никто не хотел брать, даже в соседнем племени, в котором девиц очень мало, никто не позарился на нашу сестру. Вот уже два года как все ее ровесницы уже нянчат своих детей, а сестра скоро перестарком станет никому не нужной.

Второй брат хитро прищурился – Может свадебку обмоем, родственничек?

Арне подошел с бурдюком и подал его братьям – Возьмите и выпейте хмельного меда. Ваша сестра станет женой выдающегося варяга.

Накраса покосилась на теперь своего мужа и с любопытством разглядывала его чуб на выбритой до синевы голове.

Подошел Хельги с обнаженным торсом и мокрыми волосами – он только что воспользовался остановкой и вдоволь поплавал – Хороша девка! Я так понимаю, она продается?

Никифор будто опасаясь, что его Накрасу отберут, обнял ее – Это моя жена, Накраса. Хельги, проведи брачный обряд и объяви нас перед богами мужем и женой.

Дикие мужики с интересом уставились на молнии на груди у Хельги, не стесняясь чужаков, тыкали в грудь пальцами и обсуждали причину появления этой красочной картины на коже. Когда один из воев рассказал о происхождении на груди Хельги ветвистого дерева молний, все мужики поклонились Хельги, тот же вынул свой клинок и воткнул его в землю. Тут же вокруг образовался круг.

Хельги подвел к мечу молодую пару и поднял лицо к небу – Бог воинов, один из твоих воев выбрал себе жену, благослови его выбор и освети дорогу молодых! Перед лицом богов я объявляю эту пару мужем и женой!