Текст книги "Записки Мелового периода (СИ)"

Автор книги: Вадим Ледов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Крюк уселся на край обрыва, свесив ноги в зимних ботинках. Угораздило же их клочку земли, свалиться прямо на речное русло. Интересно, где теперь течет река? А, впрочем, не интересно. По крайней мере, сейчас, его интересует только одно – собственная жизнь. А она, вполне возможно, может оборваться уже совсем скоро, если, конечно, не удастся перехватить инициативу. Крюк задумчиво почесал синюю, с крестом, колокольню на груди. Достал сигареты, закурил. Настроение было паршивое – "Хер с ним со всем! Будь, что будет… Другого выхода, кроме, как лезть вниз, в этой нездоровой канители все равно не просматривается".

Получается, что они сами себя загнали в ловушку – забрались в этот чертов дачный поселок. Справа от поселка была низинка, которая из-за быстро растаявшего снега и вчерашнего ливня, превратилась в настоящее озеро. Конечно, завтра вода, скорей всего, уже спадет. Но это будет завтра, а сегодня там и на ходулях не пройти. Крюк с утра уже успел полазить по затопленным зарослям и отбросил эту идею – не хватало еще утопнуть сдуру. Идти влево – означало, угодить прямо в лапы преследователей.

То, что погоня продолжится, он нимало не сомневался. Вчера шакалам помешал ливень. А сегодня на небе ни облачка. Значит, уже к полудню, фраера доберутся до поселка. Теперь, когда он остался один, идти против десятка вооруженных мужиков, из которых несколько, вполне себе, матерых волков, было чистым самоубийством! А умирать ему совсем не хотелось, тем более так бездарно.

Швырнув бычок вниз, Крюк поднялся на ноги. Пора было заняться делом. Он размотал веревку, зацепил за ближайшую к обрыву осину, и начал скручивать ее в жгут. Мысли его были печальны: "Эх, вчера надо было валить отсюда, прямо под ливнем, отпугнувшим фраеров. Да, если бы не Гриня… Знать бы, что он все равно ласты склеит… А теперь только вниз, мать его… к этим чертовым тварям из болота. Понизу пройти вдоль края, до тех пор, пока не отыщется место, где можно забраться обратно. Пока его ловят тут, вернуться к институту, прихватить одну из баб, а лучше нескольких… вот тогда и можно будет поговорить по душам с мусором и бородатым хером.

Эти черти, конечно, найдут веревку, но вниз за ним, стопудово не полезут. Да и он бы ни в жизнь не полез, если б не напороли косяков. Как же так вышло? Взяли б мента в заложники, расклад был бы наш. А, этот бивень Кот, зарезал его, как барана… долбанный отморозок!.. и никакого толку! Всегда был беспредельщиком – чуть что, за пику да за ствол. Вот и грохнули его, что, впрочем, закономерно. Да если б только его, хер бы с ним, а то всех парней положили. И миром уже не разъехаться. Все теперь не в цвет!"

Вздохнув от безрадостных мыслей, Крюк подергал привязанную к осине веревку – вроде держит. Закинул за спину рюкзак с припасами, на шею повесил "Грозу". "Ну, с богом!" Перевалив через край, он стал осторожно спускаться по отвесной стене плато, вниз к проклятой чужой земле.

Глава 13

Дневник Майи 21.03.200…

«Сейчас около двух часов. Хочу рассказать о странном, возможно, знаковом событии, которое произошло сегодня утром. Оно случилось, когда охотники уже грузились в автобус. Тревогу подняли не люди, а вороны. До сегодняшнего дня они вели себя довольно тихо, вроде бы даже решили начать вить гнезда, раз все равно тепло. А тут подняли такой ор, даже через закрытые стеклопакеты было слышно. Я, естественно, выскочила во двор смотреть. Вороны гоняли какую-то странную птицу. Хотя, справедливости ради, следует отметить, что это "нечто", птицу совсем не напоминало, а было, скорей, похоже на воздушного змея. По крайней мере, хвост у нее был длинный и с ромбиком на конце. Летело это существо неровно, ныряя то вверх, то вниз. Так летают скорее летучие мыши, а не птицы. Зато настоящие птицы, то бишь вороны, носились и орали вокруг этого «змея» как оглашенные.

Кто-то из охотников, недолго думая, пальнул в непрошеного гостя – тот, кувыркнувшись в воздухе, свалился в кусты ольшаника за ангаром. Все, кто был в это время во дворе, кинулись бегом смотреть на «дичь».

Я кое-как протиснулась через толпу, и стала вместе со всеми рассматривать это странное существо. Первое впечатление было – как нелепо оно смотрится в кустах ольхи. Второе, что гость наш похож на вывернутый наизнанку зонтик – пара кожистых крыльев, полностью закрывали небольшое тело. Славка (это он стрелял) стволом винтовки приподнял крыло и выругался – тельце непонятного зверя было покрыто редкими рыжеватыми волосами, узкая длинная морда оканчивалась нехилой пастью, в которой виднелись острые зубы.

– Ни фига себе! Это ж птеродактиль! – сказал кто-то у меня за спиной. Действительно "ни фига себе" – руку могу дать на отсечение, еще ни один охотничий трофей в мире не рассматривался с таким ужасом и любопытством.

Я слышала возбужденные голоса окружающих, как сквозь сон, и постепенно, медленно, но отчетливо, у меня сформировалась одна единственная мысль – если допустить, что это действительно птеродактиль, то есть, летающий ящер, то вряд ли он здесь жил один… Значит, где-то неподалеку должны быть и другие? Я посмотрела на озадаченные лица Славки, Семенова, Ильи – похоже всем им в голову пришла примерно та же мысль».

Майя с тяжелым вздохом отодвинула от себя тетрадь с записями, потерла лицо ладонями. То ли голова болит, то ли плакать хочется, не поймешь. А, может быть, это у нее акклиматизация началась? Или приступ аллергии на летающих ящериц?

– Чего сидишь, вздыхаешь?

Девушка вздрогнула и обернулась. В дверях ее комнаты стояла Варвара Петровна.

– Давай пошли, пора ужин готовить! – как всегда напористо начала бывшая вахтерша. – Вставай, вставай. Сидеть некогда. Тем более что нам последние крохи собирать придется.

– Баб Варь, а можно я не пойду? А? Что-то мне нехорошо. Голова болит…

– Голова – это не беда. Голова пройдет. А если совсем худо – сходи к Алексею Федоровичу – он тебе клизму сделает, разом полегчает.

– Какую клизму? Вы чего, баб Варь?

– А такую, разве не знала, что клизма от начальства повышает рабочую активность? Вот знай! Нечего тут сидеть и киснуть. Пошли на кухню, я тебя чаем напою, попьешь горяченького – отпустит!

* * *

– Эх, думаешь у меня, старой, ничего не болит? – Варвара Петровна шла впереди, время от времени оглядываясь, проверяя плетется ли за ней Майя. – У меня и сердце, и печенки-селезенки и вообще весь ливер изнылся! И за всех наших, и за тех, кто остался там… – она махнула неопределенно рукой, но Майя поняла, что женщина имеет в виду «прошлый» мир. – Это у меня ни детей, ни внуков, деда своего прошлой осенью схоронила… Знаешь, как говорят? Одна голова не бывает бедна! А у людей, семьи там остались! Только если бы я так вот легла, и лежала, как Антонина Михайловна лежит…

– Какая Антонина Михайловна?

– Как, какая? Да кондукторша ж с автобуса… я к ней заходила, лежит, аж губы синие. Ни с кем не разговаривает. Боюсь, что и помрет скоро! Так вот, если бы я рядом легла, да вот Алексей Федорович рядком… а у него, между прочим, жена да две дочки там остались… да еще кто-нибудь под бок привалился – мы бы так считай, все и померли. И ящериц никаких не нужно! Только вот что я тебе скажу, девочка моя, до тех пор, пока шевелишься, хоть шажок да делаешь, значит, ты живешь. Как только лег – значит, считай, что помер! А ты еще молодая, это мне тут век доживать, а вы, может, и выскочите!

– Что вы такое говорите? – возмутилась Майя. – Какой век! Неужели вы думаете, что нам обратно не выбраться!

– Да что тут думать-то? Думай, не думай… Не своей волей мы сюда попали, и никто нас не спросит, сколько мы хотим тут сидеть! Может, еще сверху смотрят, да в кулак хихикают!.. Жить нам здесь, обживаться нужно. Ни на кого не оглядываясь!

Они, наконец, добрались до буфета. Там у плиты уже возилась Наталья, одна из институтских, женщина лет сорока пяти.

– Ну вот! – заявила Варвара Петровна. – Давай девочка, мой руки, повязывай фартук…

– А чай? – кисло осведомилась Майя.

– Сейчас будет тебе чаек! – вахтерша зажгла конфорку. – Все тебе будет! А знаешь, что мы с Натальей придумали? Мы сегодня пироги стряпать будем! Из кисельного концентрата… знатные пироги будут – как с ягодами! С утра уже и тесто завели… мука-то осталась!

* * *

За возней и стряпней настроение действительно поднялось. Да и с выпечкой Майя всегда любила возиться.

Постепенно в буфете собрались почти все женщины. И независимая Анна и лентяйки Светка с Маринкой и неприступная Альбина и даже охающая Фатима со своей распухшей ногой приковыляла. Что ни говори, а вместе не так страшно и тоскливо в огромном пустом здании. Варвара Петровна всех привечала, всем находила дело, всем придумывала занятие.

Первая партия пирогов была готова. Их разложили на большом противне и уже собирались сунуть в духовку – когда дверь в столовую неожиданно распахнулась и на пороге появилась Татьяна. Едва взглянув на нее, все поняли, что стряслось что-то очень неладное – волосы всклокочены, глаза заплаканы, подбородок дрожал, а саму колотило так, что пришлось опереться о дверной косяк двери, чтобы не упасть.

– Таня, что стряслось? На тебе лица нет! – кинулась к ней Варвара Петровна.

– Мальчики… я нигде не могу их найти… – она начала сползать вниз по косяку. Ее подхватили, усадили на стул, дали глотнуть воды.

– Говори толком, что случилось? – побросав дела, женщины столпились вокруг нее.

– Да я им… – Татьяна всхлипнула, – я же им… я запретила не то, что на улицу выходить, а и в окна высовываться… мало же какая нечисть залетит… они вроде бы послушались, только притихли как-то так. Я и в голову не взяла… Усадила их книжки смотреть, да пошла по делам… меня попросили разобрать там, на складе…

– Ты про «разобрать» потом расскажешь, ты про мальчиков…

– Ну вот!.. Через час прихожу – нету! Я уже все комнаты вокруг обежала… нигде нет! Ну, куда они могли деться? – она обводила окруживших ее женщин, затравленным тоскливым взглядом, словно требовала ответа на свой вопрос.

– Ты у Ильи спрашивала? Он же все время у входа торчит…

Татьяна подняла на Анюту полные слез глаза.

– Спрашивала… не видел он.

– Вот же бесенята, прости меня, Господи! – Варвара Петровна хлопнула себя ладонями по могучим бедрам. – Где ж они делись? Может, где по институту лазят? Из института-то им не выйти…

– Ага, – вмешалась Наталья, – держи карман шире… не выйти… Любое окно на первом этаже откроют и вылезут как миленькие! Я даже знаю где! В туалете!

– Ох, девоньки!.. – запричитала Татьяна, – ой, что же делать-то?

– Может они за ангаром? Так и сидят, эту летучую тварь смотрят?

– Да нужно еще в институте поглядеть, может, влезли куда, да уснули!

– Да закрыты ж все комнаты! Куда им лезть?!

– Ой, сыночки мои родненькие! Ой, сожрут же их! Твари кругом, летучие, ползучие!

– Да что ты болтаешь? Кто сожрет? Этот птеродактиль никого тяжелее мыши не утянет!

– Стойте! – тонкий голос Майи перекрыл общий гомон. – Вспомнила! Сегодня, когда разговор был про то, что продукты кончилось… мальчишки рядом со мной стояли и шептались… вроде что-то про рыбалку… Кажется они…

– Ой, мамочки!

– Ясно! Героями решили стать, от голодной смерти нас спасти.

– Да неужто ж они с обрыва решаться лезть?

– Там не надо с обрыва… там говорят, речка прямо под ним течет.

– Все, баста! – топнула ногой Анюта. – Раскудахтались! Может, они рыбы хотели наловить… может еще чего. Мало ли что им в головы взбредет! Искать надо везде! Все, давайте живее! Пошли к мужикам!

* * *

– Что? Где? Да вы что?.. – Илья был растерян. Женщины обступили его со всех сторон и галдели. – Да подождите вы! – наконец, разозлился он. – Устроили базар, понимаешь! Куда сбежали? Когда?

– Да кто ж их знает, оглоедов?! – заполошно голосила Варвара Петровна. – Мать хватилось, а их как корова языком слизала!

Анюта вытолкнула вперед Майю.

– Вот она слышала!

– Рассказывай! – обрадовался Илья. – А остальные замолчите ради бога!

Девушка, смущаясь и сбиваясь, пересказала ему, то немногое, что знала. Илья лихорадочно соображал. "Вот черт, что же делать? И Марек, как назло, куда-то запропастился! Бежать искать пацанов? Где, куда? Девица говорит, что может, к реке подались… Рыбку им вздумалось половить, засранцам!

– Так, дамы, подождите, не напирайте, дайте сообразить!

– Да чего соображать-то? Надо идти искать! Давай открывай двери!

– И куда идти? Где искать?

– Как куда? – удивилась Майя, а про себя подумала – "Такой здоровый, а не соображает!" К реке, конечно! Они ж туда собирались…

– Ты была там у реки? Знаешь хоть, где это? В какую сторону идти?

– Там! – наугад махнула девушка куда-то на юг.

– Там… – передразнил ее Илья. – Там лес! На машине не проедешь. Через лес надо идти… пешком!

– Васильев! – тон у Анюты был презрительный. – Я от тебя не ожидала! Бабы не боятся, а ты испугался… червяков с летучими мышами! Открывай дверь, мы сами пойдем. А ты сиди тут… охраняй… – она внезапно перегнулась через стойку и схватила связку ключей. Обернулась к женщинам и победно потрясла ей в воздухе. – Пойдемте девки! Обойдемся без этих горе – воинов!

– Аня! Ты чего, дура, что ли? – разозлился Илья. – Положи ключи на место!

– Щ-щас! – она сложила из своих длинных пальцев изящную фигу и помахала у него перед носом. – Пойдемте девчонки! – и направилась к выходу, издевательски покачивая бедрами. Женщины, загалдев, двинулись следом. Одна Майя в растерянности топталась возле турникета. Не таким она видела развитие ситуации. Действительно, топать голыми ногами, фактически по болоту, в которое превратились, после стремительного таянья снега, участки леса, куда-то на другой конец плато, даже неизвестно точно в какую сторону, теперь представлялось ей в высшей степени неразумным. Искать мальчишек, конечно, нужно, но не так как предлагает эта заполошная Анна, которую, кстати сказать, она сама же и спровоцировала. "Неужели я опять в роли провокатора? Да нет же… я-то тут причем, это мальчишки…" В голове у девушки словно что-то перещелкнуло. Она смотрела на женщин, высыпавших на крыльцо и что-то там обсуждающих, на Илью, который что-то говорил в мигающую огоньками рацию, и в душе у нее нарастало ощущение какой-то неотвратимости и необратимости грядущих событий. Их маленький социум приближался к очередной грани, через которую суждено перейти не всем.

Внезапно она поняла, что Илья уже некоторое время, что-то говорит, обращаясь к ней.

– Эй! Ты оглохла что ли?

– Что? – Майя потрясла головой, силясь отогнать от себя наваждение.

– Скажи им… женщинам скажи, чтоб никуда не расходились, я пробую связаться с Семеновым.

– Хорошо, – кивнула Майя и поспешила к выходу.

– Стой!

– Стою…

– Здесь рация не ловит ни черта! Я поднимусь на этажи, попробую оттуда. Останови их, я тебя умоляю! Не дай в лес уйти!

Чувствуя себя китайским болванчиком, Майя кивнула еще раз. Она совершенно не представляла, каким образом сможет удержать возбужденных женщин.

Илья, прыгая через две ступеньки, помчался на третий этаж. "Хоть бы дождались, вот же стадо бешеных овечек! А Анька-то хороша, дура и дура! Что на нее нашло?" Он пробежал коротким коридором и выскочил к торцевому окну. Одного взгляда хватило, чтоб понять, что ничего у него тут не выйдет. Именно то направление, которое было ему нужно, загораживал Корпус моделирования. Выругавшись и, от души стукнув кулаком по подоконнику, он решил все-таки попробовать, включил рацию. "Василий Иваныч! Василий Иваныч, слышите меня?" – переключил на прием, с надеждой вслушался в шипение эфира. – Нет ничего. Не берет сигнал. Что же делать? Лезть на крышу, вот что! Только бы чердак не был заперт! И эти клуши не разбежались".

По закону подлости, дверь на чердак, конечно же, оказалась закрыта. Илья затравленно огляделся. Ничего тяжелого, такого, чтобы помогло вышибить эту чертову дверь, вокруг не было. Попробовал плечом, осмотрел замок – хлипкий, но держит. И самое отвратительным было то, что дверь открывалась наружу. Чтоб выбить ее – придется разломать буквально в щепки. Он скептически посмотрел на свои, обутые в легкие сандалии, ступни. Да, подбитые кирзачи здесь были бы более к месту. Но что есть, то есть. Он вытащил из-за пояса Стечкин, чтоб не мешал, и аккуратно положил на подоконник. Отступил к краю площадки и с размаху пнул дверь ногой, целясь в район замка. Что-то затрещало, но и только.

Илья опять отступил и нанес удар другой ногой. Еще раз и еще. Толстая фанера держалась. Его охватило исступление. Не чувствуя боли, он бил снова и снова. Проклятый замок, проклятые обстоятельства, проклятая жизнь! Лопнул ремешок, и сандалия отлетела в сторону, но дверь, наконец, стала поддаваться. Еще один отчаянный удар, и нога, выбив кусок фанеры, провалилась внутрь. Он еле удержался, чтоб не упасть. Не хватало еще ногу сломать. Шипя от боли в горящих огнем пятках, Илья просунул руку в дыру, и немного пошарив на ощупь, открыл, так и не поддавшийся грубой силе, замок.

Чердак встретил его тьмой египетской – в нескольких шагах уже ничего не было видно. Пришлось потратить несколько драгоценных минут, пока глаза более-менее привыкли к темноте. Он огляделся – в обе стороны от двери, уходили, теряясь в темноте галереи, ряды двигателей вытяжной вентиляции. "Где же окно на крышу?" За все время работы в Институте, Илья оказался на чердаке в первый раз. "Вон вдалеке, кажется, что-то отсвечивает, слабое пятнышко света за одной из вентиляционных труб. Там окно!" Прихрамывая на обе ноги, и ощупывая темноту вытянутыми руками, Илья двинулся к нему.

* * *

Женщины сошли с крыльца и совещались, размахивая руками, в сторону предполагаемой реки. Майя поспешила к ним.

– Дотуда, с километр наверно будет, – говорила Наталья, – охотники рассказывали, что там стройка брошенная. Я это место знаю – грибы там всегда собираю в августе.

– Это где Лисьи Горки? – уточнила Варвара Петровна, и, получив утвердительный ответ, обрадовалась. – Так туда, даже я, старая раскоряка за полчаса дойду. Делов-то…

– Подождите! – вмешалась в разговор Майя. – Илья просил подождать! Он сейчас по рации свяжется с мужчинами…

– Бог с тобой, девонька! Да зачем же нам мужичков отвлекать? Они, небось, не грибы собирают, важным делом заняты! Нам бы лишь мальчишек найти…

– Неужели женщины сами ни на что не способны? – сказала Альбина неприязненным тоном.

– Действительно! – поддержала ее Анна. – Сами сходим и вернемся. Я думаю, больше часа это не займет. Заодно и посмотрим на реку эту. А ты, если боишься, можешь тоже оставаться… под охраной. У нас охранники смелые! От любой летучей мыши защитят, – она насмешливо прищурилась.

– При чем тут "боишься"?.. – Майя начала раздражаться. Что за бестолковые курицы. Неужели они ничего не понимают? В душе у нее крепло странное ощущение чего-то непоправимого, что должно произойти с ними. Словно маленький снежок, родоначальник будущей лавины, уже покатился с горки. – Я просто предлагаю подождать десять минут!

– Жди, – равнодушно сказала Анна и отвернулась от нее. Остальные тоже перестали ее замечать, увлекшись обсуждением деталей будущего похода. Кажется, эта идея им уже начала нравиться. Лица у всех, кроме Татьяны, были довольные. Как же, ощутили, наконец, свою нужность и смысл существования.

Майя беспомощно молчала, глядя, как женщины, направились к лесу.

Глава 14

С холма дачный поселок, был как на ладони. Представлял он собой рассеченный оврагом массивчик из нескольких десятков разномастных строений, от вполне приличных домиков из кирпича и камня, до покосившихся фанерных сараев. Вокруг них чернели пятна огородов в чахлой окантовке голых кустов и остовов плодовых деревьев, отделенные друг от друга хилым штакетником или мощными заборами. Вымощенные битым кирпичом и щебенкой дорожки разбивали поселок на несколько кривых геометрических фигур, назвать которые прямоугольниками можно разве что спьяну.

– Слышь, Иваныч! – Слава осторожно дотронулся до рукава Семенова. – Глянь туда… кажись дымок, или я ошибаюсь? – он показал на самый край поселка, где на отшибе, на взгорке, стоял маленький домик из красного кирпича.

– Сейчас проверим, – охотник навел бинокль. – Глазастый ты, Славка! Нет, не ошибаешься… похоже костерок жгут на огороде… – он замолчал, напряженно всматриваясь. – И кажись, в окнах что-то мелькает… Походу, там они!

– Что делать будем?

– Да что?.. Ничего пока, полежим, понаблюдаем…

Они полежали. Семенов убрал от глаз бинокль и о чем-то напряженно размышлял.

– Слышь, Славка?.. – охотник смущенно кашлянул в кулак.

– Иваныч! Ты опять?!..

– Да что опять? Куда жмурики-то делись?

– Ну, сколько можно уже?! Что ты хочешь от меня услышать? Я уже десять раз рассказывал: положили всех шестерых рядом в тенечке… Андрюху – автобусника, поставил могилку им копать… ну, не успел он, конечно. Попробуй, на шестерых-то вырой. Тут дождь… ну, не обратно же их везти? Все равно ж на следующий день собирались вернуться.

– Да ты успокойся Славка, я ж тебя не виню… Я просто понять хочу, куда они могли деться… что, встали и ушли?

– Я же говорю: бандиты унесли…

– Да за каким чертом, им это нужно – жмуров таскать?

– Я-то откуда знаю? – ярился Славка. – Что я им в голову залезу, этим отморозкам? Может, они их похоронить хотели по своему обычаю? Какому-нибудь, мусульманскому…

– И торчка с сержантом?

Слава только руками развел, мол, ничего добавить к вышесказанному не могу.

– Я вот, что думаю… – сказал после паузы Семенов, – их какие-то звери унесли…

– Да какие тут звери? Крупнее крысы никого нет…

– Не перебивай! – одернул его охотник. – Сам знаешь, что я не про земных зверей говорю!

– Да думал я про это… стены отвесные, по десять метров… что они, скалолазы что ли, звери эти?

– Во-первых, не везде десять – есть гораздо ниже, и ты это знаешь. Во-вторых, мы же с тобой спускались и поднимались… подожди не перебивай! И, наконец, в-третьих… сколопендры эти и как их… птеродактили, к нам уже проникли! Теперь очередь за остальными в гости пожаловать.

– Да звери, их тут же на месте жрать бы начали! Зачем тащить куда-то?

Семенов хмыкнул.

– Знать бы что, про здешних зверей…

– Слушай, Иваныч, а может все проще… смыло трупы ливнем в ближайший овраг… ведь потоп какой был, мама родная! Мы ж толком-то и не искали.

– Вот и я про то! Надо поискать… Следы поискать. Зверье оно всегда следы оставляет…

Сзади послышался громкий треск и невнятная ругань. Семенов поморщился.

– Славка, иди, скажи мужикам, чтоб потише себя вели, а то ходят чисто лоси. Пусть падают и отдыхают.

Внезапно ожила рация.

– Василий Иванович… – несся из динамика взволнованный голос, – слышите меня? Василий Иванович… слышите? Прием, прием!

– Илья? Слышу тебя хорошо! Что случилось?

– Слышите?! – обрадовался Илья. – Я уж думал, не дозвонюсь до вас! Не берет и не берет… пришлось аж на крышу залезть! Как у вас дела?

– У нас-то хорошо… А у вас, что такого стряслось, что ты по крышам лазишь?

– ЧП у нас!

Охотники переглянулись.

– Что за ЧП?

– Мальчишки сбежали! Женщины слышали, что они на реку, вроде собирались…

– Вот же черти мелкие, чего удумали! – Семенов в сердцах повернулся к Славе. – Нет, ты понял? Как некстати! – и в микрофон. – Что предпринимаешь?

– Да ничего пока… вот посоветоваться хотел… но хуже другое!

– Ну?

– Да женщины тут, как с цепи сорвались!.. непременно хотят идти их искать!

– Ты их не пускай!.. слышишь Илья? Не пускай! Скажи, мы немножко освободимся и сами…

– Да говорю, они не слушают! Что мне их привязывать что ли?

– Ты не суетись! Слышишь меня? Не суетись, Илюха, сейчас что-нибудь придумаем…

– Слышу… я думаю…

Внезапно голос Ильи пропал заглушенный громким шумом и треском.

– Что такое? – Семенов потряс рацию. Включил, выключил, покрутил настройку. Помехи были на всех диапазонах. – Что за притча? – он повернулся к напарнику. – Ты чего-нибудь понял?

Тот пожал плечами. Они посмотрели на ясное небо, без каких-либо признаков приближающейся грозы.

– Что за помехи? Откуда они взялись? Он что с крыши упал?

– Слушай, Иваныч!.. – Слава посмотрел на часы, – а я ведь вчера, что-то такое уже слышал, только значения не придал, думал – рация барахлит. А теперь гляжу… а время-то, тоже самое! Час семнадцать! И, главное, минут пять или десять так бухтела. А потом, ничего, снова заработала.

– Ладно, с рацией потом… Сейчас, быстро разбираемся с урками и назад к Институту… что-то у них там неладное. Давай, беги к Коле, выдвигаемся!

– Так может, подождем? Заработает связь… узнаем толком…

– Славик, Славик, некогда ждать! – Семенов подтолкнул напарника. – Что-то сердце у меня не на месте… боюсь, беды бы не было! Давай бегом!

* * *

Включив рацию на прием, Илья услышал только громкое шипение, перемежающееся, похожими на разряды, щелчками. "Блин, как же не вовремя!" Он постучал рацией по колену, и посмотрел на небо. Не то чтобы ни тучки – ни облачка! Ясная лазурь разлилась от одного горизонта до другого. Он глянул на дисплей – с аккумуляторами все в порядке, заряд почти полный… А это что такое? Индикатор входного сигнала зашкаливал. Причина помех была не в рации. Где-то рядом вдруг включился мощный коротковолновый передатчик. Бормоча проклятия неведомым глушилкам, Илья выключил рацию и сунул ее в карман. "Интересно знать, откуда тут мог взяться источник такого мощного сигнала?" Он поднялся на ноги и огляделся. Женщины так и стояли на краю стоянки, что-то обсуждая. Внезапно его привлекло какое-то движение. Что-то стремительно пересекло просеку теплотрассы метрах в трехстах от Института. Это было так неожиданно, что взгляд сперва скользнул дальше. И только потом пришло понимание, что двигаться в той стороне совершенно нечему и некому – люди уехали в противоположном направлении. А те, кто остался… Илья напряженно всматривался. Вот еще… и еще. Стремительные силуэты один за другим выныривали из одной стены леса, чтоб через несколько секунд раствориться в другой. Толком ничего не разобрать. Он скорее интуитивно, чем взглядом определял направление, в котором двигались неясные тени, то проявляясь, то опять сливаясь с тенями деревьев, снова выныривая уже ближе к Институту. Они идут сюда, и это не люди… Лишь спустя несколько минут, когда продолговатые силуэты непрошеных гостей показались в полосе редкого березняка, Илья, наконец, смог их разглядеть. От осознания увиденного, ему показалось, что мозг сейчас вскипит у него в голове, а глаза вылезут из орбит. Это были…

* * *

Майя вздрогнула и закрутила головой, пытаясь определить, откуда кричат. Мужчина на крыше. Стоит у самого края. Кричит и машет руками, пытаясь привлечь ее внимание. Да это же Илья. Что он так разоряется? Краем глаза, Майя заметила, что и остальные женщины повернулись и смотрят на него. Она попыталась разобрать слова, которые из-за порывов встречного ветра звучали неразборчиво.

– Внисти-т, внисти-т!.. ре-е!

"В Институт" – наконец, скорее угадала, чем расслышала Майя. Он кричит – "В Институт! Скорее!" Им угрожает какая-то опасность. Иначе он не стал бы так орать и махать руками, рискуя свалиться с крыши.

В следующую секунду Майя, как стороны, увидела себя кричащей что было мочи. Она просто дублировала слова Ильи, который к тому времени уже исчез с гребня крыши:

– В институт! Скорее, скорее!

Женщины, разинув рот, смотрели на нее, но почему-то не двигались. И тут Майя завизжала. Так, что чуть сама не оглохла. Как ни странно, это подействовало. Первой потеряла самообладание Марина. Она пробежала мимо Майи, испугано косясь на нее, словно та была опасной сумасшедшей. Следом кинулись остальные. На месте осталась только Анна. Встретившись взглядом с Майей, она покрутила пальцем у виска. "Идиотка!" – прочитала девушка беззвучные движения ее губ. И тут же забыла обо всем. За спиной у Анны совершенно беззвучно, как в кошмарном сне, показалось чудовище. Секунду назад его еще не было, а вот оно уже здесь. Не очень огромное такое чудовище – не четырехметровый монстр. Так – метра полтора в холке. Почему же оно казалось таким ужасным? Против воли, размышляя об этом, Майя начала пятиться, не отводя от него взгляда. Чудовище стояло на двух мускулистых ногах, слегка помахивая длинным толстым хвостом. В длину оно было гораздо больше чем в высоту. Непропорционально большая для поджарого тела голова, слегка приоткрытая пасть с кинжалами зубов. Болотного цвета шкура, усыпанная темными пятнами, напоминала военный камуфляж. Короткие когтистые передние лапы сжимались и разжимались. Наконец, Майя сообразила, что вызывало у нее такой ужас. Взгляд! Чудовище смотрело на нее, слегка повернув голову, одним глазом. Неподвижный взгляд янтарного глаза с вертикальным зрачком. Это его она видела сегодня во сне. А теперь видит наяву.

Майя продолжала пятиться. Ей казалось, что прошли минуты, пока продолжалась эта дуэль взглядов, хотя на самом деле пронеслось всего несколько секунд. В этот момент она встретилась глазами с Анной и увидела там отражение своего ужаса. И весь мир вокруг, как будто замер. Ни шороха ветра, ни птиц, только удары сердца, отдающие в висках. Как в замедленной в десятки раз съемке, Анна начала оборачиваться. Она оборачивалась, казалось, целую вечность, а оборвалось все в долю секунды. Почти неуловимый глазом прыжок и там, где только что стояла девушка, уже копошится на асфальте нечто бесформенное, рычащее, хлещущее воздух толстым хвостом. А во все стороны летят кровавые клочья. И, тогда Майя закричала. Закричала так, что казалось, сейчас вывалятся из рам остатки стекол!

Никогда она не бегала так быстро. Словно какая-то неведомая сила толкала в спину, в два, в четыре раза ускоряя движение. В голове была только одна мысль: "Только бы не упасть, только бы не упасть!" Спиной она ощущала погоню и понимала, что, если бег продлится еще несколько секунд, ей не уйти. И тут буквально влетела в дверь, умудрившись захлопнуть ее за собой. Сзади грохнуло так, словно в дверь ударили кувалдой. Ее преследователь, не ожидал такого коварства от глупой дичи, и не рассчитал скорости.

Майя в три прыжка преодолела вестибюль, и обернулась только возле турникета. Увиденное, заставило ее сердце в очередной раз сжаться от ужаса. Наспех забитая фанерой дверь не стала серьезной преградой, для чудовищ. И хотя одно из них, ошалело трясло башкой, пытаясь прийти в себя после таранного удара, другие уже спокойно, по-хозяйски входили в, пробитую их собратом, брешь.

Куда теперь? Тех нескольких секунд пока она думала, чудищам хватило, чтоб освоиться в незнакомых интерьерах и одно из них, прямо от входа сигануло к девушке через весь холл. Это так Майе от страха показалось, что через весь. В следующий миг она уже неслась вверх по лестнице. И вот тут-то удача, наконец, отвернулась от нее. Правая нога соскользнула со ступеньки, и девушка со всего маху распласталась посредине второго пролета. Хорошо еще руки успела подставить, не разбила лицо. Однако, когда она попыталась вскочить, чтоб продолжить бегство, тело пронзила такая боль, что слезы хлынули из глаз. Правая нога совершенно не слушалась. Майя застонала и, ухватившись руками за перила, попыталась подняться. Но и это ей не удалось – при падении отбила левый локоть. При попытках двигаться, поврежденные конечности взрывались острой болью. Сквозь перила девушка увидела, как запрыгнувшее на лестницу чудище, потеряло равновесие и свалилось обратно, чуть не сбив второго монстра. Огромные птичьи лапы с чудовищными когтями явно не были приспособлены для подъема по слишком узким и гладким для них гранитным ступеням.