Текст книги "Очерки по истории географических открытий. Географические открытия и исследования нового времени (середина XVII-XVIII в.). Том 3"

Автор книги: Вадим Магидович

Соавторы: Иосиф Магидович
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)

Глава 10.
АКАДЕМИЧЕСКИЙ ОТРЯД ВЕЛИКОЙ СЕВЕРНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ

Академия наук последовательно командировала для участия в экспедициях двух профессоров – историка Г.Ф. Миллера и натуралиста И.Г. Гмелина-старшего, адъюнкта Г.В. Стеллера и в помощь им пять студентов, «из коих, – как писал позднее М.В. Ломоносов, – один удался [С. П.] Крашенинников…». Работники этого Академического отряда получили задание: «географическое порядочное описание и осмотр или примечания о плодах земных и минералах и металлах и ботаническое, ежели найдутся, учинить».

Герард Фридрих Миллер выполнил в Сибири огромную работу по сбору исторических материалов. Он не сделал никаких географических открытий, но значение его организаторской деятельности по географическому исследованию Сибири нельзя переоценить, так как он был фактическим руководителем сухопутного (Академического) отряда. Г. Миллер и его геодезисты составили много карт страны, значительно более совершенных, чем имевшиеся в их распоряжении изображения этой огромной территории; они описали ряд крупных регионов, в том числе Якутию, и некоторые реки. Вскоре после возвращения в Петербург, в марте 1744 г., Г. Миллер закончил две монографии, оставшиеся в рукописи, – «Общая география Сибири» и «Особенная или специальная география Сибири». Несколькими статьями, опубликованными в 1737–1758 гг., он заложил прочное основание истории русских географических открытий и исследований в Северном Ледовитом океане и северной части Тихого океана; долгое время они оставались единственными работами по географии отдаленных восточных окраин России.

Гмелин-старший в Средней Сибири

В 1733 г. Иоганн Георг Гмелин в составе большого отряда прибыл в Тобольск, а оттуда поднялся по Иртышу до 51°50' с.ш. и, пройдя на юго-восток, описал Кулундинскую степь до Семипалатинска. Затем он исследовал северо-западную часть Алтая в районе Усть-Каменогорска, проехал оттуда в Барнаул, отметив плодородие почв края, и через Салаирский кряж прибыл в Кузнецк. Он спустился на лодках по р. Томи до Томска, прошел по долине Чулыма (система Оби) до Енисея, поднялся до Красноярска, а оттуда проехал в Иркутск.

^{И. Гмелин}

В 1734 г. И. Гмелин исследовал Забайкалье – низовье Селенги, берега Ингоды и Шилки от Читы до Нерчинска (на плотах), р. Аргунь на протяжении более 150 км. Зимой 1734–1735 гг. он ездил по Ангаре до Братска и обследовал пороги реки. Затем зимним путем он проехал через Илимск в Усть– Кут на Лене и, повернув на юг, добрался до устья р. Илги (у 55° с.ш.). Весной 1735 г. он на судне спустился до Якутска, сделав боковой маршрут по Витиму до р. Мамы для изучения крупных слюдяных месторождений. И. Гмелин дал характеристику гор по берегам Витима, став первым исследователем Северо-Байкальского нагорья. По Лене он описал ее берега до Олёкмы, в том числе щеки (береговые крутизны). В 1736–1737 гг. он изучал месторождения Якутского края.

В августе 1738 г. И. Гмелин отправился из Иркутска на судах вниз по Ангаре до Енисея, подробно обследовал пороги. Зимовал он в Енисейске, а весной 1739 г. сплыл по Енисею до Туруханска; он первый описал северный отрог Енисейского кряжа и рукава Енисея ниже Туруханска. Поднявшись затем до Красноярска, И. Гмелин проехал оттуда на запад до Ачинска, повернул на юг и посетил рудники межгорной Минусинской котловины, ограниченной на юге хребтами Западного Саяна. От Абакана он на плотах сплыл по Енисею до Красноярска, охарактеризовав берега реки между этими пунктами. Зиму он провел в Томске, в 1741 г. пересек Барабинскую степь, кратко описал рельеф и озера края и добрался до Тюмени, а зимой ездил в Тобольск. Маршруты по Сибири позволили ему выявить различие в рельефе, флоре и фауне регионов, расположенных к западу и востоку от Енисея. И. Гмелин первый отметил это в предисловии к своей пятитомной работе «Флора Сибири»[72]72
  Как заметил Карл Линней, один Гмелин и все остальные ботаники того времени открыли равное количество растений.


[Закрыть]. (Петербургская АН в 1747–1769 гг. издала на латинском языке лишь четыре тома.) Вслед за И. Гмелиным ученые стали выделять Западную и Восточную Сибирь – такое членение сохраняется и поныне. Правда, границей между Европой и Азией он предлагал принять не Уральские горы, а Енисей, следовательно, считал, что Западная Сибирь относится к Европейской части России.

В 1742 г. И. Гмелин исследовал Урал, в основном восточный склон, примерно от 50°30' с.ш. до 60° с.ш. В Петербург он возвратился в начале 1743 г., закончив свое десятилетнее путешествие по Сибири.

В 1747 г. И. Гмелин получил годичный отпуск для поездки на родину, но не вернулся из Германии. Свои исследования он опубликовал на немецком языке в четырехтомной работе «Путешествия по Сибири с 1733 по 1743 г.». (Гёттинген, 1751–1752.) Обобщив сведения, полученные от многих промышленных и торговых людей, краеведов, как мы теперь говорим, и сопоставив эти данные с личными наблюдениями, он создал первую орографическую схему Южной Сибири. Между верхними течениями Иртыша и Оби он выделил «Алтайский хребет» (Алтай), между верховьями Енисея и Байкалом – Саянский хребет (Западный и Восточный Саяны). От этих горных сооружений, по Гмелину, к северу отходят отроги (Салаирский кряж и Кузнецкий Алатау). Главным водоразделом бассейнов Тихого и Северного Ледовитого океанов И. Гмелин считал Становой хребет, начинающийся в «Мунгальской земле» (Монголии) и заканчивающийся на крайнем северо-востоке Азии[73]73
  Такая схема (с некоторыми изменениями), как это ни парадоксально, продержалась примерно до середины нашего века. Заменить устаревшую концепцию удалось лишь в последние три десятилетия – после выполнения комплексных геолого-географических исследований.
  “' 041 [1КИ НО ИСПфИН


[Закрыть].

Итак, И. Гмелин доставил первые научные сведения об Алтае, Кузнецком Алатау, Салаире, Западном Саяне, Становом и Яблоновом хребтах, Кузнецкой и Минусинской котловинах. Он был вторым – после Мессершмидта – научным исследователем Среднесибирского плоскогорья, Прибайкалья и Забайкалья. Гмелин продолжил его работы по изучению вечной мерзлоты и создал в Сибири первые метеорологические станции.

Исследования Стеллера и Крашенинникова

Георг Вильгельм Стеллер, зоолог и врач, был зачислен в 1737 г. как адъюнкт Академии наук по его просьбе во Вторую Камчатскую экспедицию. В сентябре 1740 г. он прибыл на Камчатку, в Большерецк, а оттуда в конце марта 1741 г. добрался до Петропавловска.

В июне он вышел в плавание вместе с Берингом на «Св. Петре», а 20 июля подошел к о. Каяк. За 10 часов, проведенных там, Стеллер отметил мягкость климата острова по сравнению с Камчаткой, расположенной на 10° южнее, и сделал вывод, что к северу от Каяка (за 60° с.ш.) простирается суша, защищающая остров от северных ветров. За такое короткое время Стеллер описал 163 вида растений и животных Каяка. Словом, он стал первым ученым-исследователем Северо-Западной Америки.

На обратном пути Стеллер высаживался на один из Шумагинских о-вов (видимо, Нагай), описал его фауну и собрал небольшое количество противоцинготных растений. Он дал первую этнографическую характеристику алеутов. Во время тяжелой зимовки на о. Беринга Стеллер изучил его физическую географию и фауну и набросал одну из важнейших своих работ – «О морских животных», где впервые описал морскую (стеллерову) корову, сивуча, морского кота (рыба семейства скатов-хвостоколов) и калана (камчатского бобра), а также «сухопутных» голубых песцов. С остальными уцелевшими моряками 26 августа 1742 г. он вернулся в Петропавловск.

Стеллер прожил на Камчатке в общей сложности два года, исследуя ее природу и население. Интерес представляет его «Описание земли Камчатки, ее обитателей, их нравов, имен, образа жизни и различных обычаев» (1744); оно сильно уступает работе на ту же тему С.П. Крашенинникова, материалами которого он частично воспользовался.

Однако Стеллер все же дал некоторые дополнительные сведения о полуострове, в основном о его рельефе. Он первый правильно указал, что к западу от Главного (Срединного) хребта Камчатки вдоль Охотского моря простирается неширокое, низменное, «слабо наклоненное, мшистое» пространство, дренируемое множеством мелких рек; что на востоке полуострова имеются «другие большие горы, [которые] тянутся с юга-запада на северо-восток, спускаются многочисленными длинными шпицами и мысами в море и образуют значительные изгибы» берега. В Охотск Стеллер прибыл в 1743 г., провел в Сибири еще около трех лет и на пути в Петербург умер «от горячки» в Тюмени в 1746 г.

^{С.Крашенинников}

Студент академии Степан Петрович Крашенинников, сын солдата, был «из числа тех, кои ни знатною природою, ни фортуны благодеянием не предпочтены, но сами собою, своими качествами и службою, произошли в люди, кои ничего не заимствуют от своих предков и сами достойны называться начальниками своего благополучия» (Г. Миллер). Зачисленный во Вторую Камчатскую экспедицию и прикомандированный к И.Г. Гмелину, он в 1733–1736 гг. путешествовал с ним по Сибири.

В 1737 г. С. Крашенинникова направили из Якутска на Камчатку. Он прибыл в Охотск и в начале октября перешел морем в Большерецк. Во время перехода судно дало течь, в воду сбросили почти весь груз, в том числе и чемодан с бельем С. Крашенинникова: «И больше у меня не осталось, – писал он в первом (с Камчатки) рапорте, – как только одна рубашка, которая в ту нору на мне была».

На Камчатке русские тогда строили только курные избы, но и такие «черные» жилища казались студенту уютными, так как, случалось, его помещали в каморку, в которую «…пущается тепло окнами из черных изб. Но в оных каморках зимою как ради стужи, так и ради угару жить невозможно…»[74]74
  Цит. здесь и далее из работы С. Н. Крашенинникова «Описание Земли Камчатки».


[Закрыть]. Его зачислили на хлебное довольствие, но жалованья не платили два года забыли прислать приказ из Охотска. А когда (в 1741 г.) Стеллер прибыл на Камчатку, то Крашенинников получил двести рублей за два года, но его сняли с хлебного довольствия. В таких условиях студент начал и с несколькими помощниками из служивых, т. е. солдат или казаков, за четыре года завершил всестороннее исследование Камчатки (площадь полуострова 370 тыс. км²).

В 1738 г. С. Крашенинников дважды пересек полуостров в его южной части. Весной, посетив долину р. Паужетки, левый приток р. Озерной, он обнаружил и впервые описал камчатские гейзеры, бьющие «во многих местах как фонтаны, но большей части с великим шумом, в вышину на один и на полтора фута». Вторую группу гейзеров, «вода [которых] бьет вверх аршина на два [1 м 42 см] с великим шумом», он отметил в долине р. Банной, бассейн р. Быстрой[75]75
  В настоящее время деятельность гейзеров обоих районов значительно ослабела. Крупные горячие фонтанирующие источники, аналогичные гейзерам Исландии, п. Северного (Новая Зеландии) и США были открыты Т.И. Устиновой в 1944 г. в долине р. Гейзерной, приток р. Шумной, близ вулкана Кихниныч.


[Закрыть].

Между устьями р. Большой и Авачинской губой, немного не доходя до нее, он обследовал Авачинскую Сопку. Вернувшись в Большерецк той же дорогой, он осмотрел юго-западное побережье Камчатки, но не дошел около 60 км до мыса Лопатки (Курильское озеро посетил один из его служивых).

В ноябре 1738 – апреле 1739 г. С. Крашенинников прошел от устья Большой вдоль западного берега Камчатки до 54°30' с.ш., по долине р. Колпаковой поднялся до Срединного хребта, перевалил его, дошел до верховья Камчатки, а по ней спустился до устья и, таким образом, пересек полуостров в третий раз – в северо-восточном направлении. Затем осмотрел восточный берег до Авачинской губы и пересек Камчатку в четвертый раз, возвращаясь в Большерецк. В августе 1739 – марте 1740 г. С. Крашенинников в пятый раз пересек полуостров, пройдя от Большерецка до Нижнекамчатска, и обследовал северо-восточное побережье до устья р. Караги (против о. Карагинского).

По расспросным данным, С. Крашенинников собрал сведения о жителях этого острова (племя ительменов), исчезнувших в XIX в. по невыясненным причинам, и записал ряд слов их диалекта. Затем он в шестой раз пересек Камчатку в северной, самой узкой ее части. Изучив северо-западный берег от р. Лесной до Тигиля, он в седьмой раз пересек полуостров в восточном направлении до Нижнекамчатска. Вернулся он в Большерецк пройденным уже ранее путем, закончив восьмое пересечение Камчатки.

^{Маршруты С. Крашенинникова по Камчатке}

В конце 1740 г. С. Крашенинников в девятый раз пересек полуостров – от Большерецка до Нижнекамчатска, а в феврале – марте 1741 г. совершил десятое пересечение. Он поднялся по р. Камчатке до Верхнекамчатска, вышел затем к Охотскому морю (у 55° с.ш.) и обследовал берег до Большерецка.

Десятикратное пересечение полуострова дало Крашенинникову основание для обобщенной характеристики его рельефа: «Камчатский мыс [полуостров] по большей части горист. Горы от южного конца к северу непрерывным хребтом простираются и почти на две равные части разделяют землю [Срединный хребет]; а от них другие горы к обоим морям лежат хребтами… Низменные места находятся только около моря, где горы от оного в отдалении, и по широким долинам, где между хребтами знатное расстояние…» (долина р. Камчатки). С. Крашенинников проследил Срединный хребет приблизительно на 900 км (длина его 1200 км).

Впервые весь этот водораздел многочисленных коротких рек, принадлежащих бассейнам Охотского и Берингова морей, нанесен на карту в 1742 г., очевидно, по материалам Г. Стеллера и С. Крашенинникова. Автор ее – уже упоминавшийся нами Я. Линденау. Ему, между прочим, принадлежит первая характеристика Парапольского дола – узкой и длинной (425 км) межгорной впадины, отделяющей Пенжинский хребет, также показанный на его карте, от Корякского нагорья.

С. Крашенинников описал четыре восточных камчатских носа (полуострова) – Шипунский, Кроноцкий, Камчатский и Озерный – и образуемые ими заливы – Кроноцкий, Камчатский и Озерный, а также ряд бухт (Авачинская и др.). Он проследил течение крупных рек, в том числе Камчатки (758 км), описал ряд озер, включая Нерпичье и Кроноцкое. «Что касается до огнедышащих гор и ключей, то едва может сыскаться место, где бы на столь малом расстоянии… такое их было довольство»[76]76
  На Камчатке 28 действующих вулканов. На Курильских о-вах – 38, но С. Крашенинников тогда этого не мог знать.


[Закрыть]. Он лично исследовал почти все высочайшие «горелые сопки» – Авачинскую, Корякскую, Кроноцкую, вулкан Толбачик, поднимающиеся на 2741–3682 м над уровнем моря, и величайший действующий вулкан Евразии – Ключевскую Сопку (4750 м).

Общая длина пройденного С. Крашенинниковым камчатского побережья – более 1700 км, а внутренних учтенных маршрутов – более 3500 км. Не осмотрены им только два береговых участка: западный, между 55 и 58° с.ш., и юго-восточный – от мыса Лопатки до 53° с.ш., всего около 700 км. При этом он один представлял собою комплексную экспедицию, выступая то как геолог и географ, то как ботаник и зоолог, то как историк и этнограф, то как лингвист.

В июне 1741 г. С. Крашенинников оставил Камчатку и через Сибирь вернулся в Петербург в конце 1742 г. В апреле 1750 г. он был утвержден «профессором натуральной истории и ботаники», т. е. стал академиком.

В 1751 г. он закончил «Описание земли Камчатки» – монументальный труд, лучшее в мировой литературе XVIII в. страноведческое описание малоизвестной земли, но оно увидело свет лишь в 1756 г. – через год после его смерти. Эта работа вскоре была переведена на четыре европейских языка, стала образцом для нескольких поколений географов и сохранила большое значение до нашего времени.

Глава 11.
РУССКИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ КАЗАХСТАНА, СРЕДНЕЙ АЗИИ И КАВКАЗА (КОНЕЦ XVII-XVIII ВЕК)

Посольства Неприпасова и Скибина

В 1691 г. в плен к русским попали два знатных феодала (мурзы), приближенные казахского хана Тауке, владевшего Средним жузом[77]77
  Жуз (устаревшее название «орда») – группа казахских племен и родов, населяющая определенную территорию. Средний жуз занимал большую часть современного Казахстана, кроме западных областей и Семиречья.


[Закрыть]. В следующем году к нему в город Туркестан из Тобольска направилось посольство Андрея Неприпасова. Воспользовавшись торговым путем, он прошел в общем на юг по р. Вагаю до истоков и по р. Ишиму до его колена. Затем А. Неприпасов форсировал р. Ишим и через верховье р. Тургай проследовал далее на юг по западной окраине Казахского мелкосопочника и нижнему течению р. Сарысу. Южнее низовьев р. Чу он пересек хребет Каратау и прибыл в Туркестан.

Хан Тауке задержал А. Неприпасова в качестве заложника и обратился к русским властям с грамотой, содержащей просьбу возобновить дружеские отношения и освободить мурз. В ответ в Туркестан в начале апреля 1694 г. отправилось другое русское посольство, возглавлявшееся тобольским казаком Федором Любимовичем Скибиным. Двигался он путем А. Неприпасова и отмечал наиболее характерные особенности дороги: «многие грязные речки»[78]78
  Здесь и далее цит. по сб. «Русский архив», вып. 1. М., 1867, с. 395–402.


[Закрыть], дубравы и боры левобережья Вагая, топкие и мелкие болота в его верховьях, колено р. Ишим («лука Улутугай»); по расспросам выяснил, что к востоку от дороги находится сравнительно крупное озеро (Тенгиз), а на той же широте к западу другое (Сарыкопа), в которое впадает р. Тургай; отметил горный массив восточнее линии маршрута – «камень Улутау» (высота до 1133 м), сообщил о пустыне – западной части Бетпак-Дала; собрал первые сведения о бассейнах р. Сарысу и р. Чу, текущей с востока почти в широтном направлении и за полдня пути до р. Сарысу уходящей «озером под землю» (р. Чу действительно теряется во впадине Ащиколь).

22 июля, пройдя по «голой степи» с мелкими озерами, орошаемой пересыхающими реками и речками, близ которых «по пескам… растет древо соксоун [саксаул], а большого леса никакого нет», Ф. Скибин прибыл в Туркестан. Хан Тауке задержал и его, заточив в тюрьму вместе с А. Не-припасовым, вскоре умершим. В неволе Ф. Скибин пробыл 15 месяцев, а в октябре 1695 г. совершил удачный побег и через Бухару пешком добрался до Хивы, где тайно прожил три месяца. В конце марта 1696 г. через плато Устюрт он направился к низовьям р. Яика (Урала), далее – в Уфу, а в начале июля достиг Тобольска.

По материалам статейного списка Ф. Скибина и его рассказам картограф С.У. Ремезов составил чертеж – первую схему гидрографии Северного и Центрального Казахстана.

Каспийские экспедиции первой четверти XVIII века

^{Первая схема гидрографии Северного и Центрального Казахстана (эскиз карты С. Ремезова)} 

Петр I надеялся через Каспий проложить путь в Среднюю Азию и Индию. Но имевшиеся в его распоряжении карты этой акватории не удовлетворяли молодого царя, и в 1699 г. он направил на Хвалижское море капитана астраханского морского флота Еремея Мейера для составления общего чертежа Каспия. В 1704 г. Е. Мейер представил свою карту царю и приложил к ней описание Каспия. Работа Е. Мейера не увидела света, возможно, из-за его гибели в 1705 г. во время восстания стрельцов в Астрахани, а может быть потому, что она не отвечала требованиям Петра 1. В 1714 г. он поручает гвардии канитан-поручику Александру Черкасскому[79]79
  При рождении названный Жансохом, он имел и другое (мусульманское) имя – Девлет-Гирей или Девлет-Кизден.


[Закрыть], кабардинскому князю, воспитанному в России, составить новую карту Каспия. Он должен был с отрядом в 1500 человек ехать «от Астрахани возле левого берегу [морем]… и делать карту как берегу морскому, так и рекам и пристанищам».

Осенняя экспедиция 1714 г. оказалась безрезультатной. В апреле 1715 г. А. Черкасский во главе эскадры из 20 бригантин вновь вышел в море. Он проследил и описал весь северный и восточный берега Каспия до его юго-восточного угла. Во время похода вдоль восточного побережья за мысом Песчаным (у 43° с.ш.) он обнаружил залив, названный его именем, описал к югу от него, за мысом Ракушечным, Казахский залив и, по расспросным данным, Кара-Богаз-Гол, у 41° с.ш. Он посетил затем «Красные Воды» (это название заливу дано им), где опросил местных туркменов и, не совсем правильно поняв их, сделал вывод, что Амударья впадала сравнительно недавно в Каспийское море. А. Черкасский даже «отыскал» ее прежнее устье, а его разведчики собрали сведения, будто хивинцы запрудили устье, из-за чего река потекла в Аральское море. Следуя на юг, Черкасский прошел мимо о. Челекен[80]80
  Во второй четверти XX в из-за падения уровня Каспийского моря Челекен превратился в полуостров


[Закрыть] до Астрабадского (Горганского) залива.

Рассказ о недавнем заграждении течения Амударьи основывался на местной туркменской легенде, но об этом узнали только впоследствии. Во всяком случае, один важный географический результат был достигнут: А. Черкасский правильно установил, что – по крайней мере во время его посещения – Амударья впадает не в Каспий, а далеко к северо-востоку – в Аральское море.

В Астрахань А. Черкасский вернулся в конце октября «со всеми во благополучии», не потеряв ни одного человека. Тотчас же он сообщил Петру I: «…сделана карта оным местам, где мы были», т. е. северного и восточного берегов. На приложенной же к письму карте изображалось все Каспийское море.

Не доверяя карте, составленной А. Черкасским, Петр I в 1719 г. приказал снарядить новую экспедицию для съемки Каспия под начальством Карла Петровича Вердена, пленного голландца, состоявшего раньше штурманом на шведском флоте (на русскую военно-морскую службу его приняли в качестве гидрографа). Помощником его был назначен Федор Иванович Соймонов. Летом 1719 г. на трех шнявах (двумачтовых судах) и двух ботах экспедиция вышла из Астрахани и к осени провела опись западного берега моря до устья Куры. «От устья Волжского… берега низки до Кумского прорана [устья], из которого протекли в море многие протоки и частые заливцы…» (Ф. Соймонов). До наступления зимы – к 9 октября – на шлюпках К. Верден и Ф. Соймонов успели описать дельту Волги. Летом 1720 г. они обследовали и закартировали часть западного и все южное побережье Каспия между устьями Куры и Горгана, связав таким образом свою съемку с работой Черкасского. Общая длина заснятой за два летних сезона береговой линии составила более 2,5 тыс. км. В результате они создали «Картину плоскую моря Каспийского», впервые дающую приблизительно верные контуры величайшего озера Земли. С наибольшим искажением было изображено восточное побережье.

Карту моря исправила Каспийская экспедиция Ф. Соймонова 1726 г. В частности, он видел вход в Кара-Богаз-Гол, но не решился войти в залив, так как боялся потерпеть крушение. За полгода он обошел все берега Каспия. По материалам экспедиции Ф. Соймонов составил «Описание Каспийского моря от устья реки Волги до устья реки Астрабадской» (Горган) с генеральной картой моря и атласом частных карт.