Текст книги "Откровение Валерия Сидоркина"
Автор книги: Вадим Астанин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
– Тогда поторопимся, – сказал Генерал. – Давайте сюда деньги, – скомандовал он кассиру.
Кассир, не мешкая, принялся выкладывать из сейфа на стойку мешки, полные звонкой монеты.
– Всем не двигаться, – крикнул, уходя последним, Механик и выстрелил в потолок, – пять минут!
– Второй раз на неделе, – жалобно сказал кассир. – Нервы ни к чёрту. Уволюсь!
Засада ждала компаньонов на выезде из Ларсон-Сити. Серьёзность намерений противной стороны недвусмысленно демонстрировала крытая повозка, развёрнутая поперёк дороги, в которой был установлен крупнокалиберный пулемёт и пятнадцать конных стрелков. Засаду возглавлял шериф Ларсон-Сити. Он располагался на повозке рядом с пулемётом. Пятнадцать конных стрелков, виртуозов огнестрельных дуэлей, непринуждённо держали компаньонов на прицеле своих двенадцатизарядных автоматических винтовок, готовые по первому приказу шерифа стрелять на поражение.
– Куда торопитесь, парни? – по-приятельски осведомился шериф, промокая вспотевший лоб носовым платком.
– Домой, шериф, – отвечал Генерал, придерживая ручным тормозом коня, готового пуститься вскачь. Конь горячился, перебирал ногами и привставал на дыбы.
– А что у вас в седельных сумках, господа? – продолжал спрашивать шериф.
– Мелочь разная, – уходил от прямого ответа Генерал, – так сразу всего и не упомнишь!
– Сдается мне, джентмены, что вы меня обманываете, – сказал шериф и многозначительно погладил ствол пулёмёта. – Сдаётся мне, что в сумках ваших вполне конкретная поклажа.
– Какая же, шериф? – крикнул Генерал.
– Сами знаете, мистер. Та, которая совсем недавно лежала в банковском сейфе.
– Ошибаетесь, шериф, – отвечал Генерал прикидывая в уме шансы избежать перестрелки.
По всему выходило, что столкновение с законниками предотвратить наверняка не удастся. Генерал подал сообщникам условный знак. Компаньоны выхватили револьверы. Пятнадцать виртуозов огнестрельных дуэлей дружно нажали на спусковые крючки своих двенадцатизарядных автоматических винтовок. Шериф споро залёг под повозку. Пулемётчик открыл шквальный огонь. Налетчики, дерзко гарцуя перед засадой, палили с двух рук по законникам. Ураганная стрельба длилась несколько минут. Первыми не выдержали налётчики. Они не успевали быстро перезаряжать оружие. Генерал выкинул белый флаг. Помощники шерифа опустили винтовки. Пулемётчик снял на две трети опустошённую патронную коробку. Шериф выбрался из-под повозки.
– Наигрались, парни? – брюзгливо пошутил шериф.
Генерал спрыгнул на землю.
– Вполне, – сказал он, протягивая шерифу руку. – Редкий грабёж обходится без перестрелки.
– Сколько взяли? – деловито спросил шериф.
– Двести пятьдесят, – ответил Генерал, – тысяч. В золотом федеральном стандарте.
– Мистер Палмер! – громко позвал шериф. Из повозки вылез страховой агент Палмер, прижимая к груди тощий портфельчик.
– Эти честные и добропорядочные граждане, – сказал страховому агенту шериф, – оказали закону неоценимую услугу, отбив у грабителей украденные в Первом Трансгалактическом деньги. Общей суммой в двести пятьдесят тысяч золотой монетой.
– Каждая номиналом в сто кредитов, – добавил Генерал.
– Похвальное усердие, – отходя от оглушительной пальбы сказал мистер Палмер.
– Каков процент вознаграждения в случае возвращения похищенного?
– Первый Трансгалактический выплачивает гарантированно тридцать процентов от возвращённой суммы, шериф.
– Каковые тридцать составляют…
– Семьдесят пять тысяч золотых в федеральном стандарте, кредит к кредиту.
– Джентмены, несите мешки, – распорядился Генерал.
– Мистер Палмер, – сказал шериф. – Примите по счёту. – Расчёт, как обычно, на месте? – уточнил он. Мистер Палмер сухо кивнул в ответ.
Шериф подошёл к Генералу.
– Как будем делить?
– Как обычно, половина на половину.
– Пятьдесят на пятьдесят? Неравноценный обмен, – сказал шериф, – у меня больше людей.
– Это не мои проблемы, – сказал Генерал.
– С некоторых пор вот это всё стало нашей общей проблемой, – шериф зло ткнул пальцем Генералу в грудь. – Кое-кто наверху начинает кое в чём сомневаться и задавать неудобные вопросы.
– Твоё предложение? – не сморгнув глазом, спросил Генерал.
– Шестьдесят на сорок, – сказал шериф. – И учти, я всё равно в накладе.
– Проблема не наша, – безразлично повторил Генерал. – а твоя.
– Моя, – согласился шериф, – В этот раз моя.
Мистер Палмер, сидя на расстеленной попоне, сноровисто пересчитывал реально украденные и мнимо возвращённые Первому Трансгалактическому банку деньги.
Гарпунёр
Это был совершенно новый тип буксировщика. В боковой проекции он напоминал зубило, к острому концу которого была пристыкована автономная буровая платформа. Корабль собирали в открытом космосе, на Международных Лунных стапелях и, прежде чем отправиться к месту приписки, в систему марсианских орбитальных предприятий, он совершил несколько испытательных полётов, после чего был передан Конгломерату горонодобывающих компаний. Конгломерат, объединивший несколько американских, европейских, российских и китайских корпораций, вёл добычу полезных ископаемых в Главном поясе астероидов, расположенном между орбитами Марса и Юпитера. Кроме того, Конгломерату принадлежал комплекс орбитальных горноперерабатывающих фабрик и металлургических заводов на Марсе и Луне, а также флот грузовых, грузопассажирских планетолётов и специализированных космических судов: танкеров и рудовозов.
Александр Потапов вытащил из нагрудного кармана комбинезона направление и отдал полицейскому офицеру, дежурящему у входа на причал малых орбитальных космоскафов. Полицейский выглядел устрашающе. Он был облачён в экзоскелетный тактический доспех и держал в левой руке дубинку-парализатор. Кроме дубинки, у полицейского были: два автоматических пистолета в открытых набедренных кобурах, четыре светошумовые гранаты на поясе, цилиндрический контейнер-распылитель со слезоточивым газом, наручники в чехле, считыватель электронных карт-ключей и планшетный компьютер, прикрепленные к нагрудной керамической пластине. Чего не хватало полицейскому, – так это полагающейся ему по штату импульсной автоматической винтовки. Хотя нет, автоматическая импульсная винтовка присутствовала, точнее присутствовали, в количестве двух единиц. Они мирно покоились в стойках рядом с напарником полицейского, заграждающего выход. Напарник сидел за управляющим терминалом и смотрелся вполне себе мирно. Молодой улыбчивый парень, в повседневной тёмно-синей форме. Он смотрел на немного оробевшего Потапова слегка ироничным взглядом. Надо признать: Потапов терялся при виде полицейских. Дома, на Земле, полиция, конечно, существовала, но существовала она как-то незаметно, если не брать врасчёт инспекторов дорожно-патрульной службы. Здесь же полицейские встречались буквально на каждом шагу, причём большинство из них было экипировано так, словно готовилось разгонять толпы разозлённых демонстрантов, либо отражать нападение террористов, а может и диверсантов. Либо готовилась к вторжению не знающих пощады инопланетян.
Кажется, что вся полиция мира дружно отправилась в космическое пространство.
В глазах рябило от нашивок и надписей на доспехах с аббревиатурой "UPF", означавшей "United Police Force". "Объединённые Полицейский Силы". "ОПС". Однако в уме у Потапова непроизвольно возникала иная расшифровка этого буквенного сокращения. Организованное преступное сообщество. Как сообщала Большая российская энциклопедия: "Организованное преступное сообщество (сокр. "ОПС") – есть организованная преступная группа (организация), созданная для совершения особо тяжких преступлений". Родимое пятно недалёкого прошлого, борьба с которым (по заверениям официальным лиц) почти завершилась почти полной викторией.
– Проходите, – сказал полицейский, отдавая Потапову документ. По-русски он говорил с лёгким акцентом.
– Ты не проверил у него пропуск, – сказал полицейскому напарник.
– Ничего, пусть идёт. Он русский, – ответил полицейский, освобождая Потапову дорогу.
– Что из того? Разве русский не может быть террористом?
– Любой на этой станции может оказаться террористом, – веско изрёк полицейский, – даже я, или ты.
– Поэтому возьми и проверь у него пропуск, Альберт.
– Ваш пропуск, – сказал полицейский и Потапов моментально сдернул с шеи пластиковую карточку.
Полицейский прижал карточку к считывателю информации: "Потапов Александр Викторович. Неограниченный допуск во все секции орбитального комплекса, кроме особо охраняемых".
– Доволен? – спросил он напарника.
– Протокол есть протокол, – сказал напарник.
– Честного русского парня трудно не заметить, – полицейский указал дубинкой на выход. – Проходите, Александр Викторович.
– Спасибо, – сказал Потапов.
– Не за что, – отозвался полицейский и Потапову почудилось, будто страж порядка за непрозрачным забралом шлема добродушно усмехнулся.
Причал малых орбитальных космоскафов был на удивление пуст, если не считать одинокую реактивную каботажную шлюпку №151, пришвартованную в самой дальней части его. Рядом с откинутым входным люком сидел грустный пилот.
– Здравствуйте, – приблизившись к шлюпке, вежливо поздоровался Потапов.
– И вам не хворать, – сказал пилот, отрываясь от разглядывания обшивки, – Это вас я обязан закинуть на буксировщик?
– Скорее всего, да, – ответил Потапов, – невольно подстраиваясь под меланхолический стиль ведения беседы, – хотя я уже начинаю в этом сомневаться. Может быть, кто-нибудь другой тоже хотел туда попасть?
– Вряд ли, – сказал пилот. – Кстати, вы опоздали. На тридцать восемь секунд.
– Задержался у турникета, – сказал Потапов. – Проверяли документы.
– Бдительность, – пилот опустил ноги в люк, – не бывает чрезмерной. Особенно на международных космических станциях. Согласны?
– Может быть, – сказал Потапов. – Не знаю.
– Лезьте быстрее внутрь, – раздался из недр шлюпки громкий голос пилота, – мы катастрофически отстаём от графика. И не забудьте задраить за собой крышку люка!
Потапов с трудом протиснулся в тесную рубку. Пилот сидел в узком анатомическом кресле, накрепко пристёгнутый к ложементу ремнями безопасности.
– Рюкзак оставьте у стенки, – сказал пилот, – Люк, пожалуйста, закройте и зафиксируйте рычагом замка до щелчка. Сделали?
– Да, сделал, – сказал Потапов.
– Всё, займите своё место. Не забудьте пристегнуться.
Потапов боком пролез мимо пилота, уселся в кресло, наспех отрегулировал ремни и торопливо пристегнулся.
– Не спешите, – сказал пилот, поворачивая к Потапову голову. – Здесь всякая спешка недопустима. Правильно регулируйте натяжение ремней. Оптимально. Это может спасти вашу жизнь. Между прочим, рубка представляет собой герметичную капсулу, отстреливающуюся в случае опасности. Мощный радиопередатчик, работая в широковещательном диапазоне, посылает сигналы "sos", которые дублируются видимыми сигналами шести световых маяков. Запаса энергии хватает на три часа, кислорода – на три с половиной. Обычно этого хватает. Однако случаются всякие непредвиденные моменты. Это я к тому, как важно пристегнуться должным образом. Спешка, она знаете ли, важна при ловле блох...
– Спасибо, знаю, – сказал Потапов.
– Обиделись? – спросил грустный пилот.
Потапов фыркнул.
– Будем считать, что вводный инструктаж был проведён, – пилот щёлкнул рычажком тумблера. – Диспетчерская... Борт один-пять-один вызывает диспетчерскую.
– Борт один-пять-один, диспетчерская на связи.
– Сергеев?
– Борт один-пять-один, не засоряйте эфир.
– Принято. Диспетчерская, борт один-пять-один запрашивает старт по предварительно согласованной глиссаде с отставание от графика на двести пятьдесят восемь секунд от причала семнадцать-бис, стартовый тоннель двенадцать дробь семнадцать.
Борт один-пять-один. Причал семнадцать-бис, стартовый тоннель двенадцать дробь семнадцать. Старт разрешён, без предварительного отсчета, через шестьдесят четыре секунды, на поводке, с переходом на ручное управление в точке финишной стыковки. Запускаем процедуру синхронизации.
– Пойдём на автопилоте, – разъяснил пилот. – Как говориться: "Расслабьтесь и получайте удовольствие". При таком образе жизни квалификация летит к чертям собачьим. Теряем навыки прикладного пилотирования. Катастрофическим темпами. Буквально семимильными шагами. Стыковка в точке финиша, конечно, повышает чувство собственной значимости, однако вовсе не отменяет вероятность попадания в сумрачные ряды кое-какеров. Прочь самоуспокоение! Бойтесь бездействия! Бездействие убивает!
– Не всё так страшно, – осторожно сказал Потапов, – можно же как-то исправить положение...
– Каким образом?! – немедля воспрял духом грустный пилот, кося на Потапова нечестивым глазом.
– Понятия не имею, – смутился Потапов.
– И я ума не приложу, – сказал развеселившийся было пилот, но тут ракета стартовала и пилот сразу умолк.
За весь полёт он не произнёс ни слова. Молча сидел, держа руки рядом с рукоятками точного маневрирования, а когда на информационной панели загорелась надпись: «Автопилот отключён, включён режим ручного управления», он виртуозно пристыковал ракету к стыковочному узлу буксировщика. Первым выбрался из кресла, заботливо напомнил: «Рюкзачок не забудьте», протиснулся в коридор, крикнул: «Ну где вы там?» Потапов, закинув рюкзак за спину, протолкнулся следом. Пилот стоял над открытым люком в полу, заглядывая в круглый проём переходника.
– Вам туда, – сказал пилот. указывая пальцем вниз. – Там скобы, осторожнее. Рюкзак лучше снять. Оставьте, я вам его подам.
– Благодарствую, – Потапов отдал рюкзак пилоту.
– И не думайте ни о чем таком, – сказал пилот, – к примеру о том, что между вами и окружающим безвоздушным пространством всего лишь тонкая титановая стенка толщиной в пять миллиметров.
– Чтоб тебя! – мысленно выругался Потапов, нащупывая ногой скобу. – Давайте рюкзак! – распорядился он, требовательно вытягивая руку.
– Берите, – пилот, сев на корточки, вернул Потапову его движимое имущество. – Вы поосторожней там, не сорвитесь. Как спуститесь, стукните в крышку несколько раз каблуком, посильнее, чтобы услышали. Я закрываю люк. Хорошего дня!
– И вам не хворать, – пробормотал в ответ Потапов.
Люк захлопнулся и Потапов остался наедине с собой, редкими светильниками и бесконечной пустотой, отгороженной от него пятимиллиметровой титановой стенкой. Он спустился по трубе вниз и, не сдерживая силы, ударил несколько раз подкованной подошвой башмака по выпуклой крышке, запирающей шлюзовую камеру. Щёлкнули замки и крышка открылась. Потапов кинул в проём рюкзак.
– А, ч-ч-ё-ё-рт! – возмущённо вскрикнули снизу, – предупреждать же надо! Эй! Слышите?! Наверху?!
– Я слезаю! – крикнул в ответ Потапов.
– Да залезайте! Залезайте уж быстрее!
Он быстро преодолел последние метры и оказался лицом к лицу с недовольным крепышом. Крепыш был одет в тёмно-синий комбинезон с закатанными по локоть рукавами и коротко стрижен. Рядом с рассерженным крепышом стоял капитан корабля, на котором (корабле) Потапову предстояло служить. Капитан держал в руке злополучный рюкзак и весьма радушно улыбался.
– Добро пожаловать на борт экспериментального многоцелевого буксировщика "Алеут", – сказал капитан. – Знакомьтесь. Этот обиженный товарищ – наш второй пилот – Яков.
– Яков Ц., – представился второй пилот и щёлкнул каблуками.
– Ц.?, – удивился Потапов.
– Цирюльников, – охотно разъяснил второй пилот.
– Яков, душа моя, – сказал капитан, – прошу тебя, нажми скорее ту большую и красную кнопку. Не заставляй Романа волноваться.
– Слушаюсь, кэп, – сказал второй пилот.
– Роман – водитель кабриолета, на котором вы к нам прилетели. Давайте знакомиться. Карин Анатольевич Легасов, капитан и командир сего летающего цирка. А, вы, как я понимаю, наш штатный гарпунёр?
– Александр Потапов, – Потапов достал направление. – Могу ещё показать пропуск и удостоверение личности.
– Показывайте, – Легасов развернул сложенный вчетверо лист, – показывайте, не стесняйтесь. Удостоверение, пропуск, график сделанных прививок. Но не здесь, не сейчас и не мне. Мне достаточно видеть эту презренную бумажку. И диплом об окончании курсов по управлению той шайтан-арбой, что прицеплена к нашему носу.., – капитан задумчиво почесал кончик носа, – может быть...
– Нет проблем, – сказал Потапов, извлекая из нагрудного кармана книжку в синей обложке.
– Ого, – уважительно протянул Легасов. – Я вам верю.
– А я бы проверил, – сказал Яков Ц. Он всё ещё злился.
– Яша, – задушевным голосом произнёс Легасов. – Не в службу, а в дружбу. Сходи в рубку, убедись, что Рома отчалил. Без осложнений.
– Если бы у Ромы возникли осложнения.., – начал было Яков Ц.
– Яша! – повторил капитан, – дуй в рубку, аллюром!
–Уже иду, – сказал второй пилот и удалился скорым шагом.
– Итак, – продолжал Легасов, – со вторым пилотом я вас познакомил. Теперь об остальных членах нашего бесстрашного экипажа. Северьян Горелов, инженер-ядерщик и Максим Дубинин, двигателист. В данный момент каждый находится на своём рабочем месте... Один момент...
Мелодичный звонок вызова прервал его речь. Легасов выдернул прицепленную к нагрудному карману портативную рацию, включил её на громкую связь.
– Легасов. Слушаю.
– Капитан, – информировал Легасова из рубки второй пилот Яша Ц., – борт один-пять-один отбыл. Отстыковка и маневрирование прошло в штатном режиме.
– Вот и ладненько, – сказал Легасов. – Яков, обеспечь товарища оператора всем необходимым. Всё необходимое товарищу оператору отнесёшь в каюту номер пять. – Яков – наш квартирмейстер, – пояснил он, отключая рацию. – В свободное от основной службы время. Кто-то же должен этим заниматься? Должен! Так почему бы этому кому-то не быть вторым пилотом? Инженер-ядерщик у нас, к примеру, совмещает две должности: инженера-ядерщика и инспектора по охране труда. А вы, Александр... как вас по-батюшке величают?
– Матвеевич.
– Вы у нас будете председателем месткома, Александр Матвеевич. Будете?
– Зачем? – спросил Потапов.
– Хороший вопрос. Отвечаю: чтобы собирать деньги и вести собрания трудового коллектива.
– А без собраний никак?
– Умный человек, – сказал Легасов. – Впрочем, отставить лирику. До обеда остаётся двадцать семь минут и эти минуты не должны пропасть даром. Обещаю, мы потратим их с пользой для ума, Александр Матвеевич. Я запланировал небольшую экскурсию по вверенному мне судну. Мы начнём с кормовых отсеков. Следуйте за мной, товарищ Потапов.
Через девятнадцать минут пятьдесят девять секунд Потапову стали известны следующие, достойные внимания, факты: длина корабля составляла сто пять метров, в поперечном сечении корпус представлял собой эллипс шириной восемьдесят метров и высотой шестьдесят, большую часть полезного объёма забирали бортовые цистерны с азотом. Азот служил топливом для маршевого двигателя: магнито-плазменного геликонного конвертера Батищева, оптимизированного (оптимизирован был, конечно, конвертер, а не создатель пустотного ракетного движителя Батищев). Наружная обшивка корпуса изготавливалась из экспериментальной композитной брони: титан в качестве армирующего элемента, спрессованный с особым термостойким пластиком RFX10, обеспечивающим защиту от космической радиации. Для выработки электроэнергии использовался ходовой ядерный реактор РБЗ-1/15 – реактор бортовой защищённый, тип один, модификация пятнадцать. Палуб было две: нижняя – техническая, верхняя – жилая; пространство между корпусом и технической палубой занимали кислородно-воздушные танки, водяные баки и система глубокой очистки воды и воздуха. Регенерации подвергалась вода, используемая для санитарно-гигиенических целей, вода питьевая хранилась в отдельных ёмкостях и считалась ресурсом невосполнимым. Жилая палуба вела в ходовую рубку, рядом с которой, справа и слева, имелись открытые кабины лифта, соединявшего жилой и технический уровни. На технической палубе располагался носовой стыковочный узел, через который можно было попасть в кабину управления автономной буровой платформы, боксы для хранения скафандров, рабочих и пустотных, пищевой холодильник, универсальный склад, мастерская и герметически закрытый переход в зону повышенной опасности, к кормовым отсекам – реакторному и двигательному. За коротким аппендиксом перехода находился инженерный отсек: в нём несли вахту инженер-ядерщик Северьян Горелов и двигателист Максим Дубинин, тут же были смонтированы основные пульты автоматизированной системы контроля и управления маршевым двигателем и ядерным реактором. Буксировщик был снаряжён двумя трёхместными неуправляемыми спасательными капсулами и шестиместным управляемым спасательным космоскафом. Капсулы размещались в кормовых пусковых шахтах. Запаса кислородно-воздушной смеси в них хватало на несколько часов жизни (от трёх до четырёх при условии экономного расходования). Космоскаф жёстко крепился на внешней поверхности корпуса в средней части корабля, ближе к корме, люк переходника изнутри буксировщика для быстроты открывания удерживался единственной зашплинтованной ременной стяжкой, служившей одновременно средством аварийного подъёма в космоскаф.
– Надеюсь, уроки физкультуры не забыли? По канату лазали? Принцип тот же. Хватаете крепко руками стяжку, подтягиваетесь, цепляетесь за обрез люка, снова подтягиваетесь, лихорадочно дрыгаете ногами... Ну, или используете металлическую лесенку, прикреплённую к стене напротив. До люка, как видите, несложно дотянуться. Вытягиваете одну руку вверх, придерживаете крышку за ручку, чтобы она не свалилась вам на голову, другой рукой выдергиваете шплинт за это вот кольцо. Совсем как у гранаты. Раз, и вуаля, люк открыт. Затем снимаете лесенку, крючки в петельки, раскладываете до упора, крепите к полу, и лезете наверх. Внутренний люк в космоскафе открыт постоянно. Ничего сложного. Я дам вам почитать НПП и Инструкцию по технике безопасности. НПП, сиречь «Наставление по производству полётов». В нём тщательно проштудируете раздел восемь: «Действия экипажа в чрезвычайной ситуации». Инструкцию изучите всю. От корки до корки, после чего я вас немножко проэкзаменую. Спрашивать буду мягко, но досконально. Ферштанден?
– Натюрлих, – сказал Потапов.
– Благодарю за внимание, – Легасов чуть заметно поклонился. – Аплодисментов не надо. Счастливые дни миновали, Александр Матвеевич. Наступают суровые будни. Напоминаю: обед через пять минут и сорок шесть секунд. Форма одежды – повседневная. Вот ваша каюта. Номер пять, по правому борту. Если двигаться от кормы в направлении ходовой рубки. Кают-компания дальше, опять же по правому борту. К обеду прошу не опаздывать.
Интерьер каюты был предельно аскетичен: откидная койка, над койкой навесной шкафчик с постельными принадлежностями, столик-тумбочка, шкаф для вещей, складная вешалка у входа. Туалетный отсек от каюты отделяла непрозрачная роллетная штора, внутри он был таким же тесным, как и каюта, тем не менее, конструкторам удалось запихнуть в него узкий пенал душевой кабины, унитаз, раковину и никелированную полку с зеркалом, держателем для полотенец и туалетной бумаги.
На кровати Яков Ц. аккуратно выложил определённое Потапову имущество. Имущество, кроме рабочего скафандра, было упаковано в прозрачные пакеты. Скафандр хранился в контейнере, весьма схожим с дорожным чемоданом для ручной клади. Контейнер был оборудован колёсиками, выдвижной ручкой, встроенным кодовым замком и опломбирован. Потапов снял рюкзак. Кажется, он зря нагружал себя вещами. Квартирмейстер Цирюльников, исполняя приказ капитана, действительно принёс ему всё необходимое и даже больше: носки, термобельё, комбинезоны, перчатки, ботинки, электробритву, часы, портативную рацию и коммуникатор в комплекте с головной гарнитурой. Убрав рюкзак в шкаф, Потапов наскоро ополоснул лицо, переоделся в новую одежду (размерами Яков Ц. не ошибся, за что хотелось бы выразить отдельную благодарность кадровой службе родного Управления Космических Сообщений) и отправился в кают-компанию.
...где его уже с нетерпением ждали. Капитан при его появлении выразительно посмотрел на наручные часы.
– Минута тридцать три, – сказал Потапов, так же выразительно взглянув на свои, – я не опоздал.
– Знакомьтесь, товарищи, кто ещё не знаком, – сказал Карин Легасов, – оператор автономной буровой платформы Потапов Александр Матвеевич. Прибыл утрешним дилижансом.
– Горелов, – сидевший ближе всего к Потапову человек встал и протянул руку. – Северьян. Потапов с удовольствием пожал его крепкую ладонь. – Потапов, – сказал он.
– Дубинин. Макар, – приподнялся сидевший рядом с Яковом Ц. – Двигателист. Извините, руки не подаю. Не дотянусь.
– Потапов, – ещё раз отрекомендовался Потапов. – Александр.
– Очень приятно, – сказал Дубинин и больше никто не проронил ни слова. Возникла неловкая пауза. Потапов маялся у стола, а капитан с интересом оглядывал подчинённых.
– Значится так, товарищи, – после недолгого молчания объявил Легасов. – Властью, данной мне Уставом, Должностной инструкцией и обязанностями капитана, постановляю: официальную часть считать официально завершённой. Переходим к части неофициальной – обеденной. Александр Матвеевич, присаживайтесь, где вам будет удобнее. Меню на сегодня: суп грибной, сборная солянка, курица тушёная с рисом, консервы из мяса птицы, салат из свежих овощей, греческий салат, творог, апельсины, нектарины, сок виноградный, сок томатный, чай. Берите, кому что нравится.
Потапов взял творог, овощной салат, грибной суп, нектарин и зелёный чай. Суп был в колбочке толстого стекла, остальное – в стандартных алюминиевых тубах. Разогревался суп следующим образом: надо было несильно дёрнуть за выступающий из пробки язычок и дождаться, когда жидкость в колбе нагреется. После чего оставалась только вставить в пробку трубочку для питья и наслаждаться изысканным вкусом продукта, изготовленного лучшими специалистами Института питания УКС. Рекламный проспект, читанный Потаповым от нечего делать на Луне в скучные часы ожидания рейсового марсианского космолёта не обманывал – суп и вправду был хорош. Прочие блюда тоже, но только не чай. У благородного напитка обнаружился отчётливый витаминный привкус. Потапов мгновенно вспомнил о плановом диспансерном осмотре и немедля заел тягостное воспоминание сочным нектарином. Люди в белых халатах его раздражали.
– Ну, что ж, товарищи, – сказал Легасов, когда обед был закончен и мусор, оставшийся от трапезы, собран в пакет для отходов, – теперь о насущном. Командование решило поручить нам сложное и ответственное задание: перехватить и, соответственно, отбуксировать астероид M12469 к доку "один-один-бис" орбитальной обогатительной фабрики "Марс-Два". Для справки: астероид M12469 относится к спектральному классу M по классификации Толена и состоит на восемьдесят процентов, примерно, из железа, и на двадцать процентов из никеля, с некоторой примесью камней. Внешний вид и размеры объекта – вытянутое тело длиной около ста двадцати метров и диаметром около девяносто семи метров. Через пятьдесят три часа, семнадцать минут, двадцать шесть секунд, астероид M12469 приблизится к Марсу на максимально близкое расстояние. Мы стартуем с орбиты, разгоняемся до скорости одиннадцать целых, шесть десятых километра в секунду (вторая космическая), с выходом на основную траекторию. Дальность полёта составит восемьсот шестьдесят тысяч километров. Расчётное время полёта – двадцать восемь часов, сорок две минуты, тридцать девять секунд. Коррекция траектории движения – по мере необходимости. Ближайшие двенадцать часов отвожу на отдых и предполётную подготовку. Александр Матвеевич, вам приказываю спать, не менее восьми часов. Все свободны.
В коридоре Потапова задержал Яков Ц.
– Перейдём на ты? – вопросил он, сердито хмурясь.
– Всецело "за", – кротко согласился Потапов.
– Яша, – сказал Яков Ц. и, не дожидаясь ответа, развернулся и зашагал прочь.
– Странная здесь, однако, обстановка, – пробурчал изумлённый Потапов, глядя вслед уходящему второму пилоту.
Зайдя в свою каюту, он разложил оставшиеся вещи по полкам шкафа, вскрыл контейнер с рабочим скафандром. Скафандр был ярко-оранжевого цвета. Кислородный баллон лежал отдельно. Такие скафандры шили из кевларовой ткани. Они не предназначались для выхода в открытый космос. Запаса воздушно-кислородной смеси в баллоне хватало максимум на два часа. По сути, это были обычные спасательные костюмы. Достав скафандр из контейнера, он тщательным образом осмотрел его, надел и подогнал по своей фигуре, следя за тем, чтобы не образовывались складки. Довольный собой, он снял скафандр и отнёс его в вакуум-отсек. Вернувшись обратно, он лёг в кровать и попытался честно заснуть.
...уснуть не получилось. Он долго ворочался с боку на бок, закрывал глаза, принимался считать до ста, сбивался со счёта, начинал заново, ложился на спину, вытягивал руки вдоль туловища, дышал ровно и глубоко, стараясь не думать, но в голову постоянно лезли всякие дурацкие мысли. Потапов, наконец, не выдержал. Сбросил одеяло, энергично вскочил, мельком глянул на часы и бодро подкатил кресло к столу. Капитан исполнил своё обещание. Потапова ждал толстый том «Наставления по производству полётов», «Инструкция по технике безопасности» в зелёной обложке и ещё одна, в обложке тревожно-красного цвета. «Инструкция по выживанию», – прочёл Потапов. Книги были новенькие, яркие, раскрывались с хрустом и пахли свежей типографской краской. «Очень своевременно, – восхитился Потапов, находя в НПП раздел восемь. – Только бы это не стало привычкой. Хотя, может быть, это как раз и есть местная традиция – заходить в отсутствии хозяина». Он взялся за чтение, медленно продираясь сквозь зубодробительные казённые формулировки параграфов. Прочтя треть страниц из раздела, с отвращением отложил «Наставление» и принялся читать «Инструкцию по выживанию». Исполнителем значился некий главный инструктор отдела по обеспечению безопасности жизнедеятельности УКС Иванов И.С. Человек был явно не обделён литературным талантом, поэтому инструкция, составленная им, читалась как хороший триллер. Потапов увлеченно проштудировал её от корки до корки. Отныне он мог спастись (теоретически) в какой угодно катастрофе (рассмотренной в качестве примера Ивановым И.С.).
Разобравшись с выживанием, Потапов вернулся к изучению действий экипажа при возникновении чрезвычайной ситуации. Одолевая скуку, он упрямо штудировал "Наставление...", имея в виду обещанную капитаном экзаменовку. Влияние НПП на организм было сродни эффекту снотворного. Потапов решительно отодвинул книгу в сторону. Спать ему оставалось три часа двадцать семь минут. Он оделся и направился в рубку.
...капитан программировал курсовой автомат, изредка заглядывая в лежащую перед ним бумажную ленту c рассчитанной бортовой вычислительной машиной траекторией полета и точками коррекции курса. Завершив ввод данных, он обернулся к Потапову.
