355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » В. Емельянов » В. В. Емельянов РИТУАЛ В ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ » Текст книги (страница 11)
В. В. Емельянов РИТУАЛ В ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 14:34

Текст книги "В. В. Емельянов РИТУАЛ В ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ"


Автор книги: В. Емельянов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Сравнение с Книгой Экклезиаст тоже едва ли правомерно. Там каждое действие уместно в определенный ему Богом момент времени, и любая крайность рассматривается как предзаданное Творцом и неизбежное, а потому загадочное для человеческого ума действие. О последствии любого действия человек не может знать, точно так же, как не догадывается о его причине. Поэтому рассуждать, продумывать наперед бессмысленно. Вывод Экклезиаста – «веселись, юноша, во дни юности твоей». Вывод этот чем–то напоминает слова хозяйки: Си–дури, обращенные к Гильгамешу в X таблице аккадского эпоса. Их суть в том, что не нужно искать запрещенное смертным; вместо этого следует предаваться земным радостям. Ничего похожего в нашем диалоге нет. Вместо призыва к веселью здесь призывают к небытию.

Есть, однако, еще один, и гораздо более правомерный с точки зрения структуры, объект сравнения с «Диалогом о благе». Это гётевский «Фауст». Идейная подоплека этого произведения принадлежит иному историческому времени, а вот фабула и структура почти совершенно те же. Господином в поэме Гёте является по условиям сделки Фауст, емунадлежит высказывать желания. Раб – Мефистофель, мелкий и услужливый черт, эти желания выполняющий и во всем с господином согласный. Фауст представляет начало позитивное, это активный деятель в области чувства и мысли, он хочет все познать к все открыть. Мефистофель, напротив, сила отрицания, спора, рассуждения. Он, конечно, выполнит все желания своего господина, но только вот последствия выполнения этих желаний будут далеки от предсказуемости. Смысл сделки в том и состоит (с точки зрения черта), что, проведя господина по всем сферам предполагаемого жизненного «да», раб покажет ему невозможность воплотить свои идеальные желания в действительности и в результате уведет в сферу чистого отрицания блага, коей и является ад.

Теперь настало время обратиться к рассмотрению самих сфер бытия. Их последовательность в нашем диалоге заставляет вспомнить спародированный им «Эпос о Гильгамеше», В Эпосе от таблицы к таблице показана возрастная эволюция человека, рост его понимания жизни и путь от телесных удовольствий к обретению духовного опыта. В вавилонском диалоге действие должно начаться с поездки к царю и подчинения его воле. Затем происходит насыщение организма, его ублажение пищей. Потом приходит желание выехать в чисто поле поохотиться, оно сменяется желанием построить дом, завести семью и детей. Далее следует противостояние сопернику, желание бунта, любовь к женщине (как таковая, вне семейных забот), жертвоприношение, желание богатства и желание мирской славы в награду за альтруйстический поступок. Все эти действия также могут рассматриваться как этапы человеческого развития, как моменты перехода из возраста в возраст. Господин высказывает желания не подряд, а через какой–то промежуток своей жизни. И эти желания не удовлетворяются. Таким образом, может оказаться, что в нашем диалоге, как и в Эпосе (что уже нами доказано), предельно сжато время человеческой жизни, и финальный фрагмент является итогом не только разговора, но и неиспользованного человеком личного бытия (в противоположность Эпосу, где оно использовано). Если же опять обратиться к «Фаусту», можно вспомнить, что здесь точно такое же строение сюжета: искушения идут от пирушки в кабаке через любовь и политическую деятельность к любованию совершенством духовно прекрасного мира (образ Елены или устроение рая на земле). То есть налицо все то же движение от возраста к возрасту – не столько пространственное, сколько временное. Заметив же это, мы сразу перемещаемся в область квазиэзотерических параллелей и находим аналогии в астрологических символах.

В монографии о ниппурском культовом календаре мы уже показали, что аккадский эпос о Гильгамеше представляет собой перекодировку ритуалов и праздников шумеро–вавилонского календарного года на развитие человеческого индивидуума в течение жизни. Каждая таблица Эпоса соотносима с названием ниппурско–вавилонского месяца и знаком зодиака. В случае нашего диалога можно предположить либо аналогичную ситуацию, либо (что еще вернее) соответствие между фрагментом–пожеланием и астрологическим «домом». Тогда получаем расклад по десяти «домам»:


Пожелание (I–Х)Астрологический «дом» (I–Х)
Поездка к царю, подчинение его волеГолова, энергия, воля, власть
ОбедТело, имущество, все, что во власти
Выезд в степь на охотуКороткие поездки
Дом и семьяДом, семья, предки
Борьба с сильным соперникомЛичность, творчество
Устроение мятежаИнтриги, мелочные нападки, злодеяния
Любовь к женщинеЛюбовь к женщине, брак, коллеги, партнерство, противники
Жертва богуСмерть, завещание, передача имущества
Приращение богатстваПриращение знаний, религиозные и философские взгляды
Благодеяние для страныКарьера, деятельность на благо общества и известность благодаря этой деятельности

Сходство действительно впечатляющее (I, II, III, IV, VI, VII, IX, X). Но значит ли это, что автор «Диалога о 6лаге» задумал его как зашифрованное эзотерическое произведение, подлинный смысл которого был доступен только посвященным? Разумеется, нет. Никакого представления об астрологических «домах» он не имел и, скорее всего, иметь не мог, потому что «дома» возникают не в вавилонской, а в египетской астрологии. Просто он не обладал никаким другим запасом социального опыта, кроме земледельческих представлений о мировом порядке и круговом ходе жизни. И у древних астрологов тоже ничего, кроме этого опыта, не было. Так что сходство Эпоса и Диалога в астрологическом аспекте объяснения мира имеет свойство необходимости: за пределами культового календаря и ритуала, за пределами смены возрастов и смены желаний для вавилонян не существовало никакого объяснения устройства мира и человеческой жизни (поэтому якобы таинственная символика астрологии таит в себе простейшие механизмы человеческого мировосприятия). И тот, кто не согласится с такой интерпретацией внутренней структуры Диалога, должен спросить самого себя: а как иначе, вне понимания мира как годового круга, вне понимания человека как года, мог бы житель Древней Месопотамии передать свое отношение к важнейшим вопросам устройства бытия? Никак. В его распоряжении были только рефлексии на тему ритуала, но ни богословия, нифилософии, ни этики, ни эстетики, ни политических наук еще не существовало (23). Поэтому «Диалог о благе» нужно воспринимать как первую попытку борьбы с ритуальным мироощущением, проведенной средствами, подсказанными самим же ритуалом. Была ли в этом доля шутки – сейчас сказать сложно. Но тонкая ирония проницательного знатока клинописной традиции соседствует здесь с чувством недовольства общественным порядком, в иных условиях породившим бы революционера и атеиста. Тяжелая поступь материалистической интуиции контрастирует в Диалоге с коротким и легким дыханием его неповторимой формы, придавая всему произведению облик первой в истории словесности «маленькой трагедии».

Этой «маленькой трагедией» заканчивается в Вавилоне ритуальное мышление и мироощущение. Разумеется, это не означает, что перестают исполняться ритуалы. Напротив, ритуалы записываются и исполняются в клинописном мире вплоть до эпохи Римской империи. Но мысль, основанная на следовании ритуалу, приходит в упадок, а традиция продолжает свой инерционный ход. Ритуалы соблюдаются, чтобы не утратить связь с верой предков, но смысл их уже совершенно непонятен жителям эллинистического мира.

ЧАСТЬ 4
Целительно–освятительные ритуалы Древней Месопотамии

• Ритуал и магия

В трудах немецких ассириологов давно уже принято подразделять ритуалы на культовые и магические. При этом культовыми называют царско–храмовые ритуалы, а магическими – общинные, связанные с исцелением. Первоначально хотелось назвать эту часть книги «Ритуал и магия». Такое название напрашивалось по традиции и было бы хорошо воспринято читателем, поскольку речь здесь пойдет о ритуале в заговорах. Заговоры традиционно считаются «магией», причем никто даже и не пытался внятно объяснить, откуда пошло это отождествление. Вероятно, перед нами самое простое рассуждение: если заговор, то колдовство, а раз колдовство – стало быть, магия. Поэтому заговор от злой силы всегда магичен. А как быть с ритуалом? Он–то разве не магичен? Разве ритуал священного брака не является типичным примером воздействия на землю и общину с целью возбудить и стимулировать в них плодородие? И разве ритуал интронизации царя в новом году не признан стабилизировать обстановку во всем мироздании, истребить или нейтрализовать действующие в нем силы хаоса? По самой своей этимологии «магия» означает «телесную возможность юноши совершить какое–либо желательное действие» [63]63
  Подробнее см.: Фоссе Ш. Ассирийская магия. СПб., 2001 С. 15–16.


[Закрыть]
. Здесь задействованы и мечта, и воля, и творческая потенция, и жизненная энергия, и профессиональные навыки жреца. Тогда становится понятно, что ритуал без магии невозможен, поскольку, как уже говорилось ранее (см. Введение), ритуал обязательно содержит в себе момент предварения желательного события. Значит, не только заговор, но и любой вообще ритуал следует признать явлением магии. Теперь нужно поточнее определить название этой части.

До сих пор мы говорили только о календарных ритуалах государственной значимости, бывших ритуалами перехода и связанных с благополучием и здоровьем царя. Однако существовал целый пласт медицинско–магических ритуалов, совершаемых возле больного человека. Кроме того, известны также очистительные и освятителъные ритуалы, придающие святость как людям, так и объектам культового назначения. Все подобные ритуалы – как медицинские, так и освятительные сопровождались произнесением специальных заклинаний. Поэтому наша следующая задача – рассмотреть ритуально–заговорный комплекс целительной и освятительной магии.

• Исцеление

О ритуалах исцеления мы узнаём преимущественно из заговорных серий ассирийского и поздневавилонского времени, содержащих магические рецепты и слова, направленные против злых духов. Однако элементы целительной магии есть и в записях царских ритуалов, и в лекарских рецептурниках. Так, например, в уже рассмотренном ритуале Бит римкичасто встречаются заговоры, составляющие серию Маклу(и это дает исследователям возможность выводить последнюю из первого). Встречаются целительные заговоры и в ритуале Мис пи.

Все ритуалы и заговоры целительной магии можно разделить по их основной функции на три подгруппы. Первую составляют ритуально–заговорные тексты, направленные на устранение болезни или порчи, нанесенной демоном или животным безвинному человеку. Назовем их оборонительными текстами, поскольку их задача отражение нанесенного удара. Тексты этой подгруппы различаются как по субъектам (змея, скорпион, естественный демон, демон–предок, демон–человек), так и по видам порчи (болезнь головы, глазная болезнь, болезнь зубов, плохой сон, тяжелые роды и т.д.). Наиболее известны также серии, как Утукку лемну(«Злой дух»), Асакку марцути(«Злые демоны»), Намбурби(«Его отпускание» (т, е. выпускание зла из тела человека», «Заговоры против Ламашту». Вторая подгруппа образована текстами наступательной магии: здесь колдуну, наславшему на человека порчу, наносится ответная порча. Такие ритуально–заговорные тексты различаются по видам ответной порчи (уничтожение символических заместителей, пожар, болезнь) и по именам божеств, к которым обращается заклинатель (особенно часто это боги огня и света Шамаш, Гирра, но нередко и покровитель магии Эа). Классическим примером заговоров этого типа является серия Маклу(«Сожжением), Третья подгруппа целительных ритуалов и заговоров радикально отличается от двух предыдущих тем, что здесь несчастье, свалившееся на человека, считается следствием его собственных проступков, а не зловредного воздействия внешних сил. Заклинатель обращается к богам с просьбой отпустить человеку вольные и невольные прегрешения и освободить его от тяжких страданий (допустимо будет назвать такую магию искупительной). Типичными примерами здесь служат таблички серий Шурпу(«Сожжение») и Липшур(«Да отпустит!»).

Оборонительные ритуалы

Люди Древней Месопотамии находились в постоянном страхе из–за того, что их жизнь в любой момент может быть оборвана злыми силами внешнего мира. Таких сил было очень много: это и зимние ливневые дожди, и не вовремя разлившиеся реки, и многочисленные животные (из которых больше всего боялись незаметных в траве или песке змей и скорпионов), и злые демоны, возникшие одним из трех путей, перечисленных ниже. Демоны естественного происхождения образовались сразу после отделения Неба от Земли; они могли жить как наверху, в зоне владений Ана, так и внизу, в Подземном мире. К таким демонам относились утукку, асакку(от имени порожденного Небом соперника Нинурты Асага), алу, аххазу, ламаштуи тому подобные существа. Помимо них и число демонов попадают умершие предки, жаждавшие в Подземном мире воды и пищи и не получившие се от своих живых сородичей ( этемму). К этеммутакже причисляют умерших без погребения, а потому продолжающих жить в мире живых. Еще один вид демонов называется лилу(ж. р. лилиту«женщина– лилу» или ардат лили«девушка–лилу») или закику(«ветер, воздух, аризрак»). По–видимому, речь идет о людях,при жизни не имевших семьи и не проживших отмеренные человеку годы. Вполне возможно, что к числу демонов –лилуотносились погибшие насильственной смертью и неотомщенные молодые люди. Но известно, что они не доводились родственниками тем, на кого нападали. Таковы в общих чертах сведения о различных разрядах демонов Древней Месопотамии. Однако, несмотря на различное происхождение, все они причиняли одинаковый вред: приносили человеку как физическую боль, так и душевные недуги (эпилепсию, сомнамбулизм, помешательство, депрессивные состояния), а ламаштудаже умерщвляла младенцев и препятствовала родам.

Оборонительные ритуалы совершались в благоприятный день и час, зачастую перед восходом солнечного бога Шамаша, который считался покровителем справедливости в мире, Они могли быть как превентивными, так и адекватными уже нанесенной порче. К числу превентивных ритуалов относились следующие:

1. Создание из глины фигурок духов–хранителей и защитников человека и помещение фигурок в доме (у домашнего алтаря или у дверного косяка). В роли духов–хранителей выступали шеду, ламассуи братья–близнецы Лугальгирра и Месламтаэа (1, 73–74);

2. Создание из различного материала изображений чудовищ и установка их в храме (чаще всего в воротах храма). Такого рода изображения имели охранительное значение, т. е. они не допускали злых демонов на территорию храма (или дворца);

3. Называние злых демонов по именам и их персональное заклятие именем (или душой) Неба и Земли.

Если же коварные демоны уже успели навести на человека порчу, то в ход шли меры целительного воздействия, имевшие отношение как к медицине, так и к магии. Заклинатель от имени Мардука обращался к отцу Мардука могущественному Эа с описанием инцидента и с просьбой дать рецепт исцеления больного, Эа отвечал: «Мардук! Чем я могу тебе помочь? То, что я знаю, знаешь и ты!» Далее диктовался рецепт исцеления. Если говорить о медицинской стороне дела, то лечили омовениями и притираниями, реже – приемом снадобий внутрь. Все эти снадобья представляли собой смеси из различных веществ минерального, растительного и животного происхождения. Здесь и молоко, и мед, и серебро, и масло, и сливки, и порошки из толченых камней, и смеси самых разных плодов и ягод. Магические средства были куда разнообразнее. В ход шли такие приемы, как окуривание больного благовонными травами, создание глиняной фигурки демона с последующим ее разрушением, зарывание фигурки демона в землю, создание контуров демона мукой и их последующее уничтожение, окуривание демонов серой и смесью из различных нечистот, омовение больного над фигуркой демона и последующий переход болезни на эту фигурку, завязывание и развязывание узлов вблизи больного (узел символизирует чару, его развязывание выздоровление человека), обвязывание пальцев, шеи, головы, а также постели больного особыми целительными нитями, перемещение болезни в жертвенное животное (козла, барана или свинью) с последующим умерщвлением этого животного, перемещение болезни на фрукт или овощ, на горсть зерна или шерсть животного с их последующим сожжением, выливание на улицу болезни человека вместе с водой, в которой он омыл свои руки или все тело, обращение к звездам и светилам с просьбой наказать демона и вернуть больному здоровье. Приведем несколько примеров из заговорных текстов этого типа [64]64
  Заговорьг приводятся по изданию: Фоссе Ш. Ассирийская магия. С 212–271.


[Закрыть]
.

Против головной боли
 
Заклинание. Головная боль, из пустыни она устремляется, подобно ветру она врывается,
Подобно молнии она вспыхивает, вверху и внизу наводит смятение.
Того, кто не боится своего бога, как тростник она срывает;
Подобно растению хинучлены его на части она разрывает,
У кого нет чтимой богини, плоть того она терзает;
Как звезда s небесах она мерцает, как виды в ночи она подступает;
Обреченному человеку путь она преградила, подобно буре его сразила,
Этого человека она убила.
Этот человек бежит как безумный;
Подобно одержимому он скитается;
Подобно брошенному в огонь горит он;
Подобно дикому ослу, глаза его затуманены,
С жизнью он ест, [но] со смертью повязан.
Головная боль подобна могучему урагану, пути ее никто не знает;
Ее полного предзнаменования, ее уз никто не знает.
Бог Мардук ее увидел. – То же, что и я. – Иди, сын мой [65]65
  Сокращенная на письме формула «Эа–Мардук».


[Закрыть]
.
Дикий огурец, что одиноко растет на равнине.
Когда Шамаш домой возвращается, покрой голову одеждой и
Закрой дикий огурец и мукой его окружи;
Утром, перед восходом Шамаша,
С места его сорви;
Корни его возьми,
Шерсть невинной козочки возьми,
Голову больного обвяжи,
Шею больного обвяжи.
Головная боль пусть будет исторгнута из тела этого человека;
Пусть, как соломинка, унесенная ветром, на место свое она не вернется?
Именем Небес будь заклята, именем Земли будь заклята!
Прошив чар
Заклинание. Заклятье, заклятье, черта непреодолимая,
Черта богов, что нельзя осилить,
Черта Небес и Земли, что не сдвинуть с места,
Что никакой бог переступить не может,
Что ни человека, ни бога не отпускает;
Западня непреодолимая, для зла поставленная,
Сеть, из которой не выйти, для зла расставленная.
Будь то злой утукку, злой алу, злой этемму, злой галлу,злой илу,злой рабицу,
Будь то ламашту, лабацу, аххазу,
Будь то лилу, лилит, ардат лили
Будь то злой намтар,мучитель– асакку,губительная болезнь,
Что на сверкающие воды Эа кидается,
Пусть их поймает ловушка Эа!
(Тот), кто на ограды Нисабы устремляется,
Пусть сетью Нисабы будет он пойман!
(Тому, кто) черту преодолеет,
Пусть [черта] богов, черта Небес и Земли, ускользнуть не даст!
Того, кто великих богов не боится,
Пусть пленят великие боги,
Пусть проклянут великие боги!
Того, кто на дом набросится,
Пусть внутрь дома они введут!
Того, кто окружен стенами,
Пусть идти внутрь стен, где нет прохода, заставят!
Того, кто скроется вдвери дома,
Пусть войти в дом без возврата они заставят!
Того, кто прячется в двери и засове,
Пусть запрут дверь и засов, задвижка нерушимая!
Того, кто сквозь половицу и перекладины двери вторгается,
Того, кто сквозь дверные петли и крюки устремляется, —
Пусть, как воду, они его выльют,
Пусть, как сосул, его измельчат,
Пусть, как серебряную вазу, его сокрушат?
Тому, кто ограду перелетит,
Пусть крылья они оторвут!
 
Против злого утукку
 
Заклинание. Злой утуккузалег в степи…
Злой шедупостоянно творит насилие, и никто.»
Злой этеммув степи расставляет ловушки, убивать людей он [не прекращает],
Злой галлув городе расставляет ловушки, убивать людей он не прекращает.
Они поражают мужчину;
Они сокрушают женщину;
Детей они [разрывают на части?], как лук–порей.
…………..
они окутывают, как;
они навевают бурю;
они водворяются и обращаются против пленника;
… уводят его из его дома;
…. враждебен, он лежит в грязи;
свой бок он не поворачивает;
Он не может принимать пищу, он не может пить воду;
Его члены сокрушены, его тело наполнено тьмой,
Мардук его увидел. – То же, что и я,– Ступай, мой сын.
Сосуд сахаррату [66]66
  Большой пористый сосуд.


[Закрыть]
водой наполни;
Тамариском, мыльным корнем, пальмовым орехом, растением шалалу,кипарисом,
Белым кедром его наполни,
Прочитай заклинание Эриду;
Торжественно приготовь воды заклятья;
Хорошо прочти свое очистительное заклинание;
Этой водой окропи человека;
Положи ему на голову пинту ли;
Обреченного человека, сына своего бога,
Очисти,
Его изображение рядом... на муке обведи;
На лоб этого человека воды налей;
Водой заклинания окропи;
Факелом курильницы зажги;
Воду его тела сверху вылей.
Подобно воде пусть будет вылит из его тела намmapy!
Эту воду в сосуд собери;
На перекрестке вылей ее;
Пусть перекресток унесет недуг, уменьшивший его силы;
Яд, выплюнутый изо рта, подобно воде пусть будет вылит;
Злые чары, в выплюнутом яде рассеянные, пусть вспять обратятся!
Прочти заклинание, заклинание Эа!
Губы, что шепчут, что несут порчу, – пусть будет развязан их узел!
Пусть будет чист этот человек, пусть он сияет, Пусть в добрые руки своего бога вернется!
 
Против этемму
 
Тот, кто брошен в какал
Решения не
Пусть не [раскрывает] могилу,
Этемму,которого нельзя уничтожить,
Брошенный без погребения,
Чью голову земля не покрывает,
Сын царя, который в пустыне
И в руинах был брошен,
Могучий, оружием умерщвленный!
Именем Небес будь заклят, именем Земли будь заклят!
 
Прошив жара и озноба
 
Против жара и озноба, что пагубны для тела,
Сосуд сахарратуводой из колодца, которого ничья рука не касалась, наполни;
Внутрь тамариск, мыльный корень, тростник шалалу,щелочь карнану,вино из забродивших фиников высыпь;
Внутрь сверкающий перстень положи,
Чистой водой его обильно намочи,
Воду на этого человека вылей,
Корень растения матканувырви,
Разотри чистой соли, чистой щелочи,
Жир матку [67]67
  Букв, «сладкий, приятный на вкус».


[Закрыть]
принесенный с гор, внутрь брось,
До семи раз тело этого человека помажь.
 
Охрана больного
 
Заклинание, Для воздевания их рук я расстелил черную одежду,
Я одел их руки пестрым улинну;
Я положил эру,сердцевину пальмы;
Черту я провел; окружил их оболочкой из гипса;
Я окружил их оградой Нисабы, заклятием великих богов.
Изображение Нергала этим семи с могучими крыльями. Я поместил на голову.
Я положил Нуску на их голову в очаге,
Я положил два парных соединенных изображения, тело которых хорошо сделано.
Которые направо и налево сбрасывают злых галлу сголовы больного;
Я запожил изображение Лугальгирры, у которого нет соперника, в ограду дома,
Изображение Месламтаэа, у которого нет соперника;
Я положил под постель изображение Наруди, сестры великих богов;
Чтобы ничто злое не приближалось, я поставил у двери Галлала и Латарака;
Чтобы преследовать все злое, я поставил перед дверью маш–хулдуппу [68]68
  Букв, «козел побивания зла» т. е. козел отпущения:


[Закрыть]
;
Я нарисовал на двери двух стражей из гипса,
Я поставил двух стражей из асфальта, соревнующихся в борьбе,
У дверного косяка справа и слева;
Я поставил два изображения–хранителя, Эа и Мapдука,
В дверях справа и слева,
Заклинание заклинание Мардука, экзорцист – образ Мардука.
Имярек, сын имярека, бог которого – имярек, богиня – имярек,
В теле которого есть болезнь, —
Реверс 2. Прочитай над ним заклинание при уходе и возвращении скота:
Вы, светлые отпрыски Апсу, сыновья Эа!
Ешьте прекрасную пищу, пейте сладкое питье; к вашей охране
Пусть не приблизится ничто злое.
 

    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю