Текст книги "Масоны в России - от Петра I до наших дней"

Автор книги: В. Брачев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 42 страниц)

и "Белый орел" (из польских уроженцев, проживавших в то время в Санкт-Петербурге).

Но погоды эти ложи в масонском сообществе того времени конечно же не делали.

Итак, после февраля 1910 года масонские ложи опять возобновили свои работы, но уже под руководством Николая Виссарионовича Некрасова. Профессор Томского университета, специалист по статике и сооружению мостов, он рано изменил своему призванию, увлекся политикой и вступил в 1907 году в кадетскую партию. Как впоследствии оказалось, это был правильный ход. Н.В.Некрасова тут же избирают депутатом III, а затем и IV Государственной думы. Здесь он зарекомендовал себя как яркий неординарный политик. Такие люди масонам были, конечно же, нужны и уже в 1908 году состоялось посвящение Н.В.Некрасова в петербургской ложе "Полярная звезда" под руководством А.А.Орлова-Давыдова.

Понятно, что оставаться на вторых ролях даже в масонской ложе такой умный и деятельный человек долго не мог. Он и не остался, причем решающую роль здесь сыграл, несомненно, февральский масонский мини-переворот 1910 года.

Был ли он необходим? Видимо, да.

Строгая конспирация была нужна масонам не только в целях сокрытия своих работ от агентов Департамента полиции, но и от некоторых деятелей левого крыла оппозиционных к масонству деятелей. Дело в том, что согласование в рамках масонских лож единой позиции различных политических фракций в Думе могло быть эффективно лишь только в том случае, если думцы-"профаны"

ничего бы не знали и даже не догадывались, что выступают объектами масонской политической игры [1010]. Первоочередной задачей в этих условиях было провести немалую подготовительную работу по организационному становлению новой масонской структуры в России. И началась она, естественно, с учреждения новых, уже очистившихся от неугодных членов, масонских мастерских. Конечно же, основу или костяк их составляли старые проверенные масонские кадры. Но не только. Согласно подсчетам историка В.И.Старцева, из 94 человек – членов лож французского обряда, в ложи Великого Востока народов России перешло всего только 37 [1011].

"Усыплено", таким образом, было свыше 50 человек. Конечно, это не мешало им считать себя по-прежнему масонами и бывать в ложах, правда уже не в России, а во Франции.

"Усыпление" старых масонских лож и организация на их основе лож новых позволила реформаторам не только избавиться от мешавшего им балласта сторонников так называемого "нравственного масонства", но и существенно обновить свои ряды, влить в еще не вполне окрепшую организацию "свежую кровь". К сожалению, мы еще слишком мало знаем о новых ложах, учрежденных после февраля 1910 года. Видное место среди них занимала, судя по всему, ложа "Малая медведица" (1911 г.). Среди ее членов – такие известные масоны, как Б.Г.Барт, А.И.Браудо, С.Д.Масловский, П.Н.Переверзев, П.М.Макаров, А.А.Демьянов, А.Я.Гальперн. Мастером-наместником ложи был А.А.Демьянов, первым надзирателем – П.М.Макаров, вторым – А.И.Браудо. В 1912 году в "Малой медведице" был посвящен А.Ф.Керенский.

Из других новых лож обращает на себя внимание думская ложа "Розы" (1910 г.), составившаяся из депутатов-масонов, членов III Государственной думы:

Н.В.Некрасов, А.М.Колюбакин, В.А.Степанов, Н.К.Волков и других, причем среди них были не только кадеты, но и представители других политических партий, представленных в Думе: меньшевиков – Е.П.Гегечкори, М.И.Скобелев, Н.С.Чхеидзе; прогрессистов – И.Н.Ефремов, А.И.Коновалов; трудовиков А.Ф.Керенский.

В этом, собственно, и состоял смысл учреждения думской ложи.

Достойно упоминания присоединение в 1911 году к новому русскому масонству во главе с Н.В.Некрасовым и С.Д.Урусовым и двух так называемых "английских"

лож. Одна из них работала в Санкт-Петербурге, другая – в Архангельске.

Основателем английского масонства в России в начале XX века был настоятель англиканской церкви посольства Великобритании в Санкт-Петербурге пастор Б.-С.Ломбард. Одним из деятельнейших членов английского масонства в Санкт-Петербурге был депутат Государственной думы В.П.Басаков [1012].

Заметного следа в России английское масонство, впрочем, не оставило. Как, впрочем, и масонство германское. Внедрение последнего на русской почве всецело было связано с деятельностью сотрудника германского посольства в Санкт-Петербурге Эрвина Германа (1859-1925). В России он появился в 1904 году и уже тогда попытался создать небольшой масонский кружок при посольстве, правда не вполне удачно. О работе этого кружка известно, впрочем, мало.

Но вернемся к работе лож масонской организации во главе с Н.В.Некрасовым и С.Д.Урусовым. Собрания их в 1910-1912 гг. происходили более или менее регулярно – один раз в неделю. Обсуждались на них, главным образом, вопросы политического характера: согласование действий "братьев" в Государственной думе и прочее. Сами ложи принципиальных решений, впрочем, не принимали, а только выносили свои предложения через секретаря организации Н.В.Некрасова в Верховный совет [1013]. Принципиальным отличием этой новой, или, во всяком случае, основательно обновленной организации являлся ее радикальный характер. В отличие от своих предшественников, "новые"

масоны уже прямо заявляли, что они ориентируются на замену монархии демократической республикой через ту или иную форму государственного переворота. Вопросы нравственного совершенствования находились у них далеко не на первом плане.

Да и состав самих лож серьезно "полевел" по сравнению с периодом 1906-1909 гг., прежде всего за счет широкого привлечения в них левых кадетов, меньшевиков и эсеров.

В 1910-1911 гг. в петербургские ложи (состав провинциальных, к сожалению, практически неизвестен) были приняты следующие лица: В.А.Степанов, Н.С.Чхеидзе, А.Я.Гальперн, Е.П.Гегечкори, Н.К.Волков, Н.Д.Соколов, В.Г.Харитонов, В.А.Оболенский, Б.Г.Барт, В.А.Виноградов, Я.Я.Брусов. Шестеро из них были меньшевиками, четверо – кадетами [1014]. Очевидные успехи нового русского масонства побудили Н.В.Некрасова на дальнейшие организационные шаги по его укреплению. С этой целью уже в январе 1912 года им был поставлен вопрос о проведении учредительного масонского съезда русских лож французского обряда. Был ли уведомлен об этом Великий Восток Франции мы не знаем. Во всяком случае, известно, что через князя С.Д.Урусова связь с ними русские братья все-таки держали [1015]. Известно, что эмиссар Великого Востока Франции Лебук даже приезжал в это время в Петербург. Однако подробностей его визита мы не знаем. Практически ничего не известно нам и о том, при каких обстоятельствах именно Н.В.Некрасов – человек сравнительно новый в масонстве – оказался на должности временного секретаря русских лож в 1910-1912 гг.

Как полагает А.И.Серков, именно в это время (конец 1911 года) произошло объединение обновленных после февраля 1910 года так называемых реформаторских лож Великого Востока Франции в России с шотландскими ложами круга М.М.Ковалевского, хотя заметной роли в Великом Востоке народов России последние никогда не играли. Вторым важным событием, способствовавшим организационному укреплению новой, по сути дела, масонской организации, стало присоединение к ней уже упоминавшихся английских лож (мастерская В.П.Басакова в Петербурге и ложа в Архангельске) [1016].

Окончательное структурирование новой организации произошло на ее учредительном съезде в Москве летом 1912 года. Были ли до этого какие-либо масонские съезды или совещания после февраля 1910 года – мы не знаем. А.И.Серков полагает, впрочем, что да, поскольку только на них, этих совещаниях или съездах, и могли быть избраны в состав Верховного совета Н.В.Некрасов (секретарь), В.А.Степанов и Г.Д.Сидамон-Эристов, заменившие в нем ряд "усыпленных" к этому времени "братьев" [1017]. Заседания съезда происходили на квартирах "братьев" С.А.Балавинского и Ф.А.Головина.

От Петербурга присутствовали: А.Я.Гальперн, Н.В.Некрасов, А.М.Колюбакин, В.А.Виноградов, В.А.Степанов, А.И.Браудо, К.Г.Голубков, А.Ф.Керенский.

Московские ложи представляли С.А.Балавинский, Ф.А.Головин, В.П.Обнинский, С.Д.Урусов. От Киева присутствовали: Н.П.Василенко, М.С.Грушевский, Ф.Р.Штейнгель.

Нижегородские ложи представлял Г.Р.Кильвейн. Присутствовали также делегаты от Минска и Одессы [1018].

Состоялось всего два заседания. Вел их секретарь Верховного совета Н.В.Некрасов.

Обсуждалось два вопроса. Первый из них – конституирование русской масонской организации как формально независимой от Великого Востока Франции. Как заявил делегатам докладчик от Верховного совета Н.В.Некрасов, в России к этому времени насчитывалось не менее 14-15 лож, из них 5 в Петербурге, 3-4 в Киеве, 1-2 в Москве и по одной в Нижнем Новгороде, Минске и Одессе.

Этого, по его мнению, было вполне достаточно для выделения русских братьев в самостоятельный масонский орден наряду с Востоками других европейских стран [1019]. Каких-либо возражений у присутствующих это не вызвало. Правда на открытие ордена требовалось предварительное согласие Великого Востока Франции. Но его, как уверил присутствующих Н.В.Некрасов, можно будет получить несколько позже. На том и согласились.

В интервью, данном в 1920-е годы историку Б.И.Николаевскому, А.Я.Гальперн утверждал, что связь с Великим Востоком Франции осуществлялась в эти годы через князя С.Д.Урусова [1020]. Однако давал ли тот предварительное согласие на проведение конвента 1912 года в Москве, мы не знаем. Складывается впечатление, что предварительно вся эта акция была все-таки согласована с парижскими "братьями". Другое дело, что афишировать официальное согласие Великого Востока Франции на открытие в России масонского ордена им было ни к чему.

Совсем в другом ключе происходило на съезде обсуждение другого, и явно второстепенного, казалось бы, вопроса о названии ордена русских вольных каменщиков. Подавляющее большинство делегатов были русскими и стояли за то, чтобы орден носил традиционное и общепринятое в Европе название "Великий Восток России". Однако тут неожиданно поднялся со своего места украинский делегат историк М.С.Грушевский и решительно потребовал, чтобы в названии новой масонской ассоциации "ни в коем случае не было слова Россия. "Он занимал в этом вопросе совершенно непримиримую позицию, отрицая вообще за Россией как государственной единицей право на целостное существование; его с рядом оговорок поддерживал Василенко", – вспоминал впоследствии об этой истории А.Я.Гальперн [1021]. Слово "Россия"

в названии ордена удалось в конце концов отстоять, согласившись на компромисс – "Великий Восток народов России".

Было бы неправильно, конечно, только на основании этого инцидента делать далеко идущие выводы. Одно несомненно: именно масонские ложи со своим показным демонстративным космополитизмом всегда притягивали и притягивают к себе до сих пор самые злобные антирусские силы. Дело дошло до того, с горечью отмечал В.А.Бобринский, что "самое слово "русский" безнаказанно поносилось в стенах Государственной думы. Там дико глумились над любовью к Отечеству и поверхностному наблюдателю не могло не казаться, что русский народ отжил свой век и что Россия отдана на расхищение своим внешним и внутренним врагам.

Враги торжествовали и глумились над Русью, над ее священнейшими требованиями и верованиями" [1022].

Но быть может, В.А.Бобринский преувеличивает антирусский характер заседавшей в Думе масонской либеральной братии? Есть поэтому смысл обратиться к свидетельству, исходящему из самого либерального лагеря, например, лидера октябристов А.И.Гучкова, о масонстве которого хотя и нет бесспорных доказательств, но сомневаться в нем по ряду косвенных свидетельств не приходится. Вот что вспоминал он об одной из наиболее видных масонских фигур февраля-марта 1917 года – Н.С.Чхеидзе. "Я относился брезгливо к Чхеидзе с его ненавистью к буржуазному строю, русскому народу, к России самой" [1023].

Ну, что касается буржуазного строя, который якобы ненавидел Н.С.Чхеидзе, то это, конечно же, не так. Опыт показал, что более последовательного защитника буржуазного строя, чем социал-демократы (а Н.С.Чхеидзе, напомним, был именно социал-демократом – меньшевиком), в мире, пожалуй, и не сыскать. А вот свидетельство А.И.Гучкова о ненависти Н.С.Чхеидзе к русскому народу и России самой поистине бесценно. Ведь Н.С.Чхеидзе – это не просто видный масон, не просто социал-демократ, он еще и первый председатель Исполкома Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. Советская власть, так сказать, хотя и в меньшевистско-масонском обличье.

Но вернемся к масонскому съезду 1912 года. Еще одной важной задачей, помимо конституирования организации и решения вопроса о ее названии, стала проблема формирования нового состава Верховного совета Великого Востока народов России. Сюда, в частности, вошли А.М.Колюбакин, Н.В.Некрасов, С.Д.Урусов.

В тот же день в Верховный совет были кооптированы Д.Н.Григорович-Барский, Н.С.Чхеидзе и А.Ф.Керенский. Секретарем (с 1913 года – генеральный секретарь)

Верховного совета Великого Востока народов России был избран левый кадет А.М.Колюбакин. Работал Верховный совет на правах ложи. "Никаких обрядов в заседаниях Верховного совета, как и в ложе, не было", свидетельствовал Н.С.Чхеидзе [1024]. Что касается устава Великого Востока народов России, то принятие его было отложено до второго съезда, намеченного на 1913 год. За это время Верховному совету было поручено позаботиться о разработке и предварительном обсуждении соответствующего проекта.

Второй съезд Великого Востока народов России (ВВНР) состоялся, как и было намечено, летом 1913 года, правда уже не в Москве, а в Петербурге на квартире В.А.Степанова. На нем, в частности, и был принят устав Великого Востока народов России, в котором были определены задачи новой организации и закреплена уже сложившаяся организационная структура ордена.

Согласно записке Л.Д.Кандаурова, автором устава ВВНР был В.П.Обнинский.

Однако исследователи отдают предпочтение сообщению А.Я.Гальперна [1025], который утверждал, что автор его – С.Д.Масловский (Мстиславский), которому якобы помогал князь С.Д.Урусов [1026]. Экземпляр этого проекта был обнаружен в 1988 году профессором В.И.Старцевым среди бумаг Б.И.Николаевского в архиве Гуверовского института войны, революции и мира в Стенфорде. Им же, В.И.Старцевым, впервые был дан и подробный разбор этого примечательного документа.

Цель организации, как она формулировалась в проекте устава 1912 г., заключалась в "создании связанного моральной общностью и взаимным доверием братского ордена; братья сохраняют свободу политического действия, но стремятся к утверждению и защите прав человека и гражданина" [1027].

Как установил В.И.Старцев, главным источником, из которого черпали Мстиславский и Урусов основные положения устава ВВНР, был Общий регламент Великого Востока Франции, хотя пункты, касающиеся масонской тайны и конспирации, были в нем несколько усилены. В целом же, с точки зрения содержания устава, масонство ВВНР может считаться, по авторитетному заключению В.И.Старцева, вполне нормальным регулярным масонством. Нерегулярными в нем могут быть признаны только его цели – чисто политические, а не морально-этические, чего следовало бы ожидать от масонского ордена. Обращает на себя внимание также и сокращение обрядности при приеме в степень мастера, и исключение степени подмастерья или товарища, а также прием в ложи, наряду с мужчинами, и женщин [1028].

Политические цели, как мы знаем, преследовал не только ВВНР. Не чужды они были и Великим Востокам других европейских стран, в частности Франции и Италии. Так что в регулярности или правильности ВВНР как масонской организации можно не сомневаться.

Особо пристальное внимание уделялось в проекте Мстиславского-Урусова орденской тайне. "Братья обязаны хранить в тайне как само существование ордена, так и все, что касается его состава, планов и деятельности. Братья обязаны хранить все сообщенное им в братском порядке или ставшие известным в заседаниях ложи. Братья знают лишь членов ложи. Венерабль знает секретаря Верховного совета. Все, относящееся к орденской тайне, не должно быть излагаемо на письме. Письменные ответы испытуемого и баллотировочные записки немедленно сжигаются в самой ложе", – читаем мы здесь. Все это, а также клятва "братьев"

не раскрывать существования братства, хотя бы они и были спрошены об этом даже на суде, восходящая в своей основе к клятве ордена московских розенкрейцеров XVIII века, не оставляет сомнений в двойной морали наших масонов: одна для членов ордена, другая – для профанов. О таком "пустяке", как требуемое масонской клятвой от "братьев" лжесвидетельство в интересах ордена на суде, вроде бы неудобно и говорить.

После небольших поправок устав ВВНР был утвержден "братьями" и, по решению конвента, в зашифрованном виде напечатан вразбивку в изданной в том же 1913 году в Санкт-Петербурге книге Е.Сидоренко "Италианские угольщики XVIII столетия". В конце 1980-х гг. была осуществлена, наконец, и научная публикация этого документа [1029]. Сравнение проекта Мстиславского-Урусова 1912 г. и официального устава, принятого на масонском съезде в 1913 году, было проведено В.И.Старцевым. Оно показало, что каких-либо принципиальных изменений на конвенте в него внесено не было. Если в проекте посвящаемый должен был при клятве поднимать правую руку вверх, то в окончательном варианте все свелось к прижиманию им ее к сердцу. Вместо двух степеней (ученик, мастер), которые предусматривал проект, окончательный вариант устава закреплял существование трех степеней. Должность секретаря Верховного совета ВВНР стала называться теперь не просто секретарь, а генеральный секретарь. Такой же мелочный, непринципиальный характер имели и другие поправки, внесенные в окончательный вариант устава.

Заслуживает внимания более обтекаемый характер, по сравнению с первоначальным вариантом, формулировки задач ордена. "Масонство, – читаем мы здесь, – имеет целью искание истины и достижение нравственного совершенства человечества путем объединения людей на началах братской любви, взаимопомощи, терпимости и полной свободы совести. Отсюда девиз масонов: свобода, равенство и братство"

[1030]. Основные усилия орденской организации, в соответствии с уставом, должны были быть направлены на "общую работу по утверждению и защите прав человека и гражданина, при сохранении, разумеется, за ее членами свободы политического действия", – так комментирует это положение устава современный исследователь А.И.Серков [1031].

Высшей властью в ордене объявлялся, согласно уставу, его конвент или съезд, который должен был собираться не реже одного раза в год. Составлялся же он как из делегатов лож, так и из членов Верховного совета предыдущего состава. Последние входили в число делегатов съезда как бы автоматически, для обеспечения преемственности. Исполнительным органом ВВНР был Верховный совет, избираемый на съезде. Работал он, как уже отмечалось, на правах ложи. Обращает на себя внимание предусмотренный уставом порядок широкого пополнения рядов Верховного совета не путем избрания на съезде, а путем кооптирования – процедура, как мы знаем, далеко не демократическая. Любопытно, что конвент как таковой избирал большинством в 7/8 голосов не самих членов Верховного совета, а только трех выборщиков, а уже те выбирали трех его членов, которые, в свою очередь, доизбирали еще трех. Общее число членов Верховного совета не должно было превышать 18 человек, однако открыть свои работы Верховный совет мог уже и при 6 членах, избрав из их числа своего секретаря. Нельзя не обратить внимание и на то, что имена членов Верховного совета конвенту, т.е. съезду масонов не сообщались [1032].

Верховный совет, отмечалось в уставе ВВНР 1913 года, "входит в случае надобности в сношения с другими дружественными союзами для координации действий мирового масонства и совещания по общим делам. Для этой миссии совет может обращаться к содействию всякого известного ему члена братства" [1033].

В обязанности Верховного совета входило также открытие новых лож и контроль за приемом новых членов. Прежде чем сделать предложение профану, его кандидатура не только тщательно обсуждалась в ложе, но и обговаривалась предварительно с генеральным секретарем Верховного совета. Функции его были весьма обширны:

докладчик в Верховном совете по всем текущим делам, он, в то же время, контролировал кассу ордена и фактически единолично решал все текущие вопросы.

Такова она была, масонская демократия. Эффективный и целесообразный характер ее, если иметь в виду условия, в которых приходилось работать вольным каменщикам в нашей стране, не подлежит сомнению. Еще одной особенностью работы Верховного совета были регулярные поездки его членов по провинциальным городам России, в ходе которых они не только лично знакомились с "братьями" местных лож, но и выясняли возможность дальнейшего использования их в интересах организации.

Ритуал посвящения в ВВНР также, как уже отмечалось, был до крайности упрощен. После ответа на традиционные вопросы об отношении к семье, государству, религии, войне, космополитизму и прочее происходил уже сам обряд посвящения нового брата с принесением клятвы. Масонская иерархия в ВВНР также была предельно упрощена: ученик – подмастерье – мастер. Предусматривались уставом, впрочем, и так называемые "офицерские должности" в ложах: венерабль (председатель), наблюдатель, оратор, казначей и секретарь. Председатель вел собрания ложи.

Он же осуществлял и ее связь с секретарем Верховного совета. За соблюдением "братьями" устава следил оратор. Сбором членских взносов занимался казначей.

Минимальное число членов ложи, как это и положено у масонов, было не менее 7, максимальное – не более 14. Последнее требование, впрочем, соблюдалось далеко не всегда. Членство в ордене было пожизненным. Уйти из него было нельзя. Другое дело – временное или постоянное "усыпление" "брата", отошедшего в силу ряда обстоятельств от дел. "Усыпить" можно было, правда только решением Верховного совета, и целую ложу. Можно констатировать, что, за исключением, быть может, некоторых пунктов, посвященных конспиративному характеру деятельности "братьев" (обойтись без чего в специфических российских условиях было бы затруднительно), ничего необычного устав ВВНР не представлял и вполне вписывался в общемасонскую традицию.

Серьезные споры среди исследователей, как уже отмечалось, вызывает вопрос о так называемой "регулярности" ВВНР, то есть признание или непризнание его в качестве масонской организации. Дело в том, что сами масоны ВВНР регулярной, то есть законной масонской организацией официально никогда не признавали и не признают до сих пор, указывая на якобы его недостаточное внимание к обрядовой и посвятительной традиции. И хотя для всякого непредвзятого исследователя очевидно, что создавался ВВНР с молчаливого согласия и по образцу Великого Востока Франции, парадокс состоит в том, что на официальное признание этого факта французские "братья" так и не пошли. Понять это можно так, что руководство Великого Востока Франции сознательно не хотело связывать себя с подпольной масонской антиправительственной структурой в России, опасаясь испортить тем самым отношения с естественным союзником Франции кануна Первой мировой войны – русским правительством. Другое дело, что не все историки склонны считаться с этим соображением. "Учитывая факт возникновения Великого Востока народов России без санкции иностранных послушаний, – пишет, например, в своей последней работе О.Ф.Соловьев, – и отсутствие контактов между ними, его следует считать неправильной масонской организацией, которую другие федерации не признавали" [1034]. Основной аргумент О.Ф.Соловьева это то, что русские "братья" так и не были допущены на парижскую конференцию масонских орденов стран Антанты, проходившую 14-15 января 1917 года, хотя их представитель С.А.Балавинский в Париж все-таки приехал [1035]. О том, что французские "братья"

не признавали русских масонов, посвященных в орден после февраля 1910 года, свидетельствует, по мнению О.Ф.Соловьева и сделанное ими в 1919 году в Париже предложение А.Ф.Керенскому и его сторонникам начать свой масонский путь с формального посвящения в степень ученика, от чего те, понятное дело, отказались. Именно это обстоятельство, доказывает О.Ф.Соловьев, и явилось причиной фактического разрыва А.Ф.Керенского с русским масонством в эмиграции [1036].

Другой исследователь, А.И.Серков, напротив, нисколько не сомневается, что, несмотря на факт формального непризнания ВВНР Великим Востоком Франции, структура эта была, тем не менее, его самой настоящей "дочерней организацией"

или, говоря другими словами, организацией правильной, масонской, хотя и отмечает, ее последующую "несостоятельность" именно с этой точки зрения [1037]. Очевиден масонский характер ВВНР и для В.И.Старцева. Вместе с тем, более радикальный характер этой ассоциации по сравнению с французскими ложами периода 1906-1909 гг. и отказ русских братьев от некоторых элементов масонской обрядности (обязательное ношение фартуков, белых перчаток и прочее) позволяет ему заключить, что в этом смысле правы все же те, кто не считает ложи ВВНР настоящим или регулярным масонством. Аргумент В.И.Старцева не оригинален. Упор он делает на то, что внешние формы масонской работы были сведены в ложах ВВНР к минимуму [1038].

Как бы то ни было, и факты, введенные к настоящему времени в научный оборот, и соображения, высказанные в связи с анализом этих фактов исследователями, свидетельствуют о несомненно масонском характере Великого Востока народов России. Другое дело, что масонство это было не нравственно-этическое, а политическое. Ничего необычного в чрезмерном увлечении русских "братьев"

политикой в ущерб духовной работе и масонской обрядности, учитывая характер деятельности Великих Востоков в других странах и реалии российской действительности, не было.

Глава 14.

Великий Восток Народов России в 1912-1916 гг. Масоны и Департамент полиции

Как ни любопытна проблема правильности или неправильности Великого Востока Народов России как масонской организации, принципиального значения для оценки степени реального влияния русских масонов на общественно-политическую жизнь предреволюционной России она не имеет. А оно, это влияние, было весьма и весьма значительным.

К концу 1913 года Верховному Совету Великого Востока Народов России было подчинено 40 лож, в которых насчитывалось до 400 "братьев". Среди новых членов Великого Востока банкир А.П.Барт, текстильный король А.И.Коновалов, известный журналист Р.М.Бланк. В 1912 году вероятно уже после выборов в IV Государственную думу в ложе "Малая Медведица" получил масонское посвящение уже известный в то время адвокат А.Ф.Керенский [1039].

В одном только Петербурге число масонских мастерских достигло восьми. Точных названий их мы, к сожалению, не знаем. Но зато руководители в большинстве своем известны. Это, в частности, были: В.А.Оболенский, В.Я.Богучарский, В.А.Степанов, А.А.Демьянов, В.А.Виноградов, Д.П.Рузский, А.М.Колюбакин, Н.В.Чайковский. Секретарем городского петербургского совета Великого Востока Народов России был профессор Санкт-Петербургского политехнического института Д.П.Рузский двоюродный брат главнокомандующего Северным фронтом в 1917 году Н.В.Рузского [1040].

Тон в движении по-прежнему задавали левые кадеты во главе с Н.В.Некрасовым.

Кадеты же составляли и численное большинство в ложах по сравнению с представителями других партий – главным образом меньшевики и народнические группы. В профессиональном отношении – это все представители либеральной и демократической интеллигенции:

журналисты, адвокаты, профессора, депутаты III и IV Государственной думы, промышленники, финансисты, общественные деятели. Добрую половину масонской "братии" составляли юристы. В одной только петербургской судебной палате и петербургском коммерческом суде масонов было не менее 50 человек. Это присяжные стряпчие, присяжные поверенные и их помощники: Б.Г.Барт, М.В.Бернштам, А.Я.Гальперн, А.К.Гольм, В.Я.Гуревич, Н.Б.Глазберг, В.Л.Геловани, А.А.Демьянов, А.А.Исаев, С.Е.Кальманович, А.Ф.Керенский, Е.И.Кедрин, М.С.Маргулиес, В.Д.Кузьмин-Караваев, К.К.Черносвитов, И.Н.Сахаров, Г.Д.Сидомон-Эристов, А.Ф.Стааль, Л.М.Берлин, Л.М.Брамсон, П.А.Брюнели, Б.Л.Гершун, К.П.Гес де Кальве, А.Э.Дюбуа, Б.И.Золотницский, М.К.Адамов, М.Г.Казаринов, А.М. и Е.М.Кулишер, И.А.Кистяковский, Н.В.Майер, А.Д.Лаврентьев, С.В.Познер, Б.С.Орнштейн, П.Н.Переверзев, Н.В.Петровский, Я.М.Шефтель, А.С.Шапиро, Г.Б.Слиозберг, М.Д.Ратнер, Б.Е.Шатский и другие.

Другим крупным поставщиков адептов вольного каменщичества была профессура Психоневрологического института, курсов П.Ф.Лесгафта, Высших Женских курсов и других учебных заведений столицы: М.М.Ковалевский, И.И.Иванюков, Ю.С.Гамбаров, Е.В.Аничков, В.И.Иванов, Н.О.Лосский, Н.А.Котляревский, И.В.Лучицкий, А.В.Карташев, С.И.Метальников, В.Н.Гессен, М.П.Чубинский, В.И.Бауман, Н.А.Морозов, А.А.Мейер, Д.М.Одинец, В.Н.Сперанский и другие. Хорошее представительство имели масоны и в петербургской городской думе: Э.П.Беннигсен, А.Л.Велихов, В.Д.Кузьмин-Караваев, П.П.Макаров и другие. Такая же примерно ситуация была и в Москве, в масонских ложах которой подвизались такие присяжные поверенные и их помощники, как О.Б.Гольдовский, П.М.Казначеев, В.А.Маклаков, И.Н.Сахаров, С.А.Балавинский, Ф.К.Богров, В.В.Короленко, А.Ю.Раппопорт и другие [1041].

Понятно, что рассчитывать с таким составом лож на предметный разговор о действительных народных нуждах и чаяниях особенно не приходилось: страшно далеки были эти люди от народа. "На первом плане были вопросы высокой политики, – отмечал масон-эсер Л.К.Чермак (член ложи под руководством В.А.Степанова – Б.В.). – Я помню мы обсуждали вопросы о границах будущей Польши ... мы обсуждали проблему Константинополя, Дарданелл и пр. И когда я попытался обратиться к нашему внутреннему положению, к настроению трудового народа, к тому, что ожидает нас после окончания войны, особенно если она не будет благоприятна для России, то меня просто замолчали. Нам неоднократно внушали, что революционная работа не наше дело, что мы организация надпартийная, что мы должны направлять через наших "братьев" членов Думы ход нашей жизни и пр." [1042].

Общая цель, которая привела этих, казалось бы, таких разных людей в масонские ложи заключалась, говоря словами одного из руководителей Великого Востока Народов России А.Я.Гальперна, в "стремлении к моральному усовершенствованию членов на почве объединения их усилий в борьбе за политическое освобождение России" [1043]. "Масонство было надпартийным, показывал в 1939 году в НКВД Н.В.Некрасов, – т.е. в него входили представители разнообразных политических партий, но они давали обязательство ставить директивы масонства выше партийных. Народнические группы были представлены Керенским, Демьяновым, Переверзевым, Сидамон-Эристовым (исключен в 1912 году ввиду подозрений в связи с Азефовщиной). Меньшевики и близкие к ним группы имели Чхеидзе, Гегечкори, Чхенкели, Прокоповича, Кускову. Среди конституционных демократов были: Некрасов Н.В., Колюбакин А.М., Степанов В.А., Волков Н.К. и много других. Среди прогрессистов отмечу: Ефремова И.Н., Коновалова А.И., Орлова-Давыдова А.А., Коробку Н.И. Особенно была сильна организация на Украине, где ее возглавлял барон Ф.Р.Штейнгель, Д.Н.Григорович-Барский, Василенко Н.П., Писаржевский М.В. и ряд других крупных имен до Грушевского включительно" [1044]. Все это представители левого крыла политического спектора дореволюционной России.