Текст книги "Черная сотня. Происхождение русского фашизма"

Автор книги: Уолтер Лакер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Поскольку за пределами Франции о доктрине Nouvelle Droite известно весьма мало, следует хотя бы вкратце рассказать об ее основных положениях. Бенуа, maitre-penseur[186]186
  Ведущий идеолог (фр.). – Прим. ред.


[Закрыть] группы, подчеркивает, что важнейшую роль должна играть аристократическая элита, состоящая из «героических политических борцов» (это одна из второстепенных идей Джулиуса Эволы). У Конрада Лоренца заимствована концепция агрессии и территориального императива как нормальных человеческих качеств; Nouvelle Droite уделяет также особое внимание иерархической структуре общества. Французская новая правая придерживается неоязычества, считая его более духовным, нежели иудохристианский монотеизм, который привел к подрыву устоев общества, прикрываясь либерализмом, демократией и, в конечном счете, социализмом. Nouvelle Droite почти полностью противопоставляет себя Просвещению и рационализму.

Нацию они считают высшей ценностью; любое перемешивание или интеграцию рас рассматривают как крайнее зло, ибо это ведет к вырождению и «этноциду» (народоубийству; ключевое понятие новой правой во Франции, равно как в России и Германии). Однако французская новая правая отрицает обвинения в расизме, ее девиз – «этноплюрализм». Она ставит политику выше экономических соображений («примат политики»), а инстинкты и мистическое мышление – выше рационального мышления. Новая правая – движение антиинтеллектуалов и антикапиталистов, проповедующих «третий путь» между капитализмом и коммунизмом. Их лозунг – «консервативная революция», что противопоставляется традиционному реставрационному консерватизму. Новая правая настроена прогермански и антиамерикански. Люди, знакомые с западной интеллектуальной мыслью, найдут в идеологии новой правой следы Ницше, Парето, Сореля и вездесущего Эволы, а также правых европейских мыслителей 30-х годов. Правые в Западной Европе возникают постоянно, причем ничего особенно нового каждая волна не приносит, а если новинки и есть, то свежесть их сомнительна. «Этноплюрализм» может быть полезен как умственный аргумент против весьма неприятных обвинений, однако действительно ли новая правая верит в него? Если правая хочет быть политически активной (а в этом ее конечная цель), то ее призывы со всей очевидностью должны обращаться к электорату различных «национальных фронтов», для которых этноплюрализм, конечно же, анафема. Правда, французская новая правая в целом не исповедует классических теорий заговора и сторонится разных каддафи и фарраканов[187]187
  Луи Фарракан – лидер американской националистической организации «Народы Ислама», отколовшейся от «Черных мусульман».


[Закрыть] но другие менее утонченные европейские правые, включая русских, обходятся без этих тонкостей и подчеркивают свою близость ко всем радикалам, не принадлежащим к левому крылу. Многое в этой французской смеси неудобоваримо для идеологов русской правой, потому что в России подобной политической традиции никогда не было, но в последние годы они неразборчиво заимствуют все подряд у французов[188]188
  Для ознакомления со взглядами новой правой следует обратиться к работам Бенуа, а также периодическим изданиям и другим публикациям издательства «Коперник». См.: Gress-Jasclike-Schonke. Neue Rec-lite und Rechtsextremismus in Europa. Opladen, 1990; Kowalsky W. Kultur-revolution. Opladen, 1991.


[Закрыть]. Между тем во Франции новые правые были в моде всего несколько лет, и ныне их влияние незначительно. Есть ли у «революционных консерваторов»[189]189
  Согласно Дугину, этот термин впервые применил славянофил Юрий Самарин, позднее – Достоевский и Константин Леонтьев.


[Закрыть] в России будущее? Дугин верит, что время работает на «наших», что доктрина новой правой в ближайшем будущем станет самой популярной и распространенной идеологией и что после победы в России она распространится на другие европейские страны. Он заявляет, что прежняя правая доктрина устарела и возвращение к монархической системе или к славянофильству невозможно без идеологической метанойи[190]190
  Метанойя – теологический термин, обозначающий полное духовное покаяние в ожидании пришествия Царства Божия и спасения.


[Закрыть].

Кроме того, бессмысленная ксенофобия старой правой снижает ее привлекательность. Действительно, среди «наших» (как их видит Дугин) есть не только русские, но и традиционалисты из малых народов, которые признают опасность сепаратизма, с одной стороны, и «мондиализма», с другой[191]191
  Время работает на наших//Политика. 1991. Сентябрь. «Политика» опубликовала также длинные интервью с Аленом Бенуа, Робертом Стойкерсом и другими идеологами западной новой правой.


[Закрыть]. Дугин, может быть, и прав, утверждая, что в России и других европейских странах преобладают консервативные настроения, однако он явно переоценивает привлекательность новой правой как в Западной Европе, так и на Востоке. Гораздо вероятнее, что смещение политического маятника вправо укрепит позиции популистов и ксенофобов, а не геополитических мыслителей новой правой. Размышления на тему традиционной общности идеалов, ценностей и интересов Западной Европы и России по большей части лежат в области фантазии или основаны на невежестве[192]192
  Приведем хотя бы такой пример: Дугин включает Освальда Шпенглера, Отмара Шпанна, Вернера Зомбарта и Карла Шмитта в число видных мыслителей германской консервативной революции и называет их преданными русофилами (Политика. 1991. Сентябрь). Нет ничего более далекого от их подлинных убеждений.


[Закрыть]. Кургинян и в особенности Дугин привнесли в доктрину новой правой яростный антиамериканизм, но главный их вклад – концепция «чрезвычайного положения». Кургинян уверяет, что он всегда был идеологом «чрезвычайного положения», то есть недемократических политических решений. Однако и это перепев идей Карла Шмитта, весьма эрудированного, но посредственного немецкого политического философа 20-х годов, который подробно анализировал слабости современной демократии, в особенности перед лицом серьезных проблем и катастроф. Вряд ли Кургинян когда-либо читал раннего Шмитта, но Дугин явно читал: он полностью воспринимает шмиттовскую дихотомию «друг – враг». Во внешнеполитических вопросах Дугин – за континентальную империю от Владивостока до Дублина, которая может быть противовесом Америке и «атлантизму». Америка – это враг par excellence: химерическая, неограниченная, трансплантированная цивилизация, у которой нет священной государственной традиции, нет цивилизованности и которая все же пытается навязать другим континентам свою антиэтническую, антитрадиционалистскую, «вавилонскую» модель[193]193
  Уже отмечалось увлечение Дугина Джулиусом Эволой: он цитирует его весьма обильно. Д. Эвола (1898–1974) сначала был дадаистом, а затем видным идеологом фашизма и неофашизма, последователем Альфреда Розенберга и сторонником германской крайней правой. После свержения Муссолини он бежал в Германию, был тяжело ранен и разбит параличом при бомбардировке Вены в 1945 году, но продолжал печататься. Некоторые его антидемократические и антимодернистские работы оказали большое влияние на европейскую новую правую.


[Закрыть].

Похоже, Дугин, как и большинство других идеологов крайней правой, не бывал в Америке: это, несомненно, облегчает ему задачу теоретизирования по столь сложным вопросам. Антиамериканские идеи русских новых правых не новы – они подробно изложены немецкой крайней правой в 30-е годы. Русская новая правая часто употребляет такие эпитеты, как «геополитический» и «мондиалистский», хотя их толкование абсолютно неясно. Проханов однажды назвал Америку вечным врагом России, но, подобно Кургиняну, он считает внутренние дела более срочными на нынешнем этапе[194]194
  «День», однако, подчеркивает, что это не местное русское явление, а часть общей континентальной (европейской ft азиатской) тенденции, к которой принадлежат сам «День», бельгийский журнал «Вулюар», а также новая правая (и крайняя правая) в Англии, Германии, Индии и других странах. См.: День. 1991. 28 декабря.


[Закрыть]. Русская новая правая, возможно, когда-нибудь станет влиятельной. Однако в настоящее время это скорее абстракция, чем политическая реальность.

Внешняя политика

Долгое время русские националисты делились на адептов сильной и неделимой России и тех, кто, подобно Солженицыну, считал старую советскую империю невыносимым бременем. Но даже эти последние надеялись, что, пройдя чистилище, будущая Россия сохранит в своем составе Украину, Белоруссию и Казахстан. Они не были готовы к распаду, произошедшему в 1991 году, в результате чего даже существование прежней РСФСР было поставлено под угрозу нарастающими сепаратистскими тенденциями, и они не могли добровольно принять такое положение дел – впрочем, не только они, но и многие из тех, кто в нормальном состоянии не придерживаются консервативного мировоззрения.

Русская правая слишком поздно почувствовала опасность. Пока Кожинов, один из наиболее эрудированных и красноречивых правых авторов, публиковал длинные опусы, доказывая, что хазарское иго было бы более опасным, чем татаро-монгольское, балтийские республики, Молдова и Кавказ ушли из-под власти России. Пока «Молодая гвардия» и «Наш современник» метали громы и молнии по поводу жидомасонского заговора 1917 года, Украина и Средняя Азия провозгласили свою независимость. Это поразительный пример политической слепоты, когда, думая о воображаемых угрозах, люди забывают о реальных (в их понимании) опасностях. Когда-нибудь более вдумчивые мыслители правой, несомненно, попытаются установить, как могли случиться столь роковые ошибки в суждениях? Пока еще рано размышлять о том, как русские националисты будут объяснять катастрофу 1991 года и какова будет их реакция: станут ли они возлагать вину на традиционных злодеев, примут ли новую реальность или же попытаются вернуть хотя бы часть утраченных земель. Потрясение было столь велико и перемены оказались столь глубоки (столетия русской истории прошли впустую), что в настоящее время очень нелегко оценить взгляды правых на внешнюю политику. И видимо, еще долгое время внутренние проблемы будут занимать их куда больше, чем внешнеполитические вопросы.

Правые едины в убеждении, что России нужна сильная армия, которая обеспечит ей надлежащее место в мире, а некоторые ведущие деятели правой годами доказывали, что только с помощью вооруженных сил руководство страны сможет предотвратить сползание в полный хаос. Согласно некоторым идеологам крайней правой, армия – не только щит нации, но и главная культурная сила, носитель народной морали[195]195
  Раш К. Армия и культура//Военно-исторический журнал. 1989. № 9. С. 9.
  Катасонов Ю. Разгром без сражений//Наш современник. 199). № 10. С. 155–163.


[Закрыть]. Правая сопротивляется разоружению и крупным сокращениям военного бюджета. Она защищает вооруженные силы (а нередко и КГБ) от нападок, и эта поддержка оказывается взаимной. По разным причинам правые отвергали горбачевское «новое мышление», они изъявляли глубокое недовольство даже теми изменениями, которые официальная советская военная доктрина претерпела в 1989–1990 годах. По их мнению, контроль над вооружениями работает на пользу Западу. Ценой огромных усилий и жертв Советский Союз обрел весьма сильные стратегические позиции и уступить их – измена родине, отсюда злобные нападки на Арбатова, Примакова, Бурлацкого и других советников Горбачева. Эти люди – ни в коей мере не либералы и уж конечно не радикалы, но они пришли к пониманию, что советская экономика больше не может выдержать военный бюджет таких размеров и что в любом случае новые ассигнования малоэффективны с чисто военной точки зрения. Согласно доктрине правых, ошибочно полагать, что в предстоящей войне ядерное оружие не будет играть решающей роли. В то же время глубокие сокращения ядерного вооружения непременно приведут – скорее рано, чем поздно, – к «мировому правительству», а это не что иное, как американский троянский конь – самое худшее, что может выпасть на долю России: победа Запада без единого выстрела[196]196
  Шанин И. Троянский конь мирового правительства/ С. 152–155. 2Анисимов А. Е. Синдром политического иммунодефицита/Там же. С. 148–152.


[Закрыть].

По той же причине новые правые выступают и против запрета на испытания ядерного оружия (за исключением запретов, установленных договором 1963 года). Тон жалоб по поводу перемен в военной доктрине становится все более горьким. Правые рассматривают своих противников как «пятую колонну», заражающую страну чем-то вроде политического СПИДа. События 1991 года временно привели к прекращению этих дебатов. Однако жалобы и рассуждения о том, что армии воткнули нож в спину, вероятно, будут продолжаться. Если говорить о собственно внешней политике, то правым всегда были присущи подозрительность и неприязнь к США. Эта традиция зародилась задолго до революции.

Горький, который по причинам личного характера получил в пуританской Америке не самый сердечный прием, красноречиво писал о «желтом дьяволе» (мамоне), управляющем Америкой. После 1945 года советская пропаганда долго изображала Америку как самую большую опасность. Правда, существовали и проамериканские настроения – и в народе, и в интеллигентной среде Америкой восхищались, даже чего-то преувеличенно ожидали от нее, однако правой все это было чуждо. Для нее Америка – материалистическое общество, лишенное идеалов и ценностей; искусственная, сборная нация, которая рано или поздно распадется отчасти из-за своего капиталистического характера, отчасти из-за чрезмерного эгалитаризма и отсутствия элиты. Это бесплодная страна, которая никогда не могла создать собственной культуры.

Подобные высказывания многие годы слышались в Западной Европе; среди критиков был и Адольф Гитлер, объявивший, что «в одной симфонии Бетховена больше культуры, чем во всей американской истории». Правые не считают Америку подходящим партнером России во внешней политике. Америка – главный враг, хотя между двумя странами нет ни территориальных споров, ни экономической конкуренции, ни столкновения имперских интересов. Однако, как считает русская правая, Америка систематически и небезуспешно пытается превратить Россию в своего сателлита.

Не очень-то любят правые Китай и Японию. Они отчасти уважают коммунистический Китай, который вроде бы решает свои экономические проблемы несколько лучше, чем Россия, и который к тому же успешно управился с собственными либералами. Но Китай – это также и «желтая опасность», которая всегда угрожала России в Азии, это более чем миллиардная орда, которая в один прекрасный день может выплеснуться на Сибирь. Японией восхищаются из-за ее национальной спаянности и экономических достижений, но культурные различия столь велики, что это препятствует подлинному сближению (не говоря уже о территориальных спорах). В отличие от либералов, правые отчаянно сопротивляются уступке какой-либо части русской территории, даже если она вошла в состав советской империи только после 1945 года, как Курилы[197]197
  Об антияпонской позиции русской правой см. статьи: Хорин В. О чем умолчал Кунадзе//Русский вестник. 1991. № 28/29; Сергеев В. Курилы и военная стратегия Японии/Там же.


[Закрыть].

Некоторые правые верят, что есть неплохие перспективы стратегического союза с возникающей мусульманской империей, даже если она будет вдохновляться идеями исламского фундаментализма. Однако мир ислама далек от единения, и многие правые опасаются, что исламские амбиции могут скоро прийти в столкновение с законными интересами России в Азии, а то и в Европе. Во время войны в Персидском заливе русская правая единодушно поддерживала Ирак и осуждала свое правительство за то, что оно не отстранилось от американской и западной агрессии[198]198
  Примером может служить статья Ушара А.: Агрессия против Ирака продолжается//Положение дел. 1991. Май. Проиракских статей было такое множество и поддержка была столь горячей, что возникли слухи о небесплатности этой кампании.


[Закрыть]. До начала войны крайние правые предсказывали, что Америка потерпит полное поражение. После разгрома Саддама Хусейна заговорили по-другому – дескать, преимущество Америки было настолько огромным, что было позором для Запада вступать в такую неравную битву. Некоторые правые авторы доказывали, что хорошие отношения с мусульманским миром помогут Москве сдержать сепаратистские тенденции в советских мусульманских республиках. Другие, наоборот, опасались исламизации России, если среднеазиатские республики останутся частью Союза[199]199
  См.: Забродский Ю. Г. Система национальной безопасности России: какой ей быть//Москва. 1991. № 7. С. 3–16. См. также: Малашенко А. Ислам и национал-коммунизм//Независимая газета. 1992. 12 марта.


[Закрыть]. Эти дебаты прекратились в 1991 году после отделения среднеазиатских республик. В 1990–1991 годах в националистических журналах печатались восторженные статьи о политической преемственности в этих республиках, но годом позже и они прекратились.

Во время кризиса в Персидском заливе среди правых не было полного согласия в том, какая политика была бы правильной. Все сходились, что косвенная поддержка, якобы предоставленная американцам Горбачевым и Шеварднадзе, позорна. Но если Кожинов отстаивал ориентацию на «третий мир» (в соответствии с последними трудами Ленина), то Шафаревич предпочел российский вариант доктрины Монро и политику изоляционизма на то время, пока страна не справится с внутренними трудностями.[200]200
  См.: Литературная Россия. 1991. № 2215


[Закрыть]

Крайне правая сопротивлялась восстановлению дипломатических отношений с Израилем. Она возродила давно бездействовавшее Российское Палестинское общество, сохранившееся со времен царизма (тогда оно занималось религиозной и научно-археологической деятельностью). Однако эта и другие подобные инициативы имели ничтожное значение. Широкая публика вряд ли знала о них. В целом действия правых носили оборонительный характер и ограничивались обвинениями Горбачева и в особенности Шеварднадзе в оптовой сдаче российских позиций, как территориальных, так и военных, а значит – в роковом ослаблении положения России как великой державы. Остается рассмотреть концепции евразийства (к которым мы вернемся позднее) и идею «континентального альянса». Евразийство было и остается туманной идеей как в культурном, так и в политическом смысле. Владимир Соловьев спрашивал своих друзей: когда они обращаются к Востоку, какой Восток они хотят – Христа или Ксеркса? Нынешние евразийцы не желают ни Христа, ни Ксеркса, ни Хомейни, ни Каддафи; они желают чего-то такого, чего не существует и потому не представляет собой реальной альтернативы.

В этом контексте следует хотя бы вкратце упомянуть о теориях Льва Гумилева – сына Анны Ахматовой и поэта Николая Гумилева. Он разработал оригинальные концепции этногенеза в целом и происхождения России в частности. Этнос, по Гумилеву, имеет биологическую природу и основан на пассионарности («инстинкте» или «движущей силе»). Гумилев вплотную подошел к идеям расовой сегрегации.

Его идеи привлекательны для правых, поскольку в какой-то мере совпадают со славянофильством, усматривавшим различия между русским этносом и Европой; кроме того, Гумилев проповедовал что-то вроде евразийства. Некоторые его труды не могли быть опубликованы до 1987 года, а в условиях гласности правые авторы, такие, как Д. Балашов[201]201
  См.: Литературная Россия. 1989. 24 февраля.


[Закрыть], стали широко популяризировать их. Однако правые нападали на Гумилева за то, что он постоянно говорил о тесной связи между Россией и монголо-татарской Золотой Ордой. Он считал, что связи между Россией и ее восточными соседями были намного теснее и сердечнее, чем принято полагать. Такие идеи неизбежно оскорбляли тех, кто верил в чистоту русского этноса[202]202
  См.: Кузьмич А. Грабеж и геноцид россиян//Молодая гвардия. 1991. № 9. Ответ Гумилева см.: День. 1992. № 1. См. также: Гумилев Л: Меня называют евразийцем//Наш современник. 1991. № 1. Ожесточенные нападки Гусева, который обвиняет Гумилева в фальсификации истории России и «распространении клеветы на наших предков» см.: Русский вестник. 1991. № 27; Русский вестник. 1992. № 15.


[Закрыть].

«Континенталисты» более многочисленны. Они стоят за европейский союз на оси Берлин – Москва как противовес США и их могуществу. Доводы в пользу «Рапалло наоборот» – если вспомнить никогда не осуществленный договор 1922 года между Россией и Германией – можно кратко изложить следующим образом. Немцы и русские традиционно были добрыми соседями и близкими партнерами, во многом дополнявшими друг друга. Правда, им случалось воевать между собой (1914–1918, 1941–1945 годы), но это было результатом западных (и жидомасонских) интриг, и в итоге страдали оба великих народа. В 1922 году Германия была слабой стороной в союзе, сегодня в плохой форме Россия[203]203
  См., напр.: Александров М. По наихудшему варианту//Литературная Россия. 1990. № 26; Володин Э. Конец сверхдержавы//Литературная Россия. 1990. № 28; Тверской А. Россия и Германия: Нам нужен вечный германо-русский альянс//Голос России. 1991. № 1. Термин «ось Москва – Берлин» использовал А. Фоменко. См.: Литературная Россия. 1990. № 34. С. 19.


[Закрыть]. Но в истории народов бывают подъемы и спады. Рано или поздно Россия оправится, и если Россия и Германия объединят свои силы, то станут сильнее всех в Европе или даже во всем мире. Русские правые авторы с удовлетворением отмечают антиамериканские настроения в Германии и указывают на идеологическое сходство двух стран: Россия склоняется скорее к авторитарному правлению, чем к демократии, и Германия так же не слишком всерьез принимает нынешний парламентаризм. Как пишет В. Осипов, Германия, в сущности, консервативная страна, и разложение не затронуло ее в такой степени, как остальную Европу и Америку[204]204
  См.: Москва. 1991. № 7.


[Закрыть].

Авторы всех этих историософских или «геополитических» фантазий – не специалисты; они мало или вовсе ничего не знают о мире и об интеллектуальной жизни за пределами России. Они рассуждают в шпенглеровском духе о странах и народах, которых никогда не видели. Отсюда постоянная тяга к переоценке американской заинтересованности в Европе и к недооценке перемен, произошедших в Германии после второй мировой войны. Отсутствие глубоких знаний и способности понимать других людей сочетается у них со стремлением везде видеть заговоры. Еженедельник «День» гордо оперирует изобретенным им для этой цели термином «конспиратология» – новой «науке» посвящен постоянный раздел газеты. В XIX веке русские консерваторы – от славянофилов до Победоносцева, – как правило, отлично знали Запад. Одно из печальных последствий изоляции России после 1917 года в том, что даже ярые враги большевизма не понимают окружающего мира. Их теории чаще берут начало в мире фантазий, нежели в реалиях современного мира.

Наш обзор идей крайней правой почти не касался безумных маргиналов этого лагеря. Между тем они существуют, созывают митинги, издают журналы, и границу, отделяющую их от более респектабельных фигур крайней правой, не всегда удается различить невооруженным глазом. Самые крайние издания, вроде «Народного дела» или «Русских ведомостей», обнаруживают огромный интерес к сексуальной тематике. Они доказывают, что белая раса (в отличие от цветных) не подвержена угрозе СПИДа и что русская женщина, хотя бы однажды имевшая сношение с негром или евреем, впредь не сможет родить генетически «чистого» русского ребенка – она будет матерью еврейского или негритянского ребенка[205]205
  См.: Народное дело. 1992. № 1.


[Закрыть]. Нечего и говорить, что в подобной периодике широко публикуются Розенберг, Геббельс и Муссолини.

Оккультные источники идеологии крайней правой

Истоки мышления современной русской правой прослеживаются у славянофилов и Достоевского, в православной религии и (в какой-то степени) в неоязычестве. Есть еще один источник, нередко упускаемый из виду, но не менее важный, чем перечисленные выше. Речь идет об эзотерической традиции, оккультных науках, в особенности астрологии, и других формах иррационального, неаналитического мышления, идущих от древнеиндийских источников, Нострадамуса, спиритуализма, парапсихологии и так далее. Как видно из книжных перечней за 1988–1992 годы, книги и альманахи на эти темы и по количеству названий, и по тиражу значительно обгоняют ключевые книги на национальную тему – такие, как «История России» Карамзина. Они не уступают Библии и другим религиозным книгам, а возможно, и опережают их[206]206
  Приведем лишь один пример. В «Книжном обозрении» (1992. № 3) объявлено о выходе 21 книги в разделе «Философские науки. Социология. Психология. Религия». Одиннадцать из них посвящены оккультным наукам. Если средний тираж книг, не связанных с оккультизмом, составил 10–20 тысяч экземпляров, то для книг по астрологии и подобным ей предметам он составлял 50–100 тысяч экземпляров. 2Saxl F. Lectures. London, 1957. Vol. 1. P. 73.


[Закрыть].

На Западе, как и на Востоке, этот феномен обычно обходят стороной. Правда, Юнг однажды отметил, что время расцвета астрологии – не средние века, а современность, и что астрология «стучится в двери университетов». Фриц Заксль, историк искусства, тоже писал о феноменальном увлечении астрологией. По его мнению, это отчасти может быть истолковано как возвращение язычества, что в принципе типично для периодов великих потрясений. Заксль пришел к выводу, что ни один исторический период не может быть по-настоящему понят без тщательного изучения присущих ему ненаучных течений. С точки зрения академической науки астрология сошла со сцены еще во времена научной революции XVII века. Но ни в Англии, ни позднее в Америке смерть астрологии так и не наступила. В конце XIX века возрождение оккультизма наблюдалось во Франции; в Германии это происходило до и после первой мировой войны. В России оккультные течения находили благодатную почву в течение длительного времени. Некоторые ключевые фигуры оккультизма были выходцами из России – Блаватская (1831–1891), Гурджиев, Успенский, – хотя большую часть жизни они прожили за границей. Вера в чудесное врачевание всегда была популярна в России. Хорошо известен феномен Распутина, известно и то, что царская семья зависела от этого «святого человека». Но Распутин – лишь самый знаменитый из множества известных врачевателей-чудотворцев. Словом, нет ничего удивительного в том, что это явление возродилось в России в 60-е годы, когда даже члены Политбюро обращались за советом к гадалкам и целителям.

Однако до недавнего времени официальная идеология держалась в стороне от оккультной субкультуры. «Правда» никогда не стала бы публиковать гороскопы (как это делает с 1992 года «Советская Россия»), а «Коммунист» не предоставил бы свои страницы дискуссиям о Сведенборге и Рудольфе Штейнере. Проводились некоторые научные исследования парапсихологических явлений, но это делается и на Западе.

Оккультные науки на первый взгляд аполитичны; они мало привлекают людей, склонных к рациональному Weltanschauung[207]207
  Взгляд на мир, мировоззрение (нем.). – Прим. ред.


[Закрыть]; значительно сильнее их влияние на тех, кто верит, что наука не может ответить на главные вопросы бытия. Невероятное оживление оккультизма в современной России – это в значительной степени реакция на «научные» претензии былой официальной идеологии – марксизма-ленинизма.

Если вернуться к русской правой, то ее вера в Сатану и различных демонов, о которой говорилось ранее, – это именно часть оккультной традиции, ибо вера эта выходит далеко за пределы учения церкви. Есть у крайней правой и другие верования; нескольких примеров достаточно, чтобы уяснить их характер и причины привлекательности.

Вера в прорицания очень распространена среди крайне правых. Половину декабрьского (1991 год) номера «Русского воскресения», органа Русского национально-освободительного движения, занимают пророчества Нострадамуса, согласно которым сатанисты будут окончательно уничтожены в 1999 году. Тексты сопровождаются средневековыми изображениями животных и демонов, а также псевдоматематическими формулами[208]208
  Воскресение. 1991. Т. 5. № 13. Впрочем, предсказания Нострадамуса обсуждаются и в научно-популярных журналах. См., напр.: Знание – сила. 1991. № 11. Там нет предсказаний о России, но есть пророчества, касающиеся страны Аквилон, которую последователи Нострадамуса и считают Россией.


[Закрыть].

«Пульс Тушина», ведущая московская антисемитская газета, сообщает, что новосибирская газета «7 дней» информировала о чернобыльской катастрофе за несколько дней до события[209]209
  Пульс Тушина. 1990. № 14. Автор статьи позднее повесился. Нет нужды говорить, что «Пульс Тушина» посчитал это убийством.


[Закрыть]. Правда, такие верования свойственны не только правым – в одной из публикаций советского МИДа говорится, что астрологи первыми сообщили в газетах и по телевидению о возможности переворота в 1991 или 1992 году, однако от них отмахнулись, а астрологов заклеймили как паникеров[210]210
  Величко Ф. Астрология и политиках / Международная жизнь. 1991. Ноябрь. С. 96. Автор замечает также, что в июле шансы заговорщиков были несколько выше. Справедливости ради надо заметить, что многие западные советологи, не говоря уже о Шеварднадзе, Яковлеве и других, также ожидали путча.


[Закрыть].

И все-таки нигде не найдешь таких поразительных и далеко идущих откровений, как в периодике крайней правой. Так, летом 1991 года «Истоки» и «Воскресение» опубликовали статьи о таинственных случаях смерти видных русских антисемитов. Статья в «Истоках» называлась «Как они нас убивают», в «Воскресении» – «Загадка смерти еще не раскрыта». Вероятно, обе статьи написаны одним автором: первая подписана «Астролог», вторая – «Шариков-Ризеншнауцер, астролог»[211]211
  См.: Истоки. 1991. Май; Воскресение. 1991. № 7. 2 См.: Воскресение: 1991. № 7.


[Закрыть].

В статьях говорится о самоубийстве Смирнова-Осташвили, лидера «Памяти», и о гибели в дорожной катастрофе Евсеева – видного ее идеолога. Вкратце доводы автора (авторов) таковы. Те, кто занимается черной магией, считают цифры 7 и 8 благоприятными. «Литературная газета» опубликовала статью, в которой Осташвили обвинялся в различных неблаговидных поступках, 7 февраля 1990 года. Катастрофа с Евсеевым произошла 10 февраля, а умер он 15 (7 + 8) февраля 1990 года. Дорожная милиция обнаружила раненого на 78-м (!) километре московской кольцевой автодороги. В тот же день, незадолго до катастрофы, прокурор открыл против Евсеева дело по статье 74 (возбуждение расовой ненависти; опять семерка), которое было вскоре прекращено, ибо «ритуальное убийство уже свершилось». Согласно астрологу, Евсеева либо загипнотизировали с помощью черной магии, либо заманил в ловушку кто-то, кого он считал старым другом, либо его погубил врач, который, делая вид, что спасает пострадавшего, перерезал ему гортань («чтобы он не мог говорить»).

На последней фотографии Осташвили часы показывают десять. Десятый знак Зодиака – Козерог, который, по астрологической традиции, благоприятствует тайным властителям страны – обычно это масоны-педерасты («все масоны в Советском Союзе – педерасты»), ибо их идол – маленький дьявол в козлином облике по имени Вафомет. Автор (авторы) размышляет, не связаны ли эти гнусные деяния с кампанией, начатой в то время против КГБ, но тут же отказывается от этой версии; ритуальное убийство представляется ему более вероятным.

Есть еще более верное свидетельство. Убийство было совершено в 11 часов вечера, то есть, по древнему восточному счету, в «час собаки». Это также соответствующий знак: убийцы Распутина и Николая II избавились и от их собак. Сверх того, «Огонек», ведущий либеральный журнал тех дней, незадолго до гибели Евсеева назвал его и его последователей «детьми Шарикова»[212]212
  Намек на повесть М. Булгакова «Собачье сердце».


[Закрыть]. Следующие ключи к разгадке тайны дают знаки Зодиака: Дева обозначает Германию, Лев – Японию, Рыбы – различные островные народы, включая евреев (sic!). To же – с частями тела. Близнецы обозначают бедра, Телец – лицо и шею, Водолей – гортань. Поскольку доктора, проводившие посмертное вскрытие тела Евсеева, перерезали ему гортань, все части сатанинской загадки складываются в ясную картину. Совершенно очевидно, куда ведут кровавые следы убийства двух патриотов – Евсеева и Осташвили.

Это – пример образа мышления и доводов, которые используют астрологи крайней правой. Возникает искушение посчитать этот бред искусной мистификацией – ведь астролог, выбравший себе псевдоним «Шариков-Ризеншнауцер», вряд ли ожидает, что его доводы примут всерьез. Однако чувство юмора не относится к характерным чертам крайней правой, и менее всего – в России.

Среди русской правой нет единства по поводу того, как относиться к различным школам оккультизма. Можно полагать, что наиболее привлекательна для них Блаватская: она русская и одно время добровольно сотрудничала с русской политической полицией. В ее работах масса отсылок к индийской мудрости, свастике и арийской расе. Ее произведения и прежде всего «Тайная доктрина» (1888 год) широко публиковались в России в годы гласности[213]213
  По случаю столетия со дня смерти Блаватской «Наука и религия», некогда ведущий атеистический журнал, опубликовал пять статей, посвященных ее памяти (сентябрь 1991). В 1991 году в Москве было основано новое Теософское общество.


[Закрыть]. Однако правые сторонятся Блаватской – хотя бы потому, что она предлагает синкретическую религию, противоречащую учению православной церкви. Еще меньше симпатии вызывает у них теософская школа Рудольфа Штейнера, в основном, без сомнения, из-за еврейского происхождения основателя школы. Столь же решительно отвергаются розенкрейцеры и Сведенборг, шведский инженер XVIII века, первым выдвинувший идею примата сверхчувственного восприятия. Здесь напрашиваются интересные параллели с оккультными источниками национал-социализма. Ариософы Германии и Австрии брали из широкого спектра оккультных течений лишь те, что наилучшим образом соответствовали их политическим устремлениям, все прочие они отбрасывали или игнорировали[214]214
  См.: Goodwick-Clarke N. The Occult Roots of Nazism. Wellingborough, 1985. Passim; Mossc G. The-Crisis of German Ideology. London, 1966. Ch. 2; Webb J. The Occult Establishment. London, 1976.


[Закрыть]. Гиммлер и другие вожди нацизма находились под влиянием ариософов, правда, позднее это влияние ослабло. Гитлер же, наоборот, презирал правых сектантов, которых он считал Spinner, юродивыми, не мобилизующими массы, а, напротив, разъединяющими германскую правую своими бесконечными склоками. В какой-то мере перед русской крайней правой стоят те же дилеммы, что стояли перед Гитлером. И здесь, и там Weltanschauung иррационально, утопично, с явно выраженным антизападным и антимодернистским уклоном. Но Гитлер был достаточно реалистичен, чтобы понимать: сильная Германия может существовать, лишь опираясь на сильную армию, которая, в свою очередь, должна опираться на мощную и эффективную промышленность, а не на какие-то оккультные фантазии. В русской правой это понимают государственники и национал-большевики, но для других групп принять подобный взгляд на вещи невероятно трудно.