Текст книги "Проповедь и преподавание по Ветхому Завету: Руководство для Церкви"

Автор книги: Уолтер Кайзер - мл.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Что можно сказать о Боге как о Личности? В ст. 18–24 предпринимается попытка найти подобие для нашего Бога. Кто может сравниться с такой Личностью?

Безусловно, идолы не могут быть серьёзными соперниками, хотя ст. 19–20 и говорят вкратце об идолах. Возможно, современные читатели книги пророка Исаии возразят: «Давайте пропустим это место, у нас на задних дворах нет идолов, которым мы по утрам преподносим хлебные дары; идолопоклонство нас не касается». Минуточку! Идолопоклонство – всеобщая проблема, так как сущность идолопоклонства – сильное желание. Всякий раз, когда мы приравниваем или ставим выше Бога какого-либо человека, вещь или цель, мы находимся в оковах идолопоклонства.

В действительности, Исаия шутит по этому поводу. Тем, кто слишком беден, чтобы заказать у ремесленника идола, покрытого золотом с серебряными цепочками, он предлагает более дешёвый вариант; подходящее дерево нужно выбирать с особой тщательностью. Если термиты разрушат идола, это может очень расстроить. Обратись к «искусному художнику», который хорошо разбирается в этом. Ах да, ещё одно: этого бога нужно прибить гвоздём к полу, так как прежде всего человек нуждается в «устойчивости» божества. Исаия, скорее всего, напоминает о Дагоне, статуя которого развалилась, когда во времена Самуила ковчег завета попал к филистимлянам. Поэтому прибивайте ваших божков! Здесь ирония очевидна для всех. Бог не является мёртвым деревом, Он живая Личность!

Если искать в идолах личность non sequitur (лат. «не логично»; прим. пер.), то что можно сказать о царях и князьях (ст. 21–24)? Они давно забыли о том, что Бог всей вселенной восседает на престоле над кругом земли. Ничто не может ускользнуть от Его взгляда. Все цари, князья, правители, судьи и все, кто облечён властью, приходят, но также довольно быстро покидают и свой пост, и эту жизнь. Некоторые с большим трудом получают высокий пост. А затем уходят. Почему? Потому что Бог «дохнул на них» – и их не стало, конец их карьере и пребыванию на земле.

Так почему мы боимся всех этих пустых масок современности? Не потому ли, что считаем, что они реальнее Бога? Какая страшная ошибка, совершённая Израилем; какая страшная ошибка – и мы можем её повторить!

Последнее сравнение касается пастырской заботы, которую наш Бог может нам дать (ст. 25–31). Вдохновлённый Богом, автор ещё раз спрашивает: «Кому же вы уподобите Меня и с кем сравните? говорит Святый».

Возьмите, к примеру, звёзды (ст. 26). Знает ли кто-нибудь из нас, кто их создал? «Бог», – ответим мы хором. Правильно! Он показывает нам их каждый вечер с такой регулярностью, что мы используем модель организации Солнечной системы в наших наручных часах. Более того, Он называет все звёзды по имени. Но возникает другой вопрос: действительно ли звёзд на небе больше, чем людей на земле? Их огромное количество, миллионы и миллиарды, а нас чуть более шести миллиардов. Так если Он знает каждую из этих звёзд по имени, почему же я думаю, что Он не знает по имени меня, того, кого создал по Своему образу и искупил Своей благодатью? Поскольку только родители могут давать имена своим детям, то Бог является Родителем и Творцом всех этих звёзд.

Но мы продолжаем возражать, как те отчаявшиеся, о которых говорится в ст. 27. Они думают, что Бог пренебрегает ими и их правами. Но они забыли, что вечный Господь «не утомляется и не изнемогает», управляя вселенной. Никто не может установить регулятор на Его проявление понимания, сострадания и трепетной заботы о тех, кто страдает. Наш Господь необычайно велик и вне всякого сравнения с чем бы то ни было. Он – Источник всякой силы, в которой нуждаются все – от младенцев до тех, кто в самом расцвете лет.

Так почему же мы полагаемся на другие вещи и надеемся на них? Те, кто полностью доверяет Богу, Который превыше всех богов, всех господ, всех сил и всех соперников, будут парить в небе, идти и бежать, вместо того, чтобы падать и отчаиваться (ст. 31).

Наш Бог безгранично велик и несравним ни с кем и ни с чем, о ком или о чём мы могли бы помыслить. Пред Ним мы должны склоняться и благоговеть, принося благодарения и славу. Мы признаём, что все остальные сравнения лишь дешёвые подделки, которые нам не следует ставить в один ряд с нашим Господом. Наш Бог велик и достоин поклонения!

Заключение

Трудно подготовить сильную проповедь или урок по пророческим текстам, если для оценки этих текстов мы прилагаем мало усилий или не прилагаем их вообще. Полный объём пророческих текстов почти равен объёму всего Нового Завета. Но помимо большого объёма, который занимают пророчества в Божьем откровении, они ещё чрезвычайно важны для понимания Божьего суда и обещанного Им искупления и освобождения как в настоящем, так и в будущем.

Если церковь лишить этих слов, то она повиснет в воздухе, останется без корня, без истории или якоря в пространстве и времени. Церковь должна быть связана с обещаниями, данными Израилю в прошлом. Проповедь по пророчествам поможет Божьему народу увидеть направление, получить покой и надежду, превосходящие любые ожидания, которые можно только представить и к которым можно стремиться на этой планете!

8
Проповедь и преподавание по плачам Ветхого Завета

В Ветхом Завете существует две основные категории жанров: проза и поэзия. Поэзия делится на литературу мудрости и псалмы, а псалмы, в свою очередь, делятся на две основные группы: прославление и плачи. Поскольку в этой главе мы будем говорить в основном о плаче, лучше всего сначала исследовать значение термина, затем обратить внимание, где в Ветхом Завете находятся отрывки, написанные в этом жанре, после этого изучить формы плача и, наконец, задать вопрос о том, как использовать жанр плача в проповеди или уроке.

Что представляет собой жанр плача?

Библейские плачи были разбиты на категории ещё на заре критики форм (Гункель[90]90
  Hermann Gunkell, The Psalms: A Form-Critical Introduction, trans. Thomas M. Horner (Philadelphia: Fortress, 1967).


[Закрыть] и Бегрих[91]91
  Joachim Begrich, “Das priestliche Heilsorakel,” Zeitschrift fur die alttestamentliche Wissenschaft 52 (1934): 81-92.


[Закрыть]); выделяют две категории плачей: индивидуальные и коллективные. Такое разделение обусловлено тем, что некоторые плачи являются индивидуальными, принадлежащими одному человеку, а другие отображают происходящее в обществе.

Это может казаться очевидным, тем не менее, часто местоимение 1-го лица «я» в псалме представляет всю группу людей. Также в царском плаче царь может представлять целую группу людей.

Поскольку жанр плача является поэтическим жанром, он имеет характерные для поэзии особенности. Традиционно еврейская поэзия характеризуется особым акцентом на симметрии идей между строками (еврейский параллелизм), а не наличием определенного ритма. Фактически на сегодня ни одно направление исследования ритма или метра не предоставило точную формулу, определяющую еврейский поэтический метр. Никто из тех, кто заявляет, будто формула найдена, не может представить нам эту формулу для исследования. Вместо этого они показывают лишь результаты своей работы с несколькими отдельными текстами.

Некоторые полагают, что метрическую формулу можно определить, наблюдая за повторением ударных и безударных звуков (Холынер, Мовинкель, Хорст и Сегерт). Другие считают, что ключ к определению метра находится в особенностях построения фразы, а не в ударных слогах (Лей и Сиверс). В то же время кто-то обращает внимание на количество слогов в строках еврейского текста (Фридман). В конце концов, может быть, еврейская поэзия, подобно угаритской/хананейской поэзии, не имеет метрической формулы вообще, что давно успешно доказал Г. Д. Янг.

Еврейская поэзия содержит параллелизм (симметрию идей). Однако исследования Хиллерса[92]92
  Delbert Hillers, Lamentations: Anchor Bible (Garden City, N.Y.: Doubleday, 1972), xxxiv.


[Закрыть] могут нас огорчить, так как он обнаружил, что 104 из 266 стихов Плача Иеремии (т.е. 39 %) не содержат параллелизмов, если не считать синтетического или синтаксического параллелизма. Синтетический или синтаксический параллелизм обнаруживается там, где поэтические строки, расположенные рядом, образуют одно законченное предложение с искусственной паузой (интервалом), которая разбивает предложение на две строки. Это создаёт проблему, суть которой заключается в том, что часто очень трудно, если вообще возможно, синтаксически определить, где проходит линия деления (цезура). Это влияет на значение и толкование текста.

Несмотря на то, что данная глава не может дать однозначного ответа по поводу того, существует ли метр в еврейской поэзии, она может подтвердить существование qinah, обнаруженного и сформулированного Карлом Будде в 1882 г.[93]93
  Karl Budde, “Das hebraische Klagelied” Zeitschrift fur die alttestamentliche Wissenschaft 2 (1882); 1-52. См. так же W. R. Garr, “The Quinah: A Study of Poetic Meter, Syntax and Style,” Zeitschrift fur die alttestamentliche Wissenschaft 95 (1983): 54-75.


[Закрыть] Этот полый, или хромающий, вид строфы ассоциируется со стихами плача. В модели qinah первая строка как минимум на одно слово или грамматическую единицу длиннее, чем вторая, давая нам, таким образом, наиболее типичную конструкцию 3+2, но также бывает 4+3 и даже 4+2. Плач 3:4–5 является типичным примером конструкции 3+2 (слова, написанные через дефис, в еврейском тексте являются одним словом):

Эффект потерянного третьего элемента во второй строке создает ощущение пустоты или хромоты. Это похоже на ожидание следующего шага, но его нет. Такая структура усиливает печаль и мрачное настроение всей поэмы.

Где находятся плачи в Ветхом Завете?

Книга Плач Иеремии является наиболее ярким примером формы плача. Книга состоит из плача общины (за исключением 3 главы) и похожа на другие коллективные плачи Ветхого Завета. Вот некоторые ссылки на примеры коллективных плачей: Псалмы 43, 59, 73, 78, 79, 82 и 88, Исаия 63, Иеремия 14, Аввакум 1. Следующие псалмы имеют некоторые признаки коллективных плачей: Псалмы 67, 81, 84, 89, 105 и 113:9-26.

Индивидуальных плачей гораздо больше, здесь мы можем привести примеры некоторых из них: Псалмы 3–7, 9:22–13,15– 16, 21–22, 24–27, 30, 34–35, 37–42, 50–58, 60–63, 68, 70, 72, 76, 85, 87, 101, 108, 119 и 129, Иеремия 11, 15, 17–18, 20, многочисленные отрывки в книге Иова и, конечно же, Плач Иеремии 3 гл.

Форма плача

Большинство исследователей согласно с тем, что существует некоторая гибкость в порядке, в котором появляются различные элементы плача, и что во многих случаях может быть представлен только один элемент. Однако здесь мы перечислим семь классических элементов, которые появляются с определённой регулярностью:

1. Обращение

2. Призыв о помощи, обращённый к Богу

3. Одна или несколько жалоб

4. Исповедание греха или утверждение собственной невинности

5. Проклятие своих врагов

6. Уверенность в том, что Бог ответит

7. Славословие или благословение

Центральная точка плача находится в одном или более элементах плача, так как часто она объясняет причину, по которой автор решил написать этот плач. Молитва Соломона содержит семь возможных ситуаций, в которых народ будет молиться в храме (3 Цар. 8), а четыре из этих семи ситуаций могли стать причиной для обращённого к Богу плача перед лицом национальных катастроф.[94]94
  Такое предположение было выдвинуто Полом Феррисом Мл. (Paul W. Ferris Jr.) в The Communal Lament in the Bible and the Near East (Atlanta: Scholars Press, 1992), 10. Феррис определяет коллективный плач как «композицию, словарный состав которой свидетельствует о том, что она была составлена и будет использоваться общиной (или от её имени), чтобы выразить боль, скорбь и печаль, вызванные теми или иными бедствиями, в физическом или культурном смысле, которые уже произошли или вот-вот постигнут их, а также взывать к Богу об избавлении».


[Закрыть] Вот эти четыре ситуации: (1) поражение в битве (ст. 33–34), (2) засуха (ст. 35–36), (3) другие природные бедствия и болезни (ст. 37–40) и (4) плен (ст. 46–50). Пример такого плача можно найти в Пс. 72:13:

Так не напрасно ли я очищал сердце мое

и омывал в невинности руки мои…?

Другим примером может стать Пс. 119:2:

Господи! избавь душу мою от уст лживых,

от языка лукавого.

Часто в плачах обращение и просьба о помощи объединены, как это, например, видно из Пс. 7:2:

Господи, Боже мой! на Тебя я уповаю;

спаси меня от всех гонителей моих и избавь меня.

Ещё один пример – Пс. 12:2:

Доколе, Господи, будешь забывать меня вконец,

доколе будешь скрывать лице Твое от меня?

Исповедание греха или утверждение собственной невинности можно проиллюстрировать примером из Пс. 7:4–6.

Господи, Боже мой! если я что сделал,

если есть неправда в руках моих,

если я платил злом тому, кто был со мною в мире,

я, который спасал даже того, кто без причины стал моим врагом,

то пусть враг преследует душу мою и настигнет,

пусть втопчет в землю жизнь мою,

и славу мою повергнет в прах.

Проклятие своих врагов можно найти в Пс. 108:8-10:

да будут дни его кратки,

и достоинство его да возьмет другой;

дети его да будут сиротами,

и жена его – вдовою;

да скитаются дети его и нищенствуют,

и просят [хлеба] из развалин своих.

Пример славословия или благословения можно найти в этом же псалме – Пс. 108:30, 31:

И я громко буду устами моими славить Господа

и среди множества прославлять Его,

ибо Он стоит одесную бедного,

чтобы спасти его от судящих душу его.

В плачах содержится вся гамма эмоций, от жалоб и заявлений о невиновности до прославления Бога за освобождение. Бог, слышащий наши жалобы, – это тот же Бог, который отвечает нам, обещая прощение и помощь, что рождает гимны восхваления Бога и благословения.

Зачем проповедовать и учить по плачам?

Бог поместил индивидуальные и коллективные плачи в Писание, чтобы исправить эйфоричные и праздничные представления о вере, которые романтично рисуют полную благополучия жизнь. Такое однобокое, «только-счастье», представление о жизни не в состоянии противостоять её реалиям. Оно уводит сложную, полную боли сторону жизни в закоулки веры и действий, оставляя нам так мало помощи и утешения со стороны других людей или Божьего Слова.

С другой стороны, Бог даровал нам в библейских отрывках плача утешение, в котором может быть представлен весь спектр наших земных странствований. Особенно это касается книги Плач Иеремии.

Плач Иеремии является глубоко эмоциональной книгой. Она открыто признаёт существование слёз и рыданий (1:2), одиночества и опустошённости (1:4), насмешек (1:7), стенаний (1:8), голода (1:11) и скорби (2:11) – и это далеко не полное описание всей боли и всех страданий, о которых идёт речь в этой книге. Некоторые ощущают недостаток спонтанности в этой книге, поскольку она является одной из наиболее строго структурированных книг в Ветхом Завете. Её первые четыре главы состоят из алфавитных акростихов по 22 строфы в каждом, и только пятая глава не является акростихом, хотя также состоит из 22 строф. Мы можем только представить, насколько сложным было составление алфавитных акростихов книги Плач Иеремии.

Но глубокое, искреннее выражение эмоций не требует спонтанности.[95]95
  Эту идею о выражении глубины через построение акростиха я позаимствовал из статьи Джона Пайпера (John Piper) “Brothers, Let the River Run Deep,” TheStandard 72 (1982): 38.


[Закрыть] Молитвы, которые не были записаны или заранее обдуманны, не всегда являются самыми настоящими, самыми страстными, самыми прочувствованными, искренними и живыми. Но наши эмоции подобны реке, которая изливается из нашего сердца, а использованные формы подобны берегам реки, которые помогают ей быть глубокой. Без этих «берегов», этих форм, которые придают структуру нашим эмоциям, наши чувства стали бы мелкими и растеклись бы повсюду. Но структура алфавитного акростиха не сдерживает поток эмоций, его реальность и глубину, а создаёт категории, чтобы река была глубокой.

Слишком часто мы ошибаемся при выборе формы и порядка наших богослужений, когда источники наших сердец высыхают. Поэтому во времена скорби и печали было бы лучше позволить реке течь глубже в наших молитвах, проповедях и беседах.

Таким образом, Плач Иеремии, как и другие плачи, побуждает нас в страданиях направлять наше отчаяние к Богу, а не от Него. Книга также совершает пасторскую работу, утешая нас без преуменьшения реальности человеческих страданий и боли. Иногда приходится иметь дело с чувством вины, которое сопровождает боль. Книга Плач Иеремии признаёт реальность боли и побуждает выражать её в Божьем присутствии. Божье присутствие – это обещанное нам право, в котором также есть раны, боль и страдание. В конечном счёте, мы понимаем, что только Господь наша часть (Плач 3:24).

Некоторых смущает использование формы акростиха. Могло ли это помочь Израилю исцелить память об ужасном разрушении в 586 г. до Р.Х.? Едва ли! Любой еврей, живший в то время или в следующих поколениях, никогда не забудет пережитой боли и утраты нации, храма, трона, дома Давидова (как американский народ никогда не забудет 11 сентября 2001 г.); всё это ушло в прошлое.

Акростих появляется здесь, чтобы помочь Божьему народу проработать каждую грань их скорби и страдания, от А до Я, если выражаться, используя русский алфавит. Все должно быть перечислено и обнажено. Но также необходимо помнить, что боль и печаль не безграничны, не бесконечны; они временны. Без такого finis (лат. «конец») Божий народ надолго остался бы парализованным и разочарованным. Так плач помогает нам справляться со скорбью. При помощи литературы плача Ветхий Завет даёт нам самый исчерпывающий ответ на проблему страданий с позиции Божественного откровения. Таким образом, Плач Иеремии отвергает стоицизм и жизнь без эмоций. Подобно Рим. 12:15, он призывает нас: «Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими». Правильно контролируемые эмоции не являются неприятными Богу; временами нам нужно поплакать!

Как проповедовать по плачам

Плач Иеремии 2 глава

Эта глава является хорошим примером плача, и не потому, что в ней отражены все характеристики плача (они не отражены в ней), но потому, что в этой главе видна гибкость этой формы, которая характерна для большинства жанров.

Название проповеди/урока: «Личное переживание страданий»

Текст: Плач Иеремии 2:1-22

Центральная точка: Совершил Господь, что определил, исполнил слово Свое, изреченное в древние дни, разорил без пощады и дал врагу порадоваться над тобою, вознес рог неприятелей твоих (ст. 17)

Гомилетическое ключевое слово: причины

Вопрос: почему?

I. (Обращения нет)

II. Жалобы

 А. Потому что страдания от Господа (ст. 1-10)

 Б. Потому что страдания касаются Божьего служителя (ст. 11–13)

III. Исповедание греха

 А. Потому что страдания ведут к подобным личным откликам (ст. 14–19)

 Б. Потому что страдания направляют наши жалобы к Богу (ст. 20–22)

IV. (Проклятие своих врагов отсутствует)

V. (Славословий или благословений нет)

Сейчас появилось множество «доброжелателей», советующих нам: «Не воспринимай страдания как нечто личное». Истина заключается в том, что страдания в высшей степени личностны. Первые десять стихов 2 главы книги Плача содержат сорок упоминаний о Божьем гневе и суде за грех, который был причиной этого наказания. Тем не менее, Божий гнев измеряется и контролируется Его любовью и справедливостью. Выражение Божьего возмущения против греха является проявлением Его заботы о нас.

Псалом 119

Второй пример плача можно обнаружить в Псалме 119, первом из пятнадцати псалмов восхождения. Так выглядят основные элементы этого плача:

1. Обращение: «К Господу воззвал я в скорби моей, и Он услышал меня» (ст. 1)

2. Призыв о помощи, обращённый к Богу: «Господи! избавь душу мою от уст лживых, от языка лукавого» (ст. 2)

3. Проклятие своих врагов: «Что даст тебе и что прибавит тебе язык лукавый?» (ст. 4)

4. Уверенность в Божьем ответе: «Изощренные стрелы сильного, с горящими углями дроковыми» (в версии NIV начало ст. 4 звучит так: «Он накажет тебя стрелами…»; прим. пер.)

5. Утверждение о невиновности: «Горе мне, что я пребываю у Мосоха, живу у шатров Кидарских. Долго жила душа моя с ненавидящими мир. Я мирен: но только заговорю, они – к войне» (ст. 5–7)

Название урока/проповеди: «Что делать, когда на тебя клевещут»

Текст: Пс. 119

Центральная точка: «Господи! избавь душу мою от уст лживых, от языка лукавого» (ст. 2)

Гомилетическое ключевое слово: пути Вопрос: как?

I. Наша мольба о помощи должна быть обращена к Богу (ст. 1–2)

II. Мы должны быть уверенны в том, что Бог ответит (ст. 3–4)

III. Наши поиски мира должны быть постоянными (ст. 5–7)

Клевета не менее опасное оружие, чем револьвер! Поэтому, отправляясь на религиозные праздники в Иерусалим, израильские паломники не могли не думать о том, не станут ли они снова жертвами порочной клеветнической кампании против них, которая проводилась у них на родине в их отсутствие.

Но почему именно эта тема открывает сборник псалмов паломников (песен восхождения)? Сэмюэль Кокс отвечает на этот вопрос следующим образом: «Вряд ли будет преувеличением сказать, что половина человеческих страданий берёт начало из необдуманного и злого использования языка. И эти злобные языки шевелятся быстрее всего за [чьей-то] спиной… Мы осуждаем эти грехи языка без особой серьёзности, пока сами не пострадаем от них».[96]96
  Samuel Cox, The Pilgrim Psalms: An Exposition of the Song of Degrees (London: R. D. Dickinson, 1885), 17. См. так же Walter С. Kaiser Jr., The Journey Isn’t Over: The Pilgrim Pslamsfor Life’s Challenges and Joys (Grand Rapids: Baker, 1993), 21-30, для полного обзора Псалма 119.


[Закрыть]

Псалом 76

Эта проповедь Преподобного Доктора Дорингтона Литтла на текст Псалма 76 была произнесена в Первой конгрегационалистской церкви, Гамильтон, Массачусетс, 21 января 2001 г.[97]97
  Использовано с разрешения Преподобного доктора Дорингтона Литтла (Rev. Dr. Dorington G. Little).


[Закрыть] Она является прекрасным примером проповеди по плачам.

***

Во время войны 1812 г. капитан Чарльз Бернард плыл из Нью-Йорка в южные моря для охоты на тюленей. На одном из Фолклендских островов он и его команда обнаружили и спасли группу британских моряков, потерпевших кораблекрушение.

Несмотря на то, что их страны находились в состоянии войны, было принято решение отправить британских моряков на их родину. Но для того, чтобы это осуществить, им была необходима дополнительная провизия. Поэтому капитан Бернард вместе с небольшой группой спасённых моряков высадился на соседний остров в поисках еды, которой бы хватило для всех, находящихся на корабле.

К его ужасу, после высадки на остров его недавно спасённые гости оставили его самого на острове и уплыли. Похоже, его корабль и команда понравились им больше, чем он сам. Они забрали его сменную одежду, его китель, одеяло, котиковый мех, инструменты, оружие, пороховой рожок и даже его охотничьего пса. Всё это было сделано в расчёте на его неминуемую смерть в этом заброшенном уголке.

Стоя на высоком холме, он наблюдал как его, теперь захваченное, судно уходило за горизонт, и изо всех сил выкрикивал прощальные фразы: «Ступайте, подлецы!» А позже: «хладнокровные британцы», «глухие и жестокосердые», совершившие «беспримерную низость».

Итак, он остался там, совсем один на необитаемом острове – что продлится целых два года – борясь за выживание, как Робинзон Крузо. Полностью осознавая суровую и безрадостную реальность, представшую пред ним, в первую ночь своего одиночества, рассказывал Бернард, он лежал и «молился о том, чтобы Бог направлял и вдохновлял меня стойко и смиренно нести эту дважды мучительную ношу».[98]98
  Captain Elliot Snow, Adventures at Sea in the Great Age of Sail: Five Firsthand Narratives (New York: Dover, 1986), 1-104. Первоначально издавалась под названием The Sea, the Ship, and the Sailor (Salem, Mass.: Marine Research Society, 1925). События пережитые капитаном Бернардом и раскрытые в названии «Повествование о страданиях и странствиях капитана Чарльза Бернарда во время кругосветного путешествия в 1812,1813,1814, 1815 и 1816 годах, включая захват его корабля у Фолклендских островов командой англичан, которых он спас от ужасов кораблекрушения и как они покинули его на необитаемом острове, где он и жил в одиночестве около двух лет».


[Закрыть]

«Дважды мучительная ноша» – необычное выражение, не так ли? Тем не менее, все мы понимаем, о чём речь, так как все мы иногда испытываем то же. Каждый из нас сталкивается с ношами, которые вдвойне тяжелы для нас и которые, в свою очередь, вызывают в нас определенную эмоциональную и духовную реакцию.

Сегодня мы рассмотрим пример, оставленный нам псалмопевцем Асафом, который, как вы, возможно, знаете, написал двенадцать псалмов.[99]99
  Псалмы 49, 72-82.


[Закрыть] Он был левитом, которого царь Давид назначил быть ответственным за музыку во время поклонения в скинии (храм ещё не был построен).

С поразительной и мужественной искренностью автор говорит о своей вере, которая спотыкается о трудности, которые встречаются в жизни, и сражается с ними; дважды мучительная ноша! Как таковой, Псалом 76 – его читали полностью в начале служения – представляет собой честный ответ человека, который чувствует, что Бог покинул его. Фактически это псалом, с которым в определённый период жизни каждый из нас может отождествить себя. Причиной тому служит его практический реализм. Псалмопевец сетует. Он плачет. Ему больно. Он испытывает мучения. В этом псалме вера не всегда состоит лишь из позитивных утверждений и эмоций.

Скорее, мы видим здесь веру под неистовыми ударами на арене реальной жизни. Псалмопевцу известны мучения и безумие таких моментов жизни. Автор плачет, но в то же время он в состоянии увидеть, как Бог трудился и будет продолжать трудиться. Как видите, этот псалом больше, чем эмоции. Это эмоции, проверенные Божьими действиями в жизни Его людей.

Нам неизвестен исторический контекст этого псалма Асафа. Был ли он результатом ужасной травмы национальных масштабов или это плач, вызванный личной болью. Мы не знаем этих причин. Но каким бы ни был контекст, псалом говорит очень чётко. Что же он говорит нам?

Божьи люди могут плакать и плачут, испытывая боль и сомнения (ст. 1–9)

Первые девять стихов Псалма 76 говорят о том, что бывают времена, когда Божьи люди могут плакать и плачут, испытывая боль и сомнения. Дословно псалом так и начинается: «Глас мой к Богу, и я буду взывать; глас мой к Богу». Это молитва Асафа. Нагромождение слов и экспрессивных выражений помогает нам прочувствовать непрестанную боль. Это непрерывный, скорбный плач. Это не пройдёт. Это не кратковременное сожаление. Здесь затянувшаяся боль, вызванная суровым испытанием. Это непрерывная просьба о помощи, потребность во внимании и заботе.

Итак, псалмопевец молится. Он ищет Господа, простирая руки к небесам. Не умолкая и не опуская рук, он зовёт Бога снова и снова, и снова, потому что его душа «отказывается от утешения».

Но проблема в том, как показывает ст. 4, что когда Асаф думает о Боге, он не чувствует облегчения: «Вспоминаю о Боге и трепещу; помышляю, и изнемогает дух мой. Села» («Села» указывает на музыкальную паузу; помните: это прославление! Прим. пер.: в Синод, перев. это слово отсутствует.) Божье невнимание к насущным нуждам Асафа отнимает его силы. Он не находит утешения.

Нам кажется странным, возможно, даже удивительным, сбивающим с толку то, что Бог не отвечает. В конце концов, не говорим ли мы, что Бог отвечает на молитвы? Не странно ли, что само воспоминание о Боге не приносит мира сердцу, а лишь смятение?

Но всё же это происходит. Это иногда случается и с нами – если быть до конца честными. Временами мы тоже плачем. Мы снова и снова обращаемся к Богу, но ответа нет. Поэтому мысли о Боге скорее тревожат нас, чем утешают. И это не исцеляет нас, а причиняет нам дополнительную боль.

Возможно, мы даже теряем сон и, как псалмопевец (ст. 5), считаем, что Бог нас лишил сна, что Он не позволяет нам сомкнуть глаз, чтобы продлить наше страдание. Глубокий сон может быть спасением от душевного страдания, но Бог лишает нас и этого. Вместо этого мы лежим в кровати и размышляем о лучших песнях лучших дней (ст. 6–7) – но и это не помогает. Мы можем заставить себя молчать, но наше сердце безостановочно стучит и своим ритмом выбивает наши жалобы. Удар за ударом. Удар за ударом. Удар за ударом.

В конце концов в наших душах рождается серьёзный вопрос. Его не избежать. Он вырывается, сопровождаемый шестью риторическими «служанками» в ст. 7–9:

1. Неужели навсегда отринул Господь?

2. Неужели Он не будет более благоволить?

3. Неужели навсегда перестала милость Его?

4. Неужели пресеклось слово Его в род и род?

5. Неужели Бог забыл миловать?

6. Неужели во гневе затворил щедроты Свои?

Вот! Теперь всё вышло наружу. Все дурные предчувствия всплыли на поверхность. Они кипят, их невозможно сдержать. Несомненно, ответ на эти вопросы – «нет», но остался намёк на нечто иное, что скрыто под поверхностью, – очень серьёзный вопрос, бурлящий в глубине души.

Вы видите, в чём настоящая проблема? Это – сомнение. Псалмопевец говорит: «Вот моя боль. Там мой Бог. Я зову. Но где Его ответ? Он когда-нибудь ответит?»

Он отверг меня?

Он забыл меня?

Где же Его любовь?

Где Его обещания?

А Его милость?

Это весь Его гнев?

И это всё, чего я могу ожидать от Него?

Мрачное сомнение – а заботится ли Он вообще?

Будьте уверены, это не сомнение в том, что Бог существует. Асаф в этом не сомневается. Такое сомнение – продукт современности, в древности в существовании Бога не сомневались. Это сомнение появляется после эпохи Просвещения и по своей природе не является библейским. Асаф же сомневается в том, что Бог заботится о нём и о его народе.

Опять-таки, подобные борения не чужды христианам. Бывают времена, когда мы желаем знать, где Бог и что Он делает. Как Он может поступать с нами таким образом? Как Он мог оставить нас, когда, кажется, земля уходит из-под ног? Почему Бог такой противоречивый и непостоянный?

Да, мы признаём, что у нас бывают времена сомнений, и учимся у псалмопевца тому, что о них лучше говорить, чем пытаться их заглушать. Конечно же, здесь нам нужно быть осторожными. Когда Асаф даёт нам право выражать эмоции перед Богом, он не даёт нам права грешить, когда мы это делаем. Иногда он кается в своих эмоциях (см. Пс. 72:21–22).

Об этом мудро сказал Александер МакЛарен: «Сомнения лучше высказывать прямо, чем оставлять их в сердце, где они будет распространяться и омрачать всё вокруг, подобно ядовитому туману… когда мы выражаем сомнения, мы будто прорываем канал в болоте, чтобы вода могла течь».[100]100
  Alexander MacLaren, The Book of Psalms: 39-84, в The Expositor’s Bible (New York: A. C. Armstrong and Son, 1902), 376.


[Закрыть]

И это то, на что похожи ст. 1-10, – они похожи на воду, текущую из болота смущённых, страдающих души и разума Асафа. Эти слова дают выход его эмоциям и боли, с их помощью он выражает свои сомнения.

Если бы мы остановились здесь, в конце ст. 10, мы остались бы в очень сложном положении. Мы остались бы в пустоте и неверии. Но мы не останавливаемся! Посмотрите на ст. 11–16.

Божий народ стремится очистить своё видение (ст. 11–16)

В ст. 11–16 мы видим, что Божьи люди, выражая свою боль, пытаются также очистить своё видение (свой взгляд). Ст. 11 – поворотная точка в псалме. Он звучит не совсем понятно; его можно прочитать таким образом: «Вот моё горе – изменение правой руки Всевышнего». В таком случае мысль о том, что Бог изменился, логически связана с предыдущими жалобами. Из этого следует, что нет ничего надёжного, на что можно было бы опереться, поскольку Бог непостоянен.

Или этот стих может звучать так: «Вот к чему я взываю: к летам десницы Всевышнего», то есть как обращение к постоянству Бога (версия NIV). В данном случае этот стих служит связующим звеном между двумя частями псалма и поворотным пунктом. Он разворачивает нас от отчаянного самосозерцания (и возможной тщетности) к поднимающему наш дух размышлению (и новому подтверждению веры).

Псалмопевец говорит, что он думает (ст. 11, в Синод, пер. «И сказал я»; прим. пер.), вспоминает (ст. 12), размышляет и вникает (ст. 13) в дела Божьи – не в себя, не в свою боль, не в своё состояние. Нет, сейчас он прилагает величайшие усилия, чтобы размышлять о Боге.

Акцент на эти усилия делается при помощи повторения глаголов в ст. 12–13: вспоминать/вспоминать, вникать/размышлять. Это усиливает намерение псалмопевца. Он понимает, что в его битве с сомнениями и отчаянием единственным подкреплением может быть постоянное сражение за то, чтобы в первую очередь помнить и размышлять о Боге. Это стратегия Асафа и для него самого, и для его народа.[101]101
  Обратите внимание на использование глаголов в увещевательном наклонении в каждой паре после глагола «буду...».


[Закрыть]

Однажды я обнаружил, что в Еврейской Библии отсутствует слово сомнение. С другой стороны, множество слов выражают удивление, изумление и восхищение тем, кем является Бог и что Он совершает. «Таким образом, превосходящее всякое разумение величие Божье препятствует силе сомнения, исходящего из желания основать свою собственную независимую династию».[102]102
  Abraham Heschel, God is Search of Man (New York: Farrar, Straus, and Cudahy, 1955), 98.


[Закрыть]

Я думаю, именно поэтому в этом псалме происходит внезапный переход от болезненной сосредоточенности на себе к божественному созерцанию. Если мы остановимся на минуту и сосчитаем все местоимения 1-го лица единственного числа «я», «мой», «меня», то в первых семи стихах мы насчитаем их 13. Но начиная со ст. 14, далее уже доминирует Бог. Он упоминается почти 20 раз! Теперь Он является темой псалма, а не личное страдание. Теперь взгляд сосредоточен на Божьих делах, на Его чудесах, на результатах Его труда и – прежде всего – на Божьих святых путях (ст. 13).