Текст книги "Дурочка (СИ)"

Автор книги: Ульяна Островская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

В ее детстве целителей привозили домой. И приходили дяди или тети в обычной одежде. Больше не знает, особо не интересовалась. А ее роды с нами принимала местная травница, имевшая очень хорошие рекомендации.

Оставалось четыре рубля, на один все же докупили тетрадок, ручек и серебристых чернил, которыми славилась Березайка, а три рубля решили вернуть в банк, вдруг что-то мы не учли и придется докупать самой. Правда, папа сказал, что стоит потратить все, остатки денег могут снять со счета, хотя несколько дней наверняка будет.

Мама думала о чем-то своем. За чем конкретно мы ехали, так я и не поняла, тетрадки у нас продают по такой же цене.

Сели в нашу старенькую тарантайку и покатили по центральной улице домой.

Березайка, со слов ясновидящих, городок маленький.

По мне, так приличный. Но с чем сравнивать?

В своем мире вообще в городах не была, только по телевизору видела высотные здания, залитые разноцветными огнями, и толпы людей. Города ли это? Не знаю.

Из дома Саньки мы с дедом ехали в крытой повозке. Заповедник невозможно назвать городом, хотя несколько официальных зданий, магазинов и гостиниц при входе есть. Поселок, где проживали сотрудники и их семьи – сама городом не назову. Двенадцать домов смотрятся солидно, конечно, но больше за счет участков вокруг каждого жилья.

А дальше я познакомилась с поселениями в Тверской области, в которой находились и наше Савелино, и Березайка. Дорога и одноэтажные дома по обеим сторонам улиц, только мало деревьев и вообще зелени, не сравнить с поселением сотрудников заповедника.

У рынка мы не стали останавливаться, хотя я бы не отказалась. Интересно же, отличаются рынки в Савелино или нет.

Народу много ходит, даже увидела дядьку, который танцевал рядом с родителями на балу.

Он стоял навытяжку перед пожилой дамой, совершенно седой, прямо с металлическим оттенком волос.

Я издали даже подумала – в специальной каске, что ли. Разглядеть толком их не успела, впереди удачно двигалась тяжело нагруженная карета с гербами, запряженная тройкой лошадей, и мама велела Серафиму двигаться за ней, так получится быстрее, но чуть отставая, чтобы улеглась пыль. Под равномерный стук чужих копыт и ехали, я уже стала засыпать, но на середине пути мама начала разговор.

Наверное, тот самый, ради которого мы и поехали.

– Лекса, слушай внимательно. Я училась в лицее без магии, но не думаю, что порядки отличаются или изменились. Если ты попадешь в школу четвертого разряда, к тебе будет не очень хорошее отношение. Мы значительно беднее тех семей, чьи дети туда поступят. Скорее всего, тебя начнут унижать. Не физически, морально. А это тяжело переносить. Два года, изо дня в день. Дети могут быть очень жестоки. Они не плохие и не хорошие, просто выясняют границы дозволенного. А четвертому разряду много позволяют. Понимаю, но все-таки не хочу, чтобы тебя отправили в школу пятого разряда. Это потеря лица.

– Но вы же выдержали?

– До замужества я вращалась в обществе… другом. Мои родители довольно состоятельны и… необузданно тщеславны. У твоего отца был выбор: или женитьба на мне, или возможность разбогатеть. Он выбрал меня. А я – его. Родня от меня сразу отказалась, поэтому бабушек и дедушек с моей стороны у тебя нет. Их нет и по отцовской линии, твой папа с детства сирота. Надеяться нам не на кого, только на себя, мы оба это понимали. Надо выдержать, не унижаясь. Иначе никогда не подняться. Я не хочу тебе нищей судьбы, а дворянка, имея магический дар, может самостоятельно зарабатывать. Это не считается зазорным. Или жить вот так, как мы, с трудом сводя концы с концами. Но вместе с кем-то. Понимаешь?

Я кивнула на всякий случай.

– Необходимый минимум ты знаешь: этикет, танцы, рукоделие. К тому же на редкость вынослива, и науки даются легко. Надеюсь, магический потенциал у тебя не ниже среднего, после окончания школы сможешь получить «Новичка».

– Новичок? После магической школы?

– Да, у магов свои ранги. Новичок, Ученик, Подмастерье, Мастер, Абсолют. Названия едины для всех видов магии, насколько я знаю…

Ясновидящие внимательно слушали в четыре уха.

Пусть слушают, я задумалась, вспоминая учебники. Надо же, а ведь про ранги самих магов нигде не упоминалось. Хотя и книги, что мне приносил папа, скорее обзорные, специальные учебники выдадут только в школе.

Вот так и съездили, бестолково. Ну, мама со мной поговорила, и все.

Больше ничего интересного не произошло.

Как и на следующий день.

***

Удивились мы с ясновидящими только на вступительном экзамене.

Всего пришли на экзамен восемь мальчишек, я девятая. Дворянин из парней один – тот самый «кот в сапогах». Остальные – дети купцов и ремесленников, мещане.

Зато в составе комиссии шесть экзаменующих.

Нас разделили на две команды. Каждую четверку парней отвели к троим членам комиссии, а меня, девятую и нечетную, планируют слушать все.

Здорово, да? Я как-то сразу оценила.

Никаких билетов, как рассказывали ясновидящие. Просто дали листок с вопросом и чистый лист для заметок при подготовке. На пересылке вопросы озвучивали вслух, особой разницы нет, поэтому я, в отличие от наставниц, уже не удивлялась.

«Современные границы Российской империи».

Интересно… перечислять страны, с которыми у нас общие границы, или рассказывать о географических особенностях местности? Непонятно.

Пока кто-то из парней отвечал, нарисовала границы империи с указанием прилегающих стран. Ну вот, теперь понятно, с чего начинаю. Говорю о каждой стране по отношению к нам… так, наставницы?

«Да с тобой понятно. Лучше послушай, что мальчишки несут!»

Я вслушалась, рассказывал наш дворянин, очень уверено:

– Чарльз Дарвин с детства мечтал стать богословом, поэтому в его теории эволюции гармонично сочетаются вера в высшую силу, магия и многолетние научные исследования. Идея заключается в том, что у всех живых организмах один общий предок, и сложные виды эволюци… эволюции…

– Эволюционируют, молодой человек.

– Да, от простых к сложным. Со временем возникают новые виды живых существ, наиболее приспособленных к определенным условиям. Или они вымирают, если приспособиться не могут. Таким образом, естественный отбор является движущей силой эволюции. Сразу же возникает вопрос, а почему, например, за последние несколько тысяч лет ни одна обезьяна не эволю…ционировала в прямоходящего человека?

– И почему?

– А вот тут можно сказать об истинном Слове Божьем! Ибо наш милостивый Господь позаботился о появлении из неживой материи живых организмов, впоследствии из которых появились растительный и животный миры, но остановил дальнейшее преобразование с появлением современного человека, как венца творения, передав его Магии, которая, в свою очередь…

– Достаточно, пожалуй, – не выдержал аристократ, – пока вы, юноша, еще что-нибудь нам не сказали. Не знаю, какие книги вам попадались, но в целом ваш уровень развития понятен. Свободны, переодевайтесь.

Не так уж и плохо парень рассказал, мне даже понравилось.

И нисколько не смешно.

Не отвлекайте меня, наставницы, а?

Я же не такая умная, как вы.

Тем более, что комиссия странно себе ведет. Начинает будущий школьник отвечать – они тут же хором его останавливают, мол, достаточно. При этом, как мне кажется, сами вопросы на ходу упрощают. Мы на пересылке дольше отвечали и гораздо подробнее о мирах!

За два часа парней расспросили и отправили готовиться к танцам.

Осталась одна я. И комиссия.

– Кто тут у нас еще… что-то вы засиделись, барышня. Вопросы трудные? – участливо спросил главный аристократ. Милый такой, прямо дядюшка родной.

А тут как ни ответь, да или нет, все равно дурочкой останешься.

– Я готова отвечать.

– Да, вопрос у вас стандартный, – закивал военный, – начните с северных границ.

На руке у него царапина, он машинально ее почесывает.

– Северные границы России проходят по Северному Ледовитому океану…

Военный нагло сидел на стуле, закинув ногу на ногу, позвякивал своими шпорами и внимательно разглядывал царапину.

Остальные члены комиссии устроились на стульях вокруг меня и, как мне показалось, медленно сжимали круг.

– В областях, прилегающим к Каспийскому морю, в результате Персидского похода императрицы Софьи, граница российских владений временно охватила все западные и прикаспийские территории Персии. Но далее, в связи с обострением русско-турецких отношений, Екатерина I, заинтересованная в союзе с Персией, постепенно возвратила ей прикаспийские земли…

– Вполне достаточно. Переодевайтесь к танцам.

Уф-ф!

«Физическое развитие» начинается парными танцами.

В приемной комиссии шесть дядек.

Но женщин-то нет. Ни одной!

Или для меня этот экзамен на выносливость, потому что парни наверняка не знают официальных бальных танцев.

«Не-е, экзамен на выдержку дворян…» – прилетело от Аиши.

Вполне может быть… пришлось собраться. Надеюсь, от меня пахнуло аристократическим холодом, как от мама во время объяснений на балу.

«Вот-вот…».

Мне что, раздвоится прикажете? Несколько раз?

Никто из комиссии даже не подумал об единственной девушке.

Нате на лопате!

Три первых танца я выдержала легко, хотя двое последних бедолаг ни в зуб ногой, как я и думала. Тут есть минус для меня – один и тот же танец на одну мелодию, при этом только чуть обучишь партнера хотя бы слушаться, его меняют, – довольно муторно. И плюс для парней – каждый следующий хоть что-то запоминал. К тому же, когда ведет дама, это выглядит потешно. При этом я «держала лицо» – улыбалась, чуть заметно одобрительно наклоняла голову и радовалась жизни.

«Ментал тебе в помощь!» – издевались вредные наставницы.

Не-ет, что-что, а закрываться я давно научилась.

Четвертый танец дался особенно тяжко. Одно и то же, повтор, одно и то же. Повтор, повтор, повтор. На репетициях это нормально, но на зрителях… до тошноты.

А после пятого танца я вдруг поняла, что перестала затрачиваться. Сработали рефлексы! Правильно дед учил с ножами, так и есть. И специально следить перестала за партнерами, просто танцевала спокойно, отслеживалось все само собой. Зато я могла улыбнуться приемной комиссии.

И сознательно отвернулась – они не смотрели на парней, а внимательно-внимательно следили за мной.

«Ого…»

«Угу…»

Да пусть смотрят, если им больше делать нечего. Конечно, хотелось бы понимать, за чем именно они так пристально наблюдают, но нет так нет.

Разве дурочка раньше могла себя позволить танцевать? Переваливаясь на ходу, плохо слыша. И кто бы мне даже движения додумался показать?

А я танцевала! Легко, с удовольствием, наслаждаясь, отправляя волны искренней радости.

Восьмой, девятый.

Мои партнеры стояли ровно-ровно, как по линеечке, несмело мне улыбаясь. Я поклонилась им с уважением. В прямом смысле с корабля на бал, и никто не возмутился, не психанул. Молодцы.

Шепнула им:

– Поклон комиссии.

Вся шеренга поклонилась, поклон «кот в сапогах» волей-неволей показал в танце несколько раз.

А я, разумеется, реверанс.

И мы застыли в ожидании.

Первым захлопал в ладоши тот знакомый дядька в шпорах, махнув рукой, чтобы я поднималась, а потом уж комиссия присоединилась к аплодисментам.

– Всем спасибо, – медленно сказал совсем пожилой господин, явно аристократ и главный среди комиссии, – далее приводите себя в порядок, переодевайтесь, вас проводят на легкий перекус, а мы подведем итоги нашего знакомства.

Если кто-то из парней и подумал, что будущих школяров сразу отпустят, то был очень неправ.

Нам объявили: теперь бегом три раза вокруг сада, а сами поднялись на веранду и посматривали на нас сверху. Туда-сюда сновали слуги с подносами, комиссия что-то живенько обсуждала, поедая вкусняшки и готовясь к основному блюду, а мы бежали и бежали без остановок. Пересчитать по головам нас очень легко, в саду больше кустарников, чем деревьев.

Это как же правильно, что я дома тренировалась! Моя Санька была раз в пять, наверное, сильнее и выносливее, но этот год и для меня не пропал. Лексой даже проще начинала, зная все основы, потому что на пересылке у меня уже сложилась своя система тренировок.

Я не отстала от парней и вперед не выскакивала, как наш «кот в сапогах», а спокойно бежала себе и бежала, контролирую дыхание.

Закончили все вместе.

Успела еще пробежаться, замедляясь, вернулась уже неторопливо, и опять мы выстроились в шеренгу.

Вперед вышел главный аристократ:

– Приглашаем мужскую часть пройти к загонам, вам помогут выбрать лошадей для последнего испытания.

Парни потянулись ручейком к выходу, «кот в сапогах» потоптался, кажется, хотел что-то спросить – дворянин же. Но посмотрел на комиссию, резко повернулся и почти выбежал.

Я не шелохнулась.

– А наша единственная дама свое задание выполнила. Осталось узнать, какое у вас увлечение.

– Простите? – удивилась я.

«Хобби» – перевели мне наставницы.

– Вышивка, как я слышал, – пояснил аристократ.

Что такое «буря в стакане воды» мне понятно, в книжках такой образ несколько раз встречался. Когда во мне поднялось возмущение, сразу подумала о себе как о целой бутылке. Главное, бурю удержать, чтобы пробка не слетела. Поэтому ее мысленно прижимала обеими руками. Конечно, бессовестное хрюканье и повизгивание наставниц мешало, но я прикрыла глаза, пока думала, что предложить из необходимого или, как минимум, действительно полезного.

– Ножи, – призналась шепотом.

– Ножи? И зачем они юной дворянке?

– Вот представьте: заходит скромная девушка в модный салон, слуги остаются у кареты, и в это время…

– Нападение! – серьезно подхватил аристократ, но его глаза смеялись, – скромная дворянка застенчиво закатала сначала левый рукавчик, потом правый…

Хохотали в комиссии все.

Я кивнула, подвернула сначала левый рукавчик и вытащила метательный ножичек, потом правый.

И спросила в полной тишине:

– Куда?

Аристократ выразительно посмотрел на моего знакомого.

Что значит военный, он не растерялся.

Только звякнул шпорами и махнул рученькой, как тут же подбежали слуги. Подхватили стол, отнесли еще на десять шагов, считая вслух, а принесенного жаренного огромного гуся установили вертикально, красиво расправив крылышки.

«Как он держится, интересно…»}

Тоже не знаю!

– Госпожа Савельева, не очень далеко ваша цель? – заботливо спросил меня добрый глава комиссии.

– А сейчас и проверим, – кивнула и добавила, – только у меня всего три ножа. Ничего?

– Три? И где третий?

Я вздохнула и сунула руку в карман.

После Саньки я очень серьезно относилась к любым тренировкам. И помнила возможности своего родного тела, что уж говорить, точнее, отсутствие этих самых возможностей. Очень уж не хотелось бы получить такое.

Третий нож на правом бедре, а достается через кокетливый карманчик, легко и быстро. Поэтому шили тренировочную форму с карманами, а я в ней специально занималась.

Хрясь.

Хрясь.

Хрясь.

И даже ровненько получилось, один нож над другим.

Как застежки на кафтане.

Я полюбовалась и перевела глаза на аристократа.

– Да… вот так заходит юная дворянка в модную лавку, оставив слуг у кареты… – протянул он и сам пошел к бедному гусю. Поднял его сразу с ножами и блюдом, – вас сопроводят к имению. Вместе с призом. Думайте с родителями, в какую школу пойдете. Со второго по пятый разряд на ваш выбор.

– Со второго? – не поверила я.

– Со второго, слово дворянина. Разумеется, с согласия ваших родителей. До завтра, милая барышня.

Мой общий реверанс комиссии, дождалась кивка, поднялась, и слуги повели нас с гусиком к эффектному экипажу. Серафиму, дежурившему поодаль с моими вещами, велела следовать за нами.

Мне опустили подножку, на сиденье рядом пристроили блюдо, и домой!

Что тут ехать-то, от силы час, а дома гусика разогреем. И съедим!

А кто из комиссии только слюнки сглотнул – я не виновата.

Глава 6

Гусь оказался очень-очень кстати!

Праздничный ужин дома и так планировался: щи не постные, а с куриными потрошками, и репа-красавица, и лепешечки с вареньем на десерт, красота. Мы еще утром договорились – как только наши увидят Серафима, сразу Лукерья потащит все на стол, пока я привожу себя в порядок.

Так и предполагала, пока не заметила новое лицо.

За накрытым столом на веранде мама, папа, Казимира и та самая седая до синевы аристократка в возрасте. Мальчишек не видно. Мама мельком взглянула на меня, и я тут же показала образцовый реверанс. Надеюсь, что образцовый.

– Переодевайся, – кивнула мама.

Ага, приняла и допустила.

Ведро с теплой водой и мое самое приличное, хоть и старенькое платье, приготовлены. Наверное, Каська позаботилась, получив задание от мама, отвлекаться мне некогда.

Папа кивнул, я присела на свое место.

Атмосфера тягостная, даже молитва не помогла, все молча взялись за ложки. Кроме гостьи, она откровенно рассматривала нас по очереди, удерживая ложку как лорнет. Начала с сестры.

Если бы не ярмарки и неизбежная публичность, Каська бы смутилась. Теперь нас не испугать. А меня тем более, мне вообще все равно после экзамена, нечего так смотреть. Приглушила неприятные эмоции гостьи до приемлемого для себя уровня и всем улыбнулась:

– Я так голодна, простите. Хотя нам предлагали чай с булочкой, но после теории проверяли уровень физической подготовки и нашу выносливость.

– Мы понимаем, дочь. Ешь, сегодня твой день. Добавить щей?

– Нет, спасибо, оставлю место для гуся.

– Конечно, как захочешь, – согласилась мама, не моргнув глазом.

– Лукерья, – позвала я, – можно подавать.

Мы как будто с ней репетировали!

Она спокойно внесла гуся. Даже успела подержать его над огнем и вытащить ножи, пока мы ели первое блюдо. Я боялась, что Лукерья не сообразит, но мама воспитывает не только нас, детей.

Никто моему призу не удивился, приняли как должное.

Выдержка и еще раз выдержка.

Только улыбнулись, увидев в дырочках от ножей выпирающую гречневую кашу, как пуговки. Почему дыры, откуда? Представляю, сколько вопросов я получу после отъезда гостьи!

Папа спокойно разделал птичку, шутливо спрашивая, кому какой кусочек больше по нраву. Гостья выбрала ножку, мы с Каськой крылышки, а они не маленькие тоже. Папа себе оставил спинку, и почти половину гусика лихо съели. Мама ограничилась кашей и правильно, гусь для ее гастрита жирноват.

К лепешкам я первый раз отнеслась довольно спокойно, хватило одной, но дождалась сестру, и нам позволили уйти к себе.

– Кась, это кто?

– По-моему, она из бывшей родни мама! Я так по намекам поняла. Важная персона, на нас эдак сверху вниз поглядывает, заметила? Открыто не хамит, но морщится на все. Тобой интересуется, раз ты магичка, представляешь? Ладно, мама сама расскажет. Откуда прилетел гусь?! Я едва сдержалась!

«Интересно…спохватились и забегали, что ли…»

Я пожала плечами и шепотом принялась рассказывать об экзамене, но до приза дойти не успела, меня срочно позвал папа.

Из-за гостьи, ей стало худо.

А то ж. У нее не Борька, а полноценная Машка. Я еще за столом поняла. На платье и висюльки денег находим, а на целителя нет.

Язву лечить долго, да и за один прием не получится, силенок Алексы не хватит, а показывать лишнее не буду. Просто неспешно сняла болевой эффект, чуток подлечив до встречи с целителем. Пусть сама разбирается. Дома. Мне обувщика хватило.

Вообще-то, я не имею права заниматься практикой без официального признания. Ну, себя могу подлечить или насморк убрать, к примеру, у братиков. А посторонних – ни-ни, может и боком выйти. Российское уложение о правах я внимательно читала, а то могут и семью наказать.

Отошла от креслица с гостей и сказала:

– Простите, не имею права советовать, но если у вас есть возможность – пригласите целителя. Сегодня или завтра. Мама, я могу идти?

Вот какая воспитанная младшая дочь у моих родителей.

Всем на загляденье!

– Спасибо, милая, беги. Только скажи на кухне, пусть убирает со стола.

Я зашла в дом и чуть задержалась у входа на кухню. Объелась потому что с непривычки, а вовсе не любопытничаю.

– Лукерья, убирайте со стола. Мальчишкам накройте на кухне и себе отложите сразу, а то эти проглоты…

Она понимающе хмыкала, а я старательно прислушивалась к разговорам на веранде. Правда, женские голоса похожи.

Но раз мама сказала, что родня от нас отказалась, то хоть всей толпой приходите, бестолку. Гусей на вас не напасешься!

– Благодарю, мы давно не нуждаемся в помощи. Сначала трудно пришлось, признаю, а теперь дети подросли, серьезных проблем нет.

– Образование мага потребует значительных средств.

– Начальный этап оплачивает императрица, а далее позаботимся сами.

– Вернемся к этому разговору через два года!

– Как вам будет угодно, почтенная баронесса, но решения мы не изменим, – хмуро подытожил папа.

На вечерний стакан молока с лепешками позвали часа через два, мы почти спали. Каська все же осталась лежать, а мне хоть как пришлось идти.

Мама просто сияла, даже хмурый папа теперь лучился довольством.

– Садись. Так как залетел к нам гусь?

Я рассказывала, поглядывая на осоловевших мальчишек: объелись и почти спят.

Папа улыбнулся:

– Идите спать, гусята. И умойтесь как следует, губы до сих пор блестят.

Мальчишки поплелись к себе, а мама кивнула:

– Спрашивай.

– Что хотела дама?

– Если бы в свое время я отказалась от вашего отца и, соответственно, от всех вас, эта дама была бы двоюродной бабушкой моим детям. Другим. В поколении моих родителей родилось и выжило два мага. Очень слабых. Среди нас, пятерых детей, один – мой двоюродный брат. И среди четырнадцати внуков только один маг. Ты. Они предлагают тебя забрать, обучать за свой счет, чтобы не пришлось работать на императорскую семью после окончания школы. Или Академии, если захочешь и сможешь обучаться дальше.

– Мне кажется, лучше быть должной императорской семье, – осторожно заметила я родителям.

– Мы так и подумали, – энергично кивнула мама.

– А почтенная баронесса сама не одаренная?

– Нет, – вставил папа и пренебрежительно помахал рукой, – она только эмоции улавливает, общее горе на похоронах, например. Или там радость на свадьбах. Я так же.

У мама дернулась щека.

Я с новым интересом посмотрела на папа.

Эмпатия – это не маленько. Родня, никуда не деться! Но если я честно признаюсь в своей дурости, он о таком и не думает.

Понятно. Придется с дамой быть осторожнее.

Мама резко отодвинула от себя чашечку, посмотрела на меня и улыбнулась:

– За гуся спасибо, очень кстати он прилетел. Иди отдыхай, дочь. Завтра тоже непростой день.

***

– Ну-с, – спросил аристократ и глава комиссии на следующий день, – и какую школу вы выбрали с учетом возможных связей в перспективе для этой скромной барышни?

Мы с мама все утро проговорили, а папа выслушал обеих внимательно и промолчал. Она ответила согласием на мою просьбу, но уверена, что комиссия меня «не пропустит». Родители не знают одной тонкости: если дворянин-маг дал слово при свидетелях, то повесил на себя удавку. Правда, «слово» сработает только в одном случае – если обещание дано, в свою очередь, полноценному магу. С теми, кто без дара или совсем не обучен, такой фокус не проходит. Но они не знают про пересылку, а память-то у меня совсем другая!

– Я правильно поняла, что могу выбирать из школ второго-пятого разряда включительно?

– Правильно.

– Я выбираю школу третьего разряда.

– Но… – глава комиссии вытаращил глаза и тут же схватился за горло, – барышня, вы, конечно, на редкость скромны, но эти школы для детей магов!

– В учебнике сказано – для детей и потомков магов. Род от нас отказался, признаем, но он имел несколько поколений магов.

Мама заторможено кивнула.

– Что ж… это ваш выбор, – сладко улыбнулся глава, – посмотрите, где у нас недобор в школах третьего разряда?

– в Тобольской губернии, – с готовностью звякнули шпоры, – набрали восемь человек.

– Сообщите – уже девять. И доставьте барышню сами, барон. Подорожную я подпишу. Сегодня у нас пятое? Седьмого за вами заедут, милая барышня. Надеюсь, теплые вещи вы приобрели, и не говорите потом, что вас не предупреждали.

Мы раскланялись с комиссией, удалились, и только в нашей повозке мама сделалось дурно. Она часто задышала и затеребила платочек, но меня оттолкнула.

Я велела Серафиму ехать.

У самого дома мама сказала:

– Думаю, твоя идея… ошибка. Надеюсь, не трагическая. Но на теплую одежду для Сибири денег нет. Может быть, к зиме что-нибудь придумаем. Три рубля оставим в банке, это все же связь между нами. Снять или положить сможете только папа или ты, мы оставили такую заявку в связи с твои отъездом на учебу. Можно дописать пару слов: «спасибо, я здорова», например. Поняла?

– Да.

– На теплую куртку, уверена, тебе хватит. Там и выбор значительно больше. Мы добавим еще рубль, чтобы счет не оголять.

Глава 7

Добирались мы до школы долгих десять дней.

К сожалению, счет мне пришлось почти обнулить, надо было платить за ночевки и хоть что-то есть. Мастер вообще обалдел, когда я спросила, а за меня кто должен платить. Трясущимися от злости руками – слов у него не нашлось, подал подорожную, где четко написано красивым почерком с завитушками: оплата мастеру Лиговскому две декады, до Тобольска и обратно, с проживанием и кормлением. Оставалось кивнуть и попросить свозить меня в банк. Сначала я сняла рубль пятьдесят, надеясь, что дотяну, но дешевле двугривенного отдельного жилья не было ни разу. Проблема оказалась в багаже, четыре сумки невозможно оставить в открытой повозке, а в общей комнате хотелось спать, а не караулить вещи. Еду покупала на рынках, принюхиваясь к подозрительным начинкам, и питалась всухомятку все время. Так и дописывала, снимая денежку: «оплата еды и жилья в дороге».

К тому же у мастера воспалилась царапина на руке, он и так злился по любому поводу, а тут еще и дожди пошли без перерыва. На третий день поездки я разглядела покрасневшую царапину и предложила ее вылечить.

Что с дурочки взять.

Весь четвертый день он орал, ругаясь без перерыва, на пятый охрип, на шестой потерял сознание.

Я окликнула возницу, он помог без разговоров. Снял мундир с вояки, и оба мы выругались не хуже мастера: царапиной на кисти оканчивалась довольно глубокая рана, тянувшаяся от предплечья.

«Нате на лопате… шить придется.»

Не, так справлюсь.

«Послушай Марфу, шайтан тебе раздери!»

Справлюсь. Ниток и иголок все равно нет. Только бы возница не заложил. Прежде всего самому мастеру.

Осторожно и медленно я направляла дар, мысленно переворачивая страницы с осложнениями, но обошлось, с памятью мне повезло. Это уж так листала, на всякий случай.

Мы не трогались с места до самого вечера и ночлег устроили у костра, уложив мастера на сиденье повозки. Возница, дядька Макар, ничего не говорил и не спрашивал, я тем более молчала. Только вытащила пирог, купленный на вечер, разделила пополам. Собственно, я не спала, каждый час залезала к больному и потихоньку цедила свою силу, радуясь, что он спит.

Утром напились чаю, благо, заварка имелась у нас обоих. Дядька Макар еще и листочков смородины добавил в кипяток. Вкусно получилось. Я довольно жмурилась – рана у вояки подживала. Он попил, не открывая глаз, перевернулся на другой бок и опять заснул.

Добирались еще три дня, не заезжая на ночевки, чтобы я имела доступ «к телу». Доехали до цели из последних сил и я, и мастер, и лошадь, пришлось еще тратить силы на целебный сон раненого.

Более-менее чувствовал себя дядька Макар, человек привычный и степенный, к тому же имевший свою отдельную подорожную. Я ему и так очень благодарна: сумки, для меня почти неподъемные, он поднимал и переносил как само собой разумеется. Кроме того, спокойно ожидал, пока я убегала на рынки за очередной булочкой, а потом только уходил обедать сам.

Двухэтажный дом с вывеской «Тобольская школа магии третьего разряда» находился на самом перекрестке, даже забора нет, явно занятия шли под стук копыт и крики возничих. Я вздохнула – что тут скажешь.

Пока мы вытаскивали багаж, мастер уже ускакал в школу, позвякивая шпорами, и вернулся быстренько:

– Все! Ваши документы, барышня, у директора. Он очень рад, может, и приживетесь. Макар, пообедаем, отдохнем и домой. Видишь гостиницу на горе? Давай к ней. Прощайте, баронесса Савельева!

Вещи мои поставили в уголке у дежурного. Дядька Макар вложил мне в руку какой-то сверток, погладил по голове и ушел, нещадно топая по гулкому паркету.

А я осталась в незнакомом городе.

Совсем одна.

Даже наставницы промолчали.

– К директору, барышня, пожалуйте, – велел дежурный, – второй этаж и налево.

Могу сказать, что живут тут неплохо. Что такое благородная бедность – я уже поняла по собственному дому. Хотя у нас правильнее сказать – бедность благородных.

Здесь очень чисто и ничего лишнего. И по-мужски, пожалуй. У нас вышивки на стенах и на столах, дорожки на полу. Поделки papa на полках. Обжито, уютно. Обязательно несколько книг, одна открыта. Я остановилась и прикрыла глаза. Сейчас забежим мы с Каськой…

Стоп. Куда меня понесло?

Не-ет, молча иду по гулкому коридору.

Нужная мне дверь, совершенно черная с зеленым оттенком, имела шикарную ручку, по-моему, металл украшен настоящим драгоценным камнем, мы учили минералы.

«Неужели настоящий изумруд?»

Может, и так. В школе учатся дети магов. Сами и создали.

– Входите. Не топчитесь у входа!

Гм…

Коснулась ручки – дверь и открылась. «Дернул маг за веревочку…». Сказочно.

На меня уставился худой, с длинным костистым лицом, с затянутыми темными волосами куда-то к затылку, пожилой дядька в черном костюме с зелеными обшлагами. Он один стоял у высокого стула, а четыре человека так и остались сидеть ко мне спиной за длинным столом. Лохматая темная голова, следующая точно бритая, еще одна с прической до плеч. Головы уткнулись в стопки бумаг и не повернулись.

А вот четвертый дядька, лет сорока на вид, блондинистый, развернулся полностью. Посмотрел на дверь, на меня и пульнул злостью. За что бы, интересно.

Я аккуратно взялась пальчиками за платье, общий книксен.

– А, милейшая наша ученица… баронесса Савельева? Нехорошо, барышня, поступили, поймав столбового дворянина на слове, нехорошо-о. Вы должны понимать, что с дворянина спрос гораздо больше, чем с мещанина или крестьянина. Имейте в виду на будущее и для себя, баронесса, – нараспев сказал черный костюм. – Позвольте представиться, директор данного учебного заведения для потомственных магов, барон Замойский Андрей Андреевич. Давайте сразу вас проверим, милая барышня. Сожмите игрушечку в кулачке, да посильнее…

Злюка передал мне… ежика! Серенькая игрушка, черненькие колючки. Довольно мягкие.

«Пластик какой-то, что ли… откуда бы…»

Не знаю, но точно не резина, как куклы писклявые в интернате.

Сжала.

– Сильнее, барышня. Можете помочь второй рукой.

Сильнее так сильнее. Обхватила и левой рукой сверху.

– Достаточно. Целитель, даже с маленькой практикой. Немножко эмпат? Или мне показалось? Не знаете. Так кого мы лечили у себя в городке, милая барышня?