Текст книги "Оглянись, я рядом."

Автор книги: Уинифред Леннокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Да. Связь с Айрис была ошибкой. Наверное, я устал, Эмили. От женщин, от работы, от себя самого. Сегодня вот ни с того ни с сего сорвался на Джудит Ланг. А она, пожалуй, была права: я слишком распыляюсь, устраивая судьбы других людей, а своей жизни у меня нет.

– Она прямо так и сказала?!

– Ну, примерно так.

– Что ж, молодец Джудит, смогла зацепить тебя за живое! – заключила Эмили. – А ты говоришь «опасный симптом»! Нет, мне видится добрый знак в том, что хотя бы Джудит Ланг заставила тебя критически взглянуть на твою безалаберную жизнь. Может, наконец образумишься.

Глава третья

Явление Сузан

Майклу почему-то сразу не понравилась эта Сузан, хотя он ее никогда не видел и ничего о ней не знал. Подруга жены? Но что это за подруга, если не давала о себе знать более десяти лет, а теперь звонит как ни в чем не бывало и просит подыскать для нее хорошую работу в Лондоне! Будто это так просто – поручиться за человека, о котором не имеешь ни малейшего представления.

– Она или чересчур наивная, или сверх меры, наглая, – сказал Майкл жене еще после первого звонка Сузан. – Ее, видите ли, устроила бы высокооплачиваемая должность секретаря-референта! А что она умеет делать? Насколько ответственна в работе? Какой у нее характер, да и способна ли она вообще ладить с людьми?

– Характер у Сузан замечательный, – не колеблясь, ответила Джудит. – Мне, по крайней мере, всегда было с ней легко.

– Не забывай, что это было в детстве, – назидательно произнес Майкл. – А с годами люди меняются. И я бы не советовал тебе делать что-либо для Сузан до ее приезда. Когда присмотришься к ней, тогда и поговорим о какой-то конкретной помощи.

Джудит согласилась с мужем, и к разговору о Сузан они больше не возвращались.

И вот теперь Майклу предстояло встретить в аэропорту незнакомую и заведомо не вызывающую симпатии женщину, привезти ее домой, да еще и развлекать в отсутствие жены, демонстрируя гостеприимство.

В аэропорт он приехал прямо с официального приема, откуда ему пришлось улизнуть пораньше. Но коктейль, выпитый в кругу деловых партнеров, возымел свое бодрящее действие: встреча незнакомой блондинки уже не казалась Майклу скучной и неприятной обязанностью.

Поток машин, мчавшихся со стороны аэропорта, был нескончаемым, и в каждой из них, вероятно, ехали те, кто счастливо встретился после тягостной разлуки. Думать же о тех, кто несколько минут назад испытал горечь расставания, Майклу не хотелось. Его сейчас куда больше интересовало, действительно ли Сузан такая красивая, какой ее описала Джудит. Верилось в это с трудом. Скорей всего ему придется провести вечер с пошлой красоткой, а то и вовсе с дурнушкой. Блондинки, как правило, бывают прелестны только в юности, а с годами их шарм бесследно исчезает. По крайней мере, это произошло со всеми блондинками, которых знал Майкл.

Недавно ему довелось увидеть однокурсницу, по которой он безнадежно вздыхал в университете. При одном взгляде на ее золотистые локоны у юного Майкла перехватывало дыхание и почва начинала уплывать из-под ног. Худенький долговязый очкарик не мог и помышлять, чтобы эта божественно красивая девушка обратила на него внимание.

И вот недавно они встретились на одном из светских раутов. Она сама подошла к Майклу. Сказала, что приятно удивлена произошедшей в нем перемене: солидный, респектабельный – словом, интересный мужчина. И даже пошутила: «Где были мои глаза?»

Майкл же пытался найти хоть малейший намек на былое очарованье… и не находил. Ухоженное, даже можно сказать, холеное лицо. Слегка располневшая фигура в дорогостоящем туалете. Волосы, на которые когда-то Майкл не мог смотреть без душевного трепета, уложены в замысловатую прическу. Леди. Светская львица, ничем не выделяющаяся на фоне других дам, чинно прохаживающихся под руку со своими высокопоставленными мужьями.

Нечто подобное Майкл приготовился увидеть и в Сузан. Но она оказалась ошеломляюще красивой!

Зал ожидания аэропорта, достаточно освещенный, буквально озарился с появлением Сузан, которая не ступала, а словно бы плыла, излучая вокруг себя золотистое сияние – теплое, животворящее. Майкл сразу же всем своим естеством ощутил это благодатное тепло. Доверился ему и сделал шаг навстречу…

Потом они ехали в машине, сидя рядом и обмениваясь принятыми в таких случаях любезностями. Майкл интересовался, нормально ли прошел полет, а Сузан извинялась за доставленные хлопоты, рассыпалась в благодарностях и спрашивала, когда сможет увидеть свою дорогую подругу Джудит.

Встречные машины неслись теперь уже в аэропорт, их огоньки отражались в глазах Сузан. Майкл восторженно ловил эти искрящиеся блики, и душа его наполнялась странным, непривычным ликованием, будто он находился на каком-то неведомом, но бесспорно чудесном празднике, предвещавшем немало радостей и приятных неожиданностей.

Особняк, в котором жили Майкл и его семья, был небольшим, однако внешне походил на старинный замок. Перед входом расстилалась ухоженная лужайка и благоухал роскошный цветник – особая гордость хозяина.

Сузан, выйдя из машины, жадно втянула в себя густой цветочный аромат, смешанный с прохладной свежестью ночи.

– Какая благодать! – произнесла она распевно и томно.

Затем медленно пошла вдоль клумбы, вглядываясь в нее пристально, словно хотела отыскать там какой-то определенный, одной ей известный цветок.

– Ну вот же она – вербена! – воскликнула Сузан. – Это любимый запах моего детства: мама всегда выращивала возле дома вербену.

Присев на корточки, она склонила голову над цветком и тотчас же отпрянула:

– Ой, роса!

Ее лицо в капельках влаги показалось Майклу особенно трогательным и прекрасным.

– Милости прошу в дом, – промолвил он взволнованно и оттого чуть хрипловато.

Пока Сузан приводила себя в порядок с дороги, горничная накрыла стол на двоих.

– Спасибо, Кэти, – сказал ей Майкл. – Теперь можешь идти домой.

Впервые за все время он порадовался отсутствию жены и сына. Как кстати подвернулась эта командировка! Провести вечер наедине с прелестной женщиной – это ведь совсем не то же самое, что наблюдать за ней, сидя рядом с собственной женой!

Негаданная свобода пьянила Майкла, как школьника, оказавшегося дома без родителей и вольного делать все что заблагорассудится. Он еще не знал, как распорядится этой свободой, но предвкушение чего-то сладостного, запретного будоражило его кровь и воображение.

Когда же великолепная, блистательная Сузан расположилась наконец за столом, Майкл вдруг оробел. Надо было с чего-то начать, проявить элементарное гостеприимство, но язык не слушался его, а руки словно одеревенели.

И тут ему на помощь пришла Сузан. Беглым взглядом окинув сервированный стол, она обратилась к Майклу запросто, по-свойски, как будто была его давней собутыльницей:

– А у вас не найдется чего-нибудь покрепче, нежели шампанское? Я, признаюсь, соскучилась по настоящему шотландскому виски.

– Конечно, найдется! – с готовностью откликнулся Майкл, в одно мгновение очутившись у бара и извлекая оттуда пузатую бутылку коллекционного виски.

– Отлично! – одобрила его выбор Сузан. – Полагаю, у нас имеется серьезный повод, чтобы выпить. За встречу, за приятное знакомство!

После первой рюмки Майкл почувствовал себя раскованнее, а после второй уже бойко рассказывал гостье, какой объем капитала проходит через его банк и каков процент прибыли с этого капитала.

Когда же он чересчур увлекся специальной терминологией, Сузан мягко его остановила. Самое главное она уже для себя выяснила: Майкл богат, трудолюбив, не избалован всяческими излишествами и Джудит, имеющей такого супруга, можно только позавидовать. Конечно, он не Бог весть какой красавец, но зато добропорядочный семьянин. Наверняка ни разу не изменял жене, это видно невооруженным глазом: щечки разрумянились, глазки разгорелись. Бедняга, вероятно, не бывал в подобной ситуации: когда рядом с ним едва знакомая красивая женщина, а дома – никого.

Сузан все это показалось очень смешным, и она решила немножко позабавиться с неискушенным Майклом.

– Мне вдруг стало так весело! – честно призналась она, не открывая, впрочем, истинной причины своего веселья. И засмеялась звонко, заливисто.

Для Майкла ее смех прозвучал как лучшая на свете музыка. Он не отрывал от Сузан восторженного взгляда, на лице его блуждала глуповатая улыбка.

– Мне тоже с вами очень легко и весело, – произнес он, слегка запинаясь, из чего Сузан заключила, что ее многочисленные тосты оказались не напрасными: Майкла уже сейчас можно было брать голыми руками.

– Нам так легко вместе, потому что вы на редкость милый и приятный человек, – пустила она в ход примитивнейшую лесть.

Майкл, однако, заглотнул наживку:

– Ну что вы! Я сухарь. Живу только работой, не умею отдыхать и развлекаться.

– Не верю! – запротестовала Сузан. – Сегодняшний вечер убеждает меня в обратном. Вы прелесть, Майкл!

Она дотронулась кончиками пальцев до его руки, а он, неожиданно для себя, нежно сжал ее запястье.

– Почему вы никогда не бывали у нас прежде?

– Потому что я много лет жила в Париже.

– Вы француженка?! – почему-то обрадовался Майкл.

– Наполовину. Моя мать была француженкой. Но родилась я здесь, в Лондоне, и считаю Англию единственной своей родиной. В Париже моя жизнь не задалась…

Она осторожно пошевелила рукой, и Майкл с явным сожалением отпустил ее запястье.

– Да, я знаю. Джудит просила меня подыскать для вас работу. И я вам непременно помогу!

– Спасибо! – с жаром промолвила Сузан и теперь уже сама сжала его руку, приблизившись к нему якобы в порыве благодарности.

Белокурый завиток ее волос коснулся щеки Майкла. Он замер в сладостном блаженстве. А Сузан, не дождавшись от него ответного действия, придвинулась к нему еще ближе.

И тогда Майкл обнял ее. Губы их соприкоснулись сами собой, поцелуй вышел долгим и страстным.

Сузан, конечно, сразу догадалась, что сексуальный опыт Майкла не слишком богат, но она и предположить не могла, насколько этот взрослый женатый мужчина беспомощен и бездарен в постели. Как же они живут с Джудит столько лет? Как можно было до сих пор ничему не научиться?

Сузан с негодованием взглянула на Майкла, сладко посапывавшего рядом. Его пухлые, как у младенца, губы шевелились в такт дыханию, издавая тихий, но весьма неприятный звук, похожий на причмокивание.

Жалкий, убогий человек. И такие вот преуспевают в жизни, ворочают огромными капиталами! Все у них складывается прекрасно, все блага приходят к ним вовремя, в назначенный срок. У них, как правило, небогатая фантазия, но ее бывает достаточно для того, чтоб заполучить в жены красивую женщину и завести ласковую любовницу.

Майкла, впрочем, и на это не хватило. Джудит не уродка, но в ней нет шарма. Такой она была в юности, такой же, надо полагать, осталась и до сих пор, если довольствуется любовными утехами с Майклом.

Хотя не исключено, что с годами Джудит тоже стала расчетливой: Майкла терпит из-за денег, а утешение находит с каким-нибудь другим мужчиной. Не дура же она, в конце концов, и не деревяшка бесчувственная.

Сузан с теплотой подумала о своей подруге. В колледже она была единственной, к кому Сузан питала симпатию. Хорошо воспитанная, одаренная, приятная внешне. Но главное – искренняя, лишенная всяческого лицемерия, не завистливая и не склочная. На нее во всем можно было положиться. Ей можно было доверить самый сокровенный секрет и не опасаться, что завтра он станет известен всему свету.

Пожалуй, Джудит мешали ее чрезмерная правильность и щепетильность, но Сузан именно это в ней и ценила, потому что сама такими добродетелями не отличалась. Вот и сейчас она не видела никакого противоречия в том, что с нежностью думает о подруге, но при этом уже успела соблазнить ее мужа.

Майкл шумно перевернулся на другой бок и, внезапно открыв глаза, с недоуменным видом уставился на блондинку, лежавшую рядом с ним в постели.

– Что? Не узнаешь? – игриво промолвила та. – Я Сузан.

– Су-узан!.. – пролепетал Майкл и потянулся к ней, пытаясь заключить в объятия.

Она, несмотря на отвращение к этому великовозрастному увальню, так и не научившемуся обращаться с женщинами, противиться не стала.

– За тобой должок, – сказала она, кокетливо погрозив ему пальчиком. – Ты нехороший мальчик: сам, счастливый, уснул, а я тут всю ночь маялась.

– Прости, пожалуйста. Ты меня просто ошеломила… – пробормотал пристыженный Майкл, робко прикасаясь к щеке Сузан.

– Да разве на тебя можно обижаться? Ты такой милый, такой нежный, – беззастенчиво врала она, осыпая Майкла жаркими поцелуями. – Я с первого мгновения поняла, что встретила мужчину, о котором мечтала всю жизнь!

Сузан нисколько не смущало то, что она говорила откровенные пошлости. Наоборот, в данном случае это было не просто уместно, но и необходимо. Следовало и дальше внушать Майклу, что он допустил супружескую измену не по глупости, не по пьянке, а под влиянием момента, поддавшись внезапно вспыхнувшей большой и чистой любви, причем любви взаимной.

Накануне Сузан уже сделала все, чтобы Майкл был уверен: не она его соблазнила, а он сам не удержался от нахлынувших на него чувств. Когда они оказались в спальне, полностью отдала инициативу в руки Майкла, позволив тому продемонстрировать его весьма скромные возможности.

Сузан это вытерпела, и теперь у нее были все основания действовать активнее, объясняя невесть откуда взявшуюся пылкость возвышенным чувством любви, о которой она сейчас и твердила Майклу. Он же, совсем ошалевший от ее изощренных ласк, только иногда мычал в ответ да издавал сладостные стоны.

А Сузан продолжала гнуть свое:

– Ты чувствуешь, что мы одно целое? Не представляю, как я могла жить без тебя до сих пор!

– И я… – выдохнул Майкл, впервые произнеся что-то членораздельное.

Сузан одобрительно улыбнулась. Майкл же, вдохновленный этой улыбкой, изо всех сил старался соответствовать тем эпитетам, которыми щедро одаривала его красотка: сильный, нежный, страстный…

Вообще-то она затеяла эту игру с Майклом сначала просто из озорства. А затем, когда он клюнул, сообразила, что сможет легко выкачивать из него деньги, в которых она сейчас остро нуждалась. Но разве плохо, если Майкл заодно будет удовлетворять и другие ее потребности?

Вот только бы он – простак и честный семьянин – не испугался своей нечаянной измены и не отрекся от нее. В этом случае, разумеется, можно прибегнуть к шантажу, но не хотелось бы. Надо все уладить полюбовно.

И еще – надо научить Майкла, как он должен вести себя с женой, чтобы ненароком не проболтаться ей о своих приключениях на стороне.

Утром, как и ожидала Сузан, для Майкла наступило отрезвление. Что он натворил? Как теперь посмотрит в глаза Джудит? Что скажет ей?

Острое чувство стыда буквально парализовало его. Он оцепенело лежал с постели и не видел никакого выхода из этой дурацкой, мерзкой ситуации. Сузан тем временем тоже проснулась и, даже не взглянув на Майкла, тотчас же поняла, что с ним происходит.

Ох уж эти примерные мужья! Набедокурят втихую, а потом выручай их, утешай, подсказывай нужное решение.

Хорошо хоть не выставил ее вон. А ведь мог бы! Сказал бы жене, что ее так называемая подруга пыталась его соблазнить и он, возмущенный и оскорбленный, вытолкал ее за дверь. Сузан, конечно, могла бы объяснить Джудит, как все было на самом деле, но та, несомненно, предпочла бы поверить мужу, а не ей.

К счастью, Майкл до этого не додумался или попросту не захотел так скоро потерять Сузан. Сегодняшняя ночь, несомненно, произвела на него огромное впечатление, которое сейчас надо было закрепить.

И Сузан, притворяясь, будто еще спит, по-кошачьи приникла к Майклу всем телом. При этом ее рука – безвольная, «сонная» – медленно переместилась с груди Майкла на живот и замерла где-то ниже пупка.

Майкл встрепенулся. Нехитрая уловка Сузан мгновенно заставила его сосредоточиться на ее руке, двигавшейся вроде бы в нужном направлении, но почему-то остановившейся на полдороге.

Однако в сомнениях Майкл пребывал недолго. И вскоре, отринув страх и угрызения совести, набросился на Сузан с такою страстью, какой не испытывал ни разу в жизни.

– Я не хочу с тобой расставаться! – воскликнула Сузан спустя несколько минут.

– Я тоже! – решительно заявил Майкл.

– Тогда сними для меня какой-нибудь недорогой номер. Будешь приезжать туда, когда захочешь. А Джудит скажешь, что отвез меня в отель сразу после ужина и я здесь не ночевала.

– Хорошая идея, – согласился Майкл. – Только почему же мы должны встречаться обязательно в недорогом номере?

– Потому что у меня, к сожалению, совсем нет денег, – пояснила Сузан, потупив взор.

– Ну, это поправимо! Я поселю тебя в самом дорогом отеле и обещаю, ты ни в чем не будешь нуждаться!

Как человек деловой и обстоятельный, Майкл сам выбрал для Сузан номер, соответствующий ее великолепию, вручил ей чек на мелкие расходы, но на крупную сумму и лишь затем отправился в свой банк.

Глава четвертая

Подруги

Роберт Уоллсон оказался не по возрасту ладным крепышом с густой шапкой седых волос, обрамлявших загорелое лицо. Встречая гостью, он широко улыбался, но Джудит приметила в его глазах какую-то застарелую боль или печаль.

– Очень рад, очень рад, – приговаривал он взволнованно и несколько суетливо, что плохо сочеталось и с его внешним обликом, и с репутацией известного бизнесмена. Кажется, уже должен был привыкнуть к многочисленным интервьюерам, а он вел себя так, будто его впервые осчастливили журналистским вниманием. – Вы не представляете, как обрадовалась миссис Уоллсон, когда я сказал, что вы к нам едете! Она приготовила для вас свой фирменный пирог.

Такое чрезмерное радушие, граничащее с подобострастием, заставило Джудит насторожиться. Ее всегда отпугивали люди с отклонениями, а Уоллсон показался ей странноватым еще во время их телефонного разговора. Уж слишком настойчиво он приглашал Джудит погостить, забывая о цели ее приезда, и буквально требовал, чтоб она провела в его поместье не меньше недели. В итоге Джудит пообещала, что приедет на два дня и внимательно осмотрит всю ферму, хотя ей с лихвой хватило бы и двух часов, чтоб записать на диктофон интервью с Уоллсоном.

Еще больше удивила ее миссис Уоллсон. Сухощавая, седенькая, она так же приветливо улыбалась, как и ее муж, но в отличие от него никаких слов не произносила, а лишь смотрела на Джудит изумленно и пристально до неприличия.

Та под ее взглядом смутилась. Уоллсон, заметив это, счел необходимым объяснить поведение жены, а заодно и свое собственное:

– Вы нас извините, пожалуйста. Мы оба взволнованы вашим приездом… Увидеть вас здесь, в нашем доме!.. – Он смолк, понимая, что нисколько не прояснил ситуацию.

Миссис Уоллсон вела себя не лучше мужа: глаза ее увлажнились, она того и гляди могла расплакаться.

Джудит терпеливо ждала, решив про себя, что не задержится здесь не то что на день, на час. Расспросит для порядка про ферму – и быстренько домой. Поездка не удалась, интервью не получилось. Такое иногда бывает.

Уоллсон, однако, справился с волнением и произнес наконец то, что надо было сказать с самого начала:

– Это, конечно, лишь случайное совпадение, но вы очень похожи на нашу дочь. Правда, Памела? – обратился он за поддержкой к жене. – Удивительное сходство!

– Да, да, – закивала головой миссис Уоллсон, с нежностью глядя на Джудит. – Только Энни была чуть пониже ростом.

Была? Значит, ее уже нет в живых? Джудит мысленно отругала себя за то, что так и не дочитала до конца биографию Уоллсона. А там наверняка имелись сведения и о его дочери.

– Энни погибла три года назад в автомобильной катастрофе, – услышала она скорбный голос Роберта Уоллсона. – Единственная наша дочь… Стоит ли говорить, как мы пережили это горе? До сих пор не можем привыкнуть к тому, что Энни с нами нет. – Он опять умолк, но на сей раз ненадолго, только чтобы перевести дыхание. Затем продолжил: – И вот Памела увидела в журнале вашу статью и фотографию. Мы были потрясены сходством…

– Как будто Энни подала нам весточку, – вставила миссис Уоллсон. – Потом мы узнали, что вы работаете в «Обозревателе», стали читать ваши замечательные интервью.

– А еще мы как-то увидели вас по телевизору, – добавил мистер Уоллсон. – Это был для нас подарок! Ну а когда вы сами позвонили и сказали, что хотите к нам приехать!..

– Теперь я все понимаю, – промолвила Джудит. Эти двое несчастных родителей растрогали ее. – Можно посмотреть фотографию вашей дочери? – робко спросила она.

– Да, конечно! – хором воскликнули супруги, и оба указали на стену, где висел большой портрет в золоченой рамке.

Взглянув на него, Джудит встретилась взглядом с той, на которую действительно была похожа. Неприятный холодок закрался в сердце: она жива, а эта девушка погибла. Могло же быть и наоборот…

– Ну, что скажете? – не выдержала миссис Уоллсон. – Правда ведь, вы похожи с Энни?

– Да, похожи, – подтвердила Джудит к величайшей радости Уоллсонов.

– Вы потом, если захотите, посмотрите и другие фотокарточки Энни, – сказала Памела Уоллсон, – а сейчас позвольте мне угостить вас обедом.

Джудит поняла, что ее будут не просто кормить, а потчевать – как родную, горячо любимую дочь. К этой двойственной роли она оказалась не готова, более того – некоторая ирреальность происходящего вызывала в ней легкую оторопь.

Но и обижать стариков было нельзя. Поэтому Джудит безропотно принялась за щедрые угощения и выслушала, не перебивая, все многословные воспоминания о покойной.

В ходе беседы всплыло еще одно совпадение: Энни и Джудит были одногодками.

– Жаль, что вы с нею не встретились, – вздохнула миссис Уоллсон. – Ведь Энни часто ездила в Лондон по делам. Конечно, у вас были разные интересы, но, мне кажется, вы вполне могли бы подружиться.

Роберт Уоллсон обеспокоенно взглянул на жену, которая предалась опасным фантазиям, и поспешил перевести разговор на другую тему:

– Фактически моя ферма стала приносить прибыль, когда за дело взялась дочка. А до той поры я едва сводил концы с концами. Это Энни убедила меня заменить одну породу овец на другую. Потом мы купили акции текстильной фабрики и стали получать доход не только от продажи шерсти-сырца, но и от производства тканей… Энни так четко отладила весь процесс, что я до сих пор лишь поддерживаю заведенный ею порядок.

– Да, ферма процветает, но кому это нужно? – горестно промолвила миссис Уоллсон. – У нас ведь, кроме Энни, никого не было – ни детей, ни внуков.

– Памела, я полагаю, нам пора показать гостье пастбища и овец. Она ведь приехала сюда по делу, – строго произнес мистер Уоллсон, обращаясь к жене.

Позже, улучив момент, он пояснил Джудит, что миссис Уоллсон так и не оправилась после смерти дочери:

– То в истерику впадает, а то вдруг начинает говорить, что Энни жива, имея в виду вас. Вы уж ее простите.

– Так, может, мне не следовало сюда приезжать? – встревожилась Джудит. – Не надо было ее травмировать!

– Наоборот, ваш приезд я считаю благом! – возразил мистер Уоллсон. – Памела обрадовалась вам и в то же время убедилась, что вы не Энни. Если можете, погостите еще денек. У нас тут очень красиво.

– Да, здесь такая тишина! И дышится легко – особенно вблизи залива, – сказала Джудит. – Я с удовольствием прогуляюсь вдоль берега.

В Лондон она уехала лишь на следующий день, тепло простившись с Уоллсонами и пообещав, что непременно навестит их еще раз. Общаясь со стариками, она совсем забыла о приезде подруги и вспомнила о ней только по дороге домой.

Несмотря на все наставления Сузан, Майкл очень боялся встречи с женой. Но Джудит, вернувшись из поездки, все еще находилась под впечатлением от знакомства с четой Уоллсон, о чем сразу же и сказала мужу:

– Это удивительно чистые люди, хотя писать о них будет сложно, потому что тут есть одно странное обстоятельство. Я потом расскажу тебе подробности, но сначала объясни, где Сузан. Она не прилетела или ты все-таки осуществил свою угрозу – отвез мою подругу в отель?

Майкл вздохнул с облегчением. Пронесло! Джудит ничего не заподозрила. И ответил в шутливом тоне:

– Я тут ни при чем! Она сама настояла. Уехала сразу после ужина – то ли из деликатности, то ли из любви к свободе. Номер ее телефона у тебя на столе.

Майкла удивило, как легко он сумел войти в роль, казавшуюся прежде непосильной.

– А я думаю, тут другая причина, – возразила Джудит. – Наверняка ты весь вечер сидел с такой постной физиономией, что Сузан захотелось поскорей от нас сбежать.

– Вел себя, как умел, – с деланной обидой пожал плечами Майкл.

– Сузан тебе не понравилась?

Майкл ожидал этого вопроса и все равно оказался к нему не готов.

– Даже не знаю, что сказать… – тянул он время, пытаясь подобрать нужные слова. – Твоя подруга красивая, обаятельная… Но я никогда не находил общего языка с такими женщинами. Да и приехала она к тебе, а не ко мне! Позвони ей, а я пойду прилягу. Устал сегодня… Буквально валюсь с ног…

Встретившись с Сузан, Джудит отметила про себя, что та вовсе не похожа на человека, подкошенного житейскими неудачами.

– Выглядишь потрясающе! – сказала она, нисколько не покривив душой.

Сузан тоже нашла, что ее давняя подруга из гадкого утенка превратилась в яркую привлекательную женщину, только, похоже, не знающую себе истинную цену.

– В колледже мне постоянно нашептывали: не водись с Сузан, она всех парней у тебя отобьет, они же обращают внимание только на нее, – вспомнила Джудит. – А мне нравилось, что у меня такая красивая подруга!

– Да, парни тебя в то время совсем не интересовали, – подтвердила Сузан. – Ты мечтала поступить в университет, сделать карьеру. Говорила, что не хочешь зависеть материально ни от родителей, ни от будущего мужа. Кажется, твой план осуществился полностью. Майкл, насколько я поняла, человек состоятельный, но ты и сама, наверное, неплохо зарабатываешь?

Джудит всегда становилось скучно, когда речь заходила о деньгах, и потому она поспешила уйти от этой темы:

– Меня устраивает то, что я занимаюсь любимым делом.

– Ты молодец. Достигла, чего хотела. А я – банкрот! – сообщила Сузан. – Наверное, в этом есть своя логика: мы с тобой изначально имели разные возможности. Мои родители были, по сути, нищими…

– Где они сейчас? Я ничего о них не знаю.

– Умерли. Давно. Ушли друг за другом. Я еще и поэтому сюда не приезжала.

– Расскажи о себе, – попросила Джудит. – Как ты жила все эти годы?

– Ой, это долгая и, в общем, печальная история. Кто б мог подумать, что я окажусь такой невезучей!

– Но поначалу у тебя вроде бы все складывалось успешно. Я слышала, ты была фотомоделью в Париже.

– Да, там жила мамина сестра, и я уехала к ней сразу после окончания колледжа. Но прежде чем стать фотомоделью, хлебнула всякого: и танцовщицей была в ночном клубе, и стриптизершей… Даже сейчас об этом вспоминать тяжко. Тетка, на которую я так рассчитывала, в помощи мне отказала…

Сузан действительно не любила вспоминать тот период своей жизни, и уж тем более – рассказывать о нем кому-либо. Молодая была, глупая, наделала много непростительных ошибок. Окажись она сейчас в подобной ситуации, ни за что бы не довела отношения с теткой до полного разрыва. А тогда…

Тогда Сузан была нетерпеливой, ей хотелось получить все сразу, немедленно. Париж пьянил ее, искушал многочисленными соблазнами. А тетя Сесиль, обещавшая ни в чем не отказывать племяннице и содержать ее, как родную дочь, на деле оказалась весьма прижимистой. Так, по крайней мере, считала Сузан. Ей было недостаточно того, что тетя оплачивала ее учебу на курсах парикмахеров, покупала пусть не слишком дорогие, но модные наряды и выдавала деньги на карманные расходы. Этой мелочи хватало лишь на чашку кофе и круассан, а Сузан не могла равнодушно проходить мимо роскошных магазинов, где продавалось дорогое женское белье, косметика и умопомрачительные ювелирные изделия.

Конечно, цены в элитных магазинах были несопоставимы с доходами тетки, Сузан это понимала, но все равно ее раздражала чрезмерная скаредность Сесиль. Гораздо больше Сузан нравился дядя Жак, который был пощедрее и посговорчивее своей жены. Постепенно Сузан стала обращаться с просьбами только к нему.

Жак, разумеется, баловал племянницу тайком от жены, и Сузан не видела в этом ничего зазорного. Когда же она поймала на себе откровенно плотоядный взгляд Жака, то не смутилась и не испугалась, а расценила это как возможность получать от дяди гораздо больше подарков, нежели имела до сих пор.

Сесиль обеспокоилась, обнаружив у племянницы новые туалеты и драгоценности. Не удовлетворило ее и объяснение Сузан, будто она получила все это от своего ухажера. Тетка была уверена, что такими подарками мужчины расплачиваются лишь за определенные услуги, и в сердцах назвала племянницу шлюхой.

Сузан это стерпела, но Сесиль вскоре обнаружила, что деньги на банковском счету Жака стали катастрофически таять. Сопоставив некоторые факты, она заподозрила мужа в любовной связи с племянницей и, нагрянув домой в неурочный час, застукала их голенькими в постели.

Разразившийся затем скандал разом лишил Сузан всего – даже возможности окончить курсы парикмахеров. Тетка вручила ей лишь обратный билет до Лондона и сказала, что перепишет завещание в пользу сиротского приюта, поскольку собственных детей у них с Жаком не было.

Сузан, однако, не захотела возвращаться домой и стала скитаться по Парижу в поисках какой-нибудь работы. Так она очутилась в ночном клубе, имевшем весьма сомнительную репутацию. Сначала ее взяли посудомойкой, затем, немного получившись, она выбилась в стриптизерши. Именно там ее высмотрел менеджер одного рекламного агентства, с легкой руки которого Сузан и стала фотомоделью.

– Не думай, что это легко – зарабатывать на жизнь позированием, – сказала она Джудит. – Многочасовые съемки меня изматывали. А получала я за это мизер, потому что была никому не известной, начинающей. И потому без колебаний согласилась выйти замуж за богатого старца, которому было уже под восемьдесят. Он клялся, что обеспечит мне безбедное существование, а я обещала быть ему верной женой.

– И ты его нисколечко не любила? – спросила Джудит.

Сузан посмотрела на нее, как на безнадежно больную.

– О чем ты говоришь? Какая может быть любовь, если твой избранник на ладан дышит! Это была не семья, а некий хоспис, где я служила сиделкой. Старик был в ссоре со своими сыном и невесткой, они к нему никогда не приезжали. Поэтому все свое огромное состояние он завещал мне. И документ составил в моем присутствии. Для меня это было хорошим стимулом к смирению. Ты не поверишь, но за все пять лет, что мы прожили вместе, я не завела ни одного романа, ни одной любовной интрижки! Мне даже не пришло в голову припрятать кое-какие средства на черный день. Зачем? Я ведь ощущала себя полновластной владелицей фамильного замка и всех капиталов, что были на счету этого дряхлого подонка.