Текст книги "Остерегайся (ЛП)"

Автор книги: Уильямс Шанора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Эйс молчит, и я смотрю на него, чтобы увидеть, его глаза. Он смотрит на меня.

– А если кто-то даст тебе такую возможность? Деньги, билеты, гостиницу... все включено.

Я смеюсь.

– Кто? Это же куча денег.

Он пожимает плечами.

– Как знать, Красная. Как знать.

***

Позже той ночью я поняла, что не устояла. Но Эйс все еще здесь. И я не уверена, это туман в моей голове или, возможно, сон, но он смотрит на меня. Наблюдает за мной. Проводит пальцами по моему лицу.

Его дыхание тяжелое... Будто он не может контролировать себя рядом со мной. Его губы приоткрыты, будто он хочет сказать мне что-то. Его голос срывается, и он, наконец-то, говорит. Но я засыпаю. Я уже не вижу его.

Он запускает пальцы в мои волосы. Я стону. Он улыбается, и я уже не вижу ничего, кроме его губ.

– Лондон, – шепчет он. Его голос такой нежный. Я никогда не слышала его таким раньше.

Хочется ответить... но я не могу.

Он замолкает – очевидно, передумал – и вынимает пальцы из моих волос.

И я засыпаю снова... кажется. Или, возможно, я и не просыпалась.

Когда я вспоминаю об этом, то думаю, что все это было лишь сном, потому что Эйс Кроу никогда не мог бы выглядеть настолько ранимым.

Он никогда не касался меня как сейчас... Не он. Не Кроу.

Глава 24

Лондон

Луч солнечного света скользит по моему лицу, и я со стоном зарываюсь поглубже в подушку. Я пытаюсь улечься удобнее, но ноющая боль, прокатившаяся по моей спине, застает меня врасплох. Я удивленно сажусь на постели и с охом хватаюсь за свои бедра.

– Какого черта?

В голове туман, но я потихоньку восстанавливаю события вчерашнего вечера. Воспоминания приходят с трудом, но первым же из них в голове возникает то, как Кроу толкался своим огромным членом в мою заднюю дырочку.

– О, Боже. – Я падаю обратно на подушку, и задница снова напоминает мне о себе.

Это бесит, но когда я вспоминаю каждую деталь прошедшей ночи, то не могу бороться с улыбкой. Эйс остался со мной. Он был со мной, пока я не уснула. Улыбка на моем лице становится еще шире.

Из кухни слышится звон посуды, и я сажусь на кровати, скептически изогнув бровь. Выбравшись из постели, я иду в ванную за халатом, а затем останавливаюсь у двери спальни. Отсюда я не могу увидеть, кто там. Но как только он подходит к окнам гостиной с чашкой кофе, волна радости проходит по моему телу. Он все еще здесь.

Тихо выйдя из спальни, я подхожу к Эйсу, на котором все еще вчерашняя одежда, и тихонько покашливаю. Взглянув на меня через плечо, Эйс качает головой.

– Что? – спрашиваю я.

Он снова разворачивается к окну и молча пьет кофе.

– Думал, я выйду полуголая, как Лейла? – смеюсь я.

– Ты на нее не похожа.

– Знаю.

Делаю себе кофе и пристраиваюсь рядом с Эйсом.

– Можно вопрос?

– Какой?

– Почему ты остался?

Он пожимает плечами.

– Заснул. Проснулся около семи и решил не уходить. – Он пристально смотрит на меня. – Как ты себя чувствуешь?

Я игнорирую этот вопрос.

Не дождавшись ответа, Эйс смотрит на часы:

– Надо идти. Сегодня много дел. Я уже опаздываю.

– Да, – быстро отвечаю я. – Нет, ты действительно должен идти. Я не думала, что ты останешься... Прости. – Я чувствую на щеках предательский румянец. И чувствую себя глупо за эти извинения.

Эйс берет меня за подбородок, и я вижу улыбку на его губах.

– Не извиняйся. Оно того стоило.

Тепло, исходящее от его ладони, распространяется по всему моему телу, и я улыбаюсь. Эйс отстраняется, подбирает свой пиджак и, доставая мобильник, направляется к двери.

Освещенная солнцем, я стою у окна и наблюдаю, как он остановился у двери. Думаю, он собирается сказать, что передумал и еще немного побудет со мной, но он смотрит в противоположную сторону. Эйс замирает. Комнату наполняет тишина.

– Эйс?

Он не отвечает. Вместо этого он роняет пиджак и поднимает что-то со столика возле двери. Миг, и он разворачивается ко мне, а его глаза мечут молнии. Я замираю, а Эйс в три шага преодолевает расстояние между нами и тычет мне визитку в лицо.

– Где ты это взяла?

– Не знаю. Какой-то парень дал ее, когда я с Бьянкой гуляла в торговом центре.

Эйс приближается еще ближе.

– Не лги мне, Лондон.

Удивительно. Его голос спокоен, но лицо перекошено от злости.

– Откуда ты его знаешь? Что он тебе сказал?

Я хмурюсь.

– Я не знаю его, и он ничего не говорил. Он продавал часы.

– И ему резко захотелось дать тебе свою визитку?

Надо быстро что-то придумать.

– Я сказала ему, что, возможно, куплю часы в ближайшее время.

Эйс с сухим смешком качает головой. Он кидает карточку на пол и надвигается на меня. Я начинаю пятиться, но в конечном итоге загоняю себя в угол.

Он злится. Я чувствую гнев, исходящий от него.

– Он продает мужские часы. С твоим братом! – кричит он и хватает мое лицо ладонями. – Не ври мне снова. Откуда ты его знаешь?

– Я не вру, – шепчу. – Клянусь, я не знаю, кто он такой.

– Знаешь! Ты знаешь, кто он, и вы встретились не в торговом центре! Что он тебе сказал?

Я качаю головой, стараясь вырваться. Но чем больше я сопротивляюсь, тем крепче он держит меня. Его взгляд пугает меня.

– Хорошо. – Эйс выпускает меня, и я тяжело сглатываю. – Отлично. Поскольку ты не хочешь говорить... – Он отступает и указывает на меня пальцем, будто придумал наказание для меня.

Мое сердце грохочет в груди, ладони липкие от пота, а тело дрожит. Я не знаю, что делать, как реагировать на его настроение.

– Отлично, – повторяет он снова, а затем поворачивается ко мне спиной и, подняв визитку, направляется к двери.

– Что ты собираешься делать, Эйс? – кричу я, но безрезультатно. – Не делай ему больно. Пожалуйста. Он ничего не сказал.

– Ты защищаешь его, значит, ты лжешь.

– Пожалуйста! Что ты собираешься делать? – глаза наполняются слезами.

– Поскольку ты не говоришь мне, что этот гребаный Питер Бриджес сказал тебе, я пойду к нему и сам спрошу.

– Не делай ему больно, – прошу я снова.

Он дергает двери.

– Ты... не говори, что мне делать.

И Эйс уходит, громко хлопнув дверью.

Я быстро моргаю, пытаясь сдержать слезы, и начинаю расхаживать по гостиной, думая, как его остановить. Я уверена, что его слова – не просто угроза. Он пойдет сейчас к парню и, вероятно, изобьет его до смерти, если я ничего не сделаю.

Мои глаза натыкаются на телефон, и я вспоминаю, что Бьянка оставила мне свой номер.

– Бьянка.

В последнее время мы не виделись, но я звоню. Она, вероятно, единственная, кто действительно знает, как держать Эйса в узде.

Глава 25

Эйс

Она что-то скрывает.

Она что-то знает.

И я узнаю, что именно.

А еще я знаю, кто этот Питер Бриджес. Я знаю, на что он способен, и знаю, что он хочет потопить меня. Ему не нравилось, что я взял в дело Джона. Ему не нравилось, что они больше не лучшие друзья и не парятся вместе в этом тупом бизнесе. Но не моя вина, что Джон хотел жить лучше.

Да, технически, я подкинул ему идею, но не заставлял заниматься этим. Я предложил ему несколько вариантов, чего обычно не делаю.

Но этот Питер... Я найду его. Теперь, когда я думаю об этом и складываю все воедино, то понимаю, что его наняла Стелла. Сама мысль о том, что он знает, заставляет меня вздрогнуть. Он знает чертовски много и теперь должен заплатить за это.

Если он связан с Бейкер, то я уверен, что он знает гораздо больше. И как только представится возможность, захочет многое поведать Лондон обо мне. Но я не позволю этому случиться.

Единственный вопрос, который меня сейчас беспокоит, что он ей сказал? Что она знает? Судя по ее реакции, кажется, что ничего. Опять же, она умеет хорошо притворяться, будто ничего не случилось.

Вдруг я чувствую, что все против меня. Этот парень разрушил все мои планы. Он уничтожил мое настроение... мою ночь. Стоило лишь подумать, что я мог бы доверять кому-то...

Я останавливаю машину напротив входа в торговый центр, размышляя, как буду тащить эту стукаческую задницу. Желательно не привлекая внимания. Я мог бы просто вытащить свой пистолет и прострелить его башку, но свидетели... К тому же у меня сейчас и так хватает дерьма.

И вот сюрприз: пока я думаю, как прикончить этого мудака, я вижу, что он прогуливается, поглядывая на часы. Он шел медленно, озираясь. Что, черт возьми, он делает? Чего он ждет?

Он присаживается, а я просматриваю периметр, пытаясь выяснить, кого же он ждет.

И затем вижу ее.

Гребаная мисс Бейкер.

Я был прав, и она, очевидно, ничего не поняла. Она снова сует повсюду свой нос. Она пришла рассказать ему что-то… И я собираюсь выяснить, что именно.

Я достаю пистолет и берусь за ручку двери, но в эту же секунду кто-то начинает стучать в окно. Я быстро прячу пистолет и поворачиваюсь на звук. Бьянка со злостью смотрит на меня.

– Брось оружие, идиот.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, ища глазами Питера. Его нет. Он ушел с Бейкер.

– Лондон сказала, ты поехал убивать.

– Я не говорил, что убью его.

– Да ладно, Эйс. Ты завелся с пол-оборота. Кроме того, она рассказала мне все... об этом парне. Кто он и что ей сказал.

Мои глаза удивленно расширяются. Невероятно, из всех людей она рассказала об этом Бьянке. Самой большой болтунье на планете.

– Что он сказал ей? Когда они встретились?

– Нет. – Она качает головой. – Сначала ты уберешь пистолет, вернешься домой и успокоишься. Прежде чем я скажу тебе хоть что-то, ты должен пообещать, что не попытаешься вернуться за ним.

– Я не могу этого обещать.

– Тогда я ничего не скажу.

Я тяжело вздыхаю, не веря, что оказался в такой ситуации. Обычно Бьянка не ведет себя так, но мне нужны ответы. Мне нужно знать, что этот ублюдок сказал Лондон. Так что у меня нет выбора.

Я поднимаю руки вверх и улыбаюсь.

– Счастлива?

– Нет. Пообещай. Она хотела, чтобы я взяла с тебя обещание.

– Бьянка, я не обещаю тебе или ей что-нибудь. Мне он не нравится, а она его не знает. Клянусь, если он рассказал ей то, что ей не следует знать… – Я не успеваю закончить, как Бьянка резко разворачивается.

Черт!

– Подожди, Бьянка! – Я вылезаю из машины, а она останавливается посреди стоянки.

– Обещай.

– Отлично. Черт. Я обещаю.

Легкая улыбка появляется на ее губах.

– Вот видишь, было не так уж и трудно. Встретимся у тебя!

Я смотрю, как Бьянка идет мимо припаркованных машин. Когда она исчезает, я сажусь обратно. Рев колес, несколько человек смотрят в мою сторону, но мне насрать.

Я хочу убить этого Питера. Хреново.

И сейчас я ненавижу, что я человек слова. В противном случае ворвался бы в этот гребаный торговый центр и всадил бы пулю в голову Питера на пару со Стеллой, просто чтобы доказать, что меня не наебать.

Что бы он ни сказал, я это выясню. Я знаю, Бьянка расскажет мне все. И когда я узнаю правду, то приду за ним и заставлю говорить. Даже если нарушу свое обещание.

***

Из лифта я звоню Таю. Мне нужны глаза за Питером и Бейкер. Насколько я понимаю, Тай все еще наблюдает за мисс Бейкер и всем, что она задумала, но теперь, когда я знаю, на кого она работает, то знаю, где ее найти. Я называю торговый центр, во что был одет Питер и в каком магазине работает.

– Следуй за ним. Всюду. Даже домой.

– Понял, босс.

У своей двери я достаю ключи. К моему удивлению, она не заперта. Я вхожу и вижу Бьянку, сидящую на диване и положившую ноги на журнальный столик. Геррик стоит на кухне с бутылкой воды в руках.

– Зачем ты ее впустил? – спрашиваю его, уронив ключи на стойку.

– О, тише, – говорит Бьянка. – Я здесь. И ты рад. Я уверена, ты скучал по мне. – Она улыбается.

Игнорируя ее, я иду к дивану.

– У меня нет времени для игр. Расскажи, что ты знаешь.

Она закатывает глаза.

– У тебя нет времени для игр, но у есть время кувыркаться в постели с Лондон? – Она выгибает бровь.

Эмоции рвутся наружу, но я все же держу лицо.

– Не волнуйся. Она мне ничего не говорила. Ты оставил запонки на полу ее кухни. Интересно.

– Просто... – Я еле сдерживаю себя от желания накинуться на нее и придушить, если она прямо сейчас ничего не расскажет. Ей повезло, что она член семьи. – Просто скажи мне все.

– Я думаю, было бы лучше, если бы она сама тебе сказала. – Она смотрит на меня и встает, а я слышу, как в туалете кто-то слил воду. Шум замолкает и из-за угла появляется Лондон. Она улыбается мне. Она выглядит не так, как сегодня утром. Не то чтобы она была некрасивой раньше, но сейчас... она выглядит сногсшибательно. Черные туфли на шпильке и фиолетово-черный сарафан. Волосы завиты. Как, чёрт возьми, она уложила их так быстро? Меня не было всего час-полтора.

Однако я беру себя в руки. Мне сейчас нельзя пускать слюни. Она может что-то знать и использовать секс, чтобы получить желаемое. Смешно, потому что я делаю то же самое.

– Ну, вам двоим надо пообщаться. Я вернусь позже. – Бьянка поворачивается к двери и быстро подмигивает Лондон.

– Подожди. – Я останавливаю ее. – Что, черт возьми, происходит? И где ты была?

– Я… была занята. Разве не это ты всегда говоришь? – Она улыбается. – Чао! – И дверь захлопывается за ней.

Делая глубокий вдох, я сажусь на диван. Я зол на Лондон. Она мне лгала… И я ненавижу то, что сам лгал ей после смерти Джона. Это дерьмовая ситуация, и она выходит из-под контроля. Ведь чтобы заполучить желаемое, мне нужно намного больше времени, чем я думал.

– Хочешь знать, что он сказал? – Ее голос сопровождается стуком каблуков.

Я опускаю глаза. Не надо смотреть на нее, поскольку сейчас она выглядит чертовски хорошо. Затем я поднимаю взгляд на Геррика и быстро киваю ему. Он кивает в ответ и выходит из квартиры.

– Эйс?

– Что?

– Он ничего мне не рассказал о Джоне. Он просто сказал, что вместо него должен был умереть ты.

Я громко смеюсь.

– Ну, я не могу контролировать смерть. Извини.

В воздухе зависает напряжение. Наконец после долгой неудобной паузы, она говорит она:

– Я больше не виню тебя, Эйс.

– Я знаю.

– Но откуда?

– Если бы ты винила меня, то не трахалась бы со мной каждую ночь.

Я смотрю на нее. Я сейчас веду себя как мудак, но какого черта я делаю? Время, проведенное с ней, сделало меня мягче. Мягче? Нет, это не я. Она не изменит меня. Независимо от того, насколько она нежная и заботливая. Хотя она заставляет меня чувствовать себя настоящим мужчиной и ее киска зависима от меня. Но не это главное. Независимо от того, что происходит между нами, это не продлится долго, особенно если она узнает правду.

Я вижу гнев в ее глазах. Ее щеки раскраснелись, кулаки сжаты.

– Знаешь, что еще он сказал о тебе?

– Что?

– Что ты жадный до денег монстр и заботишься только о себе. Ты эгоистичный козел, Эйс.

Я пожимаю плечами, и, очевидно, это бесит ее еще больше, поскольку она делает то, чего я не предвидел. Она дает мне пощечину, и громкий шлепок эхом ударяется о стены. Моя голова слегка покачнулась, мое лицо горит от удара, но я не двигаюсь.

Настоящий Эйс задушил бы ее. Я бы убил ее. Но Эйс, сидящий здесь, не знает, что он чувствует к этой девушке, и не знает, что делать.

– Ты чертов придурок. Ты знаешь это? – Ее голос дрожит.

Когда я поднимаю взгляд, чтобы встретиться с ее глазами, то замечаю в них слезы. Я встаю, и она смотрит на мою щеку. На отпечаток своей ладони. На ее лице написан страх.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал? – Я делаю шаг к ней. Она делает два шага назад. – А? Что я не причиню ему боли? Что я буду игнорировать то, что Бейкер работает с ним?

Она кривит губы.

– Это правда?

– Да. – Я приближаюсь к ней, а она все так же испуганно отступает.

– Эйс, я не знала. Он не говорил этого.

– Но собирается. – Она наталкивается на стену. – Когда ты собиралась встретиться с ним? Получить ответы?

– Я не знаю. Я боялась того, что он собирался сказать.

– Ты знаешь, кто он?

– Нет...

– Он лживая сука. Он клялся, что был лучшим другом Джона. Пока Джон и я работали вместе, твой брат и не вспоминал о нем. Он ненавидит меня, потому что считает, что я отобрал у него друга. Но я не контролирую то, что делают мои люди, и я точно не контролировал Джона. Этот Питер всего лишь пытался добраться до тебя, потому что знает то, что не должен.

– Что он знает? Чего он хочет от меня?

– Не знаю. – И это правда. – Но я узнаю это.

Она качает головой, глядя мне в глаза. Она выглядит так сладко. Так невинно. Трудно не прогнуться с такой, как она.

– Эйс?

Я не хочу прогибаться, так что отвожу взгляд.

– Посмотри на меня, – шепчет она, положив руки мне на плечи. – Пожалуйста.

Я сдаюсь. Я смотрю в эти большие карие глаза, и все, что я в них вижу, – это растерянность. Она так растерянна. Может, она ничего не знает? Может, он не все сказал ей?

Упершись руками о стену и тяжело дыша, я смотрю на нее сверху вниз. Она смотрит на меня и пробегает пальцами по моей груди.

– Только пообещай, что не причинишь ему боли... – шепчет она.

– Я, возможно, не сдержу это обещание.

– Но ты должен. Я знаю, что ты расстроен из-за него... и я знаю, что он может не нравиться тебе, а ты ему. Это понятно. Может, ты немного напугаешь его?.. Я не знаю. – Она качает головой. – Просто не делай ему больно.

Я молча смотрю, как она прикасается к пряжке моего ремня, а Лонни смотрит мне в глаза и облизывает губы.

– Пожалуйста, – просит она шепотом.

– Нет. Я не могу.

– Можешь. – Ее глаза сияют.

Мой ремень тихо звенит. Затем она возится с пуговицей и молнией, и я закрываю глаза. Невероятно, она собирается использовать это против меня.

Секс.

Когда я позволял женщине использовать секс, чтобы манипулировать собой? Никогда.

Но я не останавливаю ее. Она скользит по стене, и мои брюки повторяют ее путешествие вниз. Мой член уже выпирает из боксеров. Когда я открываю глаза, то вижу ее выжидающий взгляд. Она все время наблюдала за мной? В любом случае, это чертовски сексуально. И это заводит меня.

– Пожалуйста, – снова шепчет она.

Лонни медленно спускает боксеры до лодыжек и затем сжимает мой член. Улыбаясь, она изучает его. Слизывает с головки выступившую каплю смазки. Я вздрагиваю, когда она погружает ее в свой рот. Лондон начинает помогать себе рукой, быстро скользя ее по моему стволу.

Я стону и запускаю пальцы в ее волосы, облокачиваясь лбом о стену. Она все так же смотрит, и это усиливает мои ощущения. Как же она хороша в этом. Чертовски хороша. Это почти так же, как и быть в ее киске.

Лондон продолжает ускоряться, и я начинаю глубже погружаться в нее. Она берет меня все больше и больше, заглатывает меня, как эскимо, облизывая меня, дегустируя каждый сантиметр. Мы неотрывно смотрим друг на друга, наслаждаясь нашей реакцией, наслаждаясь моей реакцией. Все, что она делает своим языком, так неожиданно, но чертовски приятно.

Я оказываюсь на грани. Знаю, она пытается сделать меня слабым. Она пытается сомкнуть пальцы вокруг моего ствола, и, возможно, это ее способ ослабить меня. Но у меня никогда не сосали так хорошо.

Не так.

Не похоже на нее.

Я немного ускоряюсь, касаясь кончиком стенки ее горла. Затем оно приходит. Я тяжело дышу и содрогаюсь, выпуская все, что накопилось во мне. Она стонет и глотает, затем проводит кончиком языка по моей головке, заставляя меня снова затрястись.

Наконец, выпустив меня, она кладет руки себе на колени, и я смотрю на нее, надеясь, что мое лицо не настолько расслабленное, как я себя чувствую. Она закусывает нижнюю губу, глядя мне в глаза.

– Не делай ему больно, Эйс. Умоляю.

Вздохнув, я отталкиваюсь от стены и наклоняюсь, чтобы натянуть боксеры и штаны. Далее я хватаю ее за руки и заключаю в объятия. Я грубо целую ее, вторгаясь языком между ее сладких губ. Она стонет, обхватив руками мою шею. Наши языки сталкиваются, а губы немеют, пока я могу, наконец, заставить себя оторваться от нее. Она обнимает меня с нежной улыбкой на губах. Она ждет, что я покажу ей... что слаб перед ней. Если я дам ей такую ​​власть, она будет думать, что может указывать мне. Я не позволю этому случиться.

Бизнес на первом месте. Так было всегда. Я знаю, что она возненавидит меня, вероятно, даже захочет раскроить мне череп, но это моя жизнь. У меня есть люди, которым нужно платить, и я не позволю ничему стоять на пути.

– Для тебя, я постараюсь не делать ему больно, – бормочу я, – но не знаю, смогу ли сдержать обещание.

– Хорошо. Думаю, этого достаточно.

Я сглатываю, так как она отпускает меня и направляется к входной двери. У самого выхода она замирает и смотрит на меня.

– Ты же не убьешь его?

Я скольжу пальцами в карманы и направляюсь на кухню. Схватив желтую пачку, открываю ее и достаю сигарету. Когда я закрываю пачку и кладу ее назад, то встречаю глаза Лондон. Она, похоже, не отворачивалась.

Я ковыряюсь в ящиках в поисках зажигалки и, наконец, нахожу одну, подкуриваю. Выпуская густое облако дыма, я смотрю на Лондон, на то, как она держит дверную ручку. Тишина. Когда дверь открывается, я, наконец, решаю сказать:

– Я не убью его.

Остальную часть дня я размышляю над тем, как получить ответы от Питера, при этом не убивая его.

Я ненавижу его. Он ненавидит меня.

Да, это дерьмо не закончится хорошо.

Глава 26

Лондон

Я знаю, что это неправильно, но реакция Эйса на визитку вызвала во мне любопытство. Он злится из-за парня, о котором я ничего не знаю. Я хочу знать, насколько хорошо Питер знал Джона и как часто они общались, даже если брат говорил никому ничего не рассказывать. А еще я хочу знать, какого черта ему нужно от меня. Здесь у меня ничего нет, кроме автомобиля Джона.

И сейчас я стою посреди кафе торгового центра. На вечеринке было темно, но думаю, я узнаю Питера, когда увижу его.

Я начинаю поиски с неудачи: Геррик следует за мной. Не думаю, что он знает о Питере, хотя все возможно. Надеюсь, он все же не знает. Я оглядываюсь на него и улыбаюсь, продолжая свой путь сквозь толпу. Сегодня суббота, так что здесь полно народа.

Когда количество людей у кафе увеличивается, я воспринимаю это как шанс оторваться от Геррика. Все, что мне нужно, – это время, чтобы найти Питера, договориться о встрече и заставить его рассказать мне все, что он знает.

Я не могу действовать, не зная, что происходит. Я пыталась все игнорировать, просто забыть, но, кажется, когда дело доходит до моего брата, всегда появляются осложнения.

Толпа, наконец, окружает меня, и я, извиняясь направо и налево, пытаюсь пробраться. Я смотрю через плечо и вижу, что Геррик пытается догнать меня и не упустить из виду.

Я вырываюсь вперед и прохожу мимо группы коренастых мужчин. Они вызывают у меня улыбку. Я оглядываюсь. Да, за этими громилами меня не видно. Слышу, как Геррик кричит, чтобы его пропустили, поэтому ищу ближайший туалет. Заметив искомое, вбегаю в него и захлопываю за собой дверь кабинки.

Пытаюсь отдышаться и взять себя в руки. Я никогда не убегала от Геррика, но сейчас это необходимо. Подождав около десяти минут, я медленно открываю дверь кабинки. Внутри никого, и я спешу к выходу. Осматриваю прохожих. Я не вижу мужчин в костюмах и не вижу дреды Геррика. Надо держать себя в руках и успокоиться. С каждым шагом я притворяюсь, что просто иду с толпой. Но я читаю название каждого киоска и магазина, пока, наконец, не обнаруживаю нужный. Tick ​​& Watch.

В магазине довольно тихо по сравнению с жужжанием и разговорами в залах центра. Я иду к стойке, и лысый мужчина с усами, торчащими в стороны, как метелки, поворачивается ко мне с улыбкой.

– Чем я могу вам помочь?

– Добрый день, я ищу Питера Бриджеса.

– Питера? Он ушел на обед. Должен вернуться через час.

Дерьмо.

Я выдавливаю улыбку.

– Что ж, спасибо.

Развернувшись, ухожу. Мне нужно найти убежище. Место, где Геррик меня не найдет. Я быстро оглядываюсь и замечаю вывеску Victoria’s Secret.

Хотя у меня с собой мало денег, но можно прикупить парочку новых трусиков. Пока я ищу их, мой телефон гудит в сумке. Вытащив его, я вижу, что это Эйс, и мое сердце замирает. На самом деле, я холодею от страха.

– Вам помочь? – спрашивает у меня за спиной девушка. Быстро оборачиваюсь. У нее рыжие волосы и брекеты. Я с силой выдавливаю улыбку.

– Нет, спасибо.

Она кивает и возвращается к раскладыванию трусиков.

Мой телефон непрерывно звонит в моей руке. Я знаю, что не смогу избежать этого. Он все равно поймает меня. С тяжелым вздохом я отвечаю.

– Да?

– Геррик сказал, что ты убежала, – говорит он спокойно.

– Просто хочу кое-что купить, – ложь во спасение, – и для этого он мне не нужен.

– Он, как и я, знает, что ты ищешь Питера. Так как насчет того, чтобы ты позвонила ему, сказала, где находишься, и приехала домой? Ты не найдешь Питера.

– Что, чёрт возьми, ты делаешь, Эйс? – Я шиплю в трубку.

– Ничего. Пока.

Кажется, я могу увидеть его ухмылку.

– Если ты сделаешь ему больно...

– То что, Лондон? Что ты сделаешь? Ты ничего не можешь. – Его голос злой. – Радуйся, что я пообещал не убивать его.

– Причинять ему боль, все равно, что убить его. Я уверена, ты не будешь с ним мягким.

Эйс молчит.

Я вздыхаю. Рыжая девушка хмуро смотрит на меня.

– Я просто хотела поговорить с ним. Я хотела узнать, что он... что он знает.

– Обо мне, не так ли?

– Н-нет, о Джоне.

– Ложь. Ты хотела узнать обо мне. Какое я чудовище и лжец, жадный до денег ублюдок, да?

– Это не то, о чем я хотела поговорить с ним, – бормочу я.

– Потому что ты не доверяешь мне? – продолжает он. – Ты же призналась в этом прошлой ночью.

Я тяжело сглатываю и молчу.

– Как я уже говорил, – вздыхает он, – я ничего не ожидаю от тебя. И это хорошо. А теперь звони Геррику и возвращайся, или я сам приеду за тобой.

Невероятно. Питер уже у него. И никто не знает, что с ним будет. И что он скажет.

Я даже не знаю, сдержит ли Эйс свое слово не убивать его. Никогда нельзя быть уверенным, когда это касается Эйса Кроу. Он непредсказуем.

И из-за его непредсказуемости я знаю, что лучше позвонить Геррику и ехать домой. Я ничего не могу сделать сейчас. Но я пыталась. Я хотела, чтобы он смягчился, и, думаю, у меня это совсем немного получилось, потому что он сказал, что не будет убивать, но... Я не уверена, что могу доверять ему на все сто.

Кажется, я сделала только хуже.

***

Следующее утро начинается паршиво. Я практически не спала, безрезультатно пытаясь всю ночь дозвониться до Эйса. Я не знаю, как там Питер, жив он или нет. Мне тошно, потому что я виновата. Если бы я не оставила визитку на виду, Эйс не заметил бы ее. И Питер, вероятно, был бы в безопасности.

Вчера, могу точно сказать, Геррик разозлился, что я убежала от него. Когда я спросила, может ли он взять для меня ванильное мороженое с фруктами и шоколадом, он отказался.

– Надо было есть, пока бегала, – проворчал он.

Мне нужно нормально начать день. Что ж, надо принять душ и одеться. Теперь кофе. Когда я иду на кухню, мое внимание привлекает телефон. Прямо сейчас я чувствую себя одинокой и напуганной. Все, что я хочу, – это вернуться домой. Вернуться в Атланту. Вернуться к своим друзьям. Мысли о них вызывают слезы.

Я беру телефон. Знаю, что не должна этого делать, потому что это может навлечь на них беду, но мне это нужно. Я скучаю по Веронике и Гарретту. Возможно, у меня получится поговорить с ними обоими.

Я смотрю на телефон, перечисляя в голове все последствия этого звонка. Кто-то может проследить его. Кто-то может ждать его. Кто-то может напасть на ребят и заставить их позвонить мне. Кто-то может убить их после того, как узнает, где я.

Черт!

Губы начинают дрожать, но я решаю рискнуть. Не думаю, что смогу прожить еще хоть день, не посоветовавшись с ними или, по крайней мере, не сообщив им, как я. Они же мои лучшие друзья. Настоящие друзья.

Я набираю номер Вер и подношу телефон к уху. Мои руки вспотели, горло пересохло, и я нервничаю, пока, наконец, не раздается ее голос.

– Вер, – радостно выдыхаю я.

– Э-э… Это кто? – Я будто вижу, как она хмурится и готова повесить трубку.

– Вер, это Лонни.

– О, Боже! – визжит она. – Лонни, какого черта? Где ты?! Мы с Гарреттом волнуемся!

– Я знаю, знаю. – Я киваю, словно она может видеть меня. – Но это не просто так. Я... должна была улететь в Нью-Йорк на стажировку.

– Интернов?

– Да.

– Не помню, чтобы ты что-нибудь говорила об интернатуре. Для кого?

– О, просто небольшое агентство... для психиатрической терапии.

– Ладно. – Она замолкает на какое-то время. – Ну, ты же любишь помогать людям... и это был твой профилирующий предмет. Уверена, Гарретт хотел бы накричать на тебя прямо сейчас. Я добавлю его к нам.

– Хорошо. – Я вздыхаю. Это именно то, что я хотела.

Спустя пару секунд в трубке раздается:

– Лондон Франсин Сталлоне, где, черт возьми, ты была? И что с тобой творится, что ты оставила эти дурацкие письма? Разве мы не твои лучшие друзья? Мы заслуживаем нормального прощания!

Я борюсь со смехом.

– Я знаю, Гарретт. И мне очень жаль. Просто все случилось так неожиданно. Мой друг рассказал об интернатуре и о том, что они ищут стажеров, и я улетела. Вас, ребята, не было дома, и я не могла позвонить, потому что уже садилась на свой рейс. А здесь я разбила телефон... Ну, вы знаете. – Вау. Я не могу поверить, что так быстро придумала ложь. Я? Я лгу людям, с которыми дружу с первого курса?

– Ну, мы понимаем, дорогая... но не дай этому случиться снова. И не жди столько, чтобы позвонить нам, – говорит Гарретт.

– Да. Потому что мы чертовски скучаем. И это уже не так, как раньше. Мы же трио, – жалуется Вер.

Я смеюсь.

– Да, я знаю. Я скоро вернусь.

– Хорошо. Дай нам знать, если получишь место, чтобы мы могли это отпраздновать, когда ты вернешься, – говорит Гарретт.

– Обещаю.

Разговор замирает. Я стараюсь придумать, о чем говорить, но ничего не приходят на ум. Я чувствую, что я их предала. Я чувствую себя предательницей. Так много лжи. Может, сказать? Почему бы не избавиться от части вины?

– Ребята... я должна кое-что сказать вам...

– Что, дорогуша? – бодро говорит Гарретт.

Я не скажу им всего. Только о том, что Джона больше нет.

– Ну, это о Джоне...

– О, Боже, Джон! – синхронно раздается в трубке.

Я смеюсь.

– Это серьезно...

Это заставляет их заткнуться.

– Ну, что там, Лонни?

– Он... умер через два дня после выпуска.

Два удивленных вздоха.

– Что? Но как? Он же был здесь! Все было отлично!

Я закрываю глаза, борясь со слезами. Я хочу рассказать им правду. Но не могу. Для их безопасности.

– Его убили, но я не знаю почему.

– О, Лонни. – Гарретт. – Дорогая, мне так жаль.

– Все хорошо, – шепчу я. – У меня было много времени, чтобы принять это.

– О, Боже. Поэтому ты убежала? Потому что не хотела быть с нами и думать об этом?

Я принимаю вопрос Вер как прекрасную возможность оправдаться.

– Да. Именно поэтому.

– Мне так жаль, – шепчет она. – Джон был хорошим парнем. Он не заслужил этого.

– Никто не заслуживает такого, – вздыхает Гарретт. – Я не могу в это поверить.

– Я тоже.

Надо отклониться от темы. Они уже знают, что происходит... ну, кое-что. Надо двигаться дальше. И дать им понять, что я уже чувствую себя намного лучше.

– А как там у вас дела? – спрашиваю, в надежде поднять настроение.

Вер начинает первая и рассказывает о своем новом парне. О том, что он, возможно, ее единственный. Она описывает все в подробностях, и Гарретт начинает вздыхать от скуки. Вер замолкает и предлагает Гарретту отключиться, если ему надоело слушать. Но он воспринимает это как возможность поговорить о своей личной жизни и всех тех милых ребятах, с которыми он веселился и целовался.