Текст книги "Никогда не отступай"

Автор книги: Уильям P. Форстен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Подойдя к краю причала, Шудер устремил взгляд на море к западу от Тира.

– Завтра утром здесь будут пятьдесят судов, – сообщил ему Буллфинч. – Мы сразу начнем вывозить ваших людей.

– Ты говоришь об эвакуации? – спросил у него Ганс.

– А разве не в этом заключался ваш план? – удивился молодой адмирал.

Ганс сплюнул еще раз и покачал головой:

– Мы взяли этот город, и теперь он наш. Нравится нам это или нет, но нас ждет война с Карфагеном.

– Что вы хотите сказать, сэр?

– Буллфинч, мы не уйдем отсюда.

– Сэр?

Ганс слабо улыбнулся:

– Если мы удержим этот город, то бантаги будут вынуждены остаться здесь, чтобы прикрыть свой фланг. Это тот плацдарм, откуда мы откроем второй фронт. Дьявол, Гаарк обошел нас с фланга. Теперь мы сами будем угрожать ему таким же маневром. Контролируя море и этот порт, мы обезопасим себя от нападения на Рим. Ты подвезешь сюда припасы, и мы будем держаться здесь до скончания века. Вывези отсюда раненых, но все остальные останутся здесь. Черт возьми, я заплатил за этот город большой кровью, и именно отсюда мы нанесем Гаарку ответный удар!

Глава 14

Валясь с ног от усталости, Эндрю добрел до двери санитарного вагона, постоял возле нее пару секунд, собираясь с силами, и наконец вошел внутрь. Находившаяся в дальнем конце вагона Кэтлин удивленно вскинула голову и мгновение спустя уже летела навстречу мужу. Ее руки обвились вокруг него, и вдруг Кэтлин отпрянула от Эндрю, заметив гримасу боли на его лице.

– Ты ранен? – выдохнула она. Эндрю вновь притянул жену к себе.

– Царапина. У меня были раны и посерьезней.

Не обращая внимания на слабые протесты мужа, Кэтлин заставила Эндрю сесть в кресло и, встав на колени, расстегнула пуговицы на его мундире. Полковник поежился, сознавая, что предстал перед любимой женщиной не в лучшем виде. Он не мылся уже несколько недель, а последние три дня еще и не спал.

– Я воняю, и у меня вши.

– Не забывай, что я доктор.

Стянув с мужа форменную куртку, Кэтлин взяла ее за воротник двумя пальцами и отшвырнула к двери вагона. За мундиром последовала изодранная в клочья рубашка.

Санитарка быстро принесла таз с водой, и Кэтлин начала промывать осколочную рану в обрубке Эндрю.

– В рану попала инфекция, но, кажется, мы успели вовремя, – прошептала она, обрабатывая рану дезинфицирующим средством. – Надо будет наложить швы.

– Не сейчас. У меня много срочных дел, но сначала я хотел увидеть тебя. – Эндрю бросил взгляд в дальний конец вагона. – Как он?

– Неважно. У него высокая температура.

– Я хочу посмотреть на него.

– Итак, доктор Кин, как здоровье нашего раненого героя?

Оглянувшись, Эндрю увидел Эмила с Пэтом, входивших в вагон.

– Эмил, как ты мог отпустить Эндрю шататься по лагерю в таком состоянии? – возмущенно обратилась к старому доктору Кэтлин.

– Понимаешь ли, Кэтлин, дорогуша, – перебил ее Пэт, вставая на защиту друга, – у нас был забот полон рот. Отступление с боем от Шенандоа, прорыв бантагских укреплений, оборона Роки-Хилла и возвращение сюда. Где тут найти время, чтобы заштопать нашего славного полковника?

– Я хочу увидеть Винсента, – повторил Эндрю.

Помедлив пару секунд, Кэтлин неохотно кивнула. Накинув на плечи Эндрю одеяло, она направилась в дальний конец вагона, и Кин двинулся за ней, стараясь не шуметь. Эмил с Пэтом пристроились сзади, и хотя Кэтлин начала было возражать, поднятая рука доктора Вайса, отметавшая возможность дискуссии, заставила ее замолчать.

Вдоль обеих стенок вагона находились койки с ранеными, и Эндрю, медленно продвигаясь по центральному проходу, пожимал руки лежавшим на них солдатам.

– Здорово мы их отметелили, сэр… старина Первый корпус не подвел вас, сэр… вы не сумлевайтесь, сэр, мы и на этот раз победим.

Не находя ответных слов, Эндрю молча кивал. Через некоторое время они добрались до двери в отдельное купе, Кэтлин зашла внутрь и спустя минуту вышла в тамбур, разрешая Эндрю войти.

Переступив через порог купе, Эндрю увидел распростертого на койке Винсента, и его сердце сжалось от боли. Готорн, который и так был небольшого роста, после ранения словно уменьшился в размерах и теперь был похож на рахитичного ребенка.

– Как вы, сэр? – одними губами прошептал Винсент.

Придвинув к себе стул, Эндрю сел рядом с койкой раненого.

– Черт подери, Винсент, – вздохнул он. – Марк рассказал мне об этом штурме. Зачем, сынок? Зачем ты это сделал?

– У меня не было другого выхода, сэр. Нам надо было отвлечь внимание Гаарка и убедить его, что мы будет прорываться по центру. Если бы вы сами отдали приказ о такой атаке, неужели вы стали бы отсиживаться за спинами ребят?

Эндрю молча опустил голову.

– И это говорит человек, который обзывал меня тупоголовым ирландцем! – вмешался Пэт. – Винсент Готорн, я думаю, что ты еще больший псих, чем я.

– Как жизнь, Пэт?

– Отлично. Дьявол и преисподняя, давно я не участвовал в такой отличной драке. – Ирландец виновато покосился на Касмара. – Прошу прощения, ваше святейшество.

Патриарх улыбнулся:

– Черт с тобой, Пэт; мне довелось услышать ругательства и похуже, после того как я присоединился к армии.

– Будь я проклят, Винсент, – воскликнул О'Дональд, явно испытывая облегчение оттого, что Касмар избавил его от необходимости тщательно выбирать слова. – Ты бы видел, как я жахнул по бантагам из моих пушечек. А броневики этого пацана Тимокина! Господи, вот это был бой так бой!

– Жаль, что меня при этом не было.

Наклонившись, Эндрю сжал руку Винсента.

– Ты все сделал правильно, сынок. Я знал, что могу на тебя положиться. Ты пошел на эту жертву во имя великой цели. Не ради меня, Пэта или Эмила. Мы вывели из вражеского капкана четыре корпуса. На этот раз все было иначе, чем при Потомаке.

– Что с Гансом?

– Мы только что получили телеграмму из Рима. Буллфинч добрался до него, они сейчас в Тире.

Винсент вздохнул и устало откинулся на подушку, его лицо исказилось в гримасе боли.

– Кэтлин? – прошипел Эмил.

– Джентльмены, попрошу вас немедленно удалиться, – распорядилась Кэтлин.

Винсента затрясло в приступе лихорадки, и он попытался сесть. Кэтлин уперлась ладонями в его плечи и заставила раненого лежать смирно.

– Не бросайте меня одного, – прошептал он.

– Я здесь, сынок, – тихо отозвался Эндрю.

– Сэр, я боюсь.

Эндрю провел рукой по пылающему лбу Винсента, успокаивая юношу.

Взгляд Готорна вновь переместился на Кэтлин.

– Мама?

Эндрю закрыл глаза. Как часто в своей жизни он слышал этот крик. В течение дня многие раненые стоически переносили страдания, не плакали и не стонали, но с наступлением темноты все они, седые ветераны и безусые юнцы, начинали звать своих матерей. Ночью, когда страх и боль становились непереносимыми, каждый солдат мечтал о нежном прикосновении ласковой руки.

– Я здесь, мальчик мой, – прошептала Кэтлин. Взяв его ладони в свои, она начала тихо произносить слова молитвы: – Когда я ложусь спать, я молю тебя, Господи…

По лицу Эндрю покатились слезы. Ненавидящий войну юный квакер, которого он использовал в своих целях, превратив в безжалостного хладнокровного убийцу, снова превратился в испуганного мальчика, и от этого зрелища сердце Эндрю разрывалось на части.

То, что он сейчас видел, заставило его по-новому взглянуть и на Кэтлин. В его глазах она всегда была и всегда будет прекрасной ирландской девушкой с рыжими волосами, зелеными глазами и едва уловимым дублинским акцентом, проявляющимся в моменты гнева или страсти. Но сейчас она казалась ему почти Мадонной, воплощением Матери, к которой тянутся все мальчики, добравшиеся до последней черты.

Ему на плечо легла чья-то рука. Это был Эмил, и они вместе покинули купе Винсента. Пройдя мимо коек с ранеными, Эндрю вышел на платформу и полной грудью вдохнул холодный ночной воздух. До него доносились раскаты артиллерийской канонады – война продолжалась. Марк лично следил за тем, чтобы несколько батарей прикрывали отступление арьергарда Армии Республики. За час до рассвета орудийные расчеты заклепают пушки, погрузятся на последний поезд и поедут к новой линии укреплений в двухстах милях к западу отсюда.

План этого отступления тоже принадлежал Фергюсону. Струг, прицепленный позади последнего состава, в щепы разломает шпалы и покорежит рельсы, и Гаарку, которому необходимо снабжать свою армию припасами, придется продвигаться очень медленно, восстанавливая железнодорожное полотно.

Санитары заносили последних раненых в вагоны поезда, рядом с которым он стоял. На боковой ветке находился еще один состав, и Эндрю увидел, как покрытый множеством вмятин броневик, на боку которого было выведено «Святой Мэлади», медленно въехал по рампе в вагон-платформу; внимательно наблюдавший за ходом операции Тимокин громко выкрикивал указания водителю машины. У другого конца поезда едва различимые в темноте Петраччи с Федором следили за погрузкой крыльев своего дирижабля. После воздушного боя с бантагами, закончившегося падением обоих летательных аппаратов, от машины Джека осталась только эта часть конструкции.

– Закурим?

Эндрю кивнул и взял предложенную О'Дональдом сигару. Друзья присели на ступеньки железнодорожной платформы, и Пэт заботливо поправил одеяло, накинутое на плечи Эндрю.

– Все стало другим, – со вздохом произнес Эндрю. – Этой войне не видно конца, в ней все решают новые машины, которые моментально устаревают, и нам тут же приходится придумывать еще более совершенные способы убийства. – Он кивнул в сторону Тимокина и его броневика.

– Прошло время кавалерийских атак и шеренг, когда солдаты делали залп, стоя плечом к плечу, – грустно заметил Пэт. – Все это бесполезно против чертовых дымящих монстров.

– Но именно броневики спасли наши с тобой задницы, – отозвался Эндрю. – Еще полчаса, и от нас бы остались рожки да ножки.

При этом воспоминании по его спине пробежал холодок. Бантаги с улюлюканьем ворвались в лес и начали штыками оттеснять Эндрю и его людей к вершине холма. Вокруг него с треском валились обстреливаемые вражеской артиллерией деревья, а на восточном склоне Роки-Хилла укрылись сбившиеся в кучи раненые, – да, броневики, ударившие в тыл наступающему войску орды, подоспели в самый последний момент.

– Послушать вас двоих, так прежние способы убийства были лучше нынешних, – проворчал Эмил. – А по мне, никакой разницы, убийство есть убийство.

– У нас сейчас нет иного пути, – ответил Эндрю. – Нужно идти до конца. Это отступление дает нам возможность подготовиться к будущим боям, мы теряем территорию, но выигрываем время. С божьей помощью погода сыграет нам на руку. Осенние дожди, зимний снег, – возможно, боевые действия начнутся не раньше следующей весны, а за это время мы создадим новую армию.

– И Гаарк тоже, – мрачно добавил Эмил.

– Так было дома, так происходит и здесь, – заметил Пэт. – Зато нам не грозит безработица.

– Иногда мне кажется, что ты и правда законченный сукин сын, – сердито бросил Эмил.

Пэт грустно усмехнулся:

– Мой дорогой доктор, я просто стараюсь не сойти с ума от всего, что происходит вокруг.

Эмил кивнул и, испытывая смущение из-за резких слов, выудил из кармана куртки бутылку с водкой и протянул ее ирландцу.

– Можете называть это поражением, но вы, ребята, сражались как черти, это точно.

Пэт бросил взгляд на восток и вскинул вверх руку с бутылкой, словно салютуя павшим товарищам, после чего сделал долгий глоток.

– Эндрю!

Мозг Эндрю пронзила ужасная мысль, и он со страхом посмотрел в глаза вышедшей из вагона Кэтлин. Вздохнув, Кэтлин спустилась с платформы, взяла у Пэта бутылку, отхлебнула и присела на ступеньки рядом с мужем.

– Винсент?

– Он заснул.

– Слава Богу, – с облегчением прошептал Эмил.

– Температура спадает, но, Эндрю, этот мальчик очень серьезно ранен. Я не уверена, что он когда-нибудь сможет ходить.

– По крайней мере он будет жить, – ответил Эндрю.

Кэтлин молча кивнула.

– Сэр!

Подняв голову, Эндрю увидел рядом с собой вестового с телеграммой в руке. У него возникло какое-то нехорошее предчувствие. Взяв депешу, полковник полез в карман за коробком, но Пэт уже успел зажечь спичку, и в ее свете Эндрю быстро прочитал телеграмму Калина.

– Боже милосердный, – выдохнул он. Эндрю обвел взглядом друзей, в его глазах стояли слезы. – Чака Фергюсона больше нет. Он умер во сне час назад.

– Господи, нет, – ахнул Пэт и, опустив голову, исчез в темноте.

Кэтлин встала со ступенек платформы и, дрожа всем телом, прильнула к Эндрю.

– Что же мы теперь будем делать? – прошептала она. – Что же мы теперь без него будем делать?

– Мы будем жить, и мы найдем способ покончить с этой войной, – тихо ответил Эндрю. Крепко обняв Кэтлин, он устремил взгляд на зарево огней над восточным горизонтом.

– Один час! – гневно произнес Гаарк. – Еще один час, и он был бы в моих руках.

Кар-карт бантагов был в ярости, но, несмотря на это, выражение лица стоявшего рядом с ним Джурака было спокойным, если не сказать вызывающим.

– Мы должны были уничтожить восемь уменов людей, а теперь выяснилось, что и Гансу, скорее всего, удалось ускользнуть. Мы бы сокрушили Кина и пошли маршем на Рим, преследуя их охваченную паникой армию. К зиме мы бы захватили Рим или даже саму Русь, и эта кампания была бы закончена. Теперь нам придется ждать весны, и все из-за того, что ты не успел к месту боя.

– Ты чересчур многого хочешь, Гаарк, – дерзко ответил Джурак. – Ты возглавил орду диких варваров и за короткий срок коренным образом изменил уклад их жизни. Через шесть месяцев эта работа будет доведена до конца. К весне мы вооружим современным оружием еще дюжину уменов, построим сто броневиков и проложим рельсы отсюда к нашим заводам. Ты ведь сам говорил, что эта война началась слишком рано.

– Но теперь они готовы к этому, – с горечью в голосе отозвался Гаарк. – Теперь Кин знает, что его ждет. Что он будет делать эти шесть месяцев? Ты обязан был его убить, тогда бы все было по-другому.

– Люди потеряли почти четыре умена, Гаарк. Они не смогут возместить эти потери. Мы лишились одиннадцати уменов, но у нас есть кем их заменить. Мы раздавим Республику и победим.

Гаарк медленно кивнул, жестом отослал помощника, вышел из бункера и бросил взгляд на запад.

Он чувствовал, что в этот момент Кин уводит отсюда свои войска и к рассвету позиции людей окажутся пустыми.

«Ты можешь бежать, но я последую за тобой, – с ненавистью подумал Гаарк. – А в конце пути тебе некуда будет бежать, и тогда я покончу с тобой. Я должен был сделать это еще вчера, но я сделаю это завтра».

СТРУКТУРА ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РЕСПУБЛИКИ ДО НАЧАЛА БАНТАГСКИХ ВОЙН

Следует заметить, что до начала военных действий у Республики было две отдельные армии – Первая и Вторая. Первую армию составляли корпуса с 1-го по 6-й, в которых по большей части служили русские солдаты, а во Вторую армию набирались римляне, организованные в корпуса с 7-го по 11-й. Подобное изначальное разделение было вызвано в основном языковым барьером, существующим между двумя народами, хотя определенную роль сыграли и политические соображения. В итоге было принято решение отказаться от этой модели и окончательно объединить обе армии. Конечно, в связи с этим возникли определенные трудности, связанные с пониманием и выполнением приказов, хотя все солдаты должны были в какой-то степени владеть официальным языком вооруженных сил Республики – русским.

ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ РЕСПУБЛИКИ-ПОЛКОВНИК ЭНДРЮ ЛОУРЕНС КИН

(Примечание. – Эндрю Кин сохранил за собой официальное звание полковника – даже после того, как встал во главе большой армии, и наотрез отказался от присвоения ему более высокого чина, соответствующего его статусу. Это же относится и к старшему сержанту Гансу Шудеру.)

АРМИЯ ШЕНАНДОА (ВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ)

Генерал-майор Патрик О'Дональд

1-й, 3-й, 9-й и 11-й корпуса

ЮЖНАЯ АРМИЯ

Старший сержант Ганс Шудер

2-й, 7-й и 8-й корпуса

РЕЗЕРВНЫЕ КОРПУСА

Генерал-майор Винсент Готорн Форт-Линкольн:

5-й корпус Суздаль:

4-й корпус Рим:

10-й корпус

ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ

(Находился к западу от Суздаля вдоль старой линии Потомакских укреплений на случай возможных атак разрозненных остатков меркской орды.)

Генерал-майор Винсент Готорн 6-й и 12-й корпуса

ЗАМЕЧАНИЯ ПО ПОВОДУ ОРГАНИЗАЦИИ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РЕСПУБЛИКИ

СТРУКТУРА ВООРУЖЕННЫХ СИЛ

Три дивизии в корпусе

Две бригады в дивизии

Пять полков в бригаде

К началу Бантагской войны полк Республики состоял в среднем из четырехсот тридцати человек, хотя в некоторых полках 1-го, 2-го и 3-го корпусов проходили службу не более двухсот солдат. Корпуса с 1-го по 6-й прошли сквозь горнило Меркской войны, поэтому в них было немало закаленных в боях ветеранов. Корпуса с 7-го по 12-й набирались по большей части из числа римлян.

К каждому корпусу был приписан артиллерийский батальон. В артиллерийском батальоне было от четырех до восьми батарей, по четыре орудия в каждой. Приблизительно две трети полевых батарей состояли из заряжающихся с казенника десятифунтовок, являвшихся модернизированным вариантом пушки Пэррота. Кроме этого, в ведении артиллеристов находились несколько ракетных батарей, которые, в случае необходимости, поступали в распоряжение корпусных командиров.

Дополнительные части, приписанные к корпусу: саперный полк; бригада легкой кавалерии; подразделение, ответственное за наведение понтонных мостов; рота снайперов, вооруженных длинноствольными винтовками Шарпса или снайперскими винтовками Уитворта; подразделения, ведающие снабжением и транспортом; медицинское подразделение; связисты.

ЖЕЛЕЗНЫЕ ДОРОГИ РЕСПУБЛИКИ

Реорганизация военной системы Республики коснулась также и железных дорог, которыми теперь занималось отдельное ведомство, подчинявшееся непосредственно главнокомандующему вооруженными силами. Во время Тугарской и Меркской войн люди, работавшие на железной дороге, одновременно входили в состав пехотных частей, в основном 1-го корпуса. Однако в связи с возросшей ролью железных дорог при проведении масштабных боевых операций железнодорожники были освобождены от прохождения военной службы. В основном это были ветераны прошлых войн, уволенные из действующей армии по состоянию здоровья.

ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ

Военно-морские силы Республики были разделены на два флота: Первый – на Внутреннем море и Второй – на Великом море. Поскольку оба флота были относительно невелики, общее руководство ими осуществлял адмирал Буллфинч, подчинявшийся полковнику Кину. Перед началом войны с бантагами был поднят вопрос о создании отдельной бригады морской пехоты.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ

Военно-воздушные силы, отряды по строительству укреплений, тяжелая артиллерия, артиллерийские резервы, штаб и учебный полк (бывший 35-й Мэнский и 44-я Нью-Йоркская батарея) находились в непосредственном подчинении главнокомандующему.