Текст книги "Люди огня"

Автор книги: Уильям Гир

Соавторы: Кэтлин О`Нил Гир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 34 страниц)

Кровавый Медведь побледнел, и уголки его рта слегка задрожали.

– Осторожнее, старуха. Ты выводишь меня из терпения!

– И дальше буду выводить тебя из терпения, дурак! – Она схватила хрупкими пальцами острие его дротика и приставила себе под ребра. – Давай, коли, Кровавый Медведь! Я тебе помогаю. Но прежде чем ты меня убьешь, давай поспорим! Поспорим, сколько еще тебе осталось жить среди людей, прежде чем ты снова отправишься бродяжничать по равнине голодный и оборванный, отыскивая змей, чтобы съесть хоть что-нибудь.

Кровавый Медведь с трудом сглотнул.

С бешено бьющимся сердцем Стучащие Копыта протянула руку и ладонью пригнула дротик к земле:

– Я думаю, нам уже всем хватит.

Голодный Бык обнял старуху за плечи:

– Пошли, бабушка. Давай сядем все вместе и обсудим, как нам быть. В такое время, когда Тяжкий Бобр ведет войну на равнинах, нельзя позволить Красной Руке предаваться междоусобицам в горах. Так можно все погубить.

Белая Телка подняла голову, услышав, что Голодный Бык обратился к ней на анит-а.

– Ты очень сообразителен, парень. – Она утвердительно кивнула, причмокивая. – Очень сообразителен.

Стучащие Копыта медленно выдохнула с облегчением, заметив мимолетную улыбку на лице Голодного Быка. Обернувшись, она увидела, что ее дочь прячется за спиной Маленького Танцора. Юноша был бледен и с решительным видом сжимал в руке свой атлатл. Ломает-Рог бросил на него испепеляющий взгляд.

Кровавый Медведь прошел в пещеру и повесил Волчью Котомку на колышек, вбитый в стену. Сам он самоуверенно уселся рядом на валун и положил руки на колени, вызывающе поглядывая по сторонам:

– И что же это за люди из Низкого Племени Бизона? Чего им здесь нужно?

– Где Два Дыма? – спросила Белая Телка у Волшебной Лосихи.

– Он все еще плетет сеть. Я ведь принесла ему еще коры. А сейчас он, наверное, уже направляется сюда и пытается понять, почему я не вернулась.

– Бердаче по-прежнему оскверняет здесь воздух? – с раздражением в голосе спросил Кровавый Медведь.

– Он – член моей семьи, – резко ответила Белая Телка. После недолгого колебания она добавила, взглянув на Волчью Котомку: – Значит, Сила пока еще не вернулась к Котомке?

Стучащие Копыта заметила, с какой тоской на лице смотрел на Котомку Маленький Танцор. Его глаза поблескивали от едва сдерживаемых слез. Его губы все время беззвучно шевелились. Юноша сделал шаг к стене, потом другой… протянул руку…

Склонив голову набок, наблюдал за юношей и Кровавый Медведь. Когда тот неверными шагами подошел к Волчьей Котомке и, забыв обо всем окружающем, протянул к ней руку, атлатл Кровавого Медведя оттолкнул ее. Маленький Танцор, вздрогнув, пришел в себя и посмотрел прямо в горящие глаза Кровавого Медведя.

– Она… холодная… – прошептал Маленький Танцор. – Ты дал ей замерзнуть. Ты не окуриваешь ее травами… не заботишься о ней, как нужно. Однажды она станет враждебна тебе… и Тяжкому Бобру, и всем, кто не чтит ее… Ты душишь ее.

Воины переводили глаза с Маленького Танцора на Волчью Котомку, смущенно переступая с ноги на ногу. Лишь один Ломает-Рог не утратил уверенности в себе и не сводил с Маленького Танцора горящего взора.

– А ты вот-вот погубишь себя, – раздался ответ Кровавого Медведя.

Голодный Бык заскрежетал зубами, рванувшись на помощь юноше. Стучащие Копыта инстинктивно вцепилась ему в плечо. Напряженные мускулы почти не расслабились под ее пальцами. Голодный Бык с беспокойством поглядел на нее. Ощутив его волнение, она отрицательно покачала головой. Нет, Кровавый Медведь не причинит зла юноше – она это чувствовала.

Рука Маленького Танцора опустилась. Выражение страдания на его лице стало еще заметнее.

– Ты не понимаешь. Она ждет. Ей нужен понимающий человек, который очистил бы ее, восстановил бы ее цельность… Сила по-прежнему в ней, она ждет… Ты чувствуешь огонь? Чувствуешь…

Он снова протянул к ней руку, и Кровавый Медведь снова оттолкнул ее.

Что произошло затем? Может быть, Кровавый Медведь привязал Волчью Котомку к колышку, а узел внезапно распустился? А может, просто солнечный свет двинулся, и показалось, что шевелится Котомка? Стучащие Копыта увидела, как она подпрыгнула, а потом мягко ударилась о стену.

Маленький Танцор пошатнулся, будто его ударили, и покачал головой. Он попятился, не отводя ошеломленного взора от Котомки.

– Нет, – прошептал он. – Не я. Не я!

Кровавый Медведь самодовольно откашлялся и произнес:

– Ну что же, никто так ничего и не скажет в защиту этих Низких Людей Бизона?

– Они пришли, чтобы увидеть Белую Телку, – выступила вперед Стучащие Копыта. – Когда они взяли меня в плен, они вежливо со мной обращались. Я не думаю, что они пришли с враждебными намерениями.

От его испытующего взгляда по ее спине пробежала холодная дрожь. «Нравится тебе это или нет, – сказала она себе, – а жизнь твоя изменилась. Неужели после этого ты снова сможешь жить с ним в одном селении? Как вынесут это Один Бросок и Мокрый Дождь?»

– Я рад, что ты стала так замечательно разбираться в повадках Низких Людей Бизона.

– Они пришли сюда, потому что им больше некуда податься, – произнес Голодный Бык, невнятно выговаривая слова.

Кровавый Медведь презрительно скривил губу:

– С тобой еще будет у меня разговор, охотник.

– Я подожду, Кровавый Медведь, – с легкой улыб кой ответил Голодный Бык.

Стучащие Копыта бросила быстрый взгляд на Белую Телку. Что же она медлит? Вот прекрасный момент, что бы… Старая Женщина Духа, казалось, окаменела, глядя сверкающим взором на Маленького Танцора. Юноша опустился на колени и, приоткрыв рот, не сводил глаз с Волчьей Котомки.

– Белая Телка! – Стучащие Копыта потянула старуху за руку, чувствуя, что напряжение нарастает.

Черный Ворон и его спутники неуверенно зашевелились. Люди Красной Руки выжидали в полной растерянности. Все зависело теперь от того, что скажет Белая Телка, а старуха лишь молча наблюдала за Маленьким Танцором. Глаза ее разгорались все ярче.

– Белая Телка! – прошипела Стучащие Копыта, дергая старуху за рукав.

– Что такое? – Глаза старухи просветлели. Она встряхнула головой, будто пробуждаясь ото сна. – Да? Что ты хочешь сказать?

Кровавый Медведь высокомерно напомнил ей:

– Насчет этих Низких Людей Бизона… Если, конечно, ты соблаговолишь что-нибудь сказать. Если же нет, я сам с ними разберусь. Может, ты просто не понимаешь, о чем тут речь идет, старуха, но ведь все будущее Красной Руки…

– Дурак! – резко выкрикнула Белая Телка, шагнув к нему. – Что ты сам понимаешь? Ты думаешь, ты здесь оказался из-за Трех Пальцев и Черного Ворона? Придурок! Это решающий поворот событий… такой же важности день, как тот, когда Тяжкий Бобр швырнул Волчью Котомку в грязь. Да! А тебя беспокоят несколько человек из Племени?

– Но ведь я…

– Помолчи, Кровавый Медведь. Твоя пора почти кончилась. Конечно, какое-то время у тебя еще есть. Ты еще сможешь обманывать сам себя и наслаждаться властью. – Она повернулась и, подняв голову, взглянула на смущенных воинов Красной Руки. – Идите домой. Грядет беда, но она еще не наступила. И в этом году не наступит. Буря собирается на равнинах. Вам нужно стеречь тропы… но еще не этой зимой. Идите. Идите домой. Голодный Бык – вон он сидит – убил нескольких бизонов. Возьмите с собой, сколько сможете. Я благословляю вас.

Бритый Баран водил глазами из стороны в сторону, лихорадочно пытаясь понять, как нужно действовать. Нависшая Скала потянул за руку Бритого Барана, а вслед за ними двинулись и остальные. Один лишь Ломает-Рог оставался стоять неподвижно, пока Нависшая Скала не дернул за руку и его.

Белая Телка засеменила рядом с воинами, подгоняя их. Все произошло так быстро, что Кровавый Медведь не сразу сообразил, что случилось. А что означало выражение досады на лице Ломает-Рог?

Кровавый Медведь встал и набрал побольше воздуха в легкие, чтобы закричать. Белая Телка ударила его посохом по ноге; он подпрыгнул от неожиданности, и воины так и не услышали приказ.

– Что это? Ты снова хочешь дурака свалять? – спросила Белая Телка.

Гнев снова охватил его:

– Берегись, старуха! Ты…

– Тьфу! – плюнула она ему в лицо. – Сегодня у тебя был один-единственный шанс. Если бы ты убил меня сразу, что-нибудь тебе удалось бы отстоять, может быть, даже изменить Круги и весь мир. Но теперь с тобой покончено. Сила покинула тебя, Кровавый Медведь. Ты натворил что-то такое, чего даже мне не постичь. Ты так сильно оскорбил Силу, что она предоставила тебя самому себе – чтобы ты носился бессмысленно туда-сюда, будто старый слепой бизон, отбившийся от стада.

Он открыл рот от изумления, а она продолжала, покачивая головой:

– Не завидую я тебе. Ты – орудие, которым воспользовались и в котором больше нет нужды, как в куске кремня, от которого откололи все, что можно. Но ты вдобавок слишком сильно порезал руки мастера, чтобы тебя просто выбросить, никак не наказав. Мне даже рядом с тобой быть страшно – будто я стою на горной вершине во время грозы. Вдруг в тебя угодит молния?

– А что будет с Низкими Людьми Бизона? – Стучащие Копыта взглянула на удалявшихся воинов Красной Руки, которым не терпелось поскорее оказаться дома – подальше от Белой Телки и от бед, грозивших разразиться над ее маленьким селением.

– Они останутся, – вздохнула Белая Телка, постепенно успокаиваясь. – Правда, не со мной. Я не могу справиться с таким количеством людей. Но я знаю одно место, где они смогли бы поселиться – ниже, на южном склоне гор. Два Дыма отведет их туда.

Стучащие Копыта взглянула на дочь, затем – на Кровавого Медведя. Он не сводил с нее угрожающего взгляда. Ее сердце глухо забилось. За то, что сегодня случилось, он еще отомстит ей… и ее девочке тоже.

Белая Телка постучала посохом по стене за спиной воина:

– Ты еще что-то хочешь мне сказать?

Кровавый Медведь злобно ухмыльнулся:

– Нет, старуха. Пока нет. Но скоро наступит день, когда ты пожалеешь, что мой дротик не проткнул сегодня твое сердце.

Белая Телка засмеялась. На какое-то мгновение она как будто сбросила с себя прожитые годы:

– Тебе никогда не понять, какой подарок ты мне сегодня сделал, Кровавый Медведь. Никогда не понять, какие Силы ты развязал.

Она снова засмеялась и захлопала в ладоши, раскачиваясь всем телом.

Кровавый Медведь снял Волчью Котомку с колышка. Не удостоив никого ни единого взгляда, он повернулся и побежал вверх по тропе, размеренно работая сильными ногами.

А Стучащие Копыта ощутила внезапную слабость в коленях. Чья-то сильная рука подвела ее к валуну, на котором только что сидел Кровавый Медведь. Она подняла голову и увидела прямо перед собой взволнованное лицо Голодного Быка.

– Ты устала после этого тяжелого путешествия. Спасибо, что вовремя вмешалась. Для этого требовалась немалая смелость.

Она прищурилась, не отводя от него глаз:

– Почему ты за меня вступился?

Он глянул в сторону. Страдание отразилось на его лице.

– Ты смелая женщина. Ты говорила в пользу моих друзей. Однажды, очень давно, некому было заступиться за… Неважно. Я не хотел, чтобы это повторилось. Я бы не хотел, чтобы твой муж пережил то, что пришлось пережить мне в тот страшный день.

Она сразу же сказала, не подумав:

– Мой муж умер.

Она наклонила голову, раздумывая о том, что сказал бы Один Бросок, если бы услышал ее слова. Впрочем, она и так знала, что он не слишком бы огорчился. Она всегда чувствовала себя чужой в вигваме Одного Броска.

Голодный Бык не дал ей возможности поправиться:

– Моя жена тоже умерла. Ее убил один человек вроде Кровавого Медведя.

Она в изумлении вглядывалась в его спокойное лицо. Он застенчиво улыбался, но боль в его глазах тронула ее до глубины души. Удивляясь сама себе, она заставила себя отвести взгляд. Сердце быстро забилось у нее в груди.

Маленький Танцор поднял голову и посмотрел на звезды. Ночной холод пронизывал его до костей. Прозрачный горный воздух обжигал ему легкие, а его мысли продолжали лихорадочно кружиться, будто взметенная ветром пыль. Весь его мир развалился, как если бы из вигвама его жизни выдернули все соединительные колышки. Он чувствовал себя беззащитным перед неведомой и непостижимой опасностью. Он попытался сосредоточиться и разобраться в переживаниях дня.

Волчья Котомка обожгла его душу, как обжег бы его пальцы кипятильный камень, если бы он взял его голыми руками. Он почувствовал неутолимую жажду, Силу и неудовлетворенную потребность Волчьей Котомки. При одном воспоминании об этом он крепко закрыл глаза. Сила дрожала вокруг него, будто пламя вечернего костра на ветру.

Беспорядочный поток образов и воспоминаний забурлил в его голове; слова матери «Только не мой сын!» раздавались у него в ушах непрерывным эхом. Пронзительный взор Белой Телки впивался в его душу. Жестокая улыбка Тяжкого Бобра проникла в течение его мыслей, как горячий медвежий жир проникает сквозь поры кожи. Два Дыма отчаянно вскрикнул. Соблазни тельное тело Волшебной Лосихи грациозно изгибалось. В ее глубоких глазах светилось обещание счастья. Он почти чувствовал нежное прикосновение ее рук, возбуждение своего тела…

Вдруг все исчезло куда-то в круговороте его распадавшегося сознания. Он оказался внутри Спирали и вращался, не в силах достичь центра. Его терзала издевательская усмешка на самодовольном лице Кровавого Медведя, направленное на него острие дротика в любой момент было готово лишить его жизни, беспощадные глаза леденили его душу, и все в нем дрожало мелкой дрожью.

А сквозь все эти образы Волчья Котомка звала его к себе… Ее присутствие продолжало ощущаться в самом воздухе, будто слабый аромат цветов. Хрупкие пальцы памяти ласкали его душу. Прикосновение к Волчьей Котомке, такой привычной и родной, напомнило ему детство. То же чувство тепла, то же чудесное ощущение близости Силы охватило Маленького Танцора. Он почти наяву увидел себя в своей постели. Мать с отцом спят в глубине вигвама. Если он протянет руку вверх, то коснется разрисованной кожи, сможет развернуть ее и ощутить успокаивающее тепло волчьей шкуры, предохраняющей Волчью Котомку.

Он невольно поднял руку, но пальцы ощутили пустоту. Он поднял глаза и увидел чернильно-синие очертания своих пальцев. Над ними простиралась в бесконечность лишь одна Звездная Паутина.

– Волчья Котомка, – хрипло прошептал юноша.

В ответ ему из ночной темноты раздался устрашающий волчий вой. Он становился все громче, все глубже проникал в душу… Юноша задрожал. В его существе образовалась пустота: какая-то его часть понеслась в прозрачном воздухе вслед за тоскливо-мрачными звуками…

Над горами взошла луна, осветив белыми лучами каньон, посеребрив кусты шалфея, рассыпав светлые точки по шуршащей сухой траве… Причудливые черные силуэты деревьев закачались в призрачном свете.

Маленький Танцор застыл на месте, глядя на запад, где на небе высоко вздымались клубы туч. Из-за них на него смотрел мужчина, из глаз которого исходил свет, как от луны. Волосы зашевелились на затылке Маленького Танцора, дрожь побежала по всему телу, будто тысячи крохотных лапок насекомых.

– Кто… ты… такой?

– Видение Волка.

Казалось, что слова сами собой звучат в воздухе.

– Твое время еще придет. Ты пока не готов. Круги еще не повернулись.

Он сглотнул, всматриваясь в темноту.

– Я не гожусь для этого, – настойчиво произнес он с бешено колотившимся от страха сердцем.

В слабом шелесте деревьев послышались слова его матери, поплыв по воздуху, будто оборванная паутинка: «Я запрещаю тебе это». Маленький Танцор сморщился от боли: власть этих слов так же глубоко врезалась в его душу, как древний знак в стену пещеры Белой Телки.

– А каково твое желание, юноша? – раздались слова – глубже и глуше, проникая до самого дна души.

Он зажмурился и вздрогнул как от прикосновения. По земле скользнула какая-то тень. В лунном свете перед ним стоял огромный черно-серебристый волк. Его пронзительные желтые глаза сверлили юношу.

– Я… – Слова замерли у него на губах.

– Ты знаешь Следящего, – продолжал тот же голос. – Он пришел вслед за тобой. Ты связан.

Огромное животное подошло ближе, опустив голову и открыв пасть. Яркий свет луны сверкал на белых клыках, будто солнце на льду.

По всему телу Маленького Танцора побежали вибрирующие волны страха. Он застыл, не в силах сделать ни малейшего движения.

Волк чуть отошел назад.

– Спираль почти завершила Круг. Круги меняются, равновесие смещается. Способность исправить это Видением принадлежит только тебе Сила живет в тебе, Маленький Танцор. Тебе пока что ни к чему делать выбор. У тебя есть время познать жизнь… познать смысл человеческого существования. Однажды ты будешь призван. А пока живи… и учись. Когда Видения будут пылать у тебя в голове и ты ни о чем другом и думать не сможешь, разыщи Белую Телку. Она теперь все понимает. Она прислушается к твоим словам, и обучит тебя.

Облака, из которых складывался образ мужчины, засверкали и засветились светом множества молний. Лицо мужчины стало сверхъестественно-белым, задумчивым, углубленным…

Маленький Танцор, раскрыв рот, на краткий миг отвел глаза от Следящего. Когда он снова посмотрел на землю, животное уже исчезло в ночи – лишь трава колыхалась там, где стремительно проскользнул волк. Юноша дрожащими пальцами притронулся к обломанным стеблям. Ему показалось, что они хранят тепло от прикосновения к зверю.

Над горами пронеслись глухие раскаты грома – голоса Силы. Маленький Танцор с трудом сглотнул и посмотрел на клубившиеся тучи. Гроза изменила их форму: там, где он видел лицо мужчины, теперь виднелась огромная морда волка. Оглушительный бас грома снова послышался с небес и эхом прокатился по каньонам.

Он долго просидел неподвижно, не в силах тронуться с места. Его сердце упруго билось в такт громовым раскатам, уносившим его душу в вечность.

– Позднее время года для грозы.

От неожиданности Маленький Танцор подскочил и испуганно вскрикнул.

– Напугал я тебя? – спросил Два Дыма, подходя поближе и усаживаясь.

За его спиной, будто тень, шла Волшебная Лосиха.

– Этой ночью действует Сила. Это чувствуется. Знаешь, такое ощущение, будто наступило затишье перед сильной бурей.

Сердце юноши по-прежнему стучало, как большой барабан.

– С тобой все в порядке?

– Волка, Следящего… ты не видел?

– Мимо нас волк не пробегал. Но вокруг действует Сила. Мурашки по коже бегут. А если принюхаться, то и учуять ее можно.

Маленький Танцор, тяжело дыша, уронил голову на колени. Внезапно его забила дрожь, а Два Дыма продолжал, притворяясь, что ничего не замечает:

– Белая Телка попросила нас тебя разыскать. Я вроде бы должен отвести Три Пальца и всех остальных в такое место, где они смогут поселиться. Можешь отправиться к ним или остаться здесь. Тебе решать. Сегодня был хлопотливый день. Голодный Бык уходит к ним. Мне кажется, он хочет пожить некоторое время со своими друзьями, с людьми своего племени.

Тот, для кого он говорил, все старался утихомирить свое разогнавшееся сердце.

– Готов спорить, что и Стучащие Копыта уйдет с ними, – продолжал Два Дыма. – Как мне кажется, ей в общем ни к чему возвращаться к Красной Руке. Кровавый Медведь постарается отравить ей жизнь. Белая Телка считает, что будет полезно, если она расскажет Низким Людям Бизона об образе жизни Красной Руки.

– Я здесь тоже не останусь.

Два Дыма кивнул. Выражение его лица в темноте было не разглядеть.

– Она так и думала.

Юноша смущенно взглянул на друга:

– Она ведь не приказала мне остаться?

Два Дыма медленно покачал головой:

– Мне этого не понять, но она почти настаивает на том, чтобы ты ушел… вместе с Волшебной Лосихой. Она улыбалась, когда говорила об этом, раскачивалась взад и вперед и вообще казалась… гм… довольной, что ли.

Все нервы юноши напряглись, как у белки, заметившей скользнувшую по траве тень ястреба. Слишком много всего случилось за такое краткое время! У него в голове все события последних дней спутались в бессмысленный узел. Он даже утратил способность думать. Жизнь кружила его в своем водовороте, как хотела…

– И она даже не пыталась настаивать на том, чтобы я остался? Не требовала, чтобы я разговаривал с ней о Видениях?

– Нет. Она говорит, что ты теперь в других руках и твой путь уже определен.

Маленький Танцор вырвал травинку и принялся крутить между пальцев:

– Ты ведь очень давно знаешь ее, Два Дыма. Как ты думаешь, что она задумала?

– Раньше она хотела научить тебя разным вещам, которые тебе пригодятся, когда ты в конце концов столкнешься с Тяжким Бобром. Она думала, что…

– Я не собираюсь встречаться с Тяжким Бобром. Я вовсе не тот Зрящий Видения, о котором она мечтает.

Помолчав некоторое время, Два Дыма произнес безо всякого волнения в голосе:

– Я думаю, приятель, она это знает. Я думаю, сегодня она это наконец поняла.

– Да?

– Я думаю…

– Говори, говори. Мы столько лет прожили вместе, что тебе незачем юлить и смягчать правду.

Два Дыма беззвучно засмеялся, но веселья не было на его лице:

– Может, и так. Тогда знай, что она прошептала кое-что себе под нос. – Он на мгновение заколебался, а потом произнес: – Никто этих слов не слышал, кроме меня. Она прошептала: «Он мне не принадлежит. Как глупо я себя вела! Он с самого начала принадлежал Волку».

Пораженный до глубины души, юноша взглянул на облака. Холодные пальцы ужаса медленно касались его спины.

– Теперь он наш, – все тысячи душ Волчьей Котомки устало шевельнулись. Тревога спала.

– Пока, – согласился Зрящий Видения Волка. – Он разрывается на части. Испытывает одновременно притяжение и отталкивание. Он все еще пытается отречься.

– Это и есть наш шанс. Обнови меня. Позволь мне увеличить мою Силу. Позволь мне исправить Спирали…

– Еще не время, – укоризненно донеслись слова Зрящего Видения Волка сквозь золотое сияние Спиралей. – Ты живешь в Настоящем. Посмотри дальше. Что мы обрели в Маленьком Танцоре, то и потеряли в Тяжком Бобре. Он собирается напасть на Красную Руку. Чем прочнее становится его власть, тем увереннее он обращает свой взор на горы.

– Но ведь это ты был готов спорить, что дожди успокоят его жажду власти!

– Я не понимал ненасытной природы его властолюбия.

– А в чем еще ты ошибся? Опасность растет. Еще одна ошибка, и…