Текст книги "Изумрудное пламя любви"

Автор книги: Уилла Ламберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– А чего они здесь хотят?

– Они охотятся на ягуара, – сообщил ей Слоун. – Говорят, на прошлой неделе он убил двух жителей их деревни, а вчера вечером – ручную обезьяну.

– Они думают, что ягуар где-то здесь?

– Они знают, что он где-то здесь. Вчера они пустили по следу собак.

– Мы бы услышали, если бы он был здесь.

– Дэн и я слышали, – возразил Слоун. – Ты же спала, как убитая. Этот ягуар очень хитрый. Он наверняка уже не раз имел дело и с собаками, и с людьми и поэтому не позволил собакам преследовать себя. Он знал, где найти болотистое место, и стал перескакивать с кочки на кочку, чтобы между ним и собаками всегда была вода. А потом перепрыгнул через небольшой ручей, вернулся немного назад, залег и убил собак, когда они появились здесь.

– Хорошо, что индейцы захватили ружья, – заметила Дайана.

– Сомнительно только, что они воспользуются ими. Для них дело чести убить ягуара копьем. Особенно теперь, когда кошек стало не так много, как раньше.

Индейцы постояли еще несколько минут, беседуя с Дэном, а затем тихо исчезли в чаще. Дэн подошел к костру, чтобы налить себе еще чашку кофе.

– Дайана, давай-ка уберем твой мешок, – поторопил Слоун. – Скоро выходить.

Только тут Дайана заметила, что мужчины уже сложили свои спальные принадлежности и поели.

– Индейцы немного напугали тебя, верно? – Дэн подошел к Дайане, когда Слоун привязывал ее спальник к седлу. – Конечно, это не такие соседи, которых ты привыкла видеть по утрам, верно? К счастью, они цивилизованные. А несколько лет назад их папаши подкрались бы ночью и сражались бы, как звери, за привилегию завладеть твоей очаровательной головкой, чтобы засушить ее.

– Черт возьми, Дэн, оставь при себе эти свои ужасные истории! – Слоун подошел к костру с парой пакетов изюма и орехов и протянул их девушке. Пока она ела и пила кофе, он ловко стриг ее охотничьим ножом.

Потеря волос больше не волновала ее – снова отрастут. Она с волнением ощущала легкие прикосновения его пальцев к затылку, шее. Ну не смешно ли – годами ждать любви и не воспользоваться тем коротким временем, которое у них еще оставалось? Она не знала раньше, что душевные страдания могут причинять почти физическую боль.

Слоун отошел от нее.

– Ну вот. – Он смотрел на свою работу с видимым удовольствием. – Совсем неплохо.

Дайана ощупала свою голову. Да, стрижка великолепная! Но вот все остальное – из рук вон плохо. Она безумно хотела его и была не в силах ни на что решиться.

ГЛАВА 10

Для ночлега они нашли укромное место – что-то вроде естественного шалаша, образованного лианами, которые переплелись так плотно, что – Дайана могла бы поспорить – между ними не могла бы проскользнуть даже змея.

Как всегда, ночь наступила очень быстро, и костер, образовавший вокруг себя круг света, сделал тьму за пределами освещенного места совершенно непроглядной. Слоун отошел к осликам, и его сейчас же поглотила тьма. Дэн, заготавливавший дрова для костра, сидел на корточках, завороженно глядя на языки пламени.

Внезапно Дайане почудилось что-то – она бы не могла объяснить, что именно – в густой мгле где-то за их спинами. Она вздрогнула, и это не укрылось от глаз Дэна.

– Ты тоже почувствовала? – Дэн слегка привстал, звук его голоса только подогрел ее неясный страх.

– А что это?

– Еще не знаю. Но джунгли – это джунгли. В них всегда чудится опасность, особенно в темноте, куда не доходит свет костра. – Дэн смял обертку от конфеты и бросил в огонь.

Догорающее полено напоследок послало вверх сноп искр, выхвативших из темноты стены их убежища.

– На самом деле, джунгли – совсем не зло, – мягко продолжил Дэн. – Но это и не добро. Скорее, это особая система, где действует альтернатива: убить или быть убитым, выжить или погибнуть. Включившись в игру, мы должны играть по этим правилам.

Он помешал поленья, и костер снова выстрелил снопом искр.

– Этой игрой командует случай. Джунгли – огромный лабиринт со множеством ходов и дверей. Выбери правильно, и ты будешь здесь в безопасности. Однако, стоит ошибиться, и ты окажешься лицом к лицу с ягуарами, которые уже пробовали человеческое мясо и оно пришлось им по вкусу, или с индейцами, которым вдруг перестали нравиться белые люди, или…

– Вы хорошо говорите по-английски, – заметила Дайана, которой захотелось переменить тему. Ей было неловко за то, что Дэн заметил ее страх. Она подозревала также, что он нарочно запугивает ее и самоутверждается, используя свое преимущество. – У вас, должно быть, был учитель.

– Мой учитель работал на нефтяную компанию, – на удивление охотно ответил Дэн. – Он решил посвятить себя слаборазвитым странам, где мог бы специализироваться на преподавании всевозможных предметов бедным мальчикам вроде меня, – Дэн сунул палку в костер.

– А где он теперь? Вернулся в свою страну?

– Хотите знать, что с ним случилось? – В голосе Дэна появились резкие нотки. – Я скажу, что с ним случилось, Дайана. Я убил его.

Девушка инстинктивно отшатнулась.

– Есть вещи, – продолжал Дэн, – о которых никто не имеет права расспрашивать. Где справедливость, если ребенка заставляют добывать себе пропитание на рыночной площади? Что это за мир, где за несколько кусков хлеба можно купить человека, который сделает что угодно – что угодно, чтобы не быть выброшенным на свалку? Ты знаешь, что такое «фруктовая птичка»?

Дайана отрицательно покачала головой.

– Ну, а я был когда-то «фруктовой птичкой», – продолжил Дэн, – одним из многих детей, которые на рыночной площади должны соревноваться с собаками и крысами за остатки сгнивших фруктов. Конечно, иногда мать будила нас еще до рассвета и вела на рыбоконсервный завод на окраине города. Там приходилось сражаться еще и с чайками и канюками, которые тоже охотились за рыбьими головами, как и мы. Изредка нам везло – удавалось поймать беспечного пеликана. Мы приносили его домой и варили на ужин. Но это бывало очень редко. В сражении за пеликана могли и убить, как одного из моих братьев. Я был очень голодным ребенком, Дайана. Все время голодным. Ты видела когда-нибудь вздутый живот? Так вот, мой живот часто бывал таким, но он почти всегда был пуст.

– Мне жаль, – сказала Дайана.

Дэн пожал плечами.

– Перу моего детства – страна вздутых от голода животов, сморщенной кожи, волос, выгоревших до цвета соломы. Сейчас эта страна почти такая же, но только я уже не голодаю. Ты видела Лиму?

– Да, – ответила она, подумав, что он переменил тему.

– Плаза де Армас? Дворец «Торре Тагле»? Музей искусств?

– Да.

– Байовар?

– Байовар? Нет, не думаю.

– Я тоже не думаю. – Дэн горько усмехнулся. – Это район бродяг на окраине Лимы. Там тростниковые хижины. Таких районов несколько, но их никогда не показывают туристам.

– Вы там живете?

– В Байоваре? Нет. Я жил в другой трущобе. Теперь это вполне респектабельный маленький пригород с чистыми улицами и аккуратными кирпичными домами, водопроводом и электричеством. Совсем не такой, каким он был во времена моего детства, когда в него перебралась наша семья и начала копаться на свалках, чтобы добыть хоть какую-то еду. Когда я жил там, наш район был очень похож на теперешний Байовар. Если ты еще когда-нибудь будешь в Лиме, обязательно поезжай в Байовар. В конце концов, Перу – это не только Плаза де Армас, дворец «Торре» или Музей искусств. – Дэн улыбнулся. – И не только «Тамбо де Оро». Перед тем, как приехать в Лиму, мой отец потерял тот клочок земли, на котором мы выращивали небольшой урожай, когда жили в деревне. А что делать крестьянину в городе, а? Он кончает тем, что просит милостыню. Иногда удается подработать на ремонте дорог, ну, еще случаются подачки от Католической службы помощи… Что это за жизнь для такого гордого человека, каким был мой отец?..

Дэн замолчал. Над маленьким лагерем повисла тишина, которую Дайана не решалась нарушить. Она не могла понять, зачем Дэн пустился в воспоминания. Она предпочитала воспринимать этого человека только как охотника за индейскими сокровищами, персонифицированное зло, без прошлого и будущего. Дэн разбередил ей душу, дав понять, что он гораздо сложнее, чем она его себе представляла. И ей было стыдно, что она позволила себе роскошь предубежденно судить о человеке.

Ее собеседник снова заговорил – похоже, ему хотелось выговориться. Возможно, костер и эта ночь настроили его на лирический лад.

– Если вы начали жизнь в Перу на глубоком дне, вам понадобится чудо, чтобы просто выжить, потому что жизнь будет бросать вас из стороны в сторону. И вы будете делать все, что угодно – будь то торговля собой или металлическими безделушками из старых гробниц. Последнее предпочтительнее, согласись! Почему бы не использовать некоторые пустячки, чтобы немного продлить себе жизнь, вместо того чтобы помещать их в опечатанные стеклянные ящики Музея антропологии и археологии в память о мертвецах? Спроси любого из сотен тысяч голодающих в Перу – и убедишься: они предпочитают воспользоваться наследством, полученным от предков, сейчас, в двадцатом столетии.

Послышался легкий шум, и из темноты вынырнул Слоун.

– Ослики немного нервничают, – сказал он. – Я думаю, может быть, они… – Он замолчал, обратив внимание на выражение лица Дайаны.

– В чем дело?

– Все в порядке. – Дэн встал. – Скажи ей, чтобы она не задавала вопросов, если не готова услышать ответ.

Слоун не стал допытываться. Он достал упаковки с едой, все занялись приготовлением ужина и через некоторое время уже сидели с тарелками у костра. Вдруг Дэн перестал есть и застыл с вилкой у рта, всматриваясь в темноту.

– Что? – шепотом спросил Слоун.

Дайана ничего не слышала. Дэн отставил тарелку к костру и вынул из кобуры пистолет. Слоун последовал его примеру, и Дайана ощутила тяжесть оружия на своем бедре. Раньше она исключала даже мысль о том, что может попасть в ситуацию, когда придется применить его.

– Йоооо! – послышалось издалека.

– Что это? – Дайана вскочила с места.

– Шш! – скомандовал Дэн, приложив правую руку к губам, и ответил: – Йоооо… йоооо… йоооо. – Хотя теперь было понятно, что тот звук издал человек, Дайану трясло.

Дэн убрал пистолет в кобуру и жестом показал Слоуну, что он может сделать то же самое.

– Друг, – пояснил он.

– Друг? – недоверчиво переспросила Дайана. – Что он хочет? Откуда он знает, что мы здесь?

– По-прежнему задаешь вопросы? – Дэн покачал головой. – Я лучше пойду и приведу его.

– В темноте? – удивилась Дайана.

– Ценю твою заботу, – Дэн насмешливо улыбнулся. – Но, думаю, справлюсь.

Если честно, беспокойство Дайаны было вызвано не заботой о Дэне, а тем, что они остаются со Слоуном наедине. Она боялась себя, своего усиливающегося возбуждения. В конце концов, Дэн играл роль барьера между ней и Слоуном, был своего рода дуэньей, одно присутствие которой заставляет ее подопечных соблюдать приличия.

Слоун расстелил ее спальник рядом с костром, затем взял свой, отнес на некоторое расстояние, разложил, но не стал забираться внутрь, а сел на него, задумчиво глядя в огонь.

Помыв посуду, Дайана подошла к своему спальнику, внезапно осознав, что она сейчас сделает. Одна половина ее существа кричала «да», другая – «нет», но она взяла спальник за угол и подтянула его ближе к Слоуну.

– Не возражаешь, если я составлю тебе компанию? – едва слышно спросила она.

Он ничего не ответил, и ей стало больно. По его непроницаемому лицу она ничего не смогла прочесть. Возможно, он считает, что она грубо нарушила их соглашение, и, вероятно, прав. Однако нелепо быть здесь вместе и разговаривать через костер, Дэна или осликов. Они – два интеллигентных взрослых человека, а не животные, которые не могут контролировать свои естественные потребности.

– Ты хотел бы, чтобы я вернулась туда? – Она кивнула на свое прежнее место.

– Да нет, устраивайся! – Он пожал плечами.

Такой реакции она не ожидала. Дайане внезапно пришло в голову, что, возможно, он холоден с ней по другой причине – вовсе не из-за того, что она нарушила соглашение. Она деловито расправила свой спальник и села. Слоун молча смотрел на огонь.

– Думаешь, с Дэном я разыгрывала из себя репортера? – наконец осмелилась спросить Дайана.

– Я этого не говорил, – отозвался Слоун, и его лицо немного смягчилось.

– Я знаю, ты этого не говорил, но, наверное, подумал об этом, верно? Думаешь, если я не смогла заполучить в свои руки Карлайла, то наброшусь на самый доступный мне источник информации – на Дэна Джекоса?

– Что говорил тебе Дэн?

– Только о своем трудном детстве.

– Забавно! – Слоун недоверчиво усмехнулся. – Я знаю Дэна уже два года, а слышал о нем задолго до этого. И всегда он просто выходил из себя при малейшей моей попытке узнать что-то о его прошлом. А с тобой он откровенничает после нескольких часов знакомства!

– Я… женщина, – Дайана пожала плечами. – Иногда мужчине проще говорить с женщиной, чем с другим мужчиной, особенно если он знает, что эта женщина – случайная знакомая.

Слоун молча смотрел в сторону.

– Я действительно не расспрашивала его, – упорствовала Дайана. – Мы просто разговаривали, и он выплеснул наболевшее.

– Черт возьми, не в Дэне дело! – Слоун резко повернулся к ней. – Будь я проклят, если в нем!

– Тогда в чем?

– Дело в том, что я только человек, Дайана. Несправедливо подвергать меня такому искушению.

– О чем ты? Что за искушение? – Дайана решила немножко поиграть в невинность.

– Ты играешь с огнем, маленькая леди! – в голосе Слоуна прозвучали сердитые нотки. – Бери-ка мешок и отправляйся на прежнее место, пока не будешь уверена на сто процентов, что готова обжечь не только пальчики!

– Не вижу причины, почему мы не можем общаться, как два цивилизованных…

– Если хочешь, чтобы я был цивилизованным, тогда уйди, – прервал он, – и, черт возьми, как можно быстрее!

В глубине души Дайана знала, что он прав. Поэтому она встала, схватила свой спальник и поволокла его обратно. То, что она отважилась близко подойти к очерченной им границе, почему-то развеселило ее, как глоток хорошего вина или игра с опасностью…

Дайана повернулась, чтобы расстелить свой злополучный мешок, и сразу же увидела длинное, гибкое тело, крадущееся на границе света и тьмы. Она видела его очень ясно, даже холодные кошачьи глаза, в которых отражались отблески пламени. От этой картины у нее перехватило дыхание. Ягуар – владыка джунглей – с холодной яростью смотрел на нее. Их разделяла лишь узкая полоска пространства, которую он мог преодолеть одним прыжком.

Дайана не могла себе представить, как он сюда пробрался: подлесок, окружавший их лагерь, казался совершенно непроходимым. Даже обычно чуткие ослики не подали сигнала тревоги. Казалось, гигантская кошка сейчас прыгнет… Никогда в жизни Дайане не было так страшно. Ей казалось – она сейчас умрет.

– Дайана? – нарушил зловещую тишину Слоун, обративший наконец внимание на ее напряженную позу. Она боялась ответить, а ягуар настороженно застыл, готовый к отпору и нападению. Похоже, он не собирался ждать, когда Слоун достанет пистолет и станет стрелять.

– Дайана! – снова произнес Слоун, вскочил на ноги и тоже увидел ягуара. – О Господи! – вырвалось у него.

Зверь постоял еще мгновение, показавшееся им обоим очень длинным, и ушел в лес, растаял во мгле, оставив после себя только страх.

Лишь в этот миг Дайана по-настоящему осознала, о каких опасностях предупреждал ее Слоун. Она застонала. Говорить она не могла – ее всю трясло.

– Все в порядке, Дайана, все в порядке! – Слоун держал ее в объятиях, на него можно было положиться в случае опасности. Но здесь – она только теперь это поняла – смерть подстерегала их за каждым деревом, под каждым камнем. Если не ягуар, то змеи или головорезы – охотники за сокровищами. Они могут погибнуть здесь. Так зачем же мучить себя, отказываясь любить друг друга? Как только она снова обрела способность говорить, она решила все это выложить ему.

– Слоун, я… – начала Дайана, но его губы не дали ей закончить фразу, крепко прижавшись к ее рту. Пережитая вместе опасность возбуждающе подействовала на них обоих. Его поцелуи, как всегда, поднимали в Дайане вихрь чувств.

– Люби меня, Слоун… люби меня, – умоляла она.

– Да, Дайана… да. – Его губы и руки ласкали ее.

Раздавшийся неподалеку пистолетный выстрел заставил их отпрянуть друг от друга.

В свете костра внезапно появился Дэн Джекос – волосы взъерошены, куртка порвана.

– Ну и кошка! – Он тяжело дышал. – Не кошка, а целая лошадь.

И тут с Дайаной случилось то, чего прежде никогда не случалось, – она потеряла сознание, и лишь сильные руки Слоуна не дали ей упасть.

Когда она очнулась, мужчины тихо разговаривали, но не о ягуаре, а о том таинственном «друге», на встречу с которым ходил Дэн. Оказалось, что он передал Дэну инструкцию вернуться к Карлайлу.

Дэн уйдет, и они останутся одни? Такая перспектива скорее испугала Дайану, чем обрадовала. После всего случившегося это было естественно.

– А как насчет самолета? – Дайана схватилась за этот злополучный самолет, как за соломинку. Может, Дэна задержит возможность получения своей доли? За то короткое время, что Дэн пробыл с ними в джунглях, Дайана поняла, что он надежный человек. И опять же: его присутствие удерживало их со Слоуном на расстоянии друг от друга, а она, несмотря на свой недавний порыв, все-таки считала это благом. Нет, она не чувствовала себя готовой… как он сказал? – «обжечь не только пальчики».

– Насчет самолета не беспокойся. – Дэн взглянул на нее так, что, казалось, проник в ее тайные мысли. – Мы попадем туда уже завтра вечером.

Они действительно добрались туда к вечеру следующего дня. В сумеречном свете Дэн показал им куски металла, которые, как и многое другое в джунглях, мог различить только наметанный глаз.

– Они разбросаны на довольно большой площади, – объяснил он, – вот здесь кусок крыла, там – еще что-то…

Глаза Слоуна горели нетерпением. Если бы только точно знать, что это самолет его отца! Тогда навсегда можно было бы покончить с разговорами о непонятном исчезновении вместе с самолетом чужого имущества, и честное имя его семьи было бы восстановлено. Дайана тоже была взволнована, потому что знала, как много это значит для Слоуна, и гордилась тем, что принимала участие в экспедиции.

Однако ее радость омрачалась тем, что им со Слоуном недолго оставалось быть вместе. Молчание нарушил Дэн:

– Пожалуй, я уйду уже сегодня.

– О, ни в коем случае! – Дайана запротестовала так энергично, что мужчины с любопытством посмотрели на нее. – Это настоящее сумасшествие – уходить ночью!

Она ожидала контраргументов и уже обдумывала другие доводы, как Дэн сказал:

– Может быть, ты и права. Будет лучше, если я останусь.

На рассвете чутко спавшая Дайана услышала, как Дэн заворочался в своем спальнике, потом встал и пошел разводить костер. Может, удастся уговорить его задержаться? Но в глубине души она знала, что ничего не получится. У этого человека свои дела. Он, как солдат, подчиняется неведомому Карлайлу. Деньги… То, что она узнала о Дэне, изменило ее отношение к нему. В конце концов, не только любовь связывает людей. Это могут быть, например, общие воспоминания, а они у них с Дэном уже были.

Когда Дайана подошла к костру, Дэн брился. В первый раз Дайана увидела его раздетым по пояс и не стала спрашивать о происхождении шрамов на его худом мускулистом теле, вовремя вспомнив, что ответ может быть не из тех, которые она смогла бы выслушать спокойно. Дайана присела у костра, и по взгляду Дэна поняла, что он ждал ее прихода.

– Без этой щетины вы смотритесь гораздо лучше, – сказала она. Только теперь Дайана увидела, что Дэну никак не более тридцати с небольшим. Он закончил бриться, стер мыло с лица.

– Бреюсь, только когда готовлюсь к похоронам.

Дайане стало не по себе. Нетрудно догадаться, что в джунглях людей Карлайла ожидает очередное столкновение с другими охотниками за сокровищами инков.

– Мария не одобрила бы мой неопрятный вид в присутствии леди, добавил Дэн.

Дайана промолчала, хотя вопрос о Марии был, что называется, на кончике языка.

– Что вы собираетесь делать, когда я уйду? – Дэн внимательно посмотрел ей в глаза.

– Найти останки Гэри Хольстеена, захоронить их… – Взглянув на Дэна, Дайана поняла, что он имел в виду совсем другое. Дэн знал, что она любит Слоуна. Что он сказал ей тогда в отеле на Мачу Пикчу? «Так, может быть, ты думаешь о Слоуне больше, чем сама хотела бы?..»

– Думаешь, я не понимаю, что происходит между вами? Дайана, я так давно живу без любви, что вижу ее на расстоянии.

Девушка молча опустила голову.

– Что будет, если один из вас умрет сегодня вечером? – тихо продолжал Дэн. – Просто возьмет да и умрет от чего угодно – от укуса змеи, нападения ягуара, от пули. Что тогда? Знаешь, Дайана, сколько времени продолжалась моя любовь? – В его голосе появились нотки горечи. – Две недели. Только две недели. Но без воспоминаний об этих двух неделях, думаю, я не смог бы жить…

Он остановился, провел пальцем по своей щеке, казалось, удивляясь гладкости кожи, и продолжил, глядя Дайане в глаза:

– Говоря о любви, часто употребляют слова «навсегда», «навечно», «до конца жизни». Поверь мне, Дайана, иногда лучше насладиться секундами, минутами, днями, а если повезет, неделями. Иначе в конце жизни можешь остаться ни с чем. И, если ты думаешь, что воспоминания – это ничто, ты очень ошибаешься. Ради всего святого, не отталкивай Слоуна. Что у него останется, когда все закончится? Честь семьи? Любовь к приключениям? Ну конечно, это кое-что, но вряд ли этого достаточно.

Дайана хотела спросить о Марии, но ее душили слезы. Дэн понял ее и начал рассказывать сам.

– Она погибла неподалеку отсюда. Мы с ней во многом были похожи. У нее было такое же детство, как у меня. И мы оба делали в жизни такие вещи, которыми нельзя особенно гордиться. Я подозреваю, что жизнь обошлась с ней даже круче, чем со мной. Я так и не узнал ее до конца. У нас все было совсем не так, как бывает, когда постепенно узнаешь человека, с которым долго живешь и которого любишь. Мы недолго были женаты – всего две недели, а потом ее убили.

– Убили? – эхом отозвалась Дайана.

– Мы занимались перевозкой товаров для Карлайла и попали в засаду в маленькой лощине в восьмидесяти километрах к востоку отсюда.

– Засаду устроил Сипас?

– Нет. Хотя Сипас наверняка был бы там, если бы знал об этом товаре. Нас окружили солдаты – нашим товаром ведь были индейские вещички, которым, по мнению правительства, место в музее.

– Мария тоже работала на Карлайла?

– О, Карлайла не надо винить! Мария и я – мы оба знали об опасности. Если бы нам удалось доставить груз, Карлайл бы нас по-королевски наградил. Понимаешь – это наша работа. Мы делали ее для Карлайла. И нам было приятно от того, что мы могли работать хорошо… в большинстве случаев. Мы гордились этим. – Он вылил воду из стаканчика для бритья в костер. – Меня печалит только одно: если я умру, никто не будет знать, что Дэн и Мария Джекос из трущоб Лимы любили друг друга.

– Я буду знать, – Дайана подняла на него глаза.

– Может быть, поэтому я тебе все и рассказал.

Подошел Слоун, мужчины сдержанно попрощались, обменявшись ничего не значащими фразами. Дайану это не удивило: Дэн почему-то раскрылся перед ней, но между ним и Слоуном был непреодолимый барьер. Они были чужими друг другу.

– Будьте осторожны, – сказал Дэн на прощание. – Этот участок джунглей опаснее того, что мы уже прошли.

Уходя, Дэн забрал осликов.

– Так мне велели, – заявил он, и Дайана, ожидавшая протестов со стороны Слоуна, удивилась, что тот ничего не сказал по этому поводу.

– Все будет в порядке, – утешил ее Слоун. – Выберемся по-современному, полетим.

– Полетим?

– Звучит заманчиво, не так ли? Поверь, у меня не больше желания шагать обратно пешком, чем у тебя. – Слоун подошел к своей сумке и, порывшись в ней, вытащил маленькую черную коробку.

– Мы пойдем к большой поляне, которую прошли вчера утром, воспользуемся вот этим электронным чудом, и вертолет прилетит и заберет нас.

– Почему же мы не летели сюда?

– С одной стороны, мы играли в игру Карлайла по его правилам. Дав нам немного поупражняться, он забрал двух наших осликов для транспортировки своего груза. Во-вторых, полет сюда насторожил бы людей на многие километры вокруг. В борьбе за обладание этим районом у Карлайла есть соперники.

Слоун объяснил, что сейчас пройдет к обломкам самолета и попробует найти ту его часть, на которой стоит регистрационный номер, и поищет останки Гэри Хольстеена.

– Сейчас восемь часов. Обещаю прийти проверить тебя между часом и двумя. Если увидишь что-нибудь неожиданное до моего прихода, спрячься. Если случится что-нибудь неприятное, быстро сделай три выстрела один за другим. Если услышишь три моих выстрела, то с этой черной коробочкой иди к поляне и покажись на ней только тогда, когда сядет вертолет. Понятно?

– А как же ты?

– После трех моих выстрелов о Слоуне Хендриксе уже не надо будет беспокоиться.

Те несколько дней, что она провела в джунглях, многому научили Дайану, и все-таки эти слова напугали ее. Однако пока непосредственных признаков опасности не было, а перспектива улететь на вертолете взбодрила Дайану, и она провела утро в раздумьях о том, как сложатся их со Слоуном отношения теперь, когда они одни.

Слоун вернулся в половине первого, как и планировал. Пока он не нашел кабину самолета, но не был расстроен этим.

– Я убедился в том, что поиски не безнадежны, – объяснил он.

Дайана вызвалась было помочь, но она не имела ни малейшего понятия о внешнем виде того, что надо искать. Поэтому, посовещавшись, они решили, что ей лучше остаться в лагере. Когда Слоун ушел, она нашла для себя укромное место между двумя огромными каменными глыбами и приготовилась ждать его возвращения.

Из раздумья ее вывели незнакомые мужские голоса. Голоса приближались. Мужчины говорили по-испански. Дайана различила только слово «жара». Остановившись неподалеку, незнакомцы закурили. Дайана осторожно выглянула из своего укрытия: да, их двое. С автоматами. Она лихорадочно вспоминала, не оставили ли они со Слоуном чего-нибудь, что могло выдать их присутствие? Вроде нет: съестные припасы – рядом с ней, спальники – тоже. Остается кострище, но оно малозаметно. Что, если они обнаружат ее? Вряд ли они настроены дружелюбно. На всякий случай Дайана отстегнула кнопку на кобуре, хотя понимала, что у нее нет шансов одолеть двух мужчин с автоматами. По крайней мере, она предупредит Слоуна об опасности.

Дайане показалось, что прошла целая вечность, прежде чем эти двое ушли, исчезнув в зарослях. Они явно искали кого-то. Может, Слоуна? Она сказала себе, что надо успокоиться и ждать. К тому времени, как Слоун вернулся, она видела еще несколько групп вооруженных людей, обшаривающих джунгли. Некоторые из них проходили так близко от того места, где она пряталась, что при желании она могла дотронуться до них. Все это время она просидела с пистолетом в руке и, услышав шаги Слоуна, чуть не спустила курок. Чего только она не передумала в эти долгие часы его отсутствия! Увидев Слоуна живым и невредимым, она кинулась к нему:

– Я думала, они тебя убили! Боже, чего я только не передумала!

– Здесь что, был кто-нибудь?!

– Ох, их было так много! Какое счастье, что с тобой все в порядке! – Дайана уткнулась лицом в его грудь и безудержно разрыдалась.

– Перестань, успокойся! – Слоун погладил ее по голове. Она подняла к нему лицо, губы ее дрожали. Успокоит ли он ее дрожь поцелуем? Она заглянула в его глаза.

– Прекрати! – приказал он, словно ударил.

И Дайана расплакалась так горько, как не плакала, наверное, с самого детства. За что он так с ней?! Что она не так сделала?

– Я думала, тебя уже нет в живых! Понимаешь ты это?! – Она вырвалась из его рук с такой силой, что чуть не упала. Слоун инстинктивно шагнул вперед, чтобы подхватить ее, но она оттолкнула его.

– Не трогай меня, раз тебе это так противно!

– Дайана…

– Я сказала, не трогай меня! – Тяжело дыша, она прислонилась к валуну, попыталась вытереть слезы, но они все текли и текли. Слоун растерянно смотрел на нее.

– Прости, – сказал он наконец. – Бессердечно с моей стороны не понимать, как тебе было страшно здесь одной…

– Я в порядке… в порядке… в порядке, – твердила Дайана не в силах остановить слезы. Черт побери, почему она не может перестать плакать? – О да, в полном порядке. Действительно, что это мне пришло в голову, что тебя убили?

Она закрыла лицо руками, и слезы полились сквозь пальцы, стекая по щекам.

– Дайана, пожалуйста, не плачь, – попросил Слоун. – Просто спокойно расскажи мне, что произошло.

Дайана оторвала руки от лица, скрестила их на труди, пытаясь унять сердцебиение, и посмотрела на него сквозь пелену слез.

– Я так боялась за тебя! А когда они появились, я думала, что тебя уже нет в живых, – просто сказала она. И боль, прозвучавшая в ее голосе, открыла Слоуну ее душевное смятение. Должно быть, она выглядела так, словно вот-вот потеряет сознание, потому что он подскочил к ней и легко поднял на руки.

– Я люблю тебя, люблю. – Дайана обняла его за шею.

– Дайана! Дайана!.. – Его губы нежно и требовательно прижались к ее губам. Он опустил ее гибкое, ожившее под его поцелуями тело на спальник и прижался к ней, уступая непобедимому, древнему, как мир, желанию.

– Дайана, я так… так… хочу тебя!

Руки Дайаны скользнули в треугольный вырез его рубашки. Она начала расстегивать пуговицы, гладя его шею, грудь. Слоун на секунду привстал, сбросил с себя ботинки, рубашку, брюки и припал к Дайане, бережно касаясь ее тела своими шершавыми руками. Теперь им не нужно было слов, говорили их тела, так давно хотевшие слиться воедино.