Текст книги "Золото (Золотая шахта)"

Автор книги: Уилбур Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

57

16 декабря в 11.16 Джонни Деланж подошел к забою, когда еще не осела пыль после взрыва.

Осколки породы, вынесенные взрывом, отличались от кварцита Вентерсдорпа, с которым ему приходилось иметь дело до этого момента. Они были стеклянистыми, черно-зелеными, пронизанными тончайшими белыми линиями.

– Мы подошли к дайке! – сказал он Большому Королю и наклонился, чтобы подобрать осколок породы. – Мы сделали! Подошли к ублюдку! – воскликнул он, взвешивая камень в руке.

Большой Король, казалось, не разделял энтузиазма Джонни.

– Отлично. – Джонни отшвырнул обломок в груду камней. – Разгребайте, потом вывести всех из тоннеля. Ждем дальнейших указаний.

– Отличная работа, Джонни, – поблагодарил его Род. – Зачисти забой и выводи всех из тоннеля. Не знаю точно, когда мы получим приказ на проходку дайки. Пока отдыхайте. Буду выплачивать премию за четыре сажени в смену, пока вы отдыхаете. – Он нажал на рычаг, не отрывая трубку от уха. – Соедините меня с доктором Стайнером. Говорит Родни Айронсайдс. – Он подождал несколько секунд, пока Манфред не взял трубку. – Мы уперлись в Биг Диппер.

– Я улетаю в Европу утренним «боингом». Ничего не делать до моего возвращения.

Манфред положил трубку и нажал кнопку на пульте внутренней связи:

– Отмените все встречи. Меня нет.

– Слушаюсь, доктор Стайнер.

Манфред снял трубку незарегистрированного прямого телефона.

– Алло. Эндрю? Передай ему, что я выполнил свои обязательства. Мы подошли к Биг Дипперу. – Он замолчал на несколько секунд, потом заговорил снова: – Хорошо. Жду дальнейших указаний.

Эндрю повесил трубку и вышел через стеклянную дверь на террасу. Стоял солнечный, пропитанный зноем день. Лучи играли на зеркальной поверхности бассейна. В густых кустах, окаймлявших террасу, жужжали насекомые.

Толстяк стоял перед мольбертом. На нем был голубой берет и свободный плащ, ниспадавший складками по огромному животу.

Модель лежала на надувном матрасе у края бассейна. Это была грациозная брюнетка с лицом феи и телом куклы. Сброшенный второпях купальник валялся на плитах террасы. Капли воды сверкали на пышных ягодицах, придавая ей невинный и одновременно по-восточному эротический вид.

– Звонил Стайнер. Они подошли к Биг Дипперу.

Толстяк ничего не сказал, по-прежнему сосредоточенно нанося мазки на холст.

– Милочка, приподнимите правое плечо, ваш восхитительный бюст совершенно не виден.

Девушка повиновалась немедленно.

Наконец он отошел от мольберта и критически осмотрел свое произведение.

– Можешь отдохнуть. – Он вытер кисти, а девушка, потянувшись как кошка, нырнула в бассейн. Когда она вынырнула у дальнего конца бассейна, ее коротко остриженные волосы блестели как мех выдры. – Отправьте телеграммы в Нью-Йорк, Париж, Лондон, Токио и Берлин. Кодовое слово – «Готика». – Это означало начало гигантской игры на понижение на всех финансовых биржах мира. Получив такую телеграмму, агенты в основных финансовых центрах мира должны были начать продажу миллионов акций компаний, занимающихся добычей золота в районе Китченервилля. – Затем прикажите Стайнеру удалить Айронсайдса и начать проходку дайки.

Манфред выслушал инструкции Эндрю. Потом некоторое время сидел неподвижно, как ящерица, пытаясь найти малейшие изъяны в собственных планах.

Пора было начинать скупку акций «Сондер дитч». Он вызвал секретаршу и поручил ей связаться немедленно с агентами в Кейптауне, Дурбане и Йоханнесбурге. Он намеревался осуществить скупку через нескольких брокеров: на рынке не должны были заподозрить, что за всем этим стоит один человек. К тому же существовала проблема банковских кредитов – он не мог покрыть всю сумму гарантиями. Брокеры покупали акции только благодаря его репутации и положению, занимаемому в «СРК». Слишком большой заказ на покупку в одной фирме потребовал бы предоставления гарантий, которых у Манфреда не было.

Таким образом, он разместил средние по объему заявки в нескольких компаниях. К трем часам заказ на покупку акций превысил три четверти миллиона рандов. Он никогда не смог бы расплатиться за подобный заказ, но знал, что ему и не придется этого делать. Всего через несколько недель стоимость акций должна была по меньшей мере удвоиться.

Через несколько минут после его разговора с конторой «Сверлинг и Райт» в Кейптауне его вызвала по внутренней связи секретарша:

– Авиакомпания «Ю. А. А.» подтвердила бронирование билета на сто двадцать шестой рейс в Солсбери. Вылет в девять утра. Обратный билет забронирован на шесть вечера в «Родезиан эйруэйз».

Манфреду не хотелось терять целый день, но Тереза должна была поверить в то, что он улетел в Европу.

– Соедините меня с женой. Тереза, я вынужден вылететь в Лондон завтра утром. Боюсь, Рождество тебе придется справлять без меня.

Ее удивление и сожаление показались ему неубедительными. Он был уверен, что она и Айронсайдс уже договорились приятно провести время в его отсутствие.

«Все не так уж и плохо получается, – подумал он, положив трубку. – Совсем не плохо».

58

«Даймлер» остановился на крытой галерее аэропорта Яна Смутса, и шофер, выскочив из машины, открыл дверь сначала для Терри, потом – для Манфреда.

Пока носильщик доставал чемоданы из багажника, Манфред быстро осмотрел стоянку. В такой ранний час машин почти не было, и он быстро заметил кремовый «фольксваген» с китченервилльскими номерами. Такими служебными машинами пользовались почти все старшие администраторы компании.

«Итак, пчелка уже прилетела к горшочку с медом». Манфред мрачно усмехнулся. Взяв Терри под руку, он повел ее вслед за носильщиком, нагруженным чемоданами из крокодиловой кожи, в главный зал аэропорта.

Терри подождала, пока Манфред зарегистрирует билет и пройдет паспортный контроль. Она тоже заметила кремовый «фольксваген» и вся трепетала от предвкушения встречи с Родом, хотя и старалась выглядеть скромной и преданной женой.

Казалось, целую вечность простояла она на продуваемой всеми ветрами обзорной площадке, но, как только похожий на акулу «боинг» начал разбег с дальнего конца полосы, резко развернулась и побежала в главный зал.

Род, поджидавший у дверей, сразу же обнял ее и крепко прижал к себе.

Болтая ногами, она обвила руками его шею и поцеловала в губы.

Люди останавливались, улыбаясь смотрели на них, так что на лестнице скоро возникла небольшая пробка.

– Пойдем, – прошептала она, – не хочу терять ни секунды.

Он опустил ее на землю, и они, взявшись за руки, побежали к выходу. Терри отпустила свою машину, и они, смеясь словно дети, побежали к «фольксвагену». Багаж уже лежал на заднем сиденье.

– Гони, – сказала Терри, – как можно быстрее.

Через двадцать минут «фольксваген» с визгом колес остановился рядом с ангаром на частном аэродроме.

Двухмоторная «сессна» была готова к полету. Двигатели мерно урчали, из кабины, увидев Терри, спустился механик.

– Добрый день, Терри, как всегда, вовремя.

– Привет, Хэнк. Ты просто прелесть, уже прогрел моторы.

– Полетный лист тоже заполнил. Все, что угодно, для любимой клиентки. – Коренастый седой механик с любопытством взглянул на Рода: – Давайте помогу поднести ваши сумки.

Через минуту сумки лежали в багажном отделении, а Терри уже связывалась с диспетчером.

Род устроился на сиденье рядом.

Терри выключила рацию и, перегнувшись через Рода, высунулась в окно:

– Спасибо, Хэнк. – Она помедлила мгновение, потом быстро добавила: – Если тебя спросят, я была здесь одна. Хорошо?

– Хорошо. – Хэнк улыбнулся. – Мягкой посадки.

Терри вырулила на взлетную полосу.

– Он твой? – спросил Род. Самолет стоил не меньше ста тысяч рандов.

– Попс подарил на день рождения. Нравится?

– Конечно.

Терри развернула самолет против ветра, затормозила колеса и дала полный газ. Род вдруг осознал, что вверил свою жизнь женщине, замолчал и напрягся.

– Поехали, – сказала Терри и отпустила тормоза.

«Сессна» рванулась вперед, а Род вцепился в подлокотники, не сводя глаз с бегущей навстречу полосы.

– Успокойся, Айронсайдс, – успокоила его Терри. – Я летаю с шестнадцати лет.

На трех тысячах футов она повернула самолет на восток.

– А сейчас нам мое умение сильно пригодилось, верно? – спросила она.

– Верно. Ты просто все умеешь.

– Ты не видел еще и половины, – предупредила она.

Они молча пронеслись над Хайвельдом, и внизу развернулся темно-зеленый плотный ковер Бушвельда.

– Я разведусь с ним, – нарушила тишину Терри, и Род в очередной раз поразился телепатической связи между ними – он тоже думал о ее муже.

– Хорошо.

– Как думаешь, у нас получится жить вместе?

– Если будешь хорошо себя вести.

– Самодовольная свинья. Не знаю, почему я тебя люблю.

– А ты любишь? – спросил он.

– Да. А ты?

– Конечно.

Они замолчали, и Терри вдруг начала снижение.

– Что случилось? – заволновался Род.

– Ничего, просто хочу посмотреть на зверей.

Они летели над оливково-зеленым бушем, прерываемым золотисто-коричневыми полями.

– Смотри! – Род указал на лениво передвигающиеся по полю жирные черные точки. – Буйволы!

– Посмотри сюда! – Терри указала налево. – Зебры и антилопы гну. А там – жираф. – Длинная шея животного торчала из буша словно перископ. Испугавшись самолета, жираф неуклюже, на прямых ногах, побежал прочь. – Прилетели, – сказала Терри, указывая на две круглые гранитные скалы. Они были симметричными, как груди девушки. Когда они подлетели поближе, Род увидел соломенную крышу дома во впадине между скалами. За домом виднелась посадочная полоса, рядом с которой на мачте был виден толстый ветровой конус.

Терри сбросила газ и облетела дом. Люди помахали самолету, а две крошечные фигурки забрались в игрушечный «лендровер» и поехали в сторону полосы, поднимая клубы белой пыли.

– Это Ганс, – объяснила Терри. – Можно садиться.

Она выровняла «сессну» и начала снижение, постепенно сбрасывая газ. Потом шасси коснулись земли, и они покатились навстречу «лендроверу».

У человека, вылезшего из машины, были седые волосы и закаленная солнцем и ветром кожа, казавшаяся дубленой.

– Миссис Стайнер! – Он не скрывал радости. – Как давно вас здесь не было. Где вы пропадали?

– Была занята, Ганс.

– В Нью-Йорке? Зачем? – удивился Ганс.

– Это мистер Айронсайдс, – представила Рода Терри. – Род, это Ганс Крюгер.

– Ван Бреда? – переспросил Ганс, пожимая Роду руку. – Родственник ван Бреда из Каледона?

– Не думаю, – пробормотал Род и повернулся к Терри за объяснениями.

– Он глухой, – пояснила Терри. – Лишился слуха во время взрыва в шахте в тридцатом году. Правда, ни за что в этом не желает признаваться.

– Очень рад, – счастливо заулыбался Ганс. – Вы всегда отличались отменным здоровьем. Помню вас совсем маленькой.

– Он замечательный человек, как и его жена. Следят за охотничьим домиком Попса.

– Отличная мысль, – с радостью согласился Ганс. – Сейчас перегрузим сумки в «лендровер» и поедем к дому. Думаю, мистер ван Бреда тоже не откажется выпить. – Он подмигнул Роду.

Крыша дома была соломенной поверх грубо отесанных досок. Пол из каменных плит был покрыт шкурами животных и восточными коврами. По бокам от огромного камина стояли оружейные шкафы, в которых было представлено не менее пятидесяти образцов искусства оружейников. Обитая кожей мебель была массивной и низкой. На оштукатуренных стенах висели охотничьи трофеи, рогатые головы, африканское оружие.

Широкая деревянная лестница вела к спальням, двери которых выходили на террасу над главным залом. Спальни были оборудованы кондиционерами, и Род с Терри, отослав Ганса и его дородную жену, решили проверить кровать на прочность.

Через полтора часа испытаний кровати была поставлена высшая оценка, и они спустились вниз, где жена Ганса уже приготовила обед, которым можно было накормить толпу великанов.

– Мистер Айронсайдс, – заметила Терри, – мне кажется, что у вас железные не только ребра, но и еще кое-что. – Она хихикнула и едва слышно добавила: – Благодарю тебя, Господи, за это.

После обеда Терри заметила, что нет никакого смысла ехать в буш раньше четырех часов, так как все животные будут прятаться от полуденной жары, и они поднялись в спальню.

В четыре часа Род выбрал винтовку «холланд-энд-холланд» 357-го калибра, набил патронов в патронташ, и они вышли к машине.

– Поместье большое? – спросил Род, углубляясь в девственный буш.

– Двадцать миль в любую сторону. Граничит с Национальным парком Крюгера, – ответила Терри.

Они поехали по песчаному берегу реки, кое-где поросшему тростником. Вода то бурлила между черных камней, то лениво разливалась широкими заводями.

Каждые сто ярдов они останавливались, чтобы понаблюдать за многочисленными представителями животного мира.

– Попс, видимо, не разрешает здесь никому стрелять, – заметил Род, наблюдая за огромным куду со спиральными рогами, смотревшими на них темными влажными глазами с расстояния тридцати футов. – Звери ведут себя как домашние.

– Только членам семьи разрешено здесь охотиться. Ты тоже к ним относишься.

Род покачал головой:

– Это будет убийством, а не охотой. Его можно кормить с рук.

– Я рада, что ты так думаешь, – сказала Терри, и они медленно поехали дальше.

Вечер был достаточно прохладным, и они развели огонь в огромном камине. Впрочем, они разожгли бы его в любом случае, так как Род подумал, что ему будет очень приятно сидеть у огня, пить виски и обнимать любимую женщину.

59

Инспектор Гроббелаар опустил чашку, тщательно слизал с усов сливки и посмотрел на сержанта Хуго:

– Кто следующий?

Хуго заглянул в блокнот:

– Филемон Н’Габаи.

Гроббелаар вздохнул:

– Сорок восьмой, осталось всего шестнадцать.

Смазанный отпечаток пальца на осколке бутылки был исследован в криминалистической лаборатории. В число подозреваемых попали шестьдесят четыре человека. Каждого следовало допросить. Это было утомительным, пока не принесшим никаких результатов занятием.

– Что мы знаем о нашем друге Филемоне? – спросил Гроббелаар.

– Около сорока лет. Шангаан из Мозамбика. Рост – пять футов семь с половиной дюймов, вес – сто сорок шесть фунтов. Травма правой ноги. Две судимости. В пятьдесят шестом году – шестьдесят дней тюремного заключения за кражу автомобиля. А в шестьдесят втором – девяносто дней тюремного заключения за кражу фотоаппарата из машины.

– При весе сто сорок шесть фунтов много шей не сломаешь, – вздохнул Гроббелаар и снова опустил усы в чашку. – Пусть войдет, побеседуем.

Хуго кивнул сержанту-африканцу, тот открыл дверь, и в кабинет вошел Кривая Нога в сопровождении констебля.

Они подошли к столу, за которым, сняв пиджаки, сидели детективы. Никто не произнес ни слова. Следователи специально молча рассматривали подозреваемого, чтобы вывести его из равновесия.

Гроббелаар гордился своей способностью чувствовать виновность человека за пятьдесят шагов, но сейчас этого и не требовалось. На лице Филемона Н’Габаи, казалось, было написано: виновен. Он не мог стоять спокойно, сильно потел, глаза его виновато бегали по сторонам. Он совершенно очевидно был виновен, но не обязательно в убийстве. Инспектор решил пойти до конца, хотя и не чувствовал ни малейшей уверенности. Он печально покачал головой и сказал:

– Зачем ты это сделал, Филемон? Мы обнаружили твои отпечатки на бутылке из-под золота.

Эффект был мгновенным и сильным. Губы Кривой Ноги раскрылись и задрожали, на подбородок потекла слюна. Совсем недавно трусливо бегающие глазки широко раскрылись от испуга и уставились на инспектора.

«Так-так!» – подумал Гроббелаар, выпрямляясь в кресле. Сержант Хуго тоже зашевелился.

– Ты же знаешь, как поступают с убийцами, Филемон. Их увозят… – Гроббелаар не успел закончить фразу.

Испуганно завыв, Кривая Нога рванулся к двери. Несмотря на травму ноги, он был быстр, как хорек. Он успел открыть дверь, но был схвачен сзади сержантом.

– Золото – да, но не человек. Я не убивал португальца.

Гроббелаар и Хуго переглянулись.

– Прямо в точку! – удовлетворенно воскликнул сержант.

– В десятку! – подтвердил инспектор и улыбнулся, что случалось с ним крайне редко.

60

– Видите, здесь загорается маленькая лампочка, чтобы вам было видно, куда вставлять ключ, – сказал продавец, указывая на замок зажигания на приборной доске автомобиля.

– Ого! Джонни, ты видел? – закричала Хетти, но Джонни даже не поднял голову – он рассматривал двигатель огромного сверкающего «мустанга».

– Почему бы вам не сесть на водительское сиденье, – предложил продавец.

«Он просто душка, – решила Хетти. – Какие у него мечтательные глаза, а бакенбарды просто сказочные».

– С удовольствием. – Она опустилась на кожаное сиденье спортивной машины. Юбка поползла вверх по бедрам, и мечтательные глаза продавца последовали за ней.

– Не могли бы вы отрегулировать сиденье, – невинно улыбаясь, попросила Хетти.

– Сейчас я все покажу. – Он склонился над ней и коснулся ладонью бедра Хетти, она сделала вид, что ничего не заметила. От продавца приятно пахло лосьоном «Олд спайс».

– Так лучше, – пробормотала Хетти, ерзая на кресле и принимая все более откровенные позы.

Продавец, поощренный таким поведением, поднял ладонь чуть выше по гладкой внутренней поверхности бедра.

– Какая у этого двигателя степень сжатия? – вдруг спросил Джонни, закрывая капот. Продавец резко отдернул руку и поспешил к нему.

Через полчаса Джонни подписал договор купли-продажи и пожал продавцу руку. Через секунду то же самое сделала Хетти.

– Позвольте дать вам визитную карточку. – Но Джонни был уже слишком занят своей новой игрушкой, поэтому карточку взяла Хетти. – Позвоните, всегда буду рад помочь вам в любом вопросе, – многозначительно произнес продавец.

– Деннис Лэнгли. Менеджер по продажам, – вслух прочитала Хетти. – Такой молодой, а уже менеджер.

– Ну, не такой уж молодой.

– Понятно. – Хетти облизала губы кончиком розового языка. – Я не потеряю, – сказала она, убирая карточку в сумку, и пошла к «мустангу», виляя бедрами и стуча каблуками.

На новой машине они доехали почти до Потчесфроома. Хетти постоянно заставляла Джонни идти на обгон, несмотря на встречное движение. Нажимая на клаксон, он вслепую преодолевал подъемы и только показывал унизанный перстнями средний палец рассерженно кричащим что-то водителям. На обратном пути спидометр показывал сто двадцать миль в час. Уже стемнело, когда Джонни подъехал к дому и едва успел затормозить, чтобы не врезаться в припаркованный там огромный «даймлер».

– Господи! – испуганно пробормотал Джонни. – Это же автобус доктора Стайнера!

– Кто такой доктор Стайнер? – спросила Хетти.

– Один из крутых боссов.

– Шутишь?

– Нет. Очень большой босс.

– Круче мистера Айронсайдса? – Хетти казалось, что выше генерального директора быть уже никого не может.

– Оловянные Ребра просто цыпленок по сравнению с этим джокером. Посмотри на этот автобус, он в пять раз лучше, чем потрепанный «мазерати» Рода.

– Здорово! – Такие слова были понятны Хетти. – А что ему от нас нужно?

– Не знаю, – с некоторым беспокойством в голосе признался Джонни. – Но скоро узнаю.

В гостиной дома Деланжа Манфред чувствовал себя не очень комфортно.

Он сидел на краю красно-золотого пластикового кресла неподвижно, как фарфоровые собаки, расставленные на всех полках серванта и на столе, или такие же утки, улетающие вдаль по розовой стене. На фоне блестящих рождественских украшений и развешанных на зеленых лентах открыток – гордости Хетти – черная фетровая шляпа и пальто с каракулевым воротником Манфреда выглядели нелепо.

– Прошу простить мою смелость, – сказал он, не вставая с кресла. – Вас не было, и служанка провела меня в гостиную.

– Рады вас видеть, правда, – с глуповатой улыбкой сказала Хетти.

– Конечно, доктор Стайнер, – поддержал ее Джонни.

– Значит, вы меня знаете? – Это упрощало задачу.

– Конечно, знаем. – Хетти протянула ему руку. – Я – Хетти Деланж, рада познакомиться.

С ужасом Манфред заметил влажные рыжеватые волосы у нее под мышкой. Хетти принимала душ прошлым вечером. Ноздри Манфреда затрепетали, он с трудом подавил приступ тошноты.

– Деланж, я хочу поговорить с вами наедине. – Присутствие Хетти лишало его уверенности.

– Конечно, – поспешил согласиться Джонни. – Дорогая, свари нам кофе.

Через десять минут Манфред облегченно опустился на мягкое заднее сиденье «даймлера». Деланжи махали руками на прощание, но он ничем не ответил и устало закрыл глаза. Все было сделано. Завтра утром Джонни в утреннюю смену начнет бурение Биг Диппера.

К полудню Манфред будет владеть четвертью миллиона акций «Сондер дитч».

Через неделю он станет богатым.

Через месяц он разведется с Терезой Стайнер. Возбудит дело на основании супружеской неверности и добьется публичного рассмотрения. Она ему больше не нужна.

Шофер повез его в Йоханнесбург.