Текст книги "Осада (ЛП)"

Автор книги: Трой Деннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Галаэрон кивнул и послал своего везераба в небо, затем повернулся и бросился через кратер туда, где Арис выгружал свои бурдюки.

– Оставь воду. Времени нет! – сказал он, запрыгивая на диск. – Тащи покров!

Покров? – ахнул Арис.

– Покров! – сказал Галаэрон, швыряя тяжелое покрывало в кратер. – Воду мы найдем позже.

На взгляд Кейи Нихмеду, серебряная магическая звезда, проплывавшая мимо окна Сторожевой башни Ливрейных Ворот, выглядела даже ярче, чем солнце, которое когда-то опаляло Эвереску с высоты скалистых вершин Шараэдима. Ее глазам было больно даже смотреть под ним на желтеющий луг, окружавший городские скалы, и его свет заливал тесную комнату белым сиянием, не оставлявшим теней. Магическая звезда не была солнцем. Она шипела и трещала, как оплывающий факел, и оставляла за собой непрерывный след пепла, наполняя воздух едким запахом серы и лампового масла. Когда Кейя закрыла глаза, она вообще не могла чувствовать его, не могла видеть его свечение, сияющее сквозь веки, или чувствовать его тепло, проникающее в кожу. Казалось, что магическая звезда отбрасывает только иллюзию света или что ее сиянию просто не хватает истинной субстанции солнечного света. Ей чего-то не хватало. Хотя в Эвереске и вокруг нее плавало больше сотни шаров, трава продолжала желтеть, огромные блутопсы и платаны все еще сбрасывали листья, а цветы лилиапа увяли и посерели. Даже Джерили и другие солнечные эльфы начали терять свой цвет и приобретать болезненные оттенки шафрана и охры.

Нужно было что-то предпринять, чтобы принести в Долину настоящее солнце, и Кейя была не единственной, кто так думал. Хелбен Арунсун стоял у следующего окна вместе с Кииньоном Колбатином и лордом Дуирсаром, глядя на умирающие земли внутри мифала и тихо споря о нападении на вражескую теневую мантию.

– Нам нужна только рота магических клинков, дюжина караульных Высокой Стражи и магический Круг на Вершине Облака – говорил Хелбен позади нее. Он указал на Дексона и других ваасанцев, которые стали более или менее постоянным эскортом, когда они не были на Вершине Дерева, ели и пили, превращая кладовую Нихмеду в ничто.

– Нам просто нужно продержаться достаточно долго, чтобы закрепить магическую звезду

Лорд Дуирсар поднял палец, чтобы прервать его:

– Разве ты не говорил, что теневой покров находится за мертвой стеной, мой друг?

– Говорил.

Кейя повернулась ровно настолько, чтобы увидеть, как Хелбен кивает. Хотя она была польщена тем, что лорд Дуирсар и другие чувствовали себя комфортно, говоря о таких вещах в ее присутствии, она остро чувствовала разницу в их рядах и старалась быть как можно незаметнее, подслушивая.

– Появление теневого покрова предполагало интересную возможность, – продолжил Хелбен. – Я начинаю думать, что мертвая стена – это на самом деле три стены: сфера заключающей магии, зажатая между двумя слоями мертвой магии.

Дуирсар нетерпеливо кивнул.

– Это объясняет, почему никакие заклинания не могут пройти через неё.

– Вот именно, – сказал Хелбен. – Так что я, возможно, смогу прожечь его своим серебряным огнем.

– Наверняка ты уже пробовал это раньше, – сказал Кииньон Колбатин, его слишком худое лицо выражало неодобрение.

– Я пробовал, – подтвердил Хелбен. – Я заметил волнение, но заключающий слой всегда оставался нетронутым. Серебряный огонь не влияет на обычную магию, и фаэриммы всегда приходили, чтобы прогнать меня, прежде чем я успевал рассеять её.

–  Вот почему тебе нужна помощь, – предположил лорд Дуирсар, – чтобы удержать врага на расстоянии достаточно долго, чтобы ты мог наложить второе заклинание.

– Немного дольше, – признался Хелбен. – Кругу на Вершине Облака понадобится достаточно времени, чтобы сотворить магическую звезду и прикрепить ее к теневому покрову.

– Мне это не нравится – сказал Кииньон, качая головой с острыми чертами.

– Это займет не больше четверти часа.

– К тому времени мои магические клинки будут пытаться удержать сотню фаэриммов.

– Кругу будет полезно закончить свое заклинание до того, как они все умрут. Долина умирает, Кииньон – сказал лорд Дуирсар. – Мы должны что-то сделать, иначе мифал умрет вместе с ним. Кейя, что ты думаешь?

Кейя почувствовала, как ее сердце подпрыгнуло к горлу.

– Милорд?

– О миссии Хелбена! – рявкнул Кииньон. – Сейчас не время притворяться скромницей, Наблюдатель. Если бы мы не хотели, чтобы ты услышала, мы бы отправили тебя на крышу.

Кейя почувствовала, как к ее щекам приливает жар.

– Конечно, Повелитель Мечей.

Она повернулась к Хелбену и увидела, что он смотрит в потолок, склонив голову набок, с отсутствующим выражением в глазах. Желая избежать очередного упрека, она все же заговорила.

– Если лорд Чёрный Посох считает, что наши жизни будут потрачены с пользой, я уверена, что говорю за Джарили и других в Высокой Страже…– Хелбен поднял ладонь, призывая к молчанию, затем обратился к потолку:

– Лаэраль? Это была ты?

Лорд Дуирсар и Кииньон обменялись удивленными взглядами. Они знали так же хорошо, как и Кейя, что в то время как все Избранные слышали следующие несколько слов, когда их имя произносили где-либо на Фаэруне, мертвая стена ограничила диапазон возможностей Хелбена Шараэдимом. Если он был в контакте с Лаэраль, то либо она вошла в Шараэдим, либо что-то ослабило барьер фаэриммов.

– Лаэраль, конечно, я жив – сказал Хелбен. – Я в Эвереске.

Волнение было слишком сильным для остальных в комнате. Лорд Дуирсар и Кииньон начали выкрикивать имя Лаэраль и выкрикивать просьбы об оружии и магии, в то время как ваасанцы расспрашивали о Вале и о том, не напали ли фаэриммы на их дома. Даже Кейя не могла удержаться, чтобы не спросить о брате. Хелбен окинул их всех темным взглядом.

– Вы в уме?

В комнате стало тихо, как в могиле, затем Кейя и остальные провели следующие несколько минут, слушая странный, односторонний разговор, прерываемый использованием имени Лаэраль через каждые несколько слов. Убедившись, что она все еще далеко от Шараэдима, пробираясь сквозь Лес Змиев, двое Избранных потратили несколько минут, рассказывая друг другу о событиях внутри и снаружи Шараэдима. Как только каждый из них получил базовое представление о том, что делал другой в течение четырех месяцев или около того, они начали проверять степень ослабления мертвой стены, пробуя различные формы коммуникационной магии. Когда все их заклинания оказались неспособными пробить барьер, Хелбен решил попробовать другой путь и использовал заклинание, чтобы отправить свой кинжал в руку Лаэраль. Оружие исчезло, когда он произнес заклинание.

– Лаэраль, он уже в пути. – Хелбен на мгновение замолчал, потом нахмурился. – Это не ... э-э, Лаэраль, что не так?

Громкий удар отразился от потолка, затем изумленный Страж закричал:

– Эй, кто бросает кинжалы?

Хелбен на мгновение закрыл глаза, потом сказал:

– Лаэраль, ничего хорошего. Поговорим позже.

Хелбен продолжал смотреть в потолок, затем повернулся к лорду Дуирсару.

– Что вам удалось узнать из моего разговора?

– Будет лучше, если ты перескажешь все – сказал лорд Дуирсар. – Я так понимаю, леди Лаэраль нашла способ ослабить мертвую стену?

– Не Лаэраль, – сказал Хелбен. Незересы.

– Незересы? – ахнул лорд Дуирсар.

– Анклав Шейдов, если быть более точным – сказал Хелбен. – Это они создали теневой барьер, чтобы отрезать фаэриммов от Плетения и ослабить их для последней атаки.

– Тогда нет необходимости жертвовать отрядом магических клинков, чтобы прикрепить к ней магическую звезду – сказал Кииньон. – Если Анклав Шейдов на нашей стороне, нам нужно только попросить их опустить её, пока мифал не ослабел.

Лицо Хелбена помрачнело.

– Боюсь, все не так ясно.

Он взглянул на Кейю и ваасанцев, затем взял лорда Дуирсара под руку и направился к лестнице.

– Возможно, нам следует обсудить это в Вершине Облаков. Есть трудные решения, которые нужно принять, и вам может понадобиться совет Старейшин Холма.

Кейя прикусила губу и умудрилась промолчать, даже когда Хелбен начал спускаться по лестнице вместе с Кииньоном и лордом Дуирсаром. Как только они скрылись из виду, Дексон подошел к ней и обнял крепкой рукой за плечи.

– Я уверен, что с Галаэроном все в порядке, – сказал он. – Мы спросим позже, когда они определятся со своей стратегией.

Кейя кивнула и сжала руку Дексона. – Спасибо.

Она закрыла глаза и подняла лицо к небу.

– Я молюсь Ханнали, чтобы хотя бы на этот раз Старейшины Холмов двигались со скоростью больше человеческой, чем эльфийской.

Всего через три дня под палящим солнцем Анаврока язык Галаэрона распух до размеров языка рофа. Его голова пульсировала болью, а зрение непредсказуемо расплывалось. Сердце билось медленными, вялыми толчками, которые, казалось, едва качали вязкую кровь по венам, и он был достаточно близко к воде, чтобы почувствовать запах влажного песчаника. Иногда сквозь завесу изумрудной листвы, растущей у подножия скалы впереди, он даже видел мелькнувшую серебристую рябь. Если бы Руха не настояла на том, чтобы они остановились, чтобы изучить оазис, прежде чем войти, они с Арисом уже были бы у бассейна, делая все возможное, чтобы напиться вдосталь. Две минуты спустя, однако, Арис и Руха были бы мертвы, а Галаэрон возвращался бы в Анклав Шейдов в паре чешуйчатых когтей.

Рухе потребовалось всего несколько минут, чтобы понять, что в оазисе было слишком тихо: не было ни птиц, порхающих по верхушкам деревьев, ни зайцев, снующих в подлеске. Несколько минут спустя Арис заметил дракона, молодого голубого, спрятавшегося на скрытом выступе, прямо над верхушками деревьев, на одном конце которого виднелись только глаза и рога, а на другом-кончик свисающего хвоста. Галаэрон сделал знак своим спутникам, и они скользнули вниз за гребень дюны и отступили в ложбину почти в четырехстах футах внизу. Тени не было, поэтому Арис опустился на свое место на украденном теневом покрове, которое лежало сложенным на склоне противоположной дюны. Его глаза остекленели и запали от обезвоживания, губы потрескались, а ноздри воспалились. Великан взглянул на полуденное солнце и сказал:

– Мне нужна эта вода. Его голос был похож на хриплое карканье. – Даже если мне придется сражаться за него с драконом.

– Дракон будет только началом – сказал Галаэрон. – Он выглядит слишком маленьким, чтобы иметь много заклинаний, но я держу пари, что шадовары устроили для него способ общения с Малигрисом.

– Может быть, это не имеет к ним никакого отношения, – сказал Арис. – Похоже, оазисы – хорошее место для охоты молодых драконов.

– Но не для охраны – сказала Руха. Хотя она выпила не больше нескольких глотков с тех пор, как они покинули Анклав, ее голос не выдавал никаких признаков жажды. – Ничего не случится, пока здесь дракон. Когда они охотятся, они должны налететь и взять все, что могут. Иначе молчание птиц выдаст их. Арис опустил голову.

– Я больше не могу – сказал он. – Если я войду один, может быть, нам удастся его обмануть.

– Как ты думаешь, сколько каменных гигантов бродит по пустыне? – спросила Руха. – Если дракон увидит кого-нибудь из нас, шадовары поймут, что мы повернули к Кормиру, а не к Эвереске.

Арис посмотрел на гребень дюны, его глаза стали большими и дикими. – Тогда мы должны убить его, – сказал он. – Мы должны

подкрасться и убить его.

– Ты болен от солнца, Арис, – сказал Галаэрон. – Ты не можешь подкрасться к дракону.

– В Сайяддаре будет вода – Руха встала и пошла на юг, ступая по отвесной стене желоба, чтобы склон обрушился и соскользнул вниз, заметая следы. – Мы скоро будем там. Это недалеко.

Арис застонал и закрыл лицо руками.

– Пошли, – сказал Галаэрон. – Я возьму теневой покров. – Арис поднял голову достаточно высоко, чтобы одним глазом взглянуть на Галаэрона.

– Оно в два раза больше тебя. Как ты сможешь нести его?

– Галаэрон вытащил из-под плаща прядь теневого шелка и начал складывать ее в круг.

– Как ты думаешь?

– Нет! – Арис прогремел это слово достаточно резко, чтобы вызвать небольшую лавину на склоне позади Галаэрона. – Никакой теневой магии.

Руха резко обернулась.

– Ты пытаешься вызвать дракона на нас? – Мгновение она смотрела на великана, потом перевела взгляд на Галаэрона. – Оставь покров. Он слишком тяжелый и горячий, чтобы нести его.

– Это доказательство, – сказал Галаэрон, начиная скручивать концы своего теневого шелка, – и я не оставлю его.

– Тогда я понесу его. – Арис встал и перекинул огромное одеяло через плечо. – Потому что ты не произнесёшь еще одно заклинание тени.

Не имея места, чтобы спрятаться от солнца, и беспокоясь о том, чтобы привлечь стервятников и выдать их позицию, даже если они остановятся, троица провела остаток дня, маршируя на юг. Время от времени Руха взбиралась на гребень дюны, чтобы изучить местность и поискать в небе признаки преследования драконов, затем махала своим спутникам за спиной и вела их на восток в безумном беге через дюну за дюной. Эти усилия, казалось, никогда не утомляли ведьму, но Галаэрон и Арис так уставали после дюжины или около того переходов, что их ноги подкашивались и оставляли их ползать на четвереньках. Галаэрон провел большую часть этого времени, кипя от злости из-за дезертирства Валы, наслаждаясь перспективой мести, которую он обрушит на Теламонта за отказ вмешаться в дела Эсканора, и обдумывая, как он подчеркнет роль принца в таянии Высокого Льда. Шадовары предали его, похитили Валу и заставили ее закрыть глаза на обещание, которое она дала ему, и за это они заплатят. За это он раскроет миру их истинную природу, расскажет, как они растопили Высокий Лед и испортили погоду по всему Побережью Меча. Что это решение может означать для Эверески, Галаэрон даже не задумывался. У Анклава Шейдов были свои причины уничтожить фаэриммов, и его уход вряд ли повлияет на их планы. Наконец, когда послеполуденные тени начали вытягиваться к вечеру, они поднялись на вершину дюны и увидели перед собой обширную прерию бледно-зеленых лугов. Вдалеке коричневое пятно стада газелей медленно проплывало над пурпурным горизонтом, в то время как остальная часть равнины была испещрена крошечными пятнышками кормящихся птиц. Там и сям по руслу высохшей реки были разбросаны пышные кроны нескольких десятков больших тополей.

– Скорей, ударь меня сейчас же! – Выругался Арис. – Река сухая, как кости.

– Только на поверхности. – Руха соскользнула с гребня дюны и начала спускаться, с другой стороны. – Внизу есть вода.

– Внизу? – Арис бросил тоскующий взгляд на север, к скалам, где они оставили молодого дракона. – Как далеко внизу?

– Недалеко, – сказала Руха, махнув гиганту вслед.

– Ты уже говорила это раньше, – заметил Арис.

Несмотря на ее протесты, великан помчался вниз по дюне мимо ведьмы и двинулся через равнину.

– Арис! Подожди до темноты! – позвала Руха. – Птицы!

Она опоздала, и даже если бы не опоздала, вряд ли великан остановился бы. С тяжелым теневым покрывалом, все еще накинутым на плечи, он двинулся к руслу реки длинными, гулкими шагами, которые подняли в небо тучу испуганных птиц, визжащих и клекочущих. Руха посмотрела на север.

– Как ты думаешь, насколько близко…

– Слишком близко, – сказал Галаэрон. Я слышал, как синие драконы хвастались, что они собирают еду в Шараэдиме из гнезда в Серых Мантиях.

– Ты говоришь с драконами? – спросила Руха.

– При случае, – сказал Галаэрон. – У Стражи Гробниц была договоренность с несколькими молодыми синими.

Вместо того, чтобы спросить о договоренности, Руха кивнула и пошла через равнину вслед за Арисом.

– Тогда нам надо спешить.

Галаэрон схватил ее за плечо и указал на веер намытого гравия, рассыпавшегося по предгорьям, отделявшим Сайяддар от иссохших склонов Шпилей Ятаганов.

– У нас больше шансов спрятаться – сказал он. – Молодой дракон будет высокомерен в своем приближении, и мы можем застать его врасплох.

– Ты хочешь использовать своего друга в качестве приманки?

– Это он распугал птиц. – Тон Галаэрона был оборонительным. – Я просто пытаюсь сохранить нам всем жизнь.

Руха поразмыслила над этим и двинулась вдоль края равнины. – Твой план вполне логичен, хотя было бы лучше, если бы ему дали шанс стать добровольцем.

– Он вызвался добровольно, когда позволил своей жажде подвергнуть нас опасности – сказал Галаэрон, присоединяясь к ней.

– Может быть, и так, – сказала Руха – но, если бы ты взял его бурдюки с летающего диска вместо своего теневого покрывала, его жажда не была бы так велика.

Единственным ответом Галаэрона была сердитая гримаса. Они были только на полпути к покрытому гравием руслу, когда птицы внезапно начали бежать на юг. Руха затащила Галаэрона в заросли ежевики и, присев на корточки, натянула над их головами пучок колючих стеблей, чтобы их не было видно с воздуха. Арис, казалось, не понимал, что что-то не так, еще с десяток шагов, когда заметил убегающих птиц и остановился, чтобы обернуться. Он провел несколько мгновений, осматривая равнину позади себя, взывая к Галаэрону, прежде чем, наконец, поднял взгляд к небу и посмотрел на север, в сторону оазиса, где они видели дракона. Хотя Галаэрон прятался в пятистах шагах от него, он был достаточно близко, чтобы увидеть, как у великана отвисла челюсть и поникли плечи. Арис еще мгновение осматривал равнину позади себя, затем, все еще неся тяжелое теневое покрывало, повернулся и побежал к предгорьям, направляясь к узкому оврагу недалеко от того места, где прятались Галаэрон и Руха.

– Хорошо, – прошептал Галаэрон.

Он начал крутить крошечную фигурку из теневого шелка. Руха посмотрела на небо. Прошло всего мгновение, прежде чем она толкнула Галаэрона, и крестообразная тень маленького дракона начала скользить по Сайяддару. Галаэрон закончил свою фигурку, затем направил ее на Ариса и произнес заклинание. Вокруг великана появился круг теней. Один за другим они оторвались от земли и приняли форму Ариса, а затем рассыпались веером в дюжине разных направлений. С неба донеслось сердитое кудахтанье, а затем в поле зрения появился дракон, его голубая чешуя сверкала, как сапфиры в сумеречном свете. Он выровнялся в дюжине футов от земли и, начав с одного конца убегающих копий, открыл пасть и выпустил огромную молнию, которая протянулась перед тремя убегающими теневыми гигантами. Лишенные собственного разума, образы продолжали двигаться прямо в молнию и исчезали из поля зрения.

– Умная тварь, – прошептала Руха, вытаскивая из своей абы маленький кремень и огниво, – и хочет взять нас живыми.

–Я нужен ему живым, – поправил Галаэрон.

– Не переоценивай свою или Ариса ценность для шадовар.

Дракон снова вздохнул, выпустив еще одну молнию перед четырьмя бегущими гигантами. На этот раз они остановились и побежали в противоположном направлении. Дракон развернулся на кончике крыла и вытянул когти, рассекая двух иллюзорных гигантов при первом же заходе. Дракон остановился менее чем в пятидесяти шагах от них, обнажив тонкую чешую на брюхе, и развернулся, чтобы схватить убегающего гиганта. Руха начала подниматься из своего укрытия, направляя кремень и сталь в брюхо дракона, чтобы вызвать то, что, как знал Галаэрон, будет огненной бурей.

– Еще нет! – прошипел Галаэрон. Он схватил ее за руку и потянул вниз, затем направил свое изображение на фигуру, которая, как он знал, была фальшивым Арисом. Он прошептал то же заклинание, и вокруг каждого из оставшихся на равнине гигантов появился круг теней. Они начали подниматься дюжинами и разбегаться во все стороны. Дракон взревел в отчаянии и взорвал ближайший круг своей третьей и последней молнией. По несчастливой случайности его цель оказалась правильной. Арис взревел от боли и рухнул ничком, а затем дракон навалился на него, пригвоздив к земле огромным когтем и злобно шипя что-то, чего Галаэрон не мог расслышать с такого расстояния.

– Трус! – прошипела Руха, сбрасывая ежевику. – Ты должен был позволить мне напасть, когда я целилась ему в живот!

Она побежала через равнину, указывая пальцами на огромного дракона. Кровь закипела от ее оскорбления, Галаэрон бросился за ней, и остановился, когда она выпустила залп золотых стрел в бок змия. В результате взрыва фонтан голубых чешуек брызнул в воздух вместе с изрядным количеством драконьей крови и плоти. Дракон взревел и повернул свою огромную голову только для того, чтобы получить еще один залп золотых стрел ведьмы в морду. На этот раз выстрел отправил ноздрю, два рога и один глаз с узким зрачком вывалиться за драконье плечо. Столь же удивленное силой Рухи, как и Галаэрон, существо расправило свои огромные крылья и взмыло в воздух. Он сжимал Ариса и теневой покров в своих массивных когтях.

Руха переключилась на кремень и сталь, выкрикивая бединское огненное заклинание и высекая искры в воздух. Длинная вереница крошечных метеоритов взмыла в воздух, попав дракону в правое крыло и прожигая несколько дюжин дырок размером с дыню в твердой коже. Существо качнулось вправо и пролетело сотню футов к подножию холмов, затем выровнялось и полетело на свободу, все еще сжимая Ариса и теневой покров. Галаэрон не собирался отпускать дракона вместе со своим трофеем Он соорудил из нитки теневого шелка петлю, затем произнес длинную цепочку магических слогов и щелкнул петлей вслед убегающему дракону. Нить протянулась почти на полмили в длину, давая Галаэрону достаточно времени, чтобы просунуть конец веревки себе под ногу, прежде чем петля на другом конце расширилась до размеров колеса фургона и повернулась, чтобы скользнуть через голову дракона на шею. Версия заклинания Стражи Гробниц, используемого для захвата убегающих разрушителей склепов, заклинание работало с теневым шелком даже лучше, чем с эльфийской нитью. Как только дракон натянул веревку во всю длину, петля сомкнулась, и нить сократилась до небольшой доли своей прежней длины, одновременно перекрывая подачу воздуха змею и дергая его так, чтобы он рухнул в нескольких десятках шагов от Галаэрона. Оглушенный змей сначала ударился лицом, а затем упал скрюченной, судорожной кучей, тщетно царапая когтями магическую удавку. Держа ногу на своем конце веревки, чтобы петля не затянулась, Галаэрон направил ладонь на его уже искалеченную голову и просверлил дыру в черепе единственной теневой стрелой. Его тело было наполнено таким количеством теневой магии, что оно почти онемело, но он совсем не возражал. Холод был приятен. Руха подошла к нему и остановилась, словно собираясь что-то сказать, потом передумала и подошла к драконьей голове.

– Мертв – подтвердила она.

– Хорошо. – Галаэрон сошел с магической линии, которая исчезла, как только его нога потеряла контакт с ней, и двинулся вперед, когда Руха переползла через шею змия к его нижней стороне. – А мой покров? – спросил он. – Все еще в целости?

Руха резко повернула голову и сердито посмотрела на него. – Да, покров все еще в целости. Она скрылась из виду за драконом, затем добавила: – Чего я не могу сказать о твоем друге.

– Арис? – Галаэрон бросился бежать. – Он ранен?

– Да, и очень скверно. Руха выглянула из-за спины змея и сказала:

– Вот что происходит, когда ты используешь кого-то в качестве приманки для дракона.

Галаэрон добрался до спины твари и вскарабкался на него, чтобы найти Ариса, пойманного в ловушку под телом змея. В его груди было четыре дыры от когтей, а одна рука была вывернута за спину под невероятным углом. Серые глаза великана были едва приоткрыты. Он взглянул Галаэрону в лицо и отвел взгляд.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

19 Миртула, год Дикой Магии (1372 по Л.Д)

К сумеркам дня своего прибытия армия шадовар натягивала последний уголок своего теневого покрова на легендарный Миф Драннор. Потрескавшиеся шпили и увитые виноградом колонны города, уже наполовину скрытые стеной весеннего тумана, исчезли под волнистой мантией темноты, и тишина, которая была жуткой и зловещей большую часть дня, стала совершенной и неподвижной. Когда шелковые края были прикреплены к земле, несколько птиц и других лесных животных бросились бежать по одному и по двое. Этим существам было позволено бежать, но отряды воинов ждали, чтобы убить любого монстра, который мог вернуться позже, чтобы преследовать везерабов. Со своего наблюдательного пункта в западной части города Вала видела, как они сбили бехолдера, двух горгулий и даже малаугрима в его истинной форме с тремя щупальцами. Покров помешает их добыче телепортироваться или воспользоваться воротами перемещения, которые, по слухам, все еще функционируют внутри города, но это означало только то, что фаэриммы будут еще более опасны и свирепы, чем обычно. По словам шадоварских разведчиков и прорицателей, на подземных уровнях руин все еще обитало около тридцати шипастых, и, если атака увенчается успехом, большинство из них будут убиты в своих собственных логовищах.

Впервые в жизни Вала пожалела, что не умеет писать. Она хотела бы изложить свои мысли сыну до того, как начнется работа клинком. Вала опустила волшебное крыло в сторону холмистого луга на западной окраине города и приземлилась на примятую траву перед шатром Эсканора. Принц ждал у входа, его медные глаза следили за каждым ее движением, пока она расстегивала нагрудник, чтобы снять ремни на крыльях. Его свита помощников и командиров тоже была там, хотя большинство, казалось, больше интересовалось тем, как он наблюдает за ней. Хотя Вала никогда не была особенно застенчивой, и тем более после того времени, что она провела среди эльфов, взгляд Эсканора заставил ее почувствовать себя неловко, чего никогда не вызывали даже голодные ухмылки ее собственных ваасанцев. Однако вместо того, чтобы отвернуться, она улыбнулась и игриво приподняла бровь, поднимая тунику, чтобы расстегнуть пряжки на груди.

– Никогда не видел, чтобы девушка снимала крылья?

Что-то похожее на ухмылку промелькнуло на лице принца.

– Не твои крылья привлекли мое внимание. – Эсканор вышел из шатра павильона, не столько подойдя к ней, сколько выйдя из тени рядом с ней. – Ты чувствуешь себя с ними все более комфортно?

– Мне не настолько удобно, чтобы спать в них. – Вала повернулась к принцу спиной, более или менее вложив крылья ему в руки. Она позволила ремням из теневого шелка скользнуть в прорези на спине туники, затем начала вращать усталыми плечами. Мы ведь будем спать перед штурмом, не так ли?

– Это будет зависеть от тебя. – Эсканор подождал, пока Вала снова приведет себя в порядок. – У меня есть кое-какие новости.

У Валы упало сердце. Ее мысли сразу же обратились к Галаэрону и Арису, но когда она обернулась, то спросила:

– Что-то случилось в Гранитной Башне?

Невозможно было сказать, хотел ли Эсканор, чтобы его клыкастая улыбка была ободряющей или насмешливой.

– Вовсе нет. Я говорю о Галаэроне.

– Галаэрон? – спросила Вала, изображая разочарование. Она обдумывала этот момент с тех пор, как они покинули анклав, и пришла к выводу, что есть только один способ сыграть его. – Он действительно ушел?

Глаза принца вспыхнули красным.

– Ты знала о его планах?

– Знала? – Вала покачала головой. – Я думала, это просто слухи из теней. Он начал планировать побег после того, как вы попросили меня участвовать в этом нападении.

– Думаю, ты заставила его ревновать. И ты не сказала Высочайшему?

– Зачем мне рассказывать о своих личных делах Высочайшему?

– Это не только твое дело, – сказал Эсканор. – Знание, которое он несет, принадлежит Анклаву Шейдов.

Вала улыбнулась и погладила его по щеке. – Думаю, тебе следовало подумать об этом, прежде чем приглашать меня в эту поездку. – Она подняла крылья и направилась к своей палатке. – Мне нужно умыться. Когда ужин?

Эсканор шел рядом.

– Ты не беспокоишься о нем?

–Я должна? – Вала не останавливалась. В этом, прежде всего, она должна была казаться равнодушной. Если бы Эсканор знал, что она на самом деле чувствует, он бы скрыл свои знания и сыграл на ее эмоциях, чтобы заставить ее раскрыть то, что она знает. – Высочайший настроил его против меня. Ты видел.

– Значит, ты не можешь сказать мне, где он?

Вала почти улыбнулась. Если Шадовары не знают, где находится Галаэрон, то он все еще свободен.

– На твоем месте я бы понаблюдала за ним в Эвереске.

– Это, конечно, очевидный выбор – сказал Эсканор, – но он знает, что у нас там армия. Мы подумали, что он, возможно, намеревался вместо этого отправиться в Глубоководье.

– Возможно, – сказала Вала. Судя по тому немногому, что она подслушала после ужина, таков был план Галаэрона. – Найти его будет сущим адом. Анаврок – большая пустыня. Особенно пешком.

– Мы нашли их везераба и летающий диск со всей их водой, но никаких следов.– Эсканор взял Валу за руку и остановил ее. Если ты знаешь, куда они направляются, ты должна сказать мне, ради их же блага. Без своих бурдюков они не протянут и десяти дней, даже если сумеют найти оазисы.

– Тогда они не протянут и десяти дней – сказала Вала.

Хотя Эсканор был прав насчет их шансов выжить в Анавроке, по крайней мере, в случае с Арисом, шадовары уже догадались о том немногом, что она знала, так что не было никакой пользы от признания ее собственного небольшого участия.

– По крайней мере, это избавит меня от необходимости охотиться на Галаэрона после того, как он полностью потеряется в своей тени.

Эсканор отпустил ее руку.

– Ты действительно не знаешь, где они?

– Разве я не это сказала?

– И ты не влюблена в Галаэрона?

– У меня больше самоуважения, чем у тебя, – произнося эту ложь, Вала старалась смотреть прямо в глаза принцу. – Все, что у меня для него есть – обещание.

Эсканор удивил ее явно искренней улыбкой.

– Как я и сказал Высочайшему. – Он махнул ей в сторону своей палатки. – Пожалуйста, останься здесь на ночь. Так будет удобнее.

– Удобнее? – Хотя Вала внутренне съежилась, она заставила себя игриво ухмыльнуться. Тебе не кажется, что сегодня нам нужно поспать?

– Когда мы закончим, ты будешь спать, как львица после охоты, – ответил Эсканор, показывая клыки. – По правде говоря, я думал, что твой флирт – не более чем низменная попытка замаскировать предательство под маской желания, но теперь я вижу, что рассказы Мелегонта о женщинах Ваасы не были преувеличением.

– Рассказы? – спросила Вала.

– Что вы всегда в сезоне – сказал Эсканор.

Он нежно взял ее руку в свою. – Дочь Бодвара была его любимицей. – Дочь Бодвара? Вала на мгновение задумалась, потом ахнула: – Гранна!

– Не бойся. Даже если Мелегонт – твой дед, нас разделяют многие поколения. Наша кровь едва ли одинакова. Он потянул ее к своему павильону.

– Уберите мою палатку! – Вала замерла. – Подожди!

Глаза Эсканора вспыхнули красным. – Ты не искренна?

– Я всегда искренна, – сказала Вала, внутренне поморщившись от неприязненных взглядов, которые бросали на нее шадовары, когда они выходили из шатра павильона, – но мы были на крыле четыре дня и тащили тень весь пятый день. Мне нужно помыться.