Текст книги "Вызов (ЛП)"

Автор книги: Трой Деннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Короткий миг падения в черноты вне времени, и он обнаружил себя смотрящим на улицу сквозь переплетение стеблей. Он был достаточно хорошо знаком с телепортацией, а потому сразу распознал побочные эффекты. Ему оставалось только надеяться, что он будет помнить где он и почему он здесь. Но что-то казалось особенно странным. Он чувствовал себя очень большим и неспособным двигаться. К тому же он, кажется, зачем-то широко раскинул руки.

Эльминстер увидел, как в дюжине футов ниже его носа проплыла пара фаэриммов. Теперь он вспомнил. Не то, кем он был, но, по крайней мере, где он – в зоне дикой магии Жуткого леса. Он вёл бой против Вульгрета и пытался сбежать от армии преследовавших его фаэриммов. Но что-то пошло не так.

Фаэримм был примерно в четверо меньше положенного ему размера, а заросшая улица казалась не шире тропинки. Окаменевшие деревья сейчас выглядели не больше обыкновенного человека. Мимо с жужжанием пронеслась одна из огромных стрекоз, ловя маленького черного зяблика, размерами не больше комара. Эльминстер ощутил ноющее чувство в… нет, это был не живот. Он попытался повернуть голову, но понял, что не может этого сделать.

Стрекоза вернулась и приземлилась на вытянутую ветку. Её мандибулы высунулись и насекомое поглотило чёрного зяблика. Эльминстер вздохнул. Слишком глубоко, чтобы быть услышанным кем-либо кроме деревьев. Он заметил, как группа фаэриммов двинулась в противоположном направлении, скрываясь с запутанном лесу.

Мгновение Эльминстер стоял совершенно неподвижно – в конце концов это было всё, что он мог делать. Он пытался представить магию, призванную личом, что так напугала двух фаэриммов. Затем он услышал голос, произносящий его имя. В этот момент маг понял, что существ напугал вовсе не Вульгрет. Новый голос присоединился к зову. Потом ещё один. В обоих голосах слышались отголоски акцента и интонаций Мелегонта, однако сами голоса были мощнее и увереннее. Куда более уверенные.

Слишком мудрый, чтобы открыть себя в текущем состоянии, Эльминстер даже не попытался заговорить. Он мог убежать, а потому дерево казалось достаточно безопасным местом для того, чтобы спрятаться. Глубокие голоса продолжали свой зов, каждый раз звуча всё ближе. Вскоре в поле зрения показалось двенадцать размытых фигур.

Они смутно напоминали людей, но очертания их были гротескными. Эльминстер давно научился ассоциировать подобные с магией теней. Все они были самими крупными и могущественными из когда-либо виденных им мужчин.

Большинство были облачены в одежды воинов, но несколько носили мантии магов, а двое закутались в робы жрецов. Существа обладали яркими глазами жителей нижних планов. Вокруг них, словно туман, вилась аура тьмы.

Самый крупный из них, с медными глазами, высокий, словно огр, остановился и развернулся к остальным.

– Если он здесь – то хорошо прячется. Я ничего не вижу в тенях.

Фигура в рогатом шлеме смиренно развела руки.

– Тогда мы должны заставить его найти нас.

– Как, Ривален? – спросил первый. – Он не из тех, кем легко манипулировать. К тому же, у нас есть другие проблемы.

– Пусть трое отправятся в Эвереску, а трое – к Тайному Озеру, – ответил Ривален. – Тогда шестеро останутся в Долине Теней. Уверен, тогда Эльминстер нас найдёт.

Должно быть это был самый одинокий лагерь в Фаэруне – единственная палатка, торчащая посреди бесплодной соляной долины. Молодой отец, глядящий за горизонт, на белое зимнее солнце и измождённая мать, по капле выдавливающая воду в рот своему ребенку. Верблюд, такой костлявый, больной и уставший, что потерял всякое желание даже жаловаться на свою участь. Ранее в этот день верблюд повалился на бурдюк с водой, и дети прижались лицами к покрытой солью почве, пытаясь слизнуть последние капли. Мать кричала и колотила руками в грудь мужа. Тот только оттолкнул её и отвернулся, чтобы спрятать слёзы. Всё это принцы прочли в закатных тенях и им не составляло труда узнать, что же случится завтра. Даже зимой никто не мог пересечь Мелководье Жажды без воды.

Но принцы видели в этом некоторую иронию. Где-то на востоке мантия тёмных облаков сливалась в полотно глубокого сумрака. И он нёс с собой воду. Достаточно, чтобы засосать верблюда, достаточно, чтобы смести с лица земли палатку со всем её содержимым. Однако эта вода не спасёт семью. Совсем наоборот. И даже если эти пустынные кочевники умеют плавать – им не проплыть многих миль.

Принцы поплыли в стороны, выходя из тени палатки, а затем тихо поднимаясь на ноги. Глубокое волнение сопровождало процесс обретения телами формы, на смену ему пришла холодная тошнота, как то случалось всегда, когда приходилось лететь через тень.

Понадобилось мгновение, чтобы побочные эффекты ушли, но к тому времени верблюд уже поднял нос, чтобы понюхать воздух. Этого сигнала хватило, чтобы семья забила тревогу. Мать позвала детей, а затем скрылась в палатке. Мужчина вскочил на ноги, вытаскивая из ножен скимитар.

Бреннус вытянул руки, показывая, что в них ничего нет.

– Во имя Малых Богов, друг. Мы не желаем вам вреда.

Взгляд кочевника метнулся мимо принцев, на потемневшую соляную долину, а затем – в сторону палатки, дабы убедиться, что никто из гостей не прячется в тенях. Убедившись, что они одни, мужчина заговорил.

– Чего тебе от меня надо, джин? Как видишь, воровать у меня нечего – тронь мою дочь и я сам убью её прежде, чем она станет твоим рабом.

– Этого не понадобится, – Бреннус слегка согнулся в талии. – Мы просим твоего прощения, но небольшая группа не способна проявлять большую осторожность в месте вроде этого.

Кочевник осторожно посмотрел на троицу.

– Вы не похожи на тех, кому стоит волноваться.

Бреннус избежал соблазна расплыться в ухмылке. Он знал, что церемониальные клыки могут встревожить кочевника.

– Иногда судить человека по внешности – ошибка. Мы не джины.

– Я не желаю споров, – ответил кочевник. – Объясните, что вам нужно, или проваливайте.

– Тебе бы стоило попридержать язык, – сказал брат Бреннуса, Ламорак. Ночью смуглое лицо спутника приобрело почти спектральную расплывчатость. – Нам дела нет до того, жив ты или мертв.

Костяшки пальцев, сомкнувшихся на рукояти меча, побелели, и Бреннус понял, что угроза больше разгневала, чем напугала человека.

– Мы пришли не ради того, чтобы причинить вам вред. Только предупредить, – заговорил Бреннус. – Быстро собирайте вещи. Это место скоро превратиться в болото.

– Мелководье Жажды? В болото? – кочевник глянул туда, где на западе зажигались первые звёзды. – Мне так не кажется. На всех небесах не найдётся столько воды.

– У небес воды больше, чем тебе кажется, – Бреннус указал на восток. Там, со стороны темнеющей громады гор, уже поднималась стена пурпурных облаков. – Её достаточно, чтобы залить Мелководье Жажды и смести твою палатку. Достаточно, чтобы утопить твоего верблюда и твоих детей.

– Нет оснований полагать, что буря придет сюда, – упрямился кочевник. – Только джин может утверждать обратное.

– Зови нас как хочешь, – прорычал Ламорак. – Мы просто знаем.

– Разумеется, ты заметил волшбу, – заговорил третий принц, Идер. – Едва ли ты мог её пропустить.

– Так это вы? – смуглое лицо кочевника обрело болезненную желтоватость. – Этот жуткий гром и чёрная молния, разорвавшая небо?

– Мы не знали, что ты устроил лагерь в Тайном Озере, – когда Бреннус заговорил, через лагерь пронесся порыв солёного воздуха. Верблюд тревожно завыл, а из палатки послышался вздох. – Тебе стоит поспешить. Скоро начнётся дождь.

– Дождь? – посмотрев на восток, кочевник увидел тёмную пелену воды. – Свет Элы!

Его жена высунула голову из палатки. Лицо женщины было прикрыто фиолетовой вуалью, а глаза подведены сурьмой.

– Мне собирать вещи, муж?

– И какой смысл? – ахнул кочевник. – Нам не обогнать ветер! Лучше обождать в шатре.

– Будешь ждать в своём шатре – там и утонешь, – заметил Бреннус.

Кочевник прищурился.

– Неужели призвавший дождь не может отправить его обратно?

– Как думаешь, просто сотворить такую магию? – поинтересовался Ламорак. – Несколько слогов и горстка порошочка, да? – он повернулся к женщине, ткнув когтистым пальцем в её скрытое вуалью лицо. – Хочешь жить – укладывай вещи.

Глаза женщины округлились, и она посмотрела на мужа, ожидая инструкций. Тот глянул на Ламорака.

– И что, как вы считаете, мы должны сделать? Слетать к Сестре Дождей?

Бреннус встал между мужчиной и братом.

– А если бы вы могли?

– У людей нет крыльев, беррани.

– Они им не нужны, – Бреннус вынул из кармана прядь теневого шёлка и скрутил её в небольшое колечко. Бросив его на землю, он произнес один волшебный слог. Кольцо увеличилось до размеров маленькой тележки, после чего потемнело и поднялось в воздух. – Есть другие способы.

– Не для бединов, – кочевник опустил свой скимитар на летающий диск, разрезая его по центру. – Нам не нужно дьявольской магии!

Две половинки диска упали на землю, растворяясь во тьме сумерек. Бреннус наблюдал, как тает магия, после чего снова перевёл взгляд на кочевника.

– Как хочешь.

Ветер превратился в свистящий ураган соли и тумана. Бреннус подал знак братьям, и они отступили от лагеря, молчаливым усилием воли скрываясь во тьме.

– Мы, Принцы Тени, едва ли похожи на дьяволов, – сказал он. – Мы даже близко не они.

Эльминстер вернулся лишь затем, чтобы найти Долину Теней одетой в туман войны. Измученный противостоянием с Вульгретом, архимаг кружил над деревней, разведывая обстановку прежде, чем присоединиться. Треск и звон битвы доносился из дюжины мест на протяжении всего круга, образованного Жабьим холмом, замком Краг и холмом Арфиста. Над хребтом Теней туда-сюда носились золотистые магические снаряды. Вот серебряная молния высветила стены замка Краг, а вот над Ашабой и Зеркальной Мельницей пролетел рой метеоров.

Как бы не желал Эльминстер броситься защищать каждого обороняющегося горожанина, он всё же выжидал своего часа. Битва с Вульгретом оставила его совершенно опустошенным. Как физически, так и в магическом плане. Он использовал половину своих заклинаний до того, как угодить в ловушку в дереве, а большую часть оставшихся – включая магию уклонения, последний телепорт и оба заклинания передвижения – чтобы снова сбежать от Вульгрета на территории дикой магии. Эльминстер покинул Жуткий лес с тремя рассеивающими заклинаниями, золотыми снарядами, тремя видами чар скорости и магией полёта.

Последние четыре заклинания волшебник потратил на трехэтапный переход через Анорах, который включал себя большой крюк мимо Мелководья Жажды. Там самый яростный на свете шторм заливал водой яму, оставленную древним озером. После этого Эльминстеру ещё предстояло спуститься в Долину… где творилось что-то невообразимое. Эльминстер ожидал, что Ривален и пятеро других принцев атакуют Долину Теней. Однако нашёл дюжину отдельных битв, бушующих в лесу. Кроме того, он не видел никаких признаков магии теней, только обыкновенные волшебные стрелы и вспышки, с небольшим добавлением стрел обыкновенных, а также рукопашной драки. Если Ривален с братьями и были здесь, они хорошо прятались.

Наконец Эльминстер заметил ослепительный рой стрел. Этого он и ждал. Маг метнулся через деревья к горе Туманной Долины, где небольшой отряд воинов сквозь подлесок продирался к обугленному фаэримму. Среди них мелькала высокая, измазанная в саже и, как всегда ошеломительно прекрасная, фигурка Шторм Среброрукой.

Слишком уставший для бега, Эльминстер позвал:

– Шторм, милочка! Погоди!

Девушка обернулась, её глаза сверкнули, словно готовясь метать огонь.

– Эльминстер, вот ты где! – голос Шторм звучал совсем не радостно, и она медленно опускала руку с уже готовым сорваться заклинанием. – Не мог бы ты рассказать мне, что, во имя Девяти Кругов, ты творишь?

– Я? – ахнул Эльминстер. – Я был в Жутком лесу. Шёл по следу мага теней – или двенадцати магов теней… Слишком длинная история в сложившихся обстоятельствах, – он махнул рукой на фаэримма. – Это что? Неужели они решили, что Эверески им не достаточно?

– Сомневаюсь, что им не плевать на Эвереску, – Шторм выглядела озадаченной. – Они пришли из Миф Драннора, требуя, чтобы ты прекратил убийства.

– Чего? – Эльминстер сунул в рот трубку. – Эти убийства. Они продолжаются?

– Полагаю, так как фаэриммы продолжают атаковать, – теперь Шторм казалась скорее заинтригованной, чем сердитой. – Прежде их было семеро.

Эльминстер поднял брови.

– Не так плохо, да?

– Вроде того, – осторожно ответила девушка.

Щелкнув пальцами, Эльминстер закурил трубку.

– Как обстоят дела?

– Неплохо, – ответила Шторм. – Силун, Мурнгримом и я убили почти дюжину. Я не думаю, что фаэриммы хотят этого сражения больше, чем мы.

– Полагаю, так оно и есть, – Эльминстер испустил долгий вздох, а затем потушил трубку одним словом. – Ладно, давай-ка это остановим. Спрячься и следуй за мной.

– Куда? – спросила Шторм.

Но Эльминстер уже поднялся в воздух, пробираясь к своей башне, чтобы прихватить для предстоящего сражения несколько полезных предметов. Принцы явно пытались выманить его в Миф Драннор. Без сомнений, нападать на него здесь, на его родной земле, было не умно. Если повезёт, их засада поджидает где-то вдоль Ашабы, рядом с Долиной Теней, и они со Шторм будут там лишь короткое время.

Но с учётом везения, обрушившегося на Эльминстера в последние дни, магу следовало обдумать всё получше. Стоило ему приблизиться к своей башне, как из тени выступило полторы дюжины мрачных фигур, расположившихся перед входом. Здесь был рогатый, называвший себя Риваленом, тип с квадратным подбородком, закутанный в мантию мага, жрец с круглым, напоминавшим тёмную луну, лицом и ещё трое завёрнутых в тёмные одеяния, которые могли скрывать под собой как броню, так и просто голое тело.

Как и все хорошие убийцы, они не стали терять время на переговоры. Принц с квадратным подбородком сделал первый ход, направившись к Эльминстеру. Его тёмные пальцы уже готовили заклинание, разрушающее магические щиты противника. Эльминстер ответил собственным рассеивающим заклинанием, а затем из-за плеча мага вылетел серебристый огонь, выпущенный Шторм.

На мгновение Эльминстер задумался, была ли эта идея так хороша, но вот сфера пылающей магии ударилась в щит мага теней. Вместо того, чтобы взорваться, как случилось бы, врежься снаряд в любую нормальную защиту, серебряный огонь распространился по теневому щиту. Силуэт мага четко вырисовывался в белом сиянии. Принц взвыл и закрыл глаза. А серебряный огонь вспыхнул, хватая мага в свои железные объятия и сжимаясь до блестящего шара размером с глазное яблоко.

Остальные принцы ответили залпом тёмных снарядов и шквалом чёрного пламени. Впервые за столетие, а может и за два, Эльминстер действительно съёжился при мысли о том, что будет дальше. Противник с грохотом и свистом обрушивал на него одну атаку за другой… весьма внезапно магия скользнула в сторону серебряной сферы, исчезая с глаз долой.

Воздух наполнил оглушительный треск. Серебристый шар растянулся в зубчатую линию. Эльминстер отдернул палец от кольца, которое он потирал, и указал на землю.

Поздно. Голубой луч вылетел лишь на фут, а затем изогнулся вверх и исчез, оставляя после себя сверкающую кривую. Как и молния, которую метнула из-за его плеча Шторм. Новый треск. Такой сильный, что Эльминстер ощутил его даже в глубине живота. Зубчатая линия превратилась в трещину – глубокую, серебристую трещину с малиновым огнём, пылавшим в глубине, после чего продолжила расширяться.

– Во имя всех богов… оно рвётся!

Эльминстеру потребовалось лишь мгновение, чтобы понять – это его собственный крик. И он даже не уверен, что именно рвётся. Он только знал, что однажды уже видел эти дымящиеся вихри, когда, ища любовницу, столь же прекрасную, сколь испорченную, он осмелился заглянуть туда, куда не надо.

И теперь те же самые огни танцевали в Долине Теней, готовясь выбраться из Девяти Кругов, чтобы обрушиться на его любимый дом. Сырая магия его серебряного огня, слившись с теневой магией принца проделала дыру в самой ткани мира. Теперь он точно знал, что же случилось, когда магический снаряд Галаэрона ударился о магию теней Мелегонта. Однако то, что готовилось вырваться из этой трещины делало фаэриммов не страшнее простых козлоногих гоблинов.

Трещина продолжала расти. Принцы создали своё оружие и начали медленно вращаться. Едва ли они слишком беспокоились о безопасности Долины Теней, но всё же удивлены были не меньше Эльминстера. Им не очень хотелось оказаться внутри разлома. Шторм воспользовалась их замешательством, чтобы создать собственное оружие и двинуться вперёд.

Эльминстер поднял руку, чтобы остановить её.

– Нет.

– Эти принцы тени…

– Пускай идут за мной, если осмелятся, – маг впился взглядом в окруживших их принцев. Не найдя у них особого желания принимать приглашение, он оттолкнул Шторм. – Следи за фаэриммами. Я займусь новой проблемой изнутри.

– Изнутри? – остановившись за кругом принцев тени, Шторм с опаской посмотрела на расширявшийся разлом. – Эльминстер, скажи мне, что ты…

– Но я должен, милая Шторм, – маг пошёл вперед. – Я ведь не могу позволить Девяти Кругам вылезти в этот мир перед моей собственной башней?

Пламя всколыхнулось, словно жадные руки любовницы, что рада встретить старого друга. Эльминстер шагнул в Бездну.

ГЛАВА 22

30 Найтала, год Бесструнной Арфы

Галаэрон запустил через стол последнюю кучку драгоценных камней. Мелегонт провёл над ними в начале одной, а затем другой рукой. Не отыскав ничего подозрительного, маг двинулся вокруг стола, повторяя процесс, покуда не убедился, что рука его коснулась каждого камня. Наконец, он покачал головой.

– Ни магии, ни зла. Если жизненная сила Вульгрета и спрятана где-то здесь, её не в состоянии обнаружить мои лучшие заклинания.

Не в силах скрыть разочарование, Галаэрон смел камни на пол, в уже валявшуюся там кучу сверкающих безделушек. Стоящий на коленях Малик, наполовину закопавшийся в груду сокровищ, вздрогнул от их удара, а затем с видом эксперта начал сортировать богатства, бросая самые ценные камни в большой сундук, уже второй, который он намеревался затем вернуть к своей любимой лошади. Вала, проявляющая большую подозрительность с тех пор, как она узнала истинную сущность коротышки, подозрительно глянула на маленького человечка.

– Ты взял что-нибудь непроверенное?

– Я и пальцем не трогал то, что свалилось не со стола, – ответил Малик. – Как думаешь, я очень хочу держать в сокровищнице моего нового дома склянку с личом?

– Если ты лжешь…

– Да сколько раз тебе повторить? – спросил Малик. – Ко мне прицепилось заклинание правды этой шлюхи Мистры и я не способен врать! Можешь лично посмотреть всё, что я взял!

Вала потянулась к сундуку, но Галаэрон остановил её взмахом руки.

– Он ещё ни разу не солгал нам, а это уже больше, чем сделал Мелегонт, – заметил он. – Филактерии здесь нет, или Вульгрет охотится на нас, словно паук на мошек.

Такари повернулась к Джингелшоду:

– Есть ли у него другое убежище? – Поняв, что рыцарь, похоже, не расслышал вопроса, она осторожно сжала его руку: – Ты ещё здесь?

Железный рыцарь разочаровал всех, встретив взгляд Валы:

– Другого убежища нет. Он остается рядом с холмом.

– Тогда он должен хранить филактерию где-нибудь поблизости, – Галаэрон бросил взгляд на дверь. – Развалины такие большие, что на поиски потребуется время.

Мелегонт сделал шаг к Джингелшоду.

– Я сделал всё, чтобы сдержать своё обещание, но здесь есть нечто большее, чем Вульгрет. Обещаю, мы найдём филактерий, но Арис должен был уже закончить свою прогулку. Не удастся ли нам поднять Камень Кары и призвать Шейд? В городе тысячи жителей, и они помогут нам в поисках.

Джингелшод посмотрел на Галаэрона.

– Так будет лучше, – сказал эльф. – В противном случае нам могут потребоваться месяцы.

– Месяцы? – было легко прочесть в глазах рыцаря разочарование. То же, что сжигало Галаэрона. Обещанный конец любого испытания мог заставить дни казаться десятидневками, что было верно как для рыцаря, так и для эльфа.

– Не уверен, что мы сможем прожить так долго, – добавил Галаэрон, взглянув на своих уставших товарищей.

Джингелшод махнул Мелегонту на уходящий вниз провал.

– Зови свой город.

– Мудрый выбор, – и хотя маг пытался выглядеть равнодушным, в голосе его звучала явственная радость. – Ты не пожалеешь.

Не давая Джингелшоду времени на то, чтобы передумать, Мелегонт шагнул через зелёный барьер. Вала, Такари и Малик последовали за ним, а рыцарь и Галаэрон замкнули шествие.

Когда эльф прошёл через дверь, стены пещеры сотряс громкий треск. Он посмотрел вниз, чтобы увидеть Мелегонта, на спине скользящего через серебряное озеро. Волшебник размахивал руками и ногами, и вспышки колдовства рассеивались, касаясь его защиты. Существо, спрыгнувшее с Камня Карсы вслед за ним, было похоже на скелет, с безносым гниющим лицом и лишенным губ ртом. Грязные когти и огонь, пылавший в пустых глазницах, не оставляли сомнений – они, наконец, нашли Вульгрета.

Сделав сальто, Галаэрон схватился за меч. Он даже почти успел вытащить его из ножен прежде, чем коснулся пола. Проплыв полдюжины шагов в дальний конец пещеры, он вынырнул прямо за Джингелшодом.

Расплескивая воду, железный рыцарь нёсся в битву вслед за Такари и Валой. Его большой топор взлетел вверх, чтобы нанести удар. Сначала Нихмеду решил, что их спутник решил атаковать Вульгрета, но нечто гораздо более мудрое и тёмное, жившее внутри него, предполагало иное. Джингелшод пытался уничтожить их с затонувшего моста. Разве не он заставил их переходить мост по одному, чтобы атакующей нежити было проще добраться до путников? После того, как они выжили, он провёл их через жестокую битву с призраками и немёртвыми. Когда и эта затея потерпела крах, он нашёл новое оправдание, чтобы подождать, пока Вульгрет не вернётся. Вероятно, именно Джингелшод предупредил лича об их присутствии – в конце концов, у них был лишь его рассказ о том, как он некогда убил Вульгрета.

Галаэрон метнулся к шее рыцаря. Даже острая эльфийская сталь не смогла нанести доспеху вреда, но это привлекло внимание Джингешода. Он обернулся, и его ужасная челюсть отвисла, почти достав до доспеха. Галаэрон устремился к открывшейся бреши, целя мечом в незащищенную глотку рыцаря.

Рука Джингелшода взметнулась в воздух, отклоняя атаку прежде, чем эльф даже осознал движение.

– Сдурел?

– Едва ли! – свободная рука Галаэрона скользнула в рукав. – Я знаю о твоих играх.

– Играх? – протяжный треск, раздавшийся из битвы за их спинами, заставил рыцаря оглянуться через плечо. – Я ни с кем не играю!

Из рукава Галаэрон достал маленький стеклянный стержень, но пухлая ручка Малика выбила его прежде, чем эльф успел произнести заклинание.

– Дела плохи и без твоей теневой глупости! – Малик ткнул рукой на лаз в форме трилистника, прокопанный в холме Арисом. – Гигант передал мне, что идут фаэриммы.

Галаэрон понимал, что должен быть разочарован в себе. Но он не был. Ложь Мелегонта размыла границу между эльфом и его тенью. Подозрения, раньше казавшиеся глупыми, теперь стали обоснованными. Глянув за Джингелшода, эльф понял, что дела действительно плохи. Мелегонт стоял на коленях. Его борода была обожжена, а в глазах застыла боль. Только непрекращающиеся атаки Валы и Такари, нападающих на лича с разных сторон, не давали Вульгрету нанести смертельный удар по магу.

Издав жуткий вопль, Джингелшод занес топор. Доверяя словам Малика больше, чем собственным инстинктам, Галаэрон прицелился в голову Вульгрета и произнёс заклинание. Вала бросилась вперёд, блокируя молнию Галаэрона, а Такари атаковала с противоположной стороны.

Лич щелкнул пальцами, и Такари отлетела прочь. Она плакала и трясла головой. Глаза эльфийки налились кровью и безжизненно застыли, глядя перед собой. Тёмный меч Валы совершил-таки небольшую месть, отрубив скелетную руку, а затем сделав круговой удар, разрезавший монстра от спины до пупа. Оставшейся рукой, шипя и плюясь от гнева, лич схватил воительницу за горло.

Вала мгновенно замерла, открыв рот и закатив глаза. Джингелшод погрузил свой топор глубоко в спину Вульгрета. Лич и женщина сгинули под серебристой поверхностью пруда. Железный рыцарь снова занёс своё оружие. Он так старался разглядеть хоть что-то под поверхностью воды, что, казалось, глаза его вот-вот выскочат из орбит. Джингелшод зашагал через озеро, пытаясь найти свою добычу с помощью серии диких пинков.

– Джингелшод, ты ей ребра сломаешь?

– Галаэрон? – донесся до него голос Такари, всё ещё стоявшей спиной к стене. Женщина слепо размахивала мечом. – Я ничего не вижу.

– Все хорошо, – сказал Нихмеду, понимая, что Вала сейчас в наибольшей опасности. Даже если лич отпустит её – прикосновение оставит женщину парализованной, а значит не способной выплыть на поверхность. – Стой там.

– Но Галаэрон…

Испуганный крик Мелегонта прервал стенания эльфийки. Указав рукой на озеро, архимаг начал заклинание, а затем скрылся под поверхностью. Галаэрон бросился вперёд, размахивая мечом туда-сюда и лихорадочно стараясь придумать хоть какое-нибудь заклинание, что поможет ему найти Валу прежде, чем она утонет. Джингелшод нашёл более радикальное решение, просто нырнув под воду.

Из-под воды послышался глухой треск, а затем на поверхность всплыло тело Мелегонта. Из дыры в спине мага доносился запах горелой плоти.

– Галаэрон? – спросила Такари.

– Погоди, – приказал эльф, двигаясь к волшебнику. – Подержись за что-нибудь рядом.

Меч его коснулся тела, лежащего на дне озера. Не дождавшись нападения, Нихмеду нырнул и, схватив облаченную в броню руку, вытащил Валу на поверхность. Женщина закашлялась, извергая из ноздрей и рта поток жидкой магии. Притянув её к себе, Галаэрон подошел к Мелегонту и перевернул его.

Заклинание разворотило тому всю грудь. Невероятно, но сердце архимага всё ещё продолжало биться. Галаэрон видел это.

– Меле… гонт! – прокашлялась Вала, более менее оправляясь от своего купания. – Ему нужна помощь! – он оглядела помещение. – Малик!

Коротышка высунулся из устья туннеля Ариса.

– Тихо! – прошипел он. – Фаэриммы уже вышли из леса.

– Нам нужно отнести его Арису, – Вала указала на Мелегонта.

– Трата… времени… – послышался выдох Мелегонта. Он схватил Галаэрона, притягивая его к себе. – Обещай мне…

Архимага прервал шквал брызг, окативший Такари. Эльфийка вскрикнула и слепо заметалась по озеру.

– Где ты, Галаэрон? – кричала она. – Куда?

– Вашей…

– Эльф! – выдавил Мелегонт, подтягивая Галаэрона к себе силой, рожденной его умирающей магией.

– Не волнуйся, Мелегонт, – сказал Галаэрон, пытаясь встать. – Я помню «Услышь же меня, народ Шейда…».

– Нет! – Мелегонт задыхался, теряя силы. – Ты должен оставить это… принцам… или ты будешь… потерян…

Галаэрон хотел было пообещать, но тихий лязг меча, донесшийся от дальней стены, остановил его. Кричала Такари. Она больше не звала его, просто кричала. Он обернулся, чтобы увидеть, как она дубасит по воде сломанным мечом. Джингелшод и Вульгрет неслись прямо на неё.

Вала двинулась вперёд.

– Налево, Такари! – закричала она. – Не бойся! Я иду!

– Малик! – Галаэрон бросился в битву. – Держи Мелегонта.

– Галаэрон! – потребовал архимаг. – Больше никаких заклинаний!

– Да, обещаю.

Заметив приближение Малика, Галаэрон начал толкать Мелегонта прочь – до тех пор, пока пальцы архимага не впились глубоко в его руку, выдавливая кровь и опрокидывая на эльфа тёмную реку отчаяния. Колени Галаэрона подогнулись, и он скользнул под поверхность, глотая серебристую жидкость. Разум заполнили кружащиеся тени, а потом он почувствовал себя невесомым и слабым. Последней мыслью эльфа стало осознание того, что Мелегонт окончательно предал его, используя магию теней для обмена телами.

А затем прямо в ухе раздался крик Малика, колотившего его в грудь.

– Кашляй, глупый эльф!

Тяжелый удар пришелся прямо в спину Галаэрона, и тот открыл глаза, чтобы увидеть проплывавшего мимо Мелегонта. Глаза мага безжизненно уставились в потолок. Он не помнил ничего с тех самых пор, как разум его заполнился танцующими тенями, а потому он понятия не имел, сколько времени они с Мелегонтом провели под водой – как и о том, что же случилось. Мысли казались тяжёлыми и запятнанными тьмой, голова болела, словно была расколота, а лёгкие горели от недостатка воздуха. Должно быть, он провел поверхностью озера достаточно долгое время.

Новый удар пришелся по его спине, и эльф понял, что коротышка держит его за воротник, пытаясь прятаться за Камнем Карсы, пока Джингелшод продолжает бороться с Вульгретом. Вала прижималась к стене, одной рукой неловко пытаясь задеть лича мечом, а другой держа над водой изуродованное тело Такари.

– Что случилось? – выдохнул Галаэрон. Он не мог не задаться вопросом, что же сотворил с ним Мелегонт, но сейчас на это едва ли было время. Раны Такари, как и приближавшиеся фаэриммы казались более насущной проблемой. В последний раз, когда он видел эльфийку, та была ослеплена, но всё ещё здорова. – Что случилось с моим разведчиком?

– Ну а ты как думаешь? – отпустил его Малик. – Вульгрет ударил её, пока ты тут отплясывал с трупом Мелегонта.

– Отплясывал? – выпалил Галаэрон. – Ой, не важно! Следи за фаэриммами!

Толкнув Малика в туннель, Галаэрон оттолкнулся от Камня Карсы… именно в этот момент осознав, почему им не удалось отыскать филактерию Вульгрета. Личи всегда хранили свои жизненные силы в вещах великой ценности, тех, что трудно разбить и ещё труднее найти.

Захромав, Джингелшод скрылся под поверхностью. Вульгрет развернулся к Галаэрону. На концах его здоровой руки танцевали крошечные зелёные молнии. На мгновение – длившееся не более чем мгновение – Галаэрон подумал, что лич наконец прикончил своего старого слугу. И решил, что настал его час.

А потом Джингелшод вынырнул прямо под Вульгретом, поднимая того над озером. Лич завел руку за спину, уносящая жизнь магия сорвалась с его пальцев, ударяя прямо в нагрудник Джингелшода. Стены пещеры отразили громкое водянистое эхо, и рыцарь взвыл от неземной боли. Если бы магия была достаточно сильна для того, чтобы уничтожить его, мёртвый рыцарь с радостью перенес бы страдания. Галаэрон это знал. Но заклинание лишь прожгло дыру в доспехах воина, заполнив воздух мерзким зловонием. Бросившись вперёд, Галаэрон погрузил меч в горящий глаз лича.

Вульгрет издал яростный вой, и эльфийская сталь начала плавиться и изгибаться. Галаэрон начал было атаку своими магическими снарядами, но вспомнил обещание, данное Мелегонту. Достав кинжал, он быстро вонзил его в другой глаз существа.

Лезвие проникло глубоко в череп врага… и исчезло во вспышке синего пламени.

– Галаэрон!

Эльф обернулся на голос и увидел летящий в его сторону чёрный клинок Валы. Озеро закрутилось в водовороте, когда Вульгрет пнул его. Эльф отшатнулся в сторону, схватил чёрную рукоять и вздрогнул от боли – сталь была холодна, словно поцелуй ночной ведьмы. Галаэрон обрушил клинок на шею лича.