Текст книги "Испорченный союз (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Так, вы его слышали. Гален, Стефанос, вам нужно организовать солдат. Уходите отсюда.

Мужчины, стоящие за дядей Дэмиеном, переглядываются, но не решаются ничего сказать и быстро покидают комнату, выполняя приказ.

– Они выглядели довольными, – говорит Алекс, как только дверь закрывается, и Себ забавно фыркает.

– Мы строим наше будущее, – заявляет дядя Дэмиен. – И вы шестеро – его часть. Я помню тот день, когда твой отец впервые взял на себя руководство вместо твоего деда, – говорит он, устремив взгляд на Алекса. – Твой дед был грозным, но я никогда раньше не видел его настолько разгневанным.

Я оглядываюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Алекс нервно сглатывает.

– Очевидно, что твой отец отлично справился со своей работой благодаря всем тем тренировкам, через которые его провел твой дед. Но смена власти никогда не бывает легкой для тех, кто в конце концов должен отойти в отставку.

Глаза дяди Дэмиена на несколько секунд находят глаза Тео, а затем снова возвращаются ко мне.

– Я полностью уверен в вас шестерых. Наша Семья будет в надежных руках, когда придет ваше время. Но до тех пор у вас у всех есть работа.

– Нико отдал приказ. Двигайтесь, солдаты.

– Босс, – говорю я, киваю один раз и поднимаюсь со стула.

Я жду, пока Тео встанет, а затем шагаю за остальными, когда они направляются к двери.

– Нико, подожди, – зовет дядя Дэмиен, прежде чем я выхожу из комнаты.

Оглянувшись через плечо, я удерживаю его взгляд.

– Я горжусь тобой, сынок. Твой отец тоже гордился бы тобой.

Я пытаюсь побороть огромный ком эмоций, который подкатывает к моему горлу.

Он прав, я уверен, что отец гордился бы мной. Но какой ценой? Мы собираемся стереть с лица земли женщину, которую он любил всю свою жизнь, за то, что она пыталась нас уничтожить.

Может быть, именно поэтому та ночь закончилась так, как закончилась. Он никогда бы не смог сделать то, что должно быть сделано в свете всего этого.

Он слишком сильно любил ее.

И, честно говоря, я не могу винить его за это. Несмотря на внешность, у него было огромное сердце и он был мягким, как плюшевый медведь.

Это то, что я никогда не хотел бы в нем изменить. Надеюсь, я смогу перенять что-то из этого, чтобы сохранить его наследие.

– Спасибо, Босс. За все.

Я выхожу из комнаты, позволяя двери закрыться за мной и отсекая все, что он мог бы сказать на это.

Тео, Тоби, Себ и Алекс ждут меня прямо там.

– Он прав, чувак. Он бы чертовски гордился тобой, – говорит Тео.

– Мы гордимся тобой, – добавляет Алекс, набрасываясь на меня и обхватывая меня руками и ногами.

– Отвали от меня, придурок.

– На самом деле, ты любишь это, – поддразнивает он, когда мне удается отпихнуть его от себя.

– Если я когда-нибудь решу выступать за другую команду, я дам тебе знать, – говорю я, наблюдая за тем, как его глаза почти выскочили из орбит. Его губы шевелятся, чтобы что-то сказать, но я прерываю его. – Но сейчас мне нужна моя девушка, а потом мы должны выиграть войну.

– Да, черт возьми. Перепихнемся, а потом пойдем проливать итальянскую кровь. По мне, так это идеальная ночь, блядь, – объявляет Себ, как и подобает такому паразиту, как только к нам присоединяется Джослин.

– Заткнись, блядь, чувак, – рявкает Тоби, шлепая его по голове, что заставляет Джей улыбнуться.

Она более чем осведомлена о том, что мы из себя представляем.

Парни все еще подшучивают друг над другом, когда мы заходим в лифт, но жужжание моего телефона в кармане отвлекает меня от их шуток.

Деймон: Мы в подвале. Бри хотела увидеть свою маму.

– Твою мать, – рявкаю я, обращая на себя взгляды всех присутствующих.

– Что случилось?

– Ничего, – бормочу я. – Бри ушла к Дженнифер.

– Разве мы не говорили им не выходить из квартиры? – шипит Тоби.

– Потому что ваши девчонки всегда делают то, что им говорят, – язвит Алекс.

– Можешь стереть это самодовольное выражение со своего лица, Деймос. В один прекрасный день какая-нибудь заноза в заднице свалит тебя прямо с ног, – рявкает Себ.

– Чертовски хочется посмотреть на ее попытку.

– О, братан. Мы, блядь, не можем дождаться, – присоединяется Тоби.

– Как насчет того, чтобы просто, блядь, сосредоточиться на том, что мы делаем, вместо того чтобы беспокоиться о недоиспользованном члене Алекса, – шипит Тео, сосредоточившись на последнем одиноком парне в нашей группе. – Ты уже связался с Антом? Нам нужно, чтобы Энцо и Маттео были в курсе дела и ждали на той стороне.

– Он не отвечает, – ворчит Алекс, глядя на свой телефон.

– Ну так заставь его, – огрызается Тео. – Мне все равно, что для этого потребуется. Мы ничего не испортим сегодня.

– Черт возьми, кто назначил тебя боссом? Я думал, это план Нико, – говорит Себ, тыкая в и без того разъяренного медведя рядом со мной.

– Так и есть, – рычит Тео. – И мы позаботимся о том, чтобы все прошло как по маслу, потому что он это заслужил.

***

Поездка домой прошла в тишине, все мы погрузились в свои мысли о том, что мы сегодня обнаружили.

Я хотел отвезти Джослин обратно в дом, но потребность попасть к Бри оказалась сильнее, поэтому я доверил Себу и Алексу доставить ее в целости и сохранности, пообещав, что завтра мы с ней встретимся, когда все закончится.

Как только машина остановилась, я выскочил из нее и побежал к скрытому входу на самый глубокий этаж нашего здания.

Я хочу разозлиться на Деймона за то, что он позволил ей сделать это без меня, но я знаю, что лучше этого не делать.

Если бы Бри решила, что сейчас самое время для этого маленького разговора по душам, ее бы мало что остановило.

Когда я спускаюсь по лестнице, до меня доносятся тихие голоса, заставляя сердце подпрыгивать в горле.

Может, я и рад, что не кричат, но это не значит, что все, что там говорят, не причиняет боли моей девочке.

Деймон настороженно следит за мной, пока я спускаюсь по лестнице, и только когда я киваю в знак приветствия, он немного расслабляется.

– Я пытался остановить ее, – тихо говорит он.

– Все в порядке, чувак. Спасибо, что предупредил.

Он отходит в сторону, позволяя мне заглянуть в комнату, куда мы поместили Дженнифер.

Я не участвовал в принятии решения о том, что с ней делать; я был слишком занят с Бри, когда ребята привезли ее сюда. Джоди была единственной, кто потребовал, чтобы ее заперли так же, как и другого засранца, с которым она пришла.

Возможно, они сделали ее пребывание в камере немного более комфортным. Насколько я знаю, они не подвешивали ее к потолку, как того придурка, но вряд ли это можно назвать пятизвездочной роскошью.

– У меня не было выбора, – говорит Дженнифер, когда я проскальзываю в комнату.

Калли замечает, что я присоединился к ним, но Бри слишком сосредоточена на женщине, сидящей на краю кровати.

– Выбор есть всегда, – рыдает Бри.

– Нет. Единственный выбор, который у меня был, – это обеспечить твою безопасность. Если бы я осталась дома, меня бы заставили либо сделать аборт, либо… – Она осекается, слезы едва удерживаются на ресницах.

– Или что? – Бри огрызается, вскакивая на ноги от досады. – Ты обещала мне все рассказать, а сама успешно уклоняешься от ответа на единственный вопрос, который я задала.

Подойдя к ней сзади, я обхватываю ее за талию и упираюсь подбородком в ее плечо.

Сначала она вздрагивает, но вскоре понимает, что это я.

– Все хорошо, Сирена. Я держу тебя.

Я целую ее в шею, чувствуя, как под теплой кожей бьется пульс.

– Я знаю, мне жаль, я…

– Правду, Дженнифер, – прорычал я. – Как бы тяжело ни было, моя девочка справится с этим.

Глаза Дженнифер смягчаются от моих слов.

– Я знаю, что она сможет, – твердо заявляет она. – Моя дочь – лучшая женщина, чем я когда-либо была.

– И она заслуживает правды.

Дженнифер кивает. – То, что Брэд рассказал тебе, было правдой. Я встретила мужчину, когда мне было тринадцать. Я была дикой, отчаянно искала способ вырваться из своей скучной жизни. Джоанна носилась по городу со своим плохим парнем, и я захотела попробовать себя в этом деле.

– Когда он начал уделять мне внимание, я забыла о разнице в возрасте, о том, что это неправильно. Это не казалось неправильным. Он заставлял меня чувствовать себя хорошей, желанной и востребованной.

– Очевидно, теперь я понимаю, что он хотел этого. Играл на моей неуверенности. Но тогда я влюбилась в него с головой.

– Всего за несколько недель я так влюбилась в него, что прыгнула бы под автобус, если бы он мне это сказал. Поэтому, когда все стало… серьезнее, я не раздумывала. Мы были вместе всего несколько раз, но этого было достаточно.

– Может, я и была наивной, но не глупой. Я понимала, чем рискую, но не могла найти в себе силы остановить это. Я решила, что он человек, который знает, чего хочет, и это была я. Я и наше будущее.

– Как только у меня пропали месячные, я все поняла. Несмотря на то что я была так молода, я была взволнована. Я думала, что для меня это новое начало. Я смогу уехать от родителей и начать новую жизнь с тем, кто меня любит.

Она опустила голову.

– Следующие несколько месяцев были… ну, я хочу сказать, худшими в моей жизни, но в последующие годы все стало еще хуже, как, я уверена, рассказала вам Брианна.

– Он действительно собирался продать меня? – неожиданно спросила Брианна.

Дженнифер нервно сглатывает.

– Я долго ждала, прежде чем рассказать родителям, к их полному ужасу. Их первой реакцией было то, что я должна была прервать беременность, несмотря на то, как далеко я уже зашла. Я была слишком молода и глупа. Но этого никак нельзя было допустить. А я даже не рассматривала никаких других вариантов, поэтому собрала сумку и уехала.

– У меня были все намерения пойти в дом, где он останавливался, когда был в городе, и умолять его присмотреть за мной. За нами.

– Но, когда я добралась до его дома, меня ждал кто-то другой. Этот человек был моложе, у него были добрые глаза и нежная улыбка.

– Я была в таком смятении, что мне ничего не оставалось, как согласиться, когда он пообещал отвезти меня в безопасное место. Я просто не представляла, что это безопасное место будет вдали от него.

– Этот парень рассказал мне все эти безумные вещи о мужчине, от которого я позволила себе забеременеть. Он рассказывал мне все эти истории, которые больше походили на то, что должно быть в новостях, чем на часть моей жизни.

– Он рассказал мне о торговле детьми, в которую были вовлечены несколько банд как в Англии, так и в Америке.

– Я не поверила. Я наотрез отказалась. Но вскоре все стало обретать смысл, а страх, который он внушил мне, что мой нерожденный ребенок находится в опасности, стал настолько ужасающим, что у меня не было другого выбора, кроме как поверить ему.

– Он сделал все возможное, чтобы помочь мне. Новые документы, жилье, деньги. А я в ответ делала все, о чем он меня просил. Я держалась в тени и ни с кем не разговаривала.

– Я делала все, что должна была. Я заботилась о тебе, как могла. Он переводил нас с места на место, не оставляя за собой никаких следов.

– Время от времени он показывал мне свидетельства работы этих банд, и я понимала, что должна делать то, что делаю.

– Я сказала себе, что, как только ты родишься, я просто уйду. Пока мы есть друг у друга, у нас все будет хорошо.

– И я так и поступила. Только это оказалось не так просто, как я надеялась, для почти пятнадцатилетнего подростка и ребенка. Я все испортила. Но я была в ужасе. Страшно боялась, что они найдут тебя и заберут у меня.

– Кто он был, Дженнифер? – спросил я, уже не нуждаясь в отчете Тео по ДНК, чтобы собрать все воедино.

Я понял это сразу, как только Брианна упомянула об этом в моей спальне; я просто не хотел в это верить.

– По понятным причинам он не назвался своим настоящим именем, когда ворвался в мою жизнь. Но позже я узнала, что его зовут…

– Виктор Харрис, – раздается глубокий голос из дверного проема, прежде чем Тео присоединяется к нам с хмурым выражением лица.

– Ты уверен? – вздыхает Дженнифер.

– Основываясь на информации, которую Брианна получила от Брэда, да.

Словно понимая, насколько все серьезно, Брианна дрожит в моих объятиях.

– Кто он? – шепчет она.

– Он был лидером банды в США. Один из основателей сети торговцев людьми, – объясняет Тео.

Вздох Брианны наполняет воздух, а все остальные затихают.

– Вот почему Брэд хотел заполучить меня. Он думал, что моя кровь принесет ему власть, которой он жаждал.

– Ему было поручено найти детей, которые участвовали во всем этом за последние двадцать с лишним лет. Когда он обнаружил доказательства того, что у Виктора есть еще один наследник, миссия стала личной, – объясняет Дженнифер.

– Сначала он нашел меня. Я и понятия не имела, что у него есть скрытые мотивы. Как я уже сказала, я наконец-то налаживала свою жизнь, и мне казалось, что найти его – это еще один шаг к тому, чтобы обрести жизнь, которой я могла бы гордиться. Следующим шагом было найти тебя.

– Я рассказала ему все о тебе, но не те подробности, которые мы только что обсуждали. Мне казалось, что я унесу это с собой в могилу. Все, чего я хотела, – это чтобы ты была в безопасности и жила хорошей жизнью, а Джоанна и Джоди позволили тебе это сделать. Виктор всегда был рискованным, но я ничего не слышала о нем годами, поэтому наивно жила надеждой, что о нас забыли.

– Он так радовался нашему воссоединению. Я думала, что это так мило с его стороны. Если бы я тогда догадалась… – ее всхлип разрывает воздух.

– Мама, – говорит Брианна, заставляя Дженнифер удивленно расширить глаза. – У тебя действительно дерьмовый вкус на мужчин.

Наступает тишина, когда этот факт доходит до всех нас.

– В смысле, она не ошибается, – соглашается Тео.

– И что теперь? – спрашивает Калли.

– Этот Виктор представляет угрозу?

– Вряд ли, – говорит Тео.

– Он мертв? – спрашивает Брианна.

– Да, – подтверждаю я.

– Хорошо.

Вырвавшись из моих объятий, Брианна подходит к матери. Дженнифер стоит, не сводя с дочери глаз.

– Есть ли что-то еще, что мы должны знать прямо сейчас, что может подвергнуть риску мою жизнь или жизнь моей семьи? – яростно спрашивает Брианна.

Дженнифер качает головой. – Нет. Но я бы хотела о многом с тобой поговорить, если бы ты согласилась.

Наступило молчание, пока они продолжали изучать друг друга.

Не говоря больше ни слова, Брианна поворачивается ко мне лицом. Слезы заливают ее глаза, но она борется с ними.

– Есть ли где-нибудь более удобное место, где мама могла бы остановиться?

– Конечно, если ты этого хочешь.

– Присматривайте за ней. Я не хочу, чтобы она исчезла, пока мы не узнаем все. Но это… после всего, через что она прошла. Это слишком.

– Будет сделано, Сирена.

– Мы с Ди разберемся. Вы трое возвращайтесь наверх.

Взяв Бри и Калли под руки, я веду их прочь от камеры Дженнифер.

– Брианна, подожди, – зовет она, прежде чем мы исчезаем.

Брианна приостанавливается, но не оглядывается.

– Все, чего я хотела, – это уберечь тебя. Мне жаль, что я тебя подвела.

Глубоко вздохнув, Брианна не сводит глаз с лестницы перед нами.

– Будь уверена, рядом со мной есть люди, которые справятся с этой задачей лучше. И если тебе интересно, это Нико, мой парень.

Моя грудь вздымается от ее слов.

Парень. Да, черт возьми.

– И он убьет за меня без раздумий, стоит мне только сказать слово. Пойдем, – говорит она тише, прежде чем снова взлететь.

Никто из нас не говорит, пока мы не поднимаемся по лестнице и двери лифта не закрываются за нами.

– Ну, между нами, у нас был довольно дерьмовый опыт общения с матерями, – говорит Калли, ее рука опускается к животу. – Моя девочка никогда не будет сомневаться в том, что она желанна и любима.

– Ты права, Кэл, – соглашаюсь я, когда Брианна напрягается рядом со мной. – У тебя все хорошо, Сирена?

Она кивает, когда я прижимаюсь губами к ее голове, но не произносит ни слова, отчего у меня в животе завязывается узел беспокойства.

Это совсем не то, что мне нужно перед тем, как отправиться на работу.

21

БРИАННА

– Хочешь, я сварю кофе? – спрашивает Калли, направляясь на кухню, как только мы оказываемся в квартире.

– Конечно, – отвечаю я. – Мне нужна минутка.

Вывернувшись из объятий Нико, я иду в сторону его спальни.

Мне больно это делать, но мне просто нужно… Я не знаю, что мне нужно.

Его глаза впиваются в мою спину, пока я пытаюсь отвлечься. Мне не нравится, что я беспокою его, но я не знаю, что еще сделать.

Вытащив телефон из кармана, когда за мной закрывается дверь, я нахожу сообщение от Джоди.

Лучшая сучка: Он в твоей сумочке. Только, пожалуйста, хорошенько все обдумай, прежде чем делать то, что не сможешь отменить.

Я делаю долгий вдох, а затем отправляю телефон обратно в карман.

Опустившись на кровать, я опускаю лицо на руки и просто сижу, вертя головой.

Не знаю, чего я ожидала от встречи с матерью, но уж точно не жалости к ней.

Она не в себе. И, наверное, всегда будет такой. Но если тебя в столь юном возрасте обхаживает и оплодотворяет мужчина, который планирует продать твоего ребенка в торговлю людьми? Да, я понимаю, что это может испортить жизнь даже самым стабильным детям.

Но значит ли все это, что я могу найти способ восстановить с ней отношения?

Она может думать, что старалась изо всех сил, но это не оправдывает всех событий моего прошлого. Алкоголь, наркотики, мужчины.

Я пытаюсь вспомнить, каково это – быть потерянным четырнадцатилетним подростком. Если бы мне не повезло, попала бы я в точно такую же ловушку, если бы какой-нибудь парень проявил должный интерес?

К счастью, я не успеваю ответить на этот вопрос, потому что в дверь спальни тихонько стучат, прежде чем Нико просовывает голову в комнату.

– Сирена? – тихо произносит он, выглядя совершенно не в своей тарелке.

Когда я ничего не говорю, он проскальзывает в комнату и медленно сокращает пространство между нами.

Как только он оказывается на расстоянии прикосновения, я поднимаюсь на ноги и обхватываю его руками, уткнувшись лицом в тепло его шеи.

– Прости меня, Нико. Ты заслуживаешь гораздо лучшего.

Он напрягается от моих слов.

– Сирена, о чем ты говоришь? Ты…

– О твоей маме, – шепчу я. – Я не говорю о себе. Ты застрял со мной, заслуживаешь ты лучшего или нет, – весело говорю я, надеясь немного разрядить обстановку.

– Да пошла она, Бри. Мне сейчас плевать на всех, кроме людей в этом здании. Но в основном это ты.

Его рука скользит по моей спине, пока его пальцы не запутываются в моих волосах, не оставляя мне выбора, кроме как посмотреть на него снизу-вверх.

– Ты все еще хочешь меня с этой токсичной кровью, текущей по моим венам?

– Токсичной? Детка, тот мудак в нашем подвале, вероятно, что-то понял. То, что ты держишь в руках, не токсично. Это сила. И ты даже не представляешь какая.

– Мне не нужна власть.

– Может, и нет. Но она у тебя есть. И найдутся люди, которые будут преклоняться перед тобой из-за нее.

– Ага, не надо. Я на это не согласна.

Он усмехается, заставляя меня нахмуриться.

– Что?

– Детка, ты принадлежишь «Ястребам».

– Единственный, кому я принадлежу, – это ты.

Его глаза смягчаются, а губы трогает небольшая улыбка.

– Мне это чертовски нравится, Сирена.

Наклонив голову, он прижимается губами к моим, и все, что я узнала за последние несколько часов, тает, пока мы снова не остаемся вдвоем.

Он ведет меня назад, пока кровать не упирается мне в ноги, а затем опускает меня вниз, словно я самая ценная вещь в его мире.

Он забирается на меня сверху, его губы не отрываются от моих, а руки ласкают мое тело, осторожно оберегая те места, которые, как он знает, болят сильнее всего.

От его нежных прикосновений у меня снова наворачиваются слезы на глаза. Я так привыкла к тому, что он грубый и жестокий любовник, что все остальное выбивает меня из колеи.

Но мне это чертовски нравится.

Взяв меня за бедра, он переворачивает нас, укладывая меня сверху.

Просунув руки под мягкую ткань его футболки, я скольжу ладонями по его твердым мышцам, улыбаясь, когда они подрагивают и напрягаются под моими прикосновениями.

В его горле раздается глубокий рык, когда я прижимаюсь бедрами к его уже твердому члену.

Потянувшись за голову, он помогает мне, стягивая с себя рубашку. Он даже не поднимает свое тело с кровати – это как по волшебству.

– Нико, – вскрикиваю я, когда он поднимается, задевая мой клитор.

– Возьмись от меня все, что тебе нужно, Сирена. Я хочу посмотреть, как ты кончаешь, пока насаживаешься на мой член.

От его слов у меня поднимается температура, и я начинаю двигаться быстрее.

– Нужно сбросить часть этого.

Отпустив мое тело, он расстегивает молнию на толстовке и тянет ее вниз, стягивая ткань с моих рук.

В спешке я стягиваю ее, чтобы вернуть свои руки на его тело.

– Не могу насытиться тобой, детка. Твое тело… блядь, – простонал он, когда я прижалась к нему сильнее в тот момент, когда он сжал в ладонях обе мои груди.

Где-то в его квартире хлопает дверь, а затем до нас долетают голоса.

– Нам не следует этого делать, – со вздохом признаю я. Это звучит неубедительно.

– К черту, нам больше нечем заняться.

– Нико, – вздыхаю я, когда он садится передо мной, спускает вниз мой бюстгалтер и засасывает один из моих сосков в рот. – Черт.

– Громче. Убедись, что все они знают, что нас нельзя прерывать.

– НИКО, – кричу я, когда он впивается зубами в мою чувствительную плоть, посылая по телу разряд боли, который заканчивается на моем ноющем клиторе.

– Чертовски нравится смотреть, как ты разваливаешься на части.

Он переключается на другую грудь, его рука работает с той, которую он бросил, а я продолжаю извиваться, поднимая себя все выше с помощью его великолепного члена.

На самом деле я хочу, чтобы он был внутри меня, но…

– Пожалуйста, – умоляю я, мой рот обгоняет мой мозг.

– Как будто тебе нужно просить.

В одну секунду я прижимаюсь к нему, а в следующую мои шорты отодвигаются в сторону, и головка его члена оказывается прямо там. Прямо там, где мне нужно.

– Н-Нико, – хнычу я, моя чувствительная сторона почти прорвалась наружу.

Но тут он резко поднимается, и я забываю обо всем, кроме нашей связи.

Крик, который срывается с моих губ, когда он насаживает меня на свой член, достоин порнозвезды, и я клянусь, что от этого звука он становится только тверже.

– Чертовски люблю тебя, Сирена, – хрипло произносит он между толчками.

Положив руки на его широкие плечи, я немного приподнимаюсь, чтобы помочь ему.

Опираясь спиной на его согнутые ноги, я скачу на нем как профессионал, принимая его член и вращая бедрами так, чтобы он попадал именно туда, куда мне нужно.

– Блядь, Сирена. Посмотри на себя.

Распахнув глаза, я смотрю в его темные, полные похоти глаза.

– Ты мне нужен.

– Не так сильно, как мне нужна ты. Надо было делать это с той ночи, когда мы встретились.

Я воздерживаюсь от того, чтобы сказать, что мы так и делали, и сосредотачиваюсь на своей цели.

– Давай, детка. Я хочу посмотреть, как ты рассыпаешься, как хорошая маленькая шлюшка. Блядь, – простонал он, когда моя киска сжалась вокруг него. – Тебе это чертовски нравится, да? Быть моей грязной шлюхой.

– Да. Твоей. Только твоей.

– Да, черт возьми. Моя. К черту все фамилии, которые у тебя есть. Единственная, которая тебе нужна, – моя.

– Да, – кричу я, не обращая внимания на его слова, пока мой оргазм находится на расстоянии прикосновения.

– Ты хочешь этого, Сирена? Ты хочешь быть моей? Навсегда.

– Да. Да. Нико, пожалуйста. Ты. Навсегда.

Слова срываются с моих губ, как мольба, когда я наконец бросаюсь с края и выкрикиваю его имя, падая.

Его хватка на мне усиливается, и он трахает меня, пока я не кончаю.

Но он не кончает вместе со мной, и я уже понимаю, почему, когда я кончаю, а он практически бросает меня на спину, упираясь в мои бедра, и дрочит передо мной.

– Ты моя, Сирена. Навсегда, черт возьми, – рычит он, прежде чем горячие струйки спермы покрывают мою голую грудь.

Его голова откидывается назад, и я завороженно наблюдаю за ним. Он, так чертовски красив, когда теряет контроль над собой.

Спустя долгие секунды его глаза снова находят меня, а затем опускаются к липкой массе на моей груди.

Протянув руку, он начинает что-то писать на своей сперме. Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что это, но в тот момент, когда я это делаю, у меня перехватывает дыхание и сердцебиение вновь учащается.

Миссис Чирилло.

***

После того как Нико встал, чтобы взять салфетки и вытереть меня, он снова забрался на кровать рядом со мной и притянул меня к себе.

Долгое время нас окружает тишина, пока наше сердцебиение приходит в норму, и мы прижимаемся друг к другу, чтобы поддержать.

Минуты идут. В гостиной раздаются голоса, но нас никто не беспокоит, а Нико не проявляет никакого желания идти и с кем-то разговаривать.

В конце концов, мысли, кружащиеся в моей голове, становятся слишком сильными, и мне приходится нарушить молчание.

– Ты хочешь поговорить об этом? – шепчу я. Несмотря на то что я говорю тихо, его тело все равно вздрагивает подо мной.

– Смотря о какой части ты говоришь. О том, что моя мать – лживая предательница, или о том, что моя девочка состоит в одной из самых известных банд Америки.

Я задерживаю дыхание, чтобы ответить, но быстро понимаю, что сейчас мне нечего сказать ни на ту, ни на другую тему.

– Если подумать, то я предпочитаю тишину.

Нико осторожно переворачивает меня на спину, отстраняя от себя, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Что ты о нем знаешь? – спрашиваю я, нуждаясь в чем-то. – Кроме всей этой херни с бандой, – добавляю я.

Нико на минуту задумывается.

– Лучшим человеком, с которым можно поговорить обо всем этом, будет Стелла.

Я удивленно поднимаю брови.

– Стелла, но почему? – Но, когда это последнее слово слетает с моего языка, я отвечаю на свой собственный вопрос. – Она там жила.

– Гален был там некоторое время, помогал с делами.

– Она их знает?

– Не знаю, но она знает о них так, как никто из нас. Все, что я знаю, – это слухи и сплетни.

Я киваю, понимая, что он, вероятно, не хочет рассказывать мне все, что услышал.

– У Виктора есть и другие дети. Мальчики, насколько я знаю.

У меня перехватывает дыхание. – У меня есть братья?

– Да, детка. У тебя есть. Я знаю, что все это нелегко принять, поверь мне, я знаю. Но что бы ты ни хотела со всем этим сделать, я просто хочу, чтобы ты знала, что я рядом, хорошо? Если ты хочешь забыть обо всем этом, то мы отодвинем это в сторону. Если ты хочешь принять это, я тоже буду рядом с тобой.

– Мама сказала, что Брэда послали найти детей, вовлеченных во все это. Я не могу игнорировать это, если кто-то ищет меня. – Обеспокоенность охватывает Нико, когда он обдумывает мои слова. – Мы знаем, кто за этим стоит?

Он качает головой. – Мы можем узнать. Все это уже в прошлом, так что, надеюсь, что это просто кто-то решил покопаться, и беспокоиться не о чем.

Как бы мне ни хотелось с этим согласиться, я думаю о нашей жизни. Неужели нам действительно так повезет?

Когда между нами снова повисает тишина, Нико хмурит брови еще сильнее.

– Поговори со мной, – умоляю я, протягивая руку, чтобы разгладить линию его беспокойства.

– Я не могу поверить, что это была она. И он. Я должен был это предвидеть. С тех пор как умер отец, она стала просто холодной, бессердечной коровой. Это должно было быть очевидно.

– Нет, Нико. Это не твоя вина, – уверяю я его, ненавидя то, как он себя корит.

– Если бы я не потерял себя, как после той ночи, может быть, я бы увидел…

Наклонившись вперед, я упираюсь своим лбом в его.

– Нико, это ее вина. Не твоя. Она предала вас всех, а не наоборот.

– Она убила его, Сирена. Вся та ночь случилась только потому, что она сказала им, где мы и что делаем. Засада в «Поместье» была устроена из-за них. Кристос узнал, где вы были, и рассказал ей. – Его хватка на мне усиливается. – Он, блядь, сказал ей и послал их за вами. Что за женщина так поступает со своими детьми?

От вида слез, наполняющих его глаза, мое сердце разрывается на две части.

Почти всю свою жизнь я задавала себе подобные вопросы. Что я такого сделала, чтобы моя мать возненавидела меня настолько, что позволила мне едва выживать, как это делали мы?

Я понимаю его боль больше, чем могу выразить, и чувствую ее так же остро.

– Ты ничего не сделал, – говорю я, проводя большим пальцем под его глазом, когда слеза наконец падает.

Смотреть, как он ломается, чертовски больно, но я полна решимости быть всем, что ему нужно, поддерживать его в вертикальном положении, даже когда я борюсь со своим собственным дерьмом.

По отдельности мы оба можем упасть. Но вместе мы сильны. Так чертовски сильны.

– Мы сильнее женщин, которые нас родили, Нико. Мы не продукт их ошибок. Мы можем делать добро, очень много добра, и мы можем быть теми, кем хотим быть, несмотря на их влияние на нашу жизнь.

– Семья – это гораздо больше, чем кровь. Это преданность и смех. Это совместные страдания и боль, а также поддержка, когда кажется, что человек вот-вот упадет. Семья – это то, что вы создали, и ты, вероятно, согласишься, что у нас она чертовски эпическая. И к черту всех, кто им угрожает. Кто угрожает нам. Кто…

Тихий стук в дверь прерывает мои слова.

– Извините, что прерываю, но у нас есть работа, Ник, – говорит Тео с другой стороны двери.

Нико напрягается в моих объятиях.

– Дело не в том, что случилось в прошлом. Речь идет о будущем, к которому мы должны стремиться. Ради Калли и твоей племянницы, ради Тео как будущего босса, ради тебя как его правой руки. Это ради нас и ради того, каким может быть наше будущее.

– Это ради твоего отца, Нико.

– Блядь, детка, – прохрипел он, крепко обхватывая меня руками и прижимая к своей груди. – Я чертовски люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – шепчу я ему на ухо. – А теперь иди туда и закончи это. Пришло время отомстить. Посмотри этому ублюдку в глаза и вышиби ему мозги за ту боль, которую он причинил нашей семье.

– Ты действительно умеешь подбирать слова, Сирена, – говорит он, отстраняясь от тепла моей кожи с улыбкой, играющей на его губах.

– Мне бы не хотелось тебя разочаровывать, – поддразниваю я.

– Это невозможно.

– Нико, нам нужно уезжать, – огрызается Тео.

– Я, блядь, слышал тебя. Дай мне минутку.

– Ей понадобится больше времени, чтобы найти твой крошечный член. Оставь это на потом. Если повезет, она может даже облизать его в честь праздника.

– Пошел ты, кузен.

– Он не успел потрахаться до того, как пришел сюда, – уверенно говорю я. – Обычно он не такой энергичный.

– Убийство членов своей семьи может испортить настроение даже самому хладнокровному засранцу, – говорит он громко, чтобы Тео услышал.

– Две минуты, или ты уйдешь в одних боксерах, – предупреждает Тео.

– Требовательный мудак, – бормочет Нико, наконец поднимаясь с кровати.

Я сижу и наблюдаю, как он сбрасывает свои спортивные штаны в пользу костюма.

Перемены в его характере по мере того, как он одевается, просто поразительны. С каждым новым элементом черной одежды, клянусь, его присутствие становится все более доминирующим, контролирующим, свирепым и опасным.