Текст книги "Греховный рыцарь (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

16

ИВИ

Я парю. Летаю так высоко, что единственное, на чем я могу сосредоточиться, – это удовольствие, наполняющее мое тело, и волнующий мужчина между моих бедер.

Было так много тревожных сигналов. Так много вещей, которые должны были заставить меня бежать в другую сторону так быстро, как только я могла. Но, как и во все времена, начиная с первой ночи знакомства с Александром Деймосом, мое тело предало мои мысли, сделав прямо противоположное тому, что я должна была сделать.

– Алекс, – кричу я, убирая руку с того места, где он оставил ее над моей головой, чтобы запутаться в его волосах, прижать его к себе, чтобы убедиться, что он не собирается исчезнуть от меня.

Я не могу этого допустить. Только не снова.

Я неделями жаждала этого потерянного оргазма. Сегодня, несмотря ни на что, он закончит работу, которую начал, когда толкнул меня на колени.

С той ночи прошло уже несколько месяцев, и с тех пор все только набирало обороты.

– Да, – кричу я, когда он вводит в меня два пальца, почти сразу же загибая их, чтобы найти мою точку G.

У меня никогда не было другого парня, но я не наивна, чтобы думать, что все они находят эту точку так быстро.

Эта мысль добавляет еще один красный флажок, почему я не должна делать это прямо сейчас со всеми остальными, которых я игнорирую.

Сколько же у него опыта в обращении с женским телом, чтобы так легко меня раскусить?

Мне потребовались недели, а может, и месяцы, чтобы понять, что мне нравится, что толкает меня за грань забвения. А у него, похоже, есть чертова дорожная карта. Карта, которую никто не удосужился мне дать.

Все мое тело покалывает от приближающейся разрядки, пока он продолжает делать то, что обещал.

У меня уходит вся энергия, чтобы поднять голову, но я делаю это, потому что одних ощущений недостаточно.

Мне нужно это увидеть.

У меня перехватывает дыхание, когда мое затуманенное зрение проясняется настолько, что я могу рассмотреть его.

Его серебристые глаза становятся почти черными, когда он смотрит на меня сверху.

– Тебе нравится видеть, как я ем тебя, Лисичка? – спрашивает он, не отрывая губ от моей груди, посылая восхитительные вибрации по моему телу.

– Не останавливайся, – вздыхаю я, заставляя его мрачно усмехаться.

– Кончи мне на лицо, воровка. Я хочу все это прямо сейчас, блядь.

Он сосет меня сильнее, чем раньше, а его пальцы набирают темп внутри меня, и всего через несколько секунд все мое тело содрогается так, как я никогда не испытывала раньше, и я свободно падаю в самый невероятный оргазм. Я даже не знала, что это возможно – так сильно.

Мои глаза закрываются, и я бьюсь в конвульсиях на кровати, забыв о том, что за пределами этой комнаты существует что-то еще. За его пределами.

– Так чертовски красиво. Это стоило того, чтобы ждать. Но этого недостаточно. Эта киска моя, Лисичка. Ты поняла?

Я киваю, едва в состоянии осознать его слова и согласиться с чем-либо. Я уже была довольно пьяна; добавьте к этому его одурманивающие поцелуи и оргазм такой интенсивности, и мне конец. Абсолютно, блядь, конец.

Шевеление между моих бедер заставляет меня открыть глаза, и я тут же разочаровываюсь, обнаружив, что он все еще полностью одет.

Я лежу здесь с раздвинутыми ногами, все на виду, а он прячется от меня.

– Александр. – Его имя – просто лепет, слетающий с моего языка.

Я даже не знаю, о чем прошу; я просто знаю, что мне что-то нужно.

Он вытирает рот тыльной стороной ладони, на его грешных губах застыла ухмылка.

Мне хочется отчитать его за то, что он такой высокомерный ублюдок, но, честно говоря, то, что он только что сделал с моим телом… да, я позволю ему это.

Затем его руки опускаются к поясу, и у меня перехватывает дыхание.

Не сводя глаз с моего тела, он стягивает джинсы и боксеры на задницу, обнажая передо мной свой толстый, твердый член.

На кончике блестит сперма, и это заставляет меня облизывать губы, желая снова почувствовать его вкус.

Та ночь стала для меня таким открытием, и я не могу не хотеть повторить ее снова. Во второй раз я не буду так шокирована всем происходящим. Хотя, когда он обхватывает себя руками, я не могу сказать, что меня не беспокоит напоминание о том, насколько он большой.

Из его горла вырывается стон, когда он гладит себя раз, два.

– О, черт, – кричу я, когда он проводит головкой своего члена по моим складочкам, покрывая себя следами моего оргазма. – Алекс, нет. Я не…

– Не волнуйся, моя маленькая воровка. Когда я буду толкаться в тебя в первый раз, ты будешь полностью трезва и осознавать происходящее. Я не буду рисковать тем, что ты забудешь хоть секунду о том, что я владею тобой.

Он дразнит мой клитор, пробуждая зачатки очередного оргазма.

Мне и раньше удавалось несколько раз, но только с помощью моего вибрирующего друга.

Может ли быть так, что… что он даже лучше, чем помощник на батарейках?

Его горло пульсирует, когда он резко сглатывает, его глаза, скрытые капюшоном, находят мои, пока он продолжает дразнить нас обоих.

– Я не знаю, кто ты и откуда, но я хочу оставить тебя у себя, – говорит он так тихо, что я бы подумала, что мне это показалось, если бы не видела, как шевелятся его губы.

Его слов, а также ощущения, что он трется о мой клитор, достаточно, чтобы я погрузилась в очередную мощную волну.

– Лисичка, – кричит он, его глубокий голос эхом разносится по комнате.

Я только успеваю открыть глаза, чтобы увидеть, как он откидывает голову назад, как его член бьется о мою киску, а тепло его спермы покрывает мою слишком чувствительную кожу.

Все его тело напрягается, усиливая и без того рельефные мышцы, которые остаются скрытыми за рубашкой.

– Черт, Лисичка. Это было…

Его слова обрываются, когда его глаза возвращаются к моим едва приоткрытым.

Моя грудь продолжает вздыматься, пока я спускаюсь со своего кайфа, но мое тело сдается быстрее, чем я могу контролировать.

Каждое мое моргание становится длиннее предыдущего, и вскоре я вообще не могу держать глаза открытыми. Задолго до того, как я буду готова, я проваливаюсь в темноту, а мое тело все еще покалывает от блаженства.

17

АЛЕКС

Мои плечи опускаются, и я откидываюсь на пятки, когда она теряет сознание на моих глазах.

Ее темные волосы в беспорядке. Красивая прическа, с которой она оставила Рай, давно разрушена моими руками. Моя грудь слегка вздымается от гордости за то, что я так сильно ее испортил.

Сегодня вечером она выглядела потрясающе, как в клетке, так и танцуя с подругами. Но никогда еще она не выглядела лучше, чем сейчас.

Ее кожа блестит от напряжения, вызванного двумя оргазмами, ее соски все еще твердые, ее грудь покрыта следами моих укусов, а ее киска… Черт.

Я немного отодвигаюсь назад, любуясь ею, залитой моей спермой.

Лучшее, блядь, зрелище в мире.

Ну… может, и нет. Смотреть, как она вытекает из нее, было бы лучше. Но я возьму то, что могу получить прямо сейчас.

Нависая над ней, я убираю с ее лица прядь волос, аккуратно заправляя ее за ухо.

– Кто ты? – снова шепчу я, отчаянно желая узнать все, что только можно, о моей танцующей девушке.

Яростная волна собственничества проникает в меня, когда я думаю о том, что другие увидят ее такой. Наблюдать за румянцем, распространяющимся по ее щекам и груди, когда она приближается к оргазму, и за тем, как закатываются ее глаза, когда в нее врывается наслаждение.

Наслаждение, которое я доставил.

Думаю, на это не может претендовать ни один из тех ублюдков на другом конце ее камеры.

Интересно, думала ли она обо мне, пока занималась с ними тем, чем занимается…

Опустившись ниже, я бесстыдно провел губами по ее губам, не в силах отказать себе в желании попробовать ее на вкус.

– Спи спокойно, маленькая воровка, – произношу я, прежде чем снова сесть.

Я знаю, что не должен, но достаю из кармана телефон и делаю несколько снимков ее тела. Затем я поднимаюсь с кровати и укладываю ее.

Несмотря на то что я говорю себе, что она добровольно выставляет свое тело на всеобщее обозрение, меня все равно гложет чувство вины за то, что я сделал эти снимки, когда она спит.

Этого недостаточно, чтобы заставить меня удалить их. Я просто удостоверюсь, что она знает об их существовании, чтобы не скрывать больше, чем нужно.

Я поворачиваюсь к ванной, но тут меня осеняет идея. Я тянусь за головой и стягиваю с себя рубашку, не успев осознать, что принял решение.

Всего через несколько секунд я уже плотно прижимаюсь к телу моей маленькой воровки, а затем накидываю на нее одеяло, прикрывая ее восхитительную наготу.

Вытащив телефон, я открываю камеру и, заняв позицию, делаю несколько снимков с разных ракурсов.

Через несколько минут я снова на ногах, надеваю рубашку и направляюсь в ванную. Искушение остаться там, где я был, окруженный ее запахом, с жаром ее тела, обжигающего меня, было слишком сильным. Было бы так легко закрыть глаза и заснуть рядом с ней.

Но я не могу. Я не могу сделать этого ни с кем из нас.

Я уже слишком зависим. Проведя ночь, я только подогрею свою одержимость этой загадочной женщиной.

Я разворачиваю одну из мочалок и запускаю горячий кран, пока вода не нагреется, а затем возвращаюсь и вытираю ее.

Она может считать меня дьяволом, но ей предстоит многое узнать обо мне.

И не факт, что у нее будет такая возможность.

Каким бы правдивым ни было данное ей последнее обещание. Я знаю, что это не так.

Я отказываюсь впутывать кого-то в свою жизнь. Даже если она может понять.

Никто не стоит того, чтобы причинять такую боль.

Даже такой сексуальной маленькой воровке, как моя Лисичка.

– Как стыдно прикрывать это грешное тело, – пробормотал я, отрывая ткань от ее киски и бросая ее на пол. – Но мы не хотим, чтобы ты замерзла. Как бы мне хотелось остаться и укрыть тебя одеялом.

Она хнычет, когда я ее укладываю.

Не в силах отстраниться, я слегка провожу костяшками пальцев по ее щеке.

– Алекс, – стонет она, заставляя мой член подрагивать в штанах.

– Черт возьми, Лисичка.

Заставляя себя отступить, я спотыкаюсь о ее сумку, которую не забыл прихватить по дороге из клуба.

С ней в руках я падаю на стул, стоящий напротив кровати, и наконец-то получаю ответы, которых жаждал последние несколько месяцев.

Сначала я достаю из ее сумочки банковскую карту.

– Иви Мур, – вздыхаю я, переводя взгляд с карточки на женщину, которая все еще крепко спит передо мной. – Тебе идет. Мои глаза находят ее адрес, и в груди все сжимается. – Ловелл. Конечно.

Запихивая карточку обратно, я замираю, глядя на ее фотографию.

На ней она, светловолосая женщина и мальчик помладше. Может, брат и сестра?

Достав из кармана телефон, куда я его спрятал, я открываю его и нахожу еще одну фотографию, на которой она изображена с теми же двумя людьми.

– Выдай мне все свои секреты, Иви Мур, – бормочу я, проводя пальцем вверх, молясь, чтобы у нее не был установлен код блокировки. – Черт, – рявкаю я слишком громко и поднимаюсь на ноги, чтобы посмотреть, не разблокирует ли ее спящее лицо.

Но оно не открывает. Не с закрытыми глазами.

– Черт побери, – бормочу я, опускаясь обратно в кресло и пытаясь найти хоть какую-то информацию, доступную мне.

По ее временному водительскому удостоверению я узнаю дату ее рождения.

Восемнадцать через несколько недель.

Не уверена, что ей стоит работать в «Раю» или на отца, если она не достигла совершеннолетия, но неважно. То, что мы были слишком молоды, никогда не мешало нам делать все, что мы хотели.

Что бы я ни пробовал, ничего не получалось. В конце концов, все мои попытки приводят к тому, что я заблокировал телефон еще крепче.

Все в порядке. Теперь я знаю, кто она. И у меня есть способ найти ее. Это все, что мне нужно.

Я достаю из кармана маленький набор, который Тео дал мне не так давно, и приступаю к работе.

Моя маленькая воровка больше не сможет меня обмануть, как бы она ни старалась.

Когда я заканчиваю и уверен, что мое вторжение в ее личную жизнь не будет обнаружено – пока, во всяком случае, – я собираю ее вещи обратно в сумку и кладу ее на комод рядом с собой. Затем я откидываюсь на спинку кресла, наблюдая за тем, как она спит.

Я сидел и смотрел на нее, пока солнце не начало появляться на горизонте, окрашивая воздух за окном в оранжевый цвет.

Рассвет всегда был моим любимым временем суток.

В эти первые мгновения света кажется, что все возможно.

Мир безмятежен, все ужасы ночи убегают обратно во тьму, где им и место.

Надежда. Вот что дарят миру первые лучи солнца.

Ладно, обычно она вскоре угасает, когда вы понимаете, что ваша жизнь – такое же дерьмо, какой она была накануне, и будет оставаться таковой все последующие дни.

Но в те несколько мгновений все это просто… исчезает.

Покинуть ее было самым трудным, что я делал за последнее время, но, проведя поцелуем по ее теплой щеке, я заставил свои ноги двигаться, открыл дверь и вышел из «Империи», как будто не я занес ее сюда прошлой ночью, возможно, против ее воли.

Черт, я поступал здесь и похуже. Чертовски намного хуже.

И ей нравилась каждая секунда.

Я мог бы взять от нее гораздо больше, но я был хорошим мальчиком.

Не могу сказать, что все будет так же, когда она в следующий раз попадет ко мне в руки, но кто знает…

Поездка домой на Uber была короткой, я смотрел в окно на восход солнца, а как только попал в свою квартиру, разделся догола и упал в кровать. Я уверен, что уснул еще до того, как моя щека коснулась подушки.

После, как мне кажется, не более чем тридцатиминутного сна, меня будит стук где-то в квартире, и я стону, переворачиваюсь и натягиваю на голову запасную подушку.

Но за этим следует еще один удар, затем глубокий гул голосов, а потом запах кофе.

Последний удар бодрит меня, но этого все равно недостаточно, чтобы сделать хоть какую-то попытку встать.

Неудивительно, что голоса становятся ближе, шаги – громче, и прежде чем я успеваю понять, что происходит, прохладный воздух обдает мое обнаженное тело, срывая с меня одеяло.

– Проснись, проснись и пой, любовничек, – громко объявляет Себ.

– Блядь. Отвали, – ворчу я, не двигаясь со своего места под подушкой.

– Ха, да, потому что это сработает, – пробурчал он.

– Поднимай свою задницу, солдат, – требует Тео. – Тебе нужно кое-что объяснить.

– Я ничего не делал, – простонал я, понимая, что это полная ложь. Я натворил кучу чертовых дел, о большинстве из которых он наверняка знает, потому что этот ублюдок каким-то образом знает все.

– Не то, что написано в твоем Instagram, – добавляет Себ.

– Тогда, может, тебе стоит перестать его смотреть.

– Что в этом интересного? Ты хочешь, чтобы весь мир знал твое имя? Ну, мы смотрим, так что смирись.

Со стоном я переворачиваюсь на спину, открывая им обоим неограниченный вид на мой член.

– Ради всего святого, Деймос. Убери это. Это почти оскорбительно – быть таким маленьким, – дразнит Себ.

– Да пошел ты. Мы все знаем, что ты бы все отдал, чтобы иметь такой большой. Честно говоря, я удивлен, что Стелла еще не заскучала и не пришла просить милостыню.

Подушка, которую я поднял, чтобы он услышал мои слова, быстро прижимается к моему лицу, задушив меня и перекрыв доступ воздуха.

– Моей девочке нужен мужчина, а не мальчик, Александр. Ты никогда не удовлетворишь ее, – рявкает он.

– Господи Иисусе, – насмехается Тео. – Пойду допью кофе.

– Ты так усмехаешься, потому что мы все знаем, что твой тоже больше, чем у Себа, – рычу я, когда он немного успокаивается.

– Ты гребаная пизда, – рычит Себ, снова наваливаясь всем весом на подушку в попытке покончить со мной.

Я даю ему десять секунд. Затем я сопротивляюсь.

Он хрипит, когда моя нога сталкивается с его ребрами, сбивая его с кровати и отправляя на пол с грохотом.

Внезапно почувствовав себя бодрым, я прыгаю вниз, борясь с ним.

– Мне все равно, какой у тебя маленький член. Я не хочу, чтобы он терся об меня, – кричит он, пока мы катаемся по полу.

– Заткнись, тебе это чертовски нравится. Если бы у тебя была возможность, ты бы стоял на коленях и сосал его.

– Извини, что разрушаю твои фантазии, но этого никогда не случится, брат. Киска Стеллы – вот что мне нужно.

– Она бы отсосала.

Удар.

Я падаю обратно на голую задницу и потираю больную щеку.

– Что за хуйня? – спрашиваю я, когда Себ разжимает кулак и поднимается на ноги.

Он пожимает плечами, не обращая внимания на синяк, который появится у меня через несколько часов благодаря его хуку справа.

– Скажи еще раз о том, что моя девочка сосет твою крошечную сосиску, и посмотрим, что будет.

Мои губы раздвигаются, чтобы ответить, но Тео опережает меня.

– Кофе. Если только ты не хочешь, чтобы я ушел, и ты бы мог попробовать разозлить его еще сильнее.

– Гребаный засранец, – бормочет Себ, направляясь к двери. – Прикрой свою задницу. Ты еще не нашел женщину, которая захочет на нее смотреть. Мы уж точно не хотим.

– Пизда, – рявкаю я, когда он исчезает из поля моего зрения.

Вздохнув, я поднимаюсь на ноги и иду в ванную, чтобы поссать и почистить зубы.

Когда я возвращаюсь в спальню, то обнаруживаю, что был прав. Я едва ли проспал четыре часа.

Зная, что лучше не ложиться обратно в кровать, чтобы поспать еще, пока эти два придурка торчат в моей гостиной, я натягиваю чистые боксеры и шорты и отправляюсь выяснять, что же они хотели сказать такого важного, что вытащили меня из постели в такую долбаную рань.

Как только я оказываюсь в своей гостиной, я тянусь к кружке, стоящей на кофейном столике, и делаю глоток.

– Какого хрена ты здесь так рано? Разве ты не должен быть в постели с похмельем после прошлой ночи?

– Мы в порядке, – пожимает плечами Себ, стараясь выглядеть невинно.

– И мы здесь не для того, чтобы говорить о нашей ночи. Мы хотим узнать о твоей. – Ухмылки покрывают их лица, пока они ждут, когда я расскажу все.

Когда я умолкаю, Себ достает из кармана телефон, нажимает на экран, а затем поворачивает его ко мне.

– Не хочешь объяснить?

18

ИВИ

Телефон снова вибрирует, вырывая меня из крепких лап сна. Вытянув ноги, я хмуро смотрю на мягкость простыней.

Они не похожи на…

Я открываю глаза, и тушь, нанесенная прошлой ночью, грозит вырвать мои ресницы.

Но, осмотрев комнату вокруг, я быстро понимаю, что это меньшее из моих беспокойств.

– Вот дерьмо, – шепчу я, когда воспоминания о прошедшей ночи возвращаются ко мне в ярких, красочных деталях.

Я еще глубже погружаюсь в простыни, желая спрятаться от всего и позволить темноте снова поглотить меня целиком.

Голова раскалывается, во рту гадость, язык стал толстым и шершавым.

Слишком много шампанского.

В комнате снова воцаряется тишина, и я облегченно вздыхаю, молясь о сне.

Но мне не повезло, потому что не прошло и трех секунд, как вибрация началась снова.

– Уф, – простонала я, откидывая одеяло и открывая глаза, чтобы поискать в комнате свою сумку.

Когда я переползаю через кровать, моя кожа покрывается мурашками, а прохладный воздух указывает на то, что я голая.

Щеки горят, несмотря на холод.

Быстро, как только могу, я роюсь в сумке, пока мои пальцы не обхватывают телефон и не вытаскивают его на свободу.

Я не удивлена, что на экране высветилось имя моей сестры, но стон разочарования все равно раздается в моей груди.

Приняв вызов, я подношу телефон к уху.

– Иви, черт. Ты здесь? Ты в порядке?

– Мне приходится откашляться, чтобы прочистить горло, но даже когда я снова говорю, мой голос все еще глубокий и хриплый. – Да, я здесь.

– А ты, похоже, хорошо провела ночь, – смеется Блейк мне в ухо.

Я падаю обратно на кровать и снова закрываю глаза.

Когда Блейк снова заговорила, ее голос стал тише.

– Он все еще там?

Я хмурюсь. – О-он? Что ты…

– Иви, – поддразнивает она. – Я знаю, что ты провела ночь с Алексом. Поздновато играть со мной в застенчивую. Я знаю все о том, что происходит, когда вы вместе.

Я практически вижу, как вздергиваются ее брови, а на губах играет ухмылка, когда она произносит эти слова.

– Так… он все еще там?

Мои глаза распахиваются, чтобы еще раз осмотреть комнату, но это бессмысленно. Я уже знаю ответ. Я почувствовала это, когда только проснулась, его отсутствие. Холод комнаты без его подавляющего присутствия.

– Нет, – шепчу я, ненавидя то, что мои глаза горят от слез при моем признании. – Он ушел.

– Ушел в том смысле, что поцеловал тебя до дрожи в коленях и дал тебе выспаться, или…

– Он улизнул, когда я спала.

– Придурок, – шипит Блейк.

Моя грудь напрягается, а в горле встает комок.

– Все в порядке. Все к лучшему. Прошлая ночь была… – Я прервала себя, тяжело сглотнув в надежде прогнать эмоции.

– Умопомрачительной? Невероятной? Меняющей жизнь? – предлагает она.

– Ошибкой, – признаюсь я. – Я… я даже не знаю… Он нашел меня в – Авеню– с девочками. Как он вообще узнал, что я там?

– Повезло, наверное. Это довольно популярное место, – уверяет она меня.

Я качаю головой, умалчивая о том, что сначала он был в «Раю». Очевидно, он следил за мной.

Но зачем? Чтобы вернуть меня сюда и снова улизнуть, как только я засну?

– Ты проверяла его Insta сегодня утром?

Я скривилась, ненавидя, что она знает о моей одержимости.

– Ты разбудила меня, Блейк.

– Ладно, включи громкую связь и проверь. Ты должна увидеть, что он выложил.

Подоткнув одеяло поплотнее, я отнимаю телефон от уха и следую ее требованиям.

Я открываю Insta и нажимаю на маленькую лупу. Неудивительно, что Алекс – первый человек в моей истории поиска. Не ожидала, что так получится. Я нажимаю на его имя и жду, пока загрузится его лента.

Как только это происходит, мое сердце падает в желудок.

– Боже мой. Это же я, – задыхаюсь я, рука дрожит, когда я смотрю на изображение.

– Ага. Ты ему точно нравишься.

– Нет. Не нравлюсь. Он просто…

Мой взгляд падает на надпись под фотографией, где мы вместе лежим в постели, он прижимается ко мне губами и выглядит слишком довольным и уютным.

Единственный_И_Неповторимый_Алекс_Ди: Добивайся своей мечты и всегда оставляй их желать большего.

– О Боже, – повторяю я, пытаясь придумать, что еще сказать.

– Он никогда раньше не размещал на своем аккаунте фотографии девушек, Иви. Ты – единственная. Он говорит всему миру или, по крайней мере, тысячам своих подписчиков, что ты есть в его жизни. Что ты важна.

– Но это не так. Я девушка, которую он наказывает за то, что она украла его часы.

– Ты не крала его часы, – возражает она, беспрекословно заступаясь за меня.

– Мы это знаем, а он – нет. Он просто видит отчаявшуюся девчонку, которая идет на все, чтобы быстро заработать, – говорю я, ненавидя горечь, которая переполняет мой голос.

– Он так не думает, Иви, – предупреждает Блейк.

С моих губ срывается болезненный вздох, после чего наступает тишина.

– Итак, – произносит Блейк, заставляя себя немного взбодриться. – Где ты?

Ее вопрос заставляет меня приостановиться. И я отвлекаюсь от воспоминаний о мальчике, о котором мне не следует думать, чтобы еще раз оглядеть комнату.

Она милая. Действительно хорошая, и намного шикарнее, чем все места, где я когда-либо останавливалась. Черт, да я вообще почти нигде не останавливалась, кроме нашей квартиры.

Три стены теплого карамельного цвета. Та, что за моей спиной, с огромным изголовьем, оклеена золотыми обоями с цветочным рисунком. Постельное белье и шторы подобраны в один тон, все украшения и безделушки в гармонии. Мебель из массивного темного дерева. Может быть, орех, я понятия не имею. Но одна вещь более чем очевидна. Это дорого. Причем все.

– Э-э… отель, я предполагаю.

– Ты предполагаешь.

– Я… эм… я была пьяна и…

– И? – спрашивает Блейк, в ее тоне появляется беспокойство.

– Я плохо помню, – признаюсь я, ненавидя себя за то, что позволила себе быть такой уязвимой с ним.

– Но ты ведь помнишь это, верно? Не все же в тумане?

Я облизываю пересохшие губы, размышляя о том, что произошло в этой комнате прошлой ночью.

В голове возникает образ того, как он срывает с меня одежду. Он навис над моим обнаженным телом, осыпая поцелуями мою разгоряченную кожу, спускаясь все ниже, пока его голова не оказалась между моими…

– Я помню, что здесь произошло, – признаюсь я, мое тело пылает от одних только воспоминаний.

– Хорошо, это хорошо. Ты… – Она делает паузу, видимо, ожидая, что я закончу предложение, но я захлопываю губы, ожидая неизбежного вопроса. – Ты спала с ним?

Воспоминание о том, как он кончил в мою киску, врезается в меня, отчего у меня перехватывает дыхание.

– Нет, – шепчу я. – Мы… это не зашло так далеко.

– Точно, – бормочет она, позволяя мне услышать сомнение в ее голосе.

– Что? Ты мне не веришь? – огрызаюсь я.

– Нет, конечно, я тебе верю. Просто… мы знаем, каковы парни вроде него, Иви. Ты не можешь винить меня за то, что я заподозрила его в грязных намерениях, взяв в гостиничный номер явно пьяную девушку. Девушку, с которой у него была история.

Закрыв глаза, я повесила голову. – Он… он даже не просил…

– Но ты все равно пошалила, верно? На той фотографии ты, по крайней мере, топлесс.

– Да, он…

– Скажи мне, что он закончил то, что я прервала?

– Ты слишком заинтересована в том, чтобы он заставил меня кончить, Блейк.

– Ты это заслужила. Никто не любит, когда его бросают на произвол судьбы.

Опустившись на край кровати, я закидываю на нее ноги и смотрю на табличку, расположенную на противоположной стороне комнаты.

– Империя, – пролепетала я, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы положить конец предыдущей линии вопросов.

– Вау, – вздыхает она. – Используй эту шикарную комнату. Я буду через тридцать минут. Сообщи мне номер твоей комнаты.

– Что? – потрясенно пролепетала я.

– Детка, этот парень забронировал для тебя номер в одном из самых красивых отелей на этой стороне города, и он за него заплатит. Так что мы воспользуемся этим по максимуму.

– Нет, Блейк. Я не могу.

– Мы не собираемся отрываться. Просто позавтракаем. Может быть, окунемся в джакузи и сауну.

Я вдыхаю, готовясь вступить с ней в схватку из-за этого. Но тут она снова заговорила, и вся моя борьба исчезла.

– Он улизнул, когда ты спала, Иви. Он не был достаточно храбр, чтобы остаться и заняться утренними делами. Он заслуживает того, чтобы заплатить за это.

– Да, хорошо, – уступаю я. Может, я и не согласна брать его деньги, но она права. Он должен был набраться смелости и встретиться со мной сегодня утром. Он приложил столько усилий, чтобы проследить за мной прошлой ночью, а потом просто… сбежал.

Я качаю головой.

Блейк права. И я собираюсь доказать это, заказав самый дорогой и экстравагантный завтрак в меню.

– Я пришлю тебе номер. Только…

– Я упакую все, что тебе нужно. Закажи себе шикарный кофе в номер и протрезвей, хорошо?

– Посмотрим, что я смогу сделать.

***

Повесив трубку, я заставляю себя оторваться от телефона, чтобы встать с кровати.

У меня болит каждый сантиметр, а вот голова почти раскалывается.

В прошлом у меня было несколько случаев похмелья, но это… дерьмо. Буквально ощущение, что кто-то бьет киркой по моему черепу.

Я пробираюсь в ванную комнату, мои глаза расширились, когда я увидела окружающую меня роскошь.

Здесь есть огромная ванна-джакузи и душевая кабина с форсунками повсюду. Двойная раковина, больше зеркал и ярких прожекторов, чем я могу выдержать.

Я направляюсь к туалету и останавливаюсь перед одной из раковин. Я видела себя в зеркале, но намеренно не сосредотачивалась на своем отражении. Но с этим пора заканчивать.

Обхватив пальцами мраморную стойку, я глубоко вдыхаю и неохотно поднимаю взгляд.

Весь воздух вырывается из моих легких, когда я оцениваю свое состояние.

Откинув волосы с шеи, я перевожу взгляд с метки на метку, пока не нахожу ту, что на груди.

Черт возьми, я – рисунок из точек.

Подняв руку, я прижимаю кончик пальца к самой яркой метке на шее. Мое тело оживает, когда я вспоминаю, как он посасывал мою кожу до боли.

Я должна была ненавидеть его. Но это было далеко не то, что я чувствовала, пока он играл с моим телом, словно это был его личный инструмент.

Я закрываю глаза, пока воспоминания кружатся вокруг меня, и мое тело реагирует на каждое из них. Я должна сожалеть о прошлой ночи. Я должна сейчас стоять здесь и списывать все на пьяную ошибку.

Потянувшись за зубной щеткой и тюбиком зубной пасты, стоящим в стороне, я пытаюсь исправить состояние своего рта.

Все это время я не свожу глаз с зеркала, наблюдая, как вопрос за вопросом о том, что произошло прошлой ночью, проносится в них.

Закончив, я перехожу в душ и пытаюсь понять, как заставить его работать.

Но сколько бы я ни натирала тело, следы не исчезают, а воспоминания не покидают голову.

Осознав, что, вероятно, я слишком долго пыталась извлечь максимальную пользу из невероятных струй, бьющих по моим напряженным мышцам, я наконец выключаю душ и выхожу.

Найдя толстый белый пушистый халат, висящий с обратной стороны двери, я заворачиваюсь в него, а затем иду узнавать номер комнаты, чтобы сообщить Блейк.

Я не должна позволять ей пользоваться ситуацией так, как она хочет.

Но я думаю, что просто добавлю это к своему и без того длинному списку сожалений, связанных с Александром Деймосом, и пойду дальше.

Черт знает, мне нужен момент после прошлой ночи.

Я беру телефон с кровати и иду к огромным окнам, чтобы посмотреть на раскинувшийся передо мной город.

Издалека было видно, что мы находимся высоко, но я не осознавала, насколько высоко, пока не посмотрела вниз и не обнаружила, что по тротуарам подо мной ходят муравьи.

Я отправляю сообщение с номером своей комнаты Блейк, которая уже прислала мне картинку с мужчиной, смотрящим на часы.

Закатив глаза на ее нетерпение, я закрываю наш чат. Мой большой палец нависает над приложением Instagram.

Не открывай его, Иви. Не зацикливайся на этой фотографии и на том, как он выглядит, целуя твою кожу.

Но, как и во всем, что связано с ним, я не слушаю разум, и не успеваю оглянуться, как передо мной открывается его профиль и я пролистываю комментарии.

Большинство из них – это некая вариация на тему «счастливой леди». Некоторые из них более откровенны, чем другие, что заставляет меня краснеть. А еще в комментариях часто появляются тролли, которые напоминают ему, какой он мужлан, и спрашивают, почему любая уважающая себя женщина охотно ляжет с ним в постель.

Они отвратительны и заставляют мой желудок болезненно сжиматься. Может, я и не знаю его так хорошо, но он неплохой человек. Я так не думаю.

Я пожевала нижнюю губу, пока по моим венам струилась неуверенность.

Я знаю, кто он, с кем связан, на кого работает. Конечно, он плохой.

Он – гребаный мафиози. Они – воплощение плохого.

Но когда ты вырос в адских ямах с дилерами, проститутками и членами банд на каждом углу, то, наверное, все немного искажается, потому что он меня не пугает. Ну… не в том смысле, в котором, я уверена, должен.

Самое страшное в Александре – это то, что я чувствую, когда нахожусь рядом с ним. Черт, даже когда я думаю о нем.

Стук в дверь вырывает меня из размышлений, и я опускаюсь на толстый, мягкий ковер.