Текст книги "Девиантный рыцарь (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Хорошо, это рай.

Я закрываю глаза, откидываю голову назад и просто наслаждаюсь неожиданным угощением.

Я ничего не слышу из-за рева воды, но это не значит, что я не чувствую точный момент, когда он толкает дверь и заходит внутрь.

Сильная дрожь пробегает по моей спине, и будь я проклята, если мои соски не напрягаются, а бедра не сжимаются.

Само его присутствие не должно влиять на меня так сильно, как это происходит, особенно когда я практически полумертвая от того, что я неосознанно приняла прошлой ночью, потому что это единственное объяснение того, что я чувствую в целом.

Это не просто водка.

Это заставляет меня задуматься, что случилось с тем парнем – Беном. Если он подсыпал мне в напиток, я могу только предположить, что он уже стал пищей для червей.

После того, как он отреагировал на Тео прошлой ночью, я бы не подумала, что он был бы в таком отчаянии, чтобы выкинуть подобный трюк, но опять же, я понятия не имею, кто он на самом деле. Он мог играть со мной с того момента, как подошел, и в моей потребности наказать Тео и забыть о своей реальности я была как замазка в его руках.

Иисус.

Во всем этом была моя вина.

Я знала, что идти прошлой ночью было плохой идеей. Мне следовало просто остаться дома и продолжить свою вечеринку жалости на одного.

Когда он не двигается и ничего не говорит в течение чертовски долгого времени, мое любопытство берет надо мной верх, и я опускаю голову и с трудом открываю глаза.

Он стоит прямо в дверном проеме, глубоко засунув руки в карманы брюк, его рубашка все еще расстегнута, а на лице жесткое, измученное выражение.

Его веки тяжелеют, когда он наблюдает за мной. Его челюсть подергивается, а на виске пульсирует мышца.

Он сдерживает себя, это очевидно.

Я просто думаю от чего, вот в чем вопрос. Трахнуть меня или убить.

Можешь называть меня чертовски извращенной, но я действительно хочу знать, в какую сторону он склоняется.

Одна сторона моих губ изгибается в ухмылке.

– Либо присоединяйся ко мне, либо отваливай. Смотреть на это просто жутко.

Мой голос ровный, полностью противоречащий тому, что я на самом деле чувствую, предъявляя ему такой ультиматум.

Я знаю, что он выберет последнее, и я также осознаю, что это делает меня мазохисткой, самонаказывающей себя. Но я ничего не могу с собой поделать. И кто знает, может быть, то, что я увижу, как он уходит от меня после такого откровенного предложения, поможет разорвать все это долбаное дерьмо, что есть между нами.

Он колеблется, линия между его бровями углубляется, прежде чем его глаза совершают еще одну неторопливую прогулку по моему телу.

Мою кожу покалывает, как будто он действительно прикасается ко мне, а мой клитор жаждет немного внимания.

Но как только я думаю, что он мог бы принять мое предложение, или я могла бы повысить ставки, начав с себя, он разворачивается на каблуках и выходит из комнаты.

Разочарование захлестывает меня, и я приваливаюсь спиной к холодной, покрытой мрамором стене позади себя, когда весь воздух вырывается из моих легких.

Я знала, что это должно было случиться. Это действительно не должно быть так больно.

Поднимая руки к волосам, я провожу пальцами по мокрым прядям и оглядываюсь в поисках шампуня.

Как и во всей остальной комнате, здесь ничего не выставлено напоказ.

– Странный гребаный придурок, – бормочу я себе под нос, пытаясь отжать воду и выключить душ.

Мне придется выпить еще, когда я вернусь домой.

Моя рука только касается ручки душа, когда тепло тела обжигает обнаженную кожу моей спины.

Я все еще ошеломлена тем, что он вернулся. Я настолько ошеломлена, что даже не думаю сопротивляться, когда его пальцы обхватывают мои запястья и заводят их оба за спину.

Я очень быстро прихожу в себя, когда он начинает оборачивать что-то вокруг них, крепко связывая их вместе.

– Что ты делаешь? – Это должно было прозвучать резко, но, черт возьми, мой голос звучит нуждающимся и отчаянным.

Мрачный смех срывается с его губ, когда его горящие пальцы сжимают мой затылок, прижимая меня к холодной стене. Мои соски напрягаются, когда ручка душа впивается мне в живот.

– Не заставляй меня, блядь, сожалеть об этом, Мегера, – стонет он, прежде чем пальцы его другой руки скользят вниз по моему позвоночнику.

– О Боже, – стону я, не в силах сдержаться.

Прошло так много времени с тех пор, как кто-то прикасался ко мне вот так, что я уже на грани того, чтобы воспламениться от одного только предвкушения.

– Ты хочешь этого? – выдыхает он, его пальцы двигаются по моей заднице.

Мои бедра двигаются от желания, и в ту секунду, когда его нога касается моей лодыжки, я выполняю приказ и расширяю свою позицию, предоставляя ему доступ, в котором я отчаянно нуждаюсь.

Его прикосновения такие легкие, такие нежные, ничего подобного я от него не ожидала.

Все мое тело дрожит, требование, чтобы он прикоснулся ко мне должным образом, танцует на кончике моего языка, но я сдерживаюсь. Что-то подсказывает мне, что он не слишком благосклонно отнесся бы к моей попытке повлиять на ситуацию. Хотя это также могло бы быть именно так—

– Черт возьми, да, – кричу я, когда его сдержанность, наконец, ослабевает, и он вводит в меня два пальца.

– Господи, – хрипит он, как будто испытывает физическую боль.

Я знаю почему. Никто не растягивал мою пизду в течение очень долгого времени. Бьюсь об заклад, я там такая же тугая, как гребаная монашка.

Его пальцы проникают дальше, и это не совсем вызов для него, видя, как с меня, блядь, капает.

Если бы быть наполненной его пальцами не было так головокружительно приятно, тогда я могла бы быть немного смущена, так откровенно показывая ему, как сильно я нуждаюсь в этом – в нем.

– Такая чертовски мокрая для меня, Мегера. Ты ведь представляла себе это, не так ли?

Он вытаскивает свои пальцы почти полностью из меня, толкая их вверх, чтобы обвести мой клитор и покрыть меня моими собственными соками.

– Н-нет, – возражаю я, хотя мы оба знаем, что я лгу сквозь зубы. У него буквально на пальцах доказательства моей нечестности.

– Тебе нравится лгать мне, не так ли?

Его пальцы кружат меня самым восхитительным образом, что его слова даже не воспринимаются.

– Да, – кричу я, когда он снова погружает их обратно в меня.

Мои колени дрожат, и моя киска прижимается к нему.

Я уже так чертовски близко. Это чертовски неловко.

– Я, блядь, так не думаю, – ворчит он, с силой оттягивая меня назад и прижимая к другой стене, так что я оказываюсь лицом к нему.

От темного голода в его глазах у меня перехватывает дыхание, но эта реакция ничто по сравнению с шоком, который пронзает меня в ту секунду, когда я опускаю глаза и вижу его.

Всего. Его.

– Святой—

Мне не нужно отрывать взгляд от впечатляющего обхвата его члена, который гордо покачивается перед ним, чтобы знать, что у него на лице гребаная ухмылка.

Неудивительно, что он пропускает шутки парней мимо ушей.

– Ты была права, – заявляет он, его голос ничего не выдает. К счастью, однако, он потерял свою броню, и это оружие, которым он сейчас размахивает, говорит мне все, что мне нужно знать прямо сейчас.

Ему это нужно так же сильно, как и мне.

Он, блядь, мечтал об этом так же сильно, как и я. Я бы поставила на это деньги… если бы они у меня были.

Его слова сбивают меня с толку настолько, что я могу отвести взгляд от того, что, возможно, является лучшей частью этого придурка, и я снова нахожу его лицо.

Его обычно хорошо подстриженная щетина немного длиннее, чем я привыкла видеть, а волосы зачесаны назад после того, как он стоял под струей воды, когда трогал меня пальцами.

Моя киска сжимается вокруг пустоты, мое тело умоляет снова почувствовать его.

– Я была права? – Спрашиваю я, мои глаза сузились от разочарования. Я, блядь, не хочу прямо сейчас разговаривать по душам.

– Да. Если бы я трахнул тебя той ночью, ты определенно узнала бы об этом на следующее утро.

Обычно у меня было бы какое-нибудь едкое замечание о его раздутом эго, компенсирующем размер его члена.

Очевидно, что это, блядь, неправда.

Я не уверена, разочарована ли я или просто в отчаянии.

Ладно, хорошо. Я просто в отчаянии.

– Громкие слова для парня, который просто стоит там, как будто не знает, что со мной делать. – Я наклоняю голову набок и бесстрастно смотрю на него.

Кривая, почти милая улыбка играет на его губах. – Это то, что ты думаешь? Что я не знаю, что я делаю?

Я пожимаю плечами, потому что доказательства говорят сами за себя.

Мы оба стоим здесь голые, оба явно в отчаянии от того, что может произойти дальше, но именно он нажал на паузу.

Я задерживаю его взгляд на мгновение, прежде чем снова опуститься вниз по его телу к члену, и мой рот наполняется слюной от желания узнать, какой он на вкус.

Горький и соленый, наверное.

Не в силах остановиться, мои колени подгибаются, и я готовлюсь ударить их о кафельный пол под собой, чтобы заставить его действовать. Только, как только я начинаю опускаться, его горячие, неумолимые пальцы обхватывают мое горло, поднимая меня обратно и прижимая к стене.

– Ты здесь не главная, Мегера.

– Нет? Потому что, похоже, ты пропускаешь мяч, Чирилло. – Он сглатывает, его кадык подпрыгивает в такт движению. – Дай мне то, что мне нужно, или я сделаю это сама. Ты даже можешь посмотреть, если хочешь.

Его глаза вспыхивают желанием, но он быстро подавляет его.

– Твои запястья связаны. Я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь.

– Я могу быть творческим человеком. Мне не нужен мужчина, чтобы… – Его пальцы сжимаются, в то время как другая рука обхватывает мою киску, один палец скользит внутрь. – черт.

– Ты что-то говорила?

Его глаза удерживают мои, вызывая меня поспорить с ним.

Я не могу. Ни за что на свете я не смогла бы удовлетвориться и вполовину так хорошо, как, я подозреваю, может он, и, черт возьми, он тоже это знает.

Дерзкий, самонадеянный хрен.

Я раздвигаю ноги, когда он скользит двумя пальцами глубоко в меня, сжимая их, пока не находит то место, которое заставляет меня зашипеть от потрясения и закрыть глаза.

– Посмотри на меня, – требует он. – Я хочу, чтобы ты наблюдала за мной, когда кончаешь. Я хочу, чтобы ты знала, кто это делает с тобой.

Как будто я могла представить кого-то другого.

– Хорошо. – Веселье и достижение танцуют в его горящих зеленых глазах.

Блядь. Я сказала это вслух?

Моя спина выгибается у стены, когда он прижимает большой палец к моему клитору, работая со мной быстрее, жестче и приближая мое освобождение быстрее, чем я этого хочу.

Мои руки болят, когда я дергаю за свои путы, отчаянно желая дотянуться до него, впиться ногтями в его обмотанное венами предплечье, когда он сильно накачивает меня.

– Тео, черт, – кричу я, одновременно любя и ненавидя то, что ему удается заставить меня выкрикивать его имя.

Его лицо напряжено от решимости, когда он подталкивает меня ближе, чтобы освободить.

Моя грудь вздымается, моя кожа влажная от пота, в то время как вода продолжает литься рядом с нами, забрызгивая мои ноги, когда она падает на пол.

– Ты собираешься кончить, чертовка? – Спрашивает Тео, его голос глубокий и грубый от потребности.

– О Боже, пожалуйста.

– Черт, – ворчит он. – Слышать, как ты умоляешь, – это, блядь, самая сладкая пытка, Эм.

– О, Боже. Блядь. Черт, – я начинаю впадать в самое интенсивное… ожидание. – Что? – Я визжу, когда мой мозг снова начинает функционировать. – Нет, – выплевываю я. – Нет. Закончи.

Улыбка, которой он одаривает меня, заставила бы самого дьявола задрожать от страха.

Его рука отпускает мое горло, позволяя мне глубоко вдохнуть воздух, но облегчение недолговечно, потому что его пальцы запутываются в моих волосах, и я вынуждена опуститься на колени.

Я падаю вперед, не в силах удержаться со связанными руками, но он, к счастью – с болью – удерживает меня прямо.

Мои зубы скрипят, когда я смотрю на него снизу-вверх, его огромный член прямо у меня перед лицом.

– Ты гребаная пизда, – выплевываю я, выдерживая его взгляд, чтобы он знал, насколько я, блядь, искренна.

Его единственный ответ – улыбка, прежде чем его взгляд опускается на мои губы.

– Не хочешь использовать свой рот для чего-нибудь более… полезного, Мегера?

– Это храбро с твоей стороны после того трюка. Я могла бы быть склонна откусить от него—

Он максимально использует мои приоткрытые губы и засовывает свой член мне в рот.

Мои губы растягиваются по всей ширине его члена, когда он полностью проникает внутрь. Не ожидая такого вторжения, я давлюсь в ту же секунду, как он касается задней части моего горла.

– Давай, Мегера. Мы оба знаем, что ты можешь обращаться с членом лучше, чем это.

Пока он все еще зарывается пальцами в мои волосы, держа достаточно крепко, чтобы ущипнуть, другая рука движется к моему лицу, костяшки его пальцев нежно касаются моей щеки.

Эти два действия настолько противоречат друг другу, что у меня от этого кружится голова, и я почти забываю его комментарий.

Как? Откуда он вообще мог знать, насколько я хороша в этом?

Он отстраняется, позволяя мне сделать глубокий вдох.

– Я не шлюха, – шиплю я.

– Разве я сказал, что ты была? – Спрашивает он почти невинно.

Но я слишком быстро узнаю, что в Тео Чирилло нет ничего чертовски невинного. Я начинаю понимать, что только прикоснулась к поверхности его порочности.

К счастью, ситуация полностью взаимна, потому что это, прямо сейчас?

Я чертовски устала от этого.

Приоткрывая губы, я позволяю ему снова ввести свою длину, на этот раз немного нежнее.

Я расслабляю горло, уже зная, что он не собирается быть вежливым и довольствоваться только чаевыми.

Его зубы скрипят, заставляя челюсть отвисать, когда я беру его в горло.

Это не первое мое родео, где речь идет о глубоком глотании. Но, черт возьми, у меня никогда не было чего-то такого размера так чертовски глубоко.

Мои глаза горят, а легкие отчаянно нуждаются в воздухе, когда он слишком долго держит себя неподвижно.

На этот раз, когда он гладит меня по щеке, он собирает упавшую слезу.

Снова отпуская меня, он подносит большой палец ко рту, слизывая с него каплю воды.

– Я ненавижу тебя—

Не позволяя мне закончить свое оскорбление, он полностью контролирует наши движения, трахая мой рот и горло, как одержимый.

Он не говорит ни слова, не издает ни единого гребаного звука, когда использует меня.

Мои плечи болят, мое тело горит, и моя киска сжимается, отчаянно желая вновь обрести утраченное наслаждение, когда он мчится к своему.

Как бы сильно я ни хотела вырвать это у него в самую последнюю минуту, как он сделал со мной, я знаю, что у меня не будет такого шанса.

Его хватка на мне слишком крепкая.

Прямо сейчас я для него не более чем тряпичная кукла, просто сопровождающая, пока он не решит, что делать дальше.

Его член набухает еще больше под моими губами, его вкус уже начинает покрывать мой язык, прежде чем на него обрушивается первый сильный толчок его освобождения.

Он вырывается, позволяя первой струе спермы заполнить мой рот, прежде чем он выплескивает остальную часть мне на лицо и на сиськи.

Его глаза отслеживают каждую каплю, когда его грудь вздымается, его рука все еще медленно поглаживает его по всей длине.

Я сижу там, мое собственное дыхание прерывистое, слезы текут по моим щекам, а губы припухли от его мучительных толчков.

Время, кажется, останавливается, когда мы смотрим друг на друга.

Я понятия не имею, чего ожидать, но это определенно не то, что произойдет дальше.

Его руки хватают меня за плечи, и он ставит меня на ноги, поворачивая так, чтобы я была спиной к нему, и прерывая нашу связь.

Холод пронизывает меня, когда я смотрю на черно-белую мраморную стену передо мной.

– Что ты—

– Заткнись, – рявкает он, и, в отличие от обычного, я обнаруживаю, что мои губы захлопываются от его резкой просьбы.

Обнимая меня, он прижимает руку к стене, и, как по волшебству, открывается дверь, открывая множество необычных товаров.

Достав бутылку, он откупоривает крышку и выплескивает содержимое себе на ладонь.

Мой вздох шока разносится по ванной, когда его руки находят мои волосы, и аромат цветочного шампуня ударяет мне в нос.

Голубая капля жидкости попадает мне на грудь, и я смотрю на нее.

– Почему он синий? – Спрашиваю я, мое замешательство заставляет меня забыть его предыдущее требование.

– Это для брюнеток, – сообщает он мне, его пальцы массируют мою голову самым восхитительным образом.

Напряжение в моем теле с прошлой ночи начинает спадать с каждым движением его пальцев.

Он работает молча, пока меня не осеняет мысль.

– Это Слоун, не так ли?

Он делает паузу и делает вдох, который, черт возьми, почти лишает комнату воздуха.

Затем, в мгновение ока, его пальцы исчезают, и он тянет за то, чем связал мои запястья.

Облегчение переполняет меня, но это длится всего несколько секунд, потому что в тот момент, когда я поворачиваюсь и смотрю на него, я точно знаю, что будет дальше.

И я даже не пытаюсь остановить его, когда он, мокрый насквозь, выбегает из ванной.

Глава 13

ЭММИ

Я долго стою под мощными струями воды, просто смотрю на дверь, ожидая – надеясь – что он вернется и закончит то, что было достойным образом. Но он никогда этого не делает.

К тому времени, как я переезжаю, весь странный синий шампунь был смыт в канализацию.

Не в силах отключить воду, пока не добавлю немного кондиционера, я лезу в потайной шкаф и достаю другую бутылку.

Я смотрю на это, как будто на этикетке появится ответ на то, почему Тео внезапно взбесился и ушел после моего вопроса.

Я должна была уйти после того, как поняла, что он использует продукты своей игрушки для секса на мне.

Неудивительно, что ее волосы всегда такие блестящие и идеальные. Эти бутылки, вероятно, стоят больше, чем мой папа зарабатывает за месяц.

Зная это, я выдавливаю на ладонь более чем щедрое количество, прежде чем нанести его на кончики волос.

Я все еще стою под водой, смывая ее, когда где-то в квартире хлопает дверь.

В спешке я выключаю воду и хватаю одно из очень аккуратно сложенных полотенец, чтобы прикрыться.

Я могла бы хотеть, чтобы он вернулся сюда и прикончил меня, но я не хочу выглядеть так, будто я ждала.

Я выхожу из ванной, когда в квартире раздается голос, хотя это не тот, кого я ожидала.

– Эмми?

Две секунды спустя серебристые волосы Стеллы высовываются из-за двери спальни.

Выражение ее лица меняется в ту секунду, когда ее глаза останавливаются на мне, стоящей там, мокрой от воды и одетой только в полотенце.

– Что он сделал? – Спрашивает она.

Мои губы приоткрываются, чтобы ответить, но в горле внезапно появляется гребаный комок эмоций, мешающий мне что-либо сказать.

Я грубо сглатываю в надежде подавить это, но это ни к чему не приводит. Вместо этого мои глаза горят от слез.

Нет.

Этот ублюдок не заставит меня плакать.

– Эм?

– Я в порядке, – выдавливаю я, идя дальше в комнату в надежде найти какую-нибудь одежду. – Черт, – шиплю я, когда ничего не нахожу. – У меня нет никакой…

– Одежда, – тихо говорит она, поднимая сумку, которую я оставила у нее дома. Она также забрала мою сумку и кожаную куртку со вчерашнего вечера.

– Спасибо, – тихо говорю я.

– Хочешь, я оставлю тебя на минутку? – Она предлагает.

Качая головой, я беру у нее сумку и отворачиваюсь, вытаскивая спортивные штаны и толстовку, которые я упаковала для этого утра.

– Куда он пошел?

– Я не уверена. Он просто постучал и сказал мне подняться сюда, к тебе.

– Ну, это было… тактично с его стороны. – Я закатываю глаза так сильно, что становится больно.

– Что он сделал? – Снова спрашивает она.

– О, ты знаешь. Принял мое предложение принять душ, в последнюю минуту вырвал у меня оргазм, а потом получил свой и выбежал вон.

Она недостаточно быстро оправляется от шока. Ее подбородок все еще открыт, когда я снова поворачиваюсь к ней.

– Он трахнул тебя? – Спрашивает она.

Я усмехаюсь. – Нет, – я чертовски близка к тому, чтобы дуться. Чертовски жаль, что он этого не сделал. Возможно, я чувствовала бы себя менее… расстроенной, чем сейчас.

Я прикусываю нижнюю губу, представляя, каково это, когда он растягивает меня, открывая, этим массивным—

– Так что же…

– Нам обязательно? – Я спрашиваю, вздрагивая.

– Н-нет. Нет, если ты не хочешь. Я просто… он провел все это время, не прикасаясь к тебе, а потом…

– Он дотронулся до меня и выбежал. Он чертовски смешной. Я даже не знаю, почему я здесь. Зачем настаивать на том, чтобы присматривать за мной, если он просто собирается сбежать?

– Ты помнишь, что произошло прошлой ночью? – Спрашивает Стелла, когда я следую за ней из спальни Тео, хотя не раньше, чем я бросаю полотенце на пол и пачкаю постель, которую он, должно быть, застелил, пока я была в душе. Это мелко и ничего не значит в общем плане вещей, но черт возьми, если это не заставит меня чувствовать себя лучше.

– Черт возьми, – бормочу я, когда коридор открывается в самое невероятное пространство гостиной. – Это…

– Черное? – Стелла спрашивает со смехом. – Забавно, потому что я думала, что квартира Деймона выглядела бы так, как будто она принадлежит дьяволу, но его квартира в какой-то степени нормальная. Это, хотя… это…

– Невероятно, – выдыхаю я, оглядываясь вокруг.

Я исследовала черные интерьеры, прежде чем покрасить свою спальню у мамы, а затем у папы, и я была поражена некоторыми домами. Но это… то, что сделал Тео, выходит далеко за рамки всего, что я видела в Интернете.

– Это просто увеличенная версия твоей спальни.

– Э… Я не уверена, что их можно сравнить.

– Может быть, тебе стоит показать ему свою, – предлагает она, подмигивая.

– О да, этого не будет. Если оставить в стороне текущую ситуацию, можете ли вы представить реакцию моего отца, если бы он нашел его там? Не просто какой-то мальчик, о нет, сын босса мафии.

– Может быть члену MC? Можешь ли ты представить, если бы это был Ксандер? Старше и член клуба, к которому ты не должна приближаться.

– Мне нужен кофе, – бормочу я, кладя конец этому бессмысленному разговору.

Не имеет значения, с каким мальчиком я закончу. Я уверена, что ни один из них никогда не будет достаточно хорош для моего отца. И мне действительно не нужно беспокоиться о том, что это Тео, потому что… тьфу… просто нет.

– Хочешь пойти позавтракать?

– Я действительно, действительно хочу. Где Кэл?

– Долой Себа. Давай возьмем ее и устроим день девочек.

– Я не собираюсь в гребаный спа, – возражаю я.

– Посмотрим. – Она подмигивает, и я стону, как будто мне больно даже думать об этом.

***

Я виню в этом похмелье, но, к моему большому ужасу, Стелла и Калли потащили меня в спа-салон мамы Калли и заставили отдохнуть и расслабиться, пока какая-то женщина с мягким голосом брызгала мне в лицо каким-то сладко пахнущим дерьмом, а другая приводила в порядок мои ногти, посмотрев на мой облупленный черный лак и кутикулы с презрением, написанным на ее лице.

Но я не могу отрицать, что, когда я, наконец, возвращаюсь в свой дом позже в тот день, я чувствую себя в миллион раз лучше, чем, когда проснулась, или даже когда впервые увидела Стеллу.

– Алло? – Я кричу в тихий дом, но не получаю ответа. Вместо этого я нахожу записку сбоку.

Эм,

Ушел поужинать перед тем, как идти на работу. Ты знаешь, что делать. Веди себя хорошо.

Папа

Довольная тем, что я не собираюсь выслушивать третью степень по поводу прошлой ночи ни от папы, ни от Пайпер, я скидываю ботинки, бросаю сумки на лестницу и направляюсь на кухню, чтобы выпить.

Я провожу ночь, свернувшись калачиком в своей постели, смотря какой-то сериал о серийных убийцах на Netflix. Это великолепно. Это наводит меня на множество идей о том, как я могла бы покончить со Слоан за ее идиотскую гребаную идею подсыпать мне в выпивку прошлой ночью.

Я была полностью за то, чтобы ворваться к ней домой и разобраться с ней в ту же секунду, как Стелла рассказала мне правду о прошлой ночи, но, очевидно, Тео уже предостерег ее от этого.

Я была не совсем в восторге от идеи следовать правилам его светлости, но, кроме того, у меня действительно не было сил идти против коварной сучки.

Я с удовольствием дам ей немного повариться.

Она должна знать, что мы примем ответные меры. Если только она не еще глупее, чем я думаю, и не понимает, что мы знаем, что это она. Я бы не стала сбрасывать это со счетов.

Я почти засыпаю, мой телевизор все еще играет и освещает мою темную комнату, когда мой телефон звонит в моей сумке и будит меня.

Я достаю его и открываю сообщение, которое Стелла отправила в наш групповой чат.

Я едва сдерживаю улыбку над мемом, который она прислала, но это не потому, что это не смешно, а потому, что меня ждет еще одно сообщение – от кого-то, кого я не ожидала услышать сегодня снова.

Я колеблюсь, держа большой палец над его сообщением, раздумывая, стоит ли мне вообще его открывать.

Он увидит, что я это прочитала, и тогда я проигнорирую его.

Я не знаю, почему от этой мысли у меня сжимается живот, но, тем не менее, это так.

– К черту это, – бормочу я, нажимая на экран, прежде чем успеваю передумать.

Его светлость: Даже не думай о том, чтобы закончить то, что я начал ранее.

Мои глаза так широко раскрываются, когда я читаю эти слова, что я удивляюсь, как они не выскакивают прямо у меня из головы.

Мои большие пальцы начинают летать по экрану еще до того, как я осознаю, что печатаю.

Эмми: Я не подчиняюсь приказам титулованных придурков, так что иди нахуй. Больше ты ничего от меня не добьешься.

Я сижу там с бешено колотящимся сердцем, уставившись на экран, ожидая, прочтет ли он это. И если это так, то ответит ли он.

У меня перехватывает дыхание только тридцать секунд спустя, когда под моим сообщением появляется надпись: "Прочитано".

– О, черт, – выдыхаю я, зная, что ткнула зверя.

Маленькие точки, сообщающие мне, что он печатает, начинают подпрыгивать, и бабочки вспыхивают у меня в животе.

Его светлость: Посмотрим. Я знаю, ты все еще думаешь о том, как мои пальцы ощущались внутри тебя…

– Черт, – шиплю я, когда мое лицо пылает.

Черт возьми. Он прав. И от одной мысли об этом все мое тело горит докрасна, когда я ощущаю это восхитительное растяжение от его умелых пальцев.

Его светлость: Ты думаешь об этом прямо сейчас, не так ли?

Эмми: Нет. Я уже нашла кого-то другого, чтобы закончить работу, и он был намного лучше, чем ты когда-либо мог быть.

Его светлость: Чушь собачья. Ты была со Стеллой и Калли весь день. Если только я чего-то не знаю о своей кузине, никто другой к тебе не прикасался. И они тоже не будут. Включая тебя.

Эмми: Ты всегда был таким придурком?

Он начинает печатать ответ, но я еще не закончила.

Эмми: Я сейчас ухожу, у меня есть дела…

Я добавляю два подмигивающих лица по обе стороны от эмодзи с баклажанами и нажимаю отправить.

Его светлость: Твоя пизда моя, Мегера. Никто не прикасается к ней, кроме меня.

– Пффф, – усмехаюсь я.

Эмми: Тогда, возможно, тебе следовало отнестись к ней с чуть большим уважением раньше. Ты снова ни на шаг не приблизишься ко мне. Ты разрушил свой единственный шанс.

Его светлость: Я знаю, где ты живешь.

Эмми: Оооо, мне так страшно.

Мой эмодзи с закатыванием глаз на самом деле не подчеркивает, насколько сильно я закатила глаза в ответ на его угрозу.

Его светлость: Я буду считать это своим приглашением. Не. Прикасайся. К. Себе.

– Гребаный придурок, – бормочу я себе под нос, прежде чем принять решение, о котором, я уже знаю, буду сожалеть. Но к черту это. Я отказываюсь позволять ему думать, что он победил.

Натягивая трусики и шорты для сна на бедра, я роюсь в прикроватной тумбочке в поисках своего самого большого вибратора и принимаюсь за работу, делая пару фотографий под разными углами.

По какой-то причине, которую я на самом деле не хочу признавать, я не завожу своего маленького друга и не кончаю, несмотря на то, что все еще отчаянно нуждаюсь в этом.

Я уже знаю, что мой вибратор бледнеет по сравнению с тем, что я была на грани получения ранее, поэтому я не опускаюсь до некачественного оргазма просто из неповиновения.

Будь ты проклят, Тео Чирилло.

Я просматриваю сделанные снимки, выбираю лучшее и отправляю его Тео, прежде чем перевести телефон в режим полета, поправить одежду и уютно устроиться в постели, более чем готовая отключиться и отоспаться от последствий прошлой ночи.

Глава 14

ТЕО

Тихий всхлип вырывается из горла моей жертвы, когда я крепче сжимаю плоскогубцы, которыми обхватываю его мизинец.

На данный момент я поражен, что ему все еще есть с чем поиграть.

Его лицо – сплошные порезы и синяки. Его одежда грязная и покрыта как засохшей, так и свежей кровью.

Но боль на его лице поселяет во мне что-то, что она разбудила.

В ту секунду, когда она обвинила меня в том, что я использую дерьмо Слоан на ней, моя очень слабая хватка за здравомыслие лопнула, и я мог либо уйти, либо она была бы той, кто закончил тем, что кричала, ее ногти царапали бы меня, когда я трахал ее так сильно, что она никогда не почувствовала бы себя прежней.

Но я не мог.

Я не должен был даже позволить этому зайти так далеко, как я это сделал.

В ту секунду, когда я услышал, как работает душ, мне следовало остаться там, где я был, обхватив руками кухонную стойку и склонив голову.

Я даже не должен был приводить ее домой.

Это была ошибка. Все это.

И теперь я собираюсь заплатить за это, потому что я хочу ее.

Больше, чем когда-либо.

И я не могу получить ее.

Плоскогубцы стучат по бетонному полу, когда я швыряю их через всю комнату, когда его жалкие стоны боли больше не действуют на меня.

Вместо этого я отвожу руку назад и врезаю кулаком в его уже сломанный нос.

Брызги крови покрывают нас обоих, но я не останавливаюсь.

До тех пор, пока пизда не потеряет сознание от особенно сильного удара в висок.

– Я думаю, ты, наверное, можешь остановиться сейчас, – раздается знакомый, не менее сердитый голос позади меня, когда я стою с вздымающейся грудью, глядя на жалкое подобие мужчины.

Я всегда знал, что он контролирующая пизда. Но правда… Это намного хуже, чем я когда-либо мог себе представить.

Я пытался игнорировать свою потребность в этом.

Убедив Стеллу убедиться, что с Эмми все в порядке, я отправился в спортзал. Тяжело поработал.

Но я должен был знать, что это не прогонит надолго моих демонов. В ту секунду, когда я вернулся в свою квартиру, все, что я мог чувствовать, был ее запах. Все, что я мог видеть, это ее.

Я заставил себя принять самый мучительный душ, желая, чтобы она была там со мной, натянул свежую одежду и ушел так быстро, как только мог.

И я снова оказался здесь. Глубоко в камере пыток отца, смотрю на человека, который почти разорвал людей, о которых я забочусь.

– Да, я знаю, – бормочу я, хрустя костяшками пальцев, продолжая смотреть на его осунувшуюся фигуру. – Извини, – говорю я, наконец, поворачиваясь, чтобы посмотреть на моего зрителя. – Я украл твой гром?

Тоби пожимает плечами, оглядываясь на человека, который все эти годы называл себя его отцом, только для того, чтобы одновременно причинять боль всем, кого он любит.