Текст книги "Никогда не говори никогда"

Автор книги: Тори Керрингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Коннор Маккой действительно нуждается в ее помощи? Невероятно! Невозможно поверить в это! Бронте пыталась переварить только что услышанную фразу, но получалось это с трудом. Она буравила Коннора взглядом.

Просьба далась ему непросто, но и Бронте было нелегко сейчас. Ведь то, чего он хотел от нее, по сути, было незаконно. Она никогда ни с кем не делилась самой незначительной информацией, и даже при чрезвычайных обстоятельствах, когда крупный наркоторговец с Ямайки держал нож у ее горла, она не сказала ему ни слова.

Она поймала себя на мысли, что никаких идей у нее в голове нет.

– Понятно, – тихо сказала Бронте, сомневаясь, понимает ли она что-то на самом деле. – Но честно говоря… не знаю, просто не знаю, как я могу тебе помочь.

Коннор обхватил голову руками. Какие у него красивые, мускулистые плечи… «Хватит думать о ерунде», – одернула себя Бронте. Коннор Маккой нуждался в ее помощи, и ей нужно было сосредоточиться и выбросить из головы все интимные фантазии. Но получалось у нее это плохо. В голову так и лезли воспоминания о прекрасном вечере под сенью вишневого дерева. О страсти, которой пылал Коннор. Об их незабываемом, безумном поцелуе…

– Прости… что ты сказал?

–  Я…я ничего не говорил.

Бронте поняла, что полностью отдалась грезам.

– Так что, ждать мне от тебя помощи?

Бронте посмотрела ему в глаза.

– Помощи? В чем? – Она никак не могла сосредоточиться, его присутствие выбивало ее из колеи, пульс частил, сердце бешено колотилось. – Как я понимаю, ты говоришь об убийстве Роббинс, верно?

– Да, – кивнул Коннор.

– Какую конкретно помощь ты хочешь получить? – поинтересовалась Бронте.

– Я хочу узнать, какими данными располагает Министерство юстиции по делу об убийстве. Какие есть улики, прямые и косвенные.

Бронте переплела пальцы рук.

– Я не могу этого сделать.

– Не можешь или не хочешь? – решил уточнить Коннор.

– Не могу. Но даже если бы и могла, то не уверена, что сделала бы это. Ты же знаешь, мое слово – это гарантия неразглашения.

Да, она гордилась собой и своей честностью, сдерживала свои обещания, хотя все знали, как просто любую ситуацию можно использовать в своих интересах, даже если ситуация требует конфиденциальности.

Коннор кашлянул.

– Мы могли бы сделать так. Я буду задавать наводящие вопросы, а ты просто отвечай на них.

– Если так, то, скорее всего, я смогу тебе помочь. Но должна тебя предупредить, что все равно полной информации ты от меня не получишь, потому что… этим делом занимаются и другие люди.

Коннор удивился, но не подал виду.

– А я думал, что делом Прыки занимаешься только ты.

– Занималась – это слово больше подходит. У меня был помощник, и похоже, он собирается заменить меня, – уточнила Бронте.

– Ясно.

– Вот и хорошо, что тебе ясно. – Девушка улыбнулась и взглянула на микроволновку. – Ты уверен, что не хочешь есть?

– Совершенно уверен.

– Может, еще сока?

Коннор взглянул на стакан.

– Спасибо. – И его улыбка заворожила Бронте. – Сока мне уже хватит на сегодня.

Бронте взяла стакан, осторожно, чтобы не дотронуться до его пальцев, но посуда хранила тепло рук Коннора.

– Отлично. Будем надеяться, от жажды ты не умрешь. А теперь нужно что-нибудь разузнать по поводу тебя и твоего дела. – Однако тут же, осознав всю сложность ситуации, Бронте добавила: – Но особенно не надейся. Понимаешь, я не могу сейчас ничего сделать, по крайней мере, получить какую-либо информацию, связанную с делом Прыки. – Бронте взглянула на часы, подарок Томаса. Она сама не понимала, почему все еще носит их. Эти часы – память, но, плохая или хорошая, все равно память – о любимом мужчине, своих ошибках, да мало ли о чем… – Сейчас девять вечера, в офисе никого уже нет, – добавила она.

– Да я не имел в виду, чтобы ты немедленно занималась этим.

Бронте взволнованно повертела вокруг запястья часы, которые вдруг стали невероятно тяжелыми. Конечно, он же не заставляет ее делать что-то немедленно, он и сам отлично знает, который час, а уж расписание работы Министерства юстиции тем более.

Коннор начал нервно расхаживать по кухне. Бронте наблюдала за ним. Взволнованный Маккой – это что-то невероятное. Он всегда производил впечатление человека, уверенного в себе и в завтрашнем дне, и казалось, ничто в мире не могло заставить его беспокоиться. Она и сама нервничала. Все очень просто. Коннор привлекательный мужчина, очень привлекательный, и он ей невероятно нравится. Коннор кашлянул. Бронте собралась с мыслями.

– Наверно, мне пора собираться домой.

Они переглянулись.

– Домой? Мне показалось, ты не очень хочешь уходить. – Бронте ждала, что он ответит.

Коннор ухмыльнулся. Это не тот ответ, которого он ждал, но, видимо, она сказала то, что думала.

– Я не привык быть в центре внимания, а сейчас меня преследуют толпы журналистов, особенно их много около моей квартиры.

– Понятно.

«Да, газеты вцепились в него, строят предположения по поводу убийства и всего остального, – подумала Бронте. – Дело Прыки достаточно серьезное и важное, естественно, все внимание приковано к Коннору. Пахнет сенсацией, можно держать общество в напряжении, тем более, сейчас в стране затишье – никто не воюет, никто не издает скандальные книги, никто не разводится».

– Думаешь, и за домом в Манчестере наблюдают? – поинтересовалась Бронте.

Коннор поморщился. Не хватало еще, чтобы толпа журналистов собралась и там, поджидая свою жертву.

– Боюсь, что так.

Его ответ подстегнул любопытство Бронте. Она поймала на себе его взгляд, и ее сердце бешено заколотилось.

– Послушай, а ведь ты до сих пор не спросила меня – совершил ли я… ну, ты знаешь, то, в чем меня обвиняют.

– Да, не спросила.

– И даже не собираешься.

– Нет.

Коннор вздохнул, ему показалось, что ее короткий ответ все расставил на свои места. О'Брайен постоянно приходилось выяснять, виновен или нет подозреваемый. Она быстро отказалась от того, чтобы изначально считать подозреваемых невиновными. Это связывало и раздражало ее, поэтому Бронте решила, что сначала нужно рассмотреть все возможности, а потом выбирать позицию, придерживаясь которой можно было бы защищать и доказывать невиновность подозреваемого, держа все эмоции под контролем. Но если она знала, что подозреваемый действительно виновен, то никак не могла отступиться от этого факта, и он постоянно давил на нее.

– Если хочешь, можешь переночевать сегодня здесь, – предложила она и внимательно посмотрела на Коннора. Заметив его удивленное лицо, Бронте осознала, что предложила ему остаться на ночь. Остаться здесь, под одной крышей, в ее доме. Пустить его в свое личное пространство. Пространство, где еще ощущалось присутствие Томаса.

– Остаться… здесь? – недоуменно и удивленно переспросил Коннор.

Бронте уже начала жалеть о предложении.

– Конечно, оставайся. Будешь спать на кухне, на тахте, – иронично начала она, чтобы скрыть волнение. – Вообще-то дом большой, и места для двоих предостаточно. Кстати, если покопаться в родственных связях, то ты… брат мужа Келли, то есть в принципе приходишься мне родственником.

Коннор слегка улыбнулся, и это не осталось без внимания Бронте.

– Что, я не права? – спросила она тут же. Коннор покачал головой.

– Что-то я не вижу тахты, – отшутился он.

Коннор, конечно, прав. У нее действительно не было тахты, как, впрочем, и другой мебели. Она выбросила все, что они выбирали вместе с Томасом. Бронте вновь начала придумывать, как бы выкрутиться.

– Я имела в виду символическую тахту. Есть спальный мешок, да и пол свободный. Но если ты горишь желанием пообщаться с толпой журналистов, поджидающих тебя у дверей собственного дома, то я тебя не держу.

– Нет, уж лучше я соглашусь на спальный мешок и ночь на полу, – произнес Коннор, оторвав, наконец, взгляд от Бронте. – Спасибо.

– Не стоит. Что ж, тогда я пойду принесу спальник?

Девушка направилась за мешком, но Коннор схватил ее за руку.

– Сейчас только девять, Бронте. Не рано ли ложиться спать?

«Все зависит от того, что ты рассчитываешь предпринять в ближайшее время», – подумала Бронте и скользнула взглядом по его потрясающе чувственным губам.

– Чем ты предлагаешь заняться? – осведомилась она.

– Я могу смотреть телевизор, – предложил Коннор.

– Что ж, смотри, а я принесу тебе спальник. И можешь располагаться в гостиной.

– Согласен.

Коннор стоял в темной гостиной и пытался найти выключатель. Его это почти взбесило. Как он выпутается из той ситуации, в которую попал, если даже выключатель найти не может? Он подумал, что еще ни разу за свои тридцать лет не проводил целую ночь в доме женщины, обычно он старался ретироваться как можно быстрее.

Постепенно он пригляделся и даже кое-что смог увидеть – стены были оклеены простыми обоями, на стене висела какая-то картина в темной рамке, в углу стояло растение, похожее на пальму. Но где же выключатель?

Коннор почесал затылок. Да, Бронте загнала его в угол. Вернее, в клетку. Впрочем, он сам позволил Бронте О'Брайен загнать его. Но почему она вела себя с ним так сдержанно и корректно? Неужели она забыла тот безумный вечер и страстные поцелуи? Ему казалось, что она отреагировала бы так же холодно, обнаружив на своем крыльце подброшенного котенка.

А чего он от нее ожидал? В свете последних событий не стоит мечтать о радушном приеме с распростертыми объятиями. Коннор глубоко вздохнул, понимая, что с такой кучей проблем, как сейчас, он ей не нужен.

Он уже привык к темноте и стал вспоминать братьев и отца. Интересно, что они думают о сенсационной новости последних дней, ведь его, Коннора Маккоя, теперь считают причастным к смерти Роббинс. Коннор подошел к окну, всматриваясь в пустынную улицу. Разумеется, отец, Джейк, Митч и Марк оставили кучу сообщений на его автоответчике. Не мешало бы позвонить им и все объяснить самому, но каждый раз, беря трубку и набирая номер, он не мог себя пересилить и вешал ее, но не потому, что стыдился происходящего с ним или боялся реакции родных, а потому, что не знал, как отвечать на их вопросы. Ведь он даже не знал, куда ляжет его путь из этого дома. Не знал, что предпринять, чтобы отмыться от всей грязи, которую на него вылили. В особенности журналисты.

Коннор подумал, что обязательно позвонит родным, когда хоть немного разберется в ситуации… А для этого ему нужна была общая картина случившегося. Но он не мог собраться с мыслями, в его голове была каша из мыслей, догадок… Он чувствовал себя изможденным, разбитым и вымотанным.

И все-таки хорошо и правильно он поступил, приняв предложение Бронте остаться у нее.

«Неплохо бы провести ночь в чьей-нибудь постели», – подумал Коннор и усмехнулся этой мысли. Сердце в груди забилось сильнее. Он тут же напомнил себе, что еще не поздно передумать и отправиться в любой отель, которых в городе сотни. Он уже пошел было к двери, когда над ним зажглась люстра и комната наполнилась светом.

– Конечно, не слишком роскошно, – произнесла Бронте, входя в гостиную с ярко-розовым спальником и синим матом для занятий аэробикой, – но это все, что у меня есть. Правда, имеется кровать, которая покупалась для гостей, но она все еще запакована в коробки, я ведь переехала недавно. – Она кивком указала на синий мат. – Я думаю, на мате тебе будет удобнее и мягче, – добавила она.

– Прости, что? – переспросил Коннор.

– Телевизор ты не включал?

– Я раздумал, – ответил он и поднял с пола мат и спальник. – Знаешь, я так устал за последние дни, что почти не спал. Ты не возражаешь, если я лягу?

– Возражаю? Конечно, нет. Иначе я не пригласила бы тебя остаться. – Бронте скрестила руки на груди. – Тебе больше ничего не надо на сон грядущий?

Коннор непонимающе посмотрел на девушку, и у него перехватило дыхание.

– Что ты имеешь в виду?

– Рюмку коньяку, что-нибудь еще в этом роде.

Коннор перевел дух. Его разыгравшееся воображение рисовало совсем другую картину. О, каким бы счастьем сейчас было ощутить тепло и нежность ее кожи, ее чувственные губы, гладить ее рыжие волосы…

– Коннор Маккой, ты опять пялишься на мою грудь?

Коннор тут же очнулся и посмотрел на Бронте. Следовало признаться, он опять «пялился». Он виновато улыбнулся. Бронте тоже слегка улыбнулась, что вновь подстегнуло необузданное воображение Коннора.

Только он, Коннор Маккой, может сейчас думать об этой прекрасной девушке, забыв о своих неприятностях. Взять бы Бронте на руки и отнести в спальню…

Бронте еле отвела от Коннора взгляд.

– Ванная комната рядом с кухней. Ну, я пойду наверх, в свою комнату, сделаю пару заметок по делу, которое захватила с собой, потом почитаю и лягу спать.

Коннор кивнул, удивляясь таким подробностям. И поймал себя на мысли, что ни о чем, кроме ночи любви с Бронте, думать больше не в состоянии.

Честно говоря, его всегда больше привлекали женщины с длинными волосами, но короткая стрижка Бронте ему нравилась ничуть не меньше, как и этот рыжий цвет волос. Соблазнительный, игривый.

– Ну, тогда спокойной ночи, – произнес Коннор, взяв себя в руки. «Хватит думать о ней».

– Спокойной ночи, – ответила Бронте и пошла к себе наверх.

Коннор проводил ее взглядом.

– Если тебе что-то понадобится – дай мне знать, – не оборачиваясь, произнесла Бронте.

– Хорошо, – ответил Маккой.

Бронте уже час сидела за небольшим столиком у себя в комнате, пытаясь сосредоточиться на работе, но голова отказывалась думать. Ей мешали мысли о Конноре. Мужчина, которого Бронте так желала, спал в ее доме, под одной крышей с ней. Он разжег в ней пожар страсти одним только поцелуем, заставив забыть обо всем на свете и думать лишь о нем.

Бронте откинулась на спинку стула и прислушалась. Дверь была приоткрыта, но в доме стояла тишина…

Она взглянула на часы, встала и осторожно закрыла дверь. Потом подошла к комоду и достала длинную футболку, в которой спала, но рука нечаянно скользнула по шелковому белью, и Бронте отложила футболку в сторону. Зачем ей футболка, когда у нее целая коллекция белья? Вот, например, дивная темно-синяя кружевная комбинация и маленькие трусики! Она тут же решила переодеться и через минуту уже любовалась собой в этом потрясающе красивом белье. Достав свои любимые духи, она слегка подушила шею и грудь. Какая же она мечтательница! Коннор внизу, в гостиной, и не собирается подниматься к ней в комнату, с чего вдруг он стал бы думать о ней, тем более, сейчас, когда у него такие неприятности?

Она приоткрыла дверь и распылила капельку духов в коридоре, рассчитывая, что аромат распространится по дому и привлечет внимание Коннора…

И что тогда?

Погасив свет и оставив включенной лишь лампу около кровати, она рухнула в постель.

Каждая клеточка ее тела была в напряжении и ожидании. Сердце бешено колотилось, но она ничего не могла с собой поделать. Она лежала среди подушек и глупо улыбалась.

Однако постепенно Бронте пришла в себя и поняла, что сейчас ей никто не нужен. Должно пройти время, особенно после разрыва с Томасом… Бронте потянулась к телефону, решив позвонить Келли, но вспомнила, что та наслаждается медовым месяцем со своим мужем Дэвидом, братом Коннора.

Бронте не рассказывала Келли о своем романе с Томасом, он просил сохранить их отношения в тайне, и Бронте покорно хранила этот секрет. Но вскоре она узнала, что он женат, и теперь просто стеснялась открыться Келли. К тому же ей было так больно, что не находилось сил рассказать правду подруге или вообще кому-либо. Она переживала в одиночку. От этих воспоминаний настроение ее испортилось.

Бронте сняла роскошное белье и, бросив его в шкаф, надела старую футболку. Надо кому-нибудь отдать эти шелковые безделушки, ей они ни к чему. Она выключила свет и, сбрасывая тапки, задела ногой стул. Тот с грохотом упал.

Коннор почти заснул, но шум, раздавшийся откуда-то сверху, тут же разбудил его. Что случилось?

С трудом освободившись от спального мешка, он через минуту поднимался наверх.

Где тут ее комната? Заметив приоткрытую дверь, Маккой понял, что именно оттуда раздался грохот. Он вошел внутрь и оказался в ее спальне.

– Коннор? Что ты тут делаешь?

Коннор, не моргая, смотрел на Бронте.

– С тобой все в порядке? Я слышал какой-то шум.

– Все… в порядке. Я уронила стул и немного ушибла ногу, – проговорила Бронте.

– Может, включишь свет?

Зажглась лампа, и размытый силуэт Бронте принял вполне четкие очертания. Ее фигура была так прелестна, что Коннор еле слышно присвистнул. Но тут же поймал на себе недовольный взгляд девушки.

– Думаешь, ты это должен был увидеть на мне, приди ты пять минут назад, а?

– Не понял? – смущенно переспросил Коннор.

Бронте махнула рукой.

– Неважно. Забудь, что я сказала.

В гостиной, в одиночестве, он еще мог сохранять хладнокровие, но здесь, стоя рядом с ней, Коннор почти не владел собой. Возбуждающий запах духов окутал всю комнату. Кровать, застеленная белоснежным бельем, словно звала в свои объятия. Коннор обвел взглядом комнату: небольшой столик, заваленный книгами и папками, черно-белые фотографии на стенах, оклеенных бежевыми обоями, горшки с растениями…

Он перевел взгляд на Бронте и заметил, что она стоит на одной ноге, поджав другую, как цапля.

– Ты уверена, что ничего не сломала? – спросил Коннор.

– Мне следовало бы что-нибудь сломать. Я это заслужила, но, по-моему, все в порядке.

– Я посмотрю? – предложил Маккой.

Бронте удивленно подняла брови. Он заметил, что она без макияжа, но это нисколько не портило ее, даже наоборот. Такой она нравилась ему больше.

– Да не стоит. Все нормально.

Но Коннор был не в состоянии уйти от нее вот так…

– Я никуда не уйду, пока ты не дашь мне взглянуть на твою ногу.

Удивление на лице Бронте сменилось задумчивостью.

– Однако ты настойчив. – Произнеся эти слова, она все же попятилась и присела на кровать.

– Прошу ножку, леди, – учтиво сказал Коннор.

Бронте вздохнула.

– Большой палец, – произнесла она, вытянув ногу.

Коннор бережно взял ее за лодыжку.

– Этот? – уточнил он и слегка коснулся большого пальца.

У Бронте перехватило от боли дыхание, и она попыталась высвободиться.

– Похоже, я прав, – с усмешкой сказал Коннор.

Он был потрясен – насколько ухоженные у нее ноги! Неужели каждая женщина так тщательно следит за своими ногами? Он раньше не обращал внимания на такие мелочи…

– Я хоть жить буду? – спросила Бронте.

Коннор уловил иронию в ее голосе. Он опустил ее ногу на пол, и в следующий миг ощутил, как Бронте положила руки на его плечи. Коннор обнял ее, прижав к себе со всей силой и страстью, и прильнул к ее губам.

Так хорошо Бронте еще никогда не было. Не желая останавливаться, она впилась в Коннора как вампир, а он уже скользил рукой по ее коже, нежной, гладкой и горячей.

Бронте повлекла Коннора в кровать. Он еще никогда не желал женщину так, как хотел Бронте, но…

– Прошу, не останавливайся… – прошептала она, но Коннор с трудом заставил себя оторваться от нее, посмотрел ей в глаза и произнес:

– Нет, Бронте, этого нельзя делать.

Бронте закусила губу так сильно, что казалось, вот-вот потечет кровь.

– Но почему? В чем причина? Я очень хочу, чтобы эта ночь была нашей.

– Я не могу, – сказал Коннор.

Он встал с кровати. Это далось ему очень тяжело, пойти против своих желаний, желания человека, который был рядом, но разум должен возобладать над плотью, и Коннор послушал веление разума.

Маккой направился к дверям, заставив себя не оглядываться, и вышел, сказав лишь:

– Мне очень жаль. Ты должна понять меня. Ты – умница…

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Тебе что-нибудь принести из буфета?

Но Бронте отреагировала только через несколько секунд, поймав на себе внимательный взгляд своего помощника Грега Ниффа. На службе она провела уже около двух часов, но поработать ей удалось от силы минут пять. Она не выспалась, чувствовала себя разбитой и уставшей и была не в состоянии думать о делах. Все ее мысли были о Конноре Маккое и о прошлой ночи – чем она могла бы закончиться…

В конечном счете, он прав. Неважно, что их непреодолимо влекло друг к другу, неважно, что они страстно желали друг друга. День расставил все по своим местам.

Бронте взглянула на своего помощника. Грег был на несколько лет моложе ее и полон амбиций и притязаний. Как помощник он вполне ее устраивал.

«Нет, он не может догадываться о том, что произошло со мной ночью», – подумала Бронте и искоса взглянула на Грега. Нет, это уже абсурд, но душа все равно была не на месте.

– К слову, о запутанных делах – куда могло деться дело Прыки, или я опять его куда-то запихнула?

Грег ухмыльнулся.

– Теперь это забота Дэнниса Бернса.

Бронте взглянул на Грега.

– Значит, это правда? Теперь он ведет это дело?

Что ж, вполне правдоподобно. Три раза она пыталась попасть на прием к Берни Лейтону, но его помощник вежливо отвечал, что он занят… Однако Бронте решила не отступать. Дело было важное, и обсуждать его можно было только тет-а-тет.

– Судя по поведению Дэна Бернса и тому, с какой радостью он забрал это дело, думаю, газеты не врут, – сказал Грег.

Бронте пристально на него посмотрела.

– Ты сам видел, как он взял дело у меня со стола? Ладно, я шучу. Тогда скажи-ка, какие слухи бродят? Я официально отстранена?

Грег покачал головой.

– Пока нет. В деле заинтересован Румар, Дэннис имеет шансы, но вряд ли оно перейдет к нему.

– Спасибо за поддержку.

– Меня это тоже волнует. Если ты не работаешь, то и я не работаю. Это и мое дело, понимаешь меня?

Бронте улыбнулась.

– Да, я понимаю.

О'Брайен закрыла глаза, представляя, сколько ей придется потратить сил и времени, чтобы вернуть дело Прыки. Четыре месяца она собирала доказательства виновности и выстраивала дело, сколько долгих часов она потратила, убеждая Мелиссу Роббинс свидетельствовать против ее бывшего дружка Леонида. И вот – свидетеля нет, Коннор – подозреваемый, дело забирают.

Бронте открыла глаза и посмотрела на Грега.

– Я бы не отказалась от горячего чая, – она протянула помощнику пустую чашку. – А лучше две чашки чая. Ну и ночка вчера выдалась.

Она поняла, что Грег не уйдет, пока не услышит хоть какие-то подробности, они часто делились чем-то интересным из личной жизни. И, упомянув про прошедшую ночь, Бронте лишь сильнее подстегнула интерес помощника.

– Да, это было что-то, – произнесла она с улыбкой.

Грег даже присел на краешек ее стола и осведомился:

– А поподробнее?

– К сожалению, это очень личное.

– Я же делюсь с тобой, – не отставал Грег. Бронте откинулась на спинку стула и потянулась.

– Ладно, не страдай. У меня было свидание с делом Макмиллана.

– И это ты называешь чудесным вечером? – Грег встал.

– А разве не так?

– Да, в последнее время творится черт знает что. Вот и главный свидетель в деле Прыки найден мертвым, – напомнил Грег.

Бронте захлопнула папку с делом, лежавшую перед ней.

– А где сейчас может быть Дэннис?

– Ты имеешь в виду этого лизоблюда?

Бронте рассмеялась.

– Вот именно.

– Судя по словам его помощника, он уехал на какое-то очень срочное и важное совещание примерно полчаса назад.

– Так, отлично. А дело Прыки…

Грег продолжил ее мысль:

– …осталось лежать у него на столе.

Бронте не могла скрыть своего удовольствия.

– И что потребуется, чтобы вернуть это дело ко мне на стол?

– Лишь твоя просьба и волшебное слово.

– Пожалуйста, – произнесла Бронте с улыбкой.

– Считай, уже сделано. Не хочешь чего-нибудь перекусить?

Она поморщилась.

– Нет. Спасибо.

– Тогда я пошел.

Бронте развернула стул и посмотрела в окно. На самом деле она не могла проглотить ни крошки, потому что не была голодна после весьма плотного завтрака.

Когда она проснулась утром, ей потребовалось целых десять минут, чтобы восстановить события вчерашнего вечера, а особенно ночи.

Надо было отдать должное Коннору Маккою. Он знал, как найти выход из создавшегося щекотливого положения. Первой ее реакцией на то, что она не обнаружила Коннора утром у себя в гостиной, было разочарование и даже злость. Надо же, он не только не сказал «спасибо», но даже не попрощался.

Но все негативные эмоции улетучились, когда, войдя в кухню, она обнаружила накрытый стол. Чего там только не было! Вареные яйца, кексы, джемы, булочки, бутерброды, круассаны, пончики и несколько сортов чая. Уж не ошиблась ли она домом? Откуда взялось все это? Как он умудрился не разбудить ее, готовя такую трапезу? На столе лежала записка:

«Я не знал, что ты любишь на завтрак, так что оставил всего понемножку».

Кто бы мог подумать, что Коннор Маккой такой заботливый?!

– Твой чай… и дело, – произнес Грег, ставя перед ней чашку и кладя папку на стол.

– Ты свободен, Грег. Если понадобишься, я знаю, как тебя найти, – сказала Бронте.

– Отлично, – коротко согласился помощник.

Зазвонил телефон. Грег и Бронте на перегонки бросились к телефону, но Грег ее опередил.

– Офис Бронте О'Брайен, – официально произнес Нифф. – Это Келли, – сказал он и протянул Бронте трубку.

– Келли? – переспросила она у Грега. – Странно, у нее же свадебное путешествие.

Грег вышел и закрыл за собой дверь.

– Привет, миссис Маккой, ну, как замужняя жизнь, еще не надоела? – спросила Бронте.

– Боже, я подумала, что ты разговариваешь не со мной.

– Забыла, что взяла фамилию мужа? Ну, рассказывай, почему, вместо того чтобы наслаждаться медовым месяцем, ты звонишь мне, а?

– Дэвид получил травму, гуляя в лесу, ну и… ему пришлось даже лечь в больницу.

Бронте улыбнулась.

– И это все подробности? Разве нет поинтереснее?

– Это и есть самые интересные.

– Так. Значит, пока твой милый муженек лежит в больнице, и за ним ухаживает медсестра…

– Медбрат, – уточнила Келли.

– Пусть так, но я тебе все равно сочувствую, – улыбнулась Бронте. – Значит, ты соскучилась, да?

– Я просто звоню удостовериться, что с тобой все в порядке, – сказала Келли.

Бронте удивилась.

– Со мной? Конечно, все в порядке. Но почему ты об этом подумала?

– На свадьбе на приеме… ты выглядела не очень веселой.

Бронте не знала, что ответить. Ей казалось, никто не заметил ее настроения на свадьбе. Но, видимо, Келли слишком хорошо ее знала, обмануть подругу было невозможно.

– Бронте? Почему ты молчишь?

– Я слушаю тебя. – Бронте перелистнула еще одну страницу дела. – Так ты звонишь потому, что беспокоишься за меня?

– Да, именно так.

– Тогда не стоит, – ответила Бронте.

Значит, Келли еще не знает последние новости об убийстве Роббинс и о подозрениях в отношении Коннора.

– Не стоит что? Звонить или беспокоиться? – попыталась уточнить Келли.

– И то и другое. Нет, не совсем так – звонить можешь в любое время дня и ночи, но зачем волноваться? У тебя медовый месяц все-таки…

– Брон, ты сознательно что-то скрываешь от меня. Я права? – не сдавалась Келли.

Учитывая прошлую ночь с Коннором, теперь она скрывала две вещи.

– Честно признаться, мы должны сейчас говорить о тебе. А вместо этого я пытаюсь убедить тебя, что со мной все отлично и не стоит беспокоиться.

– Но я не отстану от тебя, пока ты не объяснишь, в чем дело!

Бронте не расслышала последнюю фразу Келли. Ее взгляд выхватил строчку из дела… «Свидетельница утверждает, что офицер Коннор Маккой состоял с ней в интимной связи. Мистер Маккой, пользуясь своим служебным положением, оказывал давление на нее и убеждал выступать в суде против Прыки».

– Боже мой, – тихо произнесла Бронте.

– Что? – переспросила Келли.

Бронте покачала головой.

– Нет, ничего.

Потом она перевернула лист с жалобой и опять вернулась к началу дела.

Что же теперь она знает?

Она еще раз просмотрела все приложения. Неожиданно из папки выскользнули какие-то листочки. Это были чеки за приобретенную в шикарных бутиках одежду, стоившую баснословных денег.

Вошел Грег. Бронте прикрыла трубку рукой.

– Что случилось?

– Догадайся, кто вернулся? – сказал он.

– Поняла, – откликнулась О'Брайен. – Передай ему, что нам надо поговорить.

Грег кивнул и закрыл за собой дверь.

Бронте сняла руку с микрофона и сказала:

– Келли, я очень рада была поболтать с тобой, но мне пора бежать.

– Что-то серьезное? – обеспокоилась Келли. Бронте начала очень быстро просматривать материалы дела, чтобы потом снять с них копию.

– Келли, смени пластинку. Я больше не могу слышать этот вопрос, он выводит меня из себя, – произнесла она, не отрываясь от документов.

– Подожди секунду! Не вешай трубку. Я хотела попросить тебя об одолжении.

Бронте села на стул.

– Вот и еще одна причина, по которой ты мне звонишь.

– Нет. Просто я только сейчас об этом вспомнила.

Бронте вздохнула.

– Ну, давай, выкладывай.

– Я забыла привезти корм для собак домой к Маккоям в Манчестер. Ты не могла бы…

– Нет проблем, – перебила ее Бронте. – Скажи, что купить, и я все сделаю.

– Спасибо, подруга, теперь я твоя должница.

– Конечно, но это мы обсудим, когда ты вернешься из свадебного путешествия. Договорились?

Бронте уже собралась положить трубку, но Келли добавила:

– Если захочешь поговорить – все равно о чем, – звони мне в любое время.

– Хорошо, – ответила Бронте, закончила разговор и задумалась. Может, стоило рассказать подруге о Томасе, Конноре, о деле? Попросить ее не волноваться за нее? Скорее всего, так и надо сделать, но не по телефону.

Пять минут спустя Бронте вынула все документы, которые ей были нужны, и закрыла папку. Решив связаться с Грегом по местной связи, она сняла трубку, но в этот момент помощник вошел в кабинет.

– Ну и где он? – спросила Бронте, нахмурив брови.

– Ушел.

О'Брайен вздохнула: все ее планы рушились, не успев исполниться.

Грег откашлялся, собираясь с духом.

– Да… он просил меня кое-что передать.

– Ну же, не томи.

– Он сказал, что хочет видеть папку с делом у себя на столе до того, как вернется.

– Не рановато ли? – недовольно спросила Бронте.

– Десять минут назад я сказал бы то же самое. Но сейчас… – Грег запнулся.

– Только не говори мне, что он окончательно отвоевал это дело.

– Хуже, – отозвался он.

– Куда же хуже?

– Вы случайно не знаете, где находится брат мужа вашей подруги, Коннор Маккой?

– Я? – переспросила Бронте, не понимая, к чему он клонит. – Нет. А что случилось?

– Только что был выписан официальный ордер на его арест.

Коннор сидел в кафе, где он назначил встречу своему знакомому Оливеру Платту. Тот сказал, что спустится через минуту, но прошло уже полчаса, а его до сих пор не было.

Официантка налила Маккою еще чашку кофе и поинтересовалась:

– Вы точно не хотите перекусить? Сегодня очень вкусные жареные цыплята.

– Нет, спасибо, – отказался Коннор и вновь взглянул на часы. Оливер не появлялся. Он погрузился в размышления о Бронте О'Брайен.

«Интересно, каковы ее кулинарные пристрастия?» – подумал Коннор, глядя на жующих посетителей. Но это был самообман. Его интересовала только она сама. В обнаженном виде. В кровати, на полу, на кухонном столе. Неважно, где. Прошлой ночью он только об этом и был в состоянии думать. Бронте становилась навязчивой идеей. Что бы он ни делал, в какие бы обстоятельства ни попадал, он не переставал мечтать о Бронте, страстно желая обладать ею.