Текст книги "Истории тысячного года, или Приключения Тысячемуха, Початка и Недорода"

Автор книги: Тонино Гуэрра

Соавторы: Луиджи Малерба
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

МОГИЛА

Двое солдат кончали рыть могилу в дальнем конце военного лагеря. Они выбросили последние лопаты земли, и Недорода со связанными за спиной руками подвели к яме. Император, сидя в кресле, следил за приготовлениями к погребению. За ним выстроились в ряд придворные и солдаты. На головах у придворных были широкие соломенные шляпы, которые надежно защищали от солнца. У солдат – железные шлемы яйцеобразной формы.

Двое солдат-могильщиков вылезли из ямы и стали у холмика, готовые забросать могилу землей, едва Недорода похоронят со всеми подобающими императорскому льву почестями.

Император с кривой усмешкой обратился к Недороду:

– Есть у тебя последнее желание, оборванец?

– Да. Я хотел бы умереть вместе с моими друзьями.

– Твое желание будет исполнено.

– Мы-то тут при чем?! – завопил Тысячемух. – Кто съел льва, ты или мы?!

– Я люблю вас не меньше, чем его величество император своего льва.

– Ты еще пожалеешь! – пригрозил ему Початок.

– Когда?

Воздух разрезали пронзительные звуки горна. Взгляды всех устремились на трех оборванцев, стоящих у края могилы.

Тысячемух стал лихорадочно искать просвет между солдатами – может, удастся улизнуть. Но солдаты стояли так плотно друг к другу, что между ними пальца не просунуть.

Тогда Тысячемух шагнул к императору, преклонил пред ним колено и просипел:

– Ваше величество, раз мне суждено умереть, исполните и мое последнее желание. Позвольте мне открыть вам правду. Ведь я хоть и остался без коня, но в душе рыцарь.

– Сначала надо вынуть из тебя душу. Тогда увидим, была ли она у тебя, – сказал император.

– Клянусь честью рыцаря, душа у меня есть!

– Я никому и ничему не верю, – ответил Пандольфо Железная Голова. – Прежде чем тебя закопают, прикажу моим солдатам вспороть тебе брюхо.

– Ваше величество, прежде чем вы выпустите мне кишки, позволю себе нижайше дать вам совет. Ваш лев живет в теле моего друга Недорода. Убив его, вы убьете и вашего льва. Не губите же льва!

– А ты, пожалуй, прав! – протянул император. – Отнесите его к жене.

– Меня?! К какой еще жене! Я не женат, – отчаянно запротестовал Недород.

Двое солдат без лишних слов подхватили Недорода и понесли его к большущей клетке. Клетка была особенная, на колесах и даже с рулем.

В ней сидела огромная львица, она нервно расхаживала взад и вперед. Львы, когда они голодны, всегда расхаживают по клетке взад и вперед.

Недород, едва он увидел львицу, попятился назад, но солдаты схватили его еще крепче и поволокли за собой. Пандольфо Железная Голова, его приближенные и солдаты смеялись до слез, наблюдая эту сцену.

Слуга отпер висячий замок, и двое солдат бросили беднягу Недорода в клетку к львице. Тысячемух и Початок от ужаса закрыли глаза. Львица оглядела нежданного гостя, обнюхала его, потом отошла и улеглась в противоположном углу клетки. Очевидно, пришелец ей не понравился – может, потому, что от него пахло львом, а льва она не очень-то любила. Львица закрыла глаза и заснула.

Зрители были явно разочарованы. Император сокрушенно развел руками и удалился в сопровождении придворных. Солдаты разбрелись по лагерю. Тысячемух и Початок остались одни.

Они осторожно подкрались к клетке. Недород держался обеими руками за голову и в страхе смотрел на посапывающую во сне львицу.

– Не уходите. Подождите, пока она меня съест, – прошептал Недород. – Хоть кости мои соберете.

– Что нам пользы от твоих костей? – сказал Тысячемух.

– Не знаю. Положите их в карман и сохраните на память о вашем дорогом друге Недороде.

Тут Тысячемух и Початок до того растрогались, что чуть не заплакали. Молча, в полной растерянности они сели на землю у самой клетки и стали думать, как спасти Недорода.

ЛУЧШЕ НЕ ЖДАТЬ, ПОКА ТЕБЯ СЪЕДЯТ

Тысячемух и Початок думали, думали и сами не заметили, как заснули. И вот уже наступил рассвет и взошло солнце.

В военном лагере спали все, даже часовые. Да и чего им не спать, ведь война еще не началась, а когда нет войны, то нет и врагов. Ну, а папа римский еще был в пути.

Только Недороду было не до сна. Он взял обглоданную львицей кость и кинул ее Тысячемуху в голову. Тот проснулся и стал озираться вокруг. Вначале он ничего не понял. Ни где он, ни что случилось, ни кто сидит в клетке. Но постепенно для него кое-что прояснилось. Он – Тысячемух, это уж точно, а рядом с ним спит Початок. Ну, а в клетке сидит Недород.

Как ни странно, Недород еще жив и даже что-то говорит ему вполголоса, чтобы не разбудить часовых:

– Тысячемух! Початок! Помогите мне удрать.

– Но как?

– Подтолкните клетку, а потом под откос она сама покатится.

– А где же львица? – моргая глазами, спросил Тысячемух.

– Она ночью удрала. Видно, стражники плохо закрыли клетку.

– Так вылезай скорее и бежим! – обрадовался Тысячемух.

– Нет, мне с полным животом далеко не убежать. Лучше подтолкните клетку и сами в нее влезайте.

Тысячемух разбудил Початка. Они посовещались и решили, что план Недорода неплох. Встали сзади и начали изо всех сил толкать клетку. Скрипнули колеса. Тысячемух и Початок замерли от ужаса: вдруг часовые услышат и проснутся? Но часовые ничего не услышали.

Колеса стали вращаться быстрее, и клетка бесшумно покатилась по влажному от росы песку.

Тысячемух и Початок вскочили в нее, и Тысячемух встал впереди у руля, словно капитан у штурвала корабля. Клетка неслась под откос, подскакивая на буграх и камнях. Недород снова заснул, лежа на спине. Клетка скатилась вниз по склону и с разгона взлетела на новый холмик. Военный лагерь остался далеко позади.

Радости друзей не было конца.

– Колеса – великое изобретение, – убежденно сказал Початок.

– По-моему, и ноги – великое изобретение, – ответил Тысячемух.

– Все-таки колеса лучше.

– А по мне, так ноги, – не согласился Тысячемух.

– Разве ты не видишь – колеса сами тебя несут вперед легко и быстро!

– Да, но только на спуске, – не сдавался Тысячемух. – А вот ноги и на подъеме хороши.

– Сейчас колеса нас несут и даже на холм подняли.

– Но сначала они должны были разгон взять.

– Ноги тоже сначала берут разгон, – заключил Початок.

Тут клетка едва не врезалась в дерево. Тысячемух еле успел повернуть руль. Внезапно заднее колесо ударилось о камень, отлетело и покатилось вниз. Но и на трех колесах клетка продолжала нестись вперед.

– Мы потеряли колесо, черт побери! – воскликнул Тысячемух.

– Что я тебе говорил! – обрадовался Початок. – Колесо куда лучше ног. Если ты потеряешь ногу, то уже не сможешь бежать дальше. А клетка и на трех колесах прекрасно движется.

– Было бы у меня четыре ноги, я бы об одной отрезанной не стал горевать.

– Не скажи. Попробуй отрезать ногу у коня и увидишь!

– Что ты, невежда, понимаешь в конях! – оскорбился Тысячемух.

В пылу спора Тысячемух отпустил руль. И сразу клетку начало швырять из стороны в сторону. Она стремительно помчалась под откос и врезалась в большущий дуб.

Клетка разлетелась на куски. Тысячемух и Початок рухнули на землю и застыли, боясь пошевельнуться. Потом приоткрыли один глаз, второй, выплюнули землю изо рта. И среди обломков клетки принялись искать Недорода. Но его нигде не было. Внезапно откуда-то сверху донесся его голос. Уж не вознесся ли он на небеса? Нет, он повис на ветке дерева и теперь жалобно стонал.

– Ой, ой, как больно! Какой подлец меня разбудил?

– Вот она, твоя благодарность за то, что мы спасли тебе жизнь! – укоризненно сказал Тысячемух.

– Откуда вы знаете, что я жив?

– Если бы ты не был жив, ты бы уже был мертв, невежда!

– Раз я жив, дайте мне поспать.

– Как ты можешь спать, вися на суку? – изумился Початок.

– С полным животом можно спать повсюду. Я бы и в грязи спокойно заснул.

– А на льду ты мог бы спать? – спросил Тысячемух.

– Я же вам сказал – повсюду. Даже под проливным дождем с громом и молнией.

– И на постели с острыми камнями? – не унимался Початок.

– И даже на горящих углях? – сказал Тысячемух.

– Да, и на углях, – зевая, ответил Недород.

– И на раскаленной сковороде? – сказал Початок.

– Да.

– И на шпиле башни?

На этот раз Недород ничего не ответил – он снова заснул.

ТРОЕ ДРУЗЕЙ И КОНЕЦ СВЕТА

С той поры до самой зимы много всяких приключений пришлось пережить трем друзьям, но одно оставалось неизменным – голод. И вот однажды они заблудились и наугад побрели по заснеженному полю. Время от времени они останавливались, стряхивали с головы, носа, плеч снег и под завывание ветра продолжали путь. Чтобы как-то согреться, они вспоминали все пахнущие теплом слова: огонь, солнце, печка, шерсть, дым, лето, костер. Хотя с костром надо быть поосторожнее, а то недолго и самим в него угодить. С ними такое однажды уже случилось.

Обмотанные тряпками ноги Тысячемуха, Початка и Недорода утопали в снегу, а он все падал и падал.

И вдруг посреди белой равнины они увидели черные крепостные стены большущего замка. Высоченный, черный, с узкими бойницами и железными воротами, он показался трем друзьям зловещим и грозным. Они с великим трудом взобрались почти на самую вершину холма. Дорога становилась все круче, и друзья, чтобы не упасть, помогали себе руками, но все равно через каждые три-четыре шага падали. Потом кое-как подымались и тащились дальше, к черному замку. Ведь даже такой зловещий замок лучше, чем ничего.

Наконец Тысячемух, Початок и Недород добрались до ворот замка и стали дружно щелкать зубами от голода и холода.

– Послушайте, давайте вернемся назад? А то еще выскочат стражники и всех нас перебьют, – предложил Тысячемух.

– За что? – спросил Недород. – За то, что мы попросим у них немного хлеба и воды?

– Надо сразу показать, что мы без оружия. Иначе стражники подумают, что мы хотим захватить замок, – подал голос Початок.

– Да мы на ногах-то еле держимся! – воскликнул Тысячемух.

– Но они могут решить, будто мы притворяемся.

– Что же нам делать? – развел руками Тысячемух.

– Лучше, наоборот, притвориться, будто мы очень злые, сильные, – сказал Недород.

– Да, но как?

– Для начала разнесем ворота, – предложил Початок.

– А потом снесем и стены, – расхрабрился Тысячемух.

– И отлупим тех, кто нам откроет? – сказал Недород.

– Но если мы не постучим, нам никто не откроет, – возразил ему Початок.

– Кто постучит в ворота? – спросил Тысячемух.

– Я не стану, – сказал Початок.

– Если кто из вас постучит, я убегу, – объявил Тысячемух.

– Зря, что ли, мы тащились сюда целый день? – простонал Недород.

– Знаете что! – воскликнул Початок. – Давайте постучим, а когда нам откроют, притворимся голодными.

– Но я и в самом деле умираю от голода, – сказал Недород.

– Все равно, нужно притвориться.

– Тогда давайте притворимся, что мы стучим, – сказал Тысячемух.

– Умница! Так мы тут зиму простоим и прождем!

Наконец Недород набрался храбрости и сказал, что постучит он. Початок посоветовал ему стучать как можно тише.

Недород двумя пальцами взялся за язык медного колокольчика и еле слышно позвонил. Все трое заранее отскочили назад.

Ворота заскрипели и открылись. Появился солдат в шлеме и панцире и сказал:

– Входите, входите, король вас ждет.

– Нас?!

– Да.

Друзья переглянулись и прижались к стене, не в силах сделать ни шага. Тогда солдат вышел и по одному втолкнул их в ворота.

С КОРОНОЙ НА ГОЛОВЕ

Подталкиваемые сзади солдатом, Тысячемух, Початок и Недород пересекли двор, по которому бегали сарацины с кривыми саблями-шимитаррами и тюрбанами на голове, старики, дети. Женщины, собравшись в кружок, плакали и молились. Из окон на землю то и дело падали серебряные блюда и вазы, головки сыра, окорока, шахматные и шашечные доски, бронзовые люстры. Никто не обращал на это ни малейшего внимания. Недород хотел было подобрать хоть головку сыра, но солдат дал ему пинка и вместе с Тысячемухом и Початком повел вверх по широкой лестнице.

Навстречу им спускались люди, которых сарацины хлестали кнутом по голой спине. Один из несчастных повернулся к своему мучителю и попросил его хлестать посильнее.

Трое друзей совсем растерялись. Похоже, в этом мире теперь все наоборот. Но тогда почему снег по-прежнему белый и холодный? И почему они до смерти хотят есть? Если все теперь в мире наоборот, то они сами должны быть сытыми, люди должны ходить на головах, старики – превратиться в молодых, а дети – в стариков.

«А может, это великий пост по случаю великого несчастья? Ну, скажем, смерти короля, который живет в этом замке? Но тогда почему солдат сказал, что король их ждет?»

Солдат провел трех друзей в огромную залу с узенькими оконцами и большими окнами, которые выходили во двор. Приказал им сесть и ушел.

Друзья остались одни.

– Бежим, пока не поздно, – предложил Початок.

– Куда?

– Куда-нибудь.

– Солдат сказал, что нас ждет король, – напомнил друзьям Тысячемух.

– Да, чтобы нас повесить, – ответил Недород.

– Пусть сначала покормят, а там не страшно и умереть, – сказал Початок.

– Я, когда поем, бегу быстрее зайца. Пусть тогда попробуют поймать, – похвастался Недород.

– А я, когда сыт, могу убить десятерых солдат сразу, – объявил Тысячемух.

– Ну а я – целых сто, – сказал Початок.

И тут солдат громовым голосом возгласил:

– Его величество король!

Початок и Недород от страха свалились на пол. Тысячемух последовал их примеру. Но солдат схватил Початка, а потом Недорода и поставил их на ноги. Тысячемух вскочил сам и впился глазами в короля.

Король был высоким и толстым. Он вошел в залу в сопровождении двух придворных и двух слуг, которые несли два таза с водой. Подошел к трем оборванцам, пытаясь дружеской улыбкой смягчить злобное выражение своего обезображенного шрамами лица.

Тысячемух, Початок и Недород зажмурились. А король встал на колени, подполз к Тысячемуху и стал целовать его ноги. Двое придворных тоже пали на колени и подползли к Початку и Недороду. Друзья открыли глаза и стали пятиться назад, но король и двое придворных крепко держали их за ноги.

Король приказал слугам поставить на пол оба таза и осторожно, бережно принялся мыть Тысячемуху ступни. Придворные стали мыть ступни Початка и Недорода. Тысячемух дал королю обтереть ему ноги куском полотна, а потом сказал:

– Ваше величество, мы не те, кого вы ждали.

– Чем вы нежданнее, тем приятнее ваш приход.

Король поднялся и жестом повелел подняться Тысячемуху, Початку и Недороду. Те не знали, что им теперь делать – смеяться или плакать. Главное, понять, какие у короля тайные замыслы.

А король остановился возле Тысячемуха и довольно прищурился.

– С этой минуты ты становишься королем, а эти двое – твоими придворными, – объявил он.

– А вы, ваше величество?

– Буду вашим слугой. А теперь поменяемся одеждой.

– Наша истрепалась и промокла, – робко сказал Тысячемух.

– Тем лучше.

Король снял золотую корону и водрузил ее Тысячемуху на голову, а тот отдал ему свою старую, рваную шапку. Початок и Недород тоже поменялись одеждой с двумя придворными.

Потом они стали меняться обувью. Початок отдал свои сандалии старику придворному, и обе оказались на правую ногу. Придворный, надев их, поморщился от боли, но сразу же снова заулыбался.

После обмена одеждой король почтительно наклонился к Тысячемуху и спросил, какое будет его первое желание.

У Тысячемуха ответ вырвался чуть ли не раньше, чем он открыл рот:

– Хочу есть!

Початок и Недород были вполне согласны с Тысячемухом, что, впрочем, нетрудно было понять по их лицам.

ВПЕРВЫЕ НАЕЛИСЬ ДОСЫТА

Слуги поставили на широкий и длинный стол блюда со всевозможной едой и кувшины белого и красного вина. Тысячемух, Початок и Недород неотрывно смотрели на тарелки наваристого, дымящегося супа, жареных уток и гусей, оливки, колбасу, сыр, фрукты. А слуги принесли еще и холодную телятину, сахарные кости, угрей, бифштексы, фазанов и куропаток.

Трое друзей сидели в растерянности, не зная, с чего начать, и то подымали, то снова опускали руки.

Может, это злая шутка? Или же хитрая ловушка? Наконец Тысячемух повернулся к королю и спросил:

– А вы, ваше величество, не хотите есть?

– Мы с придворными будем есть остатки. И не называй меня больше ваше величество – теперь ты король.

– Ну, а если мы все дочиста съедим?

– Такого быть не может, – ответил бывший король.

– Очень даже может! Совсем недавно один из нас съел целого льва.

– Тогда мы потерпим.

Початок и Недород подождали, когда Тысячемух приступит к еде, ведь король всегда начинает есть первым.

Тысячемух расстегнул рубаху, снял корону с головы, осторожно взял оливку и положил ее в рот. Початок и Недород молниеносно последовали его примеру. Куда выплюнуть косточку, они не знали и потому проглотили и ее. Осмелевший Тысячемух схватил индюшачью ножку и впился в нее зубами. Початок и Недород схватили два куска говядины и расправились с ними в мгновение ока. Тысячемух нерешительно протянул королю обглоданную индюшачью кость, и тот тут же принялся ее грызть. Початок и Недород бросили остатки мяса придворным, и те поймали их на лету.

Трое друзей не сводили глаз один с другого, боясь отстать.

Тысячемух одной рукой клал огромные куски мяса в рот, а другой, знаком, приказывал королю налить ему вина. Потом взял и толкнул короля локтем в живот – посмотреть, как тот себя поведет. А тот и глазом не моргнул.

Тут уж Тысячемух окончательно понял, что король – он и теперь может делать все, что ему вздумается. Бывший король превратился в пешку. Тысячемух изловчился и дал ему пинка. Какой же он король, если не может давать пинка всем и каждому?!

Бывший монарх повернулся и ласково его поблагодарил. Тогда Тысячемух снова дал ему пинка, и тот снова его поблагодарил.

– Нет, ты должен крикнуть «ой». Иначе что мне за радость давать тебе пинка, – сказал Тысячемух.

– Если так, я в следующий раз крикну «ой», – ответил бывший король.

– Ты должен кричать «ой» не чтобы мне угодить, а от боли.

– Чем мне будет больнее, тем сильнее я возрадуюсь, – сказал бывший король.

– Нет, радоваться ты не сможешь. От моих пинков люди стонут.

И Тысячемух принялся раздавать удары и пинки направо и налево: королю, придворным и, раз они оказались рядом, Початку и Недороду. Но Початок и Недород даже не пошевелились, они, когда едят, ничего не замечают. Начнись вдруг землетрясение, они бы и этого не заметили.

Внезапно Тысячемух посинел, выпучил глаза, не в силах ни слова сказать, ни пошевелиться. Это у него в горле застряла целая связка охотничьих колбасок вместе с бечевкой.

Початок и Недород не растерялись. Дружно схватились за бечевку и вытащили всю связку колбасок. И сразу сами на них накинулись. Охотничьи колбаски оказались отменными, в меру солеными и в меру жирными.

ГОЛОВА И ЖИВОТ КОРОЛЯ

Свою первую ночь в замке Тысячемух спал крепко, но проснулся рано. Подошел к высокому и узкому окну и стал смотреть на белый от снега двор. Шел проливной дождь, привычного шума слышно не было, потому что капли беззвучно тонули в сугробах. На снегу мелькали черные тени. Тысячемух пригляделся и увидел, что это бегают собаки, кони и свиньи. Они бегают себе по двору, но никто за ними не гонится. Что бы это значило?

Ответа на свой вопрос Тысячемух так и не нашел и стал следить за дождем. А он уже превратился в ливень. И снег понемногу начал таять. Земля снова приобрела свой обычный серый цвет, и лишь кое-где еще белели уцелевшие пятна снега.

И тут Тысячемух впервые окончательно ощутил себя королем. Ведь когда ты король, то и земля и небо кажутся тебе иными, куда более красивыми и светлыми. Даже если небо затянуто серыми облаками, то и тогда оно куда приятнее глазу короля, чем глазу голодного оборванца.

Тысячемух повернулся – посмотреть, что делают его друзья Початок и Недород. А они, проснувшись, протерли глаза и сыто потянулись.

– Не понимаю, что происходит в этом странном замке, – сказал Тысячемух.

– Одно я понял ясно: тут нас кормят и поят, – отозвался Початок.

– Да, но почему? За этим что-то кроется!

– Может, они хотят над нами подшутить. Накормили, отдали свою одежду, а потом возьмут и повесят, – предположил Недород.

– Поели мы на славу, пора и убегать, – сказал Початок.

– Убегать? – воскликнул Тысячемух. – Да я здесь на всю жизнь останусь. Быть королем мне очень нравится, даже если это шутка.

Тысячемух сел рядом с друзьями и обхватил голову руками. Она у него от приятных и неприятных мыслей, похоже, отяжелела.

– Послушайте, меня сомнение берет. Вы уверены, что проснулись? – задумчиво сказал он.

– По-твоему, нам все это снится? – спросил Початок.

– Вот этого-то я и боюсь!

– Но разве может всем троим сниться одинаковый сон? – засомневался Недород.

– В жизни всякое бывает. Позови меня.

– Тысячемух! – громко позвал Недород.

– Называй меня ваше величество, чтоб тебе пусто было!

– Ваше величество!

– Пожалуй, я все-таки не сплю, – сказал Тысячемух.

– А приятно чувствовать себя королем? – спросил Початок.

– Еще как приятно! Все сразу меняется.

– Что все?

– Ну, к примеру, голова. Становится другой.

– Какой же?

– Одним словом не объяснишь… Она тяжелеет, и всякие в ней умные и красивые мысли бродят.

– А живот? – спросил Недород.

– Живота больше нет, исчез вместе с голодом.

– Ну, а ноги? – не отставал Недород.

– Они стали легкими-легкими и совсем послушными.

– Но тогда ты не Тысячемух! – воскликнул Початок.

– По правде говоря, и я так думаю. Знаете, мне кажется, что я всегда был королем. С самого дня рождения. И в детстве носил шелковые штанишки и шляпу с пером.