Текст книги "Раб своей жажды"

Автор книги: Том Холланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Несколько минут спустя дверь отворилась, и вошла женщина. Как я могу описать ее? Она была в прекрасном платье из красного бархата с большим декольте. Черные волосы длинными прядями спадали на плечи. Лицо ее было так прекрасно, что больно было на него смотреть. Я почувствовала к ней какое-то странное притяжение. В ней было нечто… какая-то сила… ошеломляющая привлекательность.

Люси закрыла глаза и некоторое время ничего не говорила.

– Но она, она наполнила меня ужасом, – прошептала наконец Люси. Голос ее ослаб. – К тому времени, – продолжила она несколько отстраненно, – я начала сомневаться, видела ли я вообще что-нибудь. Но, Джек, когда вошла эта женщина, я поняла: то были не галлюцинации. Я на самом деле узрела нечто ужасное. И потом, когда я получила письмо леди Моуберли, – голос ее прервался, она нахмурилась и покачала головой, – я осознала… осознала…

– Осознала что? – нетерпеливо спросил Элиот.

– Женщина, с которой я встретилась, была той самой, которая преследовала леди Моуберли. – Люси посмотрела на Весткота и на меня. – Леди Моуберли видела ее… она вломилась к ней в дом.

– Но почему вы так уверены, что это та самая женщина?

– Письмо… ее описание… Помните, леди Моуберли не смогла толком описать взломщицу? По ее словам, это было самое необычное лицо, которое она когда-либо видела… Так вот, я ощутила то же смятение. Как я уже сказала, Джек, лицо ее было прекрасно… О, как прекрасно! Но в глазах читались опасность, колдовство, зло, величие… Как описать все это? Не могу. Просто не могу…

Она сжала руку в кулак и поднесла к губам, терзаясь тем, что не может определить, что именно она увидела.

– Я чувствовала, как она… совращает, меня, – тихо прошептала Люси. – Да, совращает… В конце концов, с большим усилием мне удалось оторвать от нее взгляд…

В комнате воцарилось долгое молчание. Элиот скрестил руки на груди и прислонился к стене.

– В Лондоне много поразительных женщин, – заявил он.

– Нет, Джек, я вам еще не все рассказала. – Люси разжала пальцы и повернулась к нам. – Леди Моуберли видела второго человека – джентльмена-иностранца, смуглого, из Индии или Аравии.

– Ага, – сразу оживился Элиот. – Вы тоже видели похожего человека?

– Да. Полисмен вернулся в холл и сообщил, что обыскал всю квартиру, но не нашел никаких следов борьбы, не говоря уже о трупе. Он извинился перед хозяйкой дома и предложил, чтобы мы с ним ушли. И тут на лестнице послышались шаги. Кто-то поднимался по лестнице…

– Поднимался? – прервал ее Элиот.

– Да, – кивнула Люси.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Простите, – пробормотал Элиот, – продолжайте, пожалуйста!

– Через парадную дверь вошел джентльмен. Он был в вечерней одежде, хотя без фрака, но я так поняла, что это его фрак брошен на высокую спинку кресла. Он выслушал рассказ полисмена об увиденном мною и очень удивился, а потом мы ушли. У меня не было никаких причин подозревать его в чем-то. И лишь когда я получила письмо леди Моуберли, мои страхи подтвердились. Джек! Я видела Джорджа там, наверху! Я видела, как его убили!

Элиот слушал все это, полузакрыв глаза.

– Согласен, – пробормотал он, – тут много пищи для размышлений… Но скажите, как этот иностранный джентльмен отреагировал на ваше присутствие в комнате – обеспокоило это его как-нибудь?

– Никоим образом. Он был исключительно спокоен. Словно поддразнивал меня. Его самообладание было каким-то величественным… И это поразило меня.

– А он говорил с вами?

– Так, простые любезности.

– Ага. – Лицо Элиота потемнело, а глаза открылись шире. – Тогда это весьма загадочный случай… Как я понимаю, дорогая Люси, вы хотите, чтобы я расследовал это дело как можно доскональнее?

– Ну конечно, Джек! Артур уже умер – и при таких странных обстоятельствах, о которых я лишь недавно узнала. Мысль о том, что и Джорджа постигла столь же ужасная судьба…

– Что ж, – Элиот взглянул на часы, – если вам больше нечего сказать, тогда разрешите откланяться…

– Есть, Джек, есть!

– Что же? – удивленно поинтересовался Элиот.

– Сегодня вечером… я видела их опять… сегодня вечером они были здесь.

– В театре? – воскликнул я. – Эта леди и иностранец?

– Я уверена, это были они. Они сидели в отдельной ложе справа, ближе всего к сцене, вот почему я заметила их. На втором акте женщины не было, но джентльмен просмотрел весь спектакль. Он ушел лишь в самом конце, когда мистер Ирвинг выступал с благодарственной речью…

Элиот повернулся ко мне:

– Вы записываете тех, кто заказывает у вас ложи?

– Естественно, – ответил я. – Подробности у меня в конторе.

– Тогда пойдемте туда! – Элиот повернулся к Люси. – Не бойтесь! – взял он ее за руку. – Я сделаю все что смогу, чтобы расследовать это дело!

Он поцеловал ее и вышел из комнаты, а я – за ним. Мы двинулись по коридору к моему кабинету, но позади вдруг-раздались шаги. Мы обернулись – нас догонял Весткот.

– Доктор Элиот! – окликнул он. – Я должен знать… Люси в большой опасности, как вы думаете?

– Слишком рано утверждать что-либо, – пожал плечами Элиот.

– Если я чем-нибудь могу помочь, какое-нибудь опасное дело…

– Оставайтесь с женой, – посоветовал Элиот. – Не отходите от нее ни на шаг… И будьте готовы ко всему.

Весткот в неуверенности уставился на него:

– Так я лучше всего смогу помочь ей?

– Вот именно. – Элиот улыбнулся и похлопал Весткота по плечу. – Удачи. Будьте достойны женщины, на которой женились.

Мы продолжили путь, а Весткот направился обратно к жене.

– Вы и вправду думаете, что мисс Рутвен грозит опасность? – спросил я, как только мы зашли ко мне в кабинет.

– Вы имеете в виду миссис Весткот?

– Конечно, – поправился я, – миссис Весткот.

Элиот взял конторскую книгу, которую я ему вручил, и покачал головой:

– Думаю, нет… Но дело все же не столь простое, как я ранее предполагал.

Он нахмурился и посмотрел на страницу, которую я открыл.

– Вот, – показал я. – Вот эта ложа. Боже мой. Доктор Элиот! Ради Бога, что с вами?

Ибо Элиот вдруг смертельно побледнел. Глаза его уставились на запись в регистрационной книге, а рот раскрылся от изумления.

– И все же, – пробормотал он, вставая, – это просто совпадение…

Его глаза подернулись поволокой, и он погрузился в какие-то глубоко личные размышления. Я взглянул в книгу, чтобы узнать, что повергло его в такое изумление. Ложа была заказана на имя раджи Каликшутры.

– Раджа! – вскричал я. – Так мисс Рутвен была права. Это был индус.

– Да, – ответил Элиот. – По крайней мере, похоже на то.

– Эта Каликшутра вам о чем-нибудь говорит?

– Немного.

Он вновь вгляделся в запись в книге. Лицо его стало бесстрастным, как и раньше. Он пожал плечами и захлопнул книгу.

– Уже поздно, – заявил он. – Завтра будет долгий день. Мне пора идти, мистер Стокер, и благодарю вас за уделенное мне время.

– Я пойду с вами, – сказал я, запер кабинет и проводил Элиота на улицу.

Мы пошли по Друри-лейн в поисках извозчика, но было несколько позже, чем я думал, и даже у Ковент Гардена улицы были почти пусты. Мы вышли на флорал-стрит, и тут я заметил, что за нами едет экипаж – черный, с розовым гербом на дверце. Колеса его громыхали по булыжной мостовой. Когда лошади поравнялся с нами, кто-то постучал тростью в окошко, и экипаж остановился. Окошко отворилось, и чья-то бледная рука поманила нас. Элиот не обратил на это внимания, продолжая шагать по улице.

Из экипажа высунулся лорд Рутвен. Он улыбался.

– Доктор Джон Элиот! – позвал он. – Как я понимаю, вашей хирургической клинике ужасно не хватает средств?

Элиот повернулся, с удивлением взглянув на него:

– Если даже и так, то вам какое до этого дело?

Лорд Рутвен выхватил какой-то конверт и бросил его на мостовую.

– Прочтите! – крикнул он. – Это может вам пригодиться.

Он стукнул тростью по крыше, возница натянул поводья, и экипаж стал быстро удаляться.

Элиот провожал его взглядом, пока лошади не скрылись за ближайшим углом, потом нагнулся и поднял конверт Вскрыв его и прочтя записку внутри, он передал все мне. По адресу, вытисненному в верхней половине листа, я понял, что улица находится в Мэйфейр.

«Навестите меня, – писал лорд Рутвен, – нам надо многое обсудить».

– Вы поедете? – взглянул я на Элиота.

Он вначале ничего не ответил. Ему стало зябко, и он поплотнев закутался в пальто.

– Свалились тут всякие тайны на мою голову, – наконец буркнул он, взял письмо, из моих рук и зашагал дальше по улице.

– Если могу помочь вам… – окликнул я его.

Он не обернулся.

– Знайте, – вновь крикнул я, – я сделаю все, чтобы отвратить опасность от мисс Рутвен.

– На Бонд-стрит, завтра, – проговорил он не оборачиваясь, – в девять…

– Непременно буду, – пообещал я.

– Доброй ночи, мистер Стокер!

Он продолжал шагать и быстро исчез в темноте. На следующее утро на Бонд-стрит я ожидал увидеть его у лавки ювелира, но он стоял у двери справа от «Хэдли», где, как я понял, находился вход на верхние этажи. Увидев меня, Элиот улыбнулся и подошел пожать мне руку.

– Стокер, – жизнерадостно сказал он, вцепляясь в мою руку железной хваткой и притягивая меня, чтобы я не шел дальше.

– Не показывайтесь перед дверью ювелирной лавки, – произнес он по-прежнему жизнерадостным голосом, будто предлагая вместе позавтракать.

И действительно, со стороны могло показаться, что один из друзей приглашает другого в гости. Он открыл дверь, впустил меня, вошел следом и запер дверь.

– Где вы достали ключ? – с удивлением спросил я.

– Лахор, – ответил он.

От его радушной улыбки не осталось и следа. Он взглянул на лестницу, и лицо его стадо совершенно непроницаемым.

– Заметили что-нибудь интересное? – поинтересовался он.

Я осмотрелся вокруг.

– Нет.

– А ковер?

Я взглянул вниз и внимательно рассмотрел ковер.

– Вроде бы ничего необычного! – наконец промолвил я.

– Я не сказал «необычное», я сказал «интересное», – поправил Элиот. – Что ж, подождем с этим.

Он повернулся и стал подниматься по лестнице.

Я последовал за ним.

– Что мы будем делать дальше? – спросил я.

Элиот остановился у двери на площадке второго этажа. Ключ все еще был у него в руках. Он вставил его в замок и лишь тогда обернулся ко мне.

– Не беспокойтесь, – успокоил он. – Я всю ночь наблюдал за этой квартирой. Тут никого нет.

– Но, силы небесные, – торопливо зашептал я, – это же взлом! Элиот, одумайтесь, что вы творите!

– Одумался, – ответил он, поворачивая ключ. – По-другому не получится.

Он открыл дверь и быстро впустил меня внутрь. Заперев дверь, он взглянул мне прямо в глаза.

– Вы верите, что Люси говорила правду? – спросил он.

– Конечно.

– Это и есть оправдание тому, что мы делаем, Стокер, ибо боюсь, тут замешано великое зло. Мы с вами оказались в глубоких водах. Поверьте, у нас нет иного выбора, кроме как вломиться сюда.

Мы осмотрелись по сторонам. Комната была точно такой же, как нам ее описали. Обстановка – богатая, отделка – утонченная и с большим вкусом, но все же было в комнате что-то чрезмерно пышное, дочти, я бы сказал, упадочное, так что красота казалась перезрелой, словно у орхидеи, уставшей цвести. Я почувствовал какую-то странную нервозность, да и Элиот, оглядываясь по сторонам, вроде как-то дернулся. Я проследил за его взглядом. Он указал на стену, в которой были два эркера с видом на улицу.

– Вот здесь стоял Джордж, когда Люси увидела его, – пробормотал Элиот.

Вынув из кармана небольшую лупу, он подошел к стене и опустился на колени. Внимательно изучив ковер, он нахмурился и покачал головой, после чего направился ко второму эркеру, где вновь наклонился и тщательно осмотрел пол. Я присоединился к нему. Ковер на полу был толстый, яркой окраски, и сразу было видно, что пятен на нем нет. Но вдруг послышался тихий вскрик Элиота.

– Вот! – прошептал он, показывая половицу у самого окна. – Стокер! Что это, по-вашему?

Я пригляделся. Пятнышко, столь крохотное, что невооруженным глазом и не разглядишь, а над ним – еще пара пятнышек.

Элиот поскреб одно из них ногтем и поднес палец к свету. Кончик ногтя окрасился в ржаво-бурый цвет. Он нахмурился и коснулся ногтя кончиком языка.

– Ну? – спросил я нетерпеливо.

– Да, – ответил Элиот, – это, несомненно, кровь.

Я побледнел.

– Так Люси была права, – пробормотал я, – беднягу все-таки убили!

Элиот покачал головой:

– Она видела, что лицо его было вымазано кровью.

– Да, – тихо сказал я. – И к какому выводу вы пришли?

– Чья бы кровь это ни была, она не могла течь из серьезной раны. – Он снова указал на половицу. – Это всего-навсего крохотные пятнышки, такая струйка крови даже кусок ткани не намочит. Тот факт, что пятнышки все еще здесь, говорит о том, что серьезной раны не было вовсе.

– Почему же?

– А потому, что пятнышки не стерли, – проговорил Элиот. – Их просто не заметили… Не Люси, а те, кто живет в этой квартире. Взгляните на ковер. – Люси была совершенно права. На нем нет пятен крови, по меньшей мере пятен различимых. Нет, – он поднялся, – эти следы крови лишь еще больше запутывают дело. С одной стороны, они подтверждают, что Джордж вряд ли мог истечь кровью до смерти. С другой стороны, говорят о том, что Люси ничего не выдумывала, утверждая, что видела, как ему затыкают рот тряпкой, смоченной кровью. Это все крайне озадачивает.

Он направился к двери в дальнем конце комнаты, открыл ее, и я последовал за ним та? какому-то коридору. Как и холл, коридор был богато обставлен, а комнаты, в которые он вел, были столь же роскошны, как и все остальное. Бросалось в глаза отсутствие спальни, и я указал на эту странность Элиоту.

– Эту квартиру используют не для жилья, – объяснил он.

– Но для чего тогда?

– Может, это место отдыха, этакий приют странников в центре столицы. А где главное гнездо, мы пока не можем сказать с уверенностью.

– Ну, там уж, наверное, все исключительно утонченно…

– Да? – Элиот резко взглянул на меня. – Почему вы так думаете?

– Да потому, что они вложили кучу денег в квартиру, в которой даже не живут!

– Верно, – согласился он, – и огромную кучу, ошеломляющую. Именно это вызывает у меня сомнение, что наши подозреваемые в открытую снимают какую-нибудь квартиру.

– Я вас не понимаю.

Элиот сделал нетерпеливый жест:

– Да, Стокер, вы правы, здесь щедро швыряются деньгами. Но почему здесь, в какой-то квартирке над лавкой, пусть даже на Бонд-стрит? Ясно, что хозяева могут позволить себе жилье получше… Все это крайне трудно объяснить. Если только… – Он прервался и уставился перед собой, а потом его лицо просветлело, озаренное надеждой. – Что ж, все ясно, здесь мы не найдем никакого трупа. Может быть, в другом направлении наши поиски закончатся большим успехом. – Он тронул меня за руку. – Идемте, Стокер. Мне нужна ваша помощь в одном эксперименте.

Мы вернулись к входной двери, и Элиот открыл ее.

– Вы заметили, – сказал он, указывая вниз, – какой толстый ковер на лестнице? Я сразу заметил и пытался еще внизу привлечь к этому ваше внимание.

– Извините, – понурился я, – но я до сих пор не понимаю, в чем примечательность сего факта.

– Право, Стокер… – удивился Элиот. – Толстый ковер заглушает звук шагов! – воскликнул он и взглянул в сторону верхнего этажа. – А теперь будьте любезны взойти вон туда и спуститься, мимо этой двери, к следующему лестничному пролету, но – тихо! Как можно тише!

– Тихо? – изумился я. – Боюсь, у меня походка не из легких.

– Вот именно! – подтвердил Элиот, захлопывая дверь прямо перед моим носом и оставляя меня в полном одиночестве.

Поняв, наконец, что он хочет (боюсь, вы подумаете, что до меня все долго доходит), я в точности исполнил его просьбу. Спустившись, я подождал у парадной двери и, когда Элиот так и не появился, взобрался обратно по лестнице. Теперь я шел нормальной походкой, и сразу дверь квартиры распахнулась.

– Отлично! – вскричал Элиот, выходя мне навстречу. – Сейчас, когда вы снова топаете как слон, я вас отлично слышу, но, когда вы спускались, не раздалось ни малейшего скрипа! Думаю, вы согласитесь, что это наводит на кое-какие мысли.

Он запер дверь в квартиру и поднялся по лестнице на третий этаж.

– Вы думаете, что убийца – этот индус? – полюбопытствовал я, следуя за ним.

– Мы просто изучаем возможности. И мы разрушили алиби нашего раджи. Да, было слышно, как он восходит по лестнице, но это не доказывает, что он пришел с улицы. Он мог спрятаться, пока Люси бегала за полицией, а потом как можно тише отступить к парадной двери.

– Но куда он дел труп?

– В этом-то и заключается тайна. – Элиот снова вынул из кармана лупу и склонился над ковром, тщательно изучая ею, но через несколько мгновений мотнул головой и встал. – Больше следов крови нет. Конечно, их могли смыть, но при этом остались бы отметины. Нет… и это сужает возможности.

– Так у вас есть какая-нибудь теория?

– Мы явно приближаемся к разрешению загадки, вот только…

Он прервался, и ноздри его расширились, словно он взял след. Глаза его блеснули, как стальной клинок.

– Пошли, Стокер, – велел он, направляясь к лестнице. – Навестим-ка лавку ювелира!

Что мы и сделали. Как только мой спутник открыл дверь, к нему подошел небольшой седовласый человек.

– Чем могу помочь, сэр? – спросил он, потирая руки, словно намыливая их.

Элиот несколько свысока обозрел владельца лавки и прошелся взглядом по полкам и шкафам. Минуло несколько секунд.

– Полагаю, – наконец произнес Элиот, растягивая слова, – вы мистер Хэдли, ювелир леди Моуберли?

– Да, – несколько неуверенно ответил человек. – Имею честь!

– Отлично. – Элиот отвел от него взгляд. – Heкоторое время тому назад я обедал у нее и сэра Джорджа. На ее дне рождения. На леди Моуберли были поразительные драгоценности, купленные, полагаю, именно в вашей лавке. Ей они достались в подарок от сэра Джорджа.

Мистер Хэдли насупился и почесал голову:

– Обождите, сэр, я проверю по книгам.

Он просеменил было к прилавку, но Элиот помотал головой.

– Да нет, – нетерпеливо окликнул он. – Не надо смотреть. Уверен, вы и так вспомните эти драгоценности. Они отличаются от других – серьги и ожерелье из района в Индии под названием Каликшутра…

Последнее слово Элиот выделил специально, и, когда он заговорил вновь, в голосе его зазвучала некоторая напряженность:

– Вы же помните их, уверен, что помните.

Владелец лавки с беспокойством покосился на нас.

– Они никогда мне не принадлежали, – наконец выдавил он.

– Но они красовались у вас в витрине, не так ли? – нахмурился Элиот. – Да, припоминаю, леди Моуберли упоминала об этом. Она увидела их в вашей витрине, гуляя с сэром Джорджем, а он потом зашел к вам и купил их. В вашей лавке. – Глаза Элиота сузились. – И ни в какой другой. Ведь вы были слугой у сэра Джорджа, если я не ошибаюсь?

Старик в явном волнении вновь начал потирать руки.

– Оно, конечно, так, – нетвердо пробормотал он. – Сэр Джордж и леди Моуберли действительно увидели эти драгоценности у меня в витрине. Но повторяю, сэр, они были не мои, и я не мог их продать. К тому времени как сэр Джордж вернулся, я их уже вернул.

– Вернули? – фыркнул Элиот. – Я вас не понимаю.

– Мне их дали взаймы.

– Кто?

Ювелир поперхнулся:

– Человек, который хотел вести со мной дело.

– Так это ему принадлежали драгоценности из Каликшугры?

– Да, но если вас интересует, у меня имеются драгоценности из других районов Индии, да и вообще со всего мира.

– Нет-нет, – прервал его Элиот, – меня интересует Каликшутра. Если у вас нет этих драгоценностей, придется обратиться к тому, у кого они есть. Как я могу с ним связаться?

– А кто вы такой? – с внезапной подозрительностью поинтересовался мистер Хэдли.

– Меня зовут доктор Джон Элиот.

– Вы, значит, друг леди Моуберли?

– А что я не могу быть ее другом? – поднял брови Элиот.

В его глазах вспыхнула вдруг настороженность, и я почувствовал, что последнее замечание очень заинтересовало его. Но он не стал развивать свою мысль, а облокотился о прилавок и заговорил весьма дружелюбным тоном:

– Мы с мистером Стокером заядлые коллекционеры всяких редкостей с Гималаев. Стокер, дайте, пожалуйста, вашу визитную карточку мистеру Хэдли.

Элиот подождал, пока старик ознакомится с моим адресом, а затем, не говоря ни слова, сунул через прилавок гинею.

– Так вот, – продолжил Элиот, когда ювелир взял монету, – мы хотим отыскать вашего коллегу. Может быть, вы расскажете, какие у вас с ним взаимоотношения, чтобы мы знали, как лучше подойти к делу.

Старик наморщил лоб:

– Он пришел ко мне… э-э… месяцев шесть или семь тому назад… вроде как.

– Отлично, – кивнул Элиот. – И что предложил?

Старик нахмурился, словно не уверенный в том, зачем мы к нему пожаловали.

– Прошу вас, мистер Хэдли, – взмолился Элиот. – Что же он предложил?

– Предложил, – повторил старик, – предложил… сделку.

– Естественно, – холодно хмыкнул Элиот. – Вряд ли он предложил вам выйти за него замуж. Послушайте, мистер Хэдли, что-то вы темните!

– Всему свое время, – вызывающе пробормотал ювелир. – Он сказал, этот мой коллега… сказал, что у него есть первосортные драгоценности. Я ему сначала не поверил – по моей части в торговле много всякой дряни, уверен, вы понимаете… Но, как оказалось… Что ж, сэр, вы и сами видели кое-что на шее у леди Моуберли, прекрасные, просто прекрасные вещицы. Он заявил, что у него лавчонка где-то в доках.

– Где именно? – спросил Элиот.

– В Ротерхите, сэр.

– У вас есть адрес?

Мистер Хэдли кивнул, наклонился и открыл ящик конторки.

– Вот, сэр, – подал он Элиоту карточку.

– Джон Полидори, – прочел Элиот, – Ротерхит, Колдлэйр-лейн 3. – Он что, итальянец, этот мистер Полидори?

– Если и итальянец, то говорит по-английски лучше любого иностранца, с которым мне довелось встречаться.

– У лорда Байрона какое-то время был личный врач Джон Полидори, – вспомнил я. – Он написал повесть, которую мы как-то переделали для постановки в «Лицеуме».

– Не хотите ли вы сказать, что это тот же человек? – удивился Элиот. – Сколько же ему сейчас лет?

– О нет, – покачал головой я, – Полидори, врач лорда Байрона, покончил жизнь самоубийством, насколько я помню. Простите, Элиот, я вспомнил об этом чисто случайно.

– Понятно. Вы восхитительны, Стокер, с вашими театральными воспоминаниями! – Элиот повернулся к старику. – Но мы отвлеклись. На чем мы остановились? Да, этот мистер Полидори пришел к вам… С драгоценностями. И что он хотел от вас?

– У него была проблема, – улыбнулся мистер Хэдли. – Товар-то у него имелся, но больше ничего. Я хочу сказать, кто же поедет в Ротерхит? Никак не знатные люди, не джентльмены с деньгами. Если уж открывать лавку, сэр, то только на Бонд-стрит.

– Вот тут-то вы ему и подвернулись?

– Ну да, сэр. Он поставлял мне товар, а я помещал его в свою витрину.

– А драгоценности из Каликшутры… почему он не оставил вам эти изделия, чтобы вы сами продали их?

– Как я уже сказал, сэр, у него своя лавка. Вот адрес, у вас на карточке.

– Отлично. – Глаза Элиота вновь заблестели. – Ну а что еще?

– Иногда он хотел, чтобы определенные покупатели приходили к нему.

– Почему?

– Покупатели, которыми, как он считал, двигает особый интерес к драгоценностям. Коллекционеры, если хотите. С ними он предпочитал вести дело напрямую.

– Так вы сводили их с ним?

– Если так вам будет угодно, сэр. Дело было выгодное, он всегда платил мне приличные комиссионные.

– А сэр Джордж? Он тоже был одним из тех, кого вы направили в Ротерхит?

– Да, сэр. И мистер Полидори особо настоял на этом. «Достаньте мне сэра Джорджа, – умолял он. – Чего бы он ни попросил, когда придет, говорите, что у вас этого нет. И пришлите его ко мне».

– Вам это не показалось удивительным?

– Нет, сэр. А почему мне должно было так показаться?

– Потому что, насколько я знаю, сэр Джордж никогда в жизни не коллекционировал драгоценностей. С чего же ваш коллега заинтересовался им?

Под усами мистера Хэдли мелькнула легкая улыбка.

– Для себя он, может, и не коллекционирует. Но есть… люди, для которых он собирает драгоценности. – Он подмигнул. – Вы понимаете меня, сэр?

– Понимаю, – отрубил Элиот, не отвечая улыбкой на улыбку. – Думаю, что понимаю.

Старик вдруг забеспокоился.

– Только не поймите меня превратно, сэр, – запинаясь проговорил он.

– Превратно?

– Ну, – поперхнулся ювелир, – я осознаю, сэр, что леди Моуберли, должно быть, беспокоится, да и я, честно говоря, тоже переживаю…

– Вот как, Хэдли? Почему?

Старик помрачнел, и взгляд его вдруг опять стал враждебным.

– Если, сэр, – заговорил он размеренным и холодным голосом, – вам приходится задавать такие вопросы…

– То что? – нетерпеливо нажал Элиот. .

– То я не имею права на них отвечать. – Мистер Хэдли смотрел не мигая, с окаменевшим липом. – Раз вы ничего не знаете, сэр, то не мне раскрывать вам чужие тайны. Простите, – помялся он и выговорил последнее слово с почти оскорбительным равнодушием, – сэр!

Элиот полез в карман.

– Оставьте при себе ваши подачки, – поморщился старик. – Больше вы меня на этом не проведете.

Элиот опустил руку.

– Ну и ладно, – фыркнул он. Я с удивлением отметил, что лицо его вдруг просветлело. – Тогда скажите мне хотя бы вот что…

Ювелир упорно молчал.

– Вы давно видели сэра Джорджа? Последние пару недель он тут не появлялся?

Старик не промолвил ни слова.

– Должен быть честным с вами, – уступил Элиот. – Я действительно работаю на леди Моуберли. Сожалею, что счел необходимым ввести вас в заблуждение. Но она всего лишь хочет знать, жив ли еще сэр Джордж. Она его жена, мистер Хэдли… Я знаю, вы сами женаты. Так что прошу вас, – заглянул он в глаза старика, – призываю… Видели ли вы сэра Джорджа за последние две недели? умоляю… Леди Моуберли очень беспокоится.

Ювелир отвернулся, взглянул на улицу и повернулся обратно к Элиоту.

– Где? – рявкнул Элиот.

Мистер Хэдли и глазом не моргнул.

– На улице? Вы видели его там?

Старик пожал плечами.

– Ну, хорошо… Когда?

– Два дня назад, – со вздохом выдавил ювелир.

– Спасибо, мистер Хэдли, – улыбнулся Элиот. – Вы, должно быть, очень любите сэра Джорджа?

– Я всегда его любил, – проворчал старик. – С пеленок.

– Да, приятно засвидетельствовать это.

– Приятно, сэр?

– Да, мистер Хэдли, приятно. – Элиот обернулся ко мне. – Пошли, Стокер. Наше дело здесь завершено.

Он взглянул на карточку, которую все еще держал в руке.

– В свое время я навещу мистера Полидори. – Элиот приподнял шляпу. – Доброго вам утра, мистер Хэдли. Вы нам очень помогли. Благодарю вас за то, что уделили нам время.

И с этими словами он вышел из лавки. Я последовал за ним на улицу.

– Ну, Элиот, – спросил я в нетерпении, – как он вам показался?

– Честным и преданным.

– Да, преданным сэру Джорджу. А вы ожидали обратного?

– Я не был уверен.

– Почему? Что вы подозревали?

Элиот указал на дом, из которого мы только что вышли.

– Семья Хэдли занимает не только лавку, но и живет на третьем этаже. Все необычное, что происходит в этом доме, должно со временем обратить на себя их внимание. Это было ясно даже из рассказа Люси… А теперь предположим, на Хэдли нажали. Предположим, Хэдли втянули в заговор против сэра Джорджа. Насколько осложнится тогда наше дело. Что бы Люси ни видела в этой квартире, это не было какой-то внезапной катастрофой, но скорее эпизодом в цепи событий, длящихся, вероятно, уже несколько месяцев. Сам Хэдли, вероятно, подозревал, что что-то происходит. Вряд ли он ничего не знал.

– Почему же тогда он молчит?

– Как мы выявили, он считает, что тем самым проявляет верность сэру Джорджу. Это в свою очередь предполагает, что, по его мнению, опасность сэру Джорджу сейчас не угрожает.

– Да, конечно, – вспомнил я то, на что намекал старик. – Он вроде подразумевал, что у сэра Джорджа имеется любовная связь.

– Не могу сказать, что меня это удивило. Когда леди Моуберли впервые пришла ко мне, у меня сразу же возникло такое подозрение. У Джорджа всегда была слабость к прекрасному полу. Естественно, я не поделился этой теорией с леди Моуберли.

– Так вы говорите, Элиот, это возможно?

– О, более чем возможно. Я почти с уверенностью могу утверждать, что у него был какой-то роман.

– Почему же тогда его убили?

– Ас чего вы взяли, что его убили?

– Но… – пришел я в крайнее изумление. – Люси говорила… она видела, как его…

– Нет-нет! – замотал головой Элиот, прерывая меня. – Это совершенно невозможно. Вы сами осмотрели ковры. Там, в комнате, не происходило никакого кровопролития, и никому не перерезали глотку. И все же перед нами тайна. Люси видела Джорджа с улицы, но, когда она вошла в комнату, он исчез. Куда? Что с ним случилось?

– Признаюсь, я совершенно растерян.

– Конечно. Так вам не под силу догадаться?

Я задумался.

– Знаю! – внезапно вскричал я. – Сэра Джорджа задушили, а его труп спрятали в квартире Хэдли!

– Интересная теория. – На губах Элиота заиграла легкая улыбка. – Но маловероятная. Мы же согласились, что Хэдли предан своему прежнему хозяину. Осмелюсь предположить, что он не возрадовался бы возможности приютить убийцу с трупом сэра Джорджа на плечах.

– Вы, конечно, правы, – проговорил я, покачивая головой.

– Ну же, Стокер, думайте! Два решения напрашиваются сами собой.

– Правда?

– Да, это очевидно. – Элиот глянул на меня заблестевшими глазами специалиста, перед которым предстала задача на испытание его таланта. – Первое, к сожалению, самое маловероятное из двух, но возможно, что раджа это и есть сам сэр Джордж! Эта идея поразила меня во время рассказа Люси. Да-да, – торопливо сказал он, увидев, что я раскрываю рот, чтобы возразить ему, – Я уже согласен с тем, что это маловероятно. Люси видела раджу и говорила с ним. Она крайне наблюдательна и хорошо знает сэра Джорджа, к тому же она не из тех, кого легко провести. Кроме того, остается без объяснений то, что она видела в окне квартиры. Однако мы вывели, что у сэра Джорджа была любовная интрижка. Если мы правы, тогда у него были причины изменить свою внешность. Наша теория также может объяснить присутствие раджи в театре вчера вечером – он пришел посмотреть первое выступление Люси.

Так что мне не хотелось бы списывать со счетов эту идею. Я предпочел бы вначале сам понаблюдать за раджой.

– Вы не убедили меня, Элиот, – не согласился я. – Путанность этой теории перевешивает ее преимущества.

– Да, – ответил он. – Но надо подождать. Кто знает, что время и внимательное наблюдение откроют нам?

– Вы упомянули о второй теории… В чем она заключается?

– А вот здесь, – тощее лицо Элиота внезапно потемнело, – мы вступаем в более темные края…

– Можете мне рассказать? – спросил я, отметив сдержанность его голоса.

– Не в подробностях, – ответил он, – ибо здесь замешаны большие государственные дела, и если они связаны с исчезновением сэра Джорджа, а я боюсь, что это так, то тогда мы столкнулись с опасным и ужасным заговором. Вот почему я все же надеюсь, что таинственный раджа окажется сэром Джорджем. Вариант, что раджа Каликшутры действительно тот, за кого себя выдает, слишком мрачен, чтобы его предусматривать.