Текст книги "Это была любовь (СИ)"
Автор книги: Тина Рамм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Это была любовь
Пролог
Его рука на моей шее сжимается сильнее с каждым новым толчком. Горячее дыхание обжигает кожу щеки. Мое бордовое платье, за которое я отдала целое состояние, бесформенным кольцом висит на талии и, кажется, плотная ткань порвана по шву. Я сжимаю белый воротник прилипшей к его телу рубашки. Внутренности прожигает, а грудь раздирает от непонятного чувства: это так неправильно, но чертовски приятно. Я хочу оттолкнуть его, ударить по щеке и накричать, но вместо этого выкрикиваю его имя и сильнее прижимаюсь к его разгоряченному телу. Мне хочется выть от собственного бессилия, от того, что я сама неистово хочу его вопреки здравому смыслу. За этой тонкой дверью находится его будущая невеста и мой парень, а Клайм в это время глубоко во мне. Я решаюсь на время забыть про запрет на наш союз, винить себя буду потом. Поэтому я прижимаюсь к его разгоряченной щеке и целую влажную кожу так, словно это наш последний секс.
Шлепки наших тел становятся невыносимо оглушающими, рефлексы берут вверх над разумом и меня подбрасывает в вакуум. Кажется, будто время остановилось: я перестаю слышать и говорить, чувствую лишь, как меня накрывает волной оргазма, и я полностью обмякаю в его сильных и цепких руках.
– Твою мать, Рита, – Клайм стонет, когда я продолжаю содрогаться в конвульсиях.
Вспоминаю, как в первый день нашего знакомства стала случайной свидетельницей их с Кайлой секса в школьной раздевалке. Он делал все механически, словно запрограммированный робот. Ни стонов, ни тяжелого дыхания – ничего.
Через пару секунд, после финальных и особенно грубых толчков, я остро ощущаю, как внутри меня растекается горячая жидкость. Клайм продолжает прижимать меня к груди, словно боится, что я сбегу. Когда его дыхание уравнивается, а сердце перестает бешено биться, он выходит из меня и опускает на ноги.
Я смотрю в его желтые глаза, густые ресницы и родинку над губой. По его виску стекает капелька пота, и нет, мне совсем не противно, я провожу ладонью по его коже и убираю ненужную влагу. Как я и ожидала, меня начинает раздавливать тяжестью вины за содеянное. Я закусываю нижнюю губу, и отворачиваюсь, чтобы спрятать слезы.
– Черт, – тихо ругаюсь себе под нос, поправляю свои кружевные танга и опускаю вниз край платья. Нужно убираться отсюда. На онемевших ногах иду к коричневой двери, прожигая ее своим взглядом.
– Собираешься вернуться к своему парню, в то время как ты наполнена моей спермой?
Он застегивает рамень и стоит ко мне вполоборота. Края его рубашки все еще свободно свисают, а идеальный пресс поблескивает от капель пота.
– Собираешься вернуться к своей невесте, после того как трахал меня на этой софе?
Так происходит всегда. Нас тянет друг к другу, словно магнитом. Мы срываемся, даем слабину, и все стены летят к чертям. Я тону в золотом блеске его глаз, а он вновь и вновь просит остаться с ним. Только иерархические правила общества не дадут нам быть вместе, как бы мы не старались…
Глава 1
Протягиваю темнокожему мужчине средних лет пятидесятидолларовую купюру. Мужчина отдает мне сдачу, и я открываю дверь такси. Меня моментально обдает тяжелым Калифорнийским воздухом. Ну и жара. Если в салоне автомобиля кондиционер еще хоть как-то справлялся с давящей духотой, то на улице настоящее пекло. Не удивительно. Жара здесь 360 дней в году. Переступаю хромированный порог такси и опускаю своим белые сандалии на темный асфальт. Добродушный водитель помогает мне достать мой желтый чемодан с багажника, а после уезжает дальше собирать заказы. Открываю заметки в телефоне и проверяю адрес: Лос-Анджелес, Калифорния, район Бель-Эйр, дом 5. Поднимаю глаза вверх, и с особым интересом рассматриваю дизайн дома. Как и все дома этого элитного района, он впечатляет своими размерами и модным дизайном. Первое, что попадается на глаза ꟷ высокие темные ворота, которые находятся правее широкого гаража. Просто так через них не пройти, поэтому иду к видеодомофону и тащу за собой свой тяжелый чемодан.
– Кто это? – раздается грубый мужской голос прямо из прямоугольного видеодомофона.
– Это Рита Хайс. Миссис Бейкер ждет меня.
Я немного нервничаю, от этого мой голос кажется высоким и прерывистым. Делаю пару шагов назад, когда понимаю, что по ту сторону видеодомофона меня, очевидно, с интересом разглядывают. Спустя несколько секунд молчания, автоматические ворота начинают с шумом раздвигаться, открывая мне доступ ко внутреннему двору.
Не раздумывая, прохожу вглубь двора и натыкаюсь взглядом на будку охранника. Через небольшое окошко, прищурив глаза и плотно сжав губы в тонкую ниточку, меня рассматривает мужчина в форме.
Внутренний двор – невероятно красивое место. Дом словно с обложек знаменитого журнала о дизайне «Вог Ливинг» Сам двор окружен высокими стенами, обвитыми зеленым плюшем, который создает имитацию живой изгороди. Впереди – стена, состоящая целиком и полностью из стекла. Тяну на себя железную ручку прозрачной двери и попадаю, наконец, в дом. Справа от меня стеклянная перегородка отделяет прихожую от закрытого голубого бассейна. Блики воды проникают в комнату и, словно живые, прыгают по светлым стенам дома.
Признаюсь, удивительнее дома я не видела. Пока я с изумлением рассматривала каждую деталь дорогого и модного дизайна, не заметила, как в комнате появился еще один человек.
– Рита…?
На меня с широко раскрытыми глазами и распахнутым ртом смотрит полноватая низкорослая женщина в сине-белой форме горничной и с пучком коричневых волос на голове.
– Бетти! Моя милая Бетти!
Я выпускаю пластмассовую ручку чемодана из рук и кидаюсь в объятия этой женщины. Ее маленькая головка утыкается мне в плечо, а теплые руки гладят по спине. От нее пахнет шалфеем и лимонным мылом. Ощущение, что всех этих лет разлуки не было, и я снова стала восьмилетней девчонкой, которая когда-то жила в этом доме.
– Девочка моя, какая ты стала взрослая! – Бетти отстраняется и рассматривает мое лицо. – С годами становишься все больше похожа на свою мать.
Бетти Уильямс – моя крестная мать, лучшая подруга моей мамы и по совместительству горничная семейства Бейкеров.
– Пойдем, миссис Бейкер ждет тебя в гостиной.
Я хватаю свой чемодан, под шум колесиков и лепетание Бетти мы проходим в главную гостиную. Комната выполнена в бело-серых оттенках с монохромным акцентом. Чисто, свежо и солнечно. Никаких броских частей интерьера, все минималистичное. Посреди просторной и светлой гостиной меня встречает женщина лет сорока в идеально выглаженном молочном костюме и такого же цвета шпильках. В ней идеально все: начиная от безупречно выведенного контура красной помады на губах, заканчивая гладким пучком на затылке, из которого не торчит ни одна волосинка. При виде меня губы Сандры Бейкер растягиваются в вежливой улыбке, и она протягивает ко мне свои руки с ухоженным маникюром.
– Рита Хайс! Рада тебя видеть!
– Здравствуйте.
Я подхожу ближе к миссис Бейкер и тоже протягиваю свои руки. Но вместо теплых объятий мы обходимся лишь вежливым рукопожатием.
– Как добралась? Дальняя дорога до Бель-Эйр тебя не слишком утомила?
– Перелет немного утомил меня, но ваш район находится не так далеко от центра Лос-Анджелеса.
– Двенадцать миль и полчаса на машине.
– У вас потрясающий дом, Миссис Бейкер! Красивее дизайна я не видела.
– Спасибо, – женщина кивает мол, я знаю. – Над интерьером работали лучшие дизайнеры Калифорнии.
Я не перестаю разглядывать лицо Сандры, тяжело не заметить, что для ее возраста у нее идеальный тон лица и ни единой морщинки. Полагаю, эта женщина является ярой фанаткой косметологии.
– Большое спасибо за ваше щедрое предложение. Ваш звонок стал для меня неожиданностью.
– Соболезную твоей утрате, Рита. Мэри была… прекрасным человеком!
Я всматриваюсь в глаза миссис Бейкер и начинаю гадать, что же стало причиной ее паузы при упоминании моей матери. Но Сандра прячет глаза и резко оборачивается. Я следую за ее взглядом и вижу, как со второго этажа дома, положив одну руку на стеклянные перила, а другой рукой поправляя пуговицу темного пиджака, по лестнице из белого дерева спускается мужчина.
Только появившись в поле моего зрения, я замечаю его цепкий и холодный взгляд на моем лице. Русоволосый мужчина, который выглядит чуть старше Сандры, медленно спускается с лестницы и широкими шагами подходит к нам.
– Дилан, помнишь Риту Хайс? – Сандра все также, не снимая с лица лучезарную улыбку, кладет руку на плечо своего мужа.
– Помню.
Мистер Бейкер продолжает изучать мое лицо: обводит стальным взглядом лоб, брови, нос и задерживает внимание на моих глазах. Я смущаюсь от такого пристального рассматривания и, чтобы сгладить ситуацию, первая протягиваю руку.
– Здравствуйте, мистер Бейкер. Благодарю вам за возможность жить в вашем доме!
Я натягиваю улыбку и смотрю в бесстрастное лицо главы этого дома, но вместо приветственного рукопожатия, мистер Бейкер лишь опускает взгляд на мою протянутую руку, затем снова возвращает его на мое лицо.
– Рита, ты, наверное, устала! – в нашу неловкую ситуацию вклинивается тревожный голос Сандры. – Бетти покажет тебе твою новую комнату.
Я стыдливо убираю руку и прячу ее за своей спиной. Пока я оборачиваюсь и беру свой чемодан в руки, мистер Бейкер что-то на ухо говорит Сандре и спешит покинуть этот дом.
С особым трудом мне удается затащить свой тяжелый чемодан по лестнице на второй этаж. И это только минимум вещей, которые мне удалось привезти из моего дома в Луизиане.
– Это бывшая гостевая комната, – Бетти открывает ключом самую дальнюю дверь длинного коридора на втором этаже.
Я затаскиваю чемодан в комнату и оставляю его около двери. Ничего особенного: одноместная кровать, накрытая белым пледом, низкая прикроватная тумба с одиноким светильником посередине, небольшой шкаф для вещей, прямоугольное зеркало и белое кресло в углу комнаты.
– Здесь очень уютно.
– Располагайся, милая. Я живу в гостевом домике, по ночам всегда можешь найти меня там, – Бетти улыбается и на ее румяных и полноватых щеках появляются ямочки.
– Кто еще живет с тобой?
– Я живу в комнате с Глорией, это наш повар. В соседней комнате расположился Джеймс – садовник.
– Мистер Бейкер не очень рад моему приезду, да? – я сажусь на край мягкой кровати и располагаю ладони на своих коленях.
– Дилан тяжелый человек, Рита. Если миссис Бейкер временами уступчива, то с хозяином этого дома лучше не шутить, – Бетти проходит в комнату и аккуратно присаживается рядом со мной. – Я здесь работаю двадцать лет и до сих пор побаиваюсь его.
Мы сидим так где-то минуту, за открытым окном слышится звук работающей газонокосилки, шум проезжающих за воротами машин.
– Ну, мне пора. Работа не ждет.
Бетти вскакивает с кровати и, подправив белый фартук на своей талии, который, к слову, ей очень идет, подходит к двери.
– Бетти?
– Да? – она разворачивается.
– Я скучала.
Я решаюсь позже разобрать все свои вещи, поэтому я достаю из чемодана свою белую футболку, которую используя для сна, все ванные принадлежности, нижнее белье и полотенце. Открываю белую дверь, за которой предположительно находится ванная комната, и вхожу внутрь. Сразу замечаю в ванной похожую белую дверь напротив. Кладу свои принадлежности на столик с раковиной и аккуратно дергаю дверную ручку. Сразу попадаю в комнату, похожую на мою, только немного шире и более обжитую. По темно-серым стенам, разбросанным по кровати рубашкам и футболкам, баскетбольному мячу посередине комнаты я понимаю, что здесь комната парня. Неужели это он? Отлично, теперь у меня общая ванная комната с парнем. Закрываю дверь и кручу несколько раз замок, пытаясь запереть дверь. Ничего не выходит. Еще лучше. Надеюсь, пока я принимаю душ, этому парню не приспичит в туалет.
Душ действительно помогает справиться с ноющей болью в мышцах и смыть с себя этот тяжелый день. Встаю на мягкий коврик, и с моего тела начинает капать вода прямо на пол, образовывая лужицы под ногами. Обматываю вокруг тела белое махровое полотенце и собираюсь сделать увлажняющую маску, как внезапно дверь соседней спальни раскрывается, я дергаюсь от неожиданности, делаю шаг назад и поскальзываюсь на скопившейся под ногами влаге. Пытаюсь ухватиться за край раковины, но влажные пальцы лишь скользят по гладкой керамической поверхности. Мое тело обхватывают теплые мужские руки, задрав полотенце вверх. Я вскрикиваю и намертво цепляясь ногтями за чью-то синюю футболку.
– Вот это сюрприз. Голая девушка в моей ванной. А я думал, что день будет паршивым, – мое лицо находят темные желтые глаза с густыми коричневыми ресницами. Сначала они смотрят только в мое лицо, а потом спускаются ниже и помимо игривого взгляда на лице парня появляется похотливая усмешка. Я опускаю глаза вниз и замечаю, что влажное полотенце бесформенным кольцом спустилось до моей талии, напрочь оголяя обнаженную грудь.
– Отпусти, – я отталкиваюсь от крепкого тела парня и встаю на ноги, быстро прикрывая грудь и пытаясь скрыть свое унижение.
– Я и не трогал тебя. Ты сама упала в мои объятия.
С лица парня не сходит игривая ухмылка. Желтые глаза. Острые черты лица. Оливковая кожа. Русые волосы. Темная родинка над губой.
– Можешь, наконец, закрыть эту чертову дверь? Мне нужно одеться.
– Без проблем, Белоснежка, – высокий парень уже кладет свою руку на дверную ручку. – Кстати, классная грудь.
Опять эта ухмылка со вздернутым уголком рта. Щелчок закрытой двери. Смотрю на свои красные щеки через запотевшее зеркало. Сердце так и хочет вырваться из груди. Пульс просто зашкаливает. С этого дня в моей жизни появилась новая проблема: чертов Клайм Бейкер со своей неизменной игривой улыбкой на красивом лице.
Глава 2
Уснуть у меня так и не получилось. Поэтому после душа я принялась распаковывать вещи. Комната выглядит ужасно чужой и необжитой, поэтому я осматриваю ее и уже прикидываю, что к прикроватной тумбе я куплю свои любимые орхидеи, над кроватью повешу золотую гирлянду, а в углу поставлю мольберт. И тогда это место будет в точности, как моя комната в Лафайетте.
Из окна дует прохладный вечерний ветер, который взъерошивает влажные волосы и заставляет тело покрыться многочисленными мурашками. Да кого я обманываю? В этой комнате и в этом доме я никогда не буду чувствовать себя как дома, а люди, проживающие здесь, никогда не станут родными. Я любила свой маленький и дождливый город с несколькими магазинами и одним кинотеатром. Обожала своих школьных друзей со всеми их странностями. И этот огромный мегаполис никогда не сможет заменить мне мою прошлую жизнь.
Ближе к вечеру Бетти вошла в мою комнату, чтобы известить, что ужин подан. Я надеваю свои обычные синие джинсы скинни, черный топ и спускаюсь на первый этаж. Мистер и миссис Бейкер сидят за столом, пока Бетти и еще несколько женщин бегают вокруг стола. Я аккуратно отодвигаю стул и присаживаюсь рядом с Сандрой. Бетти обходит стол и ставит напротив меня плетеную корзинку с хлебом, окидывая теплым взглядом. Я улыбаюсь ей в ответ и чувствую неловкость от того, что моя крестная мать вынуждена обхаживать меня, словно свою хозяйку.
– Как тебе твоя комната? Уже успела разложить вещи? – миссис Бейкер одаривает меня сдержанной улыбкой. На этот раз на ней обтягивающее платье серого цвета с черным силуэтом ее фигуры посередине. Эта женщина меняет одежду по пять раз на дню?
– Комната чудесная, спасибо.
Я намерено замалчиваю единственный минус: в мою ванную комнату теперь всегда открыт доступ вашему сыну, который в любой момент может вживую посмотреть эротический фильм в моем исполнении. Мы немного говорим с Сандрой о завтрашней погоде, и она не упускает возможность упомянуть своего повара, который приготовил на сегодняшний ужин замечательную фриттату с лобстером. За все время нашей беседы Дилан Бейкер ни разу не оторвался от своего телефона и даже не взглянул на нас. Пока я слушала восторженный рассказ Сандры о недавнем показе Валентино, в комнату вошел Клайм, и его ладони покоились в карманах синих джинс.
– Милый, ты помнишь Риту Хайс?
Парень громко отодвигает стул рядом со своим отцом и не спеша присаживается прямо напротив меня. Поднимает на меня глаза и смотрит так, словно делает мне одолжение.
– Дочь нашей уборщицы? Помню.
Я вонзаю пальцы ног в тонкую ткань носков и отпиваю апельсиновый сок из стеклянного стакана, стараясь хоть как-то скрыть свое краснеющее лицо.
– Да, Мэри работала у нас десять лет назад, – Сандра продолжает говорить, словно ее сынок только что не попытался унизить меня за мое происхождение. – Вы с Ритой неплохо ладили в детстве, может вам стоит познакомиться лучше?
В этот момент мистер Бейкер громко кладет свой смартфон на стол и поднимает на нас свирепый взгляд.
– Мы уже познакомились, – взгляд желтых глаз скачет с моего лица на мою грудь. Этот парень явно вспомнил недавно произошедший неловкий случай в ванной комнате.
– Чудно.
Следующие двадцать минут мы едим молча, лишь изредка Клайм отвлекается на сообщения в своем телефоне, а Сандра бросает несколько мелких фраз своему мужу. Все это время парень напротив ни разу на меня не взглянул, словно потерял недавний интерес. Чему я была безумно рада. Терпеть на себе его пренебрежительный взгляд весь ужин было бы невыносимым испытанием.
– Рита, расскажи нам о своей жизни, – Сандра вновь заговаривает со мной, пока мы ждем десерт.
– Я жила в Лафайетте, штат Луизиана.
– Это же один из самых дождливых городов страны! Теперь мне понятно, почему у тебя такая бледная кожа, – я смотрю на Сандру, пытаясь игнорировать ее неуместное замечание. Эта женщина из высшего общества, но ей явно не известно значение понятия тактичность. Судя по ее легкой улыбке и спокойному взгляду, она даже не поняла, что подобная фраза является прямым проявлением неуважения.
– Да, у нас действительно каждый день хмурое небо и лишь изредка летом выходит солнце.
– Что ж, Калифорнийское солнце пойдет тебе на пользу. Напомни мне дать тебе контакты моего мастера по моментальному загару. Ну, в случае, если ты не хочешь долго ждать.
Сандра издает смешок, и я наиграно смеюсь в ответ. Бетти подходит к нашему столу и ставит перед Климом небольшую тарелку с десертом.
– Из-за чего умерла твоя мать?
В этот момент Бетти замирает с поднятой тарелкой в руках и смотрит на меня. Мистер Бейкер вскидывает брови и смотрит на свою жену, и даже Клайм отрывается от своего телефона и переводит свой взгляд на мое лицо.
– Она умерла пару месяцев назад. От пневмонии, – я прочищаю горло и ерзаю на стуле, опустив ладони на колени.
– Бедняжка. А где твой отец?
– Мам, мне нужна будет твоя подпись, – низкий голос Клайма вклинивается в наш диалог, давая мне возможность не отвечать на этот больной вопрос. – Со школы выдали справку, и там нужна подпись главы родительского комитета.
Я смотрю на профиль Клайма, на его плотно стиснутые челюсти и серьезный взгляд, сосредоточенный на лице Сандры. Видимо, не я одна за этим столом понимаю полную абсурдность слов, вылетающих из-за накрашенного рта миссис Бейкер.
– Конечно, милый. Кстати, Рита, завтра твой первый день в Американ Юниверсити Препэтори Скул. Ты, должно быть, наслышана об этой школе.
Еще бы. Американ Юниверсити Препэтори Скул – частная элитная школа для богатеев, обучение в которой стоит 53000 долларов за один академический год. В этой старшей школе учится Клайм, и теперь я. Туда меня устроил Дилан Бейкер, полностью заплатив за весь год обучения. Благо, это мой выпускной класс и уже этим летом я окончу школу и уйду в свободное плаванье. Для меня до сих пор остается загадкой, что стало причиной немыслимой щедрости и доброты этого семейства в мою сторону. Когда пару недель назад мне позвонила Сандра и пригласила жить в их доме, я пребывала в большом шоке еще несколько дней назад. Позже я узнаю, что меня приняли в Прэптори Скул на элитную программу обучения без вступительных экзаменов, устного собеседования и рекомендательного письма моей старой школы.
– Да, конечно. Хорошая школа, которая дает достойное образование.
– Действительно хорошая школа, – Клайм хмыкает и откидывается на спинку стула. Его руки покоятся на столе, а его самоуверенный взгляд направлен в мою сторону. – И учится там должны только самые достойные. Это я о том, что детям прислуги там не место.
– Клайм! – брови Сандры взлетают вверх. И чтобы сгладить ситуацию, она продолжает. – Так как вы с Клаймом учитесь в одной школе, сможете по утрам ездить туда вместе. Он будет довозить тебя.
– Нет, – снова голос парня, наполненный спокойствием и уверенностью.
– Клайм!
– Сандра! – миссис Бейкер хотела возразить своему сыну, но дикий и громкий рявк главы семейства прерывает ее. – Достаточно!
– Все в порядке, – я пытаюсь улыбнуться, а мой голос от волнения стал более высоким и писклявым. – Я буду ездить на общественном транспорте.
Когда тяжелая атмосфера в воздухе испаряется, а наивкуснейший десерт съеден, все встают из-за стола и собираются пойти по своим делам. Бетти и еще одна женщина в униформе начинают убирать со стола. Я складываю свои приборы на тарелку и собираюсь помочь женщинам, как раздается высокий голос Сандры:
– Нет, нет, милая, это работа прислуги, – опять сдержанная улыбка и ясный взгляд.
Бетти смотрит на меня и кивает, мол, все в порядке, иди. Я разворачиваюсь и начинаю заполнять посудомоечную машину.
– Все в порядке. Мне несложно.
Сандра плотно сжимает губы, сцепляет пальцы в замок, а после слышится удаляющийся стук ее высоких каблуков. Слышится насмешливое хмыканье, я поворачиваюсь и вижу Клайма, который кидает на меня быстрый взгляд, а после покидает столовую.
***
Я присаживаюсь на мягкую кровать и окидываю внимательным взглядом небольшую комнатку в домике для прислуги.
– У тебя здесь очень уютно. Намного комфортнее, чем в моей новой неживой комнате.
– Старались как могли, – Бетти подходит ко мне и ставит на небольшой столик деревянный поднос с заварным чайником и двумя белыми чашками. Аромат пряного чабреца наполняет комнату и заставляет забытые воспоминания в моей голове вновь вспыхнуть яркими красками.
– О Боги! Это же тот самый чай!
– Приятно, что ты помнишь, – пухлое лицо женщины озаряет счастливая улыбка.
– После нашего отъезда в Луизиану я еще долго помнила вкус твоего чая. Таким вкусным он получался только у тебя, – я подношу к губам чашку с коричневой жидкостью и прикрываю на мгновение глаза, вдыхая аромат сладкого чабреца.
– Обустроила комнату?
– Да. Нужно со временем докупить некоторые детали, и будет весьма неплохо, – я делаю небольшую паузу и смотрю на Бетти. – У меня общая ванная комната с Клаймом. В словарном запасе Бейкеров отсутствует слово вежливость. Я это поняла, как только села с ними за один стол.
– У богатых свои причуды. Сандра не умеет держать язык за зубами, и ее семейство намеренно закрывает глаза на ее недалекость.
– В точку.
– Но ее сын – неплохой парень. Он единственный из них, кто все еще уважительно с нами разговаривает.
– Мы точно говорим про одного и того же человека?
Бетти начинает смеяться и поправлять свои волосы. Мой взгляд падает на фоторамку за ее спиной. Я подхожу к настенной полке и беру в руки фотографию. Через прозрачное стекло со старой фотографии на меня смотрят две молодые и улыбчивые девушки. Длинные темные волосы мамы заплетены в толстую косу, а ее лоб прикрывает редкая челка, она смотрит на меня через фотографию и улыбается. Красивая и стройная. Рядом с ней стоит Бетти, она еще в молодости была низкой и немного пухлой.
– Эта фотография была сделана до твоего рождения. Мы с Мэри только окончили школу и собирались провести самое незабываемое лето, – Бетти тихо подходит к моей спине и тоже смотрит на фоторамку в моих руках. – Миссис Бейкер не следовало спрашивать тебя о ней.
– Я знаю, – ставлю фотографию на место и засовываю руки в задние карманы джинсов. – Мы с мамой всю жизнь были друг у друга одни. Мне тяжело без нее.
– Знаю, милая. Но теперь у тебя есть я.
Я оборачиваюсь и смотрю на румяное лицо крестной матери. Кладу руки на ее плечи и прижимаю к своему телу.
Ближе к десяти вечера я возвращаюсь в свою комнату. Переодевшись в белую футболку, я ложусь в кровать и пытаюсь заставить себя уснуть. Завтра предстоит тяжелый день и мне нужно выспаться. Но поток нескончаемых мыслей не дает мне спокойно уснуть.
Когда мне было восемь лет, моя мама устроилась в дом Бейкеров прислугой. Тогда не было домика, в котором живет вся прислуга, поэтому мы жили в крошечной комнатке на третьем этаже этого дома. Клайм Бейкер был старше меня на один год, и так случилось, что мы смогли подружиться с первого дня. Тот период был для меня самым лучшим. Клайм ходил в младшую школу элитной академии, а я в обычную школу в другом конце Лос-Анджелеса. Поэтому моей матери приходилось вставать рано утром, чтобы успеть отвезти меня в школу, и успеть накрыть завтрак семейству Бейкеров. После уроков мы с Клаймом играли до ночи, у нас был собственный домик на дереве, мы убегали из его дома в город, где в одном игровом автомате он выиграл для меня плюшевого медвежонка.
Поворачиваю голову вправо и смотрю на небольшого игрушечного медведя на прикроватной тумбе с одним оставшимся глазом и порванным ухом. Морти. Так я назвала его в детстве. Прошло десять лет, а подарок Клайма все еще со мной, вновь вернулся в этот дом.
Мама проработала в этом доме год, а потом что-то произошло и нам пришлось срочно уехать глубокой ночью. Я до сих пор не знаю причину нашего скорого отъезда из дома Бейкеров. После этого случая восемь лет мы жили в Луизиане, мама подрабатывала в клининговой компании, иногда, по выходным я помогала ей. Два месяца назад мама заболела и умерла от пневмонии. Так как своего отца я никогда не знала, меня могли забрать в специальные дома для сирот, Бейкеры оформили на меня опекунство, дали крышу над головой и помогли поступить в элитную школу. С чего такая щедрость? Не знаю. Я осмелилась задать этот вопрос Сандре, когда она звонила мне в Луизиану, на что она ответила, что они узнали о смерти моей матери и посчитали, что они просто не могли оставить меня одну. Но судя по холодному игнорированию мистера Бейкера и по постоянным упрекам и насмешкам Клайма, Сандра – единственная, кто действительно хотела мне помочь.
Горький запах жженого табака проникает в нос, раздражая кашлевые рецепторы глотки. Я поднимаюсь с кровати и опускаю босые ноги на холодный пол. Чем ближе я подхожу к раскрытым ставням балкона, тем сильнее запах сигарет примешивается к ночной прохладе. Аккуратно выглядываю на балкон и вижу, как Клайм стоит, облокотившись руками на железные перила открытого балкона, подносит к губам сигарету, затягивается, от чего его кадык дергается и он выпускает облако серого дыма. На нем нет футболки, и только синие джинсы свисают на его бедрах, а из-под края джинсов торчит резинка белых боксеров Кельвин Кляйн. Рельефные мышцы под оливковой кожей ходят туда и обратно, когда он подносит руку к лицу. Замечательно. Теперь у нас еще и совместный балкон.
