Текст книги "Спасительница Зейна (ЛП)"

Автор книги: Тина Фолсом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 30

Легкие словно горели, но Протия не перешла на шаг, она продолжала бежать. Ей нужно было скрыться от Зейна, от правды и боли. Горячие слезы текли по щекам, но она не обращала на них внимания. Она не могла остановить их так же, как не могла остановить водопад, льющийся с горы.

Зейн ошибался. Она не могла быть дочерью Мюллера. Дочерью чудовища. Чудовища, которое сотворило ужасные вещи с Зейном и другими пленниками.

Она не могла поверить, что близкий ей человек мог быть способен на такую жестокость. И меньше всего она ждала этого от человека, подарившего ей жизнь, от собственного отца.

Она покачала головой, отчего волосы прилипли к влажным щекам.

Вздрогнув, она вспомнила выражение лица Зейна, его взгляд, она никогда не забудет. В его глазах она увидела желание убить. Она видела это раньше. Каждая частичка любви, в которой он признавался ей, так быстро испарились. Все что осталось – это ненависть, ярость и злость. И отвращение.

От воспоминаний к горлу подкатила желчь. Он смотрел на нее с отвращением. И по выражению лица Зейна можно было так легко прочитать все его мысли. Он сожалел, что прикасался к ней, занимался любовью и признался в любви.

Живот Портии свело от боли, когда другая волна рыданий нахлынула на нее. Зейн любил ее. Как теперь мог так сильно ненавидеть?

Портия упала на колени, приземлившись на свежевыпавший снег. Зейн значил для нее все. Он так много обещал ей своими прикосновениями, поцелуями, словами любви и нежностью. Она видела это в его глазах. Это было правдой. Он смеялся с ней, чего ранее Портия за ним не замечала. Он стал совершенно другим человеком. Она сделала это, помогла открыть его сердце. Теперь он закрылся от нее. Стал холодным. Он назвал ее злым семенем. Но она никогда бы не подумала, что он будет угрожать убить ее из-за того кем она была. Только не Зейн, не ее Зейн.

Разве он не помнил, что внутри него ее кровь, а в ней его? Разве он не помнил, как они занимались любовью? Насколько интимной и сильной стала их любовь? Как он мог все это отодвинуть в сторону?

Портия закрыла руками лицо и зарыдала. Никто не услышит ее здесь. Никто не спросит, почему она так плачет, как будто кто-то умер.

Он прогнал ее, даже слушать не стал, не задумываясь о последствиях. У него даже не было времени подумать о них. Зейн принял решение, как только увидел фотографию ее отца. У нее не было ни малейшего шанса.

Портия почувствовала, как холод проникает сквозь кожу и кости, только усиливая чувство утраты. Зейн не любил ее. А любил ли вообще? Если действительно любил бы, разве смог так поступить? Смог ли обрушить на нее столько ненависти и гнева? И как она будет жить дальше? Ее сердце болело за единственного мужчину, который пробудил в ней чувства. Зейн был ее сердцем, ее любовью и жизнью. Портия мечтала о жизни с ним.　Вечная жизнь, собственная семья, наполненная смехом и любовью, страстью и желанием. Именно такими стали для нее последние два дня.

Грудь болела, место, где он её укусил горело, словно его опалило пламя кузнеца. Желание почувствовать его снова захватило ее и усилило боль в груди. Любовь Зейна была похожа на кокон. Без нее она чувствовала себя уязвимой и потерянной. Ничто больше не имело значения. Может, если она останется здесь, в снегу, и позволит стихиям забрать к себе, сможет забыть боль в сердце. Если бы она была человеком, просто заснула в снегах и больше никогда не проснулась бы, но тело полукровки не позволит этому случиться. Оно заставляло идти дальше, шаг за шагом и продолжать двигаться. Инстинкт выживания оказался сильнее воли.

Замерзшая и дезориентированная, Портия шла по снегу, не заботясь о том, куда несли ее ноги. Может, если она закроет сердце, то боль пройдет.

Не прошла.

Как другие женщины справлялись с этим? Как они справлялись с тем, что их отвергал мужчина, которого они любили? Как поступала Лорен? При мысли о подруге, Портия снова закрыла глаза и разрыдалась. Сейчас ей так необходим друг рядом. Ей нужно было услышать от кого-то, что все наладится, что она переживет это и вскоре забудет Зейна, забудет, что любила его. Портии нужна была помощь.

Портия не знала, как долго бродила по лесу, когда, наконец, выбралась на дорогу.

Машин практически не было. Она держалась в тени деревьев, пока не поняла, что делать. Портия встала на обочину и подняла большой палец. Первый же пикап остановился. Она без колебаний схватилась за ручку и открыла дверь. Водителем оказался мужчина лет сорока. Он обнадеживающе посмотрел на нее, и Портия уселась на пассажирское сиденье.

– Куда, милая?

– Просто поехали.

Она мгновенно почувствовала его намерения, но это не имело значения. Он к ней не прикоснется.

"Ты внезапно захотел поехать в Сан-Франциско. Меня ты больше не видишь. Меня здесь нет. Просто езжай".

Она вкладывала эти мысли в его разум, пока он не отвернулся от нее, словно Портии и вовсе не было, а затем завел машину. Пока она все больше отдалялась от хижины Зейна и Тахо, ее сердце продолжало тихо обливаться слезами. Ничто в жизни не ранило Портию так сильно, как потеря Зейна. Без Зейна ей не на что было рассчитывать.

Она повернулась к окну и в его отражении увидела себя в темноте. Портия этого не заслужила. Каким-то образом ей придется доказать, что она не дочь монстра. И тогда Зейн снова ее полюбит.

Глава 31

Упаковав оставшееся оружие в «Хаммер», Зейн закрыл багажник. Он загрузил все, что собрал в хижине, зная, что больше не вернется сюда. Портия знала об этом месте и как сюда добраться, а значит, рано или поздно, и Мюллер узнает. Он не сомневался, что кровные узы сильнее остальных, и как только Портия отойдет от шока случившегося, встанет на сторону отца.

Оглядываясь назад, было глупо не убить ее, но от самой мысли пролить кровь Портии Зейна передернуло. Часть в нем громко протестовала, хотя он понимал, что должен устранить Портию и Мюллера, искоренив зло навсегда. Зейн старался не слушать внутренний голос, но тот настойчиво звенел в голове.

– Зи! Где ты? – кричал он на собаку, ища выход своему гневу. Он услышал из хижины тихий скулеж. Крыльцо дрогнуло под его ботинками, и Зейн вошел внутрь. Щенок лежал, свернувшись калачиком, перед камином и уткнулся мордой в кусок ткани. Зейн подошел ближе и понял, что Зи нашел один из бюстгальтеров Портии. Зейна как молнией поразило. Он даже не дал ей возможности собрать вещи или забрать их. Даже бумажник, сотовый и вся одежда Портии лежали на месте. Будучи бессердечным ублюдком, Зейн выгнал ее в холодную ночь без вещей. Собака уютно устроилась в одной из чашечек бюстгальтера, вдыхая ее запах. – Прекрати, Зи! – рявкнул Зейн. – Она не вернется. Никогда не вернется!

Только не после того, как он с ней обошелся, как угрожал ей. Угрожал убить. Боже, что за чудовище могло сказать такое женщине, которую любит? Какой мудак откажется от любви всей своей жизни из-за ее корней, из-за того, кто ее отец? У него нет сердца? Никакого сострадания? Никакой порядочности?

Щенок посмотрел на него большими круглыми грустными глазами и снова уткнулся мордой в пахнущий Портией лифчик. Собака не испытывала никаких угрызений совести. Он следовал своему сердцу, не понимая больше ничего. Если бы только Зейн мог сделать то же самое, но его разум встал на пути. В его жизни была лишь одна цель – отомстить за свою семью, а точнее, за сестру, невинную Рейчел, которой не дали шанса стать женщиной. Сестру, которую он убил, потому что она молила об этом. Он не мог вот так запросто поменять смысл жизни, бросить все и предать Рейчел, только из-за того, что влюбился в дочь врага. Рейчел никогда его не простит. И он был перед ней в долгу. Он обещал добиться справедливости для нее и всех остальных, кто погиб от рук Мюллера и не успокоится, пока не выполнит обещание. Его желания не имели значения. Последние шесть десятилетий он жил без любви. Так что же теперь изменилось? Почему он не может забыть о своих чувствах к Портии? Неужели его сердце не понимает, что любовь, которую он испытывал к ней, не сможет выжить?

– Глупый пес! – закричал он и выдернул лифчик из лап, намереваясь бросить его в огонь, где еще тлели угли. Но силы оставили его, как только запах Портии донесся до носа и ударил в голову.

Не в силах удержаться на ногах, он упал на колени и обхватил голову руками, чувствуя себя таким же опустошенным, как в ту ночь, когда забрал жизнь Рейчел. Сколько еще потерь он сможет пережить, прежде чем станет слишком тяжело, и он наконец-то выйдет на солнце и покончит со всем этим?

Нервный срыв стоил ему драгоценного часа, и, как оказалось, его не следовало терять. Но что сделано, то сделано. Когда Зейн услышал, как внедорожник подъехал к дому, а фары осветили одну стену хижины, Зейн понял, что для него все кончено. Они его нашли. Как только машина остановилась, Самсон выпрыгнул из нее, за ним последовали Эдди, Амор и Хевен. Присутствие Хевена могло означать только то, что Самсон собрал свою команду в спешке, забрав всех свободных, потому что Хевен, пара Иветт, даже не работал на Службу Личной Охраны. Однако это не делало его менее опасным врагом. Четверо вампиров бросились вверх по лестнице. Зейн стоял, спокойно ожидая их, зная, что борьба будет бесполезной. У него мало шансов в борьбе против них всех.

– Как вы меня нашли? – спокойно спросил он, встретившись взглядом с Самсоном.

Ответил Эдди, Самсон был слишком зол, чтобы цивилизованно разговаривать.

– Томас отследил счет за коммунальные услуги, который ты оплачивал через интернет. Именно за эту хижину. Ты мог бы пригласить нас покататься на лыжах, но нет, ты держал эту хижину для себя.

Зейн пожал плечами, желая сохранить внешнее спокойствие, даже если внутри него разразилась настоящая буря. Его только что вырвали и скормили волкам. Все, что осталось – пустая оболочка.

– Где она? Что ты с ней сделал? – закричал Самсон в нескольких дюймах от его лица.

– Ушла.

Самсон отшатнулся с выражением крайнего шока на лице.

– Ты сделал ей больно? Ты, чертов мудак, сделал ей больно?

Сердце забилось чаще от волнения.

– Никогда! – Даже если он заставил ее поверить в это, он скорее бы кол вогнал себе в грудь, чем тронул хоть волос на голове Портии. Да, вот так он облажался.

– Тогда где ты ее удерживаешь?

Следом за Самсоном в хижину ворвались Амор и Хевен, выкрикивая имя Портии.

– Я же сказал, она ушла.

– Что это значит? – зарычал Самсон низко и зловеще. Его клыки выдвинулись, а глаза загорелись красным.

– Дом пуст, – донесся голос Амора.

Самсон схватил Зейна за локоть и втолкнул внутрь. Зи сердито рявкнул со своего любимого места у камина.

Хевен вышел из спальни, неся рюкзак Портии. Он вытащил из него трусики.

– Не похоже на твой размер, Зейн, – прорычал он.

– Она ушла пару часов назад.

Самсон прищурился, оглядывая открытую кухню. Его взгляд упал на то место, где Зейн оставил бумажник Портии.

– Без вещей? Ты думаешь, мы настолько тупы?

Самсон жестом попросил Хевена принести ему рюкзак. Он вдохнул запах, который исходил от него, затем сделал шаг ближе к Зейну, вдыхая еще раз.

– Ты поимел ее, верно? Чертов придурок, не смог держать подальше от нее свои руки?

Зачем спрашивать о том, о чем Самсон уже знал?

– Она умоляла меня.

– А ее кровь? Я чувствую запах ее крови на тебе! Ты должен был взять все, да?

Он пожал плечами, движение причиняло боль, потому что он так старался притвориться, что ему все равно.

– Она сама предложила. Дареному коню в зубы не смотрят. – Боже, он ненавидел себя за то, как говорил о ней, будто это ничего не значило, хотя для него это значило все.

От удара Самсона кулаком, у Зейна запрокинулась голова, и от затылка по позвоночнику растеклась волна боли. Черт, его босс, как всегда, невероятно быстр, и он нанес жестокий удар.

– На простынях кровь, – внезапно отозвался Эдди. Все повернулись к нему, стоявшему в дверях спальни.

Самсон пронесся мимо Зейна и направился к Эдди. Зейн последовал за ним, но не потому, что хотел этого, а потому что ненавидел, когда другие вторгались в его пространство. Он не хотел, чтобы они прикасались к чему-то еще и особенно к тому месту, где он и Портия лежали вместе в полном и абсолютном блаженстве.

Самсон остановился перед кроватью, на которой лежали смятые простыни, после последнего раза, когда Зейн и Портия занимались любовью. Остальные вампиры столпились в спальне. Эдди указал на маленькое пятнышко в центре кровати.

– Вот. Кровь.

Когда Самсон медленно повернулся, то впервые с прибытия в хижину, на его лице отразились иные эмоции помимо ярости. В его глазах промелькнуло понимание, сопровождаемое вздохом облегчения. Неужели Самсон действительно ожидал увидеть кровавую бойню в спальне?

– Она была девственницей, как и говорила, – признался Зейн. И никто ему не поверил. – Я сделал то, что должен был сделать.

Самсон закрыл глаза.

– Это не меняет ровным счетом ничего. Ты ее похитил.

– Она просила меня сделать это! – зарычал Зейн.

– Ни ей решать. Она несовершеннолетняя! И Портия была твоей заботой! – заорал Самсон.

– О, я позаботился о ней.

– Ты был ее телохранителем. Нигде в наших правилах не сказано, что ты имеешь право прикасаться к ней! Чертов кусок дерьма!

Но он прикоснулся.

– Срать я хотел на твои правила! Я ухожу!

– Ты не можешь уйти! Это еще не конец! Ни в коем случае! – Самсон провел рукой по темным волосам и кивнул Хевену и Эдди. – Надень на него наручники и отведи в самолет. Мы с Амором возьмем "Хаммер". – Затем он снова посмотрел на Зейна.　– Если ты причинил ей вред, я прикажу тебя казнить.

Хевен натянул перчатки и вытащил что-то из кармана пиджака. Зейн мгновенно узнал серебряные наручники.

– Придурки!

Но он не сопротивлялся, когда они надели серебряные наручники на его запястья, и не выказал никаких внешних признаков боли, которую причиняло ему серебро. Кожа шипела, и запах горящей плоти распространился по переполненной комнате, но он просто сжал челюсти, не позволяя ни одному звуку боли сорваться с его губ.

– Последний раз спрашиваю: где она? – спросил Самсон.

Зейн поднял голову.

– Она убежала, когда я сказала, что больше не хочу ее видеть. – В каком-то смысле это была правда. Он умолчал о том, что угрожал ей. Самсона это не касалось. Правда заключалась в том, что он не причинил ей вреда. – Она думает, что любит меня, – сказал он больше себе, чем остальным. Она переживет это. Она молода и сейчас ненавидела его. Так проще. Что же касается того, как он переживет боль, то ответа на этот вопрос он не знал.

– Амор, – приказал Самсон, – мы с тобой обследуем окрестности, посмотрим, сможем ли уловить ее запах или какой-нибудь след на снегу. Мы должны ее найти.

Амор кивнул, затем бросил на Зейна раздраженный взгляд.

– Тебе придется многое объяснить. И если думаешь, что легко отделаешься, заблуждаешься. Самсон проявил снисходительность, когда предложил тебя казнить. У меня есть другие идеи, чтобы заставить тебя заплатить, засранец.

– Я ничего ей не сделал, – прошипел Зейн.

– Ты понятия не имеешь о женщинах! Может, ты и не причинил ей физической боли, но не представляешь, на что способны женщины, когда чувствуют себя обиженными. Когда-нибудь думал об этом?

Амор повернулся, чтобы последовать за Самсоном на улицу. Нет, Портия не причинит себе вреда. Она сильная и выживет. Он не хотел в это верить. Пытаясь выкинуть последние слова Амора из головы, Зейн посмотрел на своих тюремщиков.

– Отлично, я застрял с вами двумя: гражданским и новичком.

Хевен наклонилась ближе.

– Я не восприимчив к твоим мелким язвительным замечаниям, так что не сотрясай воздух.

Зейн зарычал и вошел в гостиную в сопровождении Эдди и Хевена. Зи вразвалку подошел к нему с растерянным видом, волоча лифчик Портии между зубами.

– Мы не можем оставить его здесь. – Зейн указал на собаку.

Хевен вопросительно поднял бровь, и Эдди скривил губы.

– Ты думал, мы бросим щенка? – спросил Эдди и покачал головой. – Мы не бессердечные.

– В отличие от некоторых здесь, – добавил Хевен.

– Если бы у меня было сердце, я бы сейчас был ранен, – огрызнулся Зейн. – К счастью, у меня его нет. Так что давайте покончим с этим.

Но, несмотря на его резкие слова, облегчение захлестнуло Зейна, когда Эдди поднял собаку и вынес наружу. Зейн держал рот на замке, пока ехал в маленький аэропорт, где его ждал один из частных самолетов ВСЛО. Ни Эдди, ни Хевен, казалось, тоже не были в настроении разговаривать. Только Зи составил ему компанию в унылом получасовом полете, свернувшись калачиком у него на коленях. Но погладить единственное существо, которому он ни был безразличен, невозможно. Запястья Зейна болели от натирающего серебра, которое разъедало кожу и обнажало плоть. И он это заслужил.

Глава 32

Портия мысленно приказала водителю пикапа высадить ее на углу квартала. Быстро стерев воспоминание о себе, она отправила его обратно в Тахо. И не чувствовала вины за то, что использовала его. В конце концов, когда этот парень подобрал ее на обочине, казалось, решительно намеревался пристать к ней. К счастью, благодаря способностям вампира, Портия быстро стерла эту мысль из его головы.

Уставшая и измученная, она шла к дому. Возвращение в пустой дом никак не поднимет ей настроение, но без мобильника, денег и чистой одежды ей некуда было идти, как только к Лорен. Тем не менее, у Лорен могли быть неприятности. В конце концов, она знала о Зейне, хотя ничего не знала об их с Портией спонтанном путешествии.

После горячего душа она позвонит Лорен и попросит прийти, чтобы поплакать у нее на плече. Портия конечно сомневалась, но, вдруг, у подруги есть какой-нибудь совет, который поможет ей почувствовать себя лучше. Если нет, по крайней мере, она не будет одна.

Одиночество, охватившее ее во время четырехчасовой поездки в город, дало почувствовать, какой будет ее жизнь без Зейна, и это напугало. Печаль охватила сердце и не отпускала. Ноги стали тяжелыми, когда она подошла к входной двери. К счастью, ее привычка держать ключ от дома в кармане куртки, а не в сумочке, гарантировала, что ей не придется разбивать окно, чтобы попасть внутрь. Она повернула ключ и вошла в темное помещение. Все было так, как она оставила.

Портия не стала включать свет и направилась к лестнице. Ее рука потянулась к перилам, пальцы коснулись гладкого дерева, когда она поставила ногу на первую ступеньку. Кто-то дернул ее назад. От такой неожиданности у нее перехватило дыхание, а хватка, похожая на тиски, гарантировала, что она не сможет вырваться. Еще до того, как повернуться к напавшему, она поняла, что попала в беду.

Её отец еще никогда не был так зол, как сейчас.

– Где ты была?

Ярость в его голосе хлестнула ее, словно кнут. Красный блеск глаз только подчеркивал серьезность ситуации, в которой она оказалась. Она не хотела ссориться с ним, только не сейчас, когда была полностью раздавлена.

– Я устала.

Портия отвернулась, пытаясь избежать пристального взгляда, но знала, что не сможет спрятаться от него. Запах Зейна все еще витал над ней, и его кровь текла по ее венам, только усиливая аромат. Когда ноздри отца раздулись, она инстинктивно вздрогнула. Но она не была готова к его следующим действиям.

– ШЛЮХА! – Тыльной стороной ладони отец ударил ее по щеке с такой силой, что она потеряла равновесие и врезалась в стену, оставив вмятину в штукатурке. Шок от его слов и жестокого обращения ранил сильнее, чем сам удар. Она больше не узнавала отца. Это не тот человек, который вырастил ее: это был человек, описанный Зейном, монстр Бухенвальда, Франц Мюллер. – Ты все разрушила! – обвинил он ее, его голос наполнил дом, заставив задрожать стеклянную люстру в гостиной. – Ты шлюха! Позволила осквернить себя тому, кто этого не достоин!

Портия, дрожа, поднялась на ноги. Она видела в его глазах грубую жестокость и безумие, которые скрывались внутри. Да, это Франц Мюллер... и он ее отец. От одной мысли об этом ее затошнило.

– Отец, пожалуйста...

Еще один удар его руки отбросил ее к перилам и выбил из нее дух.

– У меня на тебя большие планы, а ты что делаешь? Ты ведешь себя как обычная шлюха! Ты – начало новой расы! Ты будешь ее принцессой, ее лидером. Ты и твоя пара будете править этим миром. – Он с отвращением посмотрел на дочь. – Если он все еще согласиться обладать тобой теперь, когда ты позволила другому мужчине прикоснуться к себе!

Во второй раз Портия даже не потрудилась встать. Понимание заставило ее соскользнуть на пол. И все же она не могла поверить своим ушам.

– Пара?

– Я долго и упорно искал самого отважного гибрида для нашего дела, самого сильного, самого свирепого. Ваши дети будут сильнее всех в этом мире.

– Нет... – прошептала она, задыхаясь. Этого не может быть. Но сомнений не было. Ее отец хотел создать новую, высшую расу, которая будет править миром. – Нет, ты не можешь...

Он посмотрел на нее сверху вниз.

– Я владею тобой! Ты будешь делать то, что тебе говорят!

Инстинкт самосохранения заставил ее подняться на ноги. Она не принадлежала ему.

– Я никому не принадлежу! – Она сама решит, кого выбрать в пару, и это будет не тот мужчина, которого предлагает ее отец.

Словно тиски, рука отца сжала ее предплечье, его когти впились в плоть. Портия невольный вздохнула. Он ни перед чем не остановится. Холодный страх охватил ее и пополз по спине.

– Теперь послушай меня, юная леди. Отныне ты будешь делать в точности то, что я скажу. Через три дня ты будешь связана кровью со своей парой, и сделаешь это добровольно.

– Или что? – она сплюнула. Она скорее умрет, чем выполнит приказ отца. Ей больше нечего терять. Зейн бросил, и теперь ее отец оказался монстром. У нее никого не было.

– Или я выслежу твоего любовника и убью его, очень, очень медленно. Обещаю, что он будет страдать так, как никто не страдал в этом гребаном мире.

От шока ее сердце остановилось, но тут же с бешеной скоростью забилось снова.

– Нет!

– О, а ты рискни и увидишь!

Если она когда-то и сомневалась в том, кто ее отец, то теперь все сомнения рассеялись.

– Я не хотела верить ему, – пробормотала она.

Отец дернул ее за руку.

– Верить во что? – спросил он, прищурившись.

Портия медленно и спокойно подняла голову.

– Что ты Франц Мюллер.

Она увидела окончательное подтверждение правды по тому, как он отскочил назад, как расширились его глаза, и отвисла челюсть. Это длилось всего секунду, прежде чем он снова взял себя в руки. Отец зарычал и сверкнул клыками.

– Кто тебе это сказал? – Он встряхнул Портию, но та молчала. – КТО? – заорал он в нескольких дюймах от ее лица.

Портия стиснула зубы, не желая сдаваться. Затем его лицо изменилось, как будто что-то пришло ему в голову. Он стиснул зубы.

– Есть только один человек, который знает, кто я. Тот, кто использует эту информацию против меня, – он зарычал. – Айзенберг.

Она узнала фамилию Зейна, но постаралась сохранить бесстрастное выражение лица. Но отец слишком хорошо ее знал. Поскольку она приходилась ему дочерью, он всегда читал эмоции по ее лицу.

Он с отвращением оглядел ее тело.

– Ты позволила Айзенбергу трахнуть себя? Этому грязному, ничтожному еврею?

Теперь не было нужды отрицать это.

Портия вызывающе вздернула подбородок.

– И я наслаждалась каждой минутой. – Когда отвращение на лице ее отца усилилось, она продолжила: – Я выпила его кровь и отдала ему свою. И я...

Но она не успела закончить фразу. Отец обрушился на нее с кулаками. Она подняла руки, чтобы защититься, но все оказалось тщетно. Удары по голове сменялись ударами в живот, когти впивались в грудь и рвали одежду, впиваясь в кожу. Воздух наполнился запахом ее крови. Силы, и без того истощенные событиями прошлой ночи, покинули ее.

Следующий удар пришелся в висок. Темнота накрыла, и Портия перестала бороться с ней, приветствуя мрак как кокон. В темноте она будет в безопасности.