Текст книги "Греческая любовь (ЛП)"
Автор книги: Тина Фолсом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Конечно, есть, – ответил подрядчик.
– Так давайте посмотрим.
София стояла в стороне, пока Чарли топал мимо, вон из ванной и дальше по коридору.
– София? Вы ведь помните, что именно заказывали, верно? – спросил Тритон.
Она уперлась руками в бока.
– Конечно, я помню.
И секундой позже почувствовала его ладонь на своём плече.
– Я не против вас.
И её плечи сразу расслабились. Она была несправедлива к Тритону, отнесясь к нему так же, как к Чарли – с подозрением. Тритон ничем не заслужил такого обращения. Но прежде чем она успела сказать что-нибудь, он продолжил:
– На плитке есть какое-то обозначение, отличающее её от других?
София кивнула:
– Она называлась «Римские бани», название оттиснено на обороте.
– Хорошо. Мы посмотрим на его заказ. Уверен, что во всём разберёмся.
– Спасибо. Я чувствую себя такой беспомощной, когда не в состоянии справиться сама. Знаю, я вас не для этого нанимала, но…
Он погладил её по руке.
– Не важно, для чего вы нанимали меня изначально. Я сделаю всё, что потребуется. Я могу быть вашими глазами, и если это означает разобраться с подрядчиком, значит, я так и сделаю. Разве что, может, вы думаете, что это превышает мои полномочия?
Она сразу же замотала головой.
– Нет, конечно, нет. Я очень благодарна, что вы не против заниматься этим.
Руку он так и не убрал. Мог он забыть, что всё ещё прикасался к ней? Должна ли она убрать свою руку?
Во время прогулки по пляжу ощущать его поддержку было комфортно, он не только не давал ей спотыкаться о водоросли и обломки веток, выброшенные морем, но и придавал сил. Эта прогулка по сути позволила ей восстановить силы и вернула уверенность в том, что она сможет управиться с гостиницей. Разговор с почти незнакомым ей человеком о тех проблемах, с которыми пришлось столкнуться, помог прояснить разум.
И сейчас, чувствуя, как тепло его пальцев проникает в кожу, она не хотела избавляться от этого ощущения. В том, чтобы тайно наслаждаться его прикосновениями, не было ничего плохого – ему никогда не узнать об этом. Ведь если бы он узнал, какие ощущения возникают в её теле, как покалывает кожу, как распространяется тепло внутри, наверняка перестал бы к ней прикасаться.
– Вы в порядке? – спросил Тритон.
– Да, всё хорошо.
Она каким-то образом выдала себя? То, какой эффект он на неё оказывал? Лицо покраснело? Пульс ускорился? Дыхание сбилось? Вероятно, всё разом, но она не может позволить ему понять, что он сделал это с ней.
– Я просто раздражена из-за Чарли.
Кажется, он купился на её объяснение.
– Не волнуйтесь, мы разберёмся.
Тритон продолжал поглаживать руку Софии и радовался собственной удаче. София была так взбудоражена из-за подрядчика, что, наверное, не замечала, что он продолжал к ней прикасаться. Он понимал, что должен остановиться, но награда за его усилия так сладка.
После той прогулки по пляжу он чувствовал, что его влечёт к ней даже больше, чем раньше, и пользовался каждым удобным случаем, чтобы оказаться как можно ближе к ней. И сейчас останавливаться не собирался.
Если ей хотелось, чтобы он разыгрывал героя, так и будет. Ему не трудно решить те маленькие проблемы, которые повергают её в панику. А потом собрать плоды своих усилий. Скоро благодарная цыпочка растает и начнёт вздыхать по нему, а затем упадёт прямо в его объятия.
Так-то, Зевс!
Звук тяжёлых шагов из коридора заставил его прервать свои мечтания. Мечты? Что за ерунда с ним происходила? Он никогда не был мечтателем.
– Вот, – объявил Чарли, передавая бумагу в руки Тритона. – Вот то, что мы заказывали.
Тритон взглянул на листок. Там оказалось совсем не то, что он ожидал, и ему не нравилось, что придётся самому сообщить Софии об этом. Он прочистил горло.
– Заказанная плитка называется «Римские бани».
Очевидно, что София была потрясена.
– Не может быть. Это не «Римские бани». Эта плитка не та, которую я заказывала.
– Та самая, – раздражённо сказал Чарли. Он запустил пальцы в и без того взъерошенные волосы. – Не знаю, как ещё вам доказать.
– Я ещё не сошла с ума! – запротестовала София.
– Я и не говорил такого, – ответил Чарли.
– Это не моя плитка.
Тритон снова посмотрел на листок бумаги и заметил пятно рядом с названием плитки. Он взглянул на него против света. Что-то тут явно стёрли. Тритон поймал взгляд Чарли.
– Вы всю плитку использовали?
Чарли отрицательно покачал головой:
– Нет, её много, для других ванных.
– Принесите мне одну, – приказал Тритон.
– Зачем ещё? – Нежелание Чарли выполнять его просьбу показалось Тритону подозрительным.
– Потому что я так сказал.
– Вы тут не начальник.
Резкий голос Софии прервал их:
– Нет, но я – начальник. Принесите мне одну плитку.
– Прекрасно, – пробурчал Чарли и, развернувшись, скрылся в коридоре, чтобы вернуться через несколько секунд. Он протянул плитку Софии, и она провела по ней рукой. Тритон представил, как её пальцы таким же томительно долгим движением касаются его кожи.
– Такая же, как на стене. И это не то качество, которое я заказывала.
Прежде чем Чарли открыл рот, Тритон протянул руку.
– Можно я? – он взял плитку и повернул её обратной стороной.
Затем улыбнулся. – Было сказано, что правильная называется «Римские бани», вы не могли бы прочесть этот оттиск для меня? – Тритон хотел передать плитку Чарли.
Лицо подрядчика сразу же покраснело, и он поджал губы.
– Тогда я сам, – произнёс Тритон. – Эта называется «Мгновения».
София облегчённо вздохнула:
– Я знала. Разницу я могу почувствовать.
– Да, вы были правы. – Тритон взглянул на Чарли. – Есть что сказать?
– Вы же не собираетесь меня обвинять? Очевидно же, что это магазин прислал нам некачественный товар. Так что это не моя вина. Я заказывал всё правильно.
Тритон сунул бланк заказа обратно в руки Чарли и указал на растёртое пятно. Софии не нужно знать, что Чарли пытался её обмануть. У неё и так стресса достаточно.
– Думаю, вы знаете, что делать. Замените плитку на ту, которая должна быть. И лучше вам не винить мисс Бейкер за вашу переработку. Мы друг друга поняли?
Тритон постучал по пятну пальцем для полной ясности. Если Чарли откажется, она сам убедится, что мужчина больше нигде работать не будет.
– Да, – процедил Чарли сквозь стиснутые зубы и убрался из комнаты.
– Ух ты, спасибо, – произнесла София. – Я думала, он тут шум поднимет, так как это вина поставщика.
Тритон задумался, стоит ли рассказать правду, но решил этого не делать. Зачем волновать её ещё больше. Но теперь он глаз не спустит с Чарли. Если он пытался подменить материалы на более дешёвые, доверять ему не стоило.
– Он должен был сперва проверить плитку – это ведь его обязанность, не так ли?
– Вы правы. Ну хотя бы с этим разобрались. А мне лучше проверить всё остальное.
Стоило ей попытаться выйти из маленькой комнаты, Тритон встал у неё на пути.
– Почему бы вам не сделать перерыв, я приготовлю что-нибудь? Вы, должно быть, проголодались после прогулки по пляжу.
После его слов её щёки окрасились в прекрасный оттенок розового. Тритон с трудом удержался, чтобы не поцеловать эти розовые щёчки и спуститься ниже к изящной шейке. Конечно, там бы он не остановился, продолжил бы свой путь к соблазнительным грудкам и твёрдым маленьким соскам, выпирающим под футболкой.
После их возвращения домой София переоделась в джинсы и футболку и, к разочарованию Тритона, помощи не попросила.
– Еда? – переспросила она. – Это было бы здорово.
Десятью минутами позже Тритон собрал всё, что смог найти в почти пустом холодильнике и на голых полках кухни. Потом надо будет закупиться. Насколько было бы проще с божественными силами, он просто приказал бы прислужникам богов доставить всё необходимое.
Тритон старался удержать поднос так, чтобы не пролить красное вино. Ни один приём пищи не был полон без бокала хорошего вина. По крайней мере, для него. Хотя большинство богов предпочитали сладость амброзии, Тритону нравился терпкий вкус красного вина, созданного смертными. Может быть, потому что много времени проводил с Дионисом, а тот час не мог провести без этого славного напитка, Тритон привык, что вино, а не амброзия, дополняло его блюда.
Столовую ещё не обставили, так что он попросил Софию подождать в гостиной. Когда вошёл в просторную комнату, она сидела на огромном диване, поджав под себя ноги, её глаза были закрыты. Тритон замер на минуту, просто глядя на неё. За всю свою жизнь он не видел никого прекраснее.
Глава 17
София откинулась на спинку дивана. Ей нужно научиться расслабляться. Этот конфликт с Чарли здорово разозлил её, и если бы Тритон не вмешался и не разобрался со всем, она наверняка сорвалась бы. И вовсе не от того, что ей подсунули не ту плитку. А потому что она засомневалась в собственном здравомыслии.
Чётко и ясно она помнила, как ощущалась выбранная ею плитка в магазине. Совершенно гладкая, именно по этой причине она её и захотела. И когда Чарли, а затем и Тритон усомнились в её памяти – она запаниковала. Что если это всего лишь ещё один признак того, о чём она так старалась не думать: психического расстройства? После визита Майкла ей никак не удавалось выбросить это из головы.
София оттолкнула прочь гадкие воспоминания. Нет уж, она не сошла с ума. И Тритон, в конце концов, доказал это. Почувствовав, что уже не одна, София подняла взгляд и в дверях разглядела силуэт Тритона. Его высокая фигура и светлые волосы выделялись на общем фоне, и ещё, вокруг него будто витал какой-то, присущий только ему, аромат, благодаря которому она мгновенно узнавала его, даже не различая лица.
Когда он приблизился и опустил поднос на кофейный столик, она улыбнулась:
– Спасибо вам. К тому времени, как начну видеть, вы меня совсем избалуете. Я не привыкла, чтобы кто-то меня обслуживал.
Он усмехнулся:
– Думаю, нам всем время от времени приходится делать то, к чему мы не привыкли. И вдруг оказывается, что это не так плохо, как нам представлялось. Бывают и приятные неожиданности.
Пока получалось, что Тритон прав. София с удовольствием ощущала его заботу.
– Ладно, а сейчас мы узнаем, что вам действительно нравится, – объявил Тритон. – Маленькая игра, я развлекался так в детстве.
У Софии перехватило дыхание. Что ей нравится? Что он имеет в виду? Есть множество вещей, которые ей нравятся, но от них либо полнеешь, либо они делаются голышом, или и то, и другое вместе. Ей нужно выбросить из головы неуместные сейчас глупости, или она просто вспыхнет, как спичка.
Когда Тритон присел рядом, задев её бедром, все предыдущие размышления словно ветром сдуло. А взамен пришли мысли ещё более неуместные, включающие в себя различную степень обнажённости.
Ей просто необходимо сказать что-нибудь, прежде чем тишина станет неловкой.
– Что это за игра?
– С едой. Обычно всё происходит с завязанными глазами, но… – он замолчал. – Простите, я не хотел…
– Нет, всё в порядке, – она потянулась к его руке, но внезапно осознала, что вместо этого опустила ладонь на его бедро. Прежде чем успела отдёрнуть руку, ладонь Тритона легла сверху, и София ощутила, как напряглись его мускулы под её прикосновением.
– Правила такие, – начал объяснять он, отпустив её. Она сразу же убрала руку, надеясь, что он не смотрит на неё и не сознаёт всю степень её смущения. Как она вообще могла вот так к нему прикасаться?
– Я даю вам кусочек, а вы говорите мне что это.
– Это легко, – рассмеялась София.
– Не так легко, как вам кажется. На самом деле мы слишком полагаемся на зрение, когда едим, и забываем прислушиваться к тому, что нам подсказывают вкусовые рецепторы.
София знала, какие продукты имелись в её доме. Так что ничего трудного здесь не было. «Хотя поиграть будет весело, в любом случае», – подумалось ей. На мгновение стало интересно – используются ли игры вроде этой медперсоналом специально, чтобы показать пациентам, что слепота, это ещё не конец, и что можно так научиться владеть другими чувствами, чтобы компенсировать утраченное зрение.
– Откройте рот, – произнёс Тритон спустя несколько секунд.
София почувствовала, как его пальцы поднесли кусочек к её губам. Её зубы раздавили сочную мякоть чего-то округлого, и во рту распространился пряный вкус.
– Оливка.
– Хорошо. Но зелёная или чёрная?
София решила сжульничать. Франческа делала для неё покупки и знала, что чёрные оливки она предпочитает зелёным, так что догадаться можно было сразу.
– Чёрная.
– Очень хорошо, – похвалил он. – А сейчас давайте посмотрим, сможете ли вы догадаться, что это.
Маленький кусочек кубической формы толкнулся ей в губы. Приоткрыв рот, София втянула его, нечаянно прикусив палец Тритона. Она скорее почувствовала, чем услышала, как он резко вдохнул.
– Простите. – Она поёжилась от неловкости.
– Не кусайте руку, которая вас кормит.
Еда во рту рассыпалась на мелкие кусочки, отдавая свой вкус: острый и при этом сливочный.
– Сыр.
– Какой сыр? – спросил он, и в его голосе послышалась улыбка.
София покачала головой:
– Какой-то из мягких сортов. Не скажу точно.
– Отличный греческий сыр фета, – объявил Тритон.
– Я могла бы догадаться.
– Догадки допускаются, но теперь всё будет не так легко, – рассмеялся он.
– Вы делаете это со всеми вашими пациентами?
– Делаю что? – спросил Тритон.
– Играете в игры.
– Только когда они к этому готовы.
О, она была готова. Во что бы он ни захотел, она играет вместе с ним.
– Вы знаете много таких игр?
На лицо Софии легла тень, и она поняла, что Тритон склонился к ней.
– Вы себе даже не представляете. – Океанский аромат Тритона окутал её, когда его дыхание коснулось её лица.
Если бы не знала, сказала бы, что он с ней флиртует. Смешно. С чего бы вдруг? Она всего лишь одна из его пациентов. София нервно поёрзала на месте, и он почти сразу же отодвинулся. Но продолжал задевать её бедром каждый раз, как наклонялся за очередным кусочком еды, а затем снова, когда подносил его к её губам. И это сводило с ума. Её кожу словно обжигало при каждом его движении, и она отчаянно нуждалась в чём-то охлаждающем.
– Вот, попейте.
Тритон придерживал стакан у её губ, другой рукой касаясь её подбородка. София отпила и сразу же узнала красное вино. Стакан Тритон убрал, а вторую руку – нет. Большим пальцем провёл по её нижней губе. Софию словно окатило жаркой волной, и она непроизвольно вздрогнула.
– Извините, капелька вина. Я не хотел, чтобы вы испачкали футболку, – объяснился он.
Очень предусмотрительно с его стороны. И совершенно профессионально. Несомненно, это часть его работы, верно? Никаких причин, чтобы так возбуждаться из-за обычного прикосновения.
– Ох, спасибо, – пролепетала она.
А затем Тритон продолжил свою пытку кормлением, кусочек за кусочком. Его пальцы часто задевали губы Софии, когда она брала еду. После помидорчиков черри, оливок, крекеров с паштетом, сыров и ещё вина София почти горела.
– Думаю, я наелась, – наконец произнесла она, не в состоянии больше выдерживать эту чувственную пытку. Если он продолжит, то, скорее всего, она сама прыгнет на его член и возьмёт его раньше, чем он осознает, что происходит. И что потом? Он уволится, а если сообщит в агентство о том, что случилось, они наверняка больше никогда и никого ей не пришлют. Нет уж, ей придётся держать свои неподобающие мысли при себе.
– Ладно, тогда маленький десерт, прежде чем мы закончим, – предложил Тритон.
– Только один-два кусочка. Я не должна есть слишком много сладкого, иначе… – София положила ладонь на живот, обозначая, что ей уже не стоило набирать вес.
– Сомневаюсь, что несколько лишних фунтов сделают ваше прекрасное тело менее привлекательным.
София едва не задохнулась. Вот сейчас он точно флиртует. Она почувствовала, как вспыхнули жаром щёки.
– Вот, только осторожнее, тут ложка, сильно не кусайте.
Она приняла ложку, наполненную какой-то кремообразной субстанцией, и уже готовилась закрыть рот, когда громкий хлопок заставил её вздрогнуть. Тритона, должно быть, тоже, потому что ложка сдвинулась, и часть еды оказалась у неё на подбородке.
– Что это было? – спросила она.
– Понятия не имею.
София хотела уже вскочить, чтобы разобраться, но он её удержал:
– Подождите, у вас йогурт по всему подбородку.
Прежде чем успела вытереться сама, она почувствовала прикосновение его пальца.
– Открывайте, – скомандовал он, прикасаясь к её губам. Она автоматически подчинилась, втянув его палец в рот и облизав, и только потом поняла, что сделала.
Тритон же не сделал ничего, чтобы её остановить. Вместо этого он повернул палец у неё во рту, играя с её язычком. Наклонился ближе, и София выпустила его палец изо рта. Его руки легли ей на плечи, и в этот момент она поняла, что он собирается её поцеловать.
Сердце Софии забилось со скоростью, которой позавидовал бы любой спринтер, а руки задрожали от предвкушения. Она вдохнула его аромат и закрыла глаза. Этот запах и то, как ощущались его руки на её теле – всё это напоминало о чём-то. В голове всплывали картинки: музыка, танцы и твёрдое тело, прижимающееся к ней. Так знакомо и так восхитительно.
Его губы коснулись её, его дыхание смешалось с её дыханием.
– Мисс Бейкер! Мисс Бейкер! – резко прервал их Грег, один из рабочих.
Тритон отстранился и отпустил её.
– У нас там проблемы наверху, – объявил Грег.
Тритон пошевелился рядом с ней и встал.
– Что случилось? Что это был за шум?
– У нас там небольшое обрушение. Дымоход камина развалился. Вам бы лучше взглянуть. То есть… наверх подняться.
– Кто-нибудь пострадал? – спросила София.
– Нет, нет. Всё в порядке. Просто там реальный бардак.
София облегчённо выдохнула. По крайней мере, никто не ранен. Не то чтобы ей хотелось решать что-то с разрушенным камином прямо сейчас. Вставать не хотелось, но у неё были обязанности. Она не может сидеть тут и позволять Тритону ухаживать за собой, прекрасно зная, что из этого всё равно ничего не выйдет, в то время как работа только накапливается.
– Что ж, мы поднимемся через минуту, – сказал Тритон рабочему.
Она услышала, как Грег поднялся по лестнице.
– Насчёт того, что случилось…
София прервала его:
– Извините. Мы увлеклись. Такого больше не повторится.
Она не может этого допустить. Она зависит от его помощи, и если окажется без неё прямо сейчас, всё станет только хуже.
Глава 18
Тритон шагнул в душевую кабину и раздражённо выдохнул. Тёплая вода потекла по его телу, и он потянулся за мылом. Весь день София была холодна с ним. Если бы не это чёртово обрушение дымохода, она уже сегодня ночью упала бы в его объятия. Но нет, это вмешательство убило весь настрой, и, очевидно, изменило ход её мыслей. А он был так близко.
Конечно, ему пришлось играть идеального джентльмена и делать вид, будто ничего не случилось, и его нисколько не беспокоило, что она избегала его прикосновений. Хотя на самом деле он хотел прижать её к ближайшей плоской поверхности и оттрахать до полусмерти.
Вот дерьмо! Он взглянул вниз. Его член достиг размеров дубины, достаточно твёрдой и толстой, чтобы вырубить разъярённого быка. И это не пройдёт, неа, если он не прекратит думать о Софии. Софии, которая спала в соседней комнате, всего в паре шагов от него.
Ему придётся позаботиться об этом самому, потому что кто знает, что может случиться посреди ночи. Он чувствовал себя, как заряженный пистолет, готовый выстрелить при малейшей провокации.
Намыленными руками Тритон обхватил член и яички и качнул бёдрами. Благодаря мылу, его член плавно скользил в крепко сжатой ладони, имитирующей ощущения, которые подарило бы ему тугое влагалище Софии.
Закрыв глаза, Тритон ритмично двигался вперёд-назад, лаская себя так, как хотел, чтобы это делала София. Он сдавил пальцы сильнее, представив, как её влажное лоно сжимает его, пока она кончает. А он продолжал бы двигаться во время её оргазма в соках её освобождения, до тех пор пока она не была бы готова снова, до тех пор пока он не привёл бы её к следующему сокрушительному оргазму, прежде чем позволить себе…
– Боги, Тритон, что, уже до этого дошло?
Тритон резко отвернулся, сдёрнув полотенце со стеклянной дверцы душа. Обернув его вокруг талии, чтобы скрыть всё ещё каменно твёрдый стояк, он уставился на Гермеса.
– Ты как всегда не вовремя.
– Это я вижу, – ухмыльнулся Гермес.
Тритон проигнорировал комментарий друга.
– Кстати, не припомню, чтобы я тебя звал.
Гермес непринуждённо прислонился к дверному косяку, пока Тритон выходил из душа, роняя капли воды на пол.
– Друг что, не может просто заглянуть, чтобы сказать привет?
– Что-то мне подсказывает, ты сюда не просто поболтать пришёл.
– Ну если ты не хочешь слушать, тогда мне, может быть, стоит уйти. – Гермес сделал вид, что собирается уходить.
– Дай мне одеться. Подожди в спальне.
Гермес развернулся.
– И дверь за собой закрой, – добавил Тритон.
Как только дверь захлопнулась, Тритон выдохнул. Плохо, когда тебя поймали за мастурбацией, словно ты какой-то неудачник, не умеющий заполучить женщину, но ещё хуже, когда прервали за секунду до разрядки. Тритон прижал ладонью выпуклость под полотенцем, но чёртов член взывал об облегчении. Хуже некуда, когда член готов «выстрелить», а времени, чтобы «спустить курок» нет.
Он пообещал себе вернуться к делу позже, когда Гермес уйдёт, и поспешно оделся. Чем быстрее спровадит друга, тем быстрее сможет утолить неугасимую похоть. Потому что всё дело в этом. Это чувство внутри, которое шептало, что ему на самом деле нравится София, видимо, было просто побочным эффектом его желания. И как только он удовлетворит свои нужды, с ним снова всё станет в порядке. Без сомнений. Он абсолютно уверен.
Войдя в спальню, Тритон обнаружил, что Гермес развалился на кровати, подложив руки под голову, и лежал там, уставившись в потолок. И друг явно не собирался менять своего удобного положения, даже когда Тритон откашлялся.
– Ты пришёл сюда говорить – так говори, – произнёс Тритон.
– Я так понимаю с ней, – Гермес кивнул на стену, за которой находилась спальня Софии, – дела продвигаются не так быстро, как хотелось бы?
– Ой, простите, но я только сегодня утром с ней познакомился. – Голос Тритона сочился сарказмом. – И не благодаря тебе.
– Ты отлично знаешь, что мне нельзя помогать тебе.
– Других моих друзей это не остановило…
– Других друзей? – перебил Гермес. – Так как Эрос работает против тебя, я предполагаю, Дионис…
– Что?
Гермес ухмыльнулся и сел.
– Так и знал, что это привлечёт твоё внимание.
– Во имя Гадеса, что Эрос вытворяет? – Тритона охватила ярость.
– Я видел его сегодня с Орионом.
– Он был с моим братом?
– Стояли на облаке, болтали, – кивнул Гермес.
– О чём они говорили? – Тритон свернёт богу любви шею, если тот сорвёт ему миссию.
– О тебе, но я не всё слышал. Держался позади, так чтобы меня не заметили.
Тритон провёл рукой по мокрым волосам.
– Зачем бы Эросу разговаривать с Орионом? Они же терпеть друг друга не могут.
– Может быть, у них появилась какая-то общая цель, – пожал плечами Гермес.
– Например?
– Например, чтобы ты облажался. Мы знаем, чего хочет Орион, и…
– Но Эрос. Он мой друг, ну или был им. – Тритону не хотелось верить, хотя именно совет Эроса отправил его сюда в Чарльстон. – У него должна быть причина.
– Ты имеешь в виду та же, по которой он подсказал тебе выбрать первый вариант, вместо второго? – Язвительное замечание Гермеса произвело на Тритона тот же эффект, как и удар под дых. Предательство всегда приносит боль, особенно предательство друга. На Олимпе это вполне ожидаемо от члена собственной семьи, но от друга?
– Я не сделал ему ничего, чтобы он вдруг так повёл себя, – задумчиво произнёс Тритон.
– За последнее время – нет, – согласился Гермес. – Но кто знает, может, он давно затаил обиду?
Тритон покачал головой:
– Не могу припомнить ничего, что выбесило бы его до такой степени, чтобы объединиться с Орионом против меня. И кроме того, почему Орион стал говорить с ним? Он знает, что мы тесно общаемся. Он вполне мог предположить, что Эрос пытается его обмануть.
– Считаешь, что он ведёт двойную игру?
– Вот именно.
– Но с какой целью? – спросил Гермес.
Тритон начал расхаживать по спальне. Его мозг усиленно работал. У Эроса не было причин злиться на него, так почему он пошёл против? Каков его мотив?
– Ты замечал какие-нибудь перемены в Эросе за последнее время? – спросил Тритон.
– Не считая того факта, что он прыгал с одной постели в другую, как будто за ним Гадес гнался?
Тритон изобразил улыбку.
– Парня нельзя винить. После катастрофы в его последних отношениях ему необходимо было вернуться к холостяцкой жизни.
Гермес внезапно подскочил на кровати.
– Вот оно! Он обозлён на любовь и теперь не хочет, чтобы кто-нибудь влюблялся.
Тритон обернулся, задумавшись на секунду, но затем отбросил эту идею.
– Эрос отказался от любви? Да скорее ад замёрзнет.
– Хммм… – согласно промычал Гермес.
– Да и в этом случае ему не надо было бы ничего предпринимать против меня, так как я последний из нас четверых, кто влюбился бы.
Мысли Тритона мгновенно вернулись к Софии. Она уже спит? Она одевает что-нибудь в постели или спит голая? Думала ли она о нём так, как он думал о ней в душе? Может быть, она тоже мечтает о нём, о том, чтобы нежиться в его объятиях, заниматься с ним любовью?
Проклятье, эта женщина его заводит.
– Не волнуйся, однажды это просто обрушится на тебя, а ты даже не поймёшь, как это произошло, – предсказал Гермес.
Тритон отмахнулся от слов друга, чувствуя дискомфорт от того, что всякий раз, как произносилось слово «любовь», перед его глазами вставал образ Софии. Это было глупо. Всё, чего он хотел – трахнуть её и заставить влюбиться в него, а не наоборот.
– Не жди этого. Только впустую потратишь своё драгоценное время.
Гермес улыбнулся снова.
– Надеюсь твои слова тебе самому по вкусу, потому что однажды ты ими подавишься.
– Хватит. Что нам делать с Эросом?
– Нам? – переспросил Гермес. – Учитывая, что у тебя вообще мало возможностей без божественных сил, пока ты на Земле, ты имеешь в виду – мне?
– Я думал, ты не захочешь злить отца, помогая мне. Может, тебе побыть хорошим сыном и просто держаться подальше от всего этого? – Подкалывая Гермеса его весьма непростой ситуацией в отношениях с отцом, Тритон прекрасно понимал, что подбивал друга на неповиновение.
Гермес сразу же завёлся.
– Не вмешивай сюда Зевса. Он на мои решения не влияет.
– Рад это слышать. Я бы не обрадовался, обнаружив, что ты стал одной из его марионеток. Достаточно того, что Орион выслуживается перед ним, – произнёс Тритон, сдержав улыбку.
– Твой брат тот ещё слюнтяй. А я решаю за себя сам.
– Естественно. Даже если это значит бросать вызов Зевсу, время от времени, – согласился Тритон с едва уловимой насмешкой.
– Верно, и Зевс не может указывать мне, что делать. Больше нет, – выпалил Гермес.
Тритон всё же улыбнулся. Он точно знал, на какие кнопки жать, чтобы расшевелить Гермеса.
– Я просто говорю, что ты не обязан помогать мне, если Зевс потом накажет тебя за это.
Гермес сделал пару шагов к Тритону и остановился прямо перед ним.
– А я говорю, Зевс может засунуть свои запреты сам знаешь куда. Я помогаю своим друзьям, когда они нуждаются во мне, грозит мне это неприятностями или нет. Я не трус.
– Я никогда и не думал так, – ответил Тритон. Отлично, он полностью перетянул друга на свою сторону. Теперь всё, что им нужно – выяснить, что там задумали Эрос и Орион.
Глава 19
В следующие три дня София с головой погрузилась в бурную деятельность. Сперва привезли новую посуду: тарелки и чашки – и надо было их расставить. Потом наконец доставили заказанные ею шторы. С помощью Тритона она распределила их по комнатам. Но вместо того чтобы сразу же развесить шторы, пришлось заставлять Грега добавить везде более прочные карнизы для тяжёлой материи.
После чуть не случившегося поцелуя София как могла избегала оставаться наедине с Тритоном. Он по-прежнему помогал выбирать одежду из её битком набитого шкафа, но одевалась она теперь сама. Чувствовать его руки на своём теле – это было уж слишком большим искушением при её сексуальном голоде.
Кажется, Тритон принял тот факт, что она больше не цеплялась за него, как беспомощный щенок. София же была благодарна ему за всё, что он делал. Он ходил для неё за покупками и приносил её любимые продукты. Каждый день готовил, но уже не кормил её с рук. Очевидно уяснив, что она не будет столь доверчива и не станет облизывать его пальцы, как только они окажутся около её рта.
Когда Тритон находился рядом, её сердце ускоряло бег раза в два, руки потели, а дыхание перехватывало. И стоило вдохнуть его аромат, она просто умирала от мгновенно разгорающейся в ней похоти. Софии хотелось тут же извиниться и под каким-нибудь предлогом запереться в ванной, чтобы прикоснуться к себе там, где жаждала ощутить ласки Тритона.
Поэтому она тренировала выдержку, делая лишь неглубокие вдохи, когда оказывалась близко к нему, и надеясь, что это поможет. Конечно, у неё всегда был хороший аппетит к сексу, но то, что происходило сейчас, уже граничило с абсурдом. Как мужчина умудрялся заводить её одним лишь запахом, мимолётным прикосновением? Она ощущала себя ожившим запальным шнуром, готовым вспыхнуть в мгновение ока.
Если она не проявит осторожность, то сделает какую-нибудь глупость, и Тритон уволится. Она не может рисковать. Медбрат ей нужен куда больше, чем любовник, по крайней мере, днём. Ночи – совсем другое дело. Понимание, что он спит всего в нескольких футах, отделённый от неё лишь тонкой стеной, спокойствия не добавляло. Наоборот, София металась и крутилась в кровати всю ночь, пока, наконец, не засыпала, совсем измучившись.
И если уж говорить об измученности, София чувствовала себя, как выжатый лимон. После разборок со шторами и многочисленных звонков поставщикам и гостям, прибытие которых ожидалось уже меньше, чем через две недели, недостаток сна она ощущала, казалось, даже костным мозгом.
София сидела в своём кресле и пыталась расслабиться. Рабочие собирались домой. Из столовой рядом доносился голос Грега, говорящего по телефону.
– Не волнуйся, милая, мы что-нибудь придумаем. – Его тон, несмотря на то что именно он говорил, звучал обеспокоенно. – Если ты не найдёшь другую работу, я попытаюсь найти подработку. – Он замолчал, и София вдруг обнаружила, что внимательно прислушивается. У неё не было привычки подслушивать личные беседы, но что-то будто подталкивало продолжать.
– Не плачь, дорогая, я придумаю, как оплатить счета.
София вздохнула. Экономика сейчас не в лучшем состоянии, и много людей потеряли работу за последний год, но когда такое случается с кем-то знакомым, принять это гораздо тяжелее. Она понимала, что Грег не так уж много зарабатывал, и от того, что узнала об их с женой трудностях, на сердце стало тяжело. Несправедливо, что плохие вещи случаются с хорошими людьми.
