Текст книги "Охота на «Икара»"

Автор книги: Тимоти Зан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

– Это вовсе не домыслы, – возразил я. – Видишь ли, у меня был короткий разговор с Камероном после того, как произошел инцидент в каюте Иксиля. Он сказал мне, что наткнулся на нижней палубе на человека, который готовил ядовитую смесь, и еще сказал, что это был кто-то посторонний, а не член команды. Камерон предположил, что злоумышленник проник на корабль извне; но если кто-то из команды пустил на борт постороннего, то почему предатель не присутствовал и не участвовал в приготовлении яда? Нет, намного проще предположить, что один из членов команды был подменен с самого начала.

– Ты сказал, что Эверет появился у нас на борту, чтобы доставить послание, – вступила в разговор Тера. – Как это понимать?

– По мнению Риланда, я подумывал об измене, – начал объяснять я, невольно крепче сжав рукоять плазменника и не сводя глаз с Эверета. – Но, очевидно, босс решил, что меня еще можно вернуть на путь истинный или запугать и поставить на место. Поэтому в свойственной ему жестокой и грубой манере он приказал Эверету убить моего напарника.

– Твоего напарника? – потрясение воскликнула Тера. – Джонс был твоим напарником?

– Вздор, конечно же нет! – огрызнулся я. Наверное, немного чересчур резко – на меня вдруг накатило чувство вины. Ведь из-за меня погиб ни в чем не повинный человек. – Джонс был именно тем, за кого себя и выдавал: механиком, которого Камерон нанял на «Икар»прямо с улицы. Вот тут-то Эверет и совершил ошибку, которая настолько замутила воду, что я только сейчас понял, что же произошло на самом деле. Он был твердо убежден, что мы с напарником бросили всю контрабанду на Мейме и сбежали с корабля, и предположил, что Джонс и есть мой механик. К тому же покойный отличался общительностью и держался столь непринужденно, что для Эверета это выглядело так, будто мы знакомы несколько лет. И тогда, поскольку известно, что при корпусных работах по традиции должен ассистировать механик, наш злоумышленник повредил дыхательный аппарат на скафандре, который по размерам подходил Джонсу, и стал ждать неизбежного.

Я слегка повел стволом плазменника в сторону медика.

– И тут, Эверет, ты проговорился, обмолвился мимоходом, а я даже не обратил внимания. Я вспомнил об этом уже на Палмари, когда Ревс ненароком обронил одну фразу. Мы зашли на Ксатру, чтобы сдать тело Джонса властям, а заодно и подобрать Иксиля. Все разошлись с корабля по своим делам, а ты связался с Риландом и доложил, что все исполнено, но я, дескать, все равно отправился еще за каким-то своим напарником, чтобы взять его механиком на место Джонса. Риланд подтвердил, что ты действительно убил не того, кого нужно было, но раз уж его контрабандный груз был доставлен вовремя, босс поостыл. Так что он приказал тебе просто оставаться на борту и приглядывать за мной.

– Так в чем же он проговорился? – спросил Шоун, – Что-то не въезжаю, где тут оговорка?

– Проговорился он позже, – пояснил я, наблюдая за лицом Эверета. – Когда он возвращался на корабль, мы с Иксилем сидели и разговаривали в переходнике. Увидев моего друга, Эверет сказал: «Так вот он твой напарник!»С чего бы тебе было так строить фразу, если только ты раньше не считал, что мой напарник – человек?

Выражение лица Эверета не изменилось, но утолок рта чуть-чуть дернулся. Достаточно, чтобы подтвердить, что, хоть он все и отрицал, я попал в точку.

Никабар прокашлялся.

– Вопрос. Если босс остыл, то зачем Эверет попытался убить Иксиля на Потоси?

– Потому что за время нашего перелета с Ксатру страсти успели разгореться снова, – объяснил я. – Первое, что я сделал на Потоси, – это позвонил Риланду испросил, где найти торговца наркотиками, чтобы купить борандис. К тому времени паттхи уже подняли суету вокруг «Икара», и Риланда вовсе не обрадовало, что в эпицентре этой возни оказался один из его людей – ваш покорный слуга.

– Тогда почему же он просто не приказал тебе уйти с корабля? – спросил Шоун.

– Потому что знал, что я этого не сделаю, – ответил я. – Я напомнил ему, что, поскольку я выдаю себя за бедного, но честного шкипера, мне не с руки отказываться от контракта на перегон «Икара» на Землю, и Риланд прекрасно понимал, что нет смысла спорить со мной об этом по «Межзвездной связи». К тому же у него уже был другой план.

– Отправляясь на поиски борандиса, – продолжал я, – я велел вам всем оставаться на борту, пока я не вернусь. Но у Эверета был приказ связаться с Риландом, поэтому он ослабил ремни у Шоуна, чтобы тот смог высвободиться и ускользнуть. И пока все вы разыскивали нашего больного, Эверет побежал к центру «Межзвездной связи». Когда я попросил босса найти мне координаты подходящего наркоторговца, он отключил звук и изображение и заставил меня прождать довольно долго. Пожалуй, даже слишком долго. Возможно, как раз в это время он говорил с Эверетом. Как бы там ни было, Риланд отдал ему два распоряжения. Во-первых, сделать анонимный донос на таможню наджиков о том, что у нас на борту находятся контрабандные самоцветы. А во-вторых, убить Иксиля, который, как сообщил ему Эверет, все еще спал без задних ног. Таможенники обнаружат на борту труп, рассуждал Риланд, корабль арестуют до окончания расследования, и таким образом я автоматически окажусь вне игры. И все же, хоть боссу и не откажешь в изобретательности, все пошло совсем не так, как он рассчитывал. Когда Эверет готовился убить Иксиля, Камерон застал его за этим занятием, оглушил, а подготовленные реактивы спрятал в каюте несостоявшейся жертвы, откуда убийца не мог бы достать их.

Я взглянул на дочь Арно Камерона.

– Тера, помнишь, как ты подключилась третьей к нашему телефонному разговору, когда Эверет сообщил мне о побеге Шоуна? Помнишь его речь, как он говорил?

Барышня сосредоточенно наморщила лоб, подумала и сказала:

– Я тогда немного удивилась. Насколько я помню, Эверет был довольно невнятен.

– Даже слишком невнятен, – сказал я. – Тогда я думал, что это Шоун ударил его, прежде чем сбежать. Теперь я знаю – Эверет так мямлил, потому что еще не вполне пришел в себя после того, как его отделал твой отец.

– Папа всегда поддерживал себя в очень хорошей форме, – сказала Тера. – Могу поспорить, он и сейчас неплохо дерется.

– Особенно если для этого есть должный повод, – согласился я. – Надо будет как-нибудь посмотреть результаты твоих боев, Эверет, – интересно, Камерону просто повезло или тебя действительно ничего не стоит отправить в нокаут? Во всяком случае, когда убийца пришел в себя, у него уже не было времени придумать новый план до прихода наджикианской таможни, поэтому он покинул корабль, не забыв при этом задраить за собой люк.

– Конечно же, – продолжал я, – таможенники прибыли во всеоружии и были готовы попасть к нам на борт, невзирая ни на какие запоры на люках. Вот тут-то Эверету снова не повезло: в этот момент вернулся Чорт и решил, что таможне нечего делать на корабле в отсутствие капитана. Так что он не пустил их к люку, а никто в Спирали не захочет обижать креана. Наджики, видимо, уже обсуждали сложившуюся ситуацию со своим начальством, когда неудача постигла злоумышленников в третий и последний раз.

– Это ты был этой неудачей? – предположил Никабар.

– Я. Риланд знал, в какую часть города отправил меня за борандисом, и рассчитывал, что к моему возвращению уже все будет кончено. Но он не мог учесть, что небеса разверзлись, хлынул ливень и вместо того, чтобы воспользоваться общественным транспортом, как босс настоятельно рекомендовал поступать своим подчиненным, я взял такси. И вернулся как раз вовремя, чтобы отговорить наджиков от тщательного обыска.

– Твои дедуктивные методы неподражаемы, – заметил Эверет с деланным восхищением. Видно, он все еще не терял надежды отвертеться. – Довольно некорректные рассуждения, конечно, но все равно – очень интересно. Скажите мне тогда вот что, мистер детектив: если я так стремился убрать вас или Иксиля, то зачем мне было рисковать своей жизнью ради вас на Палмари? Меня тогда даже ранили, если помнишь.

– О, я все помню, не беспокойся, – кивнул я. – А зачем – как раз понятно, хотя некоторые детали мне до сих пор не ясны. Ты не тронул ни Иксиля, ни меня, потому что к этому времени уже знал, что «Икар» везет очень ценный груз и Риланд, скорее всего, захочет заполучить его. Тебе нужен был пилот, чтобы увести корабль, отсюда и твоя самоотверженность.

Свободной рукой я показал на Никабара.

– А вот Ревс – другое дело, здесь более серьезный случай. Тебе нужны были пилот и механик, чтобы увести корабль с планеты, но с Ревсом и Иксилем на борту у нас получалось два механика. При других обстоятельствах ты бы был очень доволен, что у тебя есть замена, но, вероятно, когда вы собирались идти мне на выручку, Ревс проговорился, что служил в морской пехоте. Конечно, чтобы вытащить меня из лап паттхов, помощь профессионала была тебе на руку, но в твои дальнейшие планы участие военных совсем не вписывалось. Поэтому, когда Иксиль оставил тебя в главном зале клуба, ты уложил одного из мертвых айиками за грудой мебели, выбрал позицию поблизости и выстрелил себе в ногу.

– Он подстрелил сам себя! – просвистел Чорт. – Зачем?

– По двум причинам, – пояснил я. – Во-первых, Эверет понимал, что, когда Иксиль и Ревс вернутся со мной из задней комнаты, они очень удивятся, почему его невидно в зале. Вспомните, он сперва выстрелил в Ревса из укрытия, а затем – в спину трупа, которому заранее придал, соответствующую позу, чтобы все выглядело правдоподобно. Это можно было проделать только в том случае, если б он был ранен.

Я пожал плечами.

– Но то ли стрелок из Эверета оказался не ахти, толи ему опять изменила удача – он не убил Ревса, а только ранил. Правда, нашему подставному медику и того хватило – так он хотя бы частично вывел опасного члена команды из строя.

Говоря это, я смотрел прямо в глаза Эверета, поэтому успел заметить промелькнувшее на его лице выражение облегчения, прежде чем у меня за спиной в арке раздался тихий и очень знакомый голос:

– Умно, Джордан. Очень умно.

Все снова превратились в мраморные изваяния, а я набрал полную грудь воздуха.

– А вторая причина, почему он выстрелил себе в ногу, – закончил я, с облегчением выпуская воздух из легких, – состоит в том, что Эверету требовался предлог остаться на «Икаре», когда мы все отправимся в гостиницу. Видите ли, тогда, на Палмари, Эверет звонил по «Межзвездной связи» вовсе не приятелю-врачу.

Не оборачиваясь, я махнул свободной рукой в сторону арки у меня за спиной.

– Позвольте представить вам Джонстона Скотто Риланда.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

– Я поражен, Джордан, честное слово, поражен, – говорил братец Джон, за спиной у меня тем временем поскрипывал деревянный пол под чьей-то тяжелой поступью. – Так вот почему ты так долго сидел на галерее – ждал, когда покажусь я, верно?

– Не совсем, – ответил я. – Нет! Даже не думай, – предупредил я, сместив прицел на Никабара, который украдкой попытался спрятать руку под стол.

– Да, ты уж послушай его, – поддержал меня братец Джон. – Если, конечно, хочешь жить. Ты тоже опусти свой плазменник, Джордан, будь паинькой. Так значит, ты не ожидал, что я появлюсь?

– Нет, пока я там сидел, я вас не ждал. – Я положил оружие на стол и только тогда повернул голову, чтобы взглянуть, что происходит у меня за спиной.

Братец Джон стоял под сводами арки и разглядывал нашу компанию, лучезарно улыбаясь, а шестеро самых здоровенных и грозных мордоворотов, которых мне доводилось видеть, целенаправленно шагали в нашу сторону. Одного взгляда на их физиономии было достаточно, чтобы понять – такие убьют, не моргнув глазом. Мой плазменник по сравнению с их большими черными пистолетами казался детской игрушкой.

– Я думал, что вы прилетите с тыльной стороны гостиницы, оттуда, где утесы. А Эверет ждал вашего появления.

– Не говори глупостей, – сказал братец Джон. Его голос по-прежнему звучал беззаботно и доброжелательно, но теперь в нем уже можно было уловить угрожающие обертоны. – Не думал же ты в самом деле, что я позволю вам прилететь сюда раньше нас, правда? Мы уже почти целые сутки поджидаем вас в заднем крыле. Нет, думаю, ты ждал, пока Эверету надоест сидеть там и он зайдет внутрь.

– Что здесь, в конце концов, происходит? – спросила Тера

Барышня явно очень старалась, чтобы ее голос прозвучал спокойно, но без особого успеха.

– Думаю, все и так ясно, – сказал братец Джон, продолжая смотреть на меня. – Мы забираем «Икар» и гипердрайв.

– Боюсь, я что-то не улавливаю, – извиняющимся тоном заметил я, поворачиваясь обратно к столу. Четверо телохранителей братца Джона теперь рассредоточились вокруг стола в бдительных позах, а двое подняли на ноги Иксиля и Чорта и принялись их быстро, но тщательно обыскивать. – Эверет уговорил нас прилететь сюда, обещая безопасную гавань. Мистер Риланд и его люди прятались, как мы теперь знаем, в комфорте заднего крыла. Насколько я понимаю, по плану, как только мы перейдем в гостиницу, где не будем путаться под ногами, вы должны были пробраться на корабль и взлететь, оставив нас ни с чем.

Головорезы не нашли оружия ни у Иксиля, ни у Чорта, усадили их обратно на стулья и перешли к Тере и Шоуну.

– Меня удивляет, что они просто не выстроили нас у стенки и не расстреляли, – огрызнулась Тера, бросая в сторону братца Джона леденящие взгляды и стараясь гордо не обращать внимания на грубые руки, шарящие по ее одежде.

– Ты недооцениваешь мистера Риланда, – возразил я.

– Да уж, действительно, – подхватил братец Джон. – В конце концов, вы уже один раз обязаны мне своей жизнью. Это мои люди охраняли космопорт на Палмари во время вашего безумного побега. Кстати, в диспетчерской тоже были они.

– А я все удивлялся, почему нам удалось так легко улететь, – пробормотал Никабар. – Паттхи должны были перво-наперво запретить все вылеты.

– Они и пытались это сделать! – подхватил братец Джон, снова просияв, как сверхновая. – Очень-очень. Надавили на правительство планеты, оно выпустило соответствующие директивы. Однако диспетчеры оказались столь понятливы, что согласились посмотреть на ситуацию более широко.

– Мы им очень обязаны, – согласился я. – Но я вовсе не то имел в виду, когда говорил, что ты недооцениваешь мистера Риланда, Тера. У него и в мыслях не было убивать нас здесь. Ни в коем случае, если он может получить дополнительный доход, передав нас паттхам.

Тера уставилась на меня с открытым от изумления ртом.

– Передать?.. – Она гневно взглянула на братца Джона. – Да вы просто подонок!

– Я бы попросил твою подружку успокоиться, Джордан, – сказал братец Джон, и в интонации его прорезался ноябрьский холод. – Тем более что ваши жизни за последние три минуты значительно подешевели.

– Что вы хотите сказать? – спокойно спросил Никабар.

Головорезы освободили Теру от ее шестизарядного револьвера, и теперь настала наша с Никабаром очередь.

– Он хочет сказать, что собирается продать нас паттхам не столько потому, что жаждет заработать деньжат на карманные расходы, – объяснил я, невольно поморщившись, – в процессе обыска лапы мордоворота прошлись по моим не вполне зажившим ушибам. – Нет, все дело в том, что это позволит ему выиграть время, чтобы угнать отсюда «Икар» и спрятать его в надежном месте.

Поскольку никто из нас не будет знать, что случилось с кораблем, паттхи могут допрашивать нас хоть до конца света, но так и не выяснят ничего полезного.

– Милые ребятки, – проворчал Шоун

Один из головорезов грозно глянул на него, и парнишка тут же снова скуксился.

– Знаешь, Джордан, я и в самом деле напрасно недооценил тебя, – сказал братец Джон, пока у Никабара конфисковали его «узи». – Нет-нет, не усаживайся, – добавил он, когда нас с Ревсом стали заталкивать на наши места. – Ты с твоим напарником-экозотом пойдешь с нами. Кстати, тебе не кажется, что ты никогда не говорил мне, что твой напарник – экзот?-

– Кажется, – ответил я. – Именно поэтому Эверет первоначально и принял за него Джонса. Вы не сказали ему, что Иксиль – не человек, потому что тогда и сами не знали этого.

– На дух не выношу экзотов, – доверительно сообщил братец Джон. – И экозотолюбов. Эверет, ты, пожалуй, тоже можешь пойти с нами. А остальные останутся здесь, пока мы не решим, что с ними делать.

– Возможно, стоит взять еще и девушку, мистер Риланд. Эверет встал и кивком указал на Теру. – Маккелл сказал, она – дочь Арно Камерона.

– Правда? – – переспросил братец Джон, и впервые с момента его появления в столовой на его лице промелькнуло легкое удивление. – Конечно же, возьми ее с собой. В конце концов, Маккеллу могут потребоваться убедительные доводы.

– Убедительные доводы? – переспросил Никабар, когда ближайший к Тере головорез поставил ее на ноги.

– Ну да, – ответил братец Джон, резко помрачнев. – Похоже, наш чрезмерно умный экзотолюб что-то наколдовал с управлением. Мои люди не могут запустить ни одну систему корабля.

– Не хотелось бы, чтобы вы удалились, не удостоив нас этой милой прощальной беседы, – спокойно пояснил я, глядя на Эверета. – Эверет, скажи мне правду. Ты прекрасно строил из себя невинность. Но ведь ты действительно убил Джонса, а? Он фыркнул.

– Так значит, ты выкладывал нам все эти свои измышления, не будучи полностью уверенным? – Эверет расплылся в улыбке. – Конечно, его убил я. А ты что думал – Чорт?

– Просто хотел лишний раз убедиться, – пробормотал я.

– Я очень рад, что все разъяснилось, – ехидно сказал братец Джон. – Дар, Кинрик, оставайтесь здесь. Остальные – со мной.

На этот раз прогулка обратно на «Икар» показалась мне много более длинной. Первым шел братец Джон, с одной стороны от него шествовал телохранитель, с другой – Эверет. За ними шли я, Иксиль и Тера в сопровождении трех охранников, которые следили, чтобы мы не приближались более чем на пять шагов к троице впереди – на случай, если кому-нибудь из нас вздумается покончить с жизнью путем покушения на босса с компанией.

Снаружи к тому времени стемнело еще больше. И стало холоднее, легкий бриз, который до этого играл в листве, теперь превратился в ледяной, колючий ветер. Впрочем, это было еще ничего по сравнению с неприязнью, которую излучала Тера. Барышня вышагивала рядом со мной в гордом молчании – без сомнения, она считала, что во всем случившемся виноват я. И если быть до конца откровенным, мне самому было трудно с этим не согласиться.

Но в данный момент мне было наплевать на холод, на неровную дорогу, на злость Теры и даже на дуло пистолета, уткнувшееся мне в левую почку. Все мое внимание занимали воображаемые игральные кости, катящиеся по столу. Кости брошены, ставки сделаны, и через несколько минут станет ясно, выиграл я или проиграл.

У открытого люка «Икара» кто-то маячил. Мы стали подниматься по трапу – первым шел братец Джон, за ним телохранитель и Эверет, Тера, еще один телохранитель и Иксиль. Два оставшихся охранника заставили меня пропустить остальных вперед, а потом плотно зажали меня с двух сторон и повели наверх. То ли братец Джон считал меня самым опасным из пленников, то ли я удостоился особого обхождения, потому что именно я вывел из строя системы корабля.

Братец Джон ушел вперед, но Тера и Иксиль, когда я вошел в тоннель, все еще были там. Тут же остались двое охранников, тот тип, темный силуэт которого я заметил, еще когда мы подошли к трапу, и еще двое его приятелей. Н-да, если телохранители, которые сопровождали братца Джона в гостинице, показались мне здоровенными, уродливыми и вооруженными до зубов, то эти трое переплюнули их по всем параметрам. Они молча повели оружием, приказывая нам следовать по тоннелю к главной сфере, и мы, так же без единого слова, подчинились.

Люк, ведущий в основную часть корабля, был задраен. Идущий впереди охранник открыл его и вошел внутрь, немного покачнувшись, когда попал в поле действия радиальной гравитации сферы. За ним вошли Тера и Иксиль – благодаря долгой практике сложностей с равновесием у них не возникло. Затаив дыхание, я последовал за ними.

С тех пор как я был здесь последний раз нынче вечером, большая сфера почти не изменилась. Если не считать, что теперь здесь было включено все внутреннее освещение и присутствовали восемь незнакомых мне типов, которые немедленно уставились на нас. Четверо из них были той же породы, что и наш эскорт, они рассредоточились в нижней части сферы. Трое других колдовали над пультом управления и навигационными приборами в носовой части корабля. Наверное, это были бортмеханики и пилот, которые, если б не мои старания, уже давно заставили бы «Икар» взлететь.

Но я едва обратил на них внимание, мой взгляд притягивал восьмой незнакомец. Он стоял на самом дне сферы, словно не доверял искусственной гравитации загадочного происхождения, которая удерживала его техников на вогнутых стенах. Он был невысок – особенно по сравнению с четырьмя его телохранителями – и далеко не первой молодости, несмотря на следы интенсивной омолаживающей терапии. На нем были очень дорогой темный костюм и неброские, но тоже очень дорогие драгоценности. Лицо его было лицом старика и ничего не выражало. А глаза у него были мертвыми, как у тысячелетней мумии. Я никогда прежде не видел этого человека, но я не сомневался, кто передо мной.

Катящиеся кости остановились. Я выиграл.

– Ты, должно быть, Маккелл, – сказал этот человек, когда братец Джон подвел нас к нему.

Голос старика был таким же мертвым, как и глаза.

– Да, – подтвердил я. – А вы, должно быть, мистер Антонович. Я очень рад, что наконец-то встретился с вами.

– В самом деле? – спросил он.

Есть такое выражение – «раздевать взглядом». Взгляд Антоновича, казалось, пробирал до костей.

– Интересно. – Он покачал головой. – Мало кто из тех, кого приводят ко мне, предвкушает нашу встречу. Некоторые из них даже начинают визжать и никак не могут остановиться.

Я против воли нервно сглотнул, в голове у меня промелькнули все истории и слухи – что случалось с теми, кого приводили на встречу с Антоновичем.

– Я это хорошо понимаю, сэр, – смиренно сказал я. – Но осмелюсь предположить, что далеко не все из них преподносят вам такой подарок, какой предложу я.

Уголки его губ, казалось, слегка дернулись вверх, но потребовался бы микрометр, чтобы подтвердить это. Когда Антонович улыбался, если только это можно так назвать, его глаза становились еще более мертвыми.

– В самом деле? А у меня создалось впечатление, что «Икар» теперь мой по праву владения.

– Согласен, – уступил я, решив не заострять внимание на том факте, что, если бы я не привел добровольно корабль прямо в руки Антоновича, старик вовсе не сумел бы заявить на «Икар» свои права. Габариты и численность мордоворотов вокруг очень способствовали тому, чтобы не выдавать в эфир подобных комментариев. – Но я имел в виду кое-что другое. Точнее, кое-кого.

– А ну, прекрати! – взревел Эверет, делая шаг в мою сторону. – Только попробуй воспользоваться ею, и я тебе всю морду разобью.

– Риланд? – окликнул Антонович.

– Эверет утверждает, что это дочь Арно Камерона, – сказал братец Джон. Он по-прежнему говорил с наигранной веселостью, но теперь она несколько поблекла. Все хорошее, подумал я, даже веселье гаснет и вянет в присутствии Антоновича. – Камерон – это человек, который…

– Я знаю, кто это такой, – перебил Антонович. – Лучше скажи, почему Эверет считает, что ею можно воспользоваться ?

– Позвольте напомнить, что я не приз в лотерее, – встряла Тера.

Она попыталась испепелить взглядом и меня, и Антоновича сотоварищи, причем наиболее обжигающего взора удостоился я. Вообще-то ее вполне можно было понять, ведь если бы я несколько минут назад не обнародовал ее имя в своем блестящем выступлении, барышня сейчас была бы одним из безвестных пленников в гостинице.

Я откашлялся.

Если позволите объяснить…

– Молчать, – оборвал меня Антонович.

Он не повысил голоса, даже не взглянул на меня – его взгляд был прикован к Тере. Но мне будто кляп в рот сунули, моя попытка вмешаться пресеклась в зародыше. Само присутствие этого человека, сила и злоба, которые таились под его бесстрастным обличьем, подавляли почти физически, точно так же как его голос, лицо или дорогой костюм. Впервые в жизни я по-настоящему понял, как Антоновичу удалось создать такую огромную, всеохватывающую преступную империю.

Но Теру оказалось не так просто задавить авторитетом.

– Послушайте, я не знаю, кто вы такой, – продолжала она, когда все благоговейно заткнулись, – но если вы думаете, что я представляю для вас какую-то ценность, вы глубоко заблуждаетесь.

– Вряд ли, – спокойно возразил Антонович. – Твой отец – единственный оставшийся на свободе из тех, кто работал с этим кораблем и изучал его. Ты – приманка, которая заставит его вылезти из норы.

– Если вы так думаете, вы еще глупее, чем кажетесь, – хмыкнула Тера без малейшего уважения к чувствам собеседника.

Я увидел, как с другой стороны нашего маленького кружка поморщились братец Джон и Эверет, а Пакс и Пикс на плечах Иксиля слегка вздрогнули. Просто никто не смеет так разговаривать с Антоновичем.

– Мой отец прекрасно знает, какое значение имеет этот корабль для человечества, – продолжала барышня. – И он никогда не позволяет, чтобы его личные интересы препятствовали важным делам. Он ни за что не станет делиться информацией об «Икаре» с таким человеком, как вы. Тем более – если вы станете угрожать ему.

– Даже чтобы спасти жизнь своей дочери? – спросил Антонович тоном «позвольте усомниться».

– Даже в этом случае, – безразлично ответила Тера. Она величественно, даже надменно выпрямилась, и горделивая поза помогла ей на мгновение скрыть боязнь и неуверенность. Наверное, вот так же презрительно, без капли страха настоящие монархи древности взирали на восставших крестьян. И с тем же результатом.

– Жаль, – с легким сожалением сказал Антонович. – В таком случае ты для меня вообще ничего не стоишь.

Он взглянул на охранника, стоящего позади и справа от меня, и махнул дряблой, старческой рукой.

И внезапно ствол, что упирался мне в спину, исчез, краем глаза я заметил, как громила поднимает пистолет и целится прямо в лицо Тере.

Не знаю, почему я сделал то, что сделал. Антонович блефовал, и я знал, что он блефует. Он бы никогда не стал убивать потенциального заложника, бесполезность которого еще не доказана, даже если бы жертва осмелилась плюнуть ему в лицо, как это сделала Тера. Я знал, что это лишь красочное представление, и, если бы у меня была хоть доля секунды на раздумья, я бы сообразил, что своими действиями лишь играю на руку преступникам.

Но я обещал Камерону, что присмотрю за его дочерью, и мои рефлексы сработали сами по себе. Я толкнул стрелка под руку, развернулся на правом каблуке и правым же локтем ударил его в солнечное сплетение, одновременно стараясь левой ухватить пистолет.

В этот миг я был как никогда близок к провалу. Локоть мой врезался в непрошибаемую пластину бронежилета противника, попытка выхватить оружие окончилась полной неудачей – громила успел отдернуть пистолет. Пока я пытался восстановить равновесие, он сделал широкий шаг назад и уставился на меня с брезгливым интересом, как на новый подвид насекомых. Хорошо еще, что в результате всех этих манипуляций я не шмякнулся носом в пол – тогда бы действительно был полный провал.

Я внутренне сжался, ожидая, что сейчас меня накроет град выстрелов и страшная боль. И опять мои рефлексы оказались неуместны.

– Интересно, – раздался в напряженной тишине равнодушный голос Антоновича. – Ты был прав, Риланд. Он действительно рвется в герои, верно?

– И к тому же, по-видимому, питает теплые чувства к мисс Камерон, – поддакнул братец Джон.

Он откровенно торжествовал, хотя оставалось только догадываться, чему ж он так радуется – моему провалу или своей проницательности.

– Чувства, которые я к ней питаю, вам все равно не понять, – проворчал я, не сдержавшись. Все-таки я только что публично опростоволосился. – Например, верность. Или простое человеческое сопереживание. Вы похожи на людей меньше, чем большинство знакомых мне представителей иных разумных рас.

Братец Джон разом перестал сиять, как сверхновая, лицо его обезобразила злоба.

– Слушай, Маккелл…

– Довольно, – перебил его Антонович, разглядывая меня с тем же брезгливым интересом, что и его телохранитель. – Несмотря на недостатки воспитания, ясно одно: Маккелл не хочет, чтобы леди причинили вред. – Он слегка приподнял брови. – Это ведь ясно, правда?

Я взглянул на Теру. Ее глаза все еще лихорадочно блестели, остатки решимости не покинули ее, но барышня заметно побледнела. Аура смерти и зла, окружавшая Антоновича, начала угнетающе действовать и на нее.

– На что это вы намекаете? – спросил я, предпринимая последнюю, отчаянную попытку сблефовать.

Мог бы и не утруждать себя.

– Не строй из себя дурачка, Маккелл, – пожурил меня Антонович. – Это тебе не идет. Ты снимешь блокировки, которые поставил на системы «Икара»? Или моим людям отвести мисс Камерон в машинное отделение?

Я вдруг почувствовал, что на корабле ощутимо похолодало.

– У меня есть встречное предложение, – сказал я. У меня почему-то стал заплетаться язык. Должно быть, присутствие Антоновича стало сказываться и на моем состоянии. – Если вы отпустите меня, Иксиля и Теру, отпустите восвояси, целыми и невредимыми, я разблокирую корабль, а еще – предоставлю вам кое-что намного более ценное, чем мы трое, вместе взятые.

– Он грузит нам вакуум, – сказал братец Джон, – Ему нечего предложить, чтобы торговаться.

– Еще как есть, – сказал я. – Арно Камерон.

– Ты можешь сказать, где он находится? – спросил Антонович.

– Я могу сделать даже больше, – сказал я, стараясь не обращать внимания на то, как исказилось от ужаса лицо Теры. – Я могу доставить его сюда. Прямо сейчас.

Напряжение в воздухе достигло предела, казалось, еще немного – и полетят искры.

– Что несешь? – спросил братец Джон, оглядываясь по сторонам, словно ожидая, что Камерон вдруг возникнет из ничего. – Где он?

– Он прячется в малой сфере, – ответил я, выбрав самое простое объяснение. Если б я изложил подробности, все запуталось бы еще больше. – Я могу пойти туда и привести его.

– В самом деле? – ледяным тоном усомнился Антонович. – Ты считаешь нас за дураков, Маккелл? Мои люди проверили каждый кубический сантиметр корабля, прежде чем я поднялся на борт.

– Может быть, они и осмотрели все здесь и в машинном отделении, но не в малой сфере, – сказал я, качая головой. – Там настоящие джунгли из кабелей и проводов, на визуальный осмотр ушел бы не Один час.

– Что они использовали, инфракрасные сенсоры или детекторы движения?

– И некоторые другие специальные устройства, – сказал Антонович, глядя на меня с недоверием. – Надеюсь, ты понимаешь, что мертвый Камерон не поможет тебе выторговать свободу.