Текст книги "Альма (СИ)"

Автор книги: Тимофей Бермешев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 40 страниц)

– Тут темно и страшно, – загробным голосом, раздалось из динамика, – А если серьезно, то нифига не вижу, – пояснил он, – ни людей, ни тварей – никого. Как вымерли все.

– Странно, – пробормотал я, – если твари всех перебили, то уже давно должны были выйти к мостам, а если нет, то где звуки боя? Тут тишина как в склепе стоит. Илья, а что на других постах?

– Ожесточенные бои в районе трассы, – раздался в ответ голос нашего настоечного дел мастера, – левый мост. Транспортник Владимира был сбит, но почти все выжили и сумели добраться до своего участка обороны. Практически одновременно с тварями. Первую волну удалось выкосить – «Ночные охотники» помогли, и занять позиции. За последние двадцать минут были отбиты еще две атаки, но ребята успели хорошо укрепиться и держатся. Есть потери. Подробности неизвестны.

– Твою же так, – выдохнул Антон, – кто погиб?

– Не сообщается, – ответил Илья, – на последнем участке пока так же тихо, как и у нас. Ребята хорошо окопались и ждут атаки.

Я только покачал головой и, вдруг увидев прямо по курсу настоящее сокровище, толкнул друга в бок. Слева от нас, буквально метрах в ста, когда-то велись дорожные работы…

Подбежав ближе, мы мысленно возблагодарили местных растяп строителей, ремонтирующих дорогу, и вываливших целую кучу новеньких бордюров прямо на детскую площадку одного из дворов. Нагрузив Антону на руки целую стопку длинных бетонных блоков, я подхватил в руки еще три таких же и направился к мосту.

– Что-то не по себе мне как-то, – решил поделиться своими ощущениями со мной мой друг, – ходим тут как у себя дома, да еще и руки заняты. Шаман, ты нас хоть кроешь там?

– А как же, – раздался из динамика довольный голос алтайского снайпера, – такую шикарную приманку и оставить без внимания?

– Тьфу, на тебя, – скривился Антон, – у меня и так мурашки по коже от этого мета, так еще и ты тут.

– Некоторые твари, – тихим голосом продолжил Шаман, – когда они рядом, могут расшатывать человеческие эмоции, вызывая страх, чувство, что за тобой кто-то наблюдает и панику. Вот тихоня к примеру…

– Шаман, чтоб тебя! – рявкнул мой слегка побледневший друг.

Следом раздался смех Севера с ребятами, и окрик Игната:

– Отставить разговоры! Эфир только для важных сообщений.

Вздохнув, я поправил блики на руках и побежал с ними к мосту. Делать пришлось почти десть ходок. За них мы выгребли все имеющиеся на стройке бордюры, соорудив на мосту хоть и небольшую, но вполне приличную линию заграждения, чуть ниже метра в высоту. Пуль нам, конечно, опасаться не стоит, да и монстрам это заграждение не помеха, а вот иметь место, за которое можно спрятаться, в случае если попадется кто-нибудь стреляющий кислотой или ядом – это бесценно.

– Молодцы, сказал, – Игнат, когда мы закончили, – занимайте позиции и отдыхайте. Север!

– Я.

– Бери мины и расставляй на трассе.

– Куда ставить-то, асфальт кругом, – удивился я.

В ответ Антон просто постучал мне пальцами по каске.

– А, понятно, типа люди, если что увидят и обойдут, а тварям – хана?

Тот только важно кивнул.

– Растяжек бы еще в зеленку… – пробормотал Север, копаясь в рюкзаке.

– Сдурел? – поинтересовался Игнат, – какие тебе растяжки, тут люди кругом!

– Да знаю, – вздохнул он, – это ж я так, как лучше бы было. Датчиков движения просто натыкаю и все.

И направился вниз. Дойдя до того самого дома, на котором возлежал Шаман, он начал расставлять маленькие мины на ножках, МОН-50 кажется, направленного действия. Работал он довольно споро, чувствовалась сноровка и опыт в этом деле, поэтому спустя всего минут двадцать, утыкал минами главную трассу и прилежащую улицу так, что пройти по ней без потерь, получилось бы разве что у танка.

Перестроив свое зрение, я во всевозможных диапазонах просканировал берег утопающий в зелени. Север, конечно, оперативник со стажем, но лишняя проверка не повредит. Впрочем, волновался я зря – в зеленке никто не сидел.

– Как на курорте, – буркнул Антон, сидя прямо на асфальте и доедая свой сухой паек, – ходим тут себе спокойно. Ни тварей, ни людей.

– Может все монстры к Владимиру поперлись? – предположил я, – ты же слышал как там жарко сейчас.

– И что с того? У нас приказ удерживать эту позицию. Пока другого не будет – сидеть нам тут и загорать.

– Это да, – согласился я, глядя, как над городом медленно разгорается заря, – скоро уже пять утра.

– Илья, что слышно? – спустя некоторое время, спросил Игнат.

– Тишина у Владимира, – немедленно ответил он, что-то листая в планшете и изредка буркая пару фраз в динамики внешней связи, – иногда попадаются твари, но в основном одиночки. У Ремизова – тоже глухо. Те вообще никого не видели за все это время.

– Что с танками?

– Не выходят на связь. Никаких данных.

– Твою мать, да что там такое происходит, в самом-то деле! – теперь уже не выдержал Антон, – куда все подевались?

– Кто его знает, – пожал плечами вернувшийся Север, – подождем – увидим. Хотя, будь я на месте танкистов, то учитывая те потери, которые они понесли ночью, попробовал бы для начала дождаться светлого времени суток, а потом уже выбираться оттуда.

– У них же ПНВ есть? – спросил я.

– ПНВ это конечно хорошо, – согласился он, – но реальные глазки он не заменит.

– Движение на двенадцать часов, – раздался в динамиках голос Шамана.

– Твою мать, вот и накаркали, – выругался Игнат, – все на позиции!

– Уже на них, – добродушно прогудел Север, доставая бинокль, и подтаскивая к себе пульт управления минами, – что там?

– Хрень какая-то, – отозвался снайпер, – две тени, размером с автобус, только пошире будут. Двигаются в нашу сторону. Довольно быстро.

– На что похожи? – спросил Игнат.

– На здоровенных бронированных мокриц, только на лапах. Боюсь мой «Корд» тут не поможет.

– А если в голову? – спросил я.

– Ну, иди, покажи мне, где у них там голова. Сплошная гладкая броня кругом!

Тем временем в полукилометре от нас, из-за поворота улицы показались и сами твари. Шаман не соврал, здоровенные, больше автобуса, овальной формы и с пластинчатой броней на спине, они и впрямь напоминали мокриц – переростков. Вот только тот, который шел впереди, был слегка поменьше. Броня у него была только на спине и имела светло коричневую окраску. Та же тварь, что перла за ней, была полностью покрыта толстыми пластинами, отливающими благородной сталью. Пластины, надежно закрывали не только ее спину, но еще и бока с частью брюха. Эти мощные тела, несли на себе толстые лапы, в количестве восьми штук, покрытые редкой шерстью.

Наше удивление длилось недолго, спустя всего пару секунд, после того как эти красавцы показались в зоне видимости, рявкнул тяжелый штурмовик и к передней твари понесся первый растворяющий снаряд. Впрочем, совершенно безрезультатно. Срикошетив от лобовой брони, он ударился в соседний дом и разорвался внутри.

– Витя, твою мать! – рявкнул Игнат, глядя как медленно оседает крыша дома на землю, постепенно растворяясь в серой жиже, – мягким по ногам давай, дурья твоя башка!

– Да кто ж знал, что он такой непробиваемый! – возмутился парень, заряжая в ствол снаряд с пометкой «М» на боку.

Иван, тем временем уже опять свелся, выстрел, и новый снаряд устремляется вперед, чтобы разорваться прямо под ногами у передней твари. Низкий, резонирующий рев прокатился по улице. Монстр попытался было заметаться, но вскоре остановился, и начала медленно оседать на землю. А что вы хотели? Довольно непросто метаться по улице без ног, которые к тому времени, уже наполовину растворились в начинке снаряда. А там, скорее всего, еще и на брюхо не хило попало… Однако досмотреть что же будет с ней дальше нам не дали. С примыкающей к нашей соседней улицы, натужно ревя двигателем, вылетел танк Т90. Грохнул выстрел, и бронированная тварь, получив бронебойный снаряд, куда-то в район морды запнулась на месте. Танк же, времени зря не терял – доворот башни и он врезается в бок второго подранка, используя разряженную пушку как копье. Бока у этой более молодой (скорее всего) особи не были покрыты броней, поэтому пушка их проломила с легкостью, войдя в тело по самую башню. Сам же танк, используя собственную массу и набранную скорость, провез монстра еще несколько метров и вмял его в стену пятиэтажки, которая, осыпавшись, погребла под собой их обоих.

– Танканул, млять, – вынес вердикт Север, глядя на неподвижное тело одной твари, и огромную кучу обломков здания на месте другой.

– Два подъезда осело, – озвучил очевидное Шаман, – много пыли, видимости дальше этого участка по прямой нет.

– Так, ждем, пока не осядет пыль, – приказал Игнат, – до этого действий никаких не предпринимать.

Ждать пришлось не очень долго, и вскоре в динамиках снова раздался голос Шамана:

– Все чисто. Тварей не видно.

– В спектрах проверял? – уточнил командир.

– Обижаешь! Всем чем мог просканировал – никого.

– Хорошо, – кивнул Игнат, – Север, Дима, Антон! Пулей на разбор завала. Достать танкистов и доставить сюда. Судя по аурам, они еще живы.

– Видим, не слепые, – буркнул Север, поднимаясь с асфальта моста и скомандовал, – за мной!

Подходили к развалинам мы с опаской, постоянно сканируя окрестности астральным зрением. После такой шикарной демонстрации активности неместных обитателей, рисковать уже не хотелось. Однако мы ничего так и не обнаружили. Попугав нас для острастки, город снова затих, выжидая удобного момента, для нападения.

К нашему огромному облегчению, танк завалило меньше, чем неизвестного монстра, оказавшегося намного ближе к рухнувшему дому. Собственно, его в этот дом как раз-таки и вмяли, но это уже детали. Поэтому закинув пулеметы и винтовку за спины, и еще раз услышав заверения Шамана, что он нас кроет, мы начали разбор завала. Тут можно было сильно не волноваться за сохранность людей под ним, да и никого кроме танкистов и нас в округе не было. В живом виде, во всяком случае. Астральное зрение это явственно показывало.

– Угораздило же его рухнуть, – прокряхтел Антон, поднимая здоровенный кусок стены и сбрасывая его с кучи вниз, – не умеют у нас строить.

– Нормально у нас строили, – не согласился я, отгребая в сторону какую-то разбитую на куски мебель, – иначе бы этот дом столько не простоял. Его же еще, небось, при Сталине строили.

– Хм… может ты и прав.

– Конечно, прав. Тогда на века все делали! Это сейчас в домах жить опасно, не знаешь, то ли фундамент плохой и он поедет, то ли перекрытия не выдержат и он рухнет, так как главный инженер, его спроектировавший, младше нас лет на пять и диплом ему папа подарил на день рождения. Вместе с должностью. А тут, кто из строителей мог знать, что его дома танки таранить будут?

– Тоже верно, – согласился Антон, – вот только ветхий он уже. Такие сносить бы надо по-хорошему.

– Вот танк его и снес, – улыбнулся я, – ты как будто в России не жил все это время.

– Президент как-то говорил о замене ветхого жилья на новое.

– Нет, ты точно не русский, – покачал головой я, – когда это еще будет? Тем более что если снести все аварийные строения, то половина страны на улице жить будет. И это еще в лучшем случае.

– Хватит болтать, – сказал Север, – башня показалась.

И вправду, когда мы отодвинули в сторону очередной кусок стены, под ним оказался кусочек башни и танковый люк, обильно присыпанный бетонной крошкой.

– Так может тогда не будет дальше разгребать все это? – спросил я, – так их достанем оттуда и все.

– Догадливый, блин! – буркнул Север, – открывай, давай лучше.

Попробовав поднять люк, я потерпел неудачу – он был заперт изнутри. Поэтому, не долго думая, я постучал ножом по крышке и спросил:

– Эй, в танке! Живые есть?!

– Есть, да не про вашу честь, б…!

– О, как, – удивился я, – тогда чего не открываете?

– А нам мама не разрешает чужим дверь открывать, – усмехнулся все тот же голос.

– Да вы чего мужики, мы ж свои! – удивился я, – что так и будете там сидеть?

– Слышь, Петрович, кажись свои, – еле слышно прогудел еще один голос из глубины машины.

– Это еще проверить надо, какие они свои, – буркнул голос, и крикнул, – открываем!

Щелкнула крышка, и резко откинувшая ее в сторону рука, тут же скрылась обратно в танке. Вылезать никто не спешил.

– Ну, где вы там? – спросил я, заглядывая внутрь. В ту же секунду мне в лицо уперся ствол автомата.

– Ну и что все это значит? – поинтересовался я, даже не успев испугаться. А чего переживать-то собственно? Подкожную броню я накатил будь здоров! Пулю выдержит спокойно. Максимум что мне светит так это тяжелое сотрясение мозга, которое я вылечу за пару секунд. – Мы, значит, вас тут откапываем и вот такая нам благодарность?

– Кажись человек, – с сомнением протянул крепкий мужик, лет тридцати пяти, сжимающий в руках «Калашников».

– Нет, блин, мутант! Вылазить-то будете, или вам и там неплохо?

– Будем, куда мы денемся, – вздохнул он, убирая от моего лица черный ствол, – машина уже не на ходу.

– Это ты верно подметил, – ехидно заметил я, – давай руку.

– Сам вылезу, чай не барышня, – буркнул он, после чего так быстро и ловко выскочил наружу, как будто его оттуда катапультировали. Это было вдвойне удивительно, так как командир танка, а это был он, вне всяких сомнений, имел довольно таки внушительное пузо, которое по всем законам физики должно было мешать ему, не только быстро залезать и вылезать из машины, но и вообще попадать в нее через люк. Однако капитан только что на моих глазах доказал обратное. Прямо таки цирковой номер. Мне тут же захотелось попросить повторить его этот трюк, но учитывая сложившуюся ситуацию и то, сколько всего пережили мужики, шедшие на смерть, чтобы защитить город, язык просто не повернулся.

Спустя пять минут мы уже снова сидели на своем посту. Солнце, медленно всходившее над горизонтом, освещало город своим теплым светом, даря надежду на новый день. Кое-где над городом поднимались дымы от пожаров, но они были какими-то вялыми, затухающими. Видно то, что могло гореть сгорело еще вечером, а теперь только тлели остатки. Шума боев, да и вообще хоть каких-нибудь звуков по-прежнему не было слышно. И это не могло не радовать. Но как-то напрягало. Уж лучше бой, чем неизвестность.

Выживший экипаж танка мы отправили к спецназовцам, на передовой людям делать было нечего, это место для одаренных. Единственный кто остался с нами на время, до появления первых признаков опасности был командир. Махнув рукой на все формальности и звания он, протянув руку всем нам по очереди, просто представился:

– Петрович.

После чего уселся прямо на асфальт и принялся за сухой паек, предусмотрительно захваченный им из танка. Игнат не возражал – узнать новости с передовой, тем более из первых уст, было для нас большой удачей.

– Вы сами-то, мужики, кто будете? – спросил Петрович, после того как приложился к свой походной фляге, – на стройбат, вроде, не похожи.

– Спецназ ФСБ, – ответил Игнат, присаживаясь рядом с ним.

– Эк, вас угораздило-то, – засмеялся он, – тут такое творится, что мама не горюй! Вас, я так понимаю, послали мосты перекрыть?

– Верно.

– Значит, заработали мозги у командования, наконец. Не все старые маразматики там остались. Только чего-то мало вас тут.

– Нас достаточно, – отрезал Игнат, – можешь рассказать, что тут было, и что ты видел сам?

– Какой грозный, – усмехнулся капитан, – ну слушай тогда. Шли мы сюда на помощь пехотной части…

– Это мы уже знаем. И про тварей тоже. Ты расскажи, что было уже после того, как вы вошли в город. Кто на вас нападал, как выглядел. Сколько техники в строю и почему никто уже несколько часов не выходит на связь.

– Некому уже выходить на связь, – впервые за все время потемнел лицом капитан, – вошли мы ночью. К тому времени от пехоты уже почти ничего не осталось. Они даже окопаться не успели – их просто смяли с ходу. Те, кто поумнее успел отступить в город, но таких было мало. Мы приняли бой в поле, аккурат между городом и лесом. Кто там находился, точно сказать не могу – у нас был приказ не покидать машину и не открывать люки ни при каких условиях, а через смотровые щели и приборы не много-то и разберешь. Тем более когда все в движении. Дикое месиво самой разнообразной живности, всех форм и размеров. Перли из леса к городу. Больших было не так уж и много, но вот они-то как раз и начали нас трепать.

– Твари нападали друг на друга?

– Нет, – покачал головой он, – пусть они там и быстро мелькали, но атаковали только людей и танки, друг друга не трогали.

– Понятно. Дальше.

– Ну, а что дальше? Мы как всю эту хрень увидели так и дали залп. Пушки и пулеметы работали безостановочно. Чистое сафари, нам-то они что могут сделать? Всякую мелочь так и вовсе гусеницами подавили. А потом началось… Видели этих тараканов? – кивнул он на уже остывшие тела двух павших монстров.

– Таких, трудно не заметить, – хмыкнуло Илья.

– Так вот, они жрут металл будь здоров! Как вышли из леса, так первым делом не к остаткам пехоты, а к танкам бросились! Мы и глазом моргнуть не успели, как лишились целого взвода. Нет, первых-то из них мы выкосили сразу, как только вышли в поле, но потом, как прошла волна из мелочи, этих каракатиц выползло из леса под пять десятков. Их даже снаряды не брали! Видели, какая броня у белого? Плюс округлая форма, плюс подвижность цели… Рикошетит через раз. С грехом пополам поняли, что надо быть между жвалами, потому что даже по ним попадание не приносило большого урона. Прочность просто дикая! А тех, что поменьше, просто под броню, благо дело она у них только на спине. Видать подростки или детеныши еще. В общем, пришлось маневрировать. Они, конечно, те еще балерины, по скорости с нами на равных, и это не смотря на то, что это цельный живой организм. И только ситуация худо бедно выровнялась, как по нам ударила артиллерия.

– Какая еще артиллерия? – удивился я, – в вашем квадрате ее не было.

– Да это я так выражаюсь, – отмахнулся он, – здоровенные зеленые шары прилетали из леса. То ли кислота, то ли еще какая хрень, но второго попадание уже не требовалось. Удар – и от танка практически одни гусеницы. Именно после этого командир приказал отступать в город. Жаль, хороший был мужик.

– Не выжил? – уточнил и так очевидное Игнат.

– Сожгли, – вздохнул он, – чуток до города не добрался. Бригаду прикрывал.

– Жаль…

– Не то слово. Он многим в эту ночь жизнь спас. Считай пяток тварей на его счет можно смело записывать. Короче, вошли мы в город и начали занимать позиции на улицах, под прикрытием домов. Сам знаю, что хреново, не смотрите на меня так, а что делать? Не остановим мы, так они до людей доберутся, а так хоть какой-то шанс всем в живых остаться.

– Почему не выходили на связь?

– А не было связи, – покачал головой Петрович, – как только пальба началась этими зелеными сгустками так и пропала. Вместе почти со всей электроникой.

– Кто по вам палил видели?

– Нет. Из леса так никто и не показался.

– Странно… Что было дальше?

– А что дальше? Заняли позиции, отстреливали все что движется и шевелится, кроме людей, конечно, но их почти не было, в основном все успели эвакуироваться на тот берег. Кое-как починили часть электроники, но связь как отрезало. Вроде все исправно, а не фурычит и все тут! У нас дополнительные потери как раз из-за этого и пошли. Когда резко все вырубается в танке, да еще и в темноте сильно не повоюешь, а противник тебе лишних секунд на приход в себя не даст. Слава Богу, не долго это все длилось, часть потом заработало, часть, как я уже говорил, починили, да и ручное управление выручило как всегда. Справились, в общем.

– Что было в городе? Могут быть еще выжившие?

– Выжившие, – почесал в затылке капитан, – могут, наверное, но мы таких не видели. Часть этих мокриц прорвалась к нам, из моего взвода остались только мы с ребятами.

– Почему не хотели открывать? – решил я задать вопрос, давно вертевшийся на языке, – я же вам кричал.

В ответ на мой вопрос Петрович вдруг побледнел и, сплюнув через левое плечо, перекрестился.

– Да было одно дело, – все же ответил он, – стояли мы с Иванычем и Павлом на позиции. Паша чуть впереди, мы его кроем. И тут вдруг слышу, как кто-то мне в люк стучит. Ну, думаю, живой кто из пехоты остался и к нам просится. В танке-то всяко надежнее будет, там мелкая шушера, которой в город прорвалось немерено хоть не достанет. Хотел было уже открыть, как что-то кольнуло меня, дай, думаю, спрошу кто там. Идиотизм, конечно, кто еще может в танк стучаться креме людей? Но все-таки. Ну, спрашиваю, значит, а мне в ответ такая трехэтажная дробь, что аж половину словарного запаса пополнил. Думаю, ладно, перенервничал человек, с кем не бывает, говорю, погодь маленько, сейчас открою, а в ответ опять то же самое. Причем с тем же выражением и слово в слово! Чистый мат и уже совершенно не в тему. Насторожился я, и ну ору Иванычу, в щель, мол, посмотри, кто там такой голосистый у меня на башне сидит. Он поржал, конечно, так как сам все прекрасно слышал, что про нас орали, но все-таки развернулся. Развернулся и затих, а потом как начал хреначить по мне из пулемета – я аж обомлел. Пулеметчика так и не смогли оторвать от гашетки, пока патроны не кончились. Я потом рискнул вылезти наружу, под прикрытием разумеется, посмотрел кто там был. Как заикой не остался сам не знаю. Здоровенная тварюга, чем-то на обезьяну похожая. Вся в черной шерсти, четыре длинные лапы с когтями и присосками, тело гибкое, длинное. Морда, узкая, с тремя челюстями. Одна верхняя и две нижние, в стороны расходятся. Глаза большущие и абсолютно красные, ни зрачка, ни белка. Жуть, в общем, словами и не опишешь, такое видеть надо.

– Не очень-то и хочется, – буркнул Антон.

– Илья, что скажешь? – спросил Игнат.

– Ничего, не скажу – пожал плечами он, – такой даже среди редких не встречается.

– Плохо.

– У нас, по ходу, сегодня многое будет впервые, – буркнул я.

– А вот теперь вы мне, мужики, ответьте, – подал голос Петрович, – что за херня, мать вашу, здесь вообще происходит?!

– Не кричи, – попросил Игнат, – мы такие же подневольные люди, как и ты.

– Это ты своим салабонам будешь говорить, – не унимался он, – да я на этом поле всех своих бойцов оставил! Всех с кем служил столько времени! А ты знаешь, сколько там было ребят?! Знаешь?!

– Знаю, – спокойно ответил командир, – и делаю все, что в моих силах, чтобы таких потерь не стало больше. Поэтому возьми себя в руки и выслушай меня. Скрывать я ничего не стану. Идет?

– Идет, – устало махнул рукой капитан, и сел обратно на асфальт, с которого только что вскочил, – все равно ведь правды не услышу, а так хоть что-то. Что, на нас инопланетяне что ль напали? Или это эксперимент такой неудачный вышел у наших умников?

– Ни то и не другое. Если вкратце, то это проход на другую планету населенную неразумной, но очень агрессивной формой жизни. И никто его не открывал. Активация происходила сама, с периодичностью примерно в год. Мы же уничтожали все ту дрянь, что изредка и в малых количествах лезла к нам оттуда. Однако в этом году, переход оказался не настолько мал как обычно.

Петрович просто с улыбкой выслушал все это, а потом расхохотался. Смеялся он долго и так заразительно, что мы с ребятами тоже начали неуверенно улыбаться, не останавливая его, и понимая, что после того, что человек сегодня пережил ему нужно хоть как-нибудь скинуть нервное напряжение. А смех и сон, как известно, лучшее лекарство.

– Ну, парень, – вытирая выступившие слезы, проговорил он, наконец, успокоившись, – ну, ты даешь. Таких сказок я еще не слышал! И что будем дальше делать? Погоним супостата, а потом начнем колонизацию? Звездные корабли, чудовища, опасные сражения и, конечно, куча баб, куда ж без них? Так?

Игнат молча смотрел на него.

– Нет, ты скажи, – не унимался он, – а может, мы там найдем и разумные формы жизни, да еще и не такие уж и недоразвитые. И вот хоп – новая война. Нам опять есть чем заняться, верно?

– Капитан, можешь мне не верить, но я сказал правду. Всех кто выжил в этом бою, неважно гражданский это или военный ждет либо работа на ФСБ, либо зачистка памяти. Мягкая, можешь не переживать. Превращать тебя овощ никто не собирается. Просто ты забудешь пару последних суток своей жизни, вот и все. Решать тебе.

– Движение на два часа! – раздался в наушниках голос Шамана, – дистанция восемьсот метров!

– Уходи, капитан, – сказал Игнат, – сейчас тут будет жарко.

– Да мы, чай, не сахарные, – поправил автомат на плече Петрович, – подсобить может?

– Уходи я сказал.

– Неужто восемью бойцами мост удержать думаете? – поразился он.

– Кругом боец! – рявкнул Игнат, беря в руки свой «Иверт» и уже мягче добавил, – там тебе наши все расскажут.

Капитан, пожав плечами, молча развернулся и побежал по мосту в сторону правого берега.

– Это каракатица! – снова вышел на связь Шаман, – одна. Других тварей не замечено. Дистанция пятьсот метров.

– Быстро ползает, сука, – выдавил сквозь зубы, Север, – это та о ком я думаю?

– Да. Та хрень, что две наши вертушки сбила.

– Куда движется?

– Сейчас параллельно нам, есть вероятность, что в зону поражения не выйдет.

– Так, Дима, Антон, выдвигайтесь вперед и ликвидируйте эту мерзость. Используйте гранаты. Шаман, прикрыть их сможешь?

– Не везде, – через некоторое время прозвучал голос нашего снайпера, – слишком много слепых зон.

– Плохо… но сути не меняет. На открытое место эта тварь выйти не должна, у нас тогда мало шансов. Задача ясна?

– Так точно!

– Выполняете.

– Вот ведь блин, – бурчал я на бегу, старательно обходя расставленные Севером мины, – и чего он вечно нас посылает? Самые крайние что ли? Бетонные блоки принести? Мы. Танк откопать? Опять мы. Ходячая артиллерия прет на позиции и нужно ее срочно уничтожить? Так Дима и Антоха же есть!

– Кончай брюзжать, – ответил мой друг, пулемет «Калашникова» в его лапищах казался игрушкой, но оно и верно, с «Кордом» особо не побегаешь – больно громоздкий, – как старый дед стал.

– Тварь вышла в район маленькой площади. От вас на час, дистанция двести метров. К вам спиной.

Я только устало выдохнул на бегу – и так все понятно. Игнат посылает нас, как наименее опытных и наиболее бронированных. В случае чего, у них больше шансов удержать мост и дождаться нашего подхода. Его решение оправдано.

– Между вами один дом, – спустя несколько секунд бега, проинформировал снайпер, – двухэтажка прямо по курсу.

– Принял, – тихонько ответил я, открывая подсумок и извлекая из кармана изоленту.

– Тварь к вам по прежнему спиной, зависла, по ходу. А нет, лапами свой хобот чисть начала. Марафет наводит.

– Ща будет ей марафет, – пробормотал Антоха, связывая, как и я, три гранаты F1 ярко желтой изолентой, – готов?

Я кивнул, показывая свою связку.

– Бой!

Высунувшись из-за угла, мы почти синхронно бросили гранаты и тут же поспешно отпрянули обратно. Грохнуло так, что я на время полностью оглох. Из всех соседних домов напрочь повылетали стекла. Подсознательно я ожидал рева многочисленных сигнализаций, однако его не было, машин-то в городе не осталось.

– Что там у вас?! – донесся из динамиков едва слышный голос Игната.

– А?! – переспросил я, поспешно восстанавливая слух.

– Я говорю, что там у вас?!

Быстро выглянув из-за угла, я увидел здоровенную воронку и кучу мясных ошметков в хаотичном порядке разбросанных по всему двору. Зеленой слизью заляпало не только эту маленькую площадь, но еще и стены соседних домов. Особо живописный кусок внутренностей лениво сполз с фонаря и шлепнулся на детскую площадку совсем рядом с нами. Неподалеку от него, лежали останки некогда громадной туши, сейчас представлявшей собой весьма неаппетитное зрелище.

– Цель уничтожена. Потерь нет. – выразил я общее мнение.

– Тогда возвращайтесь, не задерживаться, – с облегчением вздохнул командир.

– Странно все это, – пробормотал Антоха, на пути назад, – помнишь, что танкист сказал? Твари друг на друга не нападали. Толпой шли. Как это вообще возможно, они же животные?

– А хрен его знает, – раздался в наушниках голос Ильи, – но в штаб я уже доложил.

– И что там?

– Если опустить многочисленные маты Митрова, то ничего. Аналитики работают. Либо ими кто-то управляет, и тогда у нас большие проблемы, либо это что-то типа стадного инстинкта. Знаешь, когда животные бегут от пожара, то они уже не обращают внимания на возможную добычу, там спастись поважнее будет.

– В любом случае не сахарно, – подытожил я.

Добрались обратно без приключений. Заняв позиции и неспешно позавтракав сухим пайком мы принялись ждать. Сверху припекало теплое июльское солнышко, поэтому лежать на асфальте было уже не так холодно как ночью. Разомлев, я просто грелся, наслаждаясь выдавшимися свободными минутами. В эфире стояла тишина. И я только сейчас запоздало подумал о том, что весь внутренний фон и гам задавали в основном мы, тогда как спецназовцы, расположившиеся на соседнем берегу дисциплинировано молчали. Предположив вслух, живые ли они еще там, я услышал в своем ухе тихий смешок Семенова и его благодарность за столь редкую в наше время заботу.

Время тянулось и тянулось. Изредка оживал Илья, лежавший неподалеку от Игната, и озвучивал нам новости с соседних участков. У Ремизова было все по-прежнему, то есть никак. Ни людей, ни тварей, что не могло не сказаться на его настроении. Капитан был раздражен и отделывался скупыми фразами. У Владимира же все было наоборот. Регулярные стычки с мелкими отрядами тварей, периодически пробовавшими на зуб прочность обороны северного моста. Это было странно и совершенно не стыковалось с предположением аналитиков о мозговом центре. Зачем посылать на убой мелкие отряды, когда можно просто кинуться всей толпой и просто задавить массой? Впрочем, кто его знает какой там у них разум и есть ли он вообще.

В завершение всего пришла «утешительная» новость о том, что на Дальнем Востоке и под Москвой, тоже случился прорыв, как и у нас. Однако его ждали, и зону поражения удалось быстро локализовать, не допустив тварей к деревням и прочим гражданским объектам. Зоны там были не настолько велики как наша, всего пара сотен метров в диаметре, но постараться все же пришлось. Места прорывов были окружены тройными кольцами, центральные из которых состояли исключительно из одаренных. Ученые, в экстренном порядке выдернутые из отпусков и оторванные от своих исследований, пытались спешно придумать, как бы закрыть эти дырки, в то время как бойцы держали оборону и даже пытались возводить какие-то укрепления, под прикрытием тяжёлых орудий и крупнокалиберных пулеметов. Учитывая все это, помощи мы могли уже больше не ждать. Москва высказалась по этому поводу достаточно однозначно – справляться своими силами. Что им на это ответил Митров я не знаю, но могу предположить, что многоэтажность его матерной дроби побила все рекорды.